Роль символа меча в современной культуре

В современной социокультурной ситуации, определяемой постоянно увеличивающимся объемом информационных потоков, проявляются проблемы, связанные с регулированием семиотических взаимодействий. Вместе с тем, в эпоху информационного общества надежды на избавление от проблем экологической безопасности, военной угрозы и отчуждение человека от интеллектуальных завоеваний не оправдались. Эти проблемы приобрели новое качество: проблемы безопасности стали проблемами информационной безопасности, военные действия сопровождаются семиотической агрессией, а обращение к культурному наследию требует нового качества в отношении к информационным ресурсам. Агрессивность семиотической среды обитания человека диктует новые правила, по которым человек должен уметь считывать преподносимую ему информацию, и новую степень ответственности за личный выбор образа жизни в условиях дифференциации культурных ролей.

Актуальность темы

диссертационной работы определяется тем, что исследования роли символа в информационном обществе на сегодняшний день имеют немалую значимость. В контексте этой проблемы в диссертации исследуется роль и действие символа такого предмета, который утратил свои утилитарные качества в культуре — символ меча в современной культуре.

Принадлежность меча к культуре обусловлена его присутствием во всех культурных жанрах и в хранилищах культурной памяти. Утрата утилитарного значения меча не прекратила его присутствия в культурных формах, а определила его существование как символа. При этом символ меча актуализирован во многих молодежных субкультурах. Примером чему являются многочисленные общества реконструкторов истории, молодежные объединения (фэнтези, анимэ, ролевики etc.). Социологические исследования фиксируют системообразующее присутствие меча в семиотических выражениях маргинальных молодежных объединений.

Таким образом, меч, уйдя из действительности практической, тем не менее, живет в действительности достаточно большого числа людей как символ и артефакт. Его значение и роль на семиотическом уровне практически не меняется. Выяснению причины и необходимости такой неизменности присутствия символа меча посвящено диссертационное исследование, основная интенция которого выражена в вопросе: «что дает такой архаичный предмет человеку в современном информационном обществе и почему неизбывно его присутствие в культуре не только в качестве оружия».

Степень разработанности темы. Исследование проблемы воздействия и роли символов меча неизбежно опирается на большой пласт литературы. Достаточно внушительная часть источников посвящена истории оружия, его классификации и существования в культуре. Необходимо сразу оговориться, что зачастую мечи исследуются неразрывно от техники их использованияфехтования. В контексте нашего исследования важен аспект, связанный с теми требованиями, которые предъявляются к индивиду и сама практика владения мечом — фехтование. Так как это не просто техника боя, но воспитание определенных необходимых личностных качеств.

Труды зарубежных (Р. Бертон, П. фон Винклер, В. Гехайн, Т. Лайбле, П. Коннолли, М. Д. Коэ, Э. Норт, Э. Окшотг, Т. Ричардсон, Д. Дж. Jla Рокка, К. Спринг, Ф. Уилкинсон, Э. Хадинг, В. Харрис, А. Хатгон и др.) и отечественных (Ю.Г. Гуревич, A.A. Маслов, C.B. Мишенев, А. Д. Мовшович, К. С. Носов, В. В. Тараторив, Д. А. Тышлер и др.) исследователей рассматривают, прежде всего, тактико-техническую эволюцию оружия как предмета, историю владения им (фехтования), практические особенности.

В историко-культурологическом ракурсе значение меча освещается большим количеством зарубежных (Г. Венделен, Ф. Кардини, Дж. Флори) и отечественных (Н.И. Басовская, В. А. Ведюшкин, A.B. Востриков, Я. А. Гордин и др) авторов.

В XIX веке, когда мечи уже были больше ярлыком и атрибутом, появилась наука — хоплология1, которая является богатым полем для исследований вместе со смежными дисциплинами — психологией боевых действий, антропологией и военной историей. Предметность оружия изучена и продолжает исследоваться молодым научным направлением сегодня. Оружие и действия им представляют интерес для исследований и новых методик, теорий, открытий в этой области.

1 Хоплология — научная дисциплина, которая изучает поведение и действия человека в бою. Слово произошло от греческих терминов hoplos (мифическое бронированное существо) и hoplit (тяжеловооруженный воин). Термин был впервые введен исследователем и лингвистом Сэром Ричардом Бертоном (Sir Richard Burton) в XIX веке.

Перечисленные исследовательские направления охватывают всю историю холодного оружия и представляют различные классификации мечей, тактику и технические особенности производства, владения и обращения с ним. Таким образом меч как артефакт изучен подробно.

Популярность меча в современной культуре выражена во многих массовых проектах, где можно обнаружить различные теории статусности меча, а также соотношения оружия и человека, который им владеет. К таким проектам можно отнести некоторые из популярных жанров литературы: фантастика — Терри Брукс «Звездные воины», фэнтези представлено знаменитой трилогией оксфордского профессора Дж. Р. Р. Толкиена «Властелин колец», а также славянским циклом М. Семеновой, оригинальными книгами Г. Л. Олди, Н. Перумова и др. Культурный резонанс, произведенный этими проектами стал предметом самостоятельных исследований таких авторов как У. Гуин, Д. Дуган, К. Митчелл, М. Ле Штейнман и др.

Популярность таких проектов имеет опору в истории культуры. Важнейшими источниками являются скандинавские саги, кельтские предания, эпические поэмы («Беовульф», «Песнь о Роланде», «Кольцо Нибелунга», «Песнь о моем Сиде», «Сказание о короле Артуре и рыцарях Круглого стола»). Художественная литература Нового времени (приключенческие романы А. Дюма, В. Скотта, Р. Сабатини, Р. Хоупа, А. П. Риверте и др.) продолжают эту традицию, естественно, видоизменяя ее с позиций современных авторам представлений. Поэтому они могут служить любопытным источником по восприятию холодного оружия во времена написания данных романов.

Жизнь и востребованность этого символа в культуре подтверждается существованием маргинальных, ролевых, фэнтезийных субкультур, которые исследуются авторами разных направлений (Г. Грунди, О. Г. Заярная, А. И. Серавин, М. Фостер, Л. В. Шабанов и др.). У данных исследователей представлены различные классификации субкультур по направленности, теории их образования и динамике.

Философско-культорологические аспекты проблемы представлены в работахА.Я. Гуревича, Э.Э. Виоле-ле-Дкжа, М. Фуко, У. Эко. В трудах этих авторов показано существование предметов, феноменов, норм в различных временных, культурных и социальных рамках.

Роль символа в культурологических интерпретациях истории рассматривалась в трудах Школы Анналов, в частности Ж. Ле Гоффом. На философском уровне эта роль была обозначена Э. Кассирером. Идеи Э. Кассирера о роли символа в языке, мифе, религии и искусстве нашли воплощения в многочисленных трактовках мифо-религиозной символики холодного оружия, символики меча в языковых и знаковых системах, символов клинкового оружия в светском и религиозном искусстве. Однако понимание символа как взаимообусловленности бытия человека и культуры, понимание того, что, творя культуру, человек творит ее для себя, погружаясь в нее, практически не может существовать вне культуры, не объясняет нарастающего присутствия именно символа меча в современной культуре. Философские рассуждения С. К. Лангер, синтезирующие выводы Э. Кассирера, концепцию символизма А. Н. Уайтхеда и концепцию симеозиса Ч. С. Пирса, акцентировали круг вопросов, касающихся специфики и структуры символа, его роли в самых различных сферах знания и культуры, философии, науке, художественном творчестве, мифе и ритуале. Дополнением этому стали семиотические исследования культуры. Согласно теории Ю. М. Лотмана, символы являются отражением мировоззрения, миропонимания и отношения людей к миру, другим людям и также самоотождествлением каждого индивидуума. Символы служат регуляторами общественных отношений. Все это вошло в аргументацию принятой автором позиции по рассмотрению символических выражений меча и поединка в качестве одной из функций социальной структурности. Так меч — знак статуса, элитарности, аристократии, благородства, а поединок — ритуал благородных людей и единственно для них возможный способ решения спора. Для обладателя меча это оружие становится воплощением свободы и ответственности, их знаком.

Философско-антропологический спектр проблем представлен в работах исследователей различных направлений. К. Г. Юнг и К. Леви-Стросс в разное время рассматривали коллективное бессознательное, архетипические образы и мотивы в человеческой истории и культуре, а также значение их участия в процессах смыслопорождения и творческого самораскрытия субъекта, обозначения новых сфер его самореализации, духовного обогащения личности и ее сопричастности с человеческим сообществом как духовной целостностью. Вместе с тем все эти исследования не дают ответа на вопрос почему из всех видов оружия именно меч неизбывно живет в культуре, и не раскрывают его роли как символа в достаточной мере.

В этнопсихологическом направлении культурной антропологии М. Мид и Р. Бенедикт был внесен вклад в изучение коммуникации между взрослыми и детьми, игр с детьми, способов руководства детьми и связанным с этим формированием личности индивида. Семиотические интерпретации временного и пространственного восприятия человека проблематизированы в трудах В. В. Иванова. Это определило обращение автора к игровому подходу (Й. Хейзинга, М. Шелер и др.). В работах Й. Хейзинга игра представлена как культурно-историческая универсалия: мудрость и знание свидетельствовались на освященных соревнованияхисточник права — обычаи социальной игры. Игровые формы являются основой улаживания споров с помощью оружия и условностей аристократической жизни. Война — игра по строгим правилам.

Это нашло преломление в знаковых работах Э. Берна и современных исследователей. Игровой подход для исследования реакций современной культуры получил продолжение во многих исследованиях, например, в работах В. В. Петренко, H.A. Колодий.

Таким образом, присутствие меча в современной культуре показано в единичных исследованиях, в которых прослеживается концептуальная нить многих традиций, а семиотическая эволюция символа рассмотрена в традициях философии культуры, мало касаясь предметности меча, упоминания которого имеют сопроводительный, общий характер. Проблему познавательной ситуации составляет отсутствие применения исследовательских средств, релевантных многомерному присутствию символа меча в современной культуре. В контексте исследований современной культуры символика меча, его общие трактовки, историко-культурная динамика предмета и образа рассматривается и анализируется как поверхностный слой. В этом же контексте арсенал средств постнеклассической методологии применен к исследованию глубинных слоев восприятия, трактовки и транслирования символики индивидом (Ф.И. Гиренок,.

В.Г. Ланкин, И.В. Мелик-Гайказян, Л. П. Киященко, E.H. Князева, М. Н. Кокаревич, В. М. Розин, Я.И. Свирский). Данные работы явились основой и примером концептуального моделирования как способа выявления антропологических конфигураций современной реальности в философско-культурологических исследованиях. В связи с этим важными для выработки стратегии диссертационного исследования были результаты, полученные на основе применения концептуальных моделей И.В. Мелик-Гайказян, в диссертациях Е. А. Жуковой, О. Ю. Максименко, E.H. Роготневой, Н. В. Черепановой. В этом ряду следует особо отметить работу О. Ю. Максименко «Роль утопической идеи в социокультурной динамике», в которой впервые была установлена корреспонденция между системными функциями и формами культуры на основе модели семиотической динамики. Вместе с тем роль символа меча в современной культуре на фоне упомянутых исследований и точек зрения остается не выясненной. Анализ отечественной и зарубежной литературы показал, что исследований роли символа меча на основе постнеклассической методологии нет. Не получили ясного объяснения причины и алгоритмы, обеспечивающее сегодня существование артефактов и феноменов культуры, которые укрепляют свое значение при утилитарном забвении. Таким образом, объектом данного исследования является меч как символ и артефакт культуры, а предметом — роль символа меча в современной культуре.

Цель диссертационного исследования состоит в выяснении роли символа меча в современной культуре на основании постнеклассической методологии.

Поставленная цель требует решения следующих задач:

1. Обосновать релевантность информационно-синергетического подхода исследованию процессов, в которых осуществилась трансляция символа меча в современную культуру;

2. Выявить предпосылки и основные этапы становления символа меча;

3. Определить семиотическую роль меча в культурно-обусловленных антропологических моделях;

4. Раскрыть социокультурную специфику восприятия символа меча в современной культуре.

Методологические основания исследования.

При достижении поставленной цели и решении исследовательских задач автор исходил из философско-методологических результатов, полученных в пределах философии процесса А. Н. Уайтхеда, поскольку, во-первых, в этих границах была создана концепция символизма, опирающаяся на идеи Ч. С. Пирса о процессуальном становлении форм знака. Во-вторых, философия процесса.

A.Н. Уайтхеда стала мировоззренческим основанием, на котором И. Р. Пригожиным была создана теория самоорганизации сложных систем. В свою очередь, эпистемологические инициативы синергетики были на философском уровне обобщены B.C. Степиным и представлены в принципах созданной им постнеклассической методологии. Одним из результатов постнеклассического постижения динамики социокультурных систем стало, предложенное.

B.C. Степиным положение о социокоде, фиксирующее программы социального поведения, общения, деятельности и определяющее тип культуры. Вариантом применения постнеклассической методологии к междисциплинарным исследованиям динамики социокультурных систем стал информационно-синергетический подход (разработанный И.В. Мелик-Гайказян), в котором акцентированы три положения: феномен информации есть многостадийный и необратимый во времени процессинформационные процессы есть механизмы самоорганизации сложных системустановление аналогий между предметными областями гуманитарного знания и стадиями информационных процессов представлено как методология сопоставления различных исследовательских результатов при междисциплинарном изучении социокультурных трансформаций, а также способом определения границ применимости различных концепций, теорий и учений.

В рамках этого подхода И.В. Мелик-Гайказян создана модель семиотической динамики1, в которой сопоставлены стадии информационного процесса и составные части семиотического механизма культуры, установленные в работах Ю. М. Лотмана и Б. А. Успенского: этап генерации информации сопоставлен с созданием новых смыслов («устройством», вырабатывающем информацию) — блок 1- этап кодирования информации — с формированием культурных кодов и знаковых.

1 Мелик-Гайказян И. В. Информационные процессы и реальность. — М.: Наука, 1998. С. 139 систем в социокультурной динамике {блок 2) — этап хранения информации — с ненаследственной памятью культуры (блок 6) — этап передачи информации — с созданием «структурности культуры» (блок 3) — этап создания информационного оператора как способа совершения целенаправленных действий — с выражением в символе структурности культуры (блок 4) — этап тиражирования информации — с выработкой программ и моделей поведения человека в определенной культурной ситуации (блок 5) — этап рецепции информации — с ролью «человека как получателя информации» (блок 7). В модели именно этот блок связывает как воздействия функций каждого из перечисленных этапов информационного процесса, так и интерпретирующего восприятия человеком всех форм культуры. Информационные механизмы каждой из перечисленных стадий социокультурной динамики приводят к формированию семиотического выражения конкретной формы культуры: идеология, «новояз», социальный миф, социальный сценарий, оператор социального действия, модель поведения. Перечисленные формы в указанной концептуальной модели образуются под действием системных функций, соответственно — нормативной, вербальной, компенсаторной, прогностической, критической, адаптивной. Модель учитывает вариативность доминирования этих функций, что позволяет выявлять дифференциацию антропологических ролей на этапах социокультурных трансформаций. Таким образом, на основе модели информационно-синергетического подхода удалось непротиворечиво объединить различные интерпретации воздействий символизма меча и осуществить моделирование процессов социокультурных трансформаций на основе прямой аналогии многостадийных информационных и социокультурных процессов, что и соответствует специфике междисциплинарных исследований феноменов и артефактов культуры1.

Применение информационно-синергетического подхода позволило непротиворечиво сочетать обращения к системному, семиотическому и игровому подходам. Также для исследования были использованы качественный и количественный методы социологических исследований (Г.М.Андреева, Л. Г. Ионин, Д. Мюллер, В. В. Семенова, К. Шусслер, В. АЛдов). Их применение.

1 Горбулева М. С. Модель множественных воплощений символа в информационных процессах социокультурных систем (на примере символизма меча) // Вестник Томского государственного педагогического университета. 2008. В. 1 (75). Серия: Гуманитарные науки (философия). С. 108. сделало возможным философские экспликации результатов исследований, направленных на выяснение форм присутствия меча в массовой культуре, в субкультурах и маргинальных сообществах.

Научная новизна исследования. На основе постнеклассической методологии выяснено, что символ меча воплощает в себе идеи защиты власти и ответственности власти, детерминировавших (в ушедших культурных эпохах) модели поведения свободного и благородного человека в ушедших культурных эпохах, а роль символа меча в современной культуре сводится к способу временного приобщения человека к ценностям свободы и благородства — их дегустации.

Новизну работы раскрывают достигнутые научные результаты:

1. Обоснована релевантность информационно-синергетического подхода исследованию вариативности семиотических воплощений меча как артефакта культуры и воздействий символизма меча на человека в современной культуре, что позволило определить процессы его трансляции как взаимосвязь трансформаций его символики и функций символа.

2. Выявлено архетипическое содержание в семиотических формах презентации меча как культурного артефакта, обусловившее этапы становления символа меча как символа власти, культурного кода, знака социального статуса, символа свободного человека.

3. Определена роль символа меча как культурно-обусловленного алгоритма социального действия, выражающего себя в формировании модели поведения человека, наделенного правом и, следовательно, ответственностью, специфика которой проявляется в стремлении человека наполнить свою повседневность символизмом меча, вжиться в образ человека-обладателя, испытать и получить опыт свободы, ответственности, власти.

4. Раскрыта социальная специфика восприятия символа меча, которое выражено в двух формах. Первая из них формируется под действием компенсаторной функции и приводит к эффекту эскапизма. Вторая — возникает под действием адаптивной функции и выражена в феномене дегустации свободы и благородства в ситуации дифференциации ролей человека в современной культуре. В понятийный оборот философской антропологии введен термин «феномен дегустации» как обозначение возникшего в современной культуре эффекта такого приобщения к культурным ценностям, при котором человек самостоятельно устанавливает для себя период следования этим ценностям.

Положения, выносимые на защиту:

1. Обоснование релевантности информационно-синергетического подхода выявлению механизмов трансляции символов меча в культурной динамике опирается на положение данного подхода об информационном механизме самоорганизации социокультурных систем. Это положение позволяет моделировать процессы социокультурных трансформаций на основе прямой аналогии многостадийных информационных и социокультурных процессов, что соответствует специфике междисциплинарных исследований феноменов и артефактов культуры. Следствием этого становится моделирование информационных процессов самоорганизации во взаимосвязи семиотического выражения ее стадий и функций образуемых структурных уровней. В свою очередь, отмеченные функции есть зависимости семиотических воздействий форм культуры и интерпретаций этих воздействий, что вскрывает два истока вариативности: 1) вариативность воплощений артефакта культуры в семиотических формах, зависящая от актуализации компонент знака на конкретных стадиях социокультурной динамики- 2) вариативность интерпретаций, зависящая от роли, которую выполняет человек в конкретной культурной ситуации. Вскрываемая вариативность находится в соответствии с результатами конкретно-научных исследований меча и концепциями символа, созданными в традиции философии процесса. Обобщение этих результатов на основе модели позволило реконструировать процессы трансляции символа меча в современную культуру. На основе модели установлены в культурно-исторической ретроспективе семиотические формы, выражающие меч как культурный артефакт, что выявило взаимосвязь трансформаций его символики, под которой понимаются семиотические вариации компонент символа, и функций символа, под которыми понимаются воздействия социокультурной формы компактификации значения.

2. Выявление архетипического содержания в семиотике меча опиралось на теорию архетипов, в частности на содержание архетипа героя, что в соединении с моделью семиотической динамики позволило установить этапы становления символа меча как символизацию власти, ее вербальных кодов, детерминируемых ими социальных иерархий и символизации модели героя как свободного и благородного человека.

3. Определение роли символа меча как культурно обусловленного алгоритма социального действия основывается на реконструкции формирования и воспитания человека, имеющего право обладать мечом. В культурной динамике эта специфическая модель имела инварианты, направленные на формирование ментальных и поведенческих стереотипов, обусловленных существующей иерархией различных культурных эпох, ситуаций, слоев.

4. Специфика восприятия символа меча в современной культуре раскрыта на основе модели семиотической динамики, позволяющей корреспондировать системные функции культуры и формы культуры. К числу таких функций относятся нормативная, вербальная, компенсаторная, прогностическая, критическая и адаптивная. Выяснено, что в современной культуре символ меча вызывает действие компенсаторной и адаптивной. Компенсаторную функцию вызывает действие механизмов хранения культурной памяти. Под ее действием возникает такая форма культуры как социальные мифы. В современном бытовании символа меча действие этой функции приводит к эффекту эскапизма, под воздействием которого человек уходит в игровую реальность, компенсируя проблемы реального существования. Действия адаптивной функции, выраженные в тиражировании модели поведения человека, владеющего мечом, привели к раскрытию социокультурной специфики восприятия символа меча, выражающей себя в новом культурном феномене — феномене дегустации социальной роли человека. В условиях дифференциации ролей человека в современной культуре обращение к мечу как к предмету, утратившему практическое значение, есть обращение к символу этого предмета в качестве символа власти, свободы, благородства. В этом обращении человек дегустирует преимущества и ответственность, налагаемые культурно обусловленной моделью поведения человека, имеющего право владеть мечом.

Теоретическая и практическая значимость исследования состоит в выяснении существования символов, принадлежащих ушедшим эпохам культуры, и обозначающих свое присутствие в современной культуре. Выявленный в диссертации эффект «дегустации ценности» нашел применение при выполнении проектов РФФИ № 08−06−109-а «Технологии информационного общества: методология диагностики», № 10−06−313-а «Аттрактивный менеджмент: методологические принципы управления динамикой сложных систем». Результаты исследований могут иметь практическое значение при осуществлении гуманитарных экспертиз социальных технологий, а также при разработке философско-антропологических разделов курсов по педагогике, социологии и культурологи.

Апробация исследования. Основные положения диссертационного исследования изложены в публикациях автора, а также были представлены и обсуждены на следующих научных и научно-практических конференциях и семинарах различных уровней: Всероссийская научная конференция с международным участием «Системы и модели: границы интерпретаций» (6−10 ноября 2007 г.) — XII Всероссийская конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Наука и образование» (21−25 апреля 2008 г.) — Всероссийская научная конференция с международным участием «Конструирование человека» (12−15 июня 2008 г.) — XIII Международная научно-практическая конференция студентов аспирантов и молодых ученых «Наука и образование» (21−24 апреля 2009 г.) — III Всероссийская научная конференция с международным участием «Конструирование человека» (5−8 июня 2009 г.) — III Всероссийская научная конференция с международным участием «Системы и модели: границы интерпретаций» (г. Томск, 14−16 февраля 2010 г.). Значимость результатов исследования подтверждается включением их обсуждения в программу V Всероссийского Философского конгресса (25−28 августа 2009 г.).

Структура и объем диссертации

Цель и задачи диссертационного исследования определили структуру диссертации, последовательное решение которых отражено во введении, двух главах, каждая из которых включает в себя по 3 параграфа, заключении и приложении. Ее объем составляет 123 страницы текста диссертации и 47 страниц приложений. В этот раздел вошли 60 рисунковиллюстративный материал, собранный автором для анализа визуальных презентаций меча в массовой культуре, и 6 таблиц, составленных автором для упорядочивания фактического материала, на основе которого в работе проводилось исследование роли символа меча.

Список литературы

состоит из 245 наименований.

Выводы о роли символа меча в современной культуре соответствуют тому, что символика данного вида оружия дает возможность на многих уровнях примерить, попробовать, отыграть, прорепитировать, дегустировать роли, миры и другие реальности. Продолжение игры, требующей самообразования и тренировки, напряженного труда и самоотдачи, есть и способ дегустирования реальности, есть апробация свободы и социальных ролей. В основном с мечом сегодня связаны образы средневековья, рыцарства, меч часто репрезентируется как символ свободы, силы, власти.

Таким образом, используя в рамках информационно-синергетическо подхода модель информационной динамики мы выяснили и имеем возможность отобразить на этой модели динамику символа меча (см. рис. 62.2).

Культура" сеть устройство, вырабатывающее информацию.

Функция — нормативнаяформа — идеология.

— меч как выражение фаллических символов пластн.

— «меч пламенеющий» — высшая справедливость, Божья кара, огонь веры.

— карающий меч как символ правосудия к закона в современной, культуре.

Кодирование информации с помощью языка и знаковых систем.

Функция — вербальнаяформа — товояз".

— слово «меч», фиксирующее силу вербальных выражений светской и духовной власти.

— [sword (меч) — word (слово)-world (Mnp);

— меч уст [".слова их нежнее елся, но они суп. обнаженные мечи" Псалом 54: 22] право меча —вербальное выражение права доминировать, граво властвовать].

— семантика «нарицательных» мечей [Дамоклов меч, меч Парацельса] 2.

Ненаследственная память о культуре как социальном явлении Функция — компенсаторнаяформа — социальный миф.

— мечи как ачрибу! м мифов, легенд, сказок, фэптезн, компьютерных игр [меч кладенец].

— мечи, имеющие имена [Щербец, Жуайзз, Экскалибур, Дюраплаль, Отклер с1с.] -мечи как атрибуты ифовых реконструкций истории в совремашой культуре, фиксирующие приобщение к «праву мгча» без принятия человеком ограничений этого праваприобщение к культуре меча как форш эскапизма и подобия (имитация) герою.

— фэнтезнйные мечи б.

Рис. 62.2. Модель восприятия символа меча в современной культуое.

Культура как генератор структурности, делающей возможной социальную жизнь.

Функция — прогностическаяформа — социальный сценарий.

— мечатрибут ваши и свободного челопека.

— оружие святых, монархов и героев сословие «воюющих» в трсхфункциоиальпом делении эпохи средневековья.

— эмблемы социальных институтовструктурность современного ко ммуш1кативного пространства (иерархия сообществ в иртуальных и маргинальных «меченосцев»).

— т.

I Ў.

I I i * г-I.

I Ў.

Человек как полу чател ь информации.

Человек, воспринимающий символ и символику меча.

Человек дегустирующий".

Кодирование структуре помощью знаков.

Функциякритическаякогнитивная форма-символ как оператор социального действия, алгоритм.

— ритуальные мечи, инициация воинов.

— «два меча» как символ светской и духовной. власти в средневековье.

— элемент геральдики и символ благородства (сословие «воюющих», силы, чести, мужества, свободы).

— кодексы (кодеке рыцаря, дуэльный кодекс etc.).

Культура как программа поведения, вырабатываемая на основе человеческого опыта.

Функцияадаптивнаяформа-новая модель социального поведения.

— феномен дегустации в условиях дифференциации ролен в современной культуре.

— антропоморфизм оружия (отражение индивидуальности героя, подо6)1 е герою).

— модели поведения, регулируемые игровыми правилами ролевиков, реконструкторов, толкиещетов, джедаев etc.

— световые мечи.

Начиная с первого блока, где нормативная функция переходит в форму идеологии, меч выражается как символ власти светской или церковной (два меча меч светской и духовной власти). Меч как символ власти, обозначал власть, силу правителя и идеологию государства, церкви. Переход ко второму блоку и вербальной функции, на стадии которых меч может быть выражен в форме слова. Оружие как слово, игра слов и их значений. Меч выступал как код (символ меча в геральдике) и мог подменять слова, фразы, речь героя в литературе, искусстве, коммуникациях (предмет — слово, символ — слово, жест — слово etc.).

Блок 3, представленный прогностической функцией, где меч является атрибутом героя, воина, короля, подразумевая под собой определенный социальный сценарий и выражающий данную форму (символ меча — атрибут касты воинов, один из атрибутов королевской власти, как в предметном так и в символическом выражении).

В четвертом блоке символ является оператором социального действия. Критическая функция приводит к выражению символа меча в качестве алгоритма действия. Здесь упомянем меч и его значение в ритуалах, обрядах etc., означивание тактико-технических характеристик, различные поединки и кодексы поведения для человека, владеющего мечом.

Адаптивная функция, представленная в пятом блоке, способствует выражению символа меча в форме новой модели социального поведения, вырабатываемого на основе человеческого опыта. Здесь представлены новые модели поведения героев и воинов (обладателей фэнтезийных мечей и мечей будущего), которые основаны на основе опыта и опирающегося на ненаследственную память, которая представлена в блоке № 6.

В шестом блоке представлена компенсаторная функция, благодаря которой происходит хранение закодированной информации. Здесь формируются социальные мифы, в которых символ меча запечатлен как меч героя, волшебный меч, меч-кладенец etc.

Человек в этой схеме, как уже было сказано параграфе .1.1., является получателем информации, находящимся под влиянием всех блоков, однако, с другой стороны, одновременно человек создает новые трактовки и «оттенки» восприятия символа. Здесь также меч имеет особенное выражение. Меч отражает индивидуальность, подобность герою, наблюдается антропоморфизм оружия. Так во многих произведениях литературы, кинематографа, живописи, затрагивается вопрос человека и его соотношения с мечом. В итоге, часто меч воспринимается как часть, продолжение человека, самостоятельный индивид, партнер, друг.

Если рассмотреть модель, как в целом, так и локально, учитывая приведенную аналитико-исследовательскую базу о присутствии символа меча в образах и предметности сегодня, ясно видна насыщенность символикой меча современной культуры. Рассматривая формы и функции и их социокультурное воплощение в повседневности, исследование пришло к наблюдению ярко выраженных основных формах, воплощающихся и приводящих к функциям апробации, возможности проиграть, примерить, испытать, почувствовать какие-либо социокультурные явления (в данном исследовании автор рассматривал действие форм и функций на примере символа меча). Здесь нам открылся феномен дегустации.

Необходимо отметить, что в лексиконе философии культуры и философской антропологии нет понятийных аналогов того, что мы фиксируем во вскрытом в диссертационном исследовании феномене дегустации. Поэтому данный феномен дегустации должен быть изложен подробнее.

Для более точного и полного определения данного понятия, нужно оговорить те факторы, которые близки к нему, являются в какой-то степени его частью, пересекаются с ним, однако утверждать об их тождестве будет ошибкой.

Таким образом, феномен дегустации нельзя назвать адаптацией, потому что результат данного явления — изменение человека для сохранения или достижения оптимального состояния при изменении внешних или внутренних условий. В случае же с дегустацией человек приобщается к ценностям, а изменения и последствия могут иметь характер как структурирующего так и деструктивного характера. Адаптация, в свою очередь, либо фиксируется либо нет.

Дегустацию также нельзя назвать инкультурацией, потому что данный процесс заключается в освоении норм общественной жизни и культуры. А дегустация дает возможность рассмотреть, попробовать нормы, но не жить по ним. С другой стороны, дегустацию нельзя трактовать и лишь как приобщение, потому что происходит не просто присутствие при чем-то, но частичное или полное погружение. Однако следствием погружения не всегда является установление тождественности неизвестного по отношению к известному на основании совпадения признаков, поэтому дегустация — не есть идентификация.

Подчеркнем, что этот феномен специфичен для современной культуры, когда человек имеет возможность выбора. В современной культуре может быть предоставлен выбор, основанный на дифференциации ролей, религиозном плюрализме, толерантности и связанным с ней многообразием взаимодействий etc.

Таким образом, под дегустацией мы понимаем форму приобщения индивидуальности к ценностям (разделяемым каким-либо сообществом). Причем индивидуальность оставляет за собой право самостоятельно определять период и объем следования этим ценностям. Дегустация носит прагматический, моральный, но не семантический характер. В частности, тяготение к символу меча рассматривается как дегустация свободы, власти etc. Нужно пояснить, что дегустация сама по себе не дает свободы или власти, но дает возможность попробовать свободу или власть «на вкус"1.

В качестве цели дегустации человек может ставить перед собой необходимость, желание попробовать, проиграть, «примерить» то или иное социальное, культурное, ментальное etc. состояние, «роль».

Результатом дегустации в случае с символом меча предполагаются несколько вариантов развития ситуации. Самые вероятные из них: это либо уход от реальности, так как коммуникационное пространство дает большой простор «параллельного существования" — либо происходит начало осознанного взросления, получение опыта и применение его «в миру», и мы наблюдаем своеобразную инициацию в современности — повторение древнего ритуала, где меч является инструментом как столетия назад, так и сегодня2.

Феномен дегустации удалось вскрыть на основе, во-первых, исследования символа меча, что свидетельствует об оправданности выбора предмета исследования. И, во-вторых, данное «открытие» подтверждает эвристические потенциалы информационно-синергетического подхода, поскольку в иных.

1 Горбулёва М. С. Оружие символа и символ оружия: семиотические границы образования // Высшее образование в России. № 10, 2009. С. 99−102.

2 Горбулёва М. С. Информационная модель воздействия символа культуры в коммуникационных процессов / Наука. Философия. Общество. Материалы V Российского философского конгресса. Том 1 — Новосибирск: Параллель, 2009. С. 329−330. методологических пределах данный феномен прежде не устанавливался, что подтверждает релевантность методологии исследования.

— 120-ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

В современном обществе протекают процессы, происходят события, поток информации настолько велик и скоротечен, что человеку бывает трудно «оставаться на плаву». С древности человек кодирует информацию, переводя большие информационные объемы в компактные коды, знаки, символы. Символы окружают человека везде. Символы окутывают человека подобно сети, паутине. И если человека, вдруг вырвать из этого кокона, он останется лишенным защитных покровов, адаптирующих его к действительности, останется неприспособленным к жизни в современной семиотической цивилизации. Символы везде. Они многоплановы, многогранны и полисемантичны. Многие символы, окружающие нас сегодня имеют глубинные корни в культуре, богатое историческое наследие. Каким образом различные символы, зарождаясь в далекой древности, в других культурах, перекочевывают в наше время? Это один из вопросов, который стоял перед автором вначале исследования, посвященному изучению трансформации символа в культуре на основе информационно-синергетического похода, то есть в ключе постнеклассической методологии.

Для конкретизации и упрощения рассуждений, а также для получения подтверждений логической выстроенности схемы информационной динамики предполагалось опираться на какой-либо символ в культуре. Был выбран символ меча. Он является подходящим для исследования, поскольку имеет богатую историю и традиции, связанные с употреблением его семантики во многих культурах. Символ меча и его практическое, прикладное и материальное воплощение продолжает существовать в современной культуре, что парадоксально на фоне утилитарной бесполезности меча как оружия, чем он изначально являлся. Поэтому одной из целей данного исследования полагалось раскрытие роли символа меча в современной культуре на основании постнеклассической методологии.

В результате исследования объекта — существования символа меча в современной культуре — в рамках информационно-синергетического подхода, составлена информационная модель развития символики меча в различных этапах социокультурной динамики (рис. 62.2.). После наложения социокультурной трансформации символа меча, анализа эволюции трактовок его семантики, автор приходит к выводу о том, что выбор методологической стратегии и исследуемого предмета — роли символа меча и его существования в современной культуреоказались релевантными и позволили выяснить смыслы, не открывавшиеся в системе иных предположений и способов исследования.

Таким образом, на протяжении работы над диссертационным исследованием выявлено архетипическое содержание в семиотических формах презентации меча как культурного артефакта, обусловившее этапы становления символа меча как символа власти, культурного кода, знака социального статуса, символа свободного человека. Рассуждения привели к определению роли символа меча в современной культуре как культурно-обусловленного алгоритма социального действия, выражающего себя в формировании специфической модели поведения человека. Следствием стало раскрытие социальной специфики восприятия символа меча, которое выражено в двух формах: первая из них формируется под действием компенсаторной функции и приводит к эффекту эскапизмавторая — возникает под действием адаптивной функции и выражена в феномене дегустации власти, свободы, благородства в ситуации дифференциации ролей человека в современной культуре (см. рис. 62.2.).

Достигнутые результаты позволили объяснить присутствие меча в современной культуре, дополнить и соединить концептуальная нить многих традиций, имеющуюся в единичных исследованиях. Рассмотрена семиотическая эволюция символа в традициях философии культуры в тесной связи с предметностью. В качестве исследовательских средств применены релевантные многомерному присутствию символа меча в современной культуре. Средствами информационно-синергетического подхода автор получил возможность раскрыть основные механизмы социокультурной динамики символа в современной культуре на примере символа меча, что раскрыло многогранность данного феномена, определило причины его популярности в современной культуре, хотя сам предмет утилитарного применения не имеет. В результате исследования была доказана эвристичность информационно-синергетического подхода — открыт феномен дегустации, не имеющий понятийного аналога в философии культуры и философской антропологии. Также доказана возможность его (подхода) применения для выяснения существования других, подобных символов, феноменов, культурных артефактов, посредством которых с различных и новых сторон допустимо исследовать процессы культурной динамики.

Феномен дегустации открывает возможности диагностики современной символики властных взаимоотношений — проблема, поставленная Р. Дарендорфом, или исследования медиа обмена в трактовке, данной Н. Луманом, этому ключевому концепту Т. Парсонса. На примере исследования символа меча, фиксирующего одну из граней символики властных взаимоотношений, вскрыта роль знаковых выражений попечительства культуры и идеологии, интегрирующих общества структур, стереотипов поведения и форм адаптации человека к изменяющейся действительности жизни. Дегустация этого выражения власти в том, что человек помещает себя в семиотическое пространство соответствующих медиа обмена, тем самым преодолевает завесу означающего, «попадая» в пространство означаемого. Таким образом, в феномене дегустации можно обнаружить стихийно найденный современной культурой способ сопротивления манипуляциям семиотического выражения власти.

При рассмотрении и попытках найти понятийные аналоги феномена дегустации, он открывается с различных точек и позволяет зондировать его свойства. Тот признак, что сегодня существует тяга человека к культурному прошлому, происходит явное сопротивление скорости отрыва от корней, уходящих в прошлое культуры как «не наследуемой» без усилий «памяти», наблюдается желание причастности к наследию, погружения в прошлое — является ободряющим. Однако свойство амбивалентности феномена дегустации, позволяющего воплотить желания и удовлетворить тягу, пробовать различные действительности, проигрывать роли, может содержать в себе опасность. С одной стороны, это приобщает к наследию прошлого, а, с другой — это приобщение фрагментарно. Разделение же целостности культуры на фрагменты, как доказано В. В. Мироновым, является источником глобальных культурных деформаций.1 То есть, происходит искусственное расчленение целостности культурных смыслов. Такое действие феномена обнаруживает следствия одновременной доступности множества реальностей и диагноз современного состояния культуры, заставляющих человека «дегустировать» ценности, умножаемые виртуальной.

1 Миронов В. В. Глобальное коммуникационное пространство как фактор трансформации культуры // Вопросы философии. — 2006. -№ 2. — С. 27−43. реальностью. Ведь желаемый опыт может показать, что «теория» весьма отличается от «практики», и как на самом деле тяжела участь человека («тяжела шапка Мономаха»), наделенного обременительным правом владеть мечом. Исследование модели поведения такого человека выявили, заложенные в ней ограничения поступков и проявлений чувств, поэтому апробирование этой модели в личном опыте раскроет все обременения, скрытые за внешним великолепием «человека с мечом». Вместе с тем притягательность символа меча заставляет вновь и вновь дегустировать благородство, власть и свободу. Вне соответствия качеств личности качествам «человека с мечом» и одновременное притяжение великолепия этой модели создают опасность эскапизма в соблазнительной возможности современной культуры по конструированию реальности, которой нет места в действительности настоящего и в действительности будущего.

Кроме того, вызывает вопрос возможности и границы феномена дегустации в философии культуры и философской антропологии. Все ли можно дегустировать? Насколько полный, глубокий, достоверный «вкус» открывает дегустация? Можно ли считать такую «пробу» достаточной или она будет лишь поверхностной? Эти и другие вопросы также составляют важность и актуальность дальнейших исследований и экспериментов.

Феномен дегустации, установленный в ходе исследования, изначально никак не входил в исследовательскую гипотезу. Такой факт результативности работы с информационно-синергетического подходом в рамках постнеклассической методологии открывает новые альтернативы сложившимся направлениям, исследующим избирательное восприятие символизируемых ценностей культуры.