Литературоведение конца XX — начала XXI века характеризуется обращением к изучению религиозно-нравственных основ творчества писателей и поэтов. Характеризуя современное состояние филологической науки, А. Б. Тарасов отмечает: «Филологическая наука 1990;2000;х годов пришла к пониманию необходимости создания новой концепции русской литературы, которая в полной мере учитывала бы христианские истоки творчества писателей. <.> В последние годы <.> возник серьезный интерес к изучению религиозно-нравственных аспектов творчества русских писателей, к выявлению многообразных связей классической русской литературы с духовными произведениями христианской письменности"1. Вопросам духовных основ русской литературы посвящены периодические сборники научных трудов «Евангельский текст в русской литературе XVIII—XIX вв.еков» (Петрозаводск), «Христианство и русская литература» (Санкт-Петербург), «Русская литература XIX века и христианство» (Москва), «Преподобный Серафим Саровский и русская литература» (Москва), исследования М. М. Дунаева «Православие и русская литература», И. А. Есаулова «Категория соборности в русской литературе», «Пасхальность русской словесности», Николаевой С. Ю. «Пасхальный текст в русской литературе XIX века», множество диссертационных исследований последних лет.
Содержание диссертации находится в русле духовно-нравственного направления современной филологической науки. В работе сделаны попытки выявить религиозные аспекты в весенней лирике Ф. И. Тютчева и А. Н. Майкова. Анализ идейного и художественного воплощения образа весны позволяет определить особенности мировоззрения и своеобразие.
1 Тарасов А. Б. В поисках идеала: между литературой и реальностью. М., 2006. С. 6. поэтического языка авторов. Объектом изучения в работе стала весенняя лирика именно Тютчева и Майкова, так как поэтов связывала дружба, длившаяся более 15 лет, Тютчев во многом повлиял на патриотические воззрения Майкова, и в понимании весны можно выявить преемственность их взглядов.
Осмысление образа весны начинается в древнерусской литературе. Епископ Кирилл Туровский, знаменитый проповедник XII века, автор многих поучений, торжественных Слов и молитвенных текстов, в «Слове на новую неделю по Пасхе» восхваляет Воскресение Христово, уподобляя ликование верующих в этот светлый праздник весеннему пробуждению природы: «Ныне солнце красуяся к высоте восходит и радуяся землю огревает, взиде бо нам от гроба праведное солнце Христос и вся верующая ему спасает. <.> Днесь весна красуется, оживляющи земное естество: бурнии ветри, тихо повевающе, плоды гобзуют [умножают] и земля, семена питающи, зеленую траву ражает. Весна убо красная есть вера Христова, яже крещением поражает [рождает] человеческое паки естество [возрождение]. <.> Ныне древа леторасли [побеги] испущают, и цветы благоухания процвитают, и се уже огради [сады] сладку подавают вонюи делатели [земледельцы] с надеждою труждающиеся плододавца Христа призывают. <.> Ныне вся доброгласныя птицы церковных ликов гнездяшеся веселяться: и пьица бо, рече пророк, обрете гнездо себе, олтаря твоя, и свою каяждо поюще песнь, славит Бога гласы немолчными"1. Кирилл Туровский использует лейтмотивные образы весны: зелень травы, цветение деревьев, благоухание садов, пение птиц, в соответствии с укладом Древней Руси упоминает и о начале весенних работ на полях. Устойчивые образы весны встречаются и в народных обрядах христианской Руси. Например, образ птицы неразрывно связан с народным праздником зазывания (кликания) весны, отмечаемого на третьей или четвертой неделе Великого поста.
1 Цит. по: Калайдович К. Ф. Памятники российской словесности XII в. М., 1821. С. 21−22.
Ожидание весны и радости, которую с собой приносит Пасха, отразилось в закличках, произносимых в праздник зазывания весны:
Жаворонки, жавороночки! Прилетите к нам, Принесите нам лето теплое! Нам зима надоела, Весь хлеб у нас поела, Всю скотинку поморила.
Весна, весна красная! Приди, весна, с радостью, С радостью, с огромною милостью: Со льном большим, С корнем глубоким, С хлебом великим.
Таким образом, не только среди духовенства и образованной части русского общества, но и в народном христианском сознании наступление весны было неразрывно связано с праздником Пасхи, что нашло отражение в фольклоре и народных обычаях.
После принятия христианства в IX веке и до трагических событий 1917 года Россия была православной державой, живущей религиозными догматами, обычаями и обрядами. Не случайно в творчестве русских писателей и поэтов появляется духовное осмысление того или иного времени года. Зима соотносится с чудом Рождества Христова, весна — с Воскресением Господним.
Для Православия, в отличие от западного христианства, центральным событием церковной жизни изначально стал праздник Пасхи, дающий человеку надежду на вечную жизнь, спасение. Обосновывая понятие «пасхальный архетип» в книге «Пасхальность русской словесности», И. А. Есаулов приходит к выводу: <�".> в России Пасха до сих пор является главным праздником не только в конфессиональном смысле, но и в культурном. Тогда как в западном христианстве Пасха в культурном пространстве словно бы уходит в тень Рождества. <.> Рождество, в отличие от Пасхи, не связано непосредственно с неотменимой на земле смертью. <.>
Приход Христа в мир позволяет надеяться на его обновление и просвещение. Однако в сфере культуры можно говорить об акцентировании земных надежд и упований, разумеется, освещаемых приходом в мир Христатогда как пасхальное спасение прямо указывает на небесное воздаяние. <.> Приведем <.> лаконичное свидетельство В. И. Даля, зафиксировавшего <.> пасхальную доминанту на уровне поговорки: «Экая Пасха-шире Рождества!» Название дня недели — воскресенье — также свидетельствует о преобладании этого архетипа: в русском сознании воскресенье неразрывно связано с посещением церкви. Знаменателен для формирования пасхального архетипа и тот факт, что сама неделя после Пасхи именуется в России святой: в русском языке, таким образом, связываются воедино святость, Пасха и национальный идеал, каковым является Святая Русь"1.
Подводя итоги исследования, ученый приходит к выводу, что идея Воскресения пронизывает отечественную словесность, является вектором ее развития: «Как в русском слове «спасибо» мерцает концепт спасения Богом <.> даже и помимо желания говорящего, пока существует сам русский язык, так и отечественная словесность сохраняет свой корневой христианский строй, пока сама Россия является действительным отечеством для пишущего, поскольку само возникновение словесности определилось в России именно принятием христианства — и определило, тем самым, пасхальныйспасительный — вектор развития этой словесности. Можно говорить о пасхальной доминанте как древнерусской словесности, так и русской литературы Нового времени"2.
Смысл праздника, занимающего столь важное место в жизни русского человека, выражает тропарь Пасхи: «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав». В слове святителя Иоанна Златоустого, ежегодно читаемом в этот день, выражена мысль о спасительности для каждой христианской души празднуемого события: «Где.
1 Есаулов И. А. Пасхальность русской словесности. М., 2004. С. 21−22,30.
2 Там же. С. 47. твое, смерте, жало? Где твоя, аде, победа? Воскресе Христос, и падоши демоны. Воскресе Христос, и радуются Ангели. Воскресе Христос, и жизнь жительствует"1. Все богослужебные тексты Светлого Праздника объединены ликованием и ощущением неизъяснимого, невыразимого торжества. Пасхальная радость звучит и в словах святых отцов, отзывающихся на Светлое торжество. Святитель Феофан Затворник так изъясняет смысл Воскресения Христова для верующего: «Пасха, Господня Пасха! От смерти к жизни привел нас Господь Своим Воскресением. <.> Ангелы поют, сорадуясь нам и предзря восполнение сонма своегонас же сподоби, Господи, Тебя Воскресшего чистым сердцем славить, видя в Воскресении Твоем пресечение снедающего нас тления, засеменение новой жизни пресветлой и зарю будущей вечной славы, в которую предтечей вошел Ты Воскресением нас ради. Не человеческие только, но вместе и ангельские языки не сильны изъяснить неизреченную твою к нам милость, преславно воскресший Господи!"2.
В творчестве большинства поэтов XIX века есть стихотворения, написанные на праздник Пасхи. В прозе проникновенное описание пасхального богослужения и чувств, владеющих русским человеком в этот светлый день, оставил Н. В. Гоголь. Последнюю книгу писателя «Выбранные места из переписки с друзьями» завершает глава «Светлое Воскресенье», в которой выражается заветная мечта Гоголя: в России, прежде чем в любой другой стране воспразднуется Светлое Христово Воскресение: «В русском человеке есть особенное участие к празднику Светлого Воскресенья. Он это чувствует живей, если ему случиться быть в чужой земле. Видя, как повсюду в других странах день этот почти не отличен от других дней,-те же всегдашние занятия, та же вседневная жизнь, то же будничное выраженье на лицах, — он чувствует грусть и обращается невольно к России. Ему кажется, что там как-то лучше празднуется этот день, и сам человек радостней и.
1 Цит. по: Богослужения Страстной седмицы и Пасхи. М., 2005. С. 448.
2 Феофан Затворник, святитель. Мысли на каждый день. Минск, 2005. С. 82−83. 7 лучше, нежели в другие дни, и самая жизнь какая-то другая, а не вседневная. Ему вдруг представятся — эта торжественная полночь, этот повсеместный колокольный звон, который как всю землю сливает в один гул, это восклицанье «Христос воскрес!», которое заменяет в этот день все другие приветствия. <.> Не умирают те обычаи, которым определено быть вечными. <.> Не умрет из нашей старины ни зерно того, что есть в ней истинно русского и что освящено Самим Христом. Разнесется звонкими струнами поэтов, развозвестится благоухающими устами святителей <.>, — и праздник Светлого Воскресенья воспразднуется, как следует, прежде у нас, чем у других народов!"1.
Переживание торжества и радости, царящее в душе человека весной, пронизывают лирические произведения, посвященные самому прекрасному времени года. Ликование — главный пафос не только пасхальных стихотворений, но и тех, которые не посвящены религиозному празднику. В. К. Кюхельбекер написал в день Пасхи стихотворение, в котором рефреном звучат жизнеутверждающие восклицания: «Христос воскрес! Воистину воскрес!»:
Душе моя, ликуй и пой, Наследница небес: Христос воскрес, Спаситель твой Воистину воскрес! <.> Из света вечного Господь Сошел в жилище тьмы, Облекся в персть, оделся в плотьДа не погибнем мы! <.> Христос воскрес, Спаситель мой Воистину воскрес. Ликуй, душаОн пред тобой Раскрыл врата небес2.
Стихотворение В. К. Кюхельбекера «На воскресение Христа» выражает основную идею пасхального торжества. В известном отрывке из романа.
А.С. Пушкина «Евгений Онегин», поэт, описывая приход весны, также.
1Гоголь Н. В. Выбранные места из переписки с друзьями: Духовная проза. М., 1993. С. 218,225.
2 Цит. по: Бог и человек в русской классической поэзии XVIIIXX веков. СПб., 1997. С. 130−131. 8 признает, что основным настроением утра года является радость, хотя сердце его принадлежит осенней поре, которая для Пушкина несет с собой подъем творческих сил, вдохновение. Поэтическое описание прихода весны принадлежит к лучшим страницам пейзажной лирики.
Гонимы вешними лучами, С окрестных гор уже снега Сбежали мутными ручьями На потопленные луга. Улыбкой ясною природа Сквозь сон встречает утро года. <.>
Весна, весна! пора любви! Какое томное волненье В моей душе, в моей крови! <.> И все, что радует, живит, Все, что ликует и блестит, Наводит скуку и томленье.1.
Переживания радостного движения оживающей после зимнего сна природы, ее ясная улыбка приближающейся весне, ликование и блеск окружающего мира-вот то, что роднит этот фрагмент пушкинского романа в стихах с лирическими произведениями Тютчева о весне (ср.: «Весенние воды», «Еще земли печален вид.»).
Объединяет весенние стихотворения поэтов не только разлитое в них чувство радости, но и лейтмотивный образ цветов. В произведении может быть назван конкретный цветок — прекрасная роза, благоухающая сирень, нежный подснежник, но образ может быть и обобщенным. Важно то, что весна предстает всегда окруженная цветами. В религиозном плане образ цветка соотносится с двумя праздниками, отмечаемыми Православной Церковью весной — Благовещением Пресвятой Богородицы и Входом Господним в Иерусалим.
Образы цветов, настроения радости, ликования, пиршества природы, осмысления весны как времени воскресения жизни и торжества света.
1 Пушкин А. С. Собр. соч.: В 8 т. Т. 5. М., 1969. С. 169−170. позволяют выделить стихотворения об этом времени года в творчестве Тютчева и Майкова в единый цикл. Весенние стихотворения поэтов-лирические шедевры, навсегда вошедшие в сокровищницу не только русской, но и мировой поэзии. Общепризнанное воспитательное значение стихотворений позволило включить их в азбуки, буквари, хрестоматии для детей и юношества. Хрестоматийными до сих пор являются многие лирические шедевры, воспевающие красоту родной земли и воспитывающие в молодом поколении любовь к отчизне. Несмотря на шумный успех весенних стихотворений обоих поэтов, сразу же после публикации получивших множество положительных критических откликов, в литературоведении до сих пор нет исследования, в котором был бы дан системный анализ весенней лирики Тютчева и Майкова, представляющей собой самостоятельный цикл.
Под циклом (от греч. kyklos — круг) в литературоведении понимается группа произведений, объединенных автором по жанровому, идейно-тематическому принципу или общностью персонажей, а чаще всего по нескольким принципам. Различают циклы, создаваемые непреднамеренно (и не имеющие общего заглавия), преднамеренно (составляющие их тексты собираются вместе и обычно озаглавливаются) и создающиеся задним числом, когда автор обнаруживает общность ряда своих произведений, писавшихся вне осознанной связи друг с другом. С точки зрения этого определения, в творчестве Тютчева и Майкова нельзя выделить весенний цикл, так как поэты не объединяли свои лирические произведения о весне в группы.
Для творчества Тютчева не свойственно выделение групп стихотворений. Однако попытки циклизации его произведений были предприняты уже при жизни поэта. А. С. Пушкин, впервые публикуя 36 стихотворений Тютчева в журнале «Современник» (№ 3, 1836), озаглавил их «Стихотворения, присланные из Германии», создав тем самым своеобразный цикл. В литературоведческой науке такие циклы, где автор отдельных произведений и создатель всей циклической композиции не совпадают, называются неавторскими, или редакторскими (читательскими).
История изучения пейзажной лирики Тютчева началась с критической статьи Н. А. Некрасова «Русские второстепенные поэты», написанной в 1850 году. Разбирая опубликованные в пушкинском «Современнике» «Стихотворения, присланные из Германии» не известного ему г. Ф.Т., Некрасов приходит к выводу: «Любовь к природе, сочувствие к ней, полное пониманье ее и уменье мастерски воспроизводить ее многообразные явления-вот главные черты таланта г. Ф.Т."1. Двадцать четыре стихотворения, помещенные в статье, критик делит на три группы: стихотворения, «которые содержанием своим представляют только «картину» и более ничего"2- стихотворения, «в которых к мастерской картине природы присоединяется мысль, постороннее чувство, воспоминание"2, и стихотворения смешанного содержания. Некрасов упоминает в статье четыре весенних стихотворения: «Весенние воды», «Весна» («Как ни гнетет рука судьбины.»), «Не то, что мните вы, природа.», «Я помню время золотое.», сопровождая их цитирование эмоциональным комментарием.
Оспаривая название статьи, критик относит талант г. Ф.Т. к первостепенным поэтическим талантам: <�".> стихотворения г. Ф.Т. принадлежат к немногим блестящим явлениям в области русской поэзии. Г. Ф.Т. написал очень немногоно все написанное им носит на себе печать истинного и прекрасного таланта, нередко самобытного, всегда грациозного, исполненного мысли и неподдельного чувства. <.> Заключим нашу статью желанием, чтобы стихотворения г. Ф.Т. были изданы отдельно: мы можем ручаться, что эту маленькую книжечку каждый любитель отечественной.
1 Некрасов Н. А. Русские второстепенные поэты // Некрасов Н. А. Собр. соч.: В 8 т. Т. 7. М, 1967.
С. 201.
2 Там же. С. 193. литературы поставит в своей библиотеке рядом с лучшими произведениями русского поэтического гения."1.
Желание Некрасова исполнилось в 1854 году, когда И. С. Тургеневым был издан небольшой сборник стихотворений Тютчева. В рецензии на книгу С. С. Дудышкин прежде всего отметил мастерство поэта в изображении природы: «Мы давно уже не встречали столько чувства природы и столько мастерства в ее изображении, как у г. Тютчева. Взор его постоянно обращен к ней- <.> для всякого ее явления есть у него соответствующие краски. <.> Автору, очевидно, знакома тайна рисовать немногими, но подлинными чертами красоту ее явлений"2. Рецензент восторженно отозвался о двух весенних стихотворениях поэта — «Весенней грозе» и «Не то, что мните вы, природа.». Анализируя пейзажную лирику Тютчева, Дудышкин приходит к выводу, что поэт не отдает предпочтения какому-либо одному времени года, а одинаково хорошо изображает все.
Близок в оценке пейзажной лирики Н. А. Некрасову и С. С. Дудышкину и первый биограф Тютчева И. С. Аксаков. В биографическом очерке И. С. Аксаков также восхищается даром Тютчева-пейзажиста. «Где Тютчев не имеет себе подобных, — пишет он, — это в изображении картин природы. Нет, конечно, сюжета более избитого стихотворцами всего мира. К счастью, сам сюжет, то есть сама природа, от этого нисколько не опошливается, и ее действие на дух человеческий не менее неотразимо. Сколько бы тысяч писателей ни пыталось передать нам ее язык, — всегда и вечно он будет звучать свежо и ново, как только душа поэта станет в прямое общение с душою природы. Оттого и картины Тютчева исполнены такой же бессмертной красоты, как бессмертна красота самой природы"3. Аксаков упоминает три стихотворения весеннего цикла: «Весенние воды», которые, по его мнению, «так и обдают чувством весны, молодым, добрым,.
1 Некрасов Н. А. Указ. соч. С. 193, 210.
1 Дудышкин С. С. Стихотворения Ф. Тютчева // Отечественные записки. 1854. № 8. С. 62−63.
3 Аксаков И. С. Биография Ф.И. Тютчева: Репр. воспр. изд. 1886. М., 1997. С. 89.
12 веселым"1, «Весенняя гроза» и «Я помню время золотое.». И Некрасов, и Аксаков сравнивают тютчевские стихотворения о весне со стихотворениями Е. А. Боратынского и А. А. Фета. Оба приходят к мысли о том, что стихи Тютчева более лаконично, точно и живо передают ощущения весны.
Русский философ-мистик начала XX века B.C. Соловьев в статье «Поэзия Ф. И. Тютчева», напечатанной в 1895 году в «Вестнике Европы», рассматривая пейзажную лирику Тютчева, выделяет в ней темное, страшное начало. По мнению B.C. Соловьева, поэт «никогда не забывает, что <.> светлый, дневной облик живой природы, который он так умеет изображать, есть пока лишь „златотканый покров“, расцвеченная и позолоченная Л вершина, а не основа мироздания». Основа мироздания, как считает философ-мистик, — хаос, «то есть <.> зияющая бездна всякого безумия и безобразия"3. Не выделяя циклов в лирике природы поэта, B.C. Соловьев пишет о постоянном присутствии в ней страха перед древним хаосом, о темной основе поэзии Тютчева, скрытой под прекрасной светлой оболочкой: «Жизнь и красота в природе — это борьба и торжество света над тьмою, но этим необходимо предполагается, что тьма есть действительная сила. И для красоты вовсе не нужно, чтобы светлое начало овладело ею, подчинило ее себе, до известной степени воплотилось в ней, ограничивая, но не упраздняя ее свободу и противоборство"4. В силу своих убеждений Соловьев выделял в творчестве Тютчева именно «темный корень мирового бытия», недооценивая то, что большинство стихотворений о природе пронизаны светлым, гармоничным и животворящим началом.
Статья Соловьева оказала большое влияние на последующее изучение творчества Тютчева, так как в ней философ впервые осмысляет одну из важнейших сторон лирики поэта — устремленность к осознанию глубинных тайн мироздания.
1 Аксаков И. С. Биография Ф.И. Тютчева: Репр. воспр. изд. 1886. М., 1997. С. 98.
2 Соловьев B.C. Поэзия Ф. И. Тютчева // Соловьев B.C. Литературная критика. М., 1990. С. 112.
3 Там же. С. 113.
4 Там же. С. 114.
В.Ф. Саводник, соглашаясь с мнением B.C. Соловьева, выделяет в поэтическом наследии Тютчева «аполлоновскую» и «дионисийскую» струю: «В творчестве Тютчева можно различить две струи: одну — аполлоновскую, светлую, жизнерадостную, отражающую жизнь так, как она представляется острому и ясному взору художникадругую — дионисийскую, бьющую темной и кипучей волной из самых недр души поэта, полную мистических прозрений и холодного ужаса"1. Исследователь подробно анализирует не только «дионисийское», но и «аполлоновское» начало пейзажной лирики Тютчева. Он восторженно отзывается о некоторых весенних стихотворениях, более глубоко рассматривая лишь поэтический манифест «Весна» (1838).
Поэзия Тютчева привлекала и русских символистов, считавших его своим учителем в творчестве. Особенно сильным было увлечение Тютчевым у А. А. Блока. Статьи, рецензии, дневниковые записи поэта-символиста пронизаны стихотворными реминисценциями и цитатами из лирики предшественника. Блоку многое было родственно в творческом наследии Тютчева: идея одухотворенной природы, ощущение взаимной зависимости Вселенной и человека, понимание двойственности и антиномичности бытия, противоречивость человеческой души. Особенно импонировала Блоку под влиянием учения B.C. Соловьева о «Вечной Женственности» «женская душа», растворенная в поэтических образах Тютчева. Несмотря на влияние B.C. Соловьева, Блок считал Тютчева чуждым темному, демоническому, греховному началу жизни. Он писал: <�".> бездну отчаянья, самоубийства и высокого восторга, цветущего в горниле душевных страстей, миновал светлый, невинный и чуждый греха Тютчев. Она мелькнула перед его великой душой и, не задев ее, отошла к будущим поколениям"2.
Религиозный философ начала XX века C. J1. Франк, так же как и русские символисты, в оценке творчества поэта оказался под влиянием идей B.C. Соловьева, выраженных в статье «Поэзия Ф. И. Тютчева». C.JI. Франк.
1 Саводник В. Ф, Чувство природы в поэзии Пушкина, Лермонтова и Тютчева. М., 1911. С. 165.
2 Блок А. А. Собр. соч.: В 8 т. Т. 7. М., 1963. С. 34.
14 считает, что поэтическую картину мира Тютчева составляет внимание как к светлому, так и темному началу жизни. Вопреки догматическим религиозным учениям философ утверждает, что и злое, темное, демоническое начало по природе своей божественно: «Двойственность светлого и темного образует основную черту его [Тютчева — Л.Я.] картины мира. <.> В этих стихиях мы имеем, таким образом, два противоположных и враждебных друг другу начала. <.> эти начала оба божественны, прекрасны, привлекательны. Всепроникающий контраст и вечная борьба между светом и тьмой только потому значительны и существенны, что оба начала вмещаются в божественно-вселенское бытие, и борьба разыгрывается в ее пределах"1. Таким образом, творчество Тютчева, по мнению C.JI. Франка, дуалистично. Вслед за B.C. Соловьевым философ утверждает, что поэта притягивают оба начала, но более подробно исследователь анализирует светлую струю мира, выразившуюся в весенних стихотворениях Тютчева.
C.JI. Франк считает: «Описания весны у Тютчева принадлежат к самым прекрасным страницам мировой лирики"2. Весна в творчестве поэта несет с собой, по мнению C.JI. Франка, идею света и радости, является воплощением небесного, горнего начала в земной жизни: «Свет и радость дают нам непосредственно почувствовать разлитое в природе божественное начало. <.> Небесная, горная стихия, удаленная от земли и противоположная ей, есть все же не какое-либо обособленное от бытия начало, а именно стихия, органически проникающая собою все бытие, а следовательно, доступная и на земле. В пределах земной жизни ее воплощениями, ближайшим образом, являются весна и утро"3. Таким образом, Франк считает, что через воспевание весны Тютчев познавал божественное начало.
Д.Д. Благой, вслед за Блоком, в работах о Тютчеве отрицал его роль как вдохновителя поэтов-декадентов. В статье «Гениальный русский лирик.
1 Франк C. J1. Космическое чувство в поэзии Тютчева// Русская мысль. 1913. № 11. С. 19−20.
2 Там же. С. 24.
3 Там же. С. 21,24.
Ф.И. Тютчев)" ученый утверждает мысль о том, что поэзия Тютчева никогда не была пронизана меланхолическими мотивами, наоборот, поэт любит и воспевает живой, динамичный, меняющийся мир. Выражение философии Тютчева исследователь видит в стихотворении «Нет, моего к тебе пристрастья.». Цитируя первые четыре стиха, ученый отмечает: «Эта горячая сыновняя преданность «матери-Земле» — зримому, осязаемому, чувственно воспринимаемому миру-и дала возможность Тютчеву <.> стать таким проникновенным, таким единственным в своем роде поэтом природы"1. В статье Д. Д. Благой упоминает несколько стихотворений весеннего цикла: «Не то, что мните вы, природа.», «Весенняя гроза», «Весенние воды», «Первый лист», «Нет, моего к тебе пристрастья.», подробно их не анализируя.
Первым среди исследователей тютчевской поэзии большинство весенних стихотворений проанализировал Т. Н. Райнов. В 1923 году в Петрограде вышла в свет его книга «Духовный путь Тютчева». В ней автор соотносит изменения в мировосприятии поэта с изменениями мотивов и тем в его творчестве. Особенно много стихотворений о весне, по мнению исследователя, было создано поэтом в первый период творчества (1820−30-е годы). Особенность стиля Т. Н. Райнова в том, что он включает в свой текст цитаты из стихотворений Тютчева, придающие мнению автора не только убедительность, но и особую лиричность. Весна — время света и радости, а юный Тютчев, по мнению Т. Н. Райнова, — «светопоклонник и огнепоклонник, <.> светлая, огнистая, <.> собою полная душа"2. Прослеживая эволюцию мировосприятия поэта, исследователь не находит резких перемен в трактовке поэтом темы весны. Глава, посвященная анализу стихотворения «Весна» («Как ни гнетет рука судьбины.», 1838), доказывает, что в конце 1830-х годов повзрослевший Тютчев все еще стремится к.
1 Благой Д. Д. Гениальный русский лирик (Ф.И. Тютчев) // Благой Д. Д.
Литература
и действительность. Вопросы теории и истории литературы. М., 1959. С. 450.
2 Райнов Т. И. Духовный путь Тютчева. Пг., 1923. С. 10, 11.
16 воспеванию прекрасного весеннего мира, хотя понимание времени года меняется: «Некогда близкая ему, как «пора весны», «цветущее блаженство мая», она [природаЛ.П.] и теперь являлась для него источником возбуждения, началом бодрящим. <.> Но это лишь отчасти прежняя, тютчевски юная весна. Конечно, она еще женщина. <.> Но она уже не занята нами, не дает «свиданья пир своим сынам». У нее объективирующие, не прежние субъективирующие наклонности"1. Но в целом, по мнению Т. И. Райнова, весна для Тютчева и в зрелые годы осталась живительной силой, дающей душе человека облегчение и исцеление.
Л.В.Пумпянский статью «Поэзия Ф.И.Тютчева» (1928) посвящает обоснованию утверждения о циклизме как основном методе поэзии Тютчева. Ученый начинает исследование с определения особенностей лирики поэта: «Замечательной чертой поэзии Тютчева является обилие повторений, дублетов. Их роль в его творчестве так велика, что и без этого небольшое число его стихотворений, при внимательном анализе, еще суживается, оказывается системой, слагающейся из весьма немногих тем. <.> циклизация является методом Тютчева. Произведений <.>, не входящих в тематические циклы, у него почти нет». Л. В. Пумпянский выделяет циклы («гнезда» в формулировке ученого) грозы, полдня, севера, юга, радуги и др., но центральными он, вслед за B.C. Соловьевым, считает циклы ночи, хаоса, сумерек.
Новым этапом в развитии тютчеведения стала книга правнука поэта К. В. Пигарева «Жизнь и творчество Тютчева», изданная в 1962 году. Монография представляет собой первое детальное исследование как биографии, так и творческого пути гениального русского лирика. Значимость книги К. В. Пигарева становится очевидной при сопоставлении с работами других ученых, которые в советское время ограничивали свои исследования.
1 Райнов Т. И. Указ. соч. С. 4 М².
2 Пумпянский Л. В. Поэзия Ф.И. Тютчева // Пумпянский Л. В. Классическая традиция. М., 2000. С. 220,227. рамками статьи или главы в учебниках по истории русской литературы XIX века. К. В. Пигареву были хорошо известны архивы Тютчева, бережно сохраненные его женой, детьми и внуками, ученый проводит детальный и глубокий анализ поэтического наследия своего прадеда, прослеживая развитие идейно-художественных исканий поэта.
В книге «Жизнь и творчество Тютчева» и в более поздней монографии «Ф. И. Тютчев и его время» К. В. Пигарев обосновывает правомерность выделения циклов в лирике Тютчева. Ученый считает: «Литературоведы неоднократно писали о самоповторениях у Тютчева, свидетельствующих об исключительной сосредоточенности поэта на определенных, всю жизнь волновавших его идеях и представлениях. <.> Не только стихи на одинаковые темы повторяются в творчестве Тютчева, не только отдельные мотивы варьируются им на протяжении многих лет, но и из одного произведения в другое настойчиво переходят одни и те же образы, эпитеты, словосочетания"1.
К.В. Пигарев не выделяет весеннего цикла стихотворений Тютчева, однако тонко анализирует лирические произведения, входящие в него. Ученый приходит к выводу: «Весной навеяны самые радостные, самые жизнеутверждающие мотивы его [ТютчеваJI. П.] стихов. Таково проникнутое бодрым, мажорным настроением «весеннее приветствие стихотворцам» — «Любовь земли и прелесть года.», таковы с детства запомнившиеся каждому из нас ликующие строфы «Весенней грозы» и «Весенних вод», поэтическое описание пробуждения природы и одновременного пробуждения души человека в стихотворении «Еще земли печален вид.», изображение победы весны над зимою, нового над старым, настоящего над прошлым в стихотворении «Зима недаром злится.», таковы, в особенности торжественные строфы «Как ни гнетет."2. Таким образом, К. В. Пигарев, хотя и не выделяет весенние стихотворения Тютчева в цикл,.
1 Пигарев К. В. Ф. И. Тютчев и его время. М., 1978. С. 285,288.
2 Там же. С. 203. признает, что их объединяют единые мотивы радости, торжества жизни и света.
Мнению К. В. Пигарева созвучен вывод В. Н. Касаткиной. В двух монографиях «Поэтическое мировоззрение Ф.И. Тютчева» (1969) и «Поэзия Ф. И. Тютчева» (1978) исследовательница выявляет в весенней лирике поэта торжество светлого, а вовсе не темного, как считал B.C. Соловьев, корня мирового бытия. В. Н. Касаткина объединяет семь стихотворений 1830-х годов — «Весенняя гроза», «Могила Наполеона», «Весенние воды», «Зима недаром злится.», «Еще земли печален вид.», «Весна», «Нет, моего к тебе пристрастья.» — в весенний цикл, основной мотив которого — воспевание весны как молодости: «Поэт выразил в своих стихах торжество Весны как молодости. <.> Весна для него прекрасное дитя, полное жизни, все проявления которой исполнены высокой поэзии"1. Анализируя стихотворения о самом прекрасном времени года, исследовательница приходит к выводу, что в понимании поэтом весны можно выделить несколько аспектов: «Он изобразил приход весны как нечто вселенски значительное («Весна») — весна у него — это «надрайская» сфера жизни («Что пред тобой утехи рая»), это и особое состояние человеческого сердца («Душа, душа, спала и ты.»). <.> Весна — жизнь сердца, его пробуждение, власть мечты над ним, появление веры в идеал или счастье или просто-брожение чувств и желаний, обновление души» .
Б .Я. Бухштаб анализирует весенние стихотворения Тютчева, исходя из собственного деления лирики Тютчева на циклы. В пейзажной лирике поэта он выделил три «основных эмоциональных комплекса, реализованных в трех картинах мира»: «блаженный мир», «мертвый мир» и «бурный мир», оговорив, что предложенная классификация является условной. Большинство весенних стихотворений, по мнению ученого, входят в.
1 Касаткина В. Н. Поэтическое мировоззрение Ф. И. Тютчева. Саратов, 1969. С. 22.
2 Касаткина В. Н. Поэзия Ф.И. Тютчева. М&bdquo- 1978. С. 147−148.
3 Бухштаб Б. Я. Русские поэты. Тютчев, Фет, Козьма Прутков, Добролюбов. Л., 1970. С. 53.
19 блаженный мир", так как воспевают особое состояние человеческой души. «Весенние воды» и «Весеннюю грозу» исследователь включает в «бурный мир». Так же, как К. В. Пигарев и В. Н. Касаткина, Б. Я. Бухштаб видит в весенней лирике поэта торжество радости жизни над мертвенным покоем. Все это «светлый мир».
О преобладании весенней темы в ранней лирике Тютчева пишет и И. О. Шайтанов в книге «Ф. И. Тютчев: поэтическое открытие природы» (1998): «В ранних стихах Тютчева царит весна. Она в мире, и она в душе. Она в природных стихах и в любых иныхвезде она — символ обновления, начала жизни, а то и самой жизни"1. Однако в книге ученый не выделяет весенний цикл стихотворений Тютчева, большая часть монографии посвящена анализу поэтического манифеста «Не то, что мните вы, природа.».
К 200-летию со дня рождения Тютчева вышло несколько книг, определяющих основные аспекты изучения личности и творчества поэта на современном этапе. Одним из наиболее значимых стало шеститомное «Полное собрание сочинений и письма» Тютчева, представляющее собой первое научное издание его поэтического, публицистического и эпистолярного наследия. Несомненным достоинством многотомника является приведенный в нем наиболее полный на сегодняшний день текстологический и литературоведческий анализ всех стихотворений поэта. Специально для издания В. А. Костровым были подготовлены оригинальные переводы лирических произведений Тютчева, а Б. Н. Тарасовымпублицистики поэта. Впервые в многотомнике опубликована значительная часть писем Тютчева, дающая возможность раскрыть сложность и многогранность внутреннего мира гениального русского лирика.
В «Просвещении» был издан школьный энциклопедический словарь. Анализу самобытности философской, гражданственной и пейзажной лирики.
1 Шайтанов И. О. Ф. И. Тютчев: поэтическое открытие природы. М., 1998. С. 38.
Тютчева, возвышенности и противоречивости его духовного мира посвящены сборники научных трудов «Ф. И. Тютчев и Православие», «Ф. И. Тютчев. Проблемы творчества и эстетической жизни наследия».
Диссертационные исследования начала XXI века посвящены проблеме циклизации поэтического наследия Тютчева. Попытка представить пейзажную лирику Тютчева, состоящей из нескольких тематических гнезд, была предпринята в диссертационном исследовании А. В. Шапуриной «Лирика природы Ф. И. Тютчева: философско-поэтические созерцания» (2002). Основываясь на традиционном делении лирики природы Тютчева на «дневную» и «ночную» поэзию, исследовательница выделяет в каждой группе несколько миров. Дневная поэзия, по мнению А. В. Шапуриной, состоит из «мира дремлющего», «мира, избытком жизни упоенного» и обновляющегося мира. Лирика ночи включает в себя мир ночной, фантастический мир и мертвый мир. Внутри каждого мира исследовательница выделяет еще несколько групп стихотворений.
И.Б. Непомнящий посвящает свою диссертационную работу «Несобранный цикл Ф. И. Тютчева и проблема контекста» (2002) вопросу несобранного, не сформированного и не структурированного самим автором стихотворного цикла. В диссертации исследователь рассматривает «малые контексты» в лирике Тютчева, условно называя их несобранными циклами. В диссертации И. Б. Непомнящего проанализирован традиционно выделяемый с начала XX века ночной цикл стихотворений, обосновано наличие в лирике поэта ранее не отмеченных в тютчеведении несобранных циклов «о русском космосе» и о Поэте.
Таким образом, тенденция к выделению циклов в пейзажной лирике Тютчева-одна из основных на современном этапе изучения творчества поэта. «Обострение интереса к проблеме цикла, — по мнению И. Б. Непомнящего, — объясняется в первую очередь теми задачами, которые стоят в связи с изучением русской поэзии XX века. Жанровое своеобразие лирического цикла, его исторические и философские истоки, характер циклообразующих связей, цикл как полижанровое и полиметрическое образование, собственно лирическая или же лиро-эпическая природа этого образования, степень самостоятельности отдельного произведения-фрагмента, входящего в циклический ряд,-вот круг основных вопросов, которые поднимаются в работах, посвященных лирической циклизации"1.
В отличие от Тютчева, А. Н. Майков выделял в своем творчестве циклы стихотворений, пополнявшихся по мере развития литературной деятельности поэта. В последнее прижизненное собрание сочинений, вышедшее в 1893 году, Майков включил такие разделы: «В антологическом роде», «Очерки Рима», «Неаполитанский альбом», «На воле», «Дома», «Акварели», «Excelsior», «Новогреческие песни» и др. Весенние стихотворения являются составной частью разных разделов. Большинство вошло в циклы «На воле» и «Дома», которые посвящены воспеванию красоты природы родной страны. Однако выделение весенних стихотворений Майкова в самостоятельный неавторский цикл представляется возможным, так как все лирические произведения пронизаны лейтмотивными темами и образами.
История изучения пейзажной лирики Майкова не так продолжительна и объемна, хотя поэт был более знаменит, чем его старший друг. При жизни Майкова вышло шесть полных собраний сочинений его стихотворений: в 1842, 1858, 1872, 1884, 1888, 1893 годах. Если слава к Тютчеву пришла, когда ему было около 50 лет, то Майков стал известен сразу после выхода в свет первого сборника «Стихотворения Аполлона Майкова» (1842). Книгу 21-летнего поэта восторженно встретил В. Г. Белинский, увидевший во многих произведениях замечательное дарование. Особенно понравились критику антологические стихотворения, с которыми он и связывал будущее развитие таланта поэта: <�".> в антологических стихотворениях г. Майкова,.
1 Непомнящий И. Б. Несобранный цикл Ф. И. Тютчева и проблема контекста: Автореф. дис. канд. филол. наук. Владимир, 2002. С. 3. писал Белинский в рецензии на первый сборник, — стих — просто пушкинский, нет неточных эпитетов, лишних слов, натянутых или изысканных выражений, нет полутона фальшивого: в них он-истинный, глубокий и притом опытный, искушенный художник, в руке которого не дрожит резец и не дает произвольных штрихов"1. По мнению Белинского, основа творчества Майкова — природа, с которой в силу своей молодости он чувствует тесную связь: «Исходный пункт поэзии г. Майкова — природа с ее живыми впечатлениями, так сильными, таинственными и обаятельными для юной души, еще не изведавшей другой сферы жизни» .
Положительно восприняли первый сборник поэта О. И. Сенковский и П. А. Плетнев, однако в рецензиях они дали общую оценку всей книги, подробно не анализируя отдельные стихотворения. История изучения творчества Майкова в XIX веке ограничивается рамками журнальной статьи и рецензии в критическом отделе. Расцвет творчества поэта связан с 185 060-ми годами, временем, когда в литературном процессе четко разграничились гражданская лирика, отражавшая проблемы эпохи, и так называемое «чистое искусство», сохранившее пушкинские заветы. Именно поэтому творчество Майкова, отказавшегося от воспевания вопросов современности, нередко оценивалось критиками негативно. Такова, например, статья О. Ф. Миллера, опубликованная в № 5−6 журнала «Русская мысль» за 1888 год.
Интерес к поэзии Майкова особенно возрос после смерти поэта в марте 1897 года. В октябре 1897 года в журнале «Русское обозрение» была опубликована статья неизвестного автора, подписавшегося инициалами B.C., «А. Н. Майков. Критический очерк». Критик начинает ее с определения самобытности творчества поэта и его отличия от лирики Фета, Тютчева, Полонского: «Напрасно будем мы искать в его [МайковаЛ.П.] поэзии.
1 Белинский В. Г. Стихотворения Аполлона Майкова // Отечественные записки. 1842, Т. XXI. № 3. Отд. V. С. 15.
2 Там же. С. 4. задумчивых «вечерних огней» Фета, полных таинственной и неизъяснимой прелестинапрасно будем искать в ней безбрежных, печальных и манящих вдаль горизонтов, которые открываются перед нами в творчестве Полонскогонапрасно будем ждать молчаливо-таинственных зарниц, вспыхивающих порой в вещих стихах Тютчева, как мгновенные предчувствия какого-то иного, загадочного мира. В поэтическом творчестве Майкова чувствуется веяние полуденного зноя, чувствуется блеск и сияние южного солнца. <.> произведения Майкова имеют одну особенность, которая выделяет их среди произведений других поэтов. Это — удивительная картинность его созданий, законченность и пластичность образов. Он в полном смысле слова художник-живописец в области поэзии"1. Критик посвящает очерк рассмотрению жизненного и творческого пути Майкова, анализирует мотивы его лирики. Однако, подробно характеризуя мировоззрение и лейтмотивную тему творчества поэта — борьбу христианского и языческого миров, — неизвестный автор не выделяет весенних стихотворений Майкова, в целом говоря о русском пейзаже в его произведениях.
В 1898 году сослуживец и друг Майкова М.JI. Златковский издал биографический очерк, в котором создан привлекательный и светлый образ человека, всю свою жизнь посвятившего служению родине, свято чтущего ее веру, обычаи, традиции: «Кто знавал Аполлона Николаевича лично, тот глубоко убеждался в той горячей любви, которую он питал к своей Родине. <.> Пламенно любя Россию, он ко всему, что считал для нее вредным, относился с крайнею непримиримостью и, как отважный боец, всегда готов был идти хотя бы и в неравный бой. Аполлон Николаевич был и плотью, и духом <.> русским человеком». В очерке, основанном на автобиографии Майкова, М. Л. Златковский больше внимания уделяет личности поэта, основным вехам его жизненного пути, дружеским связям, патриотическим.
1 B.C. А. Н. Майков. Критический очерк//Русское обозрение. 1897. № 10. С. 860, 861.
2 Златковский М. Л. А. Н. Майков. Биографический очерк. СПб., 1898. С. 68, 89.
24 воззрениям, не анализируя творчество. Труд M.JI. Златковского важен для понимания в первую очередь мировоззрения поэта.
Высокие нравственные идеалы Православия, которыми руководствовался Майков в жизни, нашли отражение в творчестве, придав его поэзии воспитательное значение. В 1898 году в журнале «Русская школа» была опубликована статья И. Ф. Анненского «А. Н. Майков и педагогическое значение его поэзии». Автор дает высокую оценку лирике поэта, однако не анализирует пейзажные стихотворения, считая, что не они преобладают в творчестве Майкова: «В природе Майков ценил более всего, кажется, пейзаж, так как его фантазия всего охотнее воспроизводила из впечатлений природы именно те, которые гармонически складываются в пейзаж — у него были вкусы и склонности живописца и отчасти идиллика. <.> Но вообще картины природы, сами по себе, не преобладали в его творчестве"1. Из весенних стихотворений в обширной статье И. Ф. Анненского упоминаются лишь несколько: «Весна» 1854 и 1857 годов, «Над необъятною пустыней Океана.» (1889), «Здесь весна, как художник уж славный.» (1859). В заключении статьи критик сетует, что творчество Майкова не входит в гимназический обиход, его стихи учат лишь в младших классах. Подводя итоги, И. Ф. Анненский отмечает: «В поэзии Майкова не столько огня и блеска, сколько ясности, выпуклости, мягкого ровного освещения. <.> поэзия Майкова, по-моему, ближе к скульптуре, чем к музыке и даже живописи-в ней мало чувственного жара. Самый мир этого творчества, столь широкий и разнообразный, является поучительным: мы различаем в нем и библейские картины, и родную старину, и античную цивилизацию, и героический период европейского севера, и нашу современную природу и жизнь"2.
С. 42.
1 Анненский И. Ф. А. Н. Майков и педагогическое значение его поэзии // Русская школа. 1898. № 2.
2 Там же. № 3. С. 59−60.
Анализу «широкого и разнообразного мира творчества» Майкова посвящен доклад М. М. Бородкина «Поэтическое творчество А.Н. Майкова», сделанный 21 апреля 1900 года в кружке имени Я. П. Полонского. Восхищаясь личностью поэта, основной чертой которого было, по мнению М. М. Бородкина, духовное благородство, критик рассматривает мировоззрение Майкова и тонко анализирует основные мотивы его творчества. М. М. Бородкин акцентирует внимание на пейзажной лирике: <�".> если живое отношение к природе есть существенный признак поэзии, -как говорил Вл. Соловьев, — то смело можно сказать, что у Майкова солнце дышит, в морских волнах наблюдается жизнь, леса говорят, весна цветет в груди человека и т. д. Критики Майкова вообще мало обратили внимания на эту особенность таланта, т. е. на его способность изображать природу, а между тем и в этой области он очень выдающийся поэт-художник. Природа, видимо, властно захватывала его, и на своей палитре он всегда находил запас чудных и сочных красок для передачи ее красот"1. Отмечая, что критики не анализировали стихотворения поэта о природе и в целом мало писали о мастерстве Майкова-пейзажиста, М. М. Бородкин не изменяет ситуацию, так как подробно не рассматривает пейзажную лирику, упоминая лишь несколько произведений из цикла «На воле».
Столь же обзорным, как и все критические статьи XIX века, стало предисловие П. В. Быкова к полному собранию сочинений Майкова, вышедшему в 1914 году. Критико-биографический очерк исследователя отличается большей основательностью и глубиной по сравнению с небольшими по объему рецензиями и статьями, публиковавшимися при жизни Майкова. П. В. Быков, безусловно, был знаком со всеми печатными отзывами о личности и творчестве поэта, включив цитаты из них в свою работу. Обобщая все известные ему исследования, П. В. Быков приходит к выводу: «Новейшая критика еще не сказала последнего слова о Майкове, но.
1 Бородкин М. М. Поэтическое творчество А. Н. Майкова. СПб., 1900. С. 30−31. она подробно коснулась истории миросозерцания поэта, религиозного начала в его творчестве, особенностей его таланта, литературного направления и художественного настроения. <.> Наметила она, в какой мере отразились важнейшие события русской жизни и современности в поэзии Майкова, его близость к природе, подчеркнула педагогическое значение его произведений"1. Как и все предшественники, П. В. Быков не анализирует весенние стихотворения Майкова, упоминая в статье лишь некоторые из них. Исследователь начала XX века соглашается с В. Г. Белинским, считая, что именно природа была основой творчества Майкова. Вспоминая детство поэта, проведенное в подмосковной деревне, П. В. Быков делает вывод: «Природа манила к себе будущего поэта, шевелила лучшие струны его души. Он жадно созерцал ее, чувствуя ее красоты, находился в тесном, непосредственном общении с нею. <.> „Гармонии стиха божественные тайны“ внушило ему созерцание природы преимущественно в тихие, спокойные, ласкающие, полные умиротворения моменты"2. Понимая, что его исследование не может претендовать на полноту, П. В. Быков заключает очерк надеждой на то, что в будущем появятся глубокие исследования творчества поэта: <�».> Майков так всеобъемлющ, его творчество — такой неисчерпаемый кладезь красоты и мудрости, дающий обильную пищу для ума, материал для познания его творчества, что о достойном преемнике Пушкина можно писать долго. <.> И, без сомнения, критика еще не раз вернется к славному имени поэта, к тайнам его творчества"3.
Надежда П. В. Быкова оправдалась не совсем. Советское литературоведение почти не изучало творчество поэта, который отразил в произведениях свои православные убеждения. После революции вплоть до сегодняшнего дня не вышло ни одного полного собрания сочинений Майкова.
1 Быков П. В. А. Н. Майков. Критико-биографический очерк II Майков А. Н. ПСС. СПб., 1914. С. XLV.
2 Там же. С. VII-V1II.
3 Там же. С. XLV.
Новый этап в изучении творческого наследия Майкова связан с именем И. Г. Ямпольского, который в 1970;х годах опубликовал часть ни разу не печатавшихся стихотворений поэта и его писем. Большинство архивных материалов Майкова, почти всю жизнь прожившего в северной столице, находятся в рукописном отделе ИР ЛИ РАН (Пушкинском доме) Санкт-Петербурга. Фонд 168 включает в себя 1419 единиц хранения за период с 1837 по 1896 год. Среди них детские тетради и письма поэта к родным, альбомы с рисунками, тетради со стихотворениями разных лет, списки стихотворений, письма к разным лицам. Этот богатый архивный материал до сих пор не исследован до конца, многое ни разу не публиковалось и ждет своего исследователя.
Проведенная И. Г. Ямпольским работа в архивах, его опыт и достижения были использованы при подготовке к печати избранных произведений Майкова в серии «Библиотека поэта. Большая серия» (1977). Вступительная статья к этому сборнику и к вышедшему в 1984 году двухтомнику сочинений поэта была написана Ф. Я. Приймой. Так же, как и все предшествующие исследования она представляет собой общий обзор жизненного и творческого пути Майкова, в ней нет анализа ни пейзажной лирики в целом, ни весенних стихотворений в частности. В силу идеологических позиций советского времени в сборники не вошли некоторые стихотворения Майкова, в которых особенно явно звучали его религиозные взгляды.
Анализу пейзажной лирики Майкова и своеобразию «чувства природы» у поэта посвящена книга Н. П. Суховой «Мастера русской лирики: А. А. Фет, Я. П. Полонский, А. Н. Майков, А.К.Толстой», изданной в 1982 году. Исследовательница считает, что названные поэты «чистого искусства» достигли в изображении картин природы блистательных художественных высот, подлинной реалистической глубины. Определяя особенность пейзажей Майкова, Н. П. Сухова приходит к выводу: «Индивидуальность майковских пейзажей предопределяется характером его лирики, не стремящейся к выражению «музыки души», к утонченному психологизму. <.> Поэт не навязывает природе своего настроения, он пытается воспроизводить ее объективно, не претендуя на многоплановость пейзажа"1. Н. П. Сухова считает, что основное отличие пейзажной лирики Майкова состоит в том, что ей присуща живописность, в его стихотворениях все зримо, выпукло, объемно. Поэт не любит полутонов и мглистых красок, в его произведениях много солнца. Этой способностью Майкова расцвечивать мир яркими красками восхищались все исследователи его творчества, начиная с О. И. Сенковского, рецензента первого сборника «Стихотворения Аполлона Майкова». Уделяя большое внимание анализу мастерства Майкова-пейзажиста, Н. П. Сухова особенно отмечает стихотворения, написанные в середине XIX века: «Подлинного расцвета его дарование достигло в 50-е годы. <.> Этот расцвет связан с лирикой русской природы — стихами, Л которые могут украсить любой сборник отечественной классики». Исследование Н. П. Суховой ценно обращением к малоизученной стороне творчества Майкова, его пейзажной лирике и «чувству природы» поэта.
На современном этапе поэзия Майкова рассматривается в работах В. И. Коровина. В 1997 году вышла его книга «Русская поэзия XIX века». В учебном пособии, предназначенном для школьников и абитуриентов, ученый не ставит перед собой цели дать полную характеристику творческого пути того или иного поэта, он намечает лишь лейтмотивные темы. Творчество Майкова рассматривается в главе «Дары жизни», посвященной поэтам «чистого искусства» А. А. Фету, А. А. Григорьеву, Я. П. Полонскому,.
A.К. Толстому. Из богатого и разнообразного творческого наследия Майкова.
B.И. Коровин выделяет антологическую лирику, цикл «Очерки Рима» и весенние стихотворения «Весна! Выставляется первая рама.» и «Боже мой!
1 Сухова Н. П. Мастера русской лирики: А. А. Фет, Я. П. Полонский, А. Н. Майков, А. К. Толстой. М., 1982. С. 61.
2 Там же. С. 61.
Вчера-ненастье.". Ученый считает, что именно эти стихотворения отражают миросозерцание Майкова 1850-х годов: умение восхищаться самыми обыкновенными, неприметными деталями, находя в них высокую поэзию: «Поэта волнуют самые обычные, всем знакомые события: приход весны, наступление осени, летний дождь. <.> Весенний день становится символом новой, еще неведомой, но непременно радостной и счастливой жизни. <.,> Весна-это цветение души, ее лучшие надежды и упования, порыв в прекрасное неизвестное"1. Новейшей работой, посвященной творчеству Майкова, стала статья, написанная В. И. Коровиным, для учебника «История русской литературы XIX века. 70−90-е годы». Жанр статьи не позволил исследователю подробно и детально проанализировать пейзажную лирику поэта, однако ученый упоминает два весенних стихотворения Майкова — «Весна! Выставляется первая рама.» и «Боже мой! Вчера — ненастье.».
Таким образом, история изучения пейзажной лирики Майкова показывает, что весенним стихотворениям поэта в исследованиях как XIX, так и XX века, уделялось недостаточное внимание. До сих пор не существует более или менее подробного филологического анализа произведений не только весенней, но в целом и пейзажной лирики Майкова.
Научная новизна. В диссертационной работе впервые выделены и проанализированы весенние циклы в лирике Ф. И. Тютчева и А. Н. Майкова. В весенних стихотворениях поэтов отмечено сходство мотивов, образов и настроений и вместе с тем выявлено своеобразие поэтического стиля каждого автора. В исследовании впервые предложена религиозно-нравственная трактовка большинства весенних стихотворений Тютчева и Майкова, связь лейтмотивных настроений и образов с центральным праздником Православной Церкви — Воскресением Христовым.
1 Коровин В. И. Русская поэзия XIX века. М., 1997. С. 181.
Цель работы — проанализировать весенние стихотворения Тютчева и Майкова, выявив в них отражение религиозных взглядов поэтов, определить основные образы и мотивы, объединяющие стихотворения о весне в единые циклы.
Поставленная цель предполагает решение следующих задач:
• провести текстологический анализ весенних стихотворений Тютчева и Майкова, выявив направление развития авторской мысли в работе над поэтическим текстом;
• исследовать своеобразие трактовки и образного воплощения темы весны в раннем и зрелом творчестве Тютчева;
• рассмотреть проблему соотношения пантеистических и православных взглядов Тютчева, выраженных в его лирике 1820−1830-х годов;
• выявить своеобразие религиозных взглядов Майкова;
• проанализировать особенности воплощения русского пейзажа и пасхальных мотивов в творчестве Майкова;
• сопоставить идейно-художественное своеобразие образа весны в творчестве Тютчева и Майкова;
• найти преемственные связи в осмыслении весеннего времени Тютчевым и Майковым.
Методологическая база. Основным в диссертационной работе стал философско-религиозный подход, определивший главное направление изучения весенних циклов в лирике Тютчева и Майкова. Использование аксиологического метода дало возможность осветить воспитательную, педагогическую ценность лирических произведений. С помощью текстологического метода исследуются варианты и вариации поэтических текстов, позволяющих выявить развитие авторской мысли. Биографический подход, включающий исследование писем Тютчева, воспоминаний современников о Тютчеве и Майкове, способствовал более полному раскрытию личностных особенностей поэтов. В диссертации также использовались сравнительно-исторический и культурологический подходы.
Работа состоит из введения, двух глав, заключения и библиографии. Общий объем 227 страниц, список использованной литературы включает 271 наименование.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
.
Весенние циклы в поэзии Тютчева и Майкова несут в себе идею торжества жизни, света, добра. Весна в их лирике-это расцвет красоты, устоять перед которой не в силах все живое. Вместе с тем это не просто картины весенней природы, это прозрение сущности Бытия, божественного начала в земной жизни. Осмысление самого прекрасного времени года поэтами оказывается схожим. Для обоих весна — это время духовной радости, особой полноты бытия, гармонии и счастья. Не только в идейном, но и в художественном воплощении весны выявляется близость мировоззрений Тютчева и Майкова.
Стихотворения весенних циклов наполнены ароматом и образами разных цветов, поэты часто говорят о цветах, но не всегда конкретизируют их названия. Цветок в их лирике символизирует красоту, молодость, любовь, все лучшее, что приносит с собой весна.
В цикле Тютчева часто встречается образ цветущего сада. «Древа, покрывшиеся новым цветом» воплощают идею торжества жизни и красоты. Этот образ центральный в стихотворениях «Могила Наполеона», «Я помню время золотое.», «Как сладко дремлет сад темнозеленый.», «Нет, моего к тебе пристрастья.», «Итальянская весна». То состояние покоя, гармонии, счастья, которое испытывает лирический поэт в окружении благоухающих деревьев, напоминает о райском саде.
В весеннем цикле Майкова встречаются образы подснежника («Голубенький, чистый.»), черемухи («Призыв») и сирени («Боже мой! Вчера-ненастье.»), лирик прямо называет весну «царицей цветов». Так же как и в тютчевском стихотворении «Весна» («Как ни гнетет рука судьбины.»), весна в цикле Майкова «сыплет цветами над землею» («Весна! Выставляется первая рама.»). Если для Тютчева важен образ благоухающего сада, то в лирике Майкова одним из центральных становится образ цветущего поля, символизирующего свободу от городской суеты и близость к благодатной природе.
Весенняя лирика поэтов заключает идею торжества светлого начала мира над темным, греховным. Образ ясного голубого неба — постоянный образ стихотворений весеннего цикла Тютчева. Небо прекрасно, так как воплощает победу света над мраком. Наступление мира и покоя в душе.
Тютчев неразрывно связывает с прояснением небесного свода («Не все душе болезненное снится.»). Сияние небес часто усиливается в стихотворениях.
Тютчева блеском талой воды на земле:
Блестят и тают глыбы снега, Блестит лазурь.
Таким образом, небо и земля предстают в ослепительном сиянии, доказывающем, что в весенней лирике Тютчев обнажает вовсе не темный, а светлый «корень мирового бытия». Идея торжества света воплощается в частом использовании синонимических слов семантического поля «свет»: «белый», «светлый», «золотой», «сияющий», «блестящий» в определении различных проявлений весны'. И в поэзии Майкова весенний мир предстает расцвеченным и полным жизни. По отношению к его творчеству трудно выделить доминирующий цвет в описании весны, так как в силу художественной одаренности поэт использует сочные, яркие цвета, не отдавая предпочтения одному тону.
В мотиве света, пронизывающем все стихотворения цикла Тютчева, заключена для поэта идея Светлого Христова Воскресения, торжества жизни над смертью. О духовном понимании весеннего времени позволяют говорить и стихотворения Майкова. Часто в образном строе лирических произведений появляются золотые купола православных храмов, раздается благовест.
1 О духовном смысле образа света в лирике Тютчева см. подробнее: Розадеева М. А. «Свет, превосходящий солнечное сияние.» (Духовный смысл образа света в лирике Ф.И. Тютчева) — Сергеева О. А. Красота и тайна света в лирике Ф. И. Тютчева // Ф. И. Тютчев. Проблемы творчества и эстетической жизни наследия. М., 2006. колоколов. В весенний цикл поэта входят лирические произведения, написанные на церковные праздники — «Вербная неделя» (Вход Господень в Иерусалим), «Христос Воскресе» (Пасха), «Весенний бред» (день памяти святого Георгия Победоносца).
В церковной жизни со Светлым Христовым воскресением связан целый ряд событий, готовящих душу христианина к встрече Пасхи-Прощеное воскресение, Великий пост, Благовещение Пресвятой Богородицы, Вход Господень в Иерусалим, страстная неделя. Эти вехи весенней жизни не получили такого полного осмысления в лирике Тютчева и Майкова, как переживание радости Воскресения Христова. Жизнеутверждающий мотив всепоглощающего торжества пронизывает стихотворения весенних циклов поэтов. Мотив крестных страданий Спасителя появляется лишь в стихотворении Тютчева «Эти бедные селенья.». Однако в творчестве поэтов второй половины и конца XIX века нередко появляются образы Чаши, крестных страданий Христа, Голгофы. К трагическим и полным духовного смысла последним дням жизни Спасителя обращались Н. А. Некрасов («Накануне светлого праздника», 1873), А. Н. Апухтин («Голгофа», 1855- «На страстной неделе», 1882), A.M. Жемчужников («У всенощной на страстной»), К.Р. («Рафаэль Санцио», 1885- «На страстной неделе», 1887) и другие поэты1.
Православие мыслилось и Тютчевым, и Майковым краеугольным камнем государственного строя России, они оба относились к вере как к залогу возрождения и спасения человека. Тютчев не только в поэзии, эпистолярном наследии, но и в публицистике не раз подчеркивал значение Православия для страны, миссия которой, по его мнению, объединить все славянские народности. Не случайно в одном из последних стихотворений цикла Тютчева «День православного Востока.» представлена масштабная.
1 См. подробнее: Николаева С. Ю. Пасхальный текст в русской литературе XIX в. М.- Ярославль,.
2004. картина празднования Пасхи на Святой Руси, призванной благовестом светлого дня пробудить от духовного сна весь мир.
Понимание поэтами весеннего времени года не только как расцвета всего живого на земле, но и как времени духовной радости, восходящей к празднику Пасхи, оспаривает точки зрения тех исследователей, которые называют Тютчева пантеистом, а Майкова эллином, греком по натуре. Поэты, оставаясь в жизни верными Православию, и в творчестве воплотили идею торжества божественного, светлого начала мира. К обоим можно отнести слова Е. Н. Поселянина, причислявшего Майкова «к числу избранных поэтов, которые в стихах своих, отдав дань и земному, лучшие свои силы посвятили иным вдохновениям"1.
Близость идейного и художественного воплощения весны в творчестве.
Тютчева и Майкова во многом определяется схожестью натур поэтов, способных и в старости тонко ощущать весеннюю прелесть окружающего мира. Я. П. Полонский, друг и сослуживец Тютчева, посвящая стихотворение его памяти, писал:
Оттого ль, что в Божьем мире Красота вечна, У него в душе витала Вечная весна. <.>
Оттого ль, что от бездушья, Иль от злобы дня, Ярче в нем сверкали искры Божьего огня2.
А.Н. Апухтин, тонко почувствовав красоту души поэта, почтил его память проникновенными строками:
Он был, как голубь, чист и, как младенец, светел. <.> В нем злобы не было. Когда ж он говорил, Язвительно смеясь над жизнью или веком, То самый смех его нас с жизнию мирил, А светлый лик его мирил нас с человеком3.
1 Поселянин Е. Н. Указ. соч. С. 1.
2 Цит. по: Тютчев Ф. И. Стихотворения. М., 2004. С. 48788.
3 Там же. С. 489 490.
В стихотворении Апухтина не случайно дважды повторяется эпитет «светлый». Современники Тютчева свидетельствовали о нем, как об источнике света, который был присущ ему с юности. Яркие сравнения позволяют говорить об особой возвышенности чистой голубиной, младенчески наивной души гениального русского лирика.
Как певца весны и красоты прославляли и Майкова. К. А. Дворжицкий после смерти поэта, оценивая его творчество писал:
Ты был певцом весны природы, Ты был певцом весны людей! На лире воспевал своей Ты и проснувшиеся воды И те великие народы, Где был с Овидием Орфей1.
Весенняя лирика Тютчева и Майкова, пробуждающая лишь лучшие чувства, оказала влияние на прозу второй половины XIX века. Самым любимым временем года JI.H. Толстого была весна, и он до конца жизни не переставал изумляться этому чуду природы. Прозаик высоко оценивал стихотворение.
Тютчева «Весна» («Как ни гнетет рука судьбины.»), с наступлением весны постоянно вспоминая жизнеутверждающие строки. В письме к А. А. Толстой от 1 мая 1858 года он сообщал: «Я, должен признаться, угорел немножко от весны и в одиночестве. Желаю вам того же от души. Бывают минуты счастия сильнее этихно нет полнее, гармоничнее этого счастья.
И ринься бодрый, самовластный.
В сей животворный океан.
Тютчева «Весна», которую я всегда забываю зимой и весной невольно твержу от строчки до строчки"2. Поздний роман Толстого «Воскресение».
1899) начинается прекрасным описанием прихода весны в город. Писатель противопоставляет веселости и красоте всего живого в Божьем мире.
1 НИОР ИРЛИ РАН. 17.301. л. 1.
2 Толстой JI.H. Поли. собр. соч.: В 90 т. Т. 60. М&bdquo- 1992. С. 265. нелепость городской жизни, где «люди <.> не переставали обманывать и мучить себя и друг друга"1.
Впоследствии в XX веке продолжатель классической традиции М. М. Пришвин скажет: «Весенний расцвет природы и стремление человека к раскрытию всех своих духовных и физических возможностей есть тот самый праздник жизни, который представляет цель и смысл земного существования"2.
В русской литературе весенний расцвет — праздник всего живого, неизменно ассоциировался с конечной победой добра над злом, божественного начала над греховным.
1 Толстой JI.H. Воскресение. М&bdquo- 1995. С. 46.
2 Пришвин М. М. О творческом поведении. M., 1969. С. 59.
