Политика Российской империи в Кабарде: административно-правовые, социальные и экономические аспекты

Актуальность темы

диссертационного исследования. История русско-кавказских и, в частности, русско-кабардинских отношений была и остается актуальной темой в исторической науке. Назрела научная необходимость переосмысления всего комплекса вопросов, связанных с социальной, административно-политической и экономической политикой Российской империи в Кабарде в конце XVIII — первой половине XIX в. Отказ от схематических подходов позволит не только решить теоретически важные задачи по выявлению глубинных закономерностей внутриполитических и социальных трансформаций в Кабарде в этот период, но и их последующее значение в ходе включения ее в состав России. Это открывает новые перспективы при исследовании роли эндогенных и экзогенных факторов в окончательной утрате суверенитета Кабарды, что позволит выявить новые аспекты в методах и формах включения народов Северного Кавказа в состав Российской империи.

В теоретическом плане изучение данной проблемы имеет особое значение для понимания форм адаптации традиционных обществ к социокультурным и политическим системам стран, ставших на путь модернизации. В настоящее время на фоне заметного повышения общественного интереса к ситуации на Северном Кавказе становится очевидной необходимость учета исторического опыта социальной, административной и экономической политики царизма в отношении народов этого региона в условиях их включения в состав Российского государства.

Актуальность работы обусловливается и отсутствием в историко-этнографической литературе комплексного исследования, посвященного административно-политическим, социальным и экономическим аспектам политики Российской империи в Кабарде в конце XVIII — первой половине XIX в. Опыт объективного и разностороннего анализа политики России на Кавказе в XIX в. дает возможность выработать эффективную национальную политику.

России в настоящее время, учесть ее достижения и ошибки в переломный момент истории.

Историография исследования. Историю изучения политики России в Центральном Предкавказье можно условно разделить на три периода: дореволюционный, советский и современный (постсоветский).

Несмотря на то что рассматриваемая нами проблема не стала предметом специального монографического исследования, некоторые ее аспекты нашли отражение в трудах дореволюционных авторов. Планомерное исследование взаимоотношений Кабарды и России началось со второй половины XIX в. В этот период была восстановлена фактологическая картина событий и положено начало позитивистскому исследованию вопроса. Вместе с тем уже в первой половине XIX в. были опубликованы работы, имеющие принципиальное значение для уяснения характерных черт политики России в регионе. Среди них работы.

12 3.

Г.-Ю. Клапрота, Н. М. Карамзина, И. П. Радожицкого и др.

Обстоятельный анализ общественного строя народов Кавказа, в том числе и кабардинцев, содержится в работе С. Броневского4. Подробное описание кабардино-русских взаимоотношений начала XIX в. содержится в трудах историков второй половины XIX в. Н.Ф. Дубровина5 и В.А. Потто6. Эти авторы придерживались официальной идеологии, в связи с чем в исторической науке их характеризуют как «официальных историков Кавказской войны». Вместе с тем многие историки, в частности советский историк Г. А. Дзидзария, признают, что в работах академика Н. Ф. Дубровина и В. А. Потто содержится обширный фактологический материал, однако в них рассматриваются преимущественно военные действия и фактически без внимания остались другие важные аспекты.

Историки ХЗХ в. разработали концепцию включения Кабарды в административный состав Российского государства, определенный ими второй половиной ХУШ в., которая затем утвердилась в исторической науке. Данная концепция нашла последующее отражение как в специальных исследованиях авторов, так и в обобщающих трудах по истории кабардино-русских отношений.

Кроме того, дореволюционные исследователи не только дополнили эту концепцию новыми историческими фактами, но и внесли в нее ряд новых п о идей. Это прежде всего историки П. Г. Бутков, Н. Ф. Грабовский и др. П. Г. Бутков расширил фактологическую картину событий по данной проблеме, Н. Ф. Грабовский внес в нее большой концептуальный вклад. Он обосновывал причины продвижения России на Северный Кавказ и, в частности, покорения Кабарды следующим образом: «Россия, задавшись один раз целью прочно утвердить свое господство на Кавказе, не могла действовать иначе, не во вред своим интересам, и потому существование Кабарды как независимой страны в нашем соседстве, имевшей влияние на подвластных ей ближайших народов-осетин (тагаурцев), ингушей и карабулаков, считавшихся в то же время и подданными России, немыслимо было"9. Именно у него, на наш взгляд, содержится подробное описание некоторых важнейших событий, произошедших на Кавказе и, в частности, в Кабарде в начале XIX в., как, например, карательный поход российского генерала С. А. Булгакова в Кабарду в 1810 г. В то же время необходимо отметить, что его взгляды были направлены на то, чтобы придать действиям царского правительства оправдательный характер.

Также стоит отметить работы историков, рассматривавших кабардино-русские отношения в рамках изучения истории Западной Черкесии. В трудах Ф.А. Щербины10 и других авторов, помимо новых материалов, содержится подробное описание событий на Кавказе, освещаемых ими в рамках указанной концепции. В частности, Ф. А. Щербина широко освещает военные столкновения на Кавказской линии конца 1809-го — начала 1810 г. При этом Ф. А. Щербина таюке исследует преимущественно военные действия, а не мирные отношения сторон.

В.Н. Кудашев дал наиболее полную для своего времени характеристику сословной структуры кабардинцев. Но при этом он не избежал некоторых ошибок. Так, например, он писал, что перед отменой крепостного права в Кабарде (1867) «оги были самым многочисленным разрядом крепостных. В момент освобождения их было до 15 тысяч"11. Тогда как в середине 60-х гг.

XIX в. огов в Большой Кабарде было всего 15 семей, а в Малой Кабарде к этому времени эта категория крепостных прекратила свое существование.

На рубеже 20−30-х гг. XX в. отечественная историография претерпела значительные изменения под влиянием марксистско-ленинской идеологии. Этот период можно охарактеризовать как начало утверждения «классового» подхода в исторических исследованиях. В научный оборот были введены такие термины, как «антифеодальная борьба», «антагонистические классы», «угнетаемые народные массы» и т. п. Опубликованная в 1930 г. работа Б. В. Скитского является в этом отношении наиболее типичной. В ней вся совокупность межцивилизационных и внутриполитических противоречий в Кабарде в период ее независимости сводилась к борьбе, направленной против бегства «холопов» в русские крепости и города12.

Некоторые историки (В.П. Пожидаев13, С.И. Месяц14, И.Ф. Мужев15), отрицая земельную собственность у кабардинских князей, признавали феодализм и феодальную раздробленность в Кабарде, не учитывая, что последняярезультат укрепления феодального способа производства.

Следует отметить и исследование A.M. Ладыженского16, который изучал отражение сословной структуры кабардинцев в нормах обычного права, действовавших до завоевания Кабарды Россией.

Во второй половине 40-х гг. XX в. начинает активно пропагандироваться цивилизаторская миссия Российской империи на Кавказе, переосмысливается значение Кавказской войны, занижается уровень общественного развития народов Кавказа.

Несостоятельность теории «феодалы без земельной собственности» была.

IV опровергнута исследованиями большой группы кавказоведов. Г. А. Кокиев, Т.Х. Кумыков18, E.H. Кушева19, Т. Боцвадзе20, В.К. Гарданов21, В.М. Букало-ва22, З.В. Анчабадзе23, Л.И. Лавров24, Г. Х. Мамбетов25, Н.Х. Тхамоков26 и другие на основе большого круга источников изучили важнейшие проблемы истории Кабарды XVI-первой половины XIX в. и убедительно доказали, что господствующей формой в ней были феодальные отношения, основанные на земельной собственности.

Значительной вехой в изучении особенностей политики России в Кабарде стал обобщающий коллективный труд по истории Кабарды .

Из других исследований, в которых нашли отражение некоторые аспекты исследуемого периода, следует назвать труды С.К. Бушуева28, А. Р. Иоанни.

90 ол сяна, М. Г. Нерсисяна. Среди них необходимо указать работу А.Р. Иоанни-сяна «Присоединение Закавказья к России и международные отношения в начале XIX в.», в которой отражены характерные особенности политики России в Закавказье и на Северном Кавказе и те задачи, которые Россия решала в обоих этих регионах в начале XIX в. Ценные замечания и выводы о социальном устройстве адыгов также содержатся в трудах E.H. Студенецкой, о 1.

М.О. Косвена, A.B. Фадеева, С. А. Токарева .

В трудах советских историков Н.А.Смирнова32 и A.B. Фадеева33 содержится основательный анализ социально-экономических и политических аспектов проблемы. Рассматривая события на Кавказе в первой трети XIX в., H.A. Смирнов изучает политику России на Кавказе в плане реализации задачи развития восточной торговли и обороны южных границ. Это привело, по мнению автора, к союзу Кабарды и России еще в XVI в. и дальнейшему взаимному сотрудничеству сторон на протяжении последующих столетий, что в значительной мере способствовало укреплению позиций России на Кавказе и, в целом, на Востоке.

Ряд ученых рассматривают включение Кабарды в состав России как результат колонизационной политики последней. Временем военно-административного подчинения Кабарды определена первая четверть XIX в. Наиболее полно эта концепция представлена в трудах Т.Х. Кумыкова34, А.Х. Касумова35.

В монографии А. Х. Касумова и Х. А. Касумова подчеркивается, что кабардинцы первыми «подняли знамя борьбы за независимость на Северном Кав.

36 казе". Точка зрения Касумова была поддержана Г. Х. Мамбетовым ,.

Ч.Э. Кардановым и др. Следует отметить, что наиболее полно в трудах этих авторов отражены моменты активизации борьбы за независимость, которые в начале XIX в. в Кабарде происходили в 1804-м, 1805-м, 1809-м и 1810-м гг.

Следует отметить и коллективную работу Н. С. Киняпиной, М. М. Блиева и В. В. Дегоева «Кавказ и Средняя Азия во внешней политике России», в которой дается подробная характеристика кавказской политики России, а также анализируется место и роль кавказских народов в восточной политике.

Концепция о военно-политическом подчинении Кабарды Россией в дальнейшем была значительно дополнена Х.М. Думановым39, К.Ф. Дзамиховым40, Б.К. Мальбаховым41, В.Х. Кажаровым42, Ж.Э. Калмыковым43, Ч. Э. Кардано.

44 вым. В первую очередь были раздвинуты ее хронологические рамки, которые на современном этапе обозначены 1763−1822 гг. Впервые эта точка зрения была представлена в работе Х. М. Думанова «К вопросу о периодизации Кавказской войны», в которой автор не согласился с исключением Кабарды из процесса Кавказской войны.

Процесс установления российской системы управления в Кабарде в конце XVIII — начале XIX в. исследовал Ж.А. Калмыков45. Территория Кабарды с этого времени стала составной частью Российской империи, а традиционные общественно-политические институты ликвидированы в связи с новыми условиями царской России.

Концептуальное разнообразие выдвинутых идей о взаимоотношениях Кабарды и России свидетельствует о необходимости их дальнейшего исследования. При этом следует отметить, что общим недостатком изучения данной проблемы является отсутствие детального анализа этапов вхождения Кабарды в состав России. Историки, придерживаясь той или иной теории, в своих работах рассматривали, как правило, отдельные исторические периоды, что неминуемо приводило к игнорированию многих исторических фактов. В этой связи возрастает необходимость поэтапного исследования кабардино-русских отношений во второй половине XVIII — первой четверти XIX в.

Несмотря на достижения современной историографии, социальные, административно-правовые и экономические аспекты политики Российской империи в Кабарде в конце XVIII — первой половине XIX в. исследованы недостаточно. Поэтому в настоящее время назрела необходимость в проведении комплексного исследования данной проблемы.

Объектом диссертационного исследования выступает кабардинское общество в конце XVIII — первой половине XIX в.

Предметом изучения является политика Российской империи в Кабарде и вызванные ею политические и социальные трансформации в кабардинском обществе.

Цель диссертации состоит в исследовании административно-правовых, социальных и экономических аспектов политики Российской империи в Кабарде в конце XVIII — первой половине XIX в. Для реализации этой цели проведен историографический и источниковедческий анализ проблемы и выявлены нереализованные исследовательские возможности.

В соответствии с целью в диссертации поставлены следующие задачи:

— охарактеризовать социально-политический строй Кабарды в конце XVIII— первой половине XIX в.;

— рассмотреть проблемы, вызванные правовой политикой Российской империи в Кабарде в конце XVIII — первой половине XIX в.;

— проанализировать антиколониальное движение в Кабарде в первой половине XIX в.;

— исследовать политику Российской империи в Кабарде в период национально-освободительного движения имама Шамиля;

— проанализировать трансформацию традиционного хозяйства кабардинцев в условиях колониального режима;

— охарактеризовать особенности экономической политики Российской империи на Северном Кавказе.

Источниковую базу исследования составляют: материалы, выявленные в различных архивохранилищах, опубликованные сборники документов, нарративные источники и периодическая печать.

Основные сведения по изучаемой проблеме извлечены из фондов Центрального государственного архива Кабардино-Балкарской Республики (ЦГА КБР): ф. И-2 («Управление Кабардинской линией»), ф. И-16 («Управление начальника Центра Кавказской линии»), ф. И-23 («Кабардинский временный суд»), ф. И-24 («Кабардинский окружной народный суд»). В них в основном содержатся документы по истории судебных и административных преобразований российских чиновников в Кабарде во второй четверти XIX в.

Ценные для нашего исследования материалы содержатся в Центральном государственном архиве Республики Северная Осетия-Алания (ЦГА РСО-Алания). Нами изучены: ф. 11 («Терское областное управление»), ф. 12 («Канцелярия начальника Терской области»), ф. 256 («Комиссия по разбору сословных и поземельных прав горцев Терской области»), ф. 262 («Комиссия по разбору сословных прав горцев Кубанской и Терской областей»). Эти материалы использовались нами при исследовании особенностей экономической политики Российской империи в данном субрегионе в исследуемое время.

Значительный объем информации сосредоточен в архиве Института гуманитарных исследований Правительства КБР и КБНЦ РАН (Архив КБИГИ). Важные сведения содержатся в ф. 1 («История Кабарды в дореволюционный период»). Из данного фонда мы использовали материалы, собранные в разное время научными сотрудниками КБИГИ в Российском государственном военно-историческом архиве (РГВИА), Государственном архиве Краснодарского края (ГАКК), Центральном государственном историческом архиве Грузии (ЦГИА Грузии). Значительный объем информации из этих архивохранилищ использовался нами при рассмотрении проблем миграции кабардинцев в контексте колонизации Кабарды для изучения особенностей антиколониального движения, а также при анализе методов и форм политики России в период активизации движения имама Шамиля.

Важное место при формировании источниковой базы исследования занимают сборники документов, составленные Ф. И. Леонтовичем, Г. А. Кокиевым, В. К. Гардановым, Х. М. Думановым и Ф.Х. Думановой46 и др. В этих сборниках помещены документы по обычному праву народов Кавказа, сословному статусу отдельных категорий общества и его трансформации под влиянием политики Российской империи в изучаемое время, документы по истории кабардино-русских отношений и т. п. Особое место в формировании источниковой базы исследования занимают Акты, собранные Кавказской археографической комиссией (АКАК) во второй половине XIX в. под руководством А. П. Берже. В Актах содержатся документы по истории присоединения Кавказа к Российской империи, собранные комиссией в архивах наместника Кавказского, а также в архивах дореволюционного Ставрополя, Кизляра, Георгиевска, Моздока и др. Значительный объем этого издания посвящен народам, проживавшим на территории Кабарды.

Среди нарративных источников мы использовали такие сборники, как: Адыги, балкарцы и карачаевцы в известиях европейских авторов в ХП1—XIX вв. Нальчик, 1974; Ландшафт, этнографические и исторические процессы на Северном Кавказе в XIX — начале XX в. Нальчик, 2004; Русские авторы XIX века о народах Центрального и Северо-Западного Кавказа. Нальчик, 2004 и др.

Особый упор при написании диссертации был сделан на материалы периодической печати XIX — начала XX вв. («Терские ведомости», «Терек», «Кавказ», «Терский сборник», «Терский календарь», «Кавказский календарь»). В источниках этих групп, в очерках, статьях, зарисовках содержатся различные аспекты экономического быта и культуры местного, а также русского, горско-еврейского и немецкого населения Кабарды.

Географические рамки исследования ограничены исторической территорией, занимаемой кабардинцами в конце XVIII — первой половине XIX в., которая включала не только районы их современного расселения в границах Кабардино-Балкарской Республики, но и Западно-Кавказский регион в целом, учитывая, что сложный исторический путь этноса в этот период сопровождался частыми миграциями.

Хронологические рамки исследования охватывают период с конца XVIIIдо середины XIX в. Нижний хронологический рубеж связан с учреждением в Кабарде в 1793 г. родовых судов и родовых расправ. В первой половине XIX в. в Кабарде происходили важнейшие события: окончательное установление административного правления царской России, эмиграция части кабардинцев за Кубань и др. Эти события также оказали большое влияние на дальнейший ход покорения Кавказа царской Россией. Особенность исследуемого периода заключается и в том, что в это время международные события оказывали значительное влияние на кабардино-русские отношения.

Методологической основой исследования являются принципы историзма и объективности, в соответствии с которыми явления и события необходимо рассматривать во взаимосвязи и взаимообусловленности в конкретно-исторической обстановке и в хронологической последовательности. Их применение позволяет исследовать политическую историю Кабарды конца ХУШ— первой половины XIX в., оценить степень разработанности ее отдельных проблем, выявить наиболее значимые для разработки темы положения, не вырывая их из конкретно-исторического контекста.

Для достижения поставленных цели и задач использовались также специальные методы исследований: проблемно-хронологический, генетический, сравнительно-исторический, типологический. Так, с помощью сравнительно-исторического метода мы провели сравнения различных историографических концепций с целью выявления их общих черт и особенностей. Использование этого метода дает возможность изучить особенности политики Российской империи в Кабарде в конце XVIII — первой половине XIX в. в тесной связи с исторической обстановкой, в которой она проводилась. На этой теоретической базе и построена модель сравнительно-исторического анализа, которая базируется «на осмыслении основной классификационной единицы историографии — вида историографических источников: монографий, статей, диссер 47 тации» .

Научная новизна заключается в том, что: во-первых, впервые в отечественной историографии комплексно исследуются основные принципы политики Российской империи в Кабарде в конце XVIII — первой половине XIX в. во-вторых, на основе анализа архивных документов сделаны выводы относительно внешних и внутренних факторов социально-политической ситуации в Кабарде. Установлено, что значительная часть внутренних и внешних миграций в конце XVIII — первой половине XIX в. носила принудительный характер. в-третьих, в диссертации проводится анализ организации хозяйства кабардинцев в условиях колониального режима, а также детально рассматривается социально-экономическая политика Российской империи на Северном Кавказе в конце XVIII — первой половине XIX в.

Практическая значимость исследования обусловлена тем, что оно может быть использовано в процессе написания обобщающих работ по политической истории и политической культуре народов Центрального и СевероЗападного Кавказа (в том числе в справочниках, учебных пособиях и др.) — в научном планировании исторических изысканий в региональных и межрегиональных гуманитарных исследовательских учреждениях и вузах Юга Россиипри аналитических разработках по выработке стратегической линии в регионе, при разработке нормативно-правовых актов, учитывающих этнокультурную специфику (традиции, ментальность и т. п.) коренных народов Северного Кавказа.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. С учетом достижений современного исторического кавказоведения в диссертации доказывается, что в конце XVIII — начале XIX в. традиционная организация политического и социального устройства Кабарды подверглась значительному изменению.

2. Судебные реформы Российской империи в Кабарде в конце XVIII — начале XIX в. были направлены на ограничение и ликвидацию прежних привилегий кабардинской политической элиты.

3. В диссертации предпринята попытка доказать, что в конце XVIII — начале XIX в. антиколониальное движение в Кабарде находит идеологическое оформление в исламе.

4. На основе анализа широкого круга источников устанавливается, что в конце XVIII — первой половине XIX в. передвижение значительных групп кабардинцев было ограничено пределами Северного Кавказа — это был период так называемой внутренней миграции.

5. При этом автор считает, что процессы эмиграции кабардинцев в Османскую империю в первой половине XIX в. носили эпизодический характер. Происходили вынужденные выселения отдельных групп и семей, обусловленные главным образом подготовкой отмены крепостного права в Кабарде, которая произошла в 1867 г.

6. Переселившиеся в конце XVIII — первой половине XIX в. тысячи кабардинцев в районы Верхней Кубани, Зеленчуков и Чечни пополняли отряды предводителей антиколониального движения Адильгирея Атажукина, Ата-жука Магометова, имама Шамиля и др. за независимость.

7. Научные разработки исследователей нескольких поколений дают основание утверждать, что включение Кабарды в состав России обусловило ее дальнейшее экономическое развитие.

8. Политика Российской империи в сфере торговли способствовала тому, что местная социальная элита не могла противостоять объективному экономическому развитию, обусловленному влиянием внешних факторов.

Апробация работы. Диссертация была обсуждена на заседании отдела этнополитических исследований КБНЦ РАН. Основные выводы диссертации опубликованы в 9 научных статьях.

Структура диссертации построена в соответствии с ее целями и задачами. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы и списка сокращений.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Изучение политики Российской империи в Кабарде в конце XVIIIпервой половине ХЕК в. позволяет сделать следующие выводы:

1. В XVIII в. Кабарда достигла сравнительно высокого уровня развития феодальных отношений. Каждое удельное княжество имело свою территорию со своим населением. Верховным князем Кабарды (пщышхуэ) избирался старший по возрасту князь. Ему подчинялись все удельные князья, которые управляли своими уделами при помощи пшикеу и бейголей (т.е. телохранителей, сборщиков податей, судебных исполнителей, полицейских, посыльных). Общественно-политическая жизнь в Кабарде до начала колониальной политики Российской империи регулировалась нормами обычного права. В XVIII — первой половине XIX вв. сословной структуре кабардинского народа продолжала существовать строгая иерархия знатности, которая, однако, подверглась значительным изменениям в связи с учреждением в Кабарде родовых судов и расправ (1793), а затем и Кабардинского временного суда (1822). Царское правительство в значительной степени ограничило социальные и административно-политические права кабардинских князей, что привело к трансформации, а в некоторых случаях и упразднению веками складывавшихся устоев общественной жизни.

Во второй четверти XIX в. стирание границ между сословиями было предопределено колониальной политикой царской администрации в Кабарде. Оно затронуло в основном привилегированные слои населения и выражалось в том, что некоторые из них перестали существовать в связи с уничтожением условий, необходимых для их жизнедеятельности (пшикеу и бейголи).

Самовластие" кабардинских князей было значительно подорвано с учреждением Кабардинского временного суда (1822), который в своей деятельности полностью подчинялся назначенному начальнику Кабарды — офицеру царской армии на Кавказе.

Таким образом, в конце XVIII — начале XIX в. традиционная организация государственного устройства и феодального уклада жизнедеятельности Кабарды подверглась значительному изменению под влиянием эндогенных и экзогенных факторов.

2. Конец XVIII — начало XIX в. характеризуются дальнейшим расширением и укреплением колониальных позиций царизма в Кабарде. Важнейшим элементом политики России в Кабарде являлись административно-судебные преобразования.

Так, по предложению главнокомандующего Кавказской линией генерал-аншефа Гудовича в 1793 г. в Кабарде вводятся новые судебные учреждения — родовые суды и расправы. В основу этой судебной реформы был положен родовой принцип. Однако она в значительной степени укрепляла позицию российского колониализма в Кабарде.

Учреждение родовых судов и расправ было встречено кабардинским духовенством и частью феодалов отрицательно и даже враждебно. В этой судебной реформе они усматривали ограничение их политических прав. После многочисленных вооруженных столкновений, карательных экспедиций царских генералов в кабардинские аулы и длительных переговоров российское чиновничество пошло на некоторые уступки — в 1806 г. родовые суды и расправы перестали существовать. Вместо них в Кабарде были учреждены духовные суды «мехкеме».

29 августа 1822 г. командующий кавказскими войсками генерал Ермолов обратился к кабардинскому народу с прокламацией, в которой он извещал население об учреждении Временного кабардинского суда, на который возлагались и административные функции.

Политическое значение этой реформы выражалось в том, что с учреждением Временного кабардинского суда процесс ликвидации государственности Кабарды завершился. Территория Кабарды с этого времени стала составной частью Российской империи.

3. В конце XVIII — начале XIX в. антиколониальное движение в Кабар-де находит идеологическое оформление в исламе. Возникло так называемое «шариатское движение», которое возглавил князь Адиль-Гирей Атажукин.

В 1804 г. в Кабарде началось крупномасштабное антиколониальное выступление, в ходе которого был поднят вопрос об уничтожении Кисловод-ской крепости и ликвидации кордонной линии. На его подавление была направлена карательная экспедиция во главе с генералом Г. И. Глазенапом. В 1805 г. Г. И. Глазенап в ходе этой экспедиции в Кабарду действовал с особой жестокостью. У кабардинцев им были уничтожены все запасы, которые войска не смогли реквизировать. Итогом мартовской военной экспедиции Глазе-напа в Кабарду было сожжение 80 аулов. В это время Кабарду охватила и эпидемия чумы. С этого времени антиколониальное движкние пошло на убыль.

Несмотря на неудачи и значительное сокращение численности населения, антиколониальное сопротивление кабардинцев не прекратилось. Новый его виток пришелся на 1809−1810 гг. Возглавлявшие борьбу кабардинские феодалы намеревались переселить подвластное им население с плоскости, прилегавшей к Кавказской линии, в горные ущелья, чтобы продолжить сопротивление.

Реализовать далеко идущие планы по фактическому присоединению к России Центрального Кавказа удалось только А. П. Ермолову. С его приходом колониальная политика приобрела еще более наступательный характер. Покорение Кабарды, потеря ее суверенитета имели долгосрочные последствия и для соседних горских народов. В том же 1822 г. А. П. Ермолов заложил Урухское, Пришибское, Нальчикское, Чегемское, Баксанское и Каменномо-стское укрепления, в результате чего передовая кордонная линия была перенесена с Малки и Терека к подошве Черных гор, а кабардинские аулы переселены на плоскость. В результате военных действий, эпидемий чумы и вынужденной эмиграции значительно сократилась численность населения и территория Кабарды.

4. В конце XVIII — первой половине XIX в. передвижение горцев в основном было ограничено пределами Северного Кавказа — это был период так называемой внутренней миграции.

Наиболее активными миграционные процессы в изучаемый период стали на Северо-Западном и Центральном Кавказе. В это время российская администрация начала организацию постепенного переселения горцев с одних территорий Северного Кавказа на другие, главным образом с гор на предгорные и равнинные территории, с целью создания системы политической и военной безопасности. Внутренние миграции горцев начали увязываться с формированием сети казачьих поселений на горских территориях, которые должны были «окружить» горские аулы. Другим видом насильственной внутренней миграции стало расселение горцев, попавших в плен к русским властям в ходе военных операций Кавказской войны.

Таким образом, Российская империя использовала различные механизмы для включения Северо-Кавказского региона в свою административно-политическую систему. В объективной обстановке и субъективной позиции того или иного наместника царской России на Кавказе эти процессы приобретали то добровольный, то насильственный, а иногда добровольно — принудительный характер.

5. Переселения небольших групп народов Северо-Западного и Центрального Кавказа в Османскую империю имели место уже в конце XVIII — первой половине XIX в., когда Российская империя вела на Северном Кавказе военные действия. В этот период переселение горцев в Османскую империю было вынужденным и являлось частью антиимперской борьбы и актом протеста против политики царизма.

В определенной степени на миграционные процессы, имевшие место на Северо-Западном и Центральном Кавказе в XVIII — начале XIX в., оказало влияние и мусульманское духовенство.

В целом, процесс эмиграции кабардинцев в первой половине XIX в. не носил массового характера. Происходили вынужденные выселения отдельных групп и семей, обусловленные главным образом колониальной политикой царской России.

6. Началом длительного и противоречивого процесса эмиграции кабардинцев в Закубанье было переселение в 1799 г. Адильгирея Атажукина.

Практически «беглые» кабардинцы-хаджреты стали основными организаторами набегов на Правый фланг Кавказской линии в первое десятилетие XIX в. Однако к началу второго десятилетия XIX в. накал борьбы на Правом фланге линии резко спал, что во многом объясняется практическим прекращением миграционного потока из Кабарды. Несмотря на значительное и довольно активное присутствие кабардинцев за Кубанью в указанное время, завершение формирования «хаджретской» Кабарды связано с периодом деятельности генерала Ермолова. При этом масштабы миграции из Кабарды в Закубанье и Чечню в первое десятилетие XIX в. были во многом сопоставимыми. В этот период в социально-политической жизни Кабарды появилось новое явление, известное в источниках и литературе как абречество. Если прежде под словом абрек в Кабарде понимали правонарушителей, то во второй четверти XIX в. этот термин стал обозначать борцов за свободу и независимость. Царская администрация рассматривала абреков как врагов российской власти. В целом, деятельность выселяющихся в Чечню кабардинцев в период активизации освободительного движения Шамиля на Кавказе представляется нам как сложное явление. Кабардинские абреки пополняли отряды для участия в боевых действиях за независимость. Более того, статус «абрека» лишал его обладателя прежнего положения в обществе.

7. В области торговой политики в Кабарде царское правительство решительно поставило вопрос об учреждении постоянных меновых пунктов еще в 1810 г.

Учреждение меновых дворов надо рассматривать как одно из проявлений колониальной политики царизма. Правительство старалось придать своей реакционной политике по отношению к горцам видимость мирной, благожелательной деятельности. Этим самым оно стремилось приглушить социальную борьбу, усилить свое влияние на народы Кавказа. В этом состояло главное содержание экономической политики царизма на данном этапе, и меновая торговля должна была отвечать его угнетательским интересам. В частности, была взята под тотальный контроль государства торговля солью. Однако кабардинцам было невыгодно менять свои товары и продукты на соль при меновых дворах. Это обходилось им значительно дороже, чем при свободной торговле с русскими новоселами.

В целом, колониальный характер торговли и злоупотребления смотрителей меновых дворов, которые обсчитывали и обвешивали горцев, вызывали недовольство среди кабардинцев.

Политика Российской империи в сфере торговли способствовала тому, что местная социальная элита не могла противостоять объективному экономическому развитию, обусловленному влиянием внешних факторов. Вопреки воле царизма и царских чиновников, несмотря на «стеснительные» карантинные порядки, торгово-экономические связи между горцами и русским населением все больше расширялись и укреплялись.

Политика Российской империи в Кабарде в конце XVIII — первой половине XIX в. повлекла за собой стремительные преобразования традиционного уклада жизни кабардинского общества в политической, социальной, правовой, экономической и других сферах.