Аналитическая философия науки

Аналитическая философия — одно из наиболее крупных и влиятельных направлений современной философии, представленное многообразными школами и течениями. Каждое из них характеризуется своим набором принципов и методологических программ, своим видением проблем и их решений. Тем не менее, это не мешает аналитическому движению доминировать в англоязычных странах (США, Великобритания, Канада, Австралия). В последние годы аналитический способ философствования получает все большее распространение в Германии, Франции, Италии.

Можно выделить, по крайней мере, два смысла, в которых целесообразно употреблять термин «аналитическая философия» — узкий и широкий. В первом случае акцент делается на общее понимание смысла и задач философской деятельности, а также на общее проблемное поле исследований. Во втором случае речь идет об определенном стиле философского мышления. Для него характерно стремление к строгости и точности используемой терминологии, негативное отношение к метафизическим спекуляциям и глобальным философским обобщениям. При этом сам процесс аргументации имеет не меньшее значение, чем достигаемый с его помощью результат.

Исторические источники аналитической философии науки

Говоря об исторических источниках аналитической философии науки, следует назвать, прежде всего, британский эмпиризм (Бэкон, Гоббс, Локк, Беркли, Юм), а также трансцендентальную философию Канта. Однако непосредственно аналитический способ философствования возник благодаря работам Г. Фреге, Б. Рассела и Л. Витгенштейна.

Немецкий логик, математик и философ Готлоб Фреге (1848−1925), занимаясь основаниями математики, разработал аппарат современной символической логики, в которой многие увидели эффективный инструмент научного и философского анализа. При этом в центр философских исследований была поставлена философия языка и ее центральная проблема — проблема значения. Тем самым, период конца XIX — начала XX века был ознаменован так называемым «лингвистическим поворотом» в философии. Суть этого поворота можно выразить следующим образом. Традиционная философия пыталась обнаружить в мире некие «первоосновы» или «первоначала», исследовать и объяснять мир. Необходимо отказаться от этих безнадежных попыток и перейти к исследованию того, как мы говорим о мире, как мы описываем этот мир в языке. Анализ языка — ключ к философскому исследованию мышления и знания. К тому же предполагалось, что имеется и эффективное средство такого анализа — современная математическая логика. Философия в целом, таким образом, стала пониматься как специфическая деятельность по анализу языковых выражений и выявлению их значений.

Исторически первым этапом аналитической философии был так называемый «логический атомизм». Его основные принципы разработали английский философ, логик, математик, социолог Бертран Рассел (1872−1970) и австрийский философ Людвиг Витгенштейн (1889−1951).

В эволюции философских взглядов Витгенштейна традиционно выделяют два периода: «ранний» и «поздний». В «ранний» период его взгляды представлены в «Логико-философском трактате», опубликованном в 1921 г. Именно в этом произведении он изложил свою версию логического атомизма. Витгенштейн констатировал, что философия — не учение, а деятельность, цель которой — логическое прояснение мыслей, результат — не «философские предложения», а достигнутая ясность предложений. Ясность предложений достигается посредством «критики языка», суть которой заключается в логическом анализе языка.

По Витгенштейну, существует мир и существует язык. Язык состоит из предложений. Мир состоит из фактов и «определен фактами». Факты существуют «атомарные» (простейшие, элементарные) и молекулярные (сложные). Атомарные факты не зависят друг от друга. Отдельные атомарные факты могут объединяться в более сложные.

Подобным же образом и предложения существуют атомарные и сложные, которые составлены из атомарных. Атомарные предложения описывают простейшие чувственные впечатления и рассматриваются как точное изображение атомарных фактов. Факт является значением атомарного предложения. Истинность сложных предложений определяется как функция истинности атомарных предложений. Особая роль отводится предложениям логики и математики. Эти предложения не являются высказываниями о фактах. Они являются, по мнению Витгенштейна, тавтологиями и служат для преобразования языковых выражений. В предложениях логики зафиксировано нечто общее, что имеется у мира и языка. Этим общим является логическая форма. Логическая структура языка тождественна логической структуре мира.

Очевидно, что при таком подходе предложения традиционной философии не могут быть сведены к атомарным. К тому же, с точки зрения Витгенштейна, язык искажает («переодевает») мысли. Поэтому и в повседневном языке существует много бессмысленных предложений, которые ничего не говорят о фактах.

Важно подчеркнуть, что Витгенштейн никогда не отрицал реальность фундаментальных философских проблем. Таких, например, как отношение к миру как к целому, вопросы о смысле жизни, смерти, проблемы этики, эстетики и др. В «Логико-философском трактате» он относил все это к области «мистического». Мистическим Витгенштейн называет то, что невозможно ясно выразить в языке и, соответственно, то, что находится за пределами «мира фактов». Ведь, по его мнению, границы языка совпадают с границами мира.

Несколько позже Витгенштейн пересмотрел свою раннюю концепцию. По многим параметрам она существенно изменилась. Но общее понимание им философии осталось неизменным. Витгенштейн по-прежнему продолжал считать, что философия — это деятельность, состоящая в анализе языка. Такой анализ призван прояснять наши мысли и тем самым устранять философские проблемы. В то же время существенно изменилось понимание самого языка, его значений, а также метода анализа. Значением слова не является ни предмет, ни образ нашего сознания, ни абстрактные свойства. Значение слова — это его употребление в языке. Слова приобретают значения благодаря их использованию в определенном контексте и в соответствии с принятыми в нем правилами. Сколько контекстов, столько и значений.

Эти контексты неразрывно связаны с процессом употребления слов и выражений. Такой процесс Витгенштейн назвал «языковой игрой». Язык носит характер игры.

Важнейшей характеристикой языковых игр является единство языка и конкретного вида деятельности. Языковая игра — это «единое целое: язык и действия, с которыми он переплетен». Язык и деятельность выступают в качестве того базиса, на котором формируются значения слов и выражений. Ясно, что в разных языковых играх одни и те же слова будут употребляться по-разному. Следовательно, и значения одних и тех же слов будет разным.

Различные философские учения стали трактоваться Л. Витгенштейном как определенные языковые игры. Они — часть языковых игр вообще. Теперь ясность мысли, прояснение и устранение философских проблем достигались не путем логического анализа, а посредством описания всевозможных способов употребления слов и выражений в различных языковых играх, а так же путем проведения разграничительных линий между ними.

Логический позитивизм и лингвистическая философия

Следующий этап развития аналитической философии связан с такими направлениями, как логический позитивизм и лингвистическая философия. Это своего рода — основной, «классический» период в развитии аналитической философии.

Логический позитивизм возник в начале 20-х годов XX века в Вене. Именно с этим направлением целесообразно связывать третий этап эволюции позитивизма — неопозитивизм. Основные идеи логического позитивизма получили свое оформление в рамках деятельности «Венского кружка». В него входили:

М. Шлик, Р. Карнап, О. Нейрат, Г. Фейгл, К. Гендель и др. С «Венским кружком» активно сотрудничали Ф. Франк, Г. Рейхенбах (Германия), Э. Нагель (США), А. Айер (Великобритания). В русле неопозитивизма развивали свои идеи представители Львовско-варшавской школы (К. Твардовский, Я. Лукасевич, А. Тарский, К. Айдукевич, Т. Котарбиньский и др.).

Логические позитивисты резко отрицательно относились к традиционной философии (метафизике) и к тем методам познания, которые она использовала. Вдохновленные основными установками логического анализа (Рассел, «ранний» Витгенштейн), они попытались найти прочные основания знания и, прежде всего, знания научного. Философский анализ науки стал отождествляться с логическим анализом языка науки. Предполагалось, что человек — субъект познания, может обладать только тем знанием, которое дано ему в чувственном опыте. Последний складывается из ощущений, восприятий, различных чувственных впечатлений и переживаний. В этом чувственном опыте непосредственно фиксируется некое «фактическое положение дел». То, что открывается человеку в чувственном опыте, он может знать с абсолютной достоверностью. О той реальности, которая лежит за пределами непосредственных впечатлений, мы ничего знать не можем, по крайней мере, не можем сказать о ней ничего вразумительного.

Истолковав «Логико-философский трактат» Витгенштейна в позитивистском духе, представители логического позитивизма на место атомарных фактов поставили непосредственные чувственные впечатления. Функцию атомарных предложений стали выполнять так называемые «протокольные» предложения, которые должны были выражать «чистый» чувственный опыт субъекта. Истинность этих предложений, как считали логические позитивисты, абсолютно достоверна и несомненна.

Одной из главных проблем, активно разрабатываемых в логическом позитивизме, была проблема демаркации. В современной философии науки под ней понимают проблему критериев научности. Суть ее заключается в нахождении признаков, характеризующих науку как специфический вид познавательной деятельности, и, соответственно, на основании которых производится разграничение научного и других видов знания и форм духовной деятельности. Этот вопрос и сейчас является актуальным и во многом дискуссионным.

В логическом позитивизме проблема демаркации решалась при помощи принципа верификации. Вообще верификация — методологическое понятие, обозначающее процесс установления истинности научных утверждений в результате их эмпирической проверки. Верифицироватьозначает проверить, эмпирически подтвердить.

В версии логических позитивистов это выглядело следующим образом. Согласно принципу верификации, предложение, выражающее то или иное суждение, является научным только в том случае, если оно верифицируемо. Если выяснится, что какое-то предложение нельзя верифицировать, то его следует исключить из науки. Понятно, что при такой схеме предложения метафизики (традиционной философии) не могли вместиться в «прокрустово ложе» принципа верификации. Обнаружилось также, что если последовательно реализовывать принцип верификации, то из науки необходимо исключить не только метафизику, но и существенную часть самой науки. Это касалось, прежде всего, законом науки. Получалось, что они бессмысленны, так как их нельзя верифицировать. (Верифицируемость являлась и критерием осмысленности).

Эта парадоксальная ситуация вынудила логических позитивистов отказаться от «жесткого» критерия демаркации. В качестве научности стала выступать частичная верифицируемость. Если предложение получало хотя бы частичное эмпирическое подтверждение, то оно считалось научным и осмысленным.

Лингвистическая философия (философия лингвистического анализа, философия обыденного языка) возникла в 30-е годы XX века. Получила большое распространение в Великобритании и в США. Идеи лингвистической философии в Великобритании развивали Г. Райл, Дж. Остин, П. Стросон, Дж. Уисдом и др.; в США — Н. Малкольм, М. Блэк и др.

Представители лингвистической философии полагали, что проблемы традиционной философии — это «псевдопроблемы», «заблуждения», которые обусловлены некоей «глубинной грамматикой» естественного языка.

Свою главную задачу они видели в анализе слов и предложений естественного языка. Это нужно для того, чтобы устранить те заблуждения, недоразумения, неясности, которые возникают вследствие неправильного употребления естественного языка.

Язык традиционной философии парадоксален.

Сторонники данного направления, в частности, полагали, что традиционные философские проблемы являются результатом неправомерного расширения употребления слов и выражений естественного языка. Для того, чтобы избавиться от них, необходим анализ языковых выражений, который позволяет уяснить подлинные причины постановки этих проблем.

Естественный язык устроен таким образом, что он как бы провоцирует нас на постановку философской проблемы. Его грамматическая структура порождает всевозможные лингвистические «ловушки», куда и попадает философ, думающий, что решает философские проблемы.

Помимо того, что представителями лингвистической философии в качестве средства анализа применялся аппарат современной логики, ими были разработаны специальные лингвистические методы. Райл, например, предложил операцию «описания», при которой мнимый субъект предложения — грамматический субъект — должен заменяться соответствующим описанием. В результате этой процедуры опасность «метафизического» вывода будет устранена.

Уисдом предлагал, в частности, «процедуру перефразировки». Общий смысл ее заключался в том, чтобы выразить абстрактные термины через их «референты», то есть конкретные термины, от которых они были отвлечены.

Несмотря на то, что представителям лингвистической философии так и не удалось «устранить» фундаментальные философские проблемы, ими было разработано много оригинальных идей и концепций, имеющих место на пересечении философии и лингвистики.

Становление современной аналитической философии науки

философия позитивизм верификация кун Где-то в 50−60-е годы XX века в аналитической философии науки начинают происходить серьезные изменения и постепенно формируется (70−80-е годы) ее новый облик. Существенное влияние на пересмотр программных принципов и установок аналитической философии оказали идеи, которые сформулировал американский философ и логик Уиллард Куайн (1908;1997).

Он пришел к выводу, что язык науки является достаточно сложным образованием для того, чтобы его можно было представить в виде простой совокупности атомарных предложений. Отдельные предложения нельзя оценить как истинные или ложные. С опытом могут сопоставляться лишь группы предложений, что, впрочем, по мнению Куайна, происходит весьма редко. Критикуя логический позитивизм, он показал, что чисто аналитической деятельности не существует. Содержание философии не исчерпывается логико-лингвистическим анализом языка. Философия вплетена в ткань научного дискурса и необходима для конкретно-научного исследования.

На переосмысление задач, стоящих перед аналитической философией, существенное влияние оказали также идеи, оформившиеся в постпозитивизме: в его рамках были разработаны новые модели научного знания и языка.

Постпозитивизм не является особым течением в философии. Он представляет собой определенный этап в развитии философии науки. Постпозитивизм в основном выходит за рамки аналитической философии (в узком смысле слова). Хотя, безусловно, для большинства его представителей характерен аналитический стиль философствования. Наибольшую известность и влияние приобрели концепции, которые разрабатывали ученые и философы Великобритании (М. Полани, К. Поппер, И. Латакос), США (Т. Кун, С. Тулмин, П. Фейерабенд) и Израиля (Дж. Агасси).

Одним из первых, кто подверг решительной критике методологическую концепцию логического позитивизма, был Карл Поппер (1902;1994). Свою методологическую концепцию он называл критическим рационализмом и разрабатывал ее как альтернативу логическому позитивизму. Другое название концепции К. Поппера — фальсификационизм, так как в качестве критерия демаркации, в противоположность неопозитивистской верифицируемости, в ней был принят принцип фальсифицируемости. Фальсифицировать означает опровергнуть, установить ложность.

При построении своей методологической концепции Поппер исходил из определенного гносеологического истолкования природы научного знания. По его мнению, критерия, по которому мы могли бы четко выделить истину в бесконечном разнообразии познавательного потока, не существует. Поэтому у нас нет основания считать науку достоверным знанием. Научное знание носит принципиально гипотетический, предположительный характер. Но отсюда не следует, что не надо стремиться к истине. Постоянно устраняя ошибки, выявляя и отбрасывая ложь, говорит Поппер, к истине можно приблизиться.

Критикуя логический позитивизм, Поппер обратил внимание на то, что подтвердить истинность общих предложений теории, используя процедуру верификации, невозможно. Во-первых, нет конечного числа фактов. А факты, эмпирический опыт, — и здесь он солидарен с логическими позитивистами, — в науке (естествознании) должны иметь решающее значение. Во-вторых, для этого нет надежных логических средств. Индуктивная логика, на которую уповали логические позитивисты, по мнению Поппера, является «мифом»: из истинности единичных предложений, описывающих факты, логически вывести истинность общего предложения теории нельзя. Истинность от эмпирических фактов к общим положениям теории мы транслировать не можем, но можем заключил Поппер, транслировать ложность. Иначе говоря, если будет обнаружен эмпирический факт, противоречащий теоретическому положению, то мы вправе из истинности эмпирического предложения, описывающего этот факт, вывести ложность общего предложения теории.

На этом основании, в частности, он сделал вывод, что не верифицируемость, а фальсифицируемость является критерием демаркации. Ту теорию следует считать научной, которая фальсифицируема. Это означает, что теория должна содержать указание на те факты, которые она запрещает. Наука начинается не с экспериментов, и даже не теорий, а с проблем, развивается путем проб и ошибок.

Если говорить о том вкладе, который внес Поппер в философию науки, то необходимо выделить, по крайней мере, следующее. Поставив в центр своей методологии проблему развития научного знания, он показал, что одного логического анализа языка науки явно недостаточно для того, чтобы понять реально существующую и развивающуюся науку. С его методологической концепции в западной философии науки начинается поворот от логического анализа к исследованию истории науки. К сказанному следует добавить и то, что Поппер «реабилитировал» метафизику (традиционную философию).

Однако, обращение к истории науки, в свою очередь, выявило серьезные просчеты концепции Поппера. В частности, было подмечено, что при обнаружении какого-либо факта, противоречащего теории, последнюю не отбрасывают. Чтобы согласовать теорию с новым фактом, в нее вносят какие-то изменения. И потом, — что именно в теории опровергает факт? Теория — не одно предложение, а множество.

Стало очевидно, что структура научного знания не исчерпывается двумя уровнями — эмпирическим и теоретическим.

Для более адекватного понимания структуры научного знания и его развития Томас Кун (1922;1995) ввел понятие парадигмы. «Под парадигмами, — писал Кун, — я подразумеваю признанные всеми научные достижения, которые в течение определенного времени дают научному сообществу модель постановки проблем и их решений». Эти достижения «признаются определенным научным сообществом как основа для его дальнейшей практической деятельности». Парадигма обладает двумя важнейшими свойствами. Во-первых, она должна носить беспрецедентный характер, и, во-вторых, парадигма должна быть достаточно открытой, чтобы новые поколения ученых могли в рамках парадигмы «найти для себя нерешенные проблемы любого вида». И еще. Парадигма в качестве существенного элемента включает определенные философские принципы: онтологические допущения и гносеологические предпосылки.

В модели развития научного знания, предложенной Куном, понятие «парадигма» играет существенную роль. В развитии науки он выделяет два периода:

1. Нормальный (ординарный, эволюционный); научные исследования ведутся на основе парадигмы, «внутри» нее, парадигма воспринимается догматически.

2. Ненормальный (экстраординарный, революционный), когда на смену старой парадигме, потерявшей свою плодотворность, приходит новая; революция в развитии научного знания — это резкая смена парадигм.

Процесс принятия новой парадигмы ученым не является рациональной процедурой. Происходит как бы «мгновенное переключение», которое носит иррациональный характер.

Безусловно, концепция Куна далеко не совершенна. В частности, в ней не решается проблема преемственности в развитии научного знания. Однако выделение «парадигмальных» образований в науке представляется весьма плодотворным. Важным является то, что входящие в эти образования принципы, допущения, нормы и идеалы, которыми руководствуются ученые в своей деятельности, по своему содержанию имеют философский статус. Философия содержательно и существенно влияет на развитие конкретных наук. Важным положением Куна является то, что наука развивается не учеными-одиночками, а научным сообществом.

В настоящее время «аналитическая философия» перестала обозначать какую-то определенную группу философских направлений с четко фиксируемыми исследовательскими программами. Сейчас «аналитическая философия» — это, скорее всего определенный стиль философствования.

Она уже давно перестала быть только философией языка. Так, в частности, в рамках аналитической традиции было осознано, что философский анализ языка является составной частью общего анализа человеческого поведения. А ввиду того, что поведение неразрывно связано с сознанием, философия языка и философия действия стали пониматься как разделы более широкой области — философии сознания.

Здесь уместно отметить, что в русле аналитической традиции уже достаточно давно (в конце 50-х годов) оформилось движение, получившее общее название «научный материализм». Общим принципом решения этой проблемы для подавляющего большинства участников этого движения является положение: «весь существующий мир состоит исключительно из материальных сущностей». На этом основании большинство «научных материалистов» (хотя, надо сказать, не все), либо полностью отождествляют сознание с нейрофизиологическими процессами мозга человека, либо, так или иначе, сводят к ним).

Заключение

За последнее время в аналитической философии науки произошло резкое расширение проблемного поля. Были восстановлены и продолжают восстанавливаться основные «разделы» традиционной философии: онтология, этика, история философии, социальная философия, философия политики, философия права и др.

Аналитическая философия науки в целом признала «неустранимость» проблем традиционной философии. Да и сама она фактически превратилась в синоним рационалистической философии.

Список использованной литературы

1. Аналитическая философия: Избранные тексты. — М., 1993. 516 с.

2. Аналитическая философия. Учебное пособие для вузов. Под ред. Лебедева М. В., Черняка А. З. М. М., 2004. 740 с.

3. Витгенштейн Л. О достоверности. //Вопросы философии. — 1991. — № 2.

4. Витгенштейн Л. Философские работы. — М., 1994. 168 с.

5. Заиченко Г. А. Судьбы неопозитивизма и постпозитивизма. //Философские науки. — 1998. — № 2.

6. Кун Т. Структура научных революций. — М., 1976. 249 с.

7. Поппер К. Логика и рост научного знания. — М., 1983. 146 с.

8. Поппер К. Логика социальных наук. //Вопросы философии. — 1992. — № 10.