Организации деятельности приказной системы

При формировании централизованной приказной системы огромная роль отдавалась служилому дворянству, в свою очередь государство урезало роль феодальной верхушки и совершенно устранило систему вотчинного управления. Такой же процесс расширение роли государства с помощью создания третьего слоя отразилось и при проведении реформы местного управления.

Со временем система кормлений сошла на нет (к середине XVI в.), таким образом реформировалась либеральным правительством Алексея Адашева (Избранной Радой). Впервые в России любому из граждан предоставлялась возможность самому избрать органы местного самоуправления, что представилось огромным шагом к демократизации государственного строя. В государстве были сформированы два типа учреждений:

— земские;

— губные избы.

Участие в деятельности данных органов не насильно призывались свободные, несудимые граждане, выбранные самим населением.

Земские избы функционировали в волостях, бывало и в уезде. В их число входили мудрые головы (позднее старосты), земский дьяк и лучшие люди (целовальники или земские судьи). Общее количество было от 2 до 10 человек (в зависимости от размеров волости или уезда). Срока избирания у них не было, но обычно они действовали 12 года (т.е. кто хорошо работал, тот и оставался, а если плохо тот смещался). Правомочия земских органов были широки:

— полицейская ветвь управления;

— финансовая ветвь управления;

— судебная ветвь управления.

И все эти ветви сосредоточивались в их руках.

Очень активно земская реформа осуществлялась на черносошном севере, ведь там рано развился товарный обмен, крестьянское предпринимательство и торговля. Основной костяк новой земской администрации составляли предпринимательские слои. Эта администрация имела поддержку от выборных представителей общин: сотских, старост и др .

Губные органы начали формироваться с 30-х гг. XVI в. во времена наместничьего правления, ликвидированном в 1555 г. Данные выборные органы имели место по первости не везде, лишь в определенных местах, формировались по просьбам населения («по грамотам»), с целью борьбы с профессиональными разбойничьими шайками, которые заполоняли государство во времена малолетства Ивана Грозного.

С середины XVI в. ввелись губные округа, в которых проходило избрание губного старосты (из грамотных дворян или детей боярских), губного дьяка и до 4 целовальников, представляющих собой штат губной избы. Они рассматривали уголовные дела, и даже те, которые считались полицейскими (поимка преступников), судебными, управление тюрьмами.

После все этого, в большинстве мест, особенно в центральных уездах губные органы захватили все местное управление, хотя ранее там была очень могущественная поместно-вотчинная система.

Во второй половине XVI в. — в некоторых местностях формируется воеводское правление. После Смуты оно приобретает всеобщий характер и совмещает в себе административную, военную власть, и надзорные функции по отношению к местному самоуправлению. В соответствии с царским требованием воеводы обязаны были «беречь накрепко, чтоб мужики горланы богатые … середним и молодчим людем продажи ни чинили и лишних поборов не сбирали».

Надзор преобразовывается постепенно в подчинение губных властей воеводскому правлению. Выбранный царем воевода управляет гарнизоном и обеспечивает безопасность области, он таким образом дублирует действия губного старосты. Правительство немного колебалось при выборе формы управления.

И так, процесс централизации государства повлек необходимые изменения в механизме управления, дворцово-вотчинная система абсолютно сошла на нет, а приказная помогла укрепить власти государя, и подготовила государство к новому периоду — периоду абсолютизма.

Глава III. Принципы организации деятельности приказной системы.

Централизация управления. Предварительную хорошую основу для волокиты сделала интенсивная централизация управления. Московские цари использовали уже в разросшемся государстве те принципы и методы управления, которые использовались еще в их вотчинах.

Как местные органы управления все также оставались без самостоятельность, так и центральные приказы. Складывалось впечатление, что сами цари не были удовлетворены, что они были душой приказов, — они желали стать душой государства в целом. Это отражается особо сильно в финансовом управлении. К примеру, самые мизерные доходные статьи начинают сдаваться на откуп в Москве, а воеводы имели право только выполнять московские распоряжения. А когда определенный доход сбирался выборными людьми, одновремнно истекал срок их службы, то они чтобы вывести отчет обязаны были ехать в Москву. Даже то, что сбор мог быть очень ничтожным (каких-нибудь 10 20 руб.), а расстояние очень дальнее, никак не наводило приказ на основания для освобождения выборных людей от невольной дальней поездки. И никто не задумывался о том, что путешествие в Москву могло быть дороже самого сбора.

Что касается других сфер управления, то централизация едва ли не меньше. Абсолютно все решалось в Москве, от незначительной починки любой городовой башни до обычного назначения подьячего в съезжую избу маленького городка. По сравнению с меньшей централизацией проведенной в области суда, она очень тяжко отразилась для населения, потому что была связанна с ним теснее.

Московское управление временами урезало правомочия воевод, но проявляло инициативы в создании судебного контроля. В отношении мелких гражданских дел население судилось непосредственно у воевод, так как поездка в Москву была дороже самого иска. Однако, не было никаких преград для разрешения дела по инициативе истца, а также и ответчика в московском в приказе. Данные порядки обосновывают нам причину постоянных обращении людей с жалобами на приказную волокиту. А также на «поклепщиков и ябедников», которые в свою очередь создавали поклепные (т. е. ложные иски, созданные для «помирения» на небольшой сумме). Причинами выступала опасение мирных людей потратить далекую дорогу в Москву много денег и попасть под все мытарства приказной волокиты. Не стоит дальше продолжать говорить о том, что все эти порядки приказного строя были для населения все более отягчающими и неприемлемыми по мере роста страны и усложнении в обществе.

Как известно старина играла очень большую роль в Московском государстве. Произошедший в XVI в. кризис и Смута значительно урезали роль старины и повлекли новые потребности, не предусмотренные ею. С другой стороны, государство в процессе совершенствования было связанно с обычаями, которые очень часто исходили от местности и почти всегда были противоположны новым государственным нормам. Государев указ просто внедряется сферу действия обычая и устраняет его. Борьба осуществляется довольно интенсивно, но бессознательно и непоследовательно, так как она характеризуется отсутствием принципиальности и казуистическим характером. Старина была всегда священной, но указ отменяющий ее с другими обычаями совсем колеблет московских законодателей.

В середине XVII в. появилась особая необходимость в общем праве у населения. Хотя и Уложение утвердило такие необходимость в небольшой мере, в связи с тем, что в нем основное внимание направленно на процессуальное право, но материальное является довольно несовершенно и характеризуется большими проблемами .

Что касается пережитков кормлений, то можно отметить, что строй управления Московского государства всегда представлял обществу взгляд, что всякое даже самое мелкое, действие приказных, всякое соприкосновение с ними должно быть оплачено особо. Почти весь строй обложения носил пошлинный или целевой характер. Для правительства всякая услуга населению, всякая особая нужда, как напр., выкуп пленных, были предлогом и основанием потребовать от населения жертв, которых оно не несло по принципу подданства. Население веками привыкало к мысли, что каждое из тех «невещественных» благ, которые создает государство, должно быть куплено и оплачено особо. Всякое челобитье, всякое действие суда и администрации должны быть оплачены отдельно. Даже колодник, которого после всех мытарств сажали в тюрьму, должен был заплатить «влазную» пошлину и пожелезное. Часть этих доходов поступала в казну государей, а часть они оставляли за приказными, вместо жалования, — давали приказным корм. С течением времени кормления стали подвергаться ограничениям, а затем были уничтожены, по привычки, созданные ими, остались. В сущности, при отмене кормлений, выиграло одно государство. Приказным было обещано государево жалованье, но дано недостаточное, а главное выдавалось оно нерегулярно, а население, принявшее на себя уплату кормленного окупа государству в конце концов, оказалось вынужденным платить сверх старых налогов и кормленного окупа еще нелегальные кормы голодным, по прежнему, приказным.