Театр оперетты в условиях российской провинциальной культуры конца XIX — начала XX века: культурно-исторический анализ

Актуальность исследования. Становится все более очевидным, что время сетований по поводу нарастающей глобализации культурного пространства истекло. Мировое научное сообщество все больше склоняется к идее, в соответствии с которой глобализация — объективный процесс, имеющий глубокие корни и разнообразные исторические формы. При этом акцент в научных исследованиях последних лет переносится с оценки данного явления, с поисков аргументов «pro et contra» , — на поиск эффективных механизмов адаптации различных этнокультурных образований к глобализационным процессам и выявление адаптивного ресурса, обеспечивающих сохранение, с одной стороны, их культурной целостности, с другой — культурного многообразия в мировых масштабах.

Для российского общества подобные исследования имеют непреходящее значение в силу ряда причин. Высочайшая степень полиэтничности российского социума, а также его пространственная протяженность при сохраняющейся слабости системы экономических и информационных коммуникаций способствуют сохранению дифференциации провинциальной культуры и культуры мегаполисов (или столичной культуры). И если культура российских мегаполисов под влиянием процессов глобализации становится со временем основой транснациональной и поликультурной идентичности «столичного» населения, то провинциальные регионы в силу свойственных им консервативных, охранительных свойств по-прежнему во многом остаются маркерами этнокультурной самобытности.

Отмеченные особенности отечественной культуры актуализируют, прежде всего, выявление социокультурных механизмов формирования общегражданской идентичности при сохраняющихся культурных различиях образующих его народов. В этой связи в фокусе исследовательского внимания должны оказаться те культурные явления и процессы, которые способны стимулировать центростремительные тенденции в социуме, способствовать его интеграции и сплочению.

Наряду с этим актуальным становится обращение к позитивному отечественному опыту российской провинциальной культуры, пространство которой традиционно являлось местом «встречи» самобытных традиций и культурных инноваций: как столичных влияний, так и инокультурных заимствований. В этой связи весьма интересным и значимым оказывается опыт российской провинции конца XIX — начала XX века, периода, ознаменовавшегося бурным развитием в России индустриального общества, сопровождающимся активными межкультурными контактами. Показательно, что динамичность культурных инноваций и влияний на российскую провинцию в этот период значительно корректировалась устойчивостью комплекса самобытных местных традиций. В силу этого обстоятельства успешными оказывались только такие инокультурные влияния, и эффективно функционировали лишь те заимствованные культурные формы, которые не оказывались фатальными для этнокультурной самобытности, а, напротив, становились органичной чертой социокультурного и художественно-эстетического пространства российской провинции.

Ярким примером подобного рода может служить феномен распространения на отечественной периферии конца XIX — начала XX века западноевропейской (изначально французской) оперетты, которая, вобрав комплекс самобытных национальных российских черт, за короткий исторический период становится неотъемлемым явлением российской провинциальной культуры, ее своеобразным консолидирующим фактором.

Степень научной разработанности проблемы. Тема данного исследования затрагивает целый ряд смежных проблемных полей.

Проблема осмысления феномена российской провинциальной культуры изначально поднимается еще в работах Н. А. Бердяева и Н. К. Пиксанова, которые рассматривали ее в контексте взаимодействия столиц и провинций. В XX столетии особая роль в уточнении данного явления принадлежит Д. С. Лихачеву, который акцентировал в своих трудах самостоятельную, самобытную миссию провинциальной культуры в рамках общенациональной культурыМ.С.Кагану, который анализировал проблему взаимоотношений столиц и провинций сквозь призму взаимодействия мобилизующего и стабилизирующего социокультурных механизмовЛ.Н.Когану, осмыслившему роль провинциальной интеллигенции в исследуемую историческую эпоху.

В контексте современного гуманитарного знания провинциальная культура стала объектом исследований И. Л. Беленького, интерпретирующего российскую провинциальную культуру как культуру российских провинциальных городовЕ.А.Бурлиной, исследовавшей художественно-эстетические аспекты российской провинциальной культурыЭ.Я.Дмитриевой, выявляющей доминантные черты российской провинциальной ментальности.

Значительный вклад в изучение провинциальной культуры внесли исследования Т. С. Злотниковой и О. В. Ромах, где подробно выявлены историко-философские и нравственно-психологические аспекты данного явления, а также работы В. А. Бедренских, Ю. А. Веденина, Н. И. Ворониной, А. Д. Зайцева, Л. В. Ивановой, Н. В. Иванчук, Н. М. Инюшкина, А. М. Карпеева, Н. И. Киященко, Ж. Е. Левиной, В. А. Личковах, В. М. Петрова и др.

С точки зрения изучения доминантных характеристик субъекта российской провинции методологически важными представляются труды И. Ф. Петровской, посвященные теме взаимоотношений театра и зрителя провинциальной России в границах рассматриваемого периода, а также исследования Н. А. Хренова, раскрывшие социально-психологические аспекты взаимодействия произведений искусства и публики.

Отдельные эмпирические факты, характеризующие особенности российского провинциального менталитета отражены в произведениях.

A.M. Горького, П. Д. Боборыкина, Г. И. Успенского, А. П. Чехова, а также мемуарной литературе, в частности воспоминаниях Н. Н. Златоврацкого и П. К. Дьяконова и многих других.

Различные аспекты осмысления феномена этнокультурной самобытности и проблем ее сохранения получили разработку в исследованиях С. Н. Артановского, С. А. Арутюнова, Ю. В. Арутюняна, О. Бауэра, Ю. В. Бромлея, Ж. Де Boca, Н. Я. Данилевского, J1.H. Гумилева, М. В. Крюкова, К. Н. Леонтьева, С. Н. Лурье, И. В. Малыгиной, Э. С. Маркаряна, Э. А. Орловой, Г. Померанца, Э. Д. Смита, Ю. Ставропольского, А. Я. Флиера, М. Хроха, С. М. Широкогорова, Н. Н. Чебоксарова, И. А. Чебоксаровой и многих других.

Явление аккультурации получило теоретическую разработку в трудах таких антропологов, как Ф. Боас, Р. Билз, Б. Малиновский и др.

Основные закономерности и результаты изменений в изначальных культурных паттернах, происходящие под влиянием аккультурационных процессов, зафиксированы в исследованиях, которые проводились Р. Билзом, Ф. Боасом, Р. Линтоном, М. Мид, Э. К. Парсонс, Р. Редфилдом, Л. Спайером, М. Хантер, М. Д. Херсковицем и др.

Отдельно следует выделить труды и авторов, раскрывающих основные этапы развития оперетты в качестве одного из жанров музыкального театра, как в России, так и за рубежом. В данном случае, прежде всего, следует назвать фундаментальную работу М. О. Янковского «Оперетта. Возникновение и развитие жанра на Западе и в СССР», относящуюся к 1937 году, а также более поздние исследования Э. К. Кампуса, Т. И. Кудиновой, Е. Д. Уваровой, освещающие историю развития всей иерархии музыкально-драматических жанров. Кроме того, отдельные важные факты содержатся в воспоминаниях провинциального режиссера Н. Н. Синельникова, актрис А. Смолиной и А.Шуберт. Что же касается анализа развития музыкально-театральных форм в социокультурных условиях российской провинции, то в данной области каких-либо значительных исследований не проводилось, что придает исследуемой проблеме «открытый» характер.

Цель диссертационного исследования: выявить специфику адаптации жанра оперетты как привнесенной культурной формы к социально-историческому контексту российской провинции конца XIX — начала XX века. Данной целью обусловлены основные исследовательские задачи: определить значение и специфику отечественной провинциальной культуры в рамках общенациональной культурыраскрыть роль субъекта российской провинциальной культуры конца XIX — начала XX века в процессе формирования характеристик последнейрассмотреть механизмы адаптации театра оперетты как заимствованной культурной формы к традициям российской провинциальной культурыпроанализировать социокультурные факторы и направленность аккультурационных изменений оперетты в процессе ее внедрения в культурное пространство отечественной провинции исследуемого периодаохарактеризовать социокультурную значимость театра оперетты в российском провинциальном социумеосмыслить основные социокультурные факторы стагнации исследуемой культурной формы в российской провинции конца XIX — начала XX века.

Объектом исследования является субкультура российской провинции.

Предметом исследования является театр оперетты как специфическое явление российской провинции конца XIX — начала XX века.

Методологическую основу исследования составили историзм как метод и методология, эволюционная теория культуры, акцентирующая адаптивную функцию культурных феноменовв ходе осмысления генезиса оперетты как формы художественной культуры автором использованы идеи структурного функционализмаметодологически значимыми для настоящего исследования стали также основные положения теории аккультурации.

В качестве методов исследования используются: анализ литературных источников, компаративный анализ, метод типологии, художественно-эстетический анализ сценических образцов жанра оперетты, провинциальной прессы, афиш и программ.

Научная новизна диссертационного исследования: отечественная провинциальная культура определена в качестве субкультуры с такими присущими ей чертами, как традиционность, обыденность, срединность, двойственность, значимость родственного начала, гипертрофированная роль эмоционального факторавыявлена доминирующая роль провинциальной интеллигенции в качестве носительницы основных черт ментальности российской провинции, среди которых следует особо выделить такие, как: стремление к оценке событий в присущей собственному социуму системе ценностейспецифическое представление о понятии времени (вне пространственного контекста) — гипертрофированное житийское началовысокая степень субъективностистрасть к преувеличениям и др., заметно влияющие на формирование социокультурного и художественно-эстетического пространства российской провинцииобосновано, что интеграцию оперетты как заимствованной культурной формы в условия российской провинции можно представить как процесс аккультурации, осуществляющийся одновременно в двух системах культурного взаимодействия:

Европа — Россия и столица — провинцияспецифика характерных черт, приобретенных театром оперетты в условиях российской провинции, охарактеризована как этнокультурная, поскольку определена такими чертами, как традиционность, двойственность, эмоциональностьобыденность, срединность в нормативной сферевпервые отечественная оперетта, существовавшая, в основном, в исследуемый период на периферии в виде детальных копий постановок московского Эрмитажа, а потому не дающая повода к театроведческому осмыслению, но обладающая яркими свойствами высокофункциональной культурной формы, рассматривается как явление провинциальной культурыв научную практику вводится ряд новых архивных материалов из фонда Государственного Центрального Театрального музея им. А. А. Бахрушина. На защиту выносятся следующие положения:

1. Провинциальная культура является одной из субкультур в рамках единой российской культуры со специфическим типологическим комплексом, своеобразие которого определено, с одной стороны, этнокультурной спецификой, специфическими свойствами провинциального менталитета, а с другой — привносимыми формами, обновляющими культуру.

2. Субъектом российской провинциальной культуры является многослойное и демократическое в своей основе население периферийных городов, и, прежде всего, городская интеллигенция, наиболее выраженно воплощающая доминирующие черты провинциального менталитета. Именно эта социальная страта оказывает определяющее влияние на формирование как социокультурной среды, так и художественно-эстетического пространства провинции.

3. Интенсивное внедрение и успех жанра оперетты в отечественной провинциальной культуре конца XIX — начала XX века обусловлены совпадением социокультурных ожиданий субъекта провинциальной культуры и художественно-эстетических, мировоззренческих особенностей предлагаемой культурной формы.

4. Процесс адаптации жанра оперетты к условиям российской провинции анализируемого периода обладает выраженной спецификой. Если внедрение опереточного жанра в столичных городах сводилось к гастролям западных трупп или буквальному переносу репертуара западных театров на столичные подмостки, то в провинции оперетта становится значимым социокультурным явлением.

5. В процессе адаптации к реалиям провинциальной жизни культурная форма оперетты присваивала ряд доминантных черт культуры российской провинции, таких, как содержательная близость к искомым представлениям населения об идеальном, желаемом и оптимистическая тональность, которыми объясняется особая социокультурная и эстетическая значимость для российской периферии в исследуемый исторический период.

6. Распространение жанра оперетты в провинции является одним из ярких примеров явления аккультурации, в рамках которого последовательно проявляются все три возможные результата этого процесса: 1) «принятие» -буквальное и некритичное заимствование столичных и зарубежных образцов- 2) «синкретизм» — внедрение в оперетту традиционно российской техники актерского исполнительства, а позже и характерных актерских типов, привнесение дополнений в либретто в виде куплетов на местную тематикуи, наконец, 3) «реакция» — снижение интереса публики к жанру, приведшее к исчезновению последнего из репертуара провинциальных театров на данном историческом этапе.

7. Названная «реакция» объясняется утратой жанром оперетты приобретенной ранее этнокультурной специфики, прежней позитивной содержательности и яркого жизнеутверждающего элемента, составлявших основы ее популярности.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что оно вносит определенный вклад в систематизацию знаний о театре как феномене отечественной культуры не с позиций традиционного театроведения, а в контексте культурологического анализа, позволившего рассмотреть и проанализировать театр оперетты как фактор социокультурной динамики российской провинции выделенного исторического периода.

Кроме того, предпринятое исследование расширяет теоретическую и эмпирическую базу для комплексного анализа проблемы соотношения глобального и национально-специфического, а также способствует дальнейшей разработке теории аккультурации и проблем адаптации заимствованных культурных форм в рамках локальных субкультур.

Практическая значимость исследования заключена в том, что содержащиеся в ней положения внедрены в учебный процесс МГУКИ в рамках курсов «История хореографического искусства», «Теория и история театра», а также курса «История отечественной культуры» в Московском областном колледже искусств.

Апробация результатов исследования:

1. Основные положения и результаты проведенного исследования получили апробацию на научной конференции, посвященной 35-летию хореографического факультета МГУКИ (апрель 2001 г.) — XI международном социальном конгрессе «Россия в системе глобальных социальных координат» (ноябрь 2002 г.) — на конференции МГУКИ «Россия и Европа: культурно-исторические параллели» (апрель 2006 г.) — Международной конференции «Преображенские чтения» (май 2006 г.).

2. Материалы исследования были использованы в процессе подготовки курса лекций «История хореографического искусства», «История и теория театра» в Московском государственном университете культуры и искусств, а также курса «История отечественной культуры» в Московском областном колледже искусств.

3. Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры теории культуры, этики и эстетики Московского государственного университета культуры и искусствпрошла предварительную экспертизу и принята к рассмотрению диссертационным советом Д 210.010.04 при Московском государственном университете культуры и искусств.

4. Материалы и результаты исследования отражены в публикациях автора. Структура диссертации обусловлена логикой исследования и включает в себя введение, две главы, заключение и список литературы.

Заключение

.

Таким образом, в соответствии с поставленными задачами, в исследовании был сделан ряд выводов.

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, характеризуется степень ее научной разработанности, определяются цель и задачи исследования, его научная новизна, теоретическая и практическая значимость, формулируются основные концептуальные положения, выносимые на защиту.

Глава I. «Субкультура российской провинции» состоит из двух параграфов, содержание которых формирует теоретико-методологическую базу изучения проблемы.

В Параграфе 1 «Национальная специфика российской провинциальной культуры» анализируется сущность и выявляется основные черты такого явления, как российской провинциальная культура, которая представлена здесь, во-первых, в качестве культуры территорий исконного проживания представителей русской национальности, свободной от влияния менталитетов местного населения, что, в целом, характерно для европейской части и юга России. Культура обширных зауральских и сибирских районов в современной науке обозначена в качестве «региональной». Во-вторых, российская провинциальная культура обозначена как субкультура, понимаемая в качестве особой области целостной общенациональной культуры, которая отличается от последней по некоторым признакам: обычаям, нормам, ценностным ориентациям, стилю поведения, и вызвано к жизни общественной потребностью в дифференциации духовной жизни, в выработке более адекватных форм поведения и деятельности.

Особое значение имеет рассмотрение названной субкультуры в качестве подсистемы в рамках целостной национальной культуры. В связи с этим важное место в структуре оценок занимает ее рассмотрение с позиции процессов аккультурации. В силу всех упомянутых выше характерных особенностей субкультура российской провинции представляет собой уникальное пространство для развития аккультурационных процессов, поскольку именно здесь наличествует поле пересечения различных социокультурных запросов — как иноземных, столичных, так и, собственно, провинциальных. И названная особенность позволяет проследить на провинциальной почве все три известных результата аккультурации: принятие, синкретизм и реакцию.

Среди характерных черт названной субкультуры наиболее значимыми автору представляются такие ее особенности, как двойственность, дублирующая и дополняющая данное свойство русской культуры в целомтрадиционность, в силу которой нормы в провинции необыкновенно важны и являются цементирующим компонентом во всех областях жизнинапрямую связанная с традиционностью и существующая в ее рамках особая значимость родственной парадигмы, придающая названной субкультуре дополнительную стабильностьповышенная значимость эмоционального фактора.

Кроме того, совокупность идей, заключенная в недрах провинциального сознания, обладающая чрезвычайной устойчивостью и как бы просеянная через призму нескольких поколений, напрямую связана с повседневной жизнью людей, что позволяет классифицировать названную субкультуру в качестве культуры обыденной, срединной, а потому — отдающей предпочтение наиболее общим, универсальным и общепринятым ценностям.

Помимо указанных выше свойств, названной субкультуре присущ и специфический функциональный комплекс. В ряду универсальных функций культуры российской провинции особенно выделяется коммуникативная, как в ее межличностном, так и в межгрупповом аспектах, в силу которой провинциальное сообщество, собственно, и обретает свою самостоятельностьконсолидирующая функция, особенно ярко проявляющаяся в переломные эпохи российской истории, к числу каковых относится и исследуемый в работе исторический периода также нормативно-регулятивная и познавательная функции, в ходе реализации которых провинциальная культура всегда отдает предпочтение универсальным и общепринятым ценностям, ориентируясь на идеальное представление о человеке, связанное с нравственной категорией любвифункция психологической разрядки и компенсационная функция, особо значимые в извечно экономически напряженной ситуации отечественных провинций.

К числу специфических функций российской провинциальной культуры следует отнести функцию резонанса на явления и события культуры, происходящие в другом регионе или столице, названная в работах Т. С. Злотниковой функцией «эха» — а также функцию внутреннего саморазвития, в силу которой актуализируются местные традиции и провинция формирует собственную картину мира, что в дальнейшем порождает возможность самоидентификации личности исследуемого локального социума. Среди специфических автором выделена также функция оппозиции центру, сведенная, правда, в рамках российской действительности к минимуму в силу постоянной ситуации экономического прессинга столиц.

Что же касается роли провинциальной культуры в русле единой национальной культуры, то в данном случае последняя определена как роль хранительницы традиции, что позволяет отечественной провинциальной культуре выступать в качестве зоны стабилизации и собирания явлений, артефактов культуры, возможно, востребуемых и используемых в ходе дальнейшего развития.

В Параграфе 2 «Субъект российской провинциальной культуры: структура и доминантные характеристики» в качестве субъекта российской провинциальной культуры выделено население российских провинциальных городов, которое оказывает доминантное воздействие на формирование социокультурной среды и художественноэстетического пространства российской провинции.

Особое внимание в данном параграфе уделено анализу общих мировоззренческих установок провинциального горожанина конца XIX — начала XX века, среди которых следует отметить, с одной стороны, черты, присущие российской провинциальной культуре в целом, такие как консерватизм, верность традициям и т. д., а с другой — те новые элементы, которые были порождены данной эпохой: повышение общего уровня образованности городского населения, а также стремление к некоторому осмыслению социальных тем.

Важное место в осмыслении сущности субъекта провинциальной культуры занимает анализ его социального состава, который включал представителей уездного и губернского дворянства, традиционно принадлежащие к числу наиболее просвещенных, но и наиболее консервативных его представителей, которым в данный период был присущ крайний пессимизм, предопределенный развитием капитализма. Вторым, наиболее значимым с социокультурной точки зрения, слоем населения являлась крупная и средняя буржуазия, находящаяся в данный исторический момент в стадии становления и представляющая по своему интеллектуальному уровню достаточно пеструю картину. Параллельно с буржуазией в провинции формирующийся российский рабочий класс, приобретающий характерные черты исконно городского жителя и осваивающий, в силу производственной необходимости, основы просвещения, а также с интересом приобщающийся к различным формам зрелищ, среди которых, пожалуй, не выделяет приоритетных.

В качестве особо значимой в исследуемом контексте социальной прослойки автор выделяет мещанство, которое, с одной стороны, являлось наиболее многочисленным городским социальным слоем, а с другой — слоем, служащим в качестве одного из главных источников пополнения важной провинциальной общности — интеллигенции, которая в России обладала двумя специфическими, отличающими ее от европейкой, чертами: озадаченностью проблемами общества в целом и способностью к сопереживанию. Именно провинциальная интеллигенция, по мнению автора, оказывает доминантное воздействие на формирование российского провинциального менталитета, свойства которого значительно влияют на выбор внедряемых в провинциальную социокультурную практику культурных форм.

Рассматривая основные черты провинциального менталитета, диссертант предлагает воспринимать последний как многослойную, изменяющуюся почву, сочетающую в себе глубинные архетипические корни с готовностью к новациям. Кроме того, следует выделить такие особенности российского провинциального сознания как самозамкнутость провинции, ее стремление к оценке событий в собственной системе координатспецифическое представление о понятии времени, исключившемся из пространственных характеристикгипертрофированное житийское началовысокая степень субъективности, страсть к преувеличениям. В целом же, российский провинциальный менталитет есть явление, на базе которого происходил процесс внедрения в практику культурных форм, наиболее соответствовавших его основным оценочным критериям.

Глава II. диссертации «Театр оперетты в культурно-историческом контексте российской провинции конца XIX — начала XX века» содержит три параграфа, в которых выявлены особенности адаптации театра оперетты в процессе его внедрения в российскую социокультурную практику.

Параграф 1 «Особенности адаптации театра оперетты к провинциальной культурной практике» посвящен анализу основных этапов внедрения жанра оперетты в художественную практику российской провинции.

Обосновывается предположение, что активное распространение оперетты объясняется максимальным соответствием возможностей жанра культурным интересам субъекта российской провинции. В России, в отличие от Европы, заказчиком новой культурной формы, были широкие массы провинциального зрителя самой разной социальной принадлежности, одинаково нуждающиеся в данный исторический период в легком музыкальном зрелище.

Период начала 1870-х годов можно расценивать, согласно классификации, предложенной А. Я. Флиером, как фазу конкурса вариантов заимствованной культурной формы, в котором в России участвует, помимо оперетты, близкие к ней по содержанию и стилистике жанры русской сатирической комедии и водевиля, уже исчерпавшие в данную эпоху свою социокультурную актуальность. Входя в провинциальную социокультурную среду в качестве инородного явления, оперетта в течение первых лет существует в неизмененном варианте, пленяя зрителя зарубежным происхождением и оптимизмом. Кроме того, названный факт является ярким примером одного из возможных результатов процесса аккультурации, получившего название «принятие», в реальности означающее нетворческое, некритическое заимствование инокультурных паттернов.

Но вскоре провинциальная оперетта уникальным образом адаптируется к отечественным условиям, вбирая в рамки своих либретто местную тематику в форме вставных куплетов и принимая характерную российскую исполнительскую манеру, что обусловило близость жанра к традиционной русской сатирической комедии, комической опере, водевилю. И этот феномен может быть охарактеризован как последовательно возникший синкретизм явления в результате его аккультурационных метаморфоз. А обозначенный период — середина 1870-х годов, ознаменованный масштабным появлением в русской провинции чисто опереточных антреприз, автор предлагает считать фазой интеграции новой культурной формы в российскую социокультурную практику. Этот процесс имел свой логический художественный итог, подтверждающий представление о провинциальной культуре как подсистеме целостной национальной российской культуры. Весь накопленный провинцией опыт был окончательно реализован и обобщен в столице, в рамках деятельности М. В. Лентовского (1843−1906), создавшего в столице в 1876 году первую российскую самобытную опереточную антрепризу, в состав труппы которой входят многие выдающиеся актеры провинциальной оперетты. И именно в рамках канонизированной Лентовским русско-цыганской традиции оперетта обретает черты стандарта и активно внедряется в провинциальную социокультурную практику. В данном случае наблюдается редкий для видов сценического зрелища вариант тиражирования, поскольку с начала 1880-х годов начинается триумфальное шествие сценических версий московского Эрмитажа по всей театральной России.

В целом, к началу второй половины 1890-х годов в российской провинции существует значительное количество опереточных трупп, которые представляют собой нечто абсолютно одинаковое по своему стилю, репертуару, образности, актерской технике, что является фактом беспрецедентным. Такие коллективы существуют практически во всех крупных городах, таких как Ярославль, Кострома, Царицын, Нижний Новгород, Тверь, Рязань, Смоленск, Воронеж.

Таким образом, в процессе генезиса жанра оперетты как культурной формы в русской провинции происходит ее трансформация, обусловленная этнокультурной и ментальной спецификой отечественного провинциального социума.

Параграф 2 «Формирование этнокультурных черт жанра оперетты в условиях российской провинции 1870-х — первой половины 1890-х годов» посвящен выявлению и описанию специфической культурной формы, возникшей в результате аккультурационных метаморфоз оперетты в условиях российской провинции, культурной формы, которая «откликается» на широкий комплекс идейно-художественных ожиданий провинциального населения, благодаря чему масштабно входит в социокультурную практику периферии.

Во-первых, практически во всех образчиках жанра в качестве важнейшего воплощения нравственного идеала обязательно присутствовала или подразумевалась традиционная для российского провинциального сознания идея семьи и законного брака, понимаемого в качестве нормы. Во-вторых, предельная ясность, занимательность изложения, завершенность чисто литературной формы, их близость в этом смысле к фольклорной традиции позволяет отнести данные образцы оперетты к области обыденной, срединной культуры, культурному «ядру», что также является одной из характеристик субкультуры провинции. В-третьих же, что касается французских образцов жанра, ранее всего проникших в Россию, то по содержанию они близки к той части общенациональной театральной традиции, которая представлена сатирической комедией, комической оперой, водевилем.

Кроме того, еще одной важной чертой провинциальной оперетты является специфически российское «прочтение» ролей, за которым стояли два самобытных российских актерских типа, порожденных всей предшествующей отечественной сценической историей. Первый из них традиционно обладал углубленным психологизмом преподнесения образа и на данном этапе развития театра был склонен к трагикомическим прочтениям. Второй — характерный тип актера-личности, который обладает индивидуальным сценическим обаянием, являющимся главным средством его общения с залом.

Таким образом, оперетта, являясь для России вариантом интерпретации заимствованной культурной формы и оставаясь такой в литературно-музыкальном плане, приобретает обширный комплекс этнокультурных черт, которые делали возможным адаптацию жанра на провинциальной почве.

И, наконец, в Параграфе 3 «Утрата национальной специфики как фактор упадка провинциального театра оперетты второй половины 1890-х — 1900;х годов», указывается, что возрастающая популярность оперетты, ее коммерческий успех повлекли за собой нивелировку национальной специфики жанра, наряду со значительным развитием тех его компонентов, которые уже не соответствовали запросам провинциального зрителя. Представления оперетты все менее посещаются, что в отношении аккультурационного подхода представляет собой последний третий его результат — реакцию со стороны «аборигенного» населения, отторжение извне привнесенного явления.

С социально-экономической точки зрения, характерным признаком названного периода существования жанра, начавшегося примерно с середины 1890-х годов, является усиление коммерческого характера опереточных предприятий, ставшее возможным именно благодаря повышенному уровню интереса к ним, становление их как финансово-прибыльных структур, специфика которых диктовала режиссуре новые критерии успеха. Это в итоге приводит к деградации названного типа зрелищ.

Первыми признаками надвигающегося распада можно считать утрату опереттой зрелищной самостоятельности, вызванную, по-видимому, снижением притока публики. В этот период театр оказывается окруженным ассортиментом развлечений в виде аттракционов, буфетов, выступлений оркестров, цепко удерживающих внимание публики в антрактах, до и после представления.

Из актерского исполнительства в названную эпоху ушли наиважнейшие компоненты, традиционно присущие отечественной школе — заостренный психологизм, яркая эмоциональность образности, узнаваемость, личностность на сцене, которые обеспечивали оперетте ее исконно национальные свойства.

Значительные изменения происходят во внутренней сценической организации жанра, где наиболее важным становится путь развития его зрелищных компонентов, намеченный в творчестве такого видного режиссера названного периода, как А.Э.Блюменталь-Тамарин, что постепенно приводит к свертыванию его содержательного стороны и полной утрате самоценности актерской игры.

Примерно в этот же период оперетта постепенно начинает утрачивать и свою жанровую целостность. В 1910;х годах наиболее популярными представлениями, выполненными в опереточной стилистике, становятся так называемые мозаики, представляющие собой новый тип эстрадного представления-концерта, где могли сосуществовать самые различные вокальные и хореографические номера, а также обозрения, в рамках которых обычно особо важной оказывается специфика местного колорита.

С утратой важнейших социокультурных черт, приобретенных опереттой в процессе ее адаптации к специфике российской провинциальной культуры конца XIX — начала XX века эта культурная форма, теряя функциональные свойства, выходит из употребления.