Трансформация образа телесности

Актуальность темы

Постановка проблемы телесности вызвана многими факторами, характерными для развития европейской культуры начиная с Нового времени. Это развитие позитивизма, отказ философии от «метафизики», поворот ее к сугубо научным принципам познания, которые направлены на изучение и улучшение качества жизни человека. В наше время возникают новые аспекты проблемы, связанные с бытованием молодежных субкультур альтернативного толка, которые стоят на позиции жесткой критики «буржуазных» ценностей позитивистской и прагматической цивилизации.

Обоснование 3. Фрейдом теории либидо, дальнейшее развитие и углубление ее в трудах К. Г. Юнга, В. Райха, Г. Маркузе, Ж. Лакана, Ж. Делеза и Ф. Гваттари. Тело — оплот и условие человеческого опыта жизни. Своим производным оно имеет телесность, то есть, определенную модель бытия. Здесь возникает и проблема либидо, неиссякаемой энергии органической жизни, которая задает интенсивность переживания. Энергия либидо трансформируется, не находя выхода в привычных устоявшихся формах. Современный человек стремится активно освоить области бытия, долгое время считавшиеся запретными и «неестественными» с точки зрения «цивилизованного» человека. Таким образом, расширяется пространство культуры — создается новая «цивилизация», которая по-новому претворяет естественное в искусственное. Желание постичь опыт, невозможный в обыденной жизни, имеет следствием стремление к раскрытию и познанию индивидуальных чувственных возможностей. Результатом является возникновение новых телесных практик. В XX веке возникает ряд исследований, где телесность как основание культуры осмысляется заново. Смысл человеческого мира — изобретение, конструирование модусов бытия. В человеческом воображении коренятся чувство, разум и рассудок. Этим и обусловлен выход за пределы привычного и данного. Мир человека творится лишь чувственно, т. к. человек эмоционален.

Другим важным фактом, который обусловил актуальность проблем телесности за последние 50 лет, является изменение социальной структуры общества в странах Европы. Менялся состав граждан, активно участвующих в сфере производства и общественной жизни. Причиной здесь послужила Вторая Мировая война. Большое количество женщин, которые заняли рабочие места воюющих мужчин, после окончания войны отказались возвращаться к роли домохозяек. Это повлекло возникновение новых социальных вопросов, связанных с медициной, социальной защитой, охраной труда.

Появляются новые отрасли производства, расширяется сфера услуг, поскольку женщины привнесли свой взгляд на проблемы качества жизни: разработка новых средств гигиены, видов одежды, более удобной мебели. Феминизация культуры ведет к ее «отелесниванию», общей демократизации, смягчению тендерных стереотипов.

Вещественная среда постепенно утрачивает репрессивность по отношению к человеческому телу. Скорее тело диктует свои права, приспосабливая под себя среду, как вещественную, так и социальную. Параллельно с этим по-новому ставятся вопросы взаимоотношения полов, воспитания и социализации молодежи.

Важным фактором явилась также «сексуальная революция» 1960;х годов: 1967 — «Лето любви», 1968 — студенческие бунты.

Обостряется проблема человека как субъекта, «подавляемого» миром, который был создан им самим для защиты от природной стихии и неконтролируемых естественных импульсов. Поэтому поиск гармонии человека с окружающей средой (природной и искусственной) еще больше актуализирует изучение вопросов телесности. В связи с этим возникают исследования в области психотерапии, психосоматики, танатотерапии.

Но для того, чтобы оценить новизну современных подходов, необходимо проследить процесс осознания сущности человеческого тела на протяжении развития европейской культуры.

Современное общество характеризуется множеством парадигм для решения проблем, связанных с человеческой телесностью: новые виды спорта, пластическая хирургия, генная инженерия, обращение к телесным практикам восточных культур. Сферой применения новых техник является контркультура и молодежные субкультуры. Но здесь прослеживается также родство с техниками тела, входящими в состав некоторых религиозных традиций.

Важным элементом является образная сфера, связанная с телесностью. Тело представляет собой «образ-действие», жест, находящийся в общем потоке становления.

Степень научной разработанности проблемы.

Философские подходы к осмыслению тела, анализ телесности человека в ценностном ключе, проблемы синтеза тела и мысли рассматриваются в трудах А. Бадью, Ж. Делеза, Л. В. Жарова, Л. П. Карсавина, В. Л. Круткина, Г. Марселя, В. В. Налимова, Ж.-Л. Нанси, Ф. Ницше, Ж.-П. Сартра, Г. Л. Тульчинского, Л. Фейербаха, М. Шелера, М. Н. Эпштейна.

Тело и культура: проблемы телесной семантики, особенности телесных образов в контекстах разных культур затронуты в исследованиях Н. Ажгихиной, С. Азаренко, А. Арто, Р. Барта, М. Бахтина, Ж. Бодрийяра, П. Бурдье, В. П. Визгина, О. Ворониной, Л. Горалик, Е. Гощило, С. Зонтаг, П. Киньяра, И. С. Кона, Г. Крейдлина, С. Кузнецова, А. Левинсона, Ж. Ле Гоффа, О. Липовской, А. Ф. Лосева, Б. Макнейра, Б. В. Маркова, С. Мелыпиор-Бонне, Т. Михайловой, М. Мосса, О. А. Орлова, К. Палья, В. По дороги, М. Рыклина, П. Слотердайка, Н.

Трюона, М. Фуко, А. Ю. Шеманова., Т. Щепаньской, А. Юрчака, М. Ямпольского, Е. Ярской-Смирновой.

К проблемам телесности в психологическом аспекте (восприятие мира через тело, вопросы эротизма и желания) обращались В. Ю. Баскаков, Ж. Батай, Н. М. Быховская, Е. Газарова, Ф. Гваттари, В. М. Девишвили, Ж. Делез, И. Жеребкина, П. В. Жогов, В. П. Зинченко, А. В. Корнеев, Ю. Кристева, Ж. Лакан, Т. С. Леви, Е. А. Леоненко, В. В. Летуновский, Н. Д. Линде, А. Лоуэн, Г. Маркузе, М. Мерло-Понти, В. Никитин, В. Райх, В. П. Руднев, Н. А. Сахарова, Г. В. Тимошенко, П. Д. Тищенко, А. Ш. Тхостов, Е. Улыбина, В. Э. Франкл, Дж. Франки, 3. Фрейд, Б. Д. Эльконин.

Анализ телесных техник в религиозных традициях производится в работах В. Розанова, П. Флоренского, В. Э. Франкла, С. С. Хоружего. Подлинная религиозность — это порыв к инобытию, и тело выступает здесь необходимым компонентом. Тело и душа составляют в данном процессе единое динамическое целое. Точнее, здесь выявляется их изначальное единство. Сюда можно отнести литературу по традиционным практикам Востока: А. Левшинов, Свами Вивекананда, Шри Рамакришна и др.

Цель диссертационного исследования.

Показать, что современная культурная ситуация характеризуется новым противоречием, столкновением «духовного» и «телесного» в человеческом бытии и актуализирует «нечеловеческий» образ человеческой телесности.

Задачи диссертационного исследования.

1.Выявить процесс постепенного перехода от метафизического (отвлеченного) понимания тела к открытию и осознанию его как динамического начала, способного к порождению человеческих «миров».

2.Показать, как изменяются ценностные установки по отношению к телу в различных социокультурных системах.

3.Поскольку образ телесности является отражением смыслов, актуальных для определенной социокультурной системы, сделать обзор исторического развития, с целью проследить возникновение различных категорий телесности в социокультурных практиках.

4.Рассмотреть специфику телесного образа, характерного для альтернативной культуры и программы выхода «за предел».

5.Показать конфликтность и противоречие ценностных установок современной культуры, приводящих к резкой противоположности телесных образов официальной («гламурной») культуры и культуры альтернативной.

Объект исследования. Образные воплощения концепций телесности.

Предмет исследования. Возникновение и особенности телесных образов современной альтернативной культуры.

Эмпирическая база диссертационной работы. Анализ мировосприятия, отраженного в образах телесности, характерных для определенной эпохи в истории европейской культуры. Это философские идеи, произведения искусства (живопись, современный видеоарт) и литературы.

Теоретико-методологическая основа исследования.

Теоретической основой работы являются феноменологический, исторический (конкретно-исторический) и сравнительный методы познания.

Научная новизна работы.

В работе дается объяснение того, почему в условиях современной культуры оказалось невозможным осуществление образа целостного человека. Напротив, конфликт «души» и «тела» выходит на новый виток и обостряется. Современная общественная идеология, сформированная на основе новоевропейских ценностей жизни (успех, здоровье) находит негативное отражение в культуре альтернативной (или контркультуре), отстаивающей право отвергнуть идеалы жизни, резко снизить их оценку. Причина этого состоит в том, что официальная культура лишает человека возможности принять «свое собственное» тело. Тело как материализация (модификация) индивидуальной души оказывается в маргинальном положении по отношению к телу, сформированному в соответствии с коллективными стереотипами. Поэтому «истинное тело» находит отражение в образной сфере альтернативной культуры, официально трактуемой как девиантная.

Понятие «истинного тела» выражает идею тела, избавленного от «животности», навязываемой общественными стереотипами. Тело послушное, слишком «социальное», отказывает себе в праве на индивидуальность («суверенность»). Истинное тело — пластичное, гибкое, лишенное «панцирей». «Истинность» тела являет себя в момент перехода (кайрос), и способствует углублению индивидуального опыта.

Современные образы, связанные с маргинальной телесностью представляют собой символ исчезновения человеческого тела или его опустошение — кенозис.

Образ телесности как «идеальной оболочки» духа является наследием культуры Средневековья. Но после секуляризации и «расколдовывания» мира он сохраняет только внешний аспект, что и породило современную конфликтную ситуацию: состояние «разорванности» субъекта.

В периоды, предшествовавшие современному, указанное противоречие состояло из диады «тело Бога/тело человека», где первый элемент являлся недостижимым образцом для другого.

В эпоху постмодерна данное противоречие обретает другое качество: «тело социальное/тело индивидуальное». Именно последний элемент этой диады можно соотнести с телом Бога, так как теперь тело, осознанное индивидуально служит источником формирования тела пластического, универсального в смысле конкретной телеологии. Иначе говоря, оппозиция переворачивается. Изначально человек придает миру сакральный смысл, следовательно, сакрально и тело. Образ человеческого тела = образ Космоса или Бога. В современных условиях секуляризованного и «расколдованного» мира чувство сакральности субъекта оказывается в бессознательном, поэтому и находит выражение в сфере альтернативной культуры.

Кардинальную роль на пути к осознанию тела индивидуального сыграло развитие христианской идеи личного Бога. Понятие личного Бога постепенно трансформирует ментальность европейского человека и выводит на поверхность осмысление телесного аспекта индивидуального бытия.

Тело социальное" можно обозначить как продукт социального и экономического «угнетения». Практики, формирующие такое тело, направлены на «консервацию»: оно имеет множество наростов или «панцирей». «Тело индивидуальное» — тело освобожденное или кенотипическое. Целостность человека не может быть понята только в материалистическом (эпикурейском) смысле, поскольку наступает пресыщение, и чувства притупляются, то есть в процессе самоконструирования субъекта наступает неизбежный регресс. Поэтому целостность необходимо должна включать в себя момент разрушения, исхода, истощения (кенозис).

Современные образы, связанные с маргинальной телесностью, представляют собой символ исчезновения, изживания человеческого тела или его опустошение — кенозис. Тело «множественное» превращается в тело «израсходованное». Эта тенденция — следствие перекосов в процессе развития европейской культуры, таких как антифеминизм и извращение идей платонизма. Восприятие тела как микрокосмической сущности — универсальной и «полной» — неизбежно ведет к самоистощению тела и телесного образа, поскольку идеально только тело Богочеловека. Также негативными чертами западной цивилизации, разрушающими психофизическое единство человеческого существа, являются тоталитарные идеи и «параноидальные» (Ж. Делез) устремления власти.

Тело современного героя-бунтаря можно трактовать как тело Орфея — «орфическое тело», сочетающее необузданную дикость, жадность к бытию со стремлением к полноте внутреннего переживания собственной аутентичности.

Современная культурная ситуация требует от субъекта формирования способности к преодолению актуальных условий бытия в пользу возможности создания новой реальности и обретения нового единства, укоренению индивидуальности, «этовости». Отделению себя от мира с целью заново утвердиться в нем. Эти устремления отсылают к феномену телесности, через который только и может быть осознана угроза индивидуальному существованию. Страдания, внутренний конфликт, реализуемый на телесном, феноменальном уровне — таково содержание образной сферы в современной альтернативной культуре, которое наблюдается в песенной лирике и визуальном клиповом творчестве.

Положения, выносимые на защиту.

Образ телесности как «идеальной оболочки» духа порождает современную конфликтную ситуацию: состояние «разорванности» субъекта.

Целостность человеческого образа должна включать в себя момент разрушения, исхода (кенозис).

Современные образы, связанные с маргинальной телесностью представляют собой символ исчезновения человеческого тела или его опустошение — кенозис.

В альтернативной культуре находит выражение агрессия, обращенная на тело: разрушение «целостного» образа с целью обнаружить подлинный смысл.

Деструктивные практики себя показывают лиминальность подлинной, «множественной» телесности, ее неспособность быть вписанной в легитимные структуры современного общества.

Маргинальная телесность находит воплощение в образе «современного Орфея», героя-бунтаря, который совершает жертвоприношение в поисках «истинного бытия».

Структура работы. Работа состоит из введения и двух глав.

В первой главе человеческое тело рассматривается как чувственная реальность, продуцирующая различные типы телесности, которые и становятся основой образной системы определенного культурного периода. При этом «реальность» понимается в лакановском смысле, т. е., она представляет собой исходную возможность для возникновения телесности. Но путь к такому пониманию тела был долгим, т. к., тело первоначально мыслилось как такая материальная модель целостности, которая изоморфна космосу. Это характерно для традиционных культур: Античность, отчасти Средние века.

Одним из важнейших этапов мышления о теле стало учение древних греков о субстанциях, приведшее к постановке проблемы человеческой души.

Широкое осмысление идеи о телесности опыта, где тело и душа предстают, что необходимо, в неразрывной целостности, можно наблюдать в алхимических эзотерических учениях поздней Античности и раннего христианства.

Ранняя христианская догматика выводит на поверхность проблему телесного в человеке, стремясь трансформировать все его желания в одно — любовь к Богу. Идея одухотворенной, индивидуализированной плоти, открывается в христианском учении, иначе говоря, здесь можно увидеть исход к утверждению телесности человека.

В культуре теоцентрической соотнесение образа тела Бога и человеческого тела является наиболее актуальным аспектом познания бытия и назначения человека в мире. Это находит отражение в социальных практиках, также детерминированных религией.

Очень важно то, что на теле человека, принадлежавшего к традиционным культурным мирам, пусть даже таким разным как Древность и Средневековье, не было такого количества «наростов» или «панцирей», характерных для человека современной эпохи. На своем отрезке социального пространства архаический человек имел определенный дар свободы в разворачивании жизненных потенций. Такое ощущение направлялось либо верой в судьбу, либо тем порядком вещей, который задается Богом.

Начало философского анализа телесности связано с изменением оценок феномена тела. Особое значение имеет тот факт, что тело греховное или «перверсивное» укореняется в своих правах в мироздании именно благодаря христианской идеологии, которая тему греховности постоянно муссирует.

Дуализм души и тела, утвердившийся в европейской традиции начиная с орфиков, особенно резкой критике подвергается в трудах Ф. Ницше. Но опору для своих воззрений он видит во взглядах досократиков, в первую очередь у Гераклита. Если мир — метаморфоза сущего, значит, и человеку открыт путь воления, возможность разрушить представления о себе как прежде — о мире. Эти идеи станут особенно актуальными в эпоху постмодерна, когда ответственность за формирование самого себя столкнется с проблемой несвободы от стереотипов. После «смерти богов» становится возможной «человеческая интерпретация» жизни, противопоставление себя и космоса.

В XX веке, в ходе смежных философско-психологических исследований, человеческое тело открыто как тело «становящееся», «феноменальное» или «ризоморфное» (3. Фрейд, А. Бергсон, М. Мерло-Понти, Ж. Делез, Ф. Гваттари). Суть этого открытия состоит в том, что субъект обретает реальность в течение определенного акта, она предстает постоянно как новая реальность благодаря направленности ощущения. Здесь же каждый раз обретается и тело, необходимое в данный момент восприятия (феноменальное).

Во второй главе на конкретных примерах образности прослеживается процесс открытия и осознания человеческого тела. Также соотносятся интенции, характерные для определенного типа культуры с ее образной сферой.

Входя в пространство культуры, первоначально через ритуал, тело принимает на себя знаково-символическую функцию, оно начинает обретать смысл, становится означающим для целого ряда означаемых, указывая на них при помощи образов, творимых действием. Телесность — одухотворенное, осмысленное тело надстраивается над физическим организмом в ходе осуществления культурных практик. В процессе усложнения культуры категории телесности противопоставляются друг другу благодаря сложившейся системе образов, которые направляют поведение различных социальных групп.

Первобытная культура: тело человека как воплощение тела тотемного предка. Образы телесности, характерные для первобытной эпохи выражают принцип первичного, травмирующего соприкосновения с миром. Здесь формируются первичные телесные габитусы, позволяющие человеку выстроить отношения с миром сакрального, что является наиболее актуальным.

Античное мировоззрение в своей образной сфере дает представление о человеческом теле как образе Космоса=Бога=Мира идей.

Средневековая культура дает образ тела как идеального и совершенного. Но это тело абсолютно нереальное, нечеловеческое, ибо в основе такой концепции тела лежит представление о теле Богочеловека. Образ тела универсального, содержащего в себе все возможности, в том числе возможность апокатастасиса, по сути, маркирует границы реального человеческого тела, понимаемого как плотское и грязное, подлежащее уничтожению. Истинное тело утрачено, оно осталось за пределами имманентного мира.

Только там, где Божество мыслится в качестве активного становления (Н. Кузанский), возможен выход к пониманию собственно телесности здесь, в имманентном мире. Эта возможность открывается в эпоху Возрождения. Появление такого стилевого направления как маньеризм знаменует начало осознания телесности, но выразимо оно пока только визуальным языком.

В конце XVI века начинает формироваться дискурс о «теле желающем», проникнутый недоверием к телесно-чувственной природе человека. Это явление знаменует «убийство Эроса» и порождает практику производства «ущербных» тел.

С другой стороны, развитие и укрепление позитивистских тенденций приводит и к воспроизводству человеческого тела как «животного», нацеленного на эксплуатацию чувственных удовольствий. Как Эрос, так и «животность», оба включаются в категориальный ряд перверсий и имеют место на «пространствах неприкосновенности», сформированных в ходе развития «буржуазной» цивилизации. Античный человек, свободный от догм христианской морали в таких пространствах не нуждался, а точнее, не осознавал их существования.

Современная альтернативная культура (контркультура) родилась в середине XX века как протест против технократии и индустриализма, которые способствовали возникновению идеологии потребления. Теперь, на рубеже тысячелетий, альтернатива является оплотом противодействия достижениям антропогенной цивилизации. Она разбивает оковы человекоцентричности современной культуры, выводит бытие человека к пределу гуманитарного, вводя его в статус маргинального, то есть предельного. Человеческое тело осуществляется здесь на выходе к «нетелу» в привычном смысле, или к «нечеловеческому» — ненормальному, поскольку это предельное бытие может реализоваться только вне культуры официальной. Телесность оказывается минимизированной, утратившей обычные параметры чувственного восприятия.

Альтернативная культура нацелена на «абсолютное восприятие» или сверхчувственный опыт Эроса. То есть, восприятие, не ограниченное целями рационального познания, способное к открытию «новой» реальности. Такой тип восприятия означает способность воспринимающего субъекта при оценке объекта выйти за рамки свойств этого объекта, положенных мышлением. Это восприятие ощущающее, интуитивное, предполагающее множество аспектов мира, неподвластных рациональному объяснению, а значит, выведенных за рамки официальной культуры.

Человек выступает здесь как сущее желающее, а желание способствует творению нового бытия путем возвращения старых принципов познания мира. Постоянная жизнь на границе Своего и Чужого направляла способ бытия архаического человека с его практиками инициаций, сопровождавшимися претерпеванием боли и страха. «Альтернатива» осуществляет включение подлинной культуры в пространство современной цивилизации, где сакральные практики давно выродились в опустошенные формы взаимодействия.

Множество субкультур, особенно те, которые вписываются в понятие альтернативных, представляют собой нетрадиционные интерпретации смысла жизни. «Альтернативное тело» — это именно иная культура, а значит, иная природа, а не поверхностное оперирование телом как «символическим капиталом» в рамках общественных взаимодействий, установленных истеблишментом. Идея «спасения» в период упадка христианской доктрины выводится из самого субъекта: залог спасения — утверждение самости, раскрытие индивидуального жизненного потенциала.

Заключение

.

В ходе работы была построена схема развития европейской культуры, где каждый социокультурный тип рассматривался через призму актуального в данных условиях образа телесности. Также рассмотрен процесс формирования специфического современного образа телесности и проанализированы причины, по которым возникновение этого образа стало возможным только в культуре альтернативной, противопоставленной «официозу».

Античная идея тела формируется в русле учения о телеологии: потенциал человеческого ума способен в реальности трансформировать изначальное, «хаотическое» тело в подобие тела «космического». Средневековая культура демонстрирует идею недостижимости, нереальности богоподобного тела в сфере человеческого бытия. Однако, в средневековой культуре не могло существовать реально осознанного противоречия между телом индивидуальным и образом тела идеального, поскольку это последнее априори было вынесено за рамки земного существования. Кроме того, человек не был еще тем атомизированным, предоставленным самому себе субъектом, из которых состоят общества новоевропейского типа. Средневековый индивид принадлежал целому, его тело входило в категориальный ряд тел, сформированный культурой и общественным разделением труда. Источником данных категорий служила триадическая идея Дионисия АреопагитаШ. С. Эриугены.

Промежуточным звеном может служить «ущербное тело», создание которого началось в период перехода к Новому времени. Здесь усиленная христианизация общественных институтов открывает тело субъекта, то есть тело «множественное», порождающее клубок противоречий внутри индивида, а также особую напряженность в межличностных взаимодействиях. Впоследствии диалектика «тела ущербного», продуцируемого социальными установками, и «тела множественного» приведет к сексуальной революции.

Современное тело — разъятое и непознанное как современный космос, пределы которого постоянно расширяются и ставят новые пределы познанию. Эксперименты, сделанные еще денди и символистами поставили человеческую душу на позицию по отношению к телу и открыли путь для дегуманизации человеческого тела и образа: в период развития антропогенной цивилизации эта тенденция проявлена особенно явно. В поисках Ничто отрицается смерть культуры и ее стагнация.

Исчезновение образа человеческого тела как именно «человеческого» является следствием кризиса культуры, разразившегося после 1940;х годов на Западе. Критика цивилизации выявила основные итоги просветительской программы, в которой основное место занимали рационализм и технократизм. Результатом этих цивилизаторских установок стала гибель человеческого образа, включавшего в себя элемент божественного — Богочеловеческого. Все достижения науки человек ставит на службу либо рационализированному уничтожению себе подобных, либо безудержному потреблению. Иначе говоря — война или комфорт. «Звериное» в человеческом образе сделало актуальной проблему: человек вовсе не «венец творения» если он делает себя и свое тело придатком машины.

Современные формулировки, указывающие на якобы развитие «культуры тела», дают, по сути, искаженную картину и затемняют истинную проблему. На самом деле тело также утрачено, поскольку тело — это не кусок материального мира, которому требуются удобства, физическое здоровье и сохранение молодости. Тело — энергийно-деятельностная сущность, «продолженная душа». В альтернативной культуре тело разворачивает свой потенциал, исходя из другой иерархии ценностей, нежели культура массовая. Телесная энергийность направляется скорее в интровертный план, и целью деятельности здесь служит уход от тела как социально полезного, поставленного на службу идеологии потребления. Тело орфическое или кенотипическое выступает сейчас как образ, концентрирующий идеи протеста против программы цивилизации и социальных защит. Он подчеркивает право на отказ от прав и преимуществ, даруемых современным миром. Одним из ранних фактов, подтверждающих данную концепцию, может служить поворот Дж. Моррисона, еще в самом начале зарождения альтернативной культуры, к «нечеловеческой» культуре индейцев и полный разрыв с благополучным родительским семейством.

Создание в европейском сознании идеи «ущербного тела», что ясно выводится из работ М. Фуко, привело к необходимости в XX веке доказывать «права тела», освобождать его от предписанной ему греховности и «низменности». Диалектика образа тела как животного, низменного и прочно вошедшего в европейскую культуру образа «тела идеального» породила образ тела-оболочки, «глянцевого» человека, симулякр идеальной телесности, лишенный глубинного содержания, поскольку само тело обратилось в придаток современных технологий. Право на жизнь и здоровье обратились бесправием, пленом у ложного образа, в котором нет «тела» как такового, нет его динамики и пластичности.

Преимущества, даруемые современной цивилизацией, навязывают любому члену общества телесную программу, которая может абсолютно противоречить его индивидуальным интересам и способу жить, так же, как сама «цивилизация» в лице миссионеров навязывается народам, никогда не испытывавшим потребности в подобных преимуществах. К элементам такой программы можно отнести корпоративную культуру, фитнес-клубы, бассейны и тому подобное. Иначе говоря, набор телесных действий, не оставляющих человеку выбора в соответствии его индивидуальным складом и продуцирующих запрограммированный антиэстетический человеческий образ. По сути, такой подход к человеческому телу выявляет отношение к нему как к телу животного, которое следует подвергнуть соответствующей дрессировке. С другой стороны, человеческое тело опять же производится здесь как тело животное, биологическое, поскольку отправной точкой служат животные качества: физическая сила, выносливость, здоровье.

Современное тело можно назвать «телом шизика», если применять теорию Делеза и Гваттари, но скорее это тело нового пророка или мессии, которое говорит об опыте невозможного. Выявляя основной, фундаментальный образ телесности, важно подчеркнуть, что это именно тело харизматика и отщепенца, а не тело обычного «мещанина» или среднего человека. Такое харизматическое тело почти всегда остается за рамками официальной культуры как невозможное тело Богочеловека. Современный тип пророчества и мессианства, показанный на примерах образа героя рок-оперы «Томми» или образа, создаваемого на сцене и в жизни Дж. Моррисоном демонстрирует, что современная альтернативная культура в основе содержит трансформированный элемент философии Богочеловека, которая и включает стремление к «полноте бытия», выход из сферы действительности в новую актуальность. Возможность инобытия — ключевой компонент современной альтернативной культуры. Обретение иного модуса телесности подразумевает именно перерасход, истощение или кенозис физического тела, разрушение привычной телесной схемы, что находит яркое отражение в образной сфере современной культуры. Путь к познанию, открывание «дверей восприятия», выход к инобытию воплощается в уподоблении себя, пусть и бессознательном, древним пророкам. Современные герои являют собой новую ипостась безумцев в глазах мира. Здесь совершается отказ от антропогенной культуры современности: поиски новой культуры характеризуют альтернативный тип бытия как проникнутый архаизмом, нацеленный на израсходование и завершение жизненного цикла, даже если оно может наступить слишком рано. Этот комплекс ценностей противостоит культуре масс, где торжествуют ценности здоровья и долголетия. Телесный двойник (новое тело), рожденный в абстрактном интенциональном движении, уничтожает «данное тело» в смысле выхода изначального физического тела к другим возможностям восприятия и опыта, которые, однако, должны мыслиться как невозможные, что и выявляет отрицающий характер альтернативной культуры. Истощение, кенозис можно назвать здесь искупительной жертвой за человека, созданного современной потребительской цивилизацией.