Важной составной частью военной мощи государства является его Военно-Морской Флот. Действия флота, как и любого другого вида вооруженных сил, зависят от целого ряда мероприятий по его оперативному и боевому обеспечению, важнейшими из которых является разведка. Разведка, решая широкий спектр задач, занимает особое место в структуре Вооруженных Сил и государства в целом. Не будучи оружием и непосредственно не воздействуя на противника (реального или эвентуального), она, тем не менее, оказывает едва ли не решающее влияние на исход противоборства (вооруженного или иного), продуцируя в заданные сроки такую информацию, которая обеспечивает принятие адекватных мер для наиболее эффективного применения своих сил и средств.
В настоящее время при решении текущих и перспективных задач развития и применения разведки важно творчески трансформировать исторический опыт к современным условиям, но для этого его надо изучить и знать.
В центре внимания исследования находится история создания, становления и развития одной из важнейшей составной части видовой военной разведки Отечества — военно-морской разведки, которая занимает вполне самостоятельную область в системе безопасности нашего государства, участвуя в обеспечении его морского суверенитета.
Развитие российской военно-морской разведки (BMP) как особого вида деятельности и специально организованной структуры проходит на протяжении уже трех столетий в процессе создания и развития отечественного флота, трансформации органов военно-морского управления, изменения* масштабов, форм и способов применения Флота и Вооруженных Сил, на фоне различных общественно-экономических формаций.
Актуальность темы
исследования обусловлена: — постоянно возрастающей ролью разведки в информационном мире и все более расширяющимся диапазоном использования ее результатов. В современных условиях, несмотря на принципиальные изменения в формах и способах боевых действий, многое из того, что было заложено в разведке в те далекие годы, не утратило своего значения. Более того, локальные войны и вооруженные конфликты конца XX — начала XXI века, особенно события, происходящие в настоящее время на Кавказе, подтверждают, что имеющийся опыт разведывательного обеспечения боевых действий отнюдь не устаревает, а лишь дополняется и совершенствуется применительно к новым условиям ведения вооруженной борьбы;
— военно-морская разведка по-прежнему остается важнейшей частью системы военной разведки современной России, сохраняя и развивая в своем составе многие специфические направления деятельности, в то время, как в отечественной историографии отсутствуют комплексные исследования истории создания и становления военно-морской разведки Российской империи, что создает «белые пятна» в истории специальных служб государства и ведет к недооценке роли и места Военно-Морского Флота;
— потребностью в историческом плане изучить материалы о становлении и развитии разведывательной деятельности для вскрытия закономерностей и тенденций совершенствования способов решения разведывательных задач и методов получения разведывательной информации, развития сил и средств разведки, что в свою очередь, поможет глубже понять историю отечественного флота, его военно-морского искусства;
— необходимостью в научно-практическом плане на конкретных примерах показать специфику деятельности различных видов военно-морской разведки, причины и динамику их зарождения и развития;
— необходимостью комплексного анализа всего исторического опыта применения военно-морской разведки при обеспечении деятельности ВМФ России, что создаст необходимую основу для успешного решения практических задач разведки в-со-временных условиях.
Данное исследование, по мнению автора, позволит дополнить и осветить малоизученные страницы в истории отечественногоВМФ, связанные с деятельностью BMP и ее представителей за все время существования Российского императорского флота, дать современные практические рекомендации.
Степень изученности и краткая иеториографиятемы. Лишь сравнительно недавно в России и за рубежом начала складываться историография отечественной военной разведки и появляться исследования и публикации, посвященные отдельным вопросам организации и деятельности российской BMP, базирующиеся на подлинных архивных источниках. Проведенный историографический анализ темы показал, что история создания, становления и развития военно-морской разведки Российской империи ранее не являлась предметом отдельного комплексного научного исследования. Среди отечественных и зарубежных трудов отсутствуют специальные работы, посвященные этой теме. Не являлись предметами отдельных исследований и такие специфические вопросы отечественной BMP, как история дешифровальной разведки, корабельная (судовая) разведка, разведывательно-информационная деятельность в Службах связи флотов, эволюция центральных органов BMP и некоторые другие вопросы.
Ограничениями для исследователей в этих областях являлись, с одной стороны, секретность этой темы, а с другой — уничтожение многих архивных материалов Разведывательного отделения Морского Генерального штаба в марте 1918 года1. И если первое ограничение было со временем преодолено, то восстановить уничтоженные документы не представляется возможным. Зачастую этот факт заставляет отдельных исследователей заниматься не реконструкцией, а домысливанием или механическим переносом сегодняшних взглядов на рассматриваемые исторические события, что лишает такие исследования объективности. Выходом из положения является более внимательная работа над источниками с целью использования их с максимальной эффективностью.
Большую часть имевшейся в распоряжении литературы можно условно разделить на две достаточно большие группы: труды по истории военной разведки и работы, посвященные историческим периодам, войнам или отдельным операциям, в которых участвовали разведывательные службы2. По той же аналогии распределяется ^ мемуаристика, авторы которой являлись, так или иначе, причастны к деятельности разведок.
1 РГАВМФ. Ф. 418. Оп. 2. Д. 53. Л. 4−4 об.
2 Артемьев A.M. Морская авиация России. — М., 1996; Бахирев М. К. Отчет о действиях Морских сил Рижского залива 29 сентября — 7 октября 1917 г. // Морская историческая комиссия. РГАВМФ. — СПб., 1998; Боевая летопись русского флота: Хроника важнейших событий военной истории русского флота с IX в. по 1917 г. — М.: Воениздат, 1948; Быков П. Действия на море в Русско-японскую войну. — М., 2003; «Варяг». Столетие подвига 1904;2004. Составление и научное редактирование В. И. Катаева и В. В. Лобыцина. — М.: Согласие, 2004. — 180 е.- Веселого Ф. Ф. Краткая история русского флота. — М.: Военмориздат, 1939; Военно-морская комиссия по исследованию опыта войны 1914;1918 гг. на море. Сборники 1−2. — Пг., 1920; Военная история Отечества с древних времен до наших дней. — М., 2000; Война на Северном морском театре. 1914 -1918 годы / Сборник. — СПб., 2003. — 96 е.- Вооруженные силы и военное искусство России в войнах XVII — начала XX веков. Учебник для слушателей Военной академии Генерального штаба ВС РФ. — М.: ВАГШ, 1998; Грибовский В. Ю., Доренко В. Д., Родионов Б. И., Филонов С. И. Три века Российского флота. Т. 1−3, — СПб., 1996; Золотарев В А, Козлов И. А. Российский флот на Черном море и Восточном Средиземноморье. — М., 1998; Золотарев В. А. Противоборство империй: Война 1877−1878 гг. — апофеоз восточного кризиса. — М., 2005; Золотарев В. А., Соколов Ю. Ф. Трагедия на Дальнем Востоке: Русско-японская.
В 1999 году появился первый том официальных «Очерков истории российской внешней разведки"3, авторы которого, к сожалению, так и не смогли системно изложить богатый исторический материал, объединив и смешав в своей работе деятельность внешнеполитической, внутриполитической и военной разведывательных структур. О деятельности русской военно-морской разведки в «Очерках» практически ничего не сказано.
Обращение в последнее время к военно-разведывательной тематике профессиональных историков оказалось более плодотворным4. Первым трудом, в котором была предпринята попытка обобщить данные об организации и деятельности отечественной военной разведки является опубликованная в конце 90-х годов XX века М. Алексеевым монография «Военная разведка России от Рюрика до Николая П». Однако и в ней основное внимание уделяется, с одной стороны, агентурной разведке Военного ведомства, a BMP занимает второстепенное место в научном исследовании, с другой стороны, и само исследование не избавлено от субъективизма5 и неточностей6.
Проблемы отечественной военной разведки и ее взаимодействие с родственными структурами МВД и МИД в годы Русско-японской войны подробно изложены в рабоп те Д. Павлова. Автор ставил перед собой благородную задачу «восстановить подлинный ход и смысл интересующих его событий», но с некоторыми выводами автора однозначно согласиться нельзя. Книга содержит большое количество документальных материалов, которые использовались и в нашем исследовании. война 1904;1905 гг. Книги I, П. — М., 2004; История Российского флота в царствование Петра Великого. — СПб., 1995.
3 Очерки истории российской внешней разведки / Под ред. Е. М. Примакова. в 6-ти т. — :Т.1: От древнейших времен до 1917 года. — М.: «Международные отношения», 1999.-240 с.
4 Алексеев М. Военная разведка России от Рюрика до Николая II. Книги I, II, III. — М. 1998; Павлов Д. Б., Петров С. А. Тайны Русско-японской войны: Японские деньги и русская революция. Русская разведка и контрразведка в войне 1904;1905 гг. — М., 1993.
5 Вызывают удивление некоторые оценки автора, связанные, в первую очередь, с ролью и местом Военно-Морского Флота в нашем государстве. Автор считает, что такой державе, как России океанский флот был не нужен, а выделяемые на нужды флота денежные средства должны были направлены для развития сухопутных войск. Например в Кн. II на стр. 21−22 он пишет: «Одной из причин недостаточного финансирования обеспечения реформ в армии (после Русско-японской войны. — Прим. В.Б.) являлась приверженность царя и ряда высших руководителей, государства к военно-морскому флоту. Такое неравномерное распределение средств (между Военным м Морским ведомствами — Прим. В.Б.) объяснялось тем, что в высших эшелонах власти победили сторонники идеи: Россия — великая морская держава».
Например, в Кн. I, на стр. 219 автор, характеризуя военно-морскую разведку в, Русско-японской войне, делает вывод о том, что «в военно-морском флоте разведка в ходе русско-японской войны велась, в связи’с малой активностью его участия в боевых*действиях, в ограниченном объеме"(!?) и далее на стр. 220 следует абзац, который весьма красноречиво говорит об отсутствии понимания автором сути рассматриваемого вопроса.
7 Русско-японская война 1904;1905 гг.: Секретные операции на суше и на море. — М.: «Материк», 2004.-464 с.
Несомненно, глубоко научным и полезным было историко-документальные исследования Е. Сергеева и Ар. Улуняна8. Однако по непонятным причинам, из области исследования ими была полностью исключена деятельность военно-морских агентов России, что, на наш взгляд, не позволило авторам полностью решить поставленную научную проблему «о роли и месте „дипломатов в погонах“ в разведывательных службах России и других государств» в указанный исторический период.
Заполняя этот пробел, появились работы о деятельности военно-морских агентов России9, в которых даются примеры и анализ работы отдельных военно-морских атташе. Весьма интересным и познавательным было в этом плане биографическое исследование В. Ю. Грибовского и В.П. Познахирева10, где одна из глав полностью посвящена деятельности З. П. Рожественского на посту военно-морского агента в Англии.
Тайная агентурная разведка рассматривалась в работах достаточного числа исследователей, но трудов освещающих деятельность тайной агентуры, работавшей в интересах Военно-Морского Флота, кроме уже упомянутой работы М. Алексеева, — не много11.
Кроме военно-дипломатической и тайной агентурной разведок большое значение в этой связи приобретает изучение остальных составных частей BMP (радиоразведки, дешифровальной разведки, корабельной (судовой) и т. д.). В некоторой степени эти пробелы применительно к радиоразведке попытался восполнить коллектив авторов под руководством H.H. Белозера в труде, вышедшем почти 20 лет назад, — «Радиоразведка Военно-морского флота. 1895−1945» и коллектив Службы Радиоэлектронной.
8 См.: Сергеев Е., Улуняи Ар. Не подлежит оглашению. Военные агенты Российской империи в Европе и на Балканах. 1900;1914. — М.: Реалии-Пресс, 2003. — 480 е.- Сергеев ЕЮ. Военная разведка России в борьбе с Японией (1904;1905 гг.) // Отечественная история. 2004. № 3.
9 Асиновская М. Ю. Военно-морская разведка на Балканах в период царствования Александра III. Подготовка Босфорской экспедиции // Вестник Московского университета. Сер. 8. История. 2004. № 3. С. 43−54- Емелин А. Ю. Военно-морские агенты России // Морской сборник. 2007. № 2. С. 64−70- Карелии В А. Русская разведка в Швеции накануне Первой мировой войны // Военно-исторический журнал. 2008. № 1. С. 53−57- № 4. С. 49−54- Петров В А. Морская агентурная разведка на Балтийском театре накануне и в годы первой Мировой войны // Гангут. № 19. 1999; Петров В. А. Русские военно-морские агенты в Японии (1857−1917) // Знакомьтесь — Япония. Вып. 19. — М., 1998; Рыбаченок И. На берегах Золотого рога. Русские военно-морские агенты в Турции // Родина. 2007. № 4. С. 78−81- Шелухин А. Ю. Офицеры российской разведки // Представительная власть. 1997. № 6 (23) — Шеремет В. И. Селим-Ага — дикарь, толмач или военный атташе России // Военно-исторический журнал. 1994. № 7. С. 64−72- Шеремет В. П. Босфор. Россия и Турция в эпоху Первой мировой войны. По материалам русской военной разведки. — М., 1995.
10 Грибовский В. Ю., Познахирев В. П. Вице-адмирал З. П. Рожественский. — СПб.: Галея Принт, 1999. — 280 с.
11 Петров ВА. Военно-морская агентурная разведка в Первой мировой войне // Русское прошлое. Книга 8. — СПб., 1998; Петров В А. Морская агентурная разведка на Балтийском театре накануне и в годы первой Мировой войны // Гангут. 1999. № 19. С. 96−104.
1 О борьбы ВМФ в работе, посвященной истории и современности РЭБ ВМФ, а также.
11 современные публикации по этой теме в отечественных журналах. Часть интересного архивного материала по этому направлению появилась на страницах «Очерков о связистах Российского флота"14.
Большую группу составляют опубликованные работы, посвященные истории военно-морского флота, так или иначе связанные с темой исследования15. Ряд публикаций научно-популярного характера, не так давно увидевших свет на страницах периодической печати, затрагивает лишь отдельные аспекты темы данного исследования16. Организация контрразведывательной работы на флоте в интересующий нас пери.
17 од оказалась в более разработанном состоянии .
Зарубежные исследователи уже много лет активно работают, изучая историю военных разведок, и, на первый взгляд, изданных трудов более, чем достаточно18. Но.
12 Радиоразведка Военно-Морского Флота. 1895−1945. — М.: Военное издательство, 1990; Красин В., Глазунов В., Партала М. Радиоэлектронная борьба в Военно-Морском Флоте России. — М.: Воениздат, 1996. — 344 с.
13 Партала МА. (Из истории радиовойны на море) // Гангут. 1996. № 11 Партала М. А. Сигнальная книга с «Med-jidieh» // Гангут. 1999. № 19. С. 32−37- Партала М. А. «Позиции дозорных судов выясняются.» // Морской сборник. 2005. № 2. С. 80−83- Партала М. А. К 100-летню РЭБ в военном деле // Морская радиоэлектроника. 2003. № 3(6).- Партала М. А. Малоизвестные страницы истории радиоразведки Балтийского флота (1912 — 1914 гг.) // Морская радиоэлектроника. 2006. № 4(18) — Партала М. А., Симонов ДН. Радиоразведка русского императорского флота на Балтийском море: история создания // Защита информации. Инсайд. 2005. № 1- Саковнч А. Радиоразведка на Балтийском театре в войну 1914 -18 г. г. // Морской сборник. 1931. № 12- Мурниэк Х. М Морская Служба связи дореволюционного времени // Морской сборник. 1922. № 8−9;
14 Биккенин P.P., Глугценко, А А., Партала М. А. Очерки о связистах Российского флота. — СПб.: «Дмитрий Була-нин», 1998.-360 с.
15 Артемьев A.M. Морская авиация России. М., 1996; Бахнрев М. К. Отчет о действиях Морских сил Рижского залива 29 сентября — 7 октября 1917 г. // Морская историческая комиссия. РГАВМФ. — СПб., 1998; Боевая летопись русского флота: Хроника важнейших событий военной истории русского флота с IX в. по 1917 г. — М.: Воениздат, 1948; Быков П. Действия на море в Русско-японскую войну. — М., 2003; «Варяг». Столетие подвига 1904;2004. Составление и научное редактирование В. И. Катаева и В. В. Лобыцина. — М.: Согласие, 2004. — 180 е.- Веселого Ф. Ф. Краткая история русского флота. — М.: Военмориздат, 1939; Военно-морская комиссия по исследованию опыта войны 1914 -1918 гг. на море. Сборники 1−2. — Пг., 1920; Военная история Отечества с древних времен до наших дней. — М., 2000; Война на Северном морском театре. 1914;1918 годы / Сборник. — СПб., 2003. — 96 е.- Вооруженные силы и военное искусство России в войнах XVIIначала XX веков. Учебник для слушателей Военной академии Генерального штаба ВС РФ. — М., 1998; Грнбовский В. Ю., Доцеико В. Д., Родионов Б. И., Филонов С. И. Три века Российского флота. Т. 1−3. — СПб. 1996; Золотарев В. А, Козлов И. А. Российский флот на Черном море и Восточном Средиземноморье. — М., 1998; Золотарев В. А. Противоборство империй: Война 1877−1878 гг. — апофеоз восточного кризиса. М.: Animi Fortitudo, 2005. 568 е.- Золотарев В А., Соколов Ю. Ф. Трагедия на Дальнем Востоке: Русско-японская война 1904;1905 гг. Книги I, II. — М. 2004; История Российского флота в царствование Петра Великого. -СПб., 1995.
16 Буянов А. Предмет детального изучения // Морской сборник. 1995. № 3- Макаров И. С. О процессе формирования организационной структуры военной разведки Российской империи (поел. Треть XIX — нач. XX вв.) // Многоликая история. Сборник статей Российского университета Дружбы народов. — М., 1997;
17 Бажанов Д. А. Структура русской морской контрразведки в 1917 году // Новый часовой. 2002. № 13−14. С. 28−42- Батюшин Н. С. Тайная военная разведка и борьба с ней. — М.: «X-History», 2002; Вотинов А. П. Японский шпионаж в Русско-японскую войну 1904;1905 гг. — М., 1939; Гнленсен В. М. Германская разведка против России (1871−1917) // Новая и новейшая история. 1991. № 2. С. 153−159- Звонарев К. К. Русская агентурная разведка и контрразведка. Т. 1. — М., 1929; Зданович A.A. Отечественная контрразведка (1914;1920): Организационное строительство. — М.: «Крафт+», 2004; Краснльникова P.C. «КГБ против Ми-6: Охотники за шпионами" — Советская военная контрразведка: Сборник документов. Вып. 1 (1918;1922 гг.). — М., 1987. при внимательном изучении оказалось, что большую их часть составляют исследова-г ния общих вопросов разведки. Лишь небольшую часть составляют работы, относящиеся к. отечественной военной разведке, но и в них освещается в основном деятельность тайной агентурной разведки и «военных дипломатов». К таким работам в первую очередь относятся исследования А. Бове и А. Вагтса, Дж. Вествуда и Д. Шиммельпеннинка19, причем, деятельность BMP в них или не освещается совсем, или занимает незначительное место. Серьезным исследованием в отношении информационно-разведывательной работы разведок является коллективный научный труд под редакцией И. Рея «Познавая врага. Разведывательные оценки накануне двух мировых войн"20, который, впрочем, также не избавлен от некоторой тенденциозности и неточностей.
Основу источниковой базы диссертации составили ранее неиспользованные или малоизученные материалы из фондов Российского государственного архива Военно.
Морского Флота (РГАВМФ), прежде всего относящиеся к Главному Морскому штабу • 2].
ГМШ) и Морскому Генеральному штабу (МГШ). Они включают донесения русских.
18 Andrew Ch., Neilson К. Tsarist Codebreakers and British Codes // Intelligence and National Security. 1986. Vol. 1. № 1- Aston G. Secret Service. — New York, 1930; Craig G. Military Diplomats in the Prussian and German Service, the Attaches, 1816−1914 // Political Science Quarterly. March 1949. V. LXIV. N 1. P. 65−94- Beesly P. Very Special Intelligence: The Story of the Admiralty’s Operational Intelligence Centre 1939;1945. — London: Hamish Hamilton, 1977; Degoiiy, «Marines etrangeres» vol. 1, p. 10- Fergnsson T.G. British Military Intelligence, 1870−1914. — London, 1984; Gudrich, Naval Intelligence during War / Lection on Naval College. — Newport, 1902; Herman M. Intelligence Power in Peace and War. — London, 1996; Hilbert L. IV. The Role of Military and Naval Attaches in British and Germany Service with Particular Reference to those in Berlin and London and their Effect in Anglo-Germany Relations, 1871−1914. Ph. D. Diss. Cambridge, 1954; Inaba Ch. The Question of the Bosphorus and Dardanelles during the Russo-Japanese War. — TokioInaba Ch. Franco-Russian Intelligence Collaboration during the Russo-Japanese War, 1904;1905 // Japanese Slavic and East European Studies. 1998. Vol. 19. H. 1−23- Knowing One’s Enemies. Intelligence Assessment Before the Two World Wars /ed. By E. R. May, — Princeton, 1984; Lambsdorf G. von Die Militarbevollmachtigten Kaiser Wilhelm II Zarenhofe, 1904;1914. — Berlin, 1937; Laquer IV. A World of Secrets: The Uses and Limits of Intelligence. — New York, 1985; Mallmann Showell Jak P. German Naval Code Breakers. — Hersham, Surrey, 2003; Mott T.B. Twenty Five Years as Military Attache. — New York. 1979; Nish I. Japanese Intelligence and the Approach of the Russo-Japanese War. In: The Missing Dimension. — London. 1966; Schimmelpenninckvan der OyeD. Russian Military Intelligence on the Manchurian Front, 1904;1905 // Intelligence and National Security. January 1996. V. XI. N. P. 22−31- Vagts A. The Military Attache. -Princeton. 1967; Westwood J.N. Russia against Japan. 1904;1905. A New Look at the: Russo-Japanese War. — London, 1986; White J. The Diplomacy of the Russo-Japanese War. — Princeton, New Jersey, 1964;
19 См.: Beauvais A. Attaches militaries, attaches navals et attaches de l’air. — Paris, 1937; Vagts A. The Military Attache. Princeton, 1967; Weshvood J.N. Russia against Japan. 1904;1905. A New Look at the Russo-Japanese War. — London, 1986; Schimmelpenninckvan der Oye D. Russian Military Intelligence on the Manchurian Front, 1904;1905 // Intelligence and National Security. January 1996. V. XI. N. P. 22−31.
20 Knowing One’s Enemies. Intelligence Assessment Before the Two World Wars/ ed. by E.R. May. — Princeton, 1984.
21 РГАВМФ: Ф 227 (Высочайшие повеления, рескрипты и указы) — Ф.401 (Главное управление кораблестроения Морского министерства: Минный отдел и отдел воздушного плавания) — Ф. 406 (Послужные и формулярные списки чинов Морского ведомства) — Ф. 417 (Главный Морской штаб) — Ф. 418 (Морской Генеральный штаб) — Ф. 421 (Морской технический комитет Морского министерства) — Ф. 479 (Штаб командующего флотом Балтийского моря), Ф. 523 (Отряд крейсеров в Тихом океане) — Ф. 524 (Штаб командующего флотом в Тихом океане) — Ф. 531 (2-я эскадра флота Тихого океана) — Ф. 609 (Штаб командующего флотом Черного моря), Ф. 610 (Служба связи Черного моря), Ф. 650 (Эскадра тихого океана в 1888—1904 гг.) — Ф. 716 (Морской штаб Ставки Верховного Главнокоманвоенно-морских агентов из различных стран, донесения тайных агентов, переписку между ГМШ/МГШ и ГУГШ, справки, записки и аналитические исследования по конкретным проблемам, доклады царю, приказы и распоряжения по разведке, журналы и протоколы совещаний органов высшего военного руководства Российской империи, переписку Военного и других ведомств, обзоры иностранной печати, отчеты по командировкам офицеров ГМШ и МГШ за рубежом, сметы расходов на разведывательную деятельность, агентурные сведения, перехваченные и дешифрованные сообщения специальных служб других государств и многое другое.
Кроме того, использовались уже ранее опубликованные документы из фондов Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА)22, Архива внешней политики Российской империи (АВПРИ) и Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ)24. Несмотря на то, что эти документы представляют огромный исследовательский интерес, довольно малая их часть ранее использовалась историками.
С целью уточнения^ отдельных вопросов, связанных с информационно-аналитической работой военных атташе, имевшей значение для оценок и прогнозов вероятных угроз безопасности России, мы использовали некоторые рапорты и телеграммы представителей ГМШ и ГУГШ, вошедшие в тома хорошо известного серийного сборника «Международные отношения эпохи империализма"17 и отдельные публикации «Красного архива». Существенным дополнением к документам делопроизводственного характера стали материалы прессы-того времени, включая специальные издания журналов «Морской сборник», «Военный сборник», «Былое», «Русский вест.
Л/' ник" и «Русское судоходство», газеты «Разведчик» и др.
Важное значение имело знакомство с хотя и немногословной в вопросах разведки (за исключением, специально посвященной этой теме, работы A.A. Игнатьева), но многочисленной мемуаристикой. Это в первую очередь воспоминания: Ф. А. Берсенева, Г. К. Графа, Б. П. Дудорова, A.A. Игнатьева, В. П. Костенко, дующего), Ф. 736 (Служба связи Балтийского моря) — Ф. 737- Ф. 757 (Н.О. Эссен) — Ф. 899 (Служба связи Белого моря) — Ф. 1281 (Служба связи Тихого океана) — Ф. р-342 (Морской генеральный штаб). h РГВИА. Ф. 2000.
23 АВПРИ. Ф. 133- Ф. 143 (Китайский стол).
24 ГАРФ. Ф. 102.
25 Красный архив. — М., — Л., 1924. Т. 1−7.
26 Былое. 1917; Военный сборник. 1906; Всемирное техническое обозрение. 1906; Морской сборник. 1849, 1864, 1904;1906, 1911, 1913; Общество ревнителей военных знаний. 1906; Разведчик. 1907, 1908; Русский вестник. 1904, 1905; Русское судоходство 1888- Электричество. 1906.
B.C. Кравченко, A.H. Куропаткина, B: A. Меркушева, А.П. Чагодаев-Саксонского, И. А. Шестакова и др.
Наконец, нельзя не отметить материалы по кадровому составу офицеров флота, из которых, в основном, «рекрутировались» разведчики. Среди источников этой груп.
ЛО пы выделяются: Общие морские списки, Списки личного состава судов, флота, 00 строевых и административных учреждений Морского ведомства (1914;1916 гт.), труд С. ВВолкова30, а также другие работы31 и биографические справки, приводимые многими авторами в своих трудах. Однако стоит отметить, что некоторые современные работы, хотя и являются по названию справочными, но фактически из-за большого количества ошибок, неточностей и опечаток, использовались весьма ограничен.
Автору посчастливилось встретиться с родственником одного из первых руководителей военно-морской разведки России М. И. Доливо-Добровольского. Ценные данные из его биографии также вошли в данное исследование.
Энциклопедические и справочные издания дополнили источниковую базу исследования33.
27 Берсенев Ф. А. Письма из похода к Цусиме. — Череповец, 2006; Граф Г. К. Моряки. — СПб., 1997; Граф Г. К. Императорский Балтийский флот между двумя войнами. 1906;1914. — СПб., 2006; Граф Г. К. На «Новике». Балтийский флот в войну и революцию. — СПб.,' 1997; Григорович И. К. Воспоминания бывшего морского.министра. — Кронштадтом., 2005; Дудоров Б. П. Адмирал Непенин. — СПб., 1993; Игнатьев АЛ, Пятьдесят лет в строю. — М., 1950. Т. 1—2- Костенко В. П. На «Орле» в Цусиме. — JL, 1968; Кравченко B.C. Через три океана. Воспоминания врача о морском походе в Русско-японскую войну 1904;1905 гт. — СПб., 2002; Куропаткгт А. Н. Дневник. Предисл. М. Н. Покровского. — Б.м., 1923; Меркушов В. А. Записки подводника 1905;1915. — М.: Согласие, 2004; От Либавы до Цусимы: Письма к жене флагманского корабельного инженера 2-й Тихоокеанской эскадры Е. С. Потаповского. -СПб., 1906; Сергеев-Ценскгш С. Н. Собр. соч. в 12-ти томах. Том 4. — М., 1967; Контр-адмирал Старк Г. К. Моя жизнь. — СПб., 1998; Чегодаев-Саксонский А. П. На «Алмазе» (от Либавы через Цусиму — во Владивосток). — СПб., 2004; Шестаков И. А. Воспоминания опального адмирала // «Гангут». 1995. № 8.
28 Общий морской список. Часть XIV. Царствование Александра II. — СПб., 2003.
29 Список личного состава судов флота, строевых и административных учреждений Морского ведомства. — Петроград: Издание Статистического отделения ГМШ. 1914; Список личного состава судов флота, строевых и административных учреждений Морского ведомства. — Петроград: Издание Статистического отделения ГМШ, 1915; Список личного состава судов флота, строевых и административных учреждений Морского ведомства. — Петроград: Издание Статистического отделения ГМШ. 1916.
30 Волков C.B. Офицеры флота и морского ведомства: Опыт мартиролога. — М., 2004.
31 Верзунов В. Справочник. Офицеры флота и чины Морского ведомства, служившие в отдельном Северном корпусе — Северо-западной Добровольческой Армии или пребывавшие в пределах Эстляндии после октябрьского переворота и Гражданской войны в России. Москва — Таллинн., 2006; Залесский К. А. Кто был кто в Первой мировой войне. Биографический энциклопедический словарь. — М., 2003;
32 Лурье В. М. Военно-морская разведка СССР (1918;1960;е гг.). Справочник. — СПб.: «Дмитрий Буланин», 2009. -264 е., ил.
33 Алексеев М. Лексика русской разведки. — М., 1996; Апальков Ю. В. Боевые корабли русского флота 8.1914 -10.1917 гг. Справочник. — СПб., 1996; Военно-морской словарь Гл. ред. В. Н. Чернавин. — М., 1989; Военно-морской энциклопедический словарь. Под ред. В. И. Куроедова. 2-е изд., испр. и доп. — М.- Военный энциклопедический словарь. — М., 1983; Доценко ВД. Российский броненосный флот. 1863 — 1917. — СПб., 1994; Морской Атлас. Т. III. Военно-исторический. Ч. I. Описание к картам. Изд. Главного Штаба ВМФ, 1959; Словарь биографический морской / Авт.-сост. В. Д. Доценко. — СПб., 2000; Fighting Ships 1913. — London: The Jane, 1912.
Объектом диссертационного исследования выступает военно-морская разведка Российской империи.
Предмет исследования — процессы создания, становления, развития организации и деятельности отечественной военно-морской разведки в 1696 — первой половине 1918 года34.
Цель диссертационной работы — на основе комплексного анализа и синтеза материалов, полученных из источников и литературы, дать общую картину зарождения, становления и развития отечественной военно-морской разведки в интересах дальнейшего развития ВМФ России и обеспечения безопасности страны.
Научная задача заключается в выявлении основных направлений деятельности и роли военно-морской разведки в общей системе военной разведки России и в отечественном ВМФ на различных этапах развития государственности и определения значимости этого института для безопасности Отечества.
Для-решения этой научной задачи и достижения цели диссертационной работы-были поставлены следующие исследовательские задачи:
1. Выявить предпосылки, способствовавшие созданию и развитию военно-морской разведки, определить этапы ее исторического развития и раскрыть ее вклад в отечественное военно-морское искусство.
2. Проанализировать особенности организации становления основных направлений специальной деятельности (агентурной, радиои дешифровальной разведок, корабельной, воздушной и т. д.) военно-морской разведки.
3. Дать характеристику основных составных частей военно-морской разведки на завершающем этапе развития, выявить их объективные возможности как источников, разведывательных данных.
4. Обобщить опыт организации и ведения военно-морской разведки и сформулировать необходимые рекомендации по наиболее перспективным направлениям ее развития с учетом современных реалий.
Выбор хронологических рамок исследования, охватывающих свыше двух столетий российскойистории, обусловлен объективными причинами, — этот период охватывает становление регулярного отечественного флота от этапа зарождения в конце.
34 Хронологические рамки исследования намеренно расширены до первой половины 1918 г. для более полного и качественного решения поставленной научной и исследовательских задач.
ХУП века до трагического финала в начале XX века. Именно 1696 год стал официальной датой рождения отечественного Военно-Морского Флота, началом строительства его институтов. В свою очередь, в первой половине 1918 года наступила полная дезорганизация старых управленческих структур, характеризовавшаяся потерей боеспособности большей части сил императорского флота. В этих условиях начинается новый советский период в истории ВМФ и ее военно-морской разведки.
Основное внимание в работе уделялось попытке отыскать истоки отечественной BMP, определить структуры, ставшие прародителями будущих разведывательных отделений и управлений флотов и частей центрального аппарата, найти имена тех людей, которые прямо или косвенно участвовали в создании и развитии военно-морской разведки России.
Методологическая основа исследования. В процессе написания диссертационной работы автор руководствовался основными положениями научной теории познания, принципами и методами проведения исторического исследования, главными из которых являются объективность, всесторонность, конкретность, историзм, научность и доказательность выдвигаемых положений, оценок и выводов. Широко использовались и общенаучные методы, такие как системный, аналитический, проблемный и логические подходы, абстрагирование и обобщение, проблемно-хронологическое изложение материала. Учтены методологические разработки теории войн и военных конфликтов, геополитики, национальной безопасности. Исследование опирается на положения и выводы, категориальный аппарат философии, политологии, юриспруденции, социологии, конфликтологии, и, в определенной степени, радиоэлектроники и криптографии. Эмпирическую базу диссертации составили результаты архивных изысканий, а также данные, полученные из личных встреч и бесед автора.
Диссертация построена по хронологическо-тематическому принципу и состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии и приложений.
3. Выводы, уроки и научно-практические рекомендации. од;
В. Бел озер
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
.
Формулировка итоговых положений в нашем случае, с одной стороны, заметно облегчается за счет выбора достаточно широких хронологических рамок, позволивших проследить историю военно-морской разведки от зарождения, через становление и развитие, до окончательного прекращения ее функционирования как организационно-штатной структуры военного флота России. С другой стороны, сложность исследуемого нами предмета не позволяет, в некоторых случаях, ограничиться утвердительной формой заключения, скорее здесь будет уместно определить темы и вопросы для новых исследований.
Прежде всего, следует отметить, что рождение военно-морской разведки произошло в петровскую эпоху одновременно с зарождением флота, созданного для решения государственных задач. Существующие с древнейших времен важнейшие закономерности и тенденции развития военного дела в общем и разведки в частности были постепенно трансформированы и интегрированы в деятельность молодого российского флота. С первых лет своего существования определилось и главное направление развития военно-морской разведки — как вида боевого обеспечения деятельности флота.
Объектами BMP с момента ее зарождения стали силы и средства иностранных флотов, а также военно-морская инфраструктура и оборудование приморских районов и морских зон иностранных государств. Расширение объектов разведки происходило одновременно с увеличением потенциальных объектов поражения силами и средствами флота.
Разведывательная деятельность в эпоху парусных флотов была в первую очередь представлена корабельной (судовой) разведкой и агентурной разведкой. Причем, если первая организовывалась и развивалась на флоте, то агентурная разведка в подавляющем числе случаев велась другими государственными институтами. И здесь мы отметим, что для правильного понимания истории развития военно-морской разведки ее необходимо рассматривать одновременно в двух аспектах: с одной стороны, как составную часть деятельности отечественного Военно-Морского Флота, а с другой, как неотъемлемую часть военной разведки России.
Корабельная (судовая) разведка предназначалась для поиска, слежения и выявления морских сил противника, осмотра приморских крепостей и укреплений, установления их боевых возможностей. Средствами этого вида разведки в эпоху парусного флота являлись: в прибрежных и мелководных районах — галеры и шнявы, для действий в составе эскадр открытого моря — фрегаты и быстроходные корабли с незначительным пушечным вооружением. Кроме того, впервые при Петре I для целей разведки стали строить корабли специальной постройки. Для разведывательного обеспечение речных и приморских флотилий, действовавших на незначительном удалении от берега, использовались конные и пешие дозоры из состава приданных сил армии. Разведка и наблюдение за противником первоначально не разделялись и составляли единое целое, являясь неотъемлемой частью боевой деятельности флота, развиваясь совместно с развитием форм и способов его боевого применения.
Для стратегического планирования морских кампаний параллельно использовалась агентурная разведка. Для этого задействовались силы и средства из состава государственного разведывательного ресурса, сосредоточенного в руках императора, в том числе, дипломатический корпус и духовенство. Кроме того, для планирования и применения флота дополнительно использовалась информация морских судов, побережных застав (постов), захват и допрос пленных, засылка лазутчиков, опрос местного населения и иностранцев.
Основным руководящим документом военно-морского флота России на долгие годы стал петровский Устав морской, в котором достаточно подробно регламентировались вопросы ведения разведки/наблюдения. Централизация власти в руках Петра I на время заменили и отсрочили создание на флоте органа, где бы было сосредоточено управление добыванием и обработкой разведывательной информации.
После Петра военно-морская разведка эволюционировала вместе с флотом и, в зависимости от его востребованности в государстве, испытывала вместе с ним периоды подъема и забвения, но к середине XIX века она уже объективно отстала от требований времени (это вывод справедлив и для всей структуры военной разведки России), что и подтвердила Крымская война 1853—1856 годов.
Плохо организованная корабельная разведка, отсутствие надежных агентурных источников, созданных до войны, неудовлетворительная работа дипломатов и военных агентов (именно по военно-морским вопросам) и отсутствие института военно-морских агентов (атташе) отрицательно повлияли на ход и исход войны.
Несмотря на относительную доступность в то время информации о судостроительных программах и о тенденциях в области вооружения за рубежом, в деятельности разведок Военного и Морского ведомств в конце XVIII — начале XIX веков практически отсутствовало добывание военно-технической информации, некоторые разведывательные вопросы, связанные с обороной империи, по инерции решались (но с недостаточной эффективностью) в структуре разведки внешнеполитического ведомства.
Уровень взаимодействия разведывательных органов различных ведомств в государстве находился в неудовлетворительном состоянии, что было обусловлено личными и ведомственными противоречиями, вечной нехваткой ресурсов (человеческих, финансовых и др.), непониманием руководством государства и его вооруженных сил специфики флотских вопросов в области разведки. Все это привело к тому, что окончательное выделение военно-морской разведки, как особого вида деятельности с образованием самостоятельной структуры произошло лишь во второй половине XIX века после Крымской войны.
Второй этап с 1856 до 1905 года явился временем появления новых и становления основных видов военно-морской разведки в эпоху рождения и развития отечественного парового броненосного флота. На третьем этапе (1906;1918) развитие продолжилось и в годы Первой мировой войны начался процесс синтеза отдельных видов разведки в систему военно-морской разведки России. Что же происходило с основными составляющими военно-морской разведки на этих этапах?
В 1856 году с назначением адмирала графа Е. В. Путятина военно-морским представителем России во Франции и Англии берет свое официальное начало отечественная военно-морская дипломатическая разведка. Но количество атташе, организация и управление их работой, а также темпы учреждения новых должностей на этапе 1856−1905 годов нельзя признать удовлетворительными. Управление деятельностью морских атташе первоначально осуществлялось через канцелярию Морского министерства, а после создания Главного морского штаба — через его Военно-морской отдел (ВМО ГМШ). Специальной подготовки для назначаемых военно-морских агентов предусмотрено не было, каждый из агентов импровизировал в своей работе, исходя из личных способностей и понимания обстановки. Кроме того, их основное предназначение иногда «забывалось» командованием и атташе выполняли задачи весьма далекие от разведывательных. С другой стороны, несовершенная организация военно-морского управления приводила к тому, что даже та информация, которая все же поступала от дипломатов в погонах, зачастую не учитывалась, не систематизировалась в ВМО ГМШ (с 1891 г. — Военно-морском ученом отделе) и не обрабатывалась по причине недостаточности штата и чрезвычайной загруженности этого отдела. Особенно явно это проявилось накануне Русско-японской войны.
С созданием в 1906 году Морского генерального штаба работа военно-морских агентов приобрела целенаправленность и системную организацию, благодаря созданию в его составе структуры, отвечающей за организацию и ведение разведки. После Русско-японской войны военно-морские агенты стали активно участвовать в организации и управлении тайной агентурной разведкой. Значительная роль принадлежала им также в вопросах оценки военно-политической обстановки и в организации военно-технической разведки. В 1906;1914 годах ценная информация поступала от Е. А. Беренса из Германии, А. Н. Щеглова из Турции, П. Ф. Келлера из скандинавских стран. Усиление контрразведывательного противоборства в странах-пребывания и начавшаяся война заставили военно-морских агентов искать новые подходы в организации своей работы. Институт военно-морских агентов кроме своего основного предназначения выполнял еще одну важную функцию. Он являлся той школой, которая была необходима для подготовки отечественных военно-морских аналитиков, способных участвовать в оценке военно-политической обстановки и в разработке стратегических прогнозов для выработки высшим руководством России решений по строительству, подготовке и применению флота. Он стал источником кадров для укомплектования органов военно-стратегического планирования и руководящего звена военно-морского управления России. И эта тема пока еще ждет своих исследователей.
Параллельно с дипломатической разведкой развивалась и тайная агентурная разведка. Однако это направление по многим причинам в военно-морской разведке не получило должного развития вплоть до начала Русско-японской войны. Недостаточное внимание (в разведывательном отношении) к региону Дальнего Востока в предвоенный период, непонимание его специфики и, как следствие, отсутствие заблаговременной агентурной подготовки театра войны, оставили командование армии и флота фактически без агентурной разведки. Уже в ходе Русско-японской войны агентурная разведка против Японии характеризовалась большим пространственным размахом и количеством привлекаемых сил и средств, но при этом невысокой эффективностью и большей частью осуществлялась по линии взаимодействия с МВД и МИД на средства Морского ведомства. Большое количество привлекаемых сил (в большей своей части не подготовленных к такой специфической деятельности) облегчило японскому командованию задачу по их нейтрализации, а также позволило осуществлять дезинформацию русского командования по целому ряду вопросов.
После Русско-японской войны были сделаны соответствующие выводы и с образованием МГШ тайная агентурная разведка наконец получила свое бурное развитие. Исходя из оценки военно-политической обстановки, в МГШ была разработана модель тайной агентурной разведки на всех морских театрах и под это были выделены первые кредиты. Перед Первой мировой войной МГШ уже обладал разветвленной агентурной сетью против тех государств, которые рассматривались как наиболее вероятные противники России в будущей войне. В предвоенный период были добыты достаточно ценные материалы, однако замысел и планы войны Германии и ее союзников так и остались для русского командования неизвестными. Кроме агентурного добывания информации в МГШ была разработана система зарубежного агентурного наблюдения за противником, включавшая сеть агентов-наблюдателей н агентов-передатчнков, расположенных на побережье некоторых европейских государств. Однако до войны эта система до конца так и не была развернута и, кроме того, для нее, как, впрочем, и для всей системы тайной агентурной разведки оказался недостаточно проработанным вопрос связи и обмена информацией МГШ в случае начала войны. К сожалению, это вскрылось слишком поздно.? .
В ходе войны на флоте получила дальнейшее развитие и разведывательно-диверсионная деятельность, которая осуществлялась как силами тайной агентурной разведки, так и личным составом флота.
Корабельная (судовая) разведка, как и в прошлые столетия, оставалась основным средством добывания данных о силах противника в море. К комплекту сил морской разведки в Русско-японскую войны добавились подводные лодки, которые кроме дозорной службы уже в годы Первой мировой войны стали все чаще использоваться в разведывательно-ударном варианте. Развитие сил и средств иностранных флотов и тактики их применения заставляло совершенствовать отечественные тактические приемы и способы действий сил разведки. В рамках решения задач корабельной (судовой) разведки осуществлялось обнаружение сил противника в море и в районах базирования, наблюдение за обнаруженными объектами, выявление состава, боевого и походного порядков, элементов движения сил противника. Корабельная разведка стала подразделяться на тактическую, тактическую эскадренную, стратегическую эскадренную и стратегическую наблюдательную.
Специфическим направлением в разведке была деятельность судов стационерной службы, для которых были созданы особые инструкции, регламентирующие их специальную деятельность.
Развивались способы применения сил разведки и способы решении задач разведки. Основными тактическим способами применения кораблей и судов при решении разведывательных задач являлись дальняя разведка, ближняя разведка и дозор.
Ведя корабельную (судовую) разведку, силы использовали способы решения разведывательных задач — поиск, слежение, наблюдение и разведка боем. При обнаружении противником сил разведки поиск, слежение или наблюдение иногда перерастали в разведку с боем.
Основными способами добывания информации для сил корабельной (судовой) разведки до Русско-японской войны являлись визуальное наблюдение, фотографирование, зарисовка, опрос судов и населения, а также захват документов. При наличии на кораблях аэростатов способы и тактические приемы корабельной разведки комбинировались и усложнялись способами воздушной разведки.
В Русско-японскую войну к основным способам добавился способ радиотелеграфной разведки, а в годы Первой мировой войны — способы оперативного дешифрования и радиопеленгования. Визуальное наблюдение и фотографирование усложнились и стали подразделяться на выполняемые самостоятельно и с использованием корабельной авиации.
По опыту боевых действий в Русско-японской войне были подтверждены предвоенные взгляды о том, что в корабельной разведке целесообразно использовать скоростные крейсеры-разведчики с большим радиусом действия. Однако к началу мировой войны таких кораблей в составе действующих флотов (особенно на Черном море) было явно недостаточно, что существенно ограничило эффективность использования! линейных сил флота.
Основными объектами корабельной (судовой) разведки были корабли и суда в море, а также береговые объекты иностранных государств. Кроме этого, сбору и докладу вштабы подлежали гидрометеорологические и физико-географические данные в районе плавания.
Воздушная разведка после Русско-японской войны постепенно перешла от использования воздухоплавательных аппаратов к использованию летательных аппаратов тяжелее воздуха (в отличии, например, от Германии, которая параллельно развивала два этих направления). К началу Первой мировой войны вся морская авиация входила в состав Служб связи соответствующих флотов и воздушная разведка являлась одной из основных задач на протяжении всей войны, а появление в 1916 году на самолетах средств радиосвязи выдвинуло авиацию на первое место среди маневренных сил и средств разведки. Специфическими задачами воздушной разведки, решаемыми в ходе войны, были задачи противолодочной и противоминной разведки. За время войны произошло совершенствование тактических приемов и способов ведения воздушной разведки, которая стала подразделяться на стратегическую и тактическую, одиночную и в составе тактических групп, проводимую самостоятельно или во взаимодействии с другими силами, что в конечном итоге привело к зарождению и развитию на флоте новой составляющей тактики флота — тактики морской авиации.
В Русско-японскую войну появилось и новое направление в военно-морской разведке — радиотелеграфная разведка. Адмирал С. О. Макаров, как искушенный в вопросах разведки специалист, одним из первых смог правильно понять ту пользу, которую может принести для успешных действий сил флота перехват вражеской радиосвязи. Существенными недостатками, сдерживавшими развитие радиотелеграфной разведки в межвоенные годы, явились: слабая техническая оснащенность кораблей, судов и береговых постов флота средствами беспроволочного телеграфа, недостаточная подготовка связистов как в вопросах связи, так и, тем более, в ведении радиотелеграфной разведки. Информационную работу с перехваченными текстами сдерживало отсутствие в должном количестве переводчиков (особенно с восточных языков).
С переходом от приема радиотелеграфных сообщений на ленту к приему на слух, а также к перехвату микрофонных переговоров радиотелеграфная разведка становится полноценной радиоразведкой. Учтя опыт ведения радиотелеграфной разведки в Русско-японской войне, на флотах первоначально стали активно использовать посты связи боевых кораблей и береговых станций (с 1909 г. — в составе Службы связи флотов), а в дальнейшем были специально сконструированы боевые посты радиоразведки. Перед мировой войной была создана и испытана первая специализированная радиоразведывательная аппаратура. Хороших результатов в организации радиоразведки добился Балтийский флот, во многом, благодаря инициативе и организаторским способностям флагманского минного офицера И. И. Ренгартепа и уже упоминавшегося А.Н. Не-пенина. Развитие радиоразведки на Черноморском флоте не получило тех масштабов как на Балтике, в первую очередь из-за слабого развития радиосвязи в ВМС Турции. На Тихом океане из-за отсутствия финансирования становление и развитие системы радиоразведки проходило крайне медленно.
На базе созданных радиопеленгаторов системы И. И. Ренгартена (береговой вариант) и П. Е. Стогова (корабельный вариант), в радиоразведке флота берет свое начало новое перспективное направление — радиопеленгование. Но, к сожалению, к тому времени так и не получила должного развития техническая база русской радиоразведки. Основной причиной этого была отсталость России в радиотехнической промышленности и, как следствие, ее большая зависимость в этой области от западноевропейских стран, что существенно замедлило процесс внедрения радиотехники во всех отраслях военно-морского дела. Сравнение опыта ведения радиоразведки в ВМС ведущих иностранных государств и в отечественной радиоразведке могло бы дать очень любопытные выводы, и это еще одна из тем для последующего исследования.
С началом Первой мировой войны ведущее место по оперативности и ценности добываемой информации на Балтийском, а затем и Черном море заняли флотская радиои дешифровальная разведки. Последняя получила свое бурное развитие, во многом, в связи с агентурным добыванием и захватом германских и турецких секретных документов по организации и использованию связи. В Особом делопроизводстве МГШ велся криптографический анализ и шифрматериалов, поступавших из других источников (агентурных, от цензуры и полученных по взаимодействию).
Добываемая Службой связи и корабельными постами радиоразведки информация во время Первой мировой войны стала основой для ежесуточной оценки разведывательной обстановки на театрах и исходной точкой при планировании операций и боевых действий. Однако нерешенность вопросов централизации управления, разделения функций добывания, обработки и представления разведывательной информации на Балтийском и Черноморском флотах привела к тому, что многие функции разведывательного отделения штаба флота были дублированы в структуре Службы связи и наоборот. Окончательно данное положение дел так и не было исправлено до конца войны и причина этого лежала гораздо глубже, чем просто нежелание или некомпетентность военного руководства.
Береговое наблюдение зародилась задолго до появления в России военного флота. С созданием регулярного флота береговое наблюдение совершенствовалось, в основном, за счет наращивания военно-морской инфраструктуры, а таюке с развитием и совершенствованием технических средств наблюдения. К мировой войне на всех флотах были развернуты береговые системы разведки, наблюдения и связи в составе.
Служб связи флотов и в этом отличились начальники Служб связи Балтийского и Черноморского флотов капитаны 1 ранга А. И. Непенин и В. Н. Кедрин, соответственно. Способами применения сил берегового наблюдения были одновременное н последовательное решение задач разведки, самостоятельно либо во взаимодействии. Основными способами решения разведывательных задач являлись наблюдение и слеэюение за противником. Специфической задачей отечественной береговой системы наблюдения было обеспечение передачи разведывательной информации от сил в море.
Анализ причин поражения флота в Русско-японской войне выдвинул на первый план кризис военно-морского управления, как составную часть общероссийской проблемы в системе управления органов государственной власти. Практические шаги по решению этой проблемы на флоте привели, в том числе, к созданию в 1906 году Морского Генерального штаба и попытке отделить выполнение административных функций от задач и мероприятий по подготовке флота к войне, важнейшими из которых являлась разведка. Но, как часто бывает, в реформах ограничились полумерами.
Для разведывательной работы в структуре МГШ был предусмотрен специальный информационно-статистический орган1. Помимо информационно-учетной работы, этот орган (до мая 1914 г.) решал задачи организации и ведения тайной агентурной разведки в интересах всех флотов (в том числе, с 1912 г. — подготовку агентурных организаций для их действий в случае войны), координации работы военно-морских агентов, анализа и дешифрования почтовой переписки, подготовки военно-морской цензуры и ведения контрразведывательной деятельности. Одновременно с созданием МГШ было создано внештатное объединенное Секретное бюро. По предвоенным взглядам считалось, что в мирное время организацией разведки занимается МГШ, а в военное время — штабы действующих флотов, которым МГШ передаст под управление агентурные организации и часть своего личного состава (вероятно, именно по этой причине штабы флотов до войны не имели штатных офицеров-разведчиков). Уже в ходе мировой войны, с одной стороны, подтвердилась правильность предвоенных взглядов о необходимости организации и управления разведкой во время войны непосредственно в штабах флотов, но, с другой стороны, предположение о возможности оперативно в угрожаемый период передать управление агентурными сетями (от.
1 В разное время он носил различные названия: Иностранное отделение военно-статистического отдела, Отделение иностранной статистики МГШ, Иностранная часть МГШ, Иностранный отдел статистической части, Иностранный отдел статистического отделения, Иностранный отдел МГШ. Вероятно, это было сделано намерено, для сохранения деятельности по организации агентурной разведки в глубокой тайне, т.к. структура и задачи подразделений штаба не являлись большим секретом. дельными агентами) от ОД МГШ в штабы флотов было признано ошибочным.
К началу 1914 года возникла настоятельная потребность отделить управление разведкой и, собственно, добывание информации от информационно-статистической разведывательной работы. Для этого в мае 1914 года было создано Особое делопроизводство МГШ, которое выделилось вместе с Центральным бюро из состава Иностранного отдела статистической части МГШ. Особое делопроизводство стало важнейшим органом в составе МГШ по подготовке решений высшего военно-морского командования Империи и в этом большая заслуга первых штатных военно-морских разведчиков Л. Б. Кербера, Б.И. ДоливЪ-Добровольского, М.И. Дунина-Борковского, A.A. Ни-щенкова и В. А. Виноградова.
Орган управления разведкой на флотах до войны так и не был сформирован. Разведывательные задачи частично решались в структурах штаба флота, частично в Службе связи. Порядок, периодичность и форма представляемой разведывательной информации были не разработаны и с ними импровизировали в течение всей войны. Разведывательные отделения на флотах были сформированы, но личный состав, назначенный для организации и ведения разведки, оказался неподготовленными к работе в условиях войны и вынужден был начинать организацию разведывательной деятельности практически с «нуля».
Созданные перед войной агентурные сети и организация агентурного наблюдения за противником оказались недостаточно продуманы, в первую очередь, в вопросах организации связи и обмена информацией, что не позволило в полной мере оперативно использовать добываемые агентами данные.
Контрразведывательная работа в интересах флота, зародившаяся еще в Русско-японскую войну, получила свое дальнейшее развитие в структурах (центральных и периферийных) морской разведки, что следует признать полезным и эффективным как для разведывательной, так и для контрразведывательной деятельности. Разведывательная и контрразведывательная работа МГШ были неразрывны и проводились в рамках общих мероприятий для обеспечения деятельности сил флота. В структуру Морской регистрационной службы (так стала называться контрразведка) были переданы и вопросы военно-морской цензуры. Созданная структура морской регистрационной службы под управлением Особого делопроизводства с контрразведывательными отделениями и пунктами при штабах флотов, флотилий районов и портов стала самостоятельной подсистемой в создаваемой системе военно-морской разведки. Правилыюсть в выборе организации и методов работы морской контрразведки была доказана в годы Первой мировой войны и особенно в хаосе революций, когда уже перестали работать многие из армейских контрразведывательных организаций. Однако этот опыт впоследствии не был по-настоящему использован и это также может стать предметом для будущих исследований.
Взаимодействие Морского ведомства по разведывательным вопросам между родственными структурами России в предшествующие годы достаточно аморфное после Русско-японской войны значительно активизировалось. Наибольших успехов флотские разведчики добились в организации совместной работы с Главным управлением Генерального штаба. Так, под управлением Разведывательного делопроизводства ГУГШ (до 1912 г.) и Иностранной части МГШ работало Секретное бюро, которое занималось организацией тайной агентурной разведки и обработкой разведывательной информации. По контрразведывательным вопросам взаимодействие с Департаментом полиции МВД привело к тому, что часть должностей во флотских контрразведывательных отделениях заняли профессиональные контрразведчики из жандармских офицеров (А.П. Автономов, И. С. Николаев, А. Н. Нордман, П.В. Юдичев), что существенно повысило эффективность работы, особенно на заключительном этапе войны, однако, в целом процесс создания контрразведывательных отделений на флотах был затянут. Взаимодействие с МИД в основном носило взаимовыгодный и продуктивный характер, но МГШ так и не удалось организовать работу российских консулов по решению разведывательных задач в интересах Морского ведомства. В рамках международного взаимодействия перед войной наиболее тесные контакты были установлены с французской специальной службой, в ходе войны организовалось и взаимовыгодное русско-английское сотрудничество, а уже к концу войны с трудом было налажена работа русской миссии в Межсоюзническом разведывательном бюро. Однако результаты этой работы были весьма скромными.
Информационная разведывательная работа в рассматриваемый период развивалась на флоте в составе различных военно-статистических структур (частей, отделов, отделений) ведомств и штабов различного уровня (Морское министерство, ГМШ, МГШ, штабы флотов, флотилий и др.). К началу войны информационные органы в МГШ были представлены Иностранным отделом статистической части и частично Особым делопроизводством МГШ. В Морском штабе ВГК были созданы статистические делопроизводства в двух отделах, отвечающих за Северный и Южный морские театры.
Информационная работа на всех уровнях велась путем учета, систематизации и обработки поступающей информации по театрам, странам, темам и так далее и в целом отвечала поставленным задачам, но слабая проработка вопроса об уровнях обработки и централизации разведывательных сведений в одном информационно-аналитическом органе флота привела к дублированию циклов обработки, перерасходу сил и средств, импровизации в организации разведки и в итоге — к недостаточной эффективности в работе флотских разведок. Так, с одной стороны данные по противнику собирались и обрабатывались в статистических отделениях оперативных частей штабов действующих флотов. Кроме этого, радиоразведывательная информация собиралась и обрабатывалась в части флагманского минного офицера (ответственного на флоте, в том числе, и за вопросы связи). В Службе связи также были созданы разведывательно-информационные структуры, которые обрабатывали данные воздушной, морской, радиои дешифровальной разведки.
Большинство офицеров, служивших в информационно-разведывательных структурах флота, обладали хорошими аналитическими способностями, широким кругозором и знанием нескольких иностранных языков.
Таким образом, в своем развитии отечественная военно-морская разведка испытала периоды подъема, упадка или стагнации, как правило, совпадающие по времени с аналогичными процессами в военном флоте. Спады в деятельности разведки чаще всего были связаны с недостаточным вниманием руководства к основным вопросам организации разведки (структура, кадры, финансирование). Каждый такой спад в организации разведывательной деятельности вносил свой значительный вклад в неудачи нашего флота в очередной войне.
С момента образования регулярного флота России и приблизительно до 1906 года формировались предпосылки для создания из разрозненных сил и средств, осуществлявших децентрализованную разведывательную деятельность, системы военно-морской разведки Российской империи. Наибольшее значение имела необходимость получения военно-политическим руководством государства все более своевременных, точных, исчерпывающих и непротиворечивых данных по военно-морским силам вероятных противников России. Многочисленные войны XVIII — и начала XX в. дали те условия, в которых параллельно с совершенствованием способов и методов ведения войны, происходило совершенствование разведывательных структур, способов и методов разведывательной деятельности, а иногда, рождался и новый вид разведки. Разведывательная деятельность на протяжении рассматриваемого периода (всех трех этапов) усложнялась и стала важнейшей частью комплекса мероприятий по обороне государства.
К Русско-японской войне отечественные военная и военно-морская разведка оказались не готовы. Уже в ходе войны разведывательные возможности флота многократно возросли. Получили развитие новые (радиотелеграфная разведка и воздушное наблюдение) и совершенствовались традиционные (агентурная, корабельная (судовая) разведки и береговое наблюдение) виды разведки, а также способы и приемы разведывательной деятельности.
Военно-морская разведка с середины XIX и до начала XX века объективно отставала от потребностей флота и от своей армейской «сестры», но после Русско-японской войны одновременно с созданием Морского генерального штаба был заложен базис для создания современной и эффективной военно-морской разведки.
Проведенное исследование позволило также сформулировать дополнительно еще один вывод. Кроме показателя эффективности разведки существует еще один достаточно важный показатель, оказывающий влияние на ход и исход войны — это полезность разведки, определяемый как способность командования и военно-политического руководства правильно использовать данные разведки. Кр (эме того, нерешительность и боязнь ответственности на различных уровнях государственного и военного управления, помноженные на недооценку значения и роли военно-морского флота в составе вооруженных сил России в некоторых случаях сводили усилия разведки «к нулю» и явились, например, одними из основных причин неудачного хода и исхода Крымской и Русско-японской войн.
В ходе Первой мировой войны возник синтез отдельных направлений разведывательной деятельности в систему военно-морской разведки. Однако эта эволюция на своем заключительном этапе была прервана революционными событиями 1917 года.
События 1917;1918 годов вместе с «грязной водой» старого государства выплеснули и «младенца» в виде того важного и полезного, что было создано и накоплено за более чем двести лет в военно-морской разведке (и не только в ней). Самой бесценной потерей стали люди, которые отдали этому делу свою жизнь и лишь волей мировых событий погибли или были вынуждены покинуть Родину.
Таким образом, на всех этапах своего дореволюционного развития военноморская разведка развивалась как система боевого (в дальнейшем — оперативного) обеспечения сил флота. С развитием и совершенствованием сил и средств иностранных флотов отечественная военно-морская разведка наращивала свои возможности за счет создания новых видов разведки, совершенствования приемов, способов, методов применения своих сил средств при решении ими поставленных задач, за счет создания и развития собственных управленческих структур и совершенствования существующих и создания новых направлений специальной деятельности.
Роль военно-морской разведки определялась ее конкретным вкладом в решение задачи боевого обеспечения сил флота. В системе военной (и государственной) разведки военно-морская разведка занимала равноправное место взаимодействующей разведывательной структуры. Происходил двухсторонний обмен накопленным опытом, отдельными способами решения разведывательных задач и методиками обработки материалов. Отдельные виды разведки родились на флоте и в дальнейшем получили свое широкое развитие в системе военной разведки, как, например, радиоразведка.
В ходе Первой мировой войны сложилась отечественная система? военно-морской разведки, включившая в себя корабельную (судовую), воздушную, береговую, агентурную (дипломатическую и тайную), радиои дешифровальную разведки, и контрразведку. Именно в комплексном развитии всей системы отечественной военно-морской разведки и была заключена ее сильная сторона! Однако эволюционное развитие было прервано революционными событиями 1917 года.
Постепенное осознание того факта, что успешность строительства, подготовки и применения отечественного ВМФ находится в прямой зависимости от состояния и результатов разведки, позволило новому государству возродить ее в советское время. Но, советская военно-морская разведка по отдельным специальным направлениям смогла сравняться с достигнутым уровнем своей предшественницы лишь приблизительно через двадцать лет4, накануне Великой Отечественной войны. Однако следует подчеркнуть, что это была уже во многом совершенно новая система разведки, качественно более высокого уровня.
3 Под системой BMP здесь понимается организационно-техническое объединение сил, средств, подразделений и частей, а также органов управления военно-морской разведкой, для решения поставленных разведывательных задач.
4 Дешифровальная разведка восстановлена в 1938—1940 гг., радиоразведка — в 1927;1934гг., дипломатическая разведкав 1926—193бгг., войсковая разведка введена в структуры разведки лишь в 1940 г.
Научная новизна исследования состоит в том, что в основе проведенного комплексного анализа и синтеза лежат как известные, так и ранее неопубликованные и мало изученные материалы, на основе которых:
— рассмотрена история создания военно-морской разведки, с одной стороны, как составная часть военной разведки России, с другой, как неотъемлемая часть отечественного Военно-Морского Флота;
— произведена периодизация с выделением трех основных этапов развития военно-морской разведки России;
— определены семь основных направлений в специальной деятельности военно-морской разведки;
— реконструирована структура управления разведывательной деятельностью в центральных органах управления и на флотах;
— введены в научный оборот ранее неизвестные архивные документы, а также фрагментарно используемый материал, рассеянный в различных источниках.
В результате проведенного исследования сформулирован ряд выводов, даны рекомендации и намечены пути дальнейших изысканий.
Научно-практическая значимость диссертационной работы носит в первую очередь методологический характер и заключаются в разработке вопросов истории военно-морской разведки России, в объективной оценке ее роли и места в структуре Военно-Морского Флота и в общей системе военной разведки государства. Основные результаты исследования восполняют существующий пробел в отечественной военно-морской истории, поднимают объективность в освещении некоторых страниц создания и деятельности ВМФ. Вводятся в научный оборот новые архивные документы и материалы, относящиеся к истории отечественного флота и его специальных служб.
Основные положения могут быть использованы:
— при организации и проведении профессионально-должностной и командирской подготовки в органах управления и частях Военно-Морского Флота и Главного Управления Генерального штаба;
— преподавательским составом в процессе подготовки лекционных курсов по отечественной истории, военной истории, истории военно-морского искусства, спецкурсов для слушателей и курсантов военных и военно-морских учебных заведений;
— в научных, справочных и популярных изданиях при систематизации и обобщении сведений по истории специальных служб;
— для уточнения сгруюурных и организационных вопросов деятельности BMP в указанный пери.
Резулышы исследования позволяют предложить некоторые практические рекомендации:
— дополнить историю BMP в центральных органах разведки и па флотах материалами данного исследования, для чего представляется целесообразным Службе разведки ГШ ВМФ учесть и довести основные итоги данного исследования до флотских разведывательных структур;
— продолжить поиск оптимальных организационно-штатных структур военно-морской разведки на современном этапе, отвечающих новым реалиям, вызовам и угрозам.
— в качестве перспектив научной работы рассмотреть следующие направления исследований:
1) эффективность использования силами флота полученных разведывательных данных (разведывательной информации) при ведении военных действий;
2) формирование системы отбора и подготовки сотрудников отечественной военно-морской разведки;
3) развитие приемов, способов и методов разведывательной деятельности основных составных частей военно-морской разведки.
Остальные рекомендации носят закрытый характер и будут изложены в специальных изданиях Министерства обороны и Военно-Морского Флота.
Основные положения и идеи диссертационного исследования апробированы автором на практических занятиях и в ходе профессионально-должностной и командирской подготовки офицерского состава частей центрального подчинения и управлений ГШ ВМФ. Содержание диссертации отражено в ряде публикаций. Кроме этого, отдельные разделы работы использованы при подготовке к изданию книг, посвященных истории военно-морской разведки России.
На защиту выносятся следующие основные положения:
1. Итоги исследования зарождения, становления и развития военно-морской разведки в Российском флоте в рассматриваемый период.
2. Роль и место военно-морской разведки в системе военной разведки России.