Актуальность темы
исследования. В процессе формирования правового Российского государства и создания гражданского общества большое значение приобретает изучение обширного исторического опыта становления и функционирования различных государственно-правовых институтов. В этом свете значительный интерес представляет исследование вопросов зарождения и развития процессуальных отношений, как на стадии досудебного производства, так и непосредственно в ходе судебного процесса в период Русской Правды.
Актуальность настоящего диссертационного исследования определяется тем, что дискуссии по проблеме организационно-правовых основ уголовного и гражданского процесса на различных стадиях судопроизводства в Древней Руси, начатые более двух веков назад, не только не утихают, а, наоборот, в XXI веке становятся ещё острее. Это связано с условиями переходного периода, в котором оказались российское общество и государство с 1990;х гг. прошлого столетия.
Всякий переходный период традиционно предполагает масштабные изменения экономических, социальных, политических, правовых и т. п. изменений, коренного пересмотра устоявшихся традиций и взглядов в различных областях знаний, в том числе и в историко-правовой науке. Данный процесс всегда вызывает обостренный интерес исследователей к историческому наследию тех или иных правовых явлений, институтов, организационно-правовых форм и т. д. Не являются исключением в данном плане и затронутые в настоящей диссертации вопросы становления и развития процессуальных правоотношений в Древней Руси. Неутихающие споры вокруг проблем Русской Правды (РП) в целом и характера, сущности и содержания уголовного и гражданского процесса в частности определяют актуальность и значительный научный интерес настоящего диссертационного исследования.
Актуальность работы заключается также в ее методологическом аспекте. Современный период глобальных преобразований в Российской Федерации повлек за собой коренную перестройку исторической и историко-правовой науки, что потребовало пересмотра взглядов не только на историческое прошлое российских государства и права, но и на методологию их исследования. Если в советской литературе историко-правовые проблемы освещались с сугубо классовых позиций, то в настоящее время устранение данного подхода в научных работах большинства авторов и переход к сугубо цивилизационным основаниям становится одной из методологических парадигм. В настоящее время ученые, как правило, стремятся полностью освободиться от бытовавших долгое время идеологических штампов, связанных с методологией формационного подхода. Однако данный процесс деилогиза-ции зачастую сопровождается отбрасыванием всего положительного, что накопила советская историко-правовая наука за годы своего развития.
Автор данной работы не склонен полностью и безоглядно отказываться от всего того, что внесла марксистско-ленинская доктрина в методологию научного познания. Поиск объективной истины невозможен без комплексного подхода в исследованиях, поэтому диссертант считает актуальным учитывать не только цивилизационный аспект анализа исторического прошлого, но и формационный, классовый, который в наибольшей степени позволяет определить сущность и содержание государственно-правовых явлений в тот или иной исторический отрезок времени.
Актуальность темы
диссертации и необходимость изучения поставленной проблемы особенно возрастает в современных условиях, когда современные российское государство и общество выходят на новый исторический путь развития. Сегодня задачи соблюдения законности, укрепления правопорядка и совершенствования государственного аппарата, как и много столетий назад, на заре формирования и развития отечественной государственности и права вновь выходят на первый план. Именно тогда закладывались основные принципы, понятия, институты и нормы, многие из которых, развиваясь и совершенствуясь в дальнейшем, не потеряли своего теоретического практического значения и в наши дни.
Перечисленные обстоятельства обусловливают актуальность и научно-практическую значимость проблемы и объясняют выбор темы диссертационного исследования.
Степень научной разработанности проблемы. Изучение права Киевской Руси с момента становления отечественной историко-правовой науки являлось одним из основных направлений, традиционно привлекающих внимание исследователей. Уже в дореволюционный период появилась обширная историография древнерусского права в целом и уголовного и гражданского процесса в частности. Различные аспекты темы данного диссертационного исследования являлись предметом работ российских учёных: И. Д. Беляева, П. Беседкина, А. Богдановского, И. Болтина, C.B. Ведрова, М.Ф. Владимир-ского-Буданова, Н. С. Власьева, М. С. Грушевского, И. Грыцько, Ф. Деппа, И. Диева, Д. Дубенского, М. А. Дьяконова, Н. Дювернуа, В. Есипова, Н. Загоскина, Д. Иванишева, Н. В. Калачова, Н. М. Карамзина, В. О. Ключевского, Н. Ланге, H.H. Максимейко, П. Мрочек-Дроздовского, М. П. Погодина, А. Попова, А. Е. Преснякова, А. Рейца, Д. Я. Самоквасова, В. И. Сергеевича, С. М. Соловьева, А. Станиславского, К. И. Стефановского, А.П. Чебышева-Дмитриева, Б. Н. Чичерина, E.H. Щепкина, И.Ф. Г. Эверса и др.
В советский период, несмотря на преимущественное внимание к сфере социально-экономических отношений, сохранялся интерес к изучению права Древней Руси. В научный оборот были введены новые источники, на основе которых появился целый ряд отраслевых и обобщающих исследований. Однако большинство работ принадлежит перу чистых историков, а не юристов. Так в это время к проблемам истории древнерусского права обращались: Б. Д. Греков, М. Ю. Брайчевский, В. И. Довженок, A.A. Зимин, В. В. Мавродин, А. Н. Насонов, Б. А. Рыбаков, Б. А. Романов, М. Н. Тихомиров, Л. В. Черепнин, Я. Н. Щапов и др.
Из собственно историко-правовых юридических исследований советского и постсоветского периодов, посвященных проблемам древнерусского государства и права, относятся работы C.B. Юшкова1, М.М. Исаева2, М.А. Чельцова-Бебутова3, М.Д. Шаргородского4, P. J1. Хачатурова5, и других авторов.
Исследуемым проблемам так же посвящены работы некоторых зарубежных ученых, таких как: В. А. Мациёвский, J1. Гётц, Я. Раковецкий и других.
Теоретическая и эмпирическая база исследования. Исследование проблемы процессуальных правоотношений на стадии досудебного производства и непосредственно в судебном процессе по Русской Правде построено на комплексном анализе широкого круга источников византийского, древнерусского и западноевропейского происхождения. К ним относятся светские и духовные законодательные акты, уставные и частные грамоты князей, постановления соборов и церковных иерархов, актовый материал, княжеская судебная практика, берестяные грамоты, нормы обычного права, западноевропейские средневековые сборники законов, правовые установления которых так или иначе накладывались на сферу отечественного государственного законодательства, основным источником которого на протяжении нескольких веков являлась Русская Правда.
Наиболее подробно автором были проанализированы источники права как древнерусского происхождения (договоры Руси с Византией 911-го и 944 г., списки Русской Правды, Уставы киевских князей Владимира Святославовича и Ярослава Владимировича, Псковская Судная грамота, Судебники 1497 г. и 1550 г., Соборное Уложение 1649 г.), так и иностранного (Сали.
1 Юшков C.B. Общественно-политический строй и право Киевского государства. — М., 1949; Его же. Русская Правда.-М., 1950.
2 Исаев М. М. Уголовное право Киевской Руси // Ученые труды ВИЮН. — М., 1946.
3 Чельцов-Бебутов М. А. Очерки по истории суда и уголовного процесса в рабовладельческих, феодальных и буржуазных государствах. — М., 1957.
4 Шаргородский М. Д. Наказание по уголовному праву 'эксплуататорского общества. — М., 1957.
5 Хачатуров Р. Л. Некоторые методологические и теоретические вопросы становления древнерусского права. — Иркутск, 1974; Его же. Мирные договоры Руси с Византией. — М., 1988; Его же. Становление права (на материале Киевской Руси). — Тбилиси, 1988; Его же. Русская Правда. — Тольятти, 2002. ческая Правда, Закон Судный людем, Литовский Статут). Помимо законодательных источников в работе использовался летописный материал. Подобный подход позволил значительно углубить и расширить существующее в историко-правовой науке представление о досудебных правоотношениях и судебном процессе, отражённых в Русской Правде.
Цель и задачи диссертационного исследования. Исходя из актуальности рассматриваемой проблемы, целыо работы является комплексное историко-правовое изучение и анализ процессуальных отношений в древнерусском государстве в период его становления и развития на стадиях досудебного разбирательства и судопроизводства по нормам Русской Правды и других источников права, оказавших свое влияние на формирование РП или для кодификации которых в последующие века она сама стала основным источником.
Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:
— дать анализ современному состоянию изученности темы;
— рассмотреть общий характер, сущность, содержание и этапы уголовного и гражданского процесса по Русской Правде;
— определить понятие и особенности стадии досудебного процесса;
— выявить принципы и специфику судебного разбирательства;
— раскрыть юридическую природу как закрепленных законом, так и не указанных в РП видов доказательств;
— изучить систему органов, осуществлявших судебное разбирательство;
— проанализировать особенности судопроизводства по делам о татьбе и незаконном пользовании чужой собственностью, а также по делам об убийстве, нанесении увечий и ран;
— определить дальнейшую эволюцию судебного процесса по уголовным и гражданским делам в последующие периоды развития древнерусского права.
Объект и предмет диссертационного исследования. Объектом представленного исследования являются общие закономерности возникновения и развития процессуальных правоотношений в Древней Руси.
Предмет исследования составляют нормы Русской Правды, а также правовые установления связанных с ней нормативных документов, регулировавших отношения, возникавшие при разрешении уголовных и гражданско-правовых правонарушений и споров в средневековом древнерусском обществе.
Хронологические рамки диссертационного исследования охватывают период от возникновения Древнерусского государства и до середины XVII века. Это обусловливается тем, что РП оказала существенное влияние на развитие древнерусского законодательства в периоды феодальной раздробленности и становления Московского государства. Кодификации этих периодов непосредственно связаны с заимствованием правовых норм из первого сборника законов древней Руси, что неизбежно требует расширения хронологических рамок и позволяет более полно и глубоко изучить эволюцию процессуальных правоотношений.
Методология исследования. Основным методом познания в данной работе стал всеобщий диалектический метод, в рамках которого для исследования отдельных проблем темы применялись такие общелогические приемы как анализ и синтез, восхождение от конкретного к абстрактному, использование видовых и родовых отличий и т. д. В рамках исследования широко применялись принципы историзма, системный подход в раскрытии тех или иных явлений и процессов, атрибутивный и структурнофункциональный анализ.
Частнонаучные методы представлены в работе методами сравнительного правоведения и интерпретации, формально-юридическим и другими методами. Кроме того, в ходе работы автор стремился к максимальному сочетанию классового и цивилизационного подходов в исследовании, сосредоточивая при этом внимание на конкретных юридических понятиях и конструкциях, которые, по мнению диссертанта, сами по себе несут весьма значимую методологическую нагрузку.
Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что в историко-правовой науке практически отсутствуют работы, дающие системный анализ исследуемой проблемы. Настоящая диссертация является первым комплексным на монографическом уровне исследованием широкого круга вопросов, раскрывающих сущность процессуальных правоотношений в 1Х-ХП в.в.
Научная новизна диссертации состоит также, в том, что в ней с позиций современных требований юридической науки подводятся итоги предшествующих юридических исследований проблем становления и формирования уголовнои гражданско-процессуальных отношений по Русской Правде с использованием как историко-правовых, так и общетеоретических подходов, а также с привлечением широкого круга источников, что в целом позволило автору предложить новое видение основных положений анализируемой проблемы.
Научная новизна диссертации проявляется не только в широте комплексного и всестороннего исследования, охватывающего широкий круг вопросов, но и на уровне отдельных конкретных историко-правовых задач, в постановке которых диссертант находит новые аспекты и при решении которых приходит к новым самостоятельным выводам, например, при построении иерархически соподчиненной системы видов доказательств.
Впервые в работе рассмотрен комплекс вопросов, которые или не стали предметом специального правового изучения, или по которым высказаны различные, порой диаметрально противоположные суждения. Автором на основе сопоставления широкого круга источников предложено решение ряда проблемных вопросов, таких как уточнение стадий судебного процесса, выявление более конкретного содержания понятия «свидетели», определение особенностей юридического положения их отдельных категорий и т. д. Уточнены основания для рассмотрения дел о татьбе (краже), по спорам о торговых сделках, об убийстве.
Научная новизна исследования заключается в следующих основных положениях, выносимых на защиту:
1. Русская Правда предусматривала систему стадий уголовного и гражданского процесса, который был единым и организовывался таким образом, чтобы дело продвигалось вперед от одной стадии к другой. На этапе предварительного расследования можно выделить такие стадии, как «заклич», «свод» и «гонение следа», которые предполагали состязательный характер досудебного производства, так как инициатива расследования правонарушения принадлежала потерпевшему, налицо были спорящие стороны, которые равным образом были наделены правами представлять суду доказательства.
2. «Заклич» и «свод» представляли собой начальные стадии досудебного процесса по отыскиванию правонарушителя и доказыванию его вины не только в период Русской Правды, но и вплоть до XVI в.
Задачей «свода» являлось отыскание преступника, что давало возможность восстановить нарушенное право истца на владение похищенной вещью. Несмотря на значительный разброс мнений как дореволюционных, так и советских исследователей относительно разницы процедуры «свода» при поиске пропавших вещей и холопов, анализ нормативных источников со всей очевидностью дает основание предположить ее тождественность.
Автор считает, что законодатель достаточно четко определял круг лиц, участвовавших в процессе «заклича» и «свода». Относительно «свода» можно говорить, что, несмотря на разницу мнений по данному вопросу, в пространстве его действие, как правило, распространялось только в границах города и подвластных ему земель.
3. «Гонение следа» по Русской Правде, заключалось в розыске преступника по его следам или по следам пропавшей вещи. При отсутствии в древней Руси специальных розыскных органов и лиц «гонение следа» осуществляли потерпевшие, их близкие, члены общины и добровольцы. Если следы вели к общине — верви, то она обязана была выдать преступника или платить дикую виру (штраф). Если следы вели дальше, то община обязана была принять активное участие в процедуре «гонения следа», в противном случае она присуждалась к возмещению ущерба истцу и уплате штрафа в казну князя.
4. Показания свидетелей — «послухов» и «видоков» являлись важными доказательствами на стадии судебного разбирательства. Вместе с тем до настоящего времени в науке не выработано достаточно конкретного понятия и определения данных категорий свидетелей. В связи с этим автор считает, что первоначально под понятием «видок» подразумевался очевидец события, факта, а в качестве «послуха» выступал человек, свидетельствовавший о добропорядочности лица, участвующего в процессе. С развитием процессуальных отношений в более поздних списках Русской правды понятия «видо-ка» и «послуха» смешиваются, в результате чего термин «видок» исчез из употребления. Термин «послух» стал собирательным и вобрал в себя как понятие свидетеля обстоятельств события («видока»), так и понятие свидетеля-защитника («послуха»), который был заинтересован в том или ином исходе дела в пользу обвиняемого или потерпевшего в зависимости от того, на чьей стороне он «послушествовал».
Русская Правда не знала понятия лжесвидетельства и не предусматривала ответственности за дачу ложных показаний, как в это было в законодательстве европейских стран. В более поздних источниках права (ПСГ, Судебниках Московского государства) данный пробел стал компенсироваться тем, что показания свидетелей в обязательном порядке необходимо было подтверждать присягой или судебным поединком.
5. Русская Правда предусматривает три вида суда божьего — испытание железом, испытание водой и присягу. К ним прибегали, когда у истца не было прямых доказательств обвинения, или когда истец в качестве доказательства вины ответчика ссылался на показания своего холопа. По мнению автора, процедура испытания железом применялась при разбирательстве наиболее тяжких преступлений, а именно, когда: истец обвинял ответчика в убийстве, или по другим делам, когда сумма иска была значительной и превышала полгривны золота. К испытанию водой по Русской Правде, как правило, прибегали при рассмотрении дел о краже с незначительной суммой иска. Противодействие церкви применению испытания железом и водой привело к тому, что в Псковской Судной Грамоте и Судебниках 1497 года и 1550 года в качестве судебных доказательств, вместо ордалий, стали предусматриваться судебные поединки.
Автор считает, что присяге в структуре древнерусской системы доказательств отводилось последнее место. Она приносилась, когда преступление или сумма иска были малозначительными, либо по спорам по поводу торговых сделок. В Русской Правде были предусмотрены дополнительная и очистительная присяги: первая приносилась истцом, вторая — ответчиком.
6. Собственное признание и вещественные доказательства во времена Русской Правды играли в судебном процессе главную роль. Вместе с тем, собственное признание виновного ввиду обычности и традиционности данного доказательства, не нашло своего конкретного закрепления в Русской Правде. Вместе с тем, в Псковской Судной Грамоте уже появляется статья, которая прямо указывает на собственное признание, как на один из видов доказательства. В Московском государстве в качестве основного способа получения показаний стали широко практиковаться пытки, под которыми подозреваемый вынужден был давать признательные показания, которые стали чуть ли не основным видом доказательства.
Сравнительно-правовой анализ законодательства Древней Руси и стран Западной Европы позволяет сделать вывод, что собственное признание было известно не только древнерусскому праву, но и германскому. В Салической Правде законодатель не только прямо закреплял признание, как вид доказательства, но и смягчал наказание в случае, если ответчик сознавался в совершении преступления.
Под вещественными доказательствами подразумевались различные внешние следы, свидетельствовавшие о произошедшем событии. По делам о личных оскорблениях к таким следам относились: кровоподтёки, ссадины, кровоточащие раны и т. д. которые назывались «знамением" — по делам о кражах — найденные в жилище краденые вещи, по делам об убийстве — наличие в жилище у обвиняемого трупа, которые объединялись одним понятием «поличное». В Русской Правде отсутствует статья относительно поимки вора на месте преступления, которая бы прямо говорила, что данный факт сам по себе являлся достаточным вещественным доказательством в суде. Вместе с тем, на это косвенно указывает целый ряд статей. В отличие от Русской Правды, Салическая Правда поимку преступника с поличным на месте преступления, или убийцы с окровавленным оружием признавала наиболее важным доказательством.
7. В древнерусском государстве расширение юрисдикции, связанное с развитием феодальных отношений, вызвало усложнение структуры суда и рост вспомогательных судебных должностных лиц. Русская Правда упоминает о мечнике, детском, вирниках, метельнике, ябетнике, по поводу функций которых в научной среде до сих пор нет единого мнения.
Автор считает, что на мечнике лежали функции по оказанию помощи судье при осуществлении им правосудия. Детский также являлся должностным лицом при судье, и исполнял указания последнего. Вирником был человек, наделённый специальными полномочиями по сбору судебных штрафов (вир). Метельник являлся помощником вирника. В его обязанности входило выполнение административно-судебных функций различного характера, главной из которых было «делать меты», т. е. вести учет собираемых вирником штрафов. Ябетник занимался выявлением скрытых правонарушений, о которых доносил князю.
В ПСГ законодатель все вспомогательные судебные должности объединил в одну — должность судебного пристава, который выполнял функции вирника, мечника, метельника, ябетника и других должностных лиц, указанных в Русской Правде.
В Судебнике 1497 г. вместо старых должностей появляются новые должности дьяка и неделыцика. Дьяк осуществлял функции непосредственного представителя суда, который должен был присутствовать при судебном разбирательстве, а также контролировал исполнение указаний или решений судьи. Недельщик проводил следственные действия непосредственно в стадии судебного разбирательства, а также выполнял функции судебного пристава.
8. Во времена Русской Правды судебный процесс носил состязательный характеруголовный и гражданский процессы не разграничивались. Любое дело называлось «тяжбой» или «тяжею». «Тяжи» разделялись на большие и малые. По сумме иска они делились на три разряда: до полугривны золотаменее полугривны золота, но не менее двух гривен кунменее двух гривен кун. Первые два разряда относились к большим тяжам, последний разряд принадлежал к малым тяжам. «Тяжба» имела обвинителя и обвиняемого, которые в Русской Правде одинаково назывались истцами.
Судебный процесс по Русской правде мог проводиться разными способами и иметь различные основания. Для рассмотрения дела о татьбе (краже) достаточно было одно из следующих оснований: «заклич», проведение «свода», «гонение следа», задержание вора с поличным на месте преступления, «поклёп» — наличие подозрения в совершении преступления.
Из дел, относящихся к противозаконному пользованию чужой собственностью, в Русской Правде упоминается только два: об укрывательстве беглого холопа и по поводу торговых сделок и невозвращению денежных средств. При судопроизводстве о краже холопа весь процесс заканчивался на процедуре свода и необходимость в каких-либо дополнительных доказательствах отпадала. Судопроизводство по спорам по поводу торговых сделок и невозвращения денежных средств сводилось к показаниям свидетелей или принесению присяги одной из сторон.
9. Судопроизводство по делам об убийстве обладало определенной спецификой, определявшей его особое положение в судебном процессе. Судопроизводство об убийстве могло начаться по следующим основаниям: по заявлению родственников убитого при наличие трупапо заявлению родственников убитого при отсутствии трупа, но при наличии достаточных оснований (следов преступления и косвенных показаниях) — по инициативе судебных органов при наличие трупа.
Судопроизводство по делам о нанесении увечий ран или побоев могло начаться по следующим основаниям: наличие определённых следов от преступления или по поклёпу, подтверждённому показаниями видоков.
О том, какое количестве свидетелей требовалось предоставлять в суд, Русская Правда ответа не даёт. На наш взгляд, в тех статьях, когда чётко указывалось количество видоков, истцы для подтверждения своей правоты обязаны были предоставлять в суд указанное число свидетелей. В том же случае, когда число свидетелей не указывалось в статье, то истцы сами решали, достаточно ли им предоставить одного очевидца или необходимо вести в суд большее их количество.
Теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования заключается в возможности использования его выводов и положений в научно-исследовательской, а также учебно-преподавательской деятельности, прежде всего при проведении лекций, семинарских занятий и подготовке учебно-методических материалов по курсу «История отечественного государства и права», «История учений о праве и государстве». Теоретические положения и выводы, содержащиеся в диссертации и характеризующие древнерусское право в процессе его становления и развития, позволяют расширить и уточнить существующие представления о процессуальных отношениях на стадиях досудебного производства и непосредственно на стадии судебного процесса в истории отечественного права. Кроме того, материалы диссертации можно использовать как дидактический материал для повышения квалификации судей.
Апробация результатов исследования. Материалы диссертации, положения и идеи, содержащиеся в данной работе, нашли свое отражение в одиннадцати научных публикацияхосновные выводы докладывались на научно-практических конференциях «Татищевские чтения» в Волжском университете им. В. Н. Татищева в 2002 — 2006 г. г. и обсуждались на заседании кафедры теории и истории государства и права Волжского университета им. В. Н. Татищева.
Структура и содержание диссертации обусловлена объектом и предметом исследования, отвечает поставленным целям и задачам. Диссертационное исследование состоит из введения, трёх глав, состоящих из девяти параграфов, заключения, библиографического списка.
Заключение
.
В Русской Правде, которая формировалась вместе с развитием общественных отношений путем постепенного отбора норм византийского церковного и светского законодательства, а также отечественного обычного права для нужд реальной судебной практики, были кодифицированы статьи, которые можно с полным основанием отнести к установленной законом процессуальной форме расследования правонарушений и рассмотрения дел в судах.
Начальными стадиями досудебного разбирательства по Русской правде являлись заклич" и «свод». Они имели свою процессуальную форму, свои вполне определенные задачи и круг субъектов, привлекаемых для участия в процессе.
Заклич" состоял в объявлении о пропаже на торгу холопов и вещей (коня, оружия, одежды) имевших определённые индивидуальные признаки. «Свод» был одним из основных способов розыска преступника, совершившего кражу, и одновременно — способом доказывания его вины. С развитием отечественного законодательства сущностное содержание «свода» менялось в сторону защиты прав добросовестного приобретателя вещи, который не знал и не мог знать, что приобретает краденую вещь.
Гонение следа" являлось очередной и завершающей стадией досудебного расследования по нормам Русской Правды. Оно выражалось в поиске доказательств и в розыске преступника по его следам или по следам пропавшей вещи. Круг лиц, участвовавших в данном процессе, включал в себя потерпевших, их родственников и близких, членов общины и добровольцев.
Процедура «гонения следа», «заклич» и «свод», не являлась чисто русским явлением. Данная стадия досудебного разбирательства была широко распространена в обычно-правовом обороте других славянских народов, а также в законодательстве стран Западной Европы.
В Древней Руси доказывание и сами доказательства играли огромную роль в судебно-процессуальной деятельности, в связи с чем возникла необходимость юридической регламентации доказывания, которое заняло главное место в установленной законом процедуре судопроизводства.
Анализ источников и проведенных исследований позволяет сделать вывод, что во времена становления государственности в Древней Руси, согласно Русской Правде, свидетели делились на свидетелей-очевидцев («ви-доков») и свидетелей доброй славы («послухов»). Отличие «послуха» от «ви-дока», по мнению автора, проявляюсь в основном при рассмотрении гражданских дел. Оно заключалось в том, что первого выбирали заранее, специально для заключения сделок. В суде «послухи» принимали сторону того лица, которое на них ссылалось, и, используя свой авторитет, шли к присяге.
С развитием государственного и общественного строя и совершенствования самих процессуальных отношений понятия «видок» и «послух» нивелировались, и термин «видок» исчез из употребления. Термин «послух» стал собирательным и вобрал в себя как понятие свидетеля обстоятельств события («видока»), так и понятие свидетеля-защитника («послуха»).
Русская Правда не знала понятия лжесвидетельства и не предусматривала ответственности за дачу ложных показаний, как это было в законодательстве европейских стран. Однако с развитием судопроизводства показания свидетелей, за редким исключением, стали в обязательном порядке подтверждаться присягой или судебным поединком.
Ордалии в Древней Руси, как и в других европейских странах, представляли собой способ выяснения правоты или виновности тяжущихся сторон в судебном процессе занимали достаточно важное место в системе доказательств. К ним могли привлекаться по разным делам, как истец, так и ответчик. Однако ввиду бесчеловечного характера данной процедуры церковь стала возражать против применения ордалий в качестве доказательств, как «искушающих бога» методов, в результате чего они были заменены на судебный поединок.
Присяга также использовалась при судопроизводстве в качестве доказательства, и к ней приводили как истца, так и ответчика. Однако, в структуре системы доказательств ей отводилось последнее место. Она приносилась в случаях, когда преступление или сумма иска были малозначительными.
В судебном процессе собственное признание ответчика имеет, если не абсолютное, то, во всяком случае, очень большое значение. Так, вероятно, было всегда, однако в Русской Правде мы не видим прямого упоминания о признании. Тем не менее, по мнению автора, собственное признание наряду с вещественными доказательствами играли очень большую роль. Это подтверждает тот факт, что в Псковской Судной Грамоте имеется статья, которая прямо указывает на собственное признание, как на один из видов доказательств. В централизованном Московском государстве собственное признание практически становится основным видом доказательств.
Под вещественными доказательствами подразумевались различные внешние следы, свидетельствовавшие о произошедшем событии. Они имели свою классификацию. Так, по делам о личных оскорблениях к таким следам относились: — кровоподтёки, ссадины, кровоточащие раны и т. д. которые назывались «знамением" — по делам о кражах — найденные в жилище краденые вещипо делам об убийстве — наличие в жилище у обвиняемого трупа. Краденые вещи или найденный труп назывались «лице» или «поличное».
В Русской Правде отсутствует статья, которая бы говорила, что поимка вора на месте преступления являлась достаточным доказательством в суде. Вместе с тем, на это косвенно указывает целый ряд статей. В отличие от Русской Правды, Салическая Правда поимку преступника с поличным на месте преступления, или убийцы с окровавленным оружием признавала наиболее важным доказательством.
В Древнерусском государстве, как и в других феодальных государствах Европы, суд не был отделен от администрации. Судебных органов, как специального аппарата, независимого от других органов власти и управления, не существовало. Судьями были сами князья и их представители на местахпосадники, волостели и т. д. Принятие христианства на Руси повлекло создание церковных судов, к юрисдикции которых относились духовные дела.
Судьями церковных судов были митрополиты, епископы и настоятели монастырей. С ростом боярского землевладения появились вотчинные боярские суды. В своих вотчинах бояре вершили суд по аналогии с княжеским судом, либо единолично, либо через своих тиунов и отроков.
Расширение юрисдикции вызывало усложнение и рост вспомогательных судебных должностных лиц, которые отвечали за отправление самого правосудия, исполнение приговоров суда, проведение следственных действий, сбор штрафов и судебных издержек и т. д. К таким должностным лицам по Русской Правде относились мечник, детский, вирник, метельник, ябетник.
Мечником являлось должностное лицо при князе или при княжеском тиуне, осуществлявшем судебную власть. На мечнике лежали функции по оказанию помощи судье при осуществлении им правосудия. Детский во время уголовного процесса также исполнял всевозможные указания судьи. Вирником являлся человек, наделённый специальными полномочиями по сбору судебных штрафов (вир) и подчинявшийся князю. Метельник являлся помощником вирника. В его обязанности входило выполнение административно-судебных функций различного характера, главной из которых было «делать меты», т. е. вести учет чего-либо — в основном собираемых вирником штрафов.
Ябетник являлся должностным лицом князя, выполнявшим, первоначально, различные его поручения. Но в процессе усиления княжеской власти в части судопроизводства, увеличения судебных должностей ябетник стал выполнять вспомогательные судебные функции, суть которых заключалась в выявлении каких-либо нарушений или преступлений, укрывавшихся от князя и доносительстве ему об этих преступлениях.
В отличие от РП в ПСГ законодатель все вспомогательные судебные должности объединил в одну — должность судебного пристава. Судебными приставами могли быть, как княжеские слуги, так и свободные граждане, назначаемые князем и пользовавшиеся уважением и доброй славой у местных жителей.
В Судебнике 1497 года появляются должности дьяка и недельщика. Дьяк осуществлял функции непосредственного представителя суда, который должен был присутствовать при судебном разбирательстве, а также контролировал исполнение указаний или решений судьи. Неделыдик, если провести аналогию с современным судебным процессом, выполнял одновременно функции следователя и судебного пристава.
В настоящее время различают два порядка восстановления нарушенных прав: гражданский и уголовный. Во времена Русской Правды мы с таким разграничением не встречаемся. Судебный процесс не разделялся на гражданский и уголовный и носил общий характер. Любое дело называлось «тяжбой» или «тяжею». Тяжи разделялись на большие и малые. По сумме иска они делились на три разряда: до полугривны золотаменее полугривны золота, но не менее двух гривен кунменее двух гривен кун. Первые два разряда относились к большим тяжам, последний разряд принадлежал к малым тяжам.
Процесс был состязательный. Следствие вели сами заинтересованные стороны. Истец и ответчик сами самостоятельно искали доказательства своей правоты и свидетелей. Вместе с тем, нельзя принижать и роль суда в судебном разбирательстве, т.к. такой вид доказательств, как ордалии не могли проводиться без указания судьи, и при их осуществлении присутствовал судебный чиновник — мечник. Кроме того, проведение досудебной процедурыгонение следа, также проводилось с ведома князи или судьи, и при участии его чиновников.
Судебный процесс по Русской правде мог проводиться разными способами и иметь различные основания. Процесс о воровстве мог начинаться с объявления на торгу о пропаже какой-либо вещи или холопа, т. е. с «заклича» или сразу с процедуры «свода», в ходе которого устанавливался виновный. Процесс о татьбе мог начаться с процедуры «гонения следа». В тех случаях, когда у истца не было ни поличного, ни следов преступления, дела о татьбе могли начинаться простым «поклёпом», т. е. по обвинению истцом кого-либо в совершении кражи. Основанием для возбуждения дела могла быть и поимка вора с поличным на месте преступления.
Из дел, относящихся к противозаконному пользованию чужой собственностью, в Русской Правде упоминается только два: об укрывательстве беглого холопа и о невозвращении денежных средств, полученных кем-либо во временное владение или пользование. Судопроизводство о спорах по поводу торговых сделок сводилось к показаниям свидетелей или принесению присяги одной из сторон.
Судопроизводство по делам об убийстве во времена Русской Правды могло начаться по следующим основаниям: по заявлению родственников убитого при наличие трупапо заявлению родственников убитого при отсутствии трупа, но при наличии достаточных оснований (следов преступления и косвенных показаниях) — по инициативе судебных органов при наличие трупа.
По поводу количества свидетелей, которых необходимо было представить в суд по тем или иным делам в науке нет единого мнения. Автор считает, что если в статье РП, чётко указывалось количество видоков, то истцы обязаны были предоставлять в суд указанное число свидетелей. В том же случае, когда число свидетелей не указывалось в статье, то истцы сами решали, достаточно ли им предоставить одного очевидца или необходимо вести в суд большее их количество.
