Понятие «речевое телевизионное общение» в теории отечественного телевидения — своего рода «терра инкогнига». Несмотря на высокую значимость, которой наделяют сферу «разговорности» критики и публицисты, эта область содержит в себе еще немало «белых пятен». Их присутствие объясняется достаточно сложной природой предмета, который по сути своей является формой «овеществления» на экране процесса межличностного общения и в то же время несет на себе родовые черты телевидения как средства массовой коммуникации. Подобное соединение разнонаправленных характеристик делает телевизионное общение достаточно непростой для изучения сферой, попытка осмыслить в полноте н противоречии которую предпринимается в настоящей работе.
Понятие «телеобщение на экране» является точкой пересечения многих, принципиальных для этого вида коммуникации контрапунктов. В каком-то смысле в нем содержится квинтэссенция сущности телевизионной коммуникации. Телеобщение как прихотливый цветок может засохнуть там, где цвел еще вчера, а может, напротив, раскрыться на почве практически любого жанра. Для этого нужно лишь совпадение необходимых факторов. Каковы они? Какие группы жанров обладают все же наиболее благоприятным и предпочтительным на фоне других форматом для возникновения эффекта телеобщения? Чем объяснить, что при изменении социальных условий оно, будто сбрасывая кожу, меняет свою привычную форму проявления? Однако, трансформируясь, видоизменяясь, телевизионное общение никогда не пропадает вовсе?
В чем, собственно, состоит феномен «разговорности»? Почему в исполнении одного телекоммуникатора обычный дикторский текст звучит его личным, «от первого лица» обращением к зрителю, а в подаче другого даже портретный фильм выглядит бездушным казенным отчетом? Какова роль масштаба личности «телевизионного собеседника» ?
Можно ли, учитывая массовость и разнородность телевизионной аудитории, говорить об успешности речевого общения на экране, и каковы в таком случае его критерии? Как коммуникативный замысел телевизионного ведущего, его модальность по отношению к собеседнику, зрителю проявляются на речевом, лексическом уровне?
Можно ли, проследив динамику становления и развития традиций общения на отечественном телеэкране, говорить о принципах преемственности и новаторства? О формировании специфического разговорного стиля, характерного для определенного временного периода, в чем его приметы?
Все эти вопросы автор ставит перед собой в данной работе. Предметом ее исследования является специфика телевизионной коммуникации, рассмотренная через призму разговорных телепередач. Подобный тип передач отличает их максимальная приближенность к процессу межличностного общения, где собеседники не только обмениваются друг с другом информацией, но и сопровождают ее своей авторской оценкой. Проявление при этом личностного начала участников речевого контакта, персонификация программы, обоюдное, в случае эффективности взаимодействие, взаимовлияние собеседников, которое сопровождает этот процесс, и являет собою эффект телеобщения.
Сегодня, когда кажется, что старые коммуникативные каналы, цементировавшие в прошлом общество утрачены безвозвратно, когда так много говорится об утрате национальной идеи, центробежных силах, которые разводят далеко в стороны общественные социальные слои, особенно актуальным, на взгляд автора, представляется попытка исследования коммуникативного среза действительности, зеркалом которого является телеэкран. Обладая двойным фотоэффектом: вначале проявлять, делать отчетливым рисунок коммуникативных связей, типичных для сегодняшнего общества, а затем формировать, закреплять коммуникативные стратегии и стереотипы, телеэкран является незаменимым средством для исследования. Какова цель нынешних речевых коммуникативных стратегий? Какие персонажи сегодня играют роль «телевизионных собеседников»? Какую роль они отводят своим партнерам по общению — зрителям? Равноправен ли их теледиалог, обладает ли обратной связью — вот конечная цель, которую ставит перед собой автор работы.
В фундамент данного исследования легли три базовых источника научных изысканий. Первый — предмет социальной коммуникации в единстве и различии ее межличностной и массовой форм, законах процесса общения, взаимообусловленности понятий «информация, интенция, модальность, коммуникативные средства передачи сообщения». Второй — наука о речи, ее связях с процессами сознания, мышленияречевом общении как универсальной форме межличностных контактовлингвистических особенностях диалога и монолога, через которые просвечивает речевой замысел, стратегия коммуникациириторике как учении о культуре, успешности, этических целях речевого общения.
Третий источник — собственно сфера изучения телевидения, история становления и развития на отечественном телеэкране традиций речевого общения, формирования коммуникативных стилей, в том числе и типология их современных направлений.
Весь этот объем знаний лег в основу понятия «речевое телевизионное общение», совмещающего на экране хрупкую природу межличностного взаимодействия с возможностями многомиллионного электронного рупора. Даже сквозь периоды «социальной немоты» это явление обеспечивало зрителю то, что называется «роскошью человеческого общения» и «свой человек на экране». Меняясь вместе с обществом, телевизионное общение являет собой «коммуникативный снимок эпохи» и в своих лучших образцах остается высшим достижением журналистского мастерства.
Каждый из перечисленных научных источников: социальная коммуникация, наука о культуре речи, тележурналистика — является самостоятельной и основательно изученной отраслью теоретического знания. В настоящей работе использованы, в частности, труды и публикации А. Н. Леонтьева, Л. С. Выготского, М. М. Бахтина, Л. В. Щербы, A.A. Потебни, A.A. Леонтьева, Н. Д. Арутюновой, Р. В. Якобсона, А. К. Михальской, В. П. Конецкой, И. Л. Андроникова, B.C. Саппака, С. А. Муратова, других авторов. Однако новизна данного исследования заключается, по мнению автора, в попытке синтезировать знания о речевом общении и законах коммуникации применительно к телевидению с тем, чтобы, возможно, впервые во всей полноте попытаться проанализировать специфику такого универсального явления как телевизионное общение и выявить закономерности его функционирования.
Иными словами автор делает попытку вывести формулу «телеобщения «, разложив его понятие на составляющие. С этой целью в ходе работы диссертант анализирует условия, которые способствуют или, напротив, препятствуют проявлению телевизионного общения на экране. Впервые, таким образом, данная работа приводит в систему теоретическое обоснование и взаимосвязь понятий: социальный контекст — коммуникация — телеобщение — разговорные жанры — персонификациямодальность — коммуникативный успех. В результате исследования становится очевидным, что феномен телеобщения заключается в том, что оно, подобно оси пирамиды, замыкает на себе все составляющие телевизионного процесса, начиная с мотива создания передачи заканчивая конечной целью любого телепродукта, быть увиденным и воспринятым как можно большим количеством зрителей.
Все это, вместе взятое, позволяет говорить о том, что, выявив законы и особенности процесса телевизионного общения, мы получаем объективный инструмент анализа и систему критериев оценки телевизионной продукции любого жанра с точки зрения ее коммуникативной полноценности — доминантного показателя, который в свою очередь вбирает в себя все составляющие творческого процесса.
Понятия эффективности телеобщения, коммуникативного успеха подразумевают не только внешнюю сторону телевизионных таблоидов и зрительских рейтингов, которые не всегда достоверно отслеживают количественную, сиюминутную реакцию спроса на телепродукт со стороны аудитории, но и дают возможность, судить об истинных, глубинных коммуникативных стратегиях современного телеэкрана, нацеленных на партнерство или, напротив, манипулирование, зомбирование своего зрителя.
Более того, метод определения качества коммуникативной составляющей, примененный уже не в масштабе отдельной передачи, но по отношению к целому периоду развития телевидения, позволяет говорить о формировании типичного для этого периода разговорного стиля: монологического, диалогического или дифференцированного, как сегодня. Характеристика такого стиля дает представление о том, вокруг какой коммуникативной направляющей объединяются или объединяют намеренно современников, их телевизионные собеседники.
Все эти теоретические посылы автор применяет на практике в прикладной части исследования. Осмысление истории развития отечественного телевидения с точки зрения формирования, изменения традиций речевого взаимодействия, позволяет сделать вывод о безусловном влиянии на этот процесс социального фактора, а также судить о преемственности, новаторстве, современном содержательном наполнении понятия «телевизионное общение». Подробно остановившись на анализе телевизионных циклов: «Старая квартира», «Я сама», «Намедни: 1961 — 1991», автор обосновывает типологию направлений стилей телевизионного общения последнего десятилетия, делая вывод в целом о характере коммуникативного процесса сегодняшнего отечественного телевещания.
Построение работы повторяет логику введения. В первом параграфе первой главы определены понятия: информация, общение, коммуникация, где информация — исходная точка, а общение — универсальная модель коммуникации как таковой. При этом подчеркивается: лишь персонифицированное, личностное отношение к информации (модальность) переводит ее в контекст общения. Телевизионная коммуникация в этом ряду рассматривается как явление, синтезировавшее черты межличностного и массового видов коммуникации. Роль посредника между индивидуально и общественно осознанной информацией играет речь. Поэтому второй параграф посвящен осмыслению проблем речи, как универсального средства общения и универсального же показателя истинных коммуникативных стратегий собеседников: паритетных, либо непаритетных. В центре внимания автора в третьем параграфе — специфика речевого общения на телеэкране, его связь с персонификацией телевизионного сообщения. В ряду факторов, влияющих на проявление персонификации, рассматриваются особенности личности, замысел коммуникатора, жанровый формат телепродукции, выводится понятие «разговорных жанров». Успешность телевизионного общения анализируется через призму двух составляющих: социального контекста действительности и модальности — этических стратегий участников общения по отношению друг к другу. Осмыслению роли социального и модального факторов посвящена вторая глава работы.
Первый параграф второй главы представляет собой краткий очерк становления и развития традиций речевого общения на отечественном телеэкране за пятьдесят лет его существования. Автор пытается проследить зависимость между изменением социального контекста и содержательным наполнением разговорных программ, динамикой разговорного стиля. Второй параграф посвящен анализу современных коммуникативных стилей телевизионного общения, закрепившихся на телеэкране к концу XX века. Опираясь на принцип модальности, автор выделяет три коммуникативных вектора общения, обосновывая их специфические особенности на примере анализа телевизионных циклов: «Старая квартира», «Я сама», «Намедни: 1961 — 1991» .
Таким образом, настоящая работа не только восполняет теоретические пробелы в исследовании понятий «речевое телевизионное 9 общение», «разговорные жанры и стили», но и предлагает метод объективного анализа телевизионной продукции с точки зрения ее стратегического коммуникативного критерия. Это подразумевает возможность по-новому взглянуть на историю развития отечественного телевидения, не только с точки зрения конкретных событий и фактов, но и направления, которым оно движется по отношению к своему зрителю, построения прогнозов относительно траектории будущего движения вперед. В этом автор видит практическую ценность и прикладное значение настоящей работы.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
.
Коммуникация есть условие существования, смысл и конечная цель телевидения. В телевизионных программах, построенных на речевом общении, где собеседники осуществляют процесс коммуникации непосредственно, от первого лица, суть природы телевидения выступает в наиболее очевидном и очищенном виде. Вот почему автору работы представляются актуальными вопросы, поставленные в двух ее главах: составляющие процесса телевизионного общения, его специфика, традиции существования на отечественном телеэкране. Сочетание факторов, влияющих на успешность речевого телевизионного взаимодействия коммуникатора и аудитории. Наконец, траектория этого взаимодействия, понятие разговорного стиля. Стиля, по которому можно судить о коммуникативных принципах существования общества в данную, историческую «единицу времени» .
Заключение
к которому пришел автор в результате настоящего исследования — вывод о глубокой взаимосвязи личностного и социального факторов, синтез которых детерминирует процесс телевизионного общения в целом. Именно социальный и личностный факторы поглощают в себе прочие контрапункты: замысел, цель контакта, жанровые особенности программы, модальность коммуникатора, коммуникативный стиль — и в конечном итоге определяют успешность речевого общения.
Связь социального и личностного факторов в телевизионном общениисимметрична и равноправна. С одной стороны, общество в виде прямого социального заказа, назревших объективных потребностей диктует телевидению «правила общения» и этот посыл находит в среде телевизионных персонажей личности, способные удовлетворить социальный запрос. С другой стороны, сами телекоммуникаторы, нередко опережая потенциальное изменение социального фона, внедряют в сознание, практику существования общества новые модели коммуникации. Или, в поисках альтернативы, преломляют существующую социальную данность под углом своей индивидуальности, находя иные, адаптированные к существующим условиям, коммуникативные формы. Этот встречный процесс — обоюден. Именно сочетание социальных и личностных качеств в совокупности дает исследователю тот самый «коммуникативный снимок эпохи», о котором мы говорили в начале работы. Последовательность вопросов: на каком фоне (социум) — кто (личность) — с какой целью (мотив коммуникации) — что (тема) -в какой форме (коммуникативный стиль: паритетный, не паритетный) хочет донести до аудитории, есть инструмент для определения траектории движения телевидения к зрителю. «Компасом» для определения этой траектории, ключом к расшифровке коммуникативной стратегии является речь, речевые особенности осуществления телевизионной коммуникации.
Предпринятый во второй главе анализ современных коммуникативных стилей телеобщения, на взгляд автора, убедительно демонстрирует, что замена идеологических рычагов управления телевидением коммерческими, привела к тому, что наряду с демократическими моделями, сегодняшним экраном, а значит и обществом, оказались востребованы, заняли большую нишу неравноправные способы взаимодействия. В подобных моделях общения силен элемент конъюнктуры, неискренности, в результате которых телезритель утрачивает значительную долю своих прав равноценного собеседника, участника социального диалога. В самом деле, огромная часть реальной жизни просто выведена нынешним телевидением за скобки. Зритель много, хотя и избирательно знает о проблемах, но за ними, как за деревьями, теряется «лес» жизни. Телевидению неведомо, как живут, о чем думают, говорят сегодня обыкновенные люди — хорошие, плохие, счастливые и не очень. Не в свете телевизионных юпитеров, а при естественном освещении. Об этом трудно узнать в рамках ток-шоу. Стало быть, поставив во главу угла сугубо меркантильные ценности, телевидение в большинстве своем утрачивает как таковые черты социального коммуникатора, призванного цементировать фундамент общества вокруг его национальных приоритетов.
Другой, не менее важный момент: коммерциализация телевидения имеет очень тонкую грань с его дегуманизацией. Советская идеология, хоть и ограничивала свободу, но не обесценивала душу, была «плохим врачом, но не вредила». В ее основе была, пусть фальшивая, но не разрушительная идея. Сегодняшнее телевидение, сокрушая в азарте наживы все духовно-нравственные приоритеты, культурные ценности, производит в душах зрителей последовательно деструктивную работу, крайне скупо давая при этом взамен. И тот факт, что процесс, связанный с коммерциализацией экрана, объективен, имеет общемировые аналоги, не прибавляет оптимизма. По замечанию В. Познера: «. уровень ТВ в Америке неуклонно снижается, появляется планка, ниже которой, кажется, нельзя прыгнуть, и, тем не менее, она опускается все ниже по отношению к требованиям, которые можно предъявить. Поскольку важнее всего продать и заработать, то на телевидении неизбежно пришли к выводу, что не нужно пытаться поднимать людей до какого-то уровня, а нужно опускаться до их уровня (выделено мною — A.M.)» (97, С.78).
Однако даже мировой процесс «капитализации» должен соотноситься с понятиями отечественных традиций, своеобразия национального опыта. Отделить русскую культуру от традиций накопления духовного опыта, нравственных ценностей — невозможно. Это относится и к телевидению. Полностью загримировать его лицо «под Запад», все равно, что забыть свою фамилию, прошлое, отказаться от собственной судьбы. «Отношение к телевидению как институту обучающему, воспитывающему, просвещающему исторически сложилось именно в нашем Отечестве. Это данность, объективная реальность и ссылки на западный опыт совершенно неуместны, там другая история и другие люди. Не считаться с этим — значит плодить нравственных уродов» , — замечают телевизионные критики (103,С.7). «Мы пережили настоящую трагедию, — считает режиссер Сергей Соловьев, — «мы оказались лишены подлинных культурных ценностей. Нам подарили свободу. И трагедия в том, что у нас — не борьбою полученная свобода, а халявная. Потому она, как всякая халява, обладает страшным свойством: мы не знаем, как ею пользоваться. И начинается беспредел. Жуткая цензура рейтинга, где на самых вершинах оказывается «Дорожный патруль» за счет того же самого зрителя-ребенка. Пазолини сказал: «самая страшная порнография лучше самой слабой цензуры». Но из этого не следует, что ребенок, который включает телевизор в семь часов вечера, может видеть какие-то безумные порнографические или кровавые сцены. Это же разлагает искусственно, эта и есть та самая вседозволенность, о которой Достоевский говорил как о самом страшном зле (выделено мною — A.M.). Речь идет об элементарном восстановлении санитарных норм. Скажем, создание кабельных сетей, кодированный, защищенный от детей доступ. Мы должны объединить усилия общества и государства в создании телевидения и кино, соответствующих национальным интересам» (126, С.9).
Сегодня, по мнению автора работы, для отечественного телевидения на первый план, действительно, выходит проблема предоставления зрителю возможности выбора той ниши, на которую он, сообразно социальному и культурному статусу вправе претендовать. С другой стороны, общество как любой природный организм, просто в силу самосохранения, воспроизводства, должно определить сфере телевизионного вещания, как и прочим средствам массовой информации, те приоритеты, которые обеспечивали, охраняли бы его нравственное здоровье. Возможными путями к достижению этого могут служить введение абонентной платы за подлинно общественное телевидение, индивидуальная ежемесячная подписка на избирательный пакет телевизионных каналов, избавляющая аудиторию от монополии коммерческого телевещания. Очевидна также необходимость дальнейшей теоретической разработки сферы телевизионной коммуникативистики, создание на ее основе специальных курсов для слушателей гуманитарных и в особенности журналистских дисциплин. Ощутима потребность в систематической переподготовке работников телевидения по речевой культуре, психологии, этике общения.
Таким образом, процесс коммерциализации, который переживает отечественное телевещание, ставит перед будущими исследователями речевой телекоммуникации множество проблем. Главная из которых, в понимании автора, состоит в том, чтобы осмыслить средства, препятствующие процессам дегуманизации общества в условиях научно-технического прогресса и потребительства. Установить пропорцию массового и индивидуального в коммуникации — с наибольшей пользой для общества и индивида.
Актуальны в этом смысле слова ведущего программы «Ночной полет» Андрея Максимова: «Если в начале первого ночи есть люди, которые смотрят, как два человека просто разговаривают, значит, мир не сошел окончательно с ума. Пока разговоры о смысле жизни, о том, есть ли жизнь после смерти, что такое смерть, как живут дельфины, чем отличается русская женщина от американской — кому-то интересны. Как только эти проблемы перестанут волновать, а будут волновать только вопросы о том, где заработать денег, как прославиться и так далее, все: значит, мир уже летит куда-то, откуда он может и не возвратиться. Передач такого типа очень мало. Эти передачи обращаются не к гражданину, а к человеку. Детективы как отдых — это хорошо. Но их показывают и для того, чтобы человек про лишнее не думал. Поэтому плохо, когда только это. Вот почему мне кажется ужасным, то, что «Убойная сила» победила в борьбе за ТЭФИ «Евгения Онегина». «Убойная сила» отвлекает человека от размышлений, а «Онегин», тем более, когда это делает Юрский, заставляет думать о самом себе, о своем месте в жизни. И когда кто-то считает, что лучше отвлекать, чем привлекать, когда побеждает «не думать «- это плохо «(выделено мною — A.M.) (31).
Собственно, этим же пафосом — необходимостью сохранения на телеэкране демократических ценностей, уважительных человеческих отношений, полноценного диалога — и проникнута настоящая работа.
