Для исторического развития духовной культуры человечества — в частности для эволюции как науки, так и искусства — весьма характерны случаи, когда наследие выдающегося ученого или художника в широком смысле этого слова после его смерти само становится важным объектом научного изучения и творческого осмысления. Подобная тенденция вполне закономерна, поскольку высказанные такими людьми идеи, равно как и основанные ими направления не теряют своей привлекательности и актуальности на протяжении очень длительного времени, побуждая все новые и новые поколения последователей идти по дорогам, обозначенным или даже проложенным их прозорливым предшественником.
Именно к такого рода духовным сокровищам принадлежит архив Степана Васильевича Смоленского (1848—1909) — крупнейшего исследователя русского церковного пения, церковного композитора и педагога со своей системой обучения музыкантов, профессора Московской консерватории, директора Синодального хора и Синодального училища, затем управляющего Придворной певческой капеллой и руководителя созданного им в Санкт-Петербурге Регентского училища. Смоленский был наиболее авторитетным из числа организаторов регентских съездов, одним из основателей и главным куратором журнала «Хоровое и регентское дело», а также инициатором Исторических хоровых концертов, получивших в эпоху Серебряного века распространение по всей Российской империи, а во второй половине XX столетия возродившихся и в наши дни продолжающих привлекать внимание как очень многих композиторов, так и еще большее число музыкантов-исполнителей.
Его научные труды, а также созданная им библиотека церковных раритетов — певческих рукописей Синодального училища заложили фундамент русской музыкальной медиевистики. Плодотворная и многогранная деятельность Смоленского, носившая во многом реформаторский характер, оказала и продолжает оказывать необычайно сильное влияние на музыкальную культуру России и других славянских стран.
Актуальность изучения архива С. В. Смоленского обусловлена еще и тем обстоятельством, что на протяжении нескольких десятилетий из сферы научного рассмотрения был исключен громадный пласт русской церковно-певческой культуры, в результате чего даже столь крупная фигура, как Смоленский, оставалась в тени. Должная оценка ее может трактоваться как одна из самых насущных задач музыкально-исторической науки.
Крайне важно исследование разных граней деятельности Смоленского и достигнутых им результатов для современной истории и теории древнерусского певческого искусства, источниковедения и текстологии, музыкального образования и просвещения, хорового исполнительства, наконец, для духовно-музыкального творчества.
Актуальность темы
данной диссертации — «Рукописный архив С. В. Смоленского. Проблемы и задачи целостного изучения» — заключается и в том, что материалы этого архива до сих пор не подвергались специальному исследованию, в то время как они представляют собой богатейший источник для освещения музыкальной культуры России в самых различных ракурсах: от эпохи Петра I до Серебряного века, в географических рамках не только Санкт-Петербурга и Москвы, но и многих регионов провинции.
В методологическом плане принципы реконструкции целостного архива Смоленского могут быть использованы и при работе с совокупностью архивных материалов других крупных русских музыкальных деятелей, чем также усиливается актуальность диссертационной проблематики.
До самого последнего времени ряд трудов ученого не был опубликован. В архиве Смоленского до сих пор остаются неизвестные страницы.
Степень научной разработанности вопросов, связанных с темой настоящей диссертации — «Рукописный архив C.B. Смоленского. Проблемы и задачи целостного изучения» , — соотносится с областью музыкально-исторического источниковедения (в широком смысле слова), которое, в свою очередь, есть часть исторического и теоретического музыкознания. Традиции такого рода работ в области музыкальной науки сложились с относительно недавнего времени.
Так, в монографии И. Б. Силантьевой «Шаляпин, каким его знали книги» (М., 991) впервые объектом целенаправленного изучения становится личная библиотека певца, благодаря чему возникает и новый методический подход к исследованию личности и творчества художника. По маргиналиям и графемам на книжных страницах, а также и по проблематике шаляпинского круга чтения исследовательница как бы реконструирует мировоззрение великого русского артиста, приближаясь к познанию тайн глубочайшего проникновения певца в духовный мир его героев.
Еще несколько фундаментальных работ 1990;х годов и более поздних лет представлены серией публикаций М. Л. Космовской. В книге «Наследие Н.Ф.Финдейзена» (Курск, 1997) названный автор на основе изучения материалов грандиозного по масштабам архива этого музыкального историка освещает научно-теоретические основы его трудов и показывает выдающиеся практические результаты воплощения им концепции «исторической критики». Не меньшую ценность с позиций источниковедения имеют академические издания Дневников и Воспоминаний, осуществленных с научными комментариями и сопроводительными статьями той же исследовательницы {Финдейзен Н. Ф. Дневники: 1892 — 1901. СПб., 2004; Финдейзен Н. Ф. Из моих воспоминаний. СПб., 2004).
Рукописный архив С. В. Смоленского до самого последнего времени еще не осмысливался наукой в подобном ракурсе. В силу чего вынесенные в заглавие настоящей диссертации сквозные линии рассмотрения материала — «проблемы и задачи целостного изучения» — предусматривают выяснение следующих соотношений: а) личный архив и целостный архивб) целостный облик личности и целостный облик архивав) этапы творческого пути личности и этапы складывания архиваг) разные грани деятельности личности и разные стороны архива, что предполагает взаимопересечение принципов систематизации архивных материалов (по периодам, по городам, по жанрам, по сферам деятельности) — д) посмертное восприятие личности и посмертная судьба архивае) личность и архив в контексте своего и последующего времени в наиболее общем культурологическом контекстеж) значение архива и намечаемые им научные перспективы.
Обозревая литературу, связанную с именем C.B. Смоленского, заметим, что обобщенного труда с характеристикой его научной, общественной и педагогической деятельности до сих пор не существует, хотя посвященных ему публикаций появилось довольно много уже в дореволюционный период. Это и хроникальные заметки, и официальные некрологи, и гораздо более существенные по объему и по смыслу статьи.
Вместе с тем остается вопросом, в какой степени и какие публикации той эпохи можно безоговорочно отнести к разряду именно научной литературы. Тексты кратких откликов и рецензий, критических статей и полемических заметок, появившихся еще при жизни ученого, выполняли в своем большинстве функции поддержки или отрицания его суждений в преходящих дискуссиях и потому они должны рассматриваться в качестве материала для музыкально-исторических обобщений, но отнюдь не музыковедческого осмысления. Развернутые некрологи друзей и сподвижников, прямых учеников и продолжателей дела Смоленского имели своей главной целью запечатлеть для потомства духовный облик ученого и притягательность его личности, разносторонность творческой деятельности и широту взглядов1.
Достаточно ярко выраженные свойства научности проявляются в концептуальных статьях и докладах Н. Ф. Финдейзена, А. В. Преображенского, А. В. Никольского, хотя интересы этих выдающихся соратников Смоленского не столько относятся в данном случае к области обобщенно-научного рассмотрения совокупности трудов их коллеги и учителя, сколько располагаются в плоскости потенциальных направлений развития его идей и перспектив их продолжения в музыкальной науке или же в хоровом исполнительстве2.
Лишь Финдейзен, с самых первых лет научно-публицистической деятельности склонный к архивно-библиографическим изысканиям и источниковедческим обобщениям, сразу же перенес привычные ему методы систематизации материалов на рукописи и опубликованные труды своего старшего современника, выпустив в свет издание «С. В. Смоленский. Биографический очерк» (Музыкальная старина. Вып. 5. СПб, 1911. С. 1—40) и два чрезвычайно ценных указателя — «Указатель изданных литературно-музыкальных трудов С. В. Смоленского в хронологическом порядке» (Там же), а также «Полный список докладов и лекций Ст.В. Смоленского за 1901—1908 годы, читанных главным образом в Обществе любителей древней письменности» (Там же), что положило начало собственно научной литературе по интересующей нас проблеме.
На рубеже 1917—1918 годов с закрытием большинства периодических изданий — особенно религиозной направленности — замирает музыкально-критическая мысль о духовно-хоровом творчестве и исполнительстве. Имя Смоленского исчезает со страниц прессы на шесть десятилетий.
Началом возрождения явилась принципиальной важности статья Л. З. Корабельниковой «С. В. Смоленский — энтузиаст русской хоровой культуры», которая была напечатана в журнале «Советская музыка» за 1959 год (№ 12. С. 28—30) и не только своим публицистическим пафосом знаменовала преодоление отечественным музыкознанием цензурно-идеологических запретов, но и определила основные направления развития исследований по этой теме уже в русле современной нам науки.
Хотя на первых порах публикации осуществлялись преимущественно в изданиях справочного типа (см. например: Локшин Д. Л. Выдающиеся русские хоры и их дирижеры. М., 1953. С. 26—30- Локшин ДЛ. Замечательные русские хоры и их дирижеры [расширенный автором текст его предшествующей книги]. М. 1963. С. 34—38- Корабелъникова Л. З. Смоленский Степан Васильевич // Музыкальная энциклопедия. Т. 5. М., 1981. С. 114—115), однако линии источниковедческих изысканий и систематизации материалов были там настолько рельефно выражены, что названные выше очерки и энциклопедическую статью целесообразно отнести к ряду научных трудов.
С каждым последующим десятилетием число работ, полностью или частично посвященных Смоленскому, заметно возрастало, равно как их качество достигало нередко академического уровня. Расширялся круг авторов, среди которых можно назвать прежде всего М. П. Рахманову, Т. М. Зацепину, З. М. Гусейнову, В. Д. Булгакова, А. А. Наумова. Кроме того отчетливо обозначалась дифференциация исследований и публикаций по нескольким семантическим категориям, среди которых встречаются издания текстов по архивным источникам с необходимыми комментариями и сопроводительными заметками, статьи и монографии, рассчитанные на широкого читателя книги и специализированные диссертации3.
Автор настоящей диссертации, начиная свою работу прежде всего с публикаций источниковедческого характера, по рукописям московских и петербургских архивов подготовил к изданию и затем опубликовал фрагменты из Воспоминаний и Дневников С. В. Смоленского: в тверском журнале «Домовой» (1995. № 9 — отрывки главы 8 Воспоминаний.
С.А.Рачинский и Татево") — в журнале «Наше наследие» (1998. № 45 — «Из дневников московского периода жизни Смоленского»), в журнале «Музыкальная академия» (1998. № 2 — фрагменты из главы Воспоминаний «Придворная певческая капелла», а также из Дневников петербургского периода с примечаниями и вступительной статьей Н.И.Кабановой).
В 4-м томе серии публикаций Музея Музыкальной Культуры «Русская духовная музыка в документах и материалах» Воспоминания С. В. Смоленского наконец увидели свет полностью (М., 2002). Автором настоящей диссертации осуществлена подготовка текста к изданию, написана вступительная статья и основная часть комментариев. Научную редакторскую работу по сверке текстов, дополнению комментариев и формированию отдела приложений выполнила М. П. Рахманова. Методические советы в работе над этим автографом давали Л. З. Корабельникова, Е. М. Левашев, С. Г. Зверева. В составлении обширного аннотированного именного указателя, включившего 1350 персоналий, оказал помощь А.А.Наумов4.
Теоретические и методологические основы исследования определяются прежде всего тем, что относясь к области исторического музыкознания, тема диссертации в различной степени захватывает сферы нескольких наук, из которых важнейшими в данном случае являются архивное дело, источниковедение и текстология, историография и медиевистика, практическая литургика, теория хорового исполнительства и педагогика, поэтика и сравнительная филология, а отчасти и культурология.
Разумеется, каждая из названных выше дисциплин применяется лишь в той мере, в какой это требуется для раскрытия диссертационной темы. Так, например, в аспекте архивного дела автор диссертации чаще всего оставляет за скобками вопрос о соответствии условий хранения рукописей Смоленского правилам их длительного сбережения (хотя данная проблема очень остра и актуальна). Однако методические принципы распределения материала по фондам и единицам хранения, а также общие правила и местные обычаи их отображения в описях служат той основой, без которой невозможно свести к единой картине статьи и письма, дневниковые и нотные записи, находящиеся на хранении не только в разных архивах и библиотеках, но и в разных городах. Равным образом методологический фундамент практической православной литургики позволяет соотносить между собой фрагменты древних песнопений и жанровые группы, рассматривая их в целостной панораме богослужений, что нередко является названной или же подразумеваемой целью самого Смоленского.
При всей широте творческой деятельности Смоленского и при неизбежности опоры на теоретические основы разных гуманитарных наук, объединяющую роль во всех случаях выполняет методология исторического музыкознания, которая в нашем отечестве имеет давние и глубокие корни и которая в области музыкальной медиевистики во многом восходит как раз к научному наследию Смоленского.
Цели и задачи исследования, поставленные в настоящей диссертации, относятся к обобщенной и всегда подразумеваемой автором «сверхзадаче» — дать как можно более полное представление о богатейшем архиве Смоленского, формируя тем самым необходимые предпосылки для введения его материалов в научный обиход современного нам музыкознания.
Отсюда — основные задачи исследования:
1) проследить историю личного архива Смоленского;
2) выявить материалы Смоленского в фондах архивохранилищ Москвы, Петербурга, Казани;
3) дать целостную характеристику всей совокупности документов Смоленского;
4) свести воедино и систематизировать обнаруженные документы в разных аспектах: а) по тематикеб) по степени сохранности (под степенью сохранности имеется в виду не сохранность бумаги рукописи, но сохранилась ли рукопись вообще, существует ли она в виде автографа или копии, а если не сохранилась — что о ней известно) — в). по степени изученности;
5) разносторонне осмыслить архивные материалы Смоленского и определить их значение как для истории русской музыкальной культуры, так и для уточнения творческой биографии ученого;
6) составить следующие каталоги: а) изданных научных трудов, статей, заметок, музыкальных сочиненийб) завершенных неизданных лекций, статей, научных трудов, подготовленных Смоленским к изданию, но не опубликованныхв) незавершенных научных и других работ;
7) осветить малоизученный казанский период деятельности Смоленского по материалам его переписки с С. А. Рачинским, а также переписки С. А. Рачинского с Н. И. Ильминским и К. П. Победоносцевым.
Объект исследования — рукописный архив Смоленского, имеющий очень большую научную ценность для музыкознания, но находящийся в малоизученном состоянии и рассредоточенный по многим местам хранения.
Предмет исследования — научное наследие Смоленского как целостная, исторически сложившаяся структура, включающая в себя, помимо ученых трудов и публицистических материалов, коллекции старинных и современных литературных и нотных рукописей, а также Воспоминания и Дневники, педагогические проекты и отчеты, служебные документы разного рода и великое множество писем (около 3700), ряд которых имеет историческо-источниковедческое, однако многие и принципиально-научное значение.
Новизна исследования может быть выражена следующими тезисами:
1. Впервые рукописный архив Смоленского рассматривается, систематизируется и научно осмысливается во всем его объеме.
2. Впервые составлен цикл каталогов, систематизирующих в разных ракурсах научное наследие Смоленского.
3. Подробное освещение получает ранний этап творческой деятельности Смоленского в Казани по неизвестным ранее документам.
4. Обращено внимание на те важные стороны деятельности Смоленского, которые оставались вне поля зрения исследователей (архивное дело, коллекционирование, создание рукописных, книжных и нотных библиотек, корректура певческих изданий, цензура духовно-музыкальных сочинений, создание оригинального метода переложений песнопений на языки народов Поволжья).
5. Выявлен материал по русской медиевистике, который может заполнить существенные лакуны в этой науке.
Теоретическая и практическая значимость исследования заключается в соединении нескольких важных факторов, а именно: в обогащении современного музыкознания новыми фактическими материалами путем введения в научный обиход ряда получающих разностороннюю характеристику документов, а также в возможностях осмысления и переосмысления архивного наследия ученого в целом. Практическая значимость работы уже проявилась в осуществленной публикации Воспоминаний Смоленского.
Целесообразность изучения архива выражается на практике в подготовке к изданию и переизданию научных рукописей и нотных материалов, в публикации Дневников и писем, а также в создании фундамента для будущей монографии о Смоленском (кто бы ее ни написал).
В целом исторические факты и сведения, конкретные выводы и обобщения, изложенные в диссертации, позволяют пополнить соответствующие разделы курсов истории русской музыки средних и высших специальных учебных заведений, обогатить курс «Истории музыкальной культуры» в старших классах лицеев гуманитарного направления и в гуманитарных университетах. Издание эпистолярии параллельно с дневниковыми записями расширит представления об эпохе.
Смоленского, даст в распоряжение ученых различной специализации систематизированную область знаний, касающихся состояния русской дореволюционной культуры в самых различных ее проявлениях (педагогические системы в школах, гимназиях и университетах того времени, дополнения к истории таких центров музыкального искусства и педагогики, как Синодальное училище и Придворная капелла, Регентское училище и консерватории Петербурга и Москвы, а также многое другое).
Структура диссертации в соответствии с названными выше целями и задачами исследования формируется в основном по принципу «от общего к частному», чему отвечает и порядок расположения материала во Введении и трех главах, с необходимыми обобщениями в Заключении, а затем и с информационными каталогами в Приложении.
Во Введении многосторонне обосновывается необходимость изучения архивного наследия Смоленского.
1-я глава — «Архив С.В.Смоленского» — посвящается истории возникновения и пополнения личного архива ученого, а также панорамному обзору и систематизации государственных собраний с его материалами;
2-я глава — «Мемуарно-дневниковьге рукописи» — рассматривает рукописные материалы самых важных и объемных источников: Воспоминаний (в девяти главах) и Дневников (в семи томах плюс «Афонский дневник»);
3-я глава — «Эпистолярное наследие» — ориентирована преимущественно на казанский период жизни Смоленского, связанный в первую очередь с его творческими и дружескими взаимоотношениями с крупнейшими учеными и педагогами того времени Н. И. Ильминским и С. А. Рачинским (сохранившаяся целиком двусторонняя. переписка Смоленского—Рачинского представляет собой один из очень немногих по объему и полноте примеров эпистолярии для круга крупных деятелей русской художественной культуры).
В Заключении даются наиболее существенные выводы диссертации, а в Приложении помещаются каталоги опубликованных и неопубликованных работ Смоленского, с указаниями местонахождения автографов.
Заключение
.
Результатом данного исследования является, прежде всего, целостное представление об архиве Смоленского. В работе представлен первый систематический обзор материалов, выявленных в хранилищах Казани, Москвы, Петербурга: в Российском государственном историческом архиве, Российском государственном архиве литературы и искусства, в Отделе рукописей Российской государственной библиотеки, Отделе рукописей Российской национальной библиотеки, Государственном центральном музее музыкальной культуры имени М. И. Глинки и его филиале Музее-квартире Н. С. Голованова, в Доме-музее П. И. Чайковского в Клину, Российском государственном архиве древних актов, Научно-музыкальной библиотеке Петербургской государственной консерватории, Кабинете рукописей Российского института истории искусств, Отделе редких изданий и рукописей Научно-музыкальной библиотеки имени СИ. Танеева в Московской государственной консерватории, в библиотеке Петербургской духовной академии, в библиотеке Государственного университета и Центральном архиве Татарии в Казани.
Масштабы архива Смоленского оказались грандиозными. Одна лишь эпистолярная его часть, насчитывающая более трех с половиной тысяч писем Смоленского и его корреспондентов, позволяет сопоставить архив ученого с наиболее крупными эпистолярными собраниями деятелей русской культуры, например, В. В. Стасова и П. И. Чайковского.
Рассмотрение целостного архива дает возможность представить облик Смоленского в той полноте, которой не достигали существующие на сей день публикации. Так, выявленные материалы позволяют «увидеть» Смоленского как члена Казанского отделения Русского музыкального общества, как корректора певческих книг в Синодальной типографии, как цензора духовно-музыкальных сочинений и автора рецензий и отзывов на новую нотную и учебную литературу, как участника разработки программ преподавания церковного пения в духовных учебных заведениях и создателя собственного метода перевода православных песнопений на языки народов Поволжья. А также — как собирателя книжных и нотных ученических библиотек в Синодальном училище и Придворной капелле, создателя уникальной рукописной библиотеки при Синодальном училище, наконец, как участника общественно-политической жизни России.
Архив Смоленского непосредственно отражает особенности трех, во многом различных, этапов его творческого пути. Деятельность молодого преподавателя Казанской учительской семинарии предстает в документах архива далеко выходящей за границы обычной педагогической работы. Существенно преображается личный архив ученого с момента переезда в Москву: в это время формируются все основные разделы собрания, отражающие поразительную многоплановость интересов Смоленского. Большая часть московских материалов, официальных и личных, связана, естественно, с Синодальным училищем и Синодальным хором, детально запечатлевая историю этих учреждений. Равным образом документы петербургского периода представляют собой ценные свидетельства о деятельности Общества любителей древней письменности, Придворной певческой капеллы, Регентского училища и т. д.
Как выяснилось, образующий сердцевину целостного архива Смоленского его личный фонд в РГИА сформировался главным образом на основе домашнего архива ученого. Прослеженная по разным источникам история этого фонда позволила уточнить многие важные моменты, в частности, выяснить «пути странствования» отдельных рукописей и коллекций, причастность к ним ряда известных современников. Складывается представление о содержании личного собрания Смоленского, значительнейшую часть которого составляли книжные и нотные коллекции, связанные с историей и теорией церковного пения, а также коллекции певческих рукописей, нотных и крюковых, собранные в московский и петербургский периоды. Кроме того, личный архив музыканта включает: автографы научных и публицистических работ и относящиеся к ним материалыграндиозное эпистолярное собраниевосемь томов Дневниковиконографические материалыматериалы служебной и общественной деятельности. Из содержания личного фонда Смоленского в РГИА видно также, сколь ответственно относился ученый к документам ушедших из жизни современников: он регулярно занимался разбором их личных архивов, поиском утерянных документов и, в ряде случаев, публикациями полученных материалов.
Особый раздел целостного архива составляют автографы Смоленского: его научные труды, публицистические выступления, Дневники, Воспоминания, беллетристика и, наконец, композиторское наследие. Включенные в диссертацию в качестве приложений каталоги создают необходимые предпосылки для введения всех этих материалов в научный обиход. В каталогах классифицированы работы, изданные и оставшиеся в рукописях, доведенные до завершения и не законченные. Указания на места хранения автографов, на наличие вариантов и сопутствующих материалов открывают путь для работы над столь необходимым изданием научно-литературного наследия Смоленского.
Изучение Воспоминаний и Дневников подтвердило их непреходящую ценность как замечательных памятников эпохи. Это источники первостепенной важности для создания монографии о Смоленском: они дают возможность подробного освещения разных периодов его жизни, разных граней его деятельности, его мировоззрения и условий, в который оно складывалось. Тщательно фиксируя процесс роста Синодального училища, затем Придворной певческой капеллы, Смоленский, как уже говорилось, выступает историком этих учебных заведений, имея при этом четкие представления о целях и перспективах своего труда, о значении собственной деятельности для будущего. Ввиду широты интересов ученого Дневники и Воспоминания представляют интерес для историков, этнографов, краеведов, медиевистов, педагогов.
Общение Рачинского, Ильминскош, Смоленского как крупнейших педагогов, выступавших с решением важнейших проблем в сфере народного образования, предстает важной страницей в истории русской педагогики. Подобный материал весьма актуален для современных исследователей, поскольку этими деятелями были разработаны особые системы обучения в русской начальной школе, в миссионерской школе, принципы музыкального образования в духовных учебных заведениях. Объединяющим началом деятельности всех троих являлась связь с древними корнями родной культуры как неиссякаемым источником народных сил.
Научные перспективы, намечаемые архивом ученого, затрагивают следующие сферы:
1) историю русской музыки (в частности, появляется возможность полно осветить вопрос влияния Смоленского и его идей на композиторское творчество А. Д. Кастальского, А. Т. Гречанинова, П. Г. Чеснокова и на «московскую школу» в целом);
2) теорию русского музыкального искусства (происхождение знаменного пения и его теория, русско-византийские параллели, теория партесного пения, цифровые методы нотной записи и обучение по ним и т. д.);
3) историю церковно-певческого исполнительства и практику современного Смоленскому церковно-музыкального творчества и исполнительства (речь идет об исполнительской практике Синодального хора, Придворной капеллы, хоровых коллективов Русского музыкального общества в столицах и в провинции и др.- дается множество характеристик регентов, певчих, духовных композиторов);
4) историю музыкального образования и просвещения в России (Московская и Петербургская консерватории, Синодальное училище, Придворная капелла, Регентское училище, частные музыкальные школы в Казани, хоровые классы Казанской учительской семинарии, духовных училищ и народных школ провинций);
5) музыкальное источниковедение и текстологию;
6) историю русской художественной культуры в целом.
Исследование материалов архива Смоленского, безусловно, не может считаться завершенным. В будущем следует ожидать «открытия» неизвестных до сих пор документов в российских государственных архивах, а также, возможно, в архивах ближнего и дальнего зарубежья и частных собраниях.
Разумеется, остро стоит вопрос о публикации целого ряда вводимых в научный обиход материалов. Исследования и подготовки к изданию требуют завершенные и незавершенные, но имеющие большое научное значение и, по выражению Н. Ф. Финдейзена, «пригодные для печати» работы, в том числе составленные Смоленским тематические каталоги песнопений. Необходимо также научно-комментированное переиздание статей Смоленского, разбросанных по дореволюционной периодике. Очень интересным для читателей разных слоев станет такой памятник, как Афонский дневник Смоленского, с включением в публикацию максимально возможного количества сохранившихся фотоматериалов экспедиции. Конечно, нуждаются в публикации многие интереснейшие эпистолярные материалы, связанные со Смоленскимэта задача ставится в следующих томах серии.
Русская духовная музыка в документах и материалах".
