Помощь в написании студенческих работ
Антистрессовый сервис

Методологические вопросы анализа бремени болезней населения России

Диссертация: Методологические вопросы анализа бремени болезней населения России
ДиссертацияПомощь в написанииУзнать стоимостьмоей работы

Изучению различных аспектов здоровья российского населения с помощью методов, ориентированных на использование демографических таблиц, уделяли внимание в своих работах Е. М. Аксель, Е. М. Андреев, Д. З. Борохов, Л. Е. Дарский, В. В. Двойрин, А .Я. Боярский, В. А. Быстрова, И. М. Вирганская, В. П. Войтенко, А. Г. Волков, Е. Д. Дмитриева, P.M. Дмитриева, С. П. Ермаков, А. Е. Иванова, А. С. Киселев… Читать ещё >

Методологические вопросы анализа бремени болезней населения России (реферат, курсовая, диплом, контрольная)

Содержание

  • ГЛАВА 1. Основные цели и методология реализации национального проекта оценки глобального бремени болезней населения
    • 1. 1. Международный опыт проведения национальных исследований бремени болезни населения

    1.2. Социально-демографическая дифференциация смертности в рамках исследования бремени болезней российского населения (возраст, пол, причины болезней, подгруппы населения, охватываемый интервал времени, оцениваемые регионы).

    1.3. Методология построения обобщенных показателей здоровья населения.

    1.4. Описание практических методик расчета показателей ожидаемого здоровья и показателей потерь здоровья.

    1.5. Методы расчета бремени болезней населения России.

    1.6. Общая методика исследования нарушений здоровья, не приводящих к смертельному исходу.

    ГЛАВА 2. Оценка полноты и качества российских данных о смертности населения в 1965—2002 гг.

    2.1. Оценка по методу сбалансированного роста Брасса.

    2.2. Оценка по методу Беннета-Хориучи.

    2.3. Оценка по обобщенному методу сбалансированного роста.

    2.4. Корректировка российских данных о смертности с учетом неправильного и неточного кодирования основной причины смерти.

    ГЛАВА 3. Оценка тенденций и общая характеристики показателей глобального бремени болезней российского населения за 1965−2002 гг.

    3.1. Динамика изменения бремени болезней российского населения в 19 652 002 гг.

    3.2. Оценка бремени болезней российского населения за 1965−2002 гг. по трем основным группам болезней.

    3.3. Оценка бремени болезней российского населения за 1965−2002 гг. по укрупненным группам болезней и отдельным заболеваниям.

    3.4. Возможности снижения бремени болезней российского населения и некоторые приоритеты при формировании демографической политики.

    Выводы.

Актуальность темы

исследования. Острота медико-демографической ситуации1 в современной России не имеет аналогов ни в предшествующей истории нашей страны, ни в истории других стран. Демографическая катастрофа последнего десятилетия в Восточной Европе и СНГ рассматривается Всемирной организацией здравоохранения как наиболее значимый медико-демографический феномен XX столетия, требующий глубокого анализа и осмысления.

Между тем, методологический уровень, на котором происходит обсуждение современных медико-демографических проблем в российском обществе, не соответствует серьезности проблемы. Дискуссия в основном идет не на страницах научных журналов, а в средствах массовой информация. В результате общество и правительство до сих пор не имеют объективной картины происходящего, что затрудняет определение адекватных мер и путей выхода из затянувшегося кризиса.

Факт увеличения смертности в России в последнее десятилетие оспаривается рядом авторов, в том числе и некоторыми демографами. Так, например, в докладах и бюллетенях, издаваемых Центром демографии и экологии человека, не только повторяется утверждение о том, что подъем смертности в 90-е годы в России является артефактом, но и приводятся математические расчеты, якобы доказывающие этот тезис (Вишневский, 2000). В печатных средствах массовой информации встречается и довольно примитивный графический способ «опровержения» роста смертности в 90-е Под медико-демографической ситуацией в диссертации понимаются те аспекты воспроизводства и здоровья населения, преимущественным методом изучения которых является метод демографических таблиц, для построения которых используются как демографические данные (численность, рождаемость и смертность населения), так и данные санитарной статистики (заболеваемость, болезненность и инвалидность населения).

2 Население России 1999. Седьмой ежегодный демографический доклад. — Ответственный редактор А. Г. Вишневский. М. Институт народнохозяйственного прогнозирования РАН. Центр демографии и экологии человека, 2000, раздел 5.

Население России 2000. Восьмой ежегодный демографический доклад. — Ответственный редактор А. Г. Вишневский. М. Институт народнохозяйственного прогнозирования РАН. Центр демографии и экологии человека, 2000, раздел 5 годы, основанный на искажении масштаба оси времени при изображении динамики общего коэффициента смертности. Вообще методологический уровень, на котором происходит обсуждение демографических проблем в российском обществе, следует признать далеким от необходимого. В частности, до сих пор не существует единого представления о том, по каким показателям следует оценивать демографическую ситуацию. Даже в публикациях, подготовленных профессионалами-демографами, нередко используются показатели, область применения которых не соответствует современным российским условиям, вследствие чего искажается реальное положение дел, а постановка целей и выработка стратегий управления демографическими процессами становятся и вовсе невозможными. Между тем системный анализ любой сложной системы должен начинаться с выбора комплекса количественных показателей, позволяющих с достаточной степенью полноты описать состояние исследуемой системы, внешние воздействия на нее (как неконтролируемые, так и управляемые), цели управления и степень достижения этих целей. Этот общий методологический подход, очевидно, должен применяться при разработке мер коррекции современной демографической ситуации в России.

Самая серьезная проблема современного демографического развития России — высокий уровень смертности населения. Некоторое ослабление негативных моментов в развитии ситуации со смертностью в 1995;1998 годах оказалось непродолжительным по времени. Оно во многом стало результатом возрастных изменений в составе населения страны, а также уменьшения числа умерших от несчастных случаев, отравлений и травм и болезней системы кровообращения, т. е. причин, от которых наблюдался чрезмерный подъем смертности в начале 1990;х годов. С 1999 года смертность вновь начала расти. Подъем смертности фиксируется практически по всем основным классам причин смерти. Длительное время динамика ее показателей определяется ростом числа умерших в молодых возрастах от болезней системы кровообращения, а также увеличением количества умерших от неестественных причин, в том числе убийств, самоубийств и отравлений алкоголем.

В отличие от России, в западноевропейских странах все эти годы наблюдалось последовательное снижение уровня смертности — если в середине 1960;х продолжительность жизни в России у мужчин была меньше, чем в странах Запада на 1,5, а у женщин на 0,5 года, в 2002 году этот разрыв составил, соответственно, 13−16 лет и 6−9 лет. Высокие показатели смертности населения Российской Федерации во многом зависят от ситуации, связанной с ухудшением здоровья населения страны. В стране ежегодно регистрируется 155−185 миллионов случаев заболеваний населения острыми и хроническими болезнями, из них около 100 миллионов — с впервые установленным диагнозом. Только за 5 лет (1995;1999 годы) уровень первичной заболеваемости вырос на 9%, общей — на 15%. На учете в органах социальной защиты состоит около 10 миллионов инвалидов.

Степень разработанности проблемы. Эпидемиологический переход, связанный с повышением средней продолжительности жизни почти во всех странах, потребовал пересмотра основных концепций измерения здоровья населения. Показатель ожидаемой (средней) продолжительности жизни становится все менее и менее неинформативным в качестве обобщенного критерия здоровья населения, поскольку из-за нелинейных соотношений между ним и показателями повозрастной смертности, существенное снижение смертности в старших возрастных группах не приводит к значимому увеличению показателя ожидаемой продолжительности жизни при рождении. Необходимо также отметить, что увеличение показателя ожидаемой продолжительности жизни не обязательно сопровождается соответствующим ростом показателей статуса здоровья населения. Указанные недостатки показателя средней продолжительности жизни не позволяют корректно использовать его в качестве основы для планирования деятельности в области здравоохранения и социальной защиты населения. В этой связи представляет несомненный интерес опыт ВОЗ по оценке глобального бремени болезней населения (Доклад о состоянии здравоохранения в мире, 2000 г. Системы здравоохранения: улучшение деятельности. — Всемирная организация *4 здравоохранения, 2000).

Цель доклада ВОЗ о состоянии здравоохранения в мире (2000) — предложить методологическую основу и совокупность практических методов получения количественных и международно-сопоставимых оценок результативности национальных систем охраны здоровья населения. ВОЗ считает, что реализация данной методологии может использоваться государствам-членами при оценке собственной деятельности, а также будет способствовать пониманию тех факторов, которые являются составляющими результативности.

ВОЗ сформулировала три основные цели, за которые несут ответственность системы охраны здоровья:

• улучшение здоровья населения, которому они служат;

• обеспечение тех надежд, которые возлагает на них население;

• обеспечение финансовой защиты от расходов, связанных с нездоровьем.

Здоровье населения здесь представлено в качестве основной цели стоящей перед системами здравоохранения и социальной защиты населения. Для измерения здоровья ВОЗ предлагает проведение национальных (региональных) исследований, направленных на оценку т.н. «бремени болезней» населения.

Поскольку одной из основных задач ВОЗ является стандартизация понятий и методологии, относящихся к измерению здоровья, эта организация считает, что только одновременное рассмотрение информации относительно смертности и собственно здоровья может обеспечить основу для описания и измерения здоровья, как на индивидуальном, так и на популяционном уровне. Ведущие. мировые специалисты, которые под руководством ВОЗ детально исследовали концептуальные, методологические и эмпирические основы измерения индивидуального и общественного здоровья (Murray CJL, Salomon JA, Mathers CD., 2000), пришли к выводу о том, что обобщенные показатели здоровья населения должны рассчитываться с использованием моделей демографических таблиц дожития. К числу таких показателей можно отнести, например, показатель продолжительности здоровой жизни или показатель лет жизни, скорректированных с учетом нарушения здоровья (Murray CJL, Acharya АК., 1997; Mathers С, Vos Т, Stevenson С, 1999). Т). Именно демографический подход может обеспечить корректную методологическую основу для агрегирования различных состояний, с которыми сталкивается индивидуум на протяжении жизни.

Несмотря на значительное число публикаций по проблемам связанным с демографическими методами изучения здоровья населения, работ, в которых бы эти вопросы рассматривались комплексно с точки зрения использования современной методологии, апробированной и рекомендованной ВОЗ, до настоящего времени выполнено не было. Данная диссертация в определенной степени восполняет этот пробел.

Цель и задачи исследования

Целью диссертационной работы явилось обоснование методологии анализа бремени болезней населения на национальном (региональном) уровне, проведение оценки потерь лет жизни российского населения вследствие преждевременной смертности за 1965;2002 гг. и оценка вклада этих потерь в современную демографическую ситуацию Российской Федерации.

Эта цель определила следующие задачи диссертационного исследования:

— определить основные цели национального (регионального) проекта по оценке глобального бремени болезней российского населения и обосновать выбор социально-демографических групп, причин заболеваемости и смертности, а также временного промежутка для проведения такой оценки;

— на основе анализа методических различий в построении обобщенных показателей здоровья населения сформулировать основные свойства таких показателей для их обоснованного использования в целях сравнения здоровья различных населений;

— для обеспечения международной сопоставимости данных дать оценку полноты регистрации смертности и точности кодирования причин смерти для населения Российской Федерации за рассматриваемый период и провести необходимые корректировки российских данных о смертности с учетом неправильного и неточного кодирования основной причины смерти,.

— на основе расчетов бремени болезней населения Российской Федерации, вследствие преждевременной смертности от различных классов болезней определить потери по полу и возрасту за период 1965;2002 гг.,.

— установить возрастные особенности изменения абсолютных и относительных потерь DALY среди российского населения за рассматриваемый период,.

— исследовать тендерные различия в структуре потерь DALY вследствие преждевременной смертности российского населения,.

— разработать принципы критериальной оценки показателей бремени болезней для их использования при мониторинге и оценке фактической эффективности мероприятий, направленных на реализацию концепции демографического развития Российской Федерации.

Объектом исследования в диссертационной работе является смертность населения Российской Федерации за 1965;2002 гг. по полу, возрасту и причинам смерти.

Предметом исследования является количественная оценка бремени болезней российского населения вследствие преждевременной смертности за рассматриваемый период, оценка тенденций, возрастных особенностей и структуры бремени болезней по группам заболеваний и отдельным болезням. Теоретической и методологической основой диссертации послужили работы отечественных и зарубежных демографов: А. Я. Боярского, М. С. Бедного,.

Б. Борткевича, В. В. Паевского, A.M. Меркова, Б. Ц. Урланиса, Ж. Буржуа-Пиша, Н. Кейфица, Э. Коула, П. Лесли, А. Лотки, А. Сови, А. Г. Вишневского, И. Б. Орловой, С. И. Пирожкова, А. Роджерса, Л. Л. Рыбаковского, С. В. Соболевой, О. В. Староверова, О. П. Судоплатова, Б. С. Хорева, В.М.

Изучению различных аспектов здоровья российского населения с помощью методов, ориентированных на использование демографических таблиц, уделяли внимание в своих работах Е. М. Аксель, Е. М. Андреев, Д. З. Борохов, Л. Е. Дарский, В. В. Двойрин, А .Я. Боярский, В. А. Быстрова, И. М. Вирганская, В. П. Войтенко, А. Г. Волков, Е. Д. Дмитриева, P.M. Дмитриева, С. П. Ермаков, А. Е. Иванова, А. С. Киселев, Ю. М. Комаров, Е. П. Какорина, В. П. Корчагин, С. А. Леонов, В. К. Овчаров, Е. А. Тищук, В. О. Щепин, Б. Ц. Урланис, Е. Н. Шиган и многие другие отечественные исследователи. Информационная база исследования. К числу основных источников информации, используемых в диссертационном исследовании относятся официальные данные Госкомстата РФ о количестве умерших по полу, возрасту и причинам смерти за 1989 гг., материалы по смертности населения РФ в 19 651 988 гг., пересчитанные в соответствии с кратким классификатором причин смерти Госкомстата, соответствующим МКБ 9 пересмотра, и опубликованные в монографии В. М. Школьникова с соавторами3, а также официальные методологические и статистические материалы проекта ВОЗ по оценке глобального бремени болезней населения, размещенные в Интернет на сайте http://www.who.int/whois/. Достоверность основных результатов обеспечивалась надежностью используемых данных и применением современных методов демографического и статистического анализа. Наиболее существенные научные результаты:

— сформулированы основные цели проведения национального (регионального) проекта по оценке глобального бремени болезней для населения Российской Федерации;

3 Современные тенденции смертности по причинам смерти в России: 1965;1994. На русском и французском языках. Приложение на двух дискетах. // Paris, INED, 1996: 140 с. (соавторы Милле Ф., Эртриш В., Вален Ж.).

— на основе информации о количестве умерших и структуре смертности по причинам смерти для населения Российской Федерации за период 19 652 002 гг. проведена оценка качества краткого классификатора причин смерти, который используется Госкомстатом России для детальной разработки причин смерти;

— представлены результаты анализа полноты регистрации смертности и произведена корректировка данных о смертности населения Российской Федерации по причинам смерти, что позволило добиться лучшей международной сопоставимости данных;

— представлены результаты анализа расчетов показателей лет жизни, потерянных вследствие преждевременной смертности населения Российской Федерации от различных классов болезней, их укрупненных групп и отдельных заболеваний по полу и возрасту за период 1965;2002 гг.;

— предложена критериальная оценка бремени болезней населения Российской Федерации, связанная с интерпретацией величины потерь DALY в сравнении с группой наиболее экономически развитых стран и произведена оценка вклада бремени болезней российского населения в современную демографическую ситуацию Российской Федерации.

Теоретическая и практическая значимость исследования определяется актуальностью рассмотренных в диссертационном исследовании проблем и степенью обоснования содержащихся в ней положений, выводов и рекомендаций. Непосредственное практическое значение имеют представленные в диссертации разработки по составу, структуре и последовательным этапам проведения национального (регионального) проекта, направленного на оценку бремени болезней населения Российской Федерации, результаты анализа тенденций и современного состояния потерь российского населения вследствие преждевременной смертности по полу, возрастным группам и причинам смертности, а также оценка роли этих потерь в и наблюдаемой динамике демографического развития российского населения в 1965;2002 гг.

Интерес для практики также представляет критериальная оценка бремени болезней населения Российской Федерации, связанная с интерпретацией величины потерь DALY в сравнении с эталоном. Такая оценка может использоваться при мониторинге и оценке фактической эффективности мероприятий, направленных на реализацию концепции демографического развития Российской Федерации.

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертационной работы были доложены на Международном форуме «Интеллектуальное обеспечение охраны здоровья населения» (Турция, Кемер, 2002, сентябрь), Всероссийском совещании руководителей службы медицинской статистики органов управления здравоохранением субъектов Российской Федерации (Москва, 19−21 ноября 2002), I Российском научном форуме «МедКомТех» — 2003 (Москва, 25−28 февраля, 2003), Международном симпозиуме «Информатизация процессов охраны здоровья населения — 2003» (Греция, 4−11 мая, 2003 года), V Ежегодной конференции Ассоциации развития медицинских информационных технологий «Информационные технологии в медицине — 2004» (Москва, 13−16 мая, 2003), Всероссийской научно-практической конференции «Информационные системы и технологии в здравоохранении» (Москва, 28−29 мая, 2003), Семинаре «Решения компании IBM для предприятий и организаций социальной сферы» (Республика Башкирия, г. Уфа, 24 июня 2003), Медицинском совете Сибирского окружного медицинского информационно-аналитического центра Минздрава России (г. Новосибирск, 02.12.2003), Коллегии Департамента здравоохранения Вологодской области по итогам деятельности системы здравоохранения Вологодской области в 2003 году (г.Вологда, 8−9 апреля, 2004), Всероссийской конференции «Медико-социальные аспекты социально обусловленных заболеваний (г. Москва, 2004 г.).

Структура работы. Диссертация состоит из введения, 3-х глав, в которых последовательно рассматриваются методологические вопросы реализации национального проекта по оценке бремени болезней, проводится оценка полноты и качества российских данных о смертности, а также дается общая оценка тенденций и характеристика показателей глобального бремени болезней населения Российской Федерации за 1965;2002 гг. и заключения, в котором обсуждаются некоторые перспективы развития работы по данной научной проблематике.

Выводы.

1. Сформулированы следующие основные цели проведения национального (регионального) проекта по оценке глобального бремени болезней населения Российской Федерации: а) количественная оценка бремени болезней, травм и факторов риска для населения, б) подготовка детальной информации для последующего проведения анализа затраты-эффективность с целью определения по результатам этого анализа приоритетных направлений политики в области здравоохранения и социальной защиты населения, в) создание технических и институциональных возможностей проведения регулярной работы по первым двум направлениям.

2. Обоснован выбор социально-демографических групп, причин заболеваемости и смертности населения, а также временного промежутка для проведения оценки национального бремени болезней российского населения.

3. Представлена фактическая информация о количестве умерших и структуре смертности по отдельным причинам смерти для населения Российской Федерации за период 1965;2002 гг. по 162 причинам смерти. На основе этой информации проведена оценка качества краткого классификатора причин смерти, который используется Госкомстатом России для детальной разработки причин смерти.

4. Проведен анализ методических различий в построении обобщенных измерителей (показателей) здоровья населения (СМЗН) и выделено дна класса таких измерителей: показатели потерь здоровья и показатели ожидаемого здоровья. Указаны потенциальные области использования СМЗН и сформулированы основные свойства таких показателей для их обоснованного использования в целях сравнения здоровья различных населений. Представлены точные формулы для практических расчетов показателей ожидаемого здоровья и показателей потерь здоровья, основанные на математическом аппарате таблиц дожития населения. Представлен анализ основных подходов к количественному назначению весовых коэффициентов, характеризующих различные нарушения здоровья индивидуумовобсуждаются основания для использования коэффициентов дисконтирования для сопоставления потерь здоровья, относящихся к различным промежуткам времениобосновывается необходимость использования различных весов, характеризующих экономико-демографическую значимость потерянных лет жизни в различных возрастах.

Представлено обоснование эталонов, в сравнении с которыми производится подсчет лет жизни, потерянных вследствие преждевременной смертности, и использование которых обеспечивает международную сопоставимость результатов расчета таких потерь.

Проведено сопоставление результатов расчетов индексов полноты регистрации смертности населения Российской Федерации за период.

1965;2002 гг. по трем критериям: сбалансированного роста Брасса,.

Беннета-Хориучи и обобщенного сбалансированного роста:

— отмечены низкие значения индекса полноты регистрации смертности, полученные по методу сбалансированного роста Брасса, что не соответствуют экспертной оценке реальной ситуации в Российской Федерации за рассматриваемый календарный промежуток. Наиболее вероятная причина получения такого результата — отклонение реальной ситуации от модельных предположений, лежащих в основе метода сбалансированного роста Брасса,.

— показана нецелесообразность расчета индекса Беннета-Хориучи по одногодичным календарным интервалам при использовании исходных данных о численности населения и количестве умерших, сгруппированных по пятилетним возрастным группам,.

— результаты применения метода Беннета-Хориучи к данным, сгруппированным по пятилетним календарным периодам, а также метода обобщенного баланса роста позволяют сделать вывод о том, что на протяжении всего рассматриваемого периода (за исключением 1967;1971 и 1992;1996 гт.) смертность в Российской Федерации регистрировалась практически полностью. Это результат не противоречит мнению российских и зарубежных исследователей, которые занимались оценкой полноты и качества российских данных по смертности населения в последние годы.

Произведена корректировка российских данных о смертности с учетом неправильного и неточного кодирования основной причины смерти, что позволило добиться лучшей международной сопоставимости данных:

— все смерти, для которых причина смерти была указана как «травмы с неустановленными намерениями», перераспределены пропорционально соответствующим числам умерших среди других видов травм и отравлений. Всего от «травм с неустановленными намерениями» умерло 676 123 человека, что составляет 8,1% всех смертей от класса травм и отравлений и 1,1% от всех смертей среди российского населения за рассматриваемый период.

— для класса «Неточно обозначенные, неизвестные и прочие причины смерти» все смерти в возрасте старше 5 лет были перераспределены по причинам смерти, входящим в группу II (неинфекционные болезни), а все смерти возрасте 0−4 года — по причинам смерти, входящим в группу I (инфекционные болезни, перинатальные состояния и нарушения питания). Всего от «неточно обозначенных, неизвестных и прочих причин смерти» за рассматриваемый период умерло 1 295 146 чел., что составляет 2,1% от всех смертей среди российского населения за рассматриваемый период.

— в соответствии с рекомендациями ВОЗ были выделены 2 224 464 случая смерти от т.н. «неточных и спорных причин смерти»: сердечная недостаточность, остановка сердца, генерализованный и неуточненный атеросклероз, плохо обусловленные и неуточненные болезни сердца. На долю этих смертей пришлось 6,9% от всех смертей вследствие заболеваний сердечно-сосудистой системы и 3,7% от общего количества умерших среди российского населения за рассматриваемый период. С помощью специальной модели эти смерти были перераспределены на смерти от ишемическои болезни сердца (272 031 случаев смерти) и смерти от других причин, входящих в укрупненную группу сердечно-сосудистых болезней (1 952 433 смертей).

9. Представлен анализ результатов расчетов показателей лет жизни, потерянных вследствие преждевременной смертности населения Российской Федерации от различных классов болезней, их укрупненных групп и отдельных заболеваний по полу и возрасту за период 1965;2002 гг.

10. Установлено, что за рассматриваемый период страна потеряла более 680 млн. единиц DALY вследствие преждевременной смертности. Из этого количества более 62% (424,5 млн. DALY) приходится на потери среди мужского населения, немногим менее 38% - среди женского населения (256,0 млн. DALY), а также имеется явно выраженная долговременная тенденция роста абсолютных потерь DALY как для мужского, так и для женского населения России. Наметившаяся было с 1995 г. локальная тенденция снижения абсолютной величины потерь вернулась с 1999 г. к долговременной тенденции их роста. Анализ выявленных тенденций позволяет сделать прогнозное предположение о том, что в ближайшие несколько лет, если не будет резкого изменения государственной политики в области снижения смертности, величина абсолютных потерь будет возрастать ежегодно на 74,6 тыс. единиц DALY для мужчин и на 54 тыс. единиц DALY для женщин.

11. Установлено, что наибольшие потери DALY для мужского населения за рассматриваемый период наблюдались в возрастах 30−59 лет, т. е. в наиболее продуктивных возрастах. Для женского населения эти потери были наибольшими в предпенсионном и пенсионном возрастах (45−79 лет). Полученные результаты свидетельствуют о том, что профилактические мероприятия, направленные на предотвращение преждевременной смертности среди мужского и женского населения должны быть в значительной мере гендерно-ориентированными.

12. Выявлены следующие возрастные особенности изменения относительных (на 1000 населения) потерь DALY:

— долговременные тенденции изменения потерь DALY вследствие преждевременной смертности мужского и женского населения России являются достаточно сходными,.

— общие и относительные потери вследствие смертности от всех причин неуклонно растут,.

— потери в младших возрастных группах имеют устойчивую тенденцию к снижению,.

— потери в остальных возрастных группах растут с максимальным темпом роста для возрастов 30−59 лет,.

— темп роста потерь вследствие преждевременной смертности для мужского населения более высокий, чем для женского.

Отмеченные особенности свидетельствуют о продолжительном периоде постоянного ухудшения качества Российского населения, поскольку повышенный уровень предотвратимой смертности населения страны является основным индикатором ее социально-экономического неблагополучия и рассматривается как ведущий фактор снижения ее демографического потенциала.

13. Получены количественные характеристики потерь DALY среди российского населения по трем группам причин смерти — обобщенной группы болезней, в которую включены инфекционные болезни, причины материнской смертности, перинатальные состояния и нарушения питания, обобщенной группы неинфекционных болезней и группы травм:

— обобщая выводы по долговременным тенденциям бремени болезней российского населения от первой рассматриваемой обобщенной группы причин необходимо отметить, что в целом потери вследствие преждевременной смертности от данной группы болезней устойчиво снижаются прежде всего за счет детских возрастов, в то время, как в пожилых возрастных группах наблюдается стабилизация потерь, а в возрастной группе 30−44 года отмечается их устойчивый рост. Причина этого роста, по всей вероятности, объясняется ускоренным ростом смертности от туберкулеза.

— анализ тенденции изменения показателя абсолютных потерь вследствие смертности от группы неинфекционных болезней позволяет сделать вывод о наличии долговременной тенденции к росту величины абсолютных потерь DALY как среди мужского, так и среди женского населения (наблюдаемый линейный тренд объясняет вариацию соответствующих исходных данных на 84% как для мужчин, так и для женщин). Интересно, что ^ ^ долговременные тенденции изменения бремени болезней вследствие преждевременной смертности в отдельных возрастных группах различны. Так, для возрастных групп 0−4 и 5−14 лет (дети и подростки) наблюдается четко выраженная тенденция к снижению потерь DALY, для возрастных групп, расположенных в интервале 15−69 лет, наблюдается параболический тренд с ускорением темпов роста показателей относительных потерь DALY, а для возрастов старше 70 лет — прослеживается отсутствие долговременных тенденций.

— результаты анализа потерь вследствие смертности от третьей группы причин (травм) позволили утверждать, что в рассматриваемый период наблюдался значительный рост потерь DALY как для мужского, так и для женского населения, причем отмеченная тенденция проявлялась во всех возрастных группах, за исключением самых младших и самых старших возрастов.

14. Выявлены значительные тендерные различия в структуре потерь DALY вследствие преждевременной смертности. Так, если доли потерь, ^ / относящихся к инфекционным болезням, для мужского и женского населения России существенно не отличаются, то доля потерь вследствие травм среди мужского населения, почти в три раза превосходит соответствующую долю потерь среди женского населения. Обратная ситуация имеет место в отношении потерь от неинфекционных болезней: доля потерь от преждевременной смертности от данной группы заболеваний среди женщин в полтора раза выше, чем среди мужчин. Отмеченные различия в структуре потерь необходимо учитывать при разработке системы стратегических и тактических приоритетов региональных систем охраны здоровья населения.

15. Установлено, какие укрупненные группы болезней являются t ответственными за наибольшие потери DALY внутри каждой из трех рассмотренных выше обобщенных групп причин смерти: респираторные инфекции — для первой группы болезней, сердечно-сосудистые и онкологические заболевания — для болезней второй группы, дорожнотранспортные происшествия и отравления — среди подгруппы непреднамеренных травм и самоповреждения — среди группы травм преднамеренных. Потери DALY от шести вышеперечисленных причин составляют 70% от суммарных потерь DALY за рассматриваемый период 1965;2002 гг.

16. Предложена критериальная оценка бремени болезней населения Российской Федерации, связанная с интерпретацией величины потерь DALY в сравнении с эталоном. Такая оценка является основой для разработки мероприятий, направленных на снижение преждевременной и предотвратимой смертности населения, а также используется для мониторинга и оценки фактической эффективности этих мероприятий. В качестве эталона (базы сравнения), использовались оценки относительных потерь DALY вследствие преждевременной смертности, рассчитанные ВОЗ в рамках проекта по оценке ГББ для группы наиболее экономически развитых стран. Выбор в качестве эталонных значений показателей, характерных для наиболее развитых в экономическом отношении стран представляется вполне оправданным, поскольку именно эти страны добились сегодня наибольших успехов в снижении преждевременной и предотвратимой смертности населения.

17. В результате проведенного анализа установлено, что относительные потери (бремя болезней) российского населения вследствие смертности (суммарно от всех рассматриваемых причин) в 2,3 раза превосходят относительные потери, характерные для стран с установившейся рыночной экономикой. К наиболее приоритетным направлениям медико-демо1рафической политики следует отнести снижение смертности от класса травм (отношение рисков — 4,4) и класса, включающего инфекционные болезни, материнскую смертность, перинатальные состояния и нарушения питания (отношение рисков — 3,0).

18. Приоритетными причинами, входящими в группу непреднамеренных травм (отношение рисков — 3,9), снижение смертности от которых будет в наибольшей степени способствовать снижению бремени болезней российского населения, являются утопления (отношение рисков — 11,9) и отравления (отношение рисков — 11,4). К приоритетным причинам внутри группы преднамеренных травм (отношение рисков -5,1) относятся убийства и акты насилия (отношение рисков — 6,1).

19. Четыре группы приоритетных причин смерти можно выделить в классе, включающем инфекционные болезни, материнскую смертность, перинатальные состояния и нарушения питания. Это болезни беременности, родов и послеродового периода (отношение рисков — 6,2), респираторные инфекции (отношение рисков — 3,7), перинатальные состояния (отношение рисков — 3,1), а также инфекционные и паразитарные болезни (отношение рисков — 2,4).

20. Наиболее высокие значения относительных рисков смертности внутри обобщенной группы неинфекционных болезней (отношение рисков — 1,8) характерны для двух укрупненных групп болезней — сердечнососудистых болезней и врожденных аномалий (для обеих указанных групп отношение рисков равно 2,8).

Заключение

.

В заключение отметим возможные направления развития деятельности по оценке бремени болезней российского населения вследствие заболеваний, не приводящих к смертельному исходу.

На первом этапе представляется целесообразным получение непрямых оценок потерь ББ в единицах YLD посредством использования результатов оценки соотношения между YLL и YLD, полученных в рамках проекта ВОЗ по оценке глобального бремени болезней для группы стран с бывшей социалистической экономикой (Mathers CD, Vos Т, Lopez AD, Salomon J, Ezzati.

M ed. 2001). Соотношение между YLL и YLD определяется для каждого заболевания (смотри таблицу П.1) следующим образом: YLD к =.

YLL.

Если в этой формуле YLL рассчитать по реальным российским данным, и предположить, что российский коэффициент к равен коэффициенту к, рассчитанному в рамках проекта ВОЗ, то непрямая условная оценка YLD будет определяться из следующего соотношения:

YLD = к* YLL.

Понятно, что эти оценки навряд ли совпадут с истинными оценками потерь YLD для российского населения, однако процедура получения истинных оценок весьма трудоемкая и под силу только исследовательскому коллективу, а описанная процедура выполняется достаточно просто и быстро.

После получения непрямых оценок потерь YLD целесообразно начать работу по исследованию возможностей построения диаграмм развития патологических состояний (раздел 1.6) с использованием официальной отраслевой санитарно-медицинской отчетности. Представляется, что по некоторым, достаточно важным заболеваниям получить соответствующие согласованные оценки вполне возможно, однако для большого количества болезней статистическая информация, необходимая для получения таких оценок отсутствует. Последнее утверждение, кстати, может рассматриваться в качестве дополнительного аргумента для первоочередного получения непрямых оценок YLD.

Наиболее радикальный и эффективный путь получения согласованных с эпидемиологическими моделями оценок YLD состоит в использовании компьютерных информационных систем, основой которых являются автоматизированные базы данных, ориентированные на население. Это могут быть базы лиц, застрахованных в системе обязательного и/или добровольного медицинского страхования, а также автоматизированные регистры больных определенными болезнями. Базы, основанные на регистрах, в качестве основы эпидемиологических данных, по мнению диссертанта, не полностью отвечают схеме, представленной в разделе 1.6, в то время, как базы застрахованных весьма перспективны с точки зрения их использования для получения точных и внутренне согласованных потерь YLD по всем заболеваниям, которые были включены в проект ВОЗ по оценке ГББ.

В настоящее время одна система такого типа (Региональная информационная автоматизированная медицинская система — РИАМС), разработанная под руководством соискателя, функционирует в Вологодской области, и было бы весьма интересно в ближайшее время использовать ее возможности для проведения проекта по оценке регионального ББ в полном объеме.

Показать весь текст

Список литературы

  1. Е.М., Двойрин В. В. Применение метода стандартизации для расчета «утраченного жизненного потенциала» в связи со смертностью от злокачественных новообразований. //Советское здравоохранение 1987. — № 10.-С. 35−38.
  2. Е.М. Анализ дожития с использованием данных о причинах смерти // Общие проблемы биологии. Т.6. Популяционная геронтология. М., 1987. -с. 190−229.
  3. Е.М. и В.М. Добровольская, 1979. Об одном методе изучения кривых дожития. В кн.: Продолжительность жизни: анализ и моделирование. М.: Статистика. С. 80−103.
  4. Е.М. Метод компонент в анализе продолжительности жизни // Вестник статистики. 1982. — № 9, с. 42−48.
  5. Е.М. Продолжительность жизни и причины смерти в СССР // Демографические процессы в СССР. М.: Наука, 1990. — с.90−116.
  6. Е.М. Эндогенная и экзогенная смертность в динамике смертности // Современные проблемы воспроизводства населения (Материалы симпозиума). Рига, 1980. — с. 80−83.
  7. Е.М., 1979. Продолжительность жизни в СССР: дифференциальный анализ В кн.: Продолжительность жизни: анализ и модели-рование. М.: Статистика. С.7−31.
  8. Е.М., Бирюков В. А., Шабуров К. Ю. Продолжительность жизни в СССР и динамика смертности по причинам смерти в региональном аспекте // Демографические тенденции, старение и проблемы хронических неинфекционных заболеваний. М., 1992. с. 71−78.
  9. Е.М., Дарений J1.E. О возможности использования материалов массовых профилактических осмотров населения в качестве информации о состоянии его здоровья. // Здравоохранение РФ.- 1980. № 9, с. 15−19.
  10. Ю.Андреев Е. М., Дарский J1.E. Экономико-демографические процессы в реальных поколениях 7/ Демографические процессы и их закономерности / Под редакцией Волкова А. Г. М., Мысль 1986. — с. 10−22.
  11. Н.Андреев Е. М., Л. Е. Дарский и T. J1. Харькова, 1993. Население Советского Союза: 1922−1991. М.: Наука.
  12. Е.М., Пирожков С. И. О потенциале демографического роста // Население и окружающая среда. М., Статистика, 1975. — с. 52−67.
  13. Араб-Оглы Э. А. Демографические и экологические прогнозы. М.: Статистика, 1972. — 302 с.
  14. А. А. Политика и направления охраны и укрепления здоровья народов России // Здравоохранение Рос. Федерации. 1991. — № 5. — С. 3 — 6.
  15. Н.Б. О математических моделях долгосрочного прогнозирования населения // Наше будущее глазами демографа. М., 1979. — с. 95−105.
  16. Н.Б., 1984. Моделирование демографического перехода. М.: Издательство Московского Университета.
  17. А.З., Лебедев А. Д., Школьников В. М. Методы регионального анализа смертности // Медико-географические исследования городских и сельских геосистем. М., 1984. — с.91−100.
  18. А.З., Лебедев А. Д., Школьников В. М. Модель возрастной динамики смертности от различных причин // Теория, методология и практика системных исследований: Тез.докл. М., 1984. — с.31−32.
  19. М.С. Демографические факторы здоровья. М.: Финансы и статистика, 1984. — 246 с.
  20. М.С. Медико -демографическое изучение народонаселения. М.: Статистика, 1979. — 223 с.
  21. Д.З. Влияние смертности на среднюю продолжительность предстоящей трудовой деятельности // Вестн. статистики. 1975. — № 1. -с.30−34.
  22. Д.З. К вопросу о влиянии смертности на сводные показатели режима воспроизводства населения // Сов.здравоохр. 1974. — № 10. — с.52−56.
  23. Д.З. К вопросу о влиянии смертности от болезней системы кровообращения на основные демографические показатели // Советское здравоохранение. 1975. — № 7. — с. 16−20.
  24. Д.З., Джумалиева Б. Е., Донец М. С. Рагибаева Ф.С. О путях снижения социально-экономического ущерба, наносимого при психических расстройствах // Зравоохранение Казахстана. 1979. — № 1. — с.27−28.
  25. Д.З., Юнусметов И. Р., Моисеева В. М., Когай Л. П. Аналитическое прогнозирование в оценке влияния смертности от злокачественных новообразований на основные демографические показатели // Советская медицина. 1977. — № 8. — с.119−123.
  26. А.Я. Население и методы его изучения. М.: Статистика, 1975.
  27. А.Я. Социально-гигиенические проблемы народонаселения // Здравоохранение РФ.- 1976.- № 12, с. 3−4.
  28. А.Я., 1945. Курс демографической статистики. М.: Госпланиздат.
  29. А.Я., Валентей Д. И., Кваша А. Я. Основы демографии. М.: Статистика, 1980. — 295 с.
  30. У., 1977. Об одном способе выражения закономерностей смертности (пер. с англ.) В кн.: Изучение продолжительности жизни. М.: Статистика. С. 39−93.
  31. .П., Дмитриев В. И. Особенности смертности населения трудоспособного возраста //Здравоохранение Российской Федерации 1998. -№ 6.-С. 44−47.
  32. .П., Королев И. А. О смертности населения России от неестественных причин. Здравоохранение РФ. — 1993. — № 7. — с.23−24.
  33. Буржуа-Пиша Ж., 1977. Стабильные, полустабильные населения и потенциал роста. В кн.'. Демографические модели. М.: Статистика. С. 139 164.
  34. В.А. Множественные причины смерти и их международная сопоставимость // Вопросы санитарно-медицинской статистики. М., 1971. -с.45−57.
  35. Д.И. Человеческий потенциал: новые измерители и новые ориентиры. //Вопросы экономики 1999. — № 2. — С. 9 — 12.
  36. Э. Экономические возрастные пирамиды // Марксистко-ленинская теория народонаселения. М., 1971. — с. 247−265.
  37. И.Г. Вероятностные методы в демографии. М., Статистика, 1981. -223 с.
  38. И.Г. Математические методы в демографии. М.: Статистика, 1971.-296 с.
  39. И.Г. Статистические методы в демографии. М., Статистика, 1977. -208 с.
  40. И.М. Предстоящая продолжительность жизни мужского населения (медико-демографическое исследование по материалам г. Москвы). М.: канд.дисс., 1985. — 267 с.
  41. А.Г. Воспроизводство населения и общество: история, современность, взгляд в будущее. М.: Финансу и статистика, 1982. — 288 с.
  42. А.Г. и др. Демографический потенциал России // Аналит. обозрение Центра комплекс, соц. исслед. и маркетинга. 1996. — Вып. 5−6. -С. 11.
  43. В.П. О факторах, определяющих половые различия смертности от злокачественных новообразований // Докл. АН УССР. 1976. — Сер."Б". -№ 6. — с.550−552.
  44. В.П. Проблема увеличения продолжительности жизни и конституциональные типы старения // Биологические возможности увеличивения продолжительности жизни. Киев, 1979. — с.55−63.
  45. В.П. Факторы смертности и продолжительности жизни. Киев: Здоров’я, 1987. — 144 с.
  46. А.Г. О соотношении общей и медицинской демографии // Здравоохранение РФ. 1978. — № 9, с. 16−23.
  47. А.Г., Дмитриева P.M. Задачи статистики населения и демографических исследований // Вестник статистики. 1983, № 2. — с. 7−16.
  48. Воспроизводство населения СССР. М.: Финансы и статистика. 1983.
  49. А.И. Теоретическое обоснование и разработка основ региональной политики в здравоохранении. Авт. диссертации на соискание ученой степени д.м.н. -М., 1999.
  50. JI.E. Демографические факторы режима воспроизводства населения // Проблемы народонаселения. М., 1970. — с. 338−342.51 .Двойрин В. В., Аксель Е. М. Обобщенные показатели состояния здоровья населения России. М., 1993. — 124 с.
  51. Е.Д. Типовые таблицы смертности в региональном демографическом анализе // Демографические процессы и их закономерности. М., Мысль. — 1986. — с. 130−140.
  52. P.M. и Е.М. Андреев, 1986. Статистическое наблюдение в демографии: этапы развития и перспективы. В кн.: Методы иссле-дования. Демография: проблемы и перспективы. М.: Мысль. С. 6−21.
  53. P.M., Андреев Е. М. О средней продолжительности жизни населения СССР // Вестн. статистики. 1987. — № 12. — с.31−39.
  54. С.П., Комаров Ю. М. Обобщенные показатели оценки здоровья больших контингентов населения // Автоматизированные системы управления городом. Новосибирск: ВЦ СО АН СССР, 1979. — с.40−57.
  55. С.П. Демографические модели процессов воспроизводства здоровья населения // Методы исследования / Демография: проблемы и перспективы. М.: Мысль, 1980. — С. 133−150
  56. С.П. Критерии сравнительной оценки потерь трудового потенциала населения по медицинским показаниям. Рук. депонирована во ВНИИМИ МЗ СССР. — №Д 16 864 от 26.12.1988 г. — 25 с.
  57. С.П. Современные возможности интегральной оценки медико -демографических процессов. М.: Медицина, 1996. — 61 с.
  58. С.П., Гаврилова Н. С., Николаева И. В. Информационное обеспечение управления здравоохранением по конечному результату // Рук. деп. во ВНИИМИ МЗ СССР. М., 1989. — 58 с.
  59. С.П., Демин А. А., Артюхов В. В., Мартынов А. С., Семенова В. Г., Варавикова Е. А. Необходимость нового подхода к определению приоритетных проблем здоровья населения России//"Обозреватель" (Еженедельник РАУ-Корпорации). -№ 11(15). 1993. — С.97−104.
  60. С.П., Киселев А. А. Экономические аспекты здоровья // Демографические тенденции, старение и проблемы хронических неинфекционных заболеваний. М., 1992. — С.33−41.
  61. С.П., Николаева И. В., Варавикова Е. А. К вопросу о концепции будущей системы организации банков данных в здравоохранении// Здравоохранение Российской Федерации. 1990. — № 4. -С.15−18.
  62. А.Е. Состояние здоровья трудоспособного населения России // Население СССР в 80-е годы. М.: ИС РАН, 1992. — с.61−77.
  63. А.Е., Рыбаковский Л., Захарова О. и др. Тенденции демографического развития России // Межнациональные отношения в Российской Федерации (информационные материалы). М.: ИС АН СССР, 1991. — с.17−41.
  64. Л., Зелькевич Р., Царик Г. Совершенствование деятельности здравоохранения на основе экономических методов управления. Кемерово, 1989.-С. 36−44.
  65. Е.П., Роговина А. С. Особенности возрастной смертности населения России. //Проблемы социальной гигиены, здравоохранения и истории медицины. 2001. — № 3. — С. 18 — 24.
  66. А. Определение целей демографической политики // Обществ.науки. -1981. № 6. — С.31−45.
  67. А.Я. Этапы демографического развития СССР // Факторы рождаемости. М., Статистика, 1971.-е. 77−87.
  68. А.А., Ермаков С. П. Критерии конечного результата в здравоохранении (методология, модели, применение) // Терапевтический архив. 1989. — Т.61. — № 12. — С.3−11.
  69. Ю.М. Здоровье населения. Проблемы интегральной оценки // Здравоохранение (Бухарест). 1979. — № 4. — с.287−295.
  70. Ю.М., Иванова Н. Т. Вопросы оценки здоровья больших контингентов населения // Сов.здравоохр. 1977. — № 5. — с.21−25.
  71. Ю.М., Школьников В. М. Медико-географический анализ смертности за рубежом // М.: ВИНИТИ. 1989. — 202 с.
  72. Концепция развития здравоохранения и медицинской науки в Российской Федерации Российской Федерации // Медицинский вестник 1998.- № 2. — С. 2−7.
  73. В.П. Экономическая оценка медико-демографической ситуации.// Экономика здравоохранения. 1999. — № 2 — С. 12−15.
  74. В.П., Найговзина Н. Б. Организационно-экономические аспекты реализации Концепции развития здравоохранения и медицинской науки в Российской Федерации // Экономика здравоохранения. 1998.- № 8−9.- С-17−21.
  75. Корчак-Чепурковский Ю.А., 1970. О некоторых вопросах истории и методики перспективных расчетов населения. В кн.: Ю.А. Корчак-Чепурковский. Избранные демографические исследования. М.: Статистика. С. 289−382.
  76. В.И. Концепция эпидемиологии в современный период развития здравоохранения // Социальная защищенность: охрана здоровья. М.: ВНИИМИ.- 1991.- 12 с.
  77. В.З. Медико-экономические проблемы реформы здравоохранения // Вестник Российской академии медицинских наук. — 1994. № 8. — С. 52−56.
  78. О.В. Методологические проблемы изучения народонаселения // М., 1974.
  79. Ю.П. Здоровье населения и современные теории медицины. М.: Медицина, 1982. — 326 с.
  80. Ю.П. Концепция «человеческого капитала»: медико-экономический аспект // Экономика здравоохранения -1999. № 2. — С.
  81. Ю.П., Овчаров В. Е. Тенденции общественного здоровья и задачи его изучения // Сов.здравоохр. 1981. — № 8. — с. 15−20.
  82. A.M. Здоровье населения и методы его изучения. М.: Статистика, 1979.-232 с.
  83. Методические подходы к разработке стратегических и текущих планов здравоохранения Российской Федерации. Стародубов В. И., Зелькович Р., Исакова Л. Е. и др. М: ЦНИИОИЗ, 2000. — 136 с.
  84. Ю.В. Основы стратегического планирования в здравоохранении // Экономика здравоохранения. — № 3. 2002. — С. 48−52.
  85. С.А. Демография и статистика (избранные произведения) / Под ред. Л. Е. Полякова. М.: Статистика, 1978. — 270 с.
  86. С.А. и В.В. Паевский, 1925. Таблицы смертности населения Ленинграда за 1910−1911, 1920 и 1923 гг. В кн.: Материалы по статистике Ленинграда и Ленинградской губернии. Вып. 6. Л.
  87. С.А. и В.В. Паевский, 1930. Введение. В кн.: Смертность и продолжительность жизни населения СССР 1926−1927 гг. Таблицы смертности. М.-Л.: Планхозгиз.
  88. В.В. Вопросы демографической и медицинской статистики (избранные произведения) / Под ред. А. М. Меркова. М.: Статистика, 1970.
  89. Р. Народонаселение и его изучение (демографический анализ) / Под ред. Б. Ц. Урланиса. М.: Статистика, 1966.
  90. С. Международное сопоставление чрезмерно высокой смертности взрослых // Изучение продолжительности жизни. М.: Статистика, 1977. — с.94−126.
  91. Проект концепции развития здравоохранения Российской Федерации // Бюллетень НИИ СГЭУ здравоохранением им. Н. А. Семашко. М., 1993. — с.7−29.
  92. А.Г., 1956. Население России за 100 лет. М. ред.Д. И. Валентея. -М.: Статистика, 1980. с.7−22.
  93. Э. О познавательной ценности демографических прогнозов // Демографические прогнозы. М., 1973. — с. 15−24.
  94. Э. Продолжительность человеческой жизни. М.: Прогресс, 1981. -383 с.
  95. Л.Л. Методологические вопросы прогнозирования населения // М., Статистика, 1978. 208 с.
  96. Современные тенденции смертности по причинам смерти в России: 19 651 994. На русском и французском языках. Приложение на двух дискетах. // Paris, INED, 1996: 140 с. (соавторы Милле Ф., Эртриш В., Вален Ж.)
  97. Стародубов В. И, Иванова А. В., Семина В. Г., Демченко Т. А. Динамика и прогнозы здоровья населения России в социальном контексте 90-х годов //Главврач. 2002. — № 8. — 13 — 31.
  98. В.И. Приоритеты концепции развития здравоохранения РФ. -// Экономика здравоохранения. 1997. — № 7/8. — С. 11−16.
  99. В.И. с соавт. Концепция реформы управления и финансирования здравоохранения Российской Федерации. // Экономика здравоохранения 1996. — № 10/11. — С. 10 — 34.
  100. В.И., Киселев А. С. Проблемы статистики здоровья населения // Проблемы социальной гигиены, здравоохранения и истории медицины.2001, —№ З.-С.З — 5.
  101. В.И., Соболева Н. П. Стратегия профилактики заболеваний в условиях реформирования здравоохранения // Экономика здравоохранения2002. № 1. — С.5 — 9.
  102. С. Г. О народнохозяйственной эффективности здравоохранения. М: Экономика, 1965. — С. 5.
  103. А.Е. Социально-экономическая ситуация в 1992—2000 гг.. -воздействие на население России // Мир России 2001. — № 2.
  104. М.Б., 1989. Социальная обусловленность демографических процессов. Алма-Ата: Наука Казахской ССР.
  105. . Е. А. Основные тенденции здоровья населения России в современных условиях // Проблемы социальной гигиены, здравоохранения и истории медицины. 2001. — № 2. — С. З — 8.
  106. . Е. А. Преждевременная смертность населения и проблема сверхсмертности мужчин: Учебная лекция. — М.: РМАПО, 1999.
  107. . Е. А., Щепин В. О. Преждевременная смертность и ее предотвратимость. // Проблемы социальной гигиены, здравоохранения и истории медицины. 2001. — № 3. — С.14 — 18.
  108. Н.А. Проблемы здоровья с социально-экономических позиций // Сов.Здравоохр. 1981. — № 7. — с.12−14.
  109. .Ц. Глобальные проблемы народонаселения и различные подходы к их решению // Вопр. филисофии. 1979. — № 10. — с.87−96.
  110. .Ц. Демографическая наука и демографическая политика // Вестник АН СССР. 1980. — № 1. — с.41−49.
  111. .Ц. О проблемах экономической демографии // Вопросы экономики. 1970. — № 5. — с. 114−123.
  112. .Ц. Эволюция продолжительности жизни. М.: Статистика, 1978. — 309 с.
  113. М. и М. Френдли, 1992. Экоцид в СССР. Здоровье и природа наосадном положении. М.
  114. Э. Очерк потенциальной демографии. М.: Статистика, 1975. -216 с.
  115. Г. И. Смертность населения России в XIX в. по исследованиям современников // Брачность, рождаемость, смертность в России и СССР. -М.: Статистика, 1977. с.154−166.
  116. Е.Н. Методы прогнозирования и моделирования в социально-гигиенических исследованиях. — М.: Медицина, 1986. — С. 27—37.
  117. Е.Н. Интегрированная программа предупреждения неинфекционных болезней и борьбы с ними // Ежекв. обзор мировой статистики. 1990. — Т.41. — Женева: ВОЗ. — 1990. — с. 201−208.
  118. О.П., Овчаров В. К., Максимова Т. М. О норме в общественном здоровье // Проблемы социальной гигиены, здравоохранения и истории медицины. 2003. — № 2. — С. З — 10.
  119. Экономика, демография, статистика. Исследования и проблемы. М.: Наука. С. 171−197.
  120. Adametz S. and V. Shkolnikov, 1995. About Soviet pre-war life tables. Paper, presented to the Conference «Population of the USSR in the 1920s and 1930s», Toronto, January, 27−29.
  121. Anderson B. A. and S.D. Brian., 1985. Demographic Analysis and Population Catastrophes in the USSR. Slavic Review. 44. № 3. P. 517−536.
  122. E.M., 1995. The Demographic History of the Russian Federation. Paper, presented to the Conference «Population of the USSR in the 1920s and 1930s», Toronto, January, 27−29.
  123. Andreev E., L. Darskij and T. Kharkova Т., 1992. L’Histoire de la population de L’USSR. 1920−1959. Annates de dumographie Historique. Paris. P. 61 150.
  124. Andreev E.M., L.E. Darsky and T.L. Kharkova, 1994. Population Dynamics: Consequences of the Regular and Irregular Changes. In: Demographic trends and patterns in the Soviet Union before 1991. London, New York, Laxenburg.: Routledge & II AS A.
  125. Avdeev A., A. Blume et I. Troitskaja, 1993. L’avortement et la contraception en Russie et dans l’ex-URSS: histoire et present. Dossiers et Recherches. 41. Paris.: INED.
  126. Bulletin of the World Health Organization, 2000, 78(8): 981−994
  127. Callahan D. The WHO definition of «health.» In: Beauchamp TL, Walters L, eds. Contemporary issues in bioethics, 2nd ed. Belmont, Wadsworth, 1982
  128. CDC. Years of healthy life—selected states, United States, 1993−1995. The Journal of the American Medical Association, 1998, 279(9):649.
  129. Chiang C.L. The life table and its application. Malabat: Florida, Kriger Publ. CO. 1984
  130. Concha M, Aguilera, X, Albala C, et al (1996). Estudio ecarga de enfermedad informe final. Estudio Prioridades de Inversio en salud Minsterio de Salud.
  131. Crawford R. Healthism and the medicalization of everyday life. International Journal of Health Services, 1980, 10(3):365−388.
  132. Davies R.W. and S.G. Wheatcroft, 1984. A Note on Steven Rosefielde’s Calculations of Excess Mortality in the USSR. 1929−1949. Soviet Studies.
  133. Dempsey M. Decline in tuberculosis: the death rate fails to tell the entire story. American Review of Tuberculosis, 1947, 56:143−151
  134. Erickson P, Wilson R, Shannon I. Years of healthy life. Hyattsville, Maryland: US Department of Health and Human Services, CDC, National Center for Health Statistics, April 1995. (Statistical notes, no. 7).
  135. Ermakov S.P., Kiselev A.A. Economic aspects of health // World Health Stat.Quart. 1992. — V.45. — No.l. — P.50−61.
  136. Fundacion Mexicana Para La Salud (1995). Health and the Economy: Proposals for Progress in the Mexican Health System. Mexico, Salud.
  137. Gakidou E, Murray CJL, Frenk J. A framework for measuring health inequality. In: Murray CJL, Evans DB, eds. Health systems performance assessment: debates, methods and empiricism. Geneva, World Health Organization, 2003
  138. Gold MR, Siegel JE, Weinstein MC, & Russell LB (1996). Cost-effectiveness in health and medicine. NY: Oxford University Press.
  139. Incidence- and prevalence-based SMPH: making the twain meet. In: Murray CJL et al., eds. Summary measures of population health: concepts, ethics, measurement and applications. Geneva, World Health Organization, 2002:2211. Vs ' 231
  140. Lozano R, Frenk J, Gonzalez MA (1994).E1 peso de la enfermedad en adultos mayores, Mexico 1994. Salud Publica de Mexico, 38: 419−429.
  141. Lozano R, Murray CJL, Frenk J, and Bobadilla J (1995).Burden of Disease Assessment and Health System Reform: Results of a study in Mexico. Journal for International Development, 7(3): 555−564.
  142. Lozano R, Murray CJL, Lopez AD, Satoh T (2001). Miscoding and misclassification of ischaemic heart disease mortality. Geneva, World Health Organization (GPE Discussion PaperNo. 12).
  143. Mathers C, Sadana R, Salomon J, Murray CJL, Lopez AD (2000). Estimates of DALE for 191 countries: methods and results. GPE discussion Paper No. 16. Geneva: World Health Organization- 2000. Also available on the worldwide web at www.who.int/evidence.
  144. Mathers CD, Murray CJL, Salomon J A. Methods for measuring healthy life expectancy. In: Murray CJL, Evans DB, eds. Health systems performance assessment: debates, methods and empiricism. Geneva, World Health Organization, 2003
  145. Mathers CD, Vos T, Lopez AD, Salomon J, Ezzati M (ed.) 2001. National Burden of Disease Studies: A Practical Guide. Edition 2.0. Global Program on Evidence for Health Policy. Geneva: World Health Organization.
  146. Mathers CD. Gains in health expectancy from the elimination of diseases among older people. Disability and Rehabilitation 1999,21(5−6): 211−221.
  147. Mathers CD. Health expectancies: an overview and critical appraisal. In: Murray CJL et al., eds. Summary measures of population health: concepts, ethics, measurement and applications. Geneva, World Health Organization, 2002:177 204
  148. Mathers CD. Trends in health expectancies in Australia 1981−1993. Journal of the Australian Population Association, 1996, 13(1): 1−16
  149. Mechanic D. Health and illness in technological societies. Studies/Hastings Center, 1973,1(3):7−18.
  150. Mishler EG. Viewpoint: critical perspectives on the biomedical model. In: Mishler EG, ed. Social contexts of health, illness, and patient care. Cambridge, Cambridge University Press, 1981.
  151. Murray CJL et al., eds. Summary measures of population health: concepts, ethics, measurement and applications. Geneva, World Health Organization, 2002
  152. Murray CJL, Acharya AK. Understanding DALYs (disability-adjusted life years). Journal of Health Economics, 1997, 16(6):703−730
  153. Murray CJL, and Lopez A. Evidence-based health policy—lessons from the Global Burden of Disease Study. Science, 1996, 274:740−743.
  154. Murray CJL, and Lopez A. Global Health Statistics. Cambridge, Harvard University Press (Global Burden of disease and Injury Series, Vol. 2) 1996.
  155. Murray CJL, and Lopez A. Global mortality, disability, and the contribution of risk factors: Global Burden of Disease Study. Lancet 1997, 349: 1436−1442
  156. Murray CJL, and Lopez A. Mortality by cause for eight regions of the world: Global Burden of Disease Study. Lancet 1997, 349: 1269−1276.
  157. Murray CJL, and Lopez A. Regional patterns of disability-free life expectancy and disability-adjusted life expectancy: Global Burden of Disease Study. Lancet 1997, 349: 1347−1352.
  158. Murray CJL, Frenk J. A framework for assessing the performance of health systems. Bulletin of the World Health Organization, 2000, 78(6):717−731.2001. URL: http://www3.who.int/whosis/discussion papers/discussion papers. cfm#
  159. Murray CJL, Lopez AD, eds. The global burden of disease: a comprehensive assessment of mortality and disability from diseases, injuries, and risk factors in 1990 and projected to 2020. Cambridge, Harvard University Press, 1996.
  160. Murray CJL, Lopez AD, Mathers CD, Stein C. The Global Burden of Disease 2000 project: aims, methods and data sources. GPE Discussion Paper No. 36. Geneva, WHO. 2001.
  161. Murray CJL, Lopez AD. Global health statistics. Cambridge, Harvard University Press, 1996.
  162. Murray CJL, Lopez AD. Regional patterns of disability- free life expectancy and disability-adjusted life expectancy: Global Burden of Disease Study. The Lancet, 1997, 349(9062): 1347−1352.
  163. Murray CJL, Salomon JA, Mathers CD. A critical examination of summary measures of population health. Bulletin of the World Health Organization, 2000, 78(8): 981−994
  164. Notestein F. W., I.B. Taeuber, D, Kirk, A.I. Coale and L.K. Kiser, 1944. The Future Population of Europe and the Soviet Union: Population projections, 19 401 970. Geneva: League of Nations. (Columbia University Press, Agent).
  165. Olshansky SJ et al. Trading off longer life for worsening health. Journal of Aging and Health, 1991, 3: 194−216.
  166. Preston S.H., N. Keyfitz and R. Shoen, 1972. Causes of death. Life table for national populations. New-York, London. Prokopovich S.N., 1940. Growth of population in the USSR. Quarterly Bulletin of Soviet Russian Economics. №. 4. P. 101−121.
  167. Republica de Colombia Ministerio de Salud (1994). La Carga de la Enfermedad en Columbia. Bogota, Ministerio de Salud, 1994.
  168. Robine JM, Mathers CD, Brouard N. Trends and differentials in disability-free life expectancy: concepts, methods and findings. In: Caselli G, Lopez AD, eds. Health and mortality among elderly populations. Oxford, Clarendon Press, 1996:182−201.
  169. Robine JM, Romieu I, Cambois E. Health expectancy indicators. Bulletin of the World Health Organization, 1999, 77(2):181−185.
  170. Robine JM. Disability-free life expectancy trends in France, international comparison. In: Mathers CD, McCallum J, Robine JM, eds. Advances in health expectancies. Canberra, Australian Institute of Health and Welfare, 1994.
  171. Romeder JM, McWhinnie JR. Potential years of life lost between ages 1 and 70: an indicator of premature mortality for health planning. International Journal of Epidemiology, 1977, 6:143−151
  172. Romieu I, Robine JM. World atlas of health expectancy calculations. In: Mathers CD, McCallum J, Robine JM, eds. Advances in health expectancies. Canberra, Australian Institute of Health and Welfare, 1994.
  173. S., 1983. Excess Mortality in the Soviet Union: A Reconsideration of the Demographic Consequences of Forced Industrialization, 1929−1949. Soviet studies. 35. P. 385−409.
  174. S., 1984. Excess Collectivization Deaths, 1929−1933. New Demographic Evidence. In: Slavic Review. 43. № 1. P. 83−88.
  175. Ruwaard D. and Kramers PGN (1998). Public health status and forecasts. The Hague: National Institute of Public Health and Environmental Protection, 1998.
  176. Saito Y, Crimmins EM, Hayward MD. Health expectancy: an overview. NUPRI Research Paper Series No. 67. Tokyo, Nihon University Population Research Institute, 1999
  177. Salomon JA et al. Health state valuations in summary measures of population health. In: Murray CJL, Evans DB, eds. Health systems performance assessment: debates, methods and empiricism. Geneva, World Health Organization, 2003
  178. Salomon JA et al. Quantifying individual levels of health: definitions, concepts, and measurement issues. In: Murray CJL, Evans DB, eds. Health systems performance assessment: debates, methods and empiricism. Geneva, World health Organization, 2003
  179. Sigerist HE. Medicine and human welfare. New Haven, Yale University Press, 1941
  180. Stouthard et al. Disability weights for diseases in the Netherlands. Rotterdam, Department of Public Health, Erasmus University, 1997
  181. Stouthard M, Essink-Bot M, Bonsel G, Barendregt J & Kramers P (1997). Disability weights for diseases in the Netherlands. Rotterdam: Department of Public Health, Erasmus University.
  182. A.G., 1995. Prewar population censuses and estimates in the former Soviet Union: fault or misfortune of statistics? Paper, presented to the Conference «Population of the USSR in the 1920s and 1930s», Toronto, January 27−29.
  183. Vos T, Tiiraeus I, Gareeboo H, Roussety F, Huttly S, Murray C. (1995). Mauritius Health Sector Reform. National Burden of Disease Study. Final report of consultancy. London: London School of Hygiene and Tropical Medicine.
  184. Ware JF & Sherbourne CD (1992). The MOS 36-item Short-Form Health Survey (SF-36): conceptual framework and item selection. Medical Care 30:473 483.
  185. S.G., 1990. More light on the scale of repression excess mortality in the Soviet Union in the 1930s. Soviet Studies. 42. P. 355−367.
  186. Wilkins R, Adams OB. Quality-adjusted life expectancy: weighting of expected years in each state of health. In Robine J-M, Blanchet M, Dowd JE (eds) Health expectancy, OPCS studies on medical and population subjects no. 54, HMSO, London, 1992.
  187. Wolfson MC. Health-adjusted life expectancy. Health Reports, 1996, 8(1):41−46
  188. World Health Organization. Constitution. Geneva, World Health Organization, 1948
  189. Zola IK. In the name of health and illness: on some socio-political consequences of medical influence. Social Science & Medicine, 1975,9(2):83−87.к
Заполнить форму текущей работой

Сессия? Спокойно!