Вербальная деятельность как реализация человеческой сущности

АКТУАЛЬНОСТЬ ПРОБЛЕМЫ.

Проблема постижения человеческой сущности всегда представляла и продолжает представлять огромный интерес для науки. Посвященное выявлению бытийных оснований человека через философский анализ вербальной деятельности оно, как нам думается, является актуальным в свете интенсивного проникновения во все сферы гуманитарного знания проблем внутренней автономии индивида. Кроме того, в конце уходящего столетия перед человеком остро встала проблема его пребывания в мире.

Тема, вынесенная в заглавие диссертации, заслуживает особо пристального внимания в связи с усилением в обществе интереса к проблеме самовыражения. Казалось бы, этому должно содействовать развитие передовых информационных технологий. Однако, как показывает опыт, человек всё чаще и чаще остаётся один на один с видеорядом или системой символов. Разрушение логоцен-трической концепции понимания реальности привело к тому, что всё стало видеться человеку зыбким, калейдоскопичным, потерявшим опору. Не случайно, что самовыражение выливается порой в самопрезентирование. При этом за скобками остаются индивидуальные интенции и творческие импульсы человека.

Бурный рост средств массовой информации за последнее десятилетие неожиданно выявил новые возможности слова. Оказалось, что в масштабе общества слово способно определять поступки большого количества людей. Оперативно формируя в сознании существенные установки, средства массовой информации не столько сообщают факты (даже если и не брать во внимание степень их достоверности), сколько целенаправленно обусловливают мотивы поведения. Активно занимаясь созданием общественного мнения, средства массовой информации, по сути, посягают на свободу выбора индивида.

Последствием краха иллюзий, которые в своё время породила «компьютерная эра», также стало переосмысление проблемы свободы. Первоначально представлялось, что доступность необходимой информации в необходимых пределах не будет заставлять человека подавлять себе подобных. А между тем операции, порученные компьютеру, являются ничем иным, как рутинной алго-ритмируемой стороной интеллектуальной деятельности человека. Результатом перехода к информационному обществу стал возврат к фабричной коллизии: работник как функция остаётся придатком технического средства. Поэтому ни удивительно, что «компьютерная эра» не в ладах с таким основополагающим принципом гуманитарного знания, как усмотрение в слове глубокой и подвижной внутренней перспективы, являющейся главным условием осуществления творческого процесса. Без последнего немыслимо развитие человека как разумного существа.

Говоря о творчестве применительно к условиям информационного общества, следует иметь в виду такой немаловажный фактор, как виртуальное пространство, организованное подобно тексту. В данной связи нужно пересмотреть взгляд на человеческие возможности, ибо в информационном обществе масштаб личности будет определяться ни столько её способностью адаптироваться к неблагоприятным условиям жизни и преодолевать их, сколько умением прогнозировать. И тут, когда информация становится всеобщим достоянием, далеко неутешительно звучат Тютчевские строки: «Нам не дано предугадать, как слово наше отзовётся. 1,1 А ведь такая способность хотя бы отчасти предугадывать помогла, думается, избежать многих негативных последствий. Как видим, в проблемном фокусе здесь находится не само слово как таковое, но говорящий, который обретает в слове огромную силу.

1 Тютчев Ф. И. Поли. собр. стихотворений. — Л., 1987, с. 242.

Обладающий силой всегда должен задаваться вопросом о границах её применения, т. е. об ответственности перед другими. Как раз о нравственном аспекте проблемы можно уже судить сегодня. Мы имеем в виду получившие широкое распространение в последние годы различные доктрины, располагающие арсеналом методик суггестивного характера. С одной стороны, они, бесспорно, увеличивают потенциал классической медицины, с другой, — подчас способствуют распаду личности и подчинению ее интересам сомнительных «Учителей» .

В плане непосредственного проживания человек, будучи разумным существом, пребывает в своём, т. е. в соприродном себе мире. Человекоподобность этого мира — результат сознательной деятельности. Сознание, таким образом, необходимо рассматривать как-то, что по отношению к миру человека выступает в качестве первичной субстанции. В нынешнем столетии человечество неожиданно обнаружило, что мир организован на началах деструктивности. Человек оказался дезориентированным в собственном мире. Поэтому сегодня для науки существенным является вопрос о природе человеческого разума в его по-требностном самовыражении, а, следовательно, и о роли слова в преобразовательной деятельности. Дело не только в том, что слово аккумулирует прежний опыт, актуально являет настоящее и открывает перспективы будущего. Слово есть сама разумность. Вот почему постижение глубин слова может содействовать, в конечном счёте, как это нестранно, открытию новых путей самореализации человека.

Уже всё это свидетельствует о повороте к духовному миру человека, который наиболее полно как специфически человеческий обнаруживает себя в вербальной деятельности. Как показывает опыт, осмысление вербальной деятельности в рамках философского дискурса способствует лучшему постижению человеческой сущности. Современные реалии настоятельно требуют принципиально новой логики исследования. При этом опыт предшественников имеет огромную ценность для решения поставленной нами проблемы.

СТЕПЕНЬ РАЗРАБОТАННОСТИ ПРОБЛЕМЫ.

Со времени античности по настоящий момент учёными проделана немалая работа с тем, чтобы приблизить понимание сущности человека. Часть из них решала эту проблему в свете анализа вербальной деятельности. Суммируя достижения науки в этой области, накопленные знания можно конспективно изложить в виде следующих позиций:

1. всё высказываемое человеком обретает своё бытие (Сократ, Платон, Аристотель, Дж. Беркли, русские символисты);

2. слово есть особое место встречи когитального смысла и имманентного смысла предметного бытия (П.А. Флоренский, С. Н. Булгаков, А. Ф. Лосев, Г. Г. Шпет, П. Стросон);

3. собственно человеческое бытие-в-мире носит языковой характер (В. фон Гумбольдт и его школа);

4. человеческая сущность самовыговаривает себя в речи (М. Хайдегер, М. Бубер);

5. личностное начало реализуется в творческости слова (Ж. Лакан, М. М. Бахтин, X. — Г. Гадамер, М. Фуко).

Последнее положение на протяжении почти всего нынешнего столетия вызывало в среде исследователей неоднозначные суждения. Так, сторонники психоанализа утверждали, что вербальная деятельность детерминирует личность как некую автономную субстанцию. Основоположники философии Имени придерживались чуть ли не диаметрально противоположной точки зрения. Человеческая личность понималась ими как «мировая арена», ибо слово принадлежит как сознанию, так и бытию (правда, они не рассматривали личность в качестве инстанции, порождающей вербальную деятельность). А между тем, постижение тайны личностного бытия, хотя бы в первом приближении, является ключевой проблемой для понимания человеческой сущности в целом.

Нам думается, причина появления столь отличных друг от друга взглядов кроется в противоречии между самими теоретическими концепциями и практическими подходами. По-прежнему не преодолено существенное ограничение теоретических концепций. Все они остаются в рамках одной и той же парадигмы: несмотря на различные модификации категория «вербальная деятельность» находится в пределах лингвизма. Тем самым осуществляется неоправданное сужение самой проблемы сущности человека. Не удивительно, что на сегодняшний день не установлен онтологический статус личности, обладающей языковой компетенцией. Кроме того, до сих пор остаётся открытым вопрос о претворении в слове тех определённостей, которые обнаруживают собой многоаспектное раскрытие творческого потенциала личности. Творческий потенциал личности проявляется в таких сферах, как познание, общение, предметно-практическая деятельность.

ОБЪЕКТ И ПРЕДМЕТ ИССЛЕДОВАНИЯ.

В порядке опыта настоящая диссертация призвана, в определённой мере, решить эти вопросы, что, в свою очередь, обусловливает объект и предмет исследования. В качестве объекта выступает говорящий. В соответствии со сложившейся традицией данный термин будет употребляться безотносительно к тому, о какой — устной или письменной — форме порождаемого текста будет идти речь. На ту или иную форму при необходимости будет указываться специально. Предмет видится автору в личностном начале говорящего.

ЦЕЛЬ И ЗАДАЧИ ИССЛЕДОВАНИЯ

.

Основной целью диссертационного исследования в связи с вышеизложенным является, таким образом, установление онтологического статуса личности в свете анализа вербальной деятельности, а также определение роли слова в раскрытии творческого потенциала личности (когнитивный и коммуникативный аспекты, сфера предметно-практической деятельности).

В соответствии с поставленной целью необходимо решить следующие концептуально-методологические задачи:

— выявить основные теории, раскрывающие сущность человека в аспекте его вербальной деятельности;

— обосновать идею о том, что вербальная деятельность является аутентичным способом самораскрытия личностного начала;

— показать, каким образом в процессе становления вербальной деятельности обнаруживаются онтологические параметры личности;

— определить место познающего субъекта в его картине мира, созидаемой словом;

— выяснить роль речевого общения в самоутверждении индивида в социуме;

— проанализировать участие слова в предметно-практической деятельности человека.

ПОСТАНОВКА ПРОБЛЕМЫ.

В качестве оптимального подхода, безусловно, было бы резонно декларировать комплексный анализ, учёт многоразличных факторов, определяющих и характеризующих индивидуальную вербальную деятельность. Однако для этого необходимо выяснить, чем одна индивидуальная вербальная деятельность отличается от другой? Из данной ситуации нам не видится иного выхода кроме почти метафизического — допустить существование такой вербальной деятельности, которая является — и вместе с тем одновременно не является — сама собою, будучи общей для всех человеческих индивидов и особенной для каждого из них.

Здесь будет уместно сделать важное уточнение, касающееся термина «вербальная деятельность». Авторы, посвятившие свои работы философскому анализу языка, не пользовались таким термином. Имея в виду один и тот же феномен, они называли его по-разному. При этом часто понятия не разводились, их объём не уточнялся или понятия применялись как синонимы, а то и смешивались уже устоявшиеся в науке понятия. Так, в литературе встречаем понятия «язык», «языковая процедура», «языковая компетенция», «речь», «речевой акт», «речевая деятельность», «слово», «говорение», «вербальность». Исходя из цели и задач настоящего исследования, мы предлагаем новый термин «вербальная деятельность», содержание которого отличается от содержания любого вышеприведённого термина.

ВЕРБАЛЬНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ — специфически человеческое в своих потребностных основаниях утверждение постоянно становящегося индивидуального сознания, что проявляется в членораздельном предельно полном выражении понятности. Понятность, в свою очередь, — это та идеальная конкретность, которая может быть воспринята и истолкована как говорящим, так и слушающим или читающим. Из этого видно, что вербальная деятельность существует в двух встречных, взаимообусловленных видах:

1. становление вербальной деятельности;

2. её восприятие.

В своей развёрнутой форме вербальная деятельность есть высказывание или предложение (о чём будет сказано в своём месте подробнее), в свёрнутой ¦ слово. В ходе дальнейшей работы помимо термина «вербальная деятельность' мы будем употреблять и другие, т. е. вышеперечисленные, в качестве синони мов, но при этом будем иметь в виду указанное содержание. Исключением станет понятие «языковая компетенция», под которой мы понимаем способность слова, содействующая разумному отношению человека к реальности.

По большому счёту, вне поля нашего зрения остаётся национальный характер языка, хотя нам известно, что наукой допускается обусловленность языковой репрезентации потенциями того или иного языка. Такую вербальную деятельность назовём, если угодно, идеальной. С оглядкой на Платона и критиков аристотелевской логики подобная метафизика не покажется слишком эксцентричной. Идеальная вербальная деятельность является только условной абстракцией, но назвать её по этой причине ни к чему не обязывающей фикцией было бы неверно.

ЭМПИРИЧЕСКАЯ И ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКАЯ БАЗА.

ИССЛЕДОВАНИЯ.

В целях исследования нами привлечены эмпирические данные, добытые рядом узкоспециализированных научных дисциплин, а именно: лингвистикой, психологией, нейроанатомией, этологией, семиотикой, антропологией и другими.

Природа и состояние наличного материала обусловили теоретико-методологическую базу диссертации. Огромный массив эмпирических фактов нуждается в комплексном анализе и философском переосмыслении. Поэтому в основу работы автором положен структурно-процессуальный подход, принцип целостности, а также конструктивные обобщения. Кроме того, нами используются гипотетико-дедуктивный метод, самонаблюдение, психоаналитические методы. В работе применяются некоторые понятия и философские установки, возникшие в рамках экзистенциализма, феноменологии, герменевтики и философии языка.

НАУЧНАЯ НОВИЗНА ИССЛЕДОВАНИЯ.

Положениями, претендующими на научную новизну и одновременно выносимыми на защиту, автор считает следующие:

— определены три конституэнта: смыслополагание, наименование и сочетание. Единовременным взаимозависимым своим становлением они являют це-локупность вербальной деятельности;

— установлен онтологический статус личности в свете философского анализа вербальной деятельности;

— выяснено, что масштабом поступательного расширения индивидуальной картины мира является познающий субъект, созидающий её в слове;

— показано, как подвижность позиции говорящий-слушающий и равноправие участников речевого общения создают основу их постоянной личной заинтересованности и активности.

ПРАКТИЧЕСКАЯ ЗНАЧИМОСТЬ ИССЛЕДОВАНИЯ.

Некоторые результаты, полученные в ходе настоящего исследования, могут, по мнению автора, найти свое практическое применение. Прежде всего, это касается такой области, как педагогика и психология, где возможно их использование при составлении комплексов занятий, направленных на развитие навыков самоанализа. При этом в центре внимания должно оказаться умение оценивать собственное состояние, а также умение анализировать свои потребности, с тем, чтобы в дальнейшем осуществлять разумный выбор. Кроме того, сами специалисты, имеющие дело с подрастающим поколением, могут получать значимую информацию, рассматривая конкретного воспитанника как самоактуализирующуюся индивидуальность. Зная скрытый потенциал вербальной деятельности, педагог сумеет наиболее эффективно сформулировать установку. Как это ни покажется странным, но именно знание природы слова поможет избежать столь часто встречающегося в обучении вербализма.

Автор полагает, что результаты настоящего исследования позволили бы оптимизировать решение такой насущной проблемы, как формирование культуры межличностных отношений, ибо в речевом общении наглядно раскрываются горизонты индивидуальной свободы. Учесть этот фактор в воспитательной работе значило бы содействовать гуманизации межличностных отношений.

Следует делать ставку на способность слова являть индивидуальные творческие импульсы человека. Беря это за основу, необходимо развивать в детях их творческий потенциал, разумеется, не ограничиваясь изящной словесностью.

С известными оговорками подобный подход вполне оправдан применительно и к научному познанию, особенно в части методологии. Построение гипотезы, оформление парадигмы, вычленение предмета и объекта исследования, понимание факта и истины, технология терминирования, — всё это немыслимо вне языковой компетенции познающего субъекта.

В диссертации автором намечаются пути, позволяющие обратиться к созданию методологических принципов современного гуманитарного знания. Всем ходом рассуждения обосновывается необходимость переориентации отечественной философской науки в направлении логоцентризма. Поэтому материалы настоящего исследования могут быть использованы при разработке качественно иной структуры курса философии как учебной дисциплины.

Логоцентрическая философская концепция, формируя мировоззренческие установки, могла бы стать, пожалуй, залогом реализации конструктивного начала в человеке. Только при выполнении этого условия век грядущий будет веком толерантности.

АПРОБАЦИЯ РЕЗУЛЬТАТОВ ИССЛЕДОВАНИЯ.

Основные результаты диссертационного исследования были изложены автором в его выступлениях на научных конференциях в течение 1997 — 2000 годов, проходивших на базе различных вузов г. Иркутска, в том числе, на одной международной конференции. Ряд положений диссертации нашёл своё отражение в четырёх публикациях: «Вербальная деятельность как способ самоорганизации человеческого опыта» (Иркутск, Доклады научно-теоретической, конференции, 1998), «Научное теоретизирование как обретение личностного бытия» (Иркутск, Материалы межвузовской конференции, 1998), «Самоактуализация человеческой личности в процессе смыслополагания» (Иркутск, Сб. статей, 1998), «Субъект познания как фокус созидаемой словом индивидуальной картины мира» (Иркутск, Материалы межвузовской конференции, 1999).

Настоящая диссертация обсуждалась и получила одобрение на заседании кафедры философии Иркутского госуниверситета от 9 февраля 2000 года.

СТРУКТУРА ДИССЕРТАЦИИ.

Способ организации материала в рамках настоящего диссертационного исследования обусловлен целью работы и внутренней логикой решения поставленных задач. В структурном отношении данная работа состоит из введения, двух глав (каждая включает в себя по три параграфа), заключения и списка использованной литературы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Итак, мы попытались, хотя бы в первом приближении, проанализировать и философски переосмыслить некоторые стороны человеческого бытия в свете вербальной деятельности индивида. Мы исходили из предположения о том, что вербальная деятельность более всеобъемлюще обнаруживает и выявляет субстанциальные признаки человека. Для этого нами был выдвинут и решён ряд задач, что позволило установить онтологический статус человеческой личности, а также продемонстрировать многоаспектное раскрытие личностью своего творческого потенциала. Это обстоятельство, являющее собой достаточное, на наш взгляд, знание, служит основанием для того, чтобы сделать широкие обобщения, содержащие в себе с некоторыми оговорками решение поставленной автором проблемы. Существенная оговорка как раз касается категории человеческой сущности. Нам не представилось возможным дефинировать ее, однако, данная категория раскрывает себя содержанием настоящего исследования в некоторой мере. Автор отдаёт себе ясный отчёт в том, что проблема человеческой сущности всегда будет открытой для обсуждения. Вместе с тем в ходе обсуждения будут позитивно решаться конкретные проблемы, связанные с условиями существования человека.

Другая оговорка относится к разделению исследования на теоретическую и практическую части. Реальность непосредственного проживания заявляет о себе в языковом сознании индивида как конкретная целостность. Вербальная деятельность, будучи совершенной первичной очевидностью, сама в себе едина, поэтому она выявляет как бы «естественную гармонию» человеческого существования, предполагающего потенциальную актуальность. В этом нет никакого парадокса, поскольку вербальная деятельность даёт ей зародиться и нерушимо поддерживает её. Однако с точки зрения исследовательской рефлексии непосредственное проживание аналитически расчленяется на теоретическую и практическую стороны. Это не более чем схема, очищенная до степени дидактического примера. Здесь не место обсуждать вопрос о грани, пролегающей между теорией и практикой. Считаем необходимым отметить только то, что под последней чаще всего понимается проживание, объективированное как деятельно-стный процесс, коррелятом которого является феноменальное бытие в антропо-логизированном варианте. Теория же в большей мере исходит из ноуменально-сти, следовательно, по преимуществу выражает личностное начало.

В содержании глав мы также старались учесть это членение на теорию и практику. Однако сам излагаемый материал красноречиво показывает, как теория и практика взаимополагают друг друга вербальной деятельностью в сознании индивида, что открывается ему через осознание собственного «Я «в качестве изначальной реальности. Вместе с тем введение в структуру исследования теоретических посылок и рассмотрение с позиции их практической применяемости оправдано. По нашему мнению, для того чтобы максимально постичь непосредственное проживание человека через анализ его вербальной деятельности, нужно рассматривать теорию и практику в их динамическом единстве в качестве рационального конструкта. Думается, что это нам удалось, а иначе не были бы получены следующие результаты:

— благодаря языковой компетенции сознания человек вышел за рамки животного «самоощущения» и утвердился в разуме;

— в ряду других творческих актов вербальная деятельность оказалась способной более полно выразить человеческое в человеке — его личностную неповторимость;

— благодаря языковой компетенции сознания человек постоянно устремлён к созиданию собственной личности, в том числе и через созидание сопри-родного себе мира;

— в процессе осуществления вербальной деятельности происходит различение, понимание и, наконец, конституирование как Иного, так и самой человеческой личности;

— именно в вербальной деятельности открывается реальность иного как уже осуществлённого и реальность «Я «как потенциальная актуальность;

— речевое общение интенсифицирует самопонимание его участников. При этом социум по отношению к отдельно взятому индивиду выступает не просто как носитель коллективного разума, но, прежде всего, как-то активное Иное, которое индивид постоянно преодолевает в своём неудержимом стремлении состояться как личность;

— наконец, выясняется, что поступок как деятельностный процесс совершается не экстравербально, более того, в нём раскрываются новые горизонты личностной самореализации.

Как следует хотя бы уже из этих выводов, изучение вербальной деятельности позволяет под новым углом зрения взглянуть даже на старые, хорошо известные философские категории, такую, например, как человеческая сущность. Автор вовсе не признаёт за вербальной деятельностью права считаться универсальным объяснительный принципом. Вместе с тем развитие современной цивилизации настоятельно требует изучения глубин слова, что наиболее адекватно, как показал наш опыт, способствует пониманию перспектив человеческого существования.

Уже сегодня очевидно, что рациональность, осуществляемая в стихии именно языкового сознания, не помогла человеку предсказать последствий своих же «достижений». Поэтому, бесспорно, нужна новая парадигма для фундаментальных наук, которая бы учитывала не атрибутивность человеческого бытия, но его самоценную сущность. Уяснить возможные пути изучения вербальной деятельности можно с помощью логоцентрической концепции. Её создание, мы уверены, окажется продуктивным, поскольку это положит начало истинной гуманизации науки. Уже сейчас, опираясь на результаты, добытые в ходе настоящего исследования, можно с определённостью сказать, что бытийные основания человеческой индивидуальности сокрыты в слове. Пора человеку обратиться от преходящего мира явлений к постижению своей сущности.

Нами в настоящем исследовании затронута лишь незначительная честь материала, раскрывающего данную проблематику в свете философского анализа вербальной деятельности. По разным причинам за скобками диссертации осталось многое. Считаем долгом исследователя указать на те вопросы, которые, как нам представляется, в той или иной мере непосредственно вытекают из изложенного в настоящей работе материала и ждут своего решения. Они суть следующие:

— соотношение ноэтического аспекта языкового сознания с эйдетическим его модусом, и роль последнего в выявлении личностного начала;

— экспрессивная нагруженность слова как показатель ситуативной направленности человеческой активности;

— присущая только человеку способность молчать и ее значение в процессе самоактуализации личности;

— проблема «качества» интенциональности сознания в связи с логическим ударением;

— установление закономерностей между фонемой и конкретным содержанием речи, обнаруживающим потребностную природу индивида.

Данные вопросы, а их число, пожалуй, этим не исчерпывается, свидетельствуют о немалом потенциале проблематики, поднятой в настоящей диссертации. Они намечают ещё несколько не вполне обычных областей поиска эмпирического материала. Как видим, материалы исследования и решение вопросов, вытекающих из него, позволяют, и думается, позволят приблизиться к проблемам, которые станут перед наукой в самое ближайшее время, ибо познание всё меньше и меньше ориентируется на гуманистические ценности. Надеемся, что наш скромный опыт, возможно, побудит исследователей более активно изучать сущность человека в свете его вербальной деятельности.