Спор о трагедии Корнеля «Сид» в историко-культурном контексте Франции 1 половины 17 века

Также Жан Шаплен подчеркивает, что «Химена не желала таить своей страсти, дабы ее добрая слава возвысилась еще более после того, как все узнают, что он домогается казни того, кого любит». И вправду, было б намного лучше, если бы Химена оказалась тверда в решении не таить своего чувства и созналась, что гибель Родриго для нее ужасна, ибо она любит его" [14, c. 278]. Жан Шаплен также высказывался: «Что до законов театра, то всякому ясно, что и они дурно соблюдены в сей пьесе, коль скоро действие в ней происходит в нескольких местах… Но что касается Корнеля, столько потрудившегося ради соблюдения единства времени, то ему надлежало постараться соблюсти и единство места; ведь и оно не менее важно в театре, и его нарушение вызывает в умах зрителей такое же, если не большее, замешательство и смущение…» [14, c. 291]Большинство тезисов, выдвинутых против Корнеля, были недостаточно логически обоснованы.

Но общественный резонанс, созданный полемикой вокруг пьесы Корнеля, был так велик, что уже после первой академической оценки «Сида» Академия стала выступать в качестве арбитра в литературных спорах. Корнель тяжело переживал осуждение трагедии не только потому, что его оскорбляла несправедливость упреков, но и вследствие того, что он сам находил идеи и форму «Сида» не вполне соответствующими новым задачам театра. Видимо, и по мнению автора, общественная проблематика не заняла должного места в трагедии. Доблестная гражданственность у Сида и тем более у Химены нередко оттеснялась личными мотивами, а их действия на определенных этапах их жизненной истории бывали опасными для общественного блага. Родриго и Химена не вполне соответствовали идеалам Корнеля, они были еще слишком овеяны духом ренессансного индивидуализма, были еще недостаточно подданными абсолютистского государства.

Известная вольность формы «Сида» также поэтизировала индивидуальную свободу, которая, по мнению самого Корнеля, должна была быть разумно обуздана в новом государстве в интересах общего блага[5, c. 78]. Корнель, проведший долгое время в конфликте с Французской Академией из-за своей многострадальной пьесы, уезжает из Парижа на родину. Но три года, проведенные Корнелем в Руане, не прошли даром.

В течение 1640 года были поставлены две его новые трагедии «Гораций» и «Цинна», знаменовавшие дальнейшее развитие классицизма. Эти трагедии были пронизаны гражданскими идеями, а форма их была строже, рационалистичнее, суше, «правильнее», чем форма «Сида». Можно было ожидать, что Ришелье (которому к тому же была посвящена трагедия «Гораций») оценит усилия Корнеля в таком направлении. Однакокак раз «Гораций» был принят двором особенно враждебно. И это закономерно, ибо упорный в своих исканиях поэт в «Горации» далеко вышел за рамки абсолютистских идей, и притом в политической сфере. &# 171;Гораций" был первой «римской трагедией» Корнеля. После нее античная и, в частности, римская тема стала ведущей в драматургии Корнеля и многих других поэтов классицизма и Просвещения, а позжезаняла важное место в репертуаре театра периода революции 1789 года. [.

5, c. 91]"Сид" является первой во французской литературе пьесой, в которой были показаны душевные муки героя, совершающего выбор между чувством и долгом. Конфликт между личным счастьем и честью автор позволяет, вводя в произведение идею долга еще более высокого, чем родовая честь, — перед монархом, перед страной. Драма эта создана с использованием александрийского стиха, представляющего собой во французском языке шестистопный ямб, написанный с парной рифмовкой. Несмотря на то что в «Сиде» были соблюдены основные требования классицизма, Корнель переосмыслил их, и в результате вышло первое театральное произведение в данном стиле. Например, принцип «единства места» был истолкован в рамках одного города, а не дворца, в котором происходили события. Продолжительность действия составила 30 часов, а не сутки, как того требовало «единство времени». Подобные отступления и стали поводом для критики этой драмы, которую упрекали также за «нескромное» поведение Химены, косвенную линию инфанты, влюбленной в Родриго, а также множество событий, которые были, по их мнению, неправдоподобными [5, c. 93].

Нападки, однако, лежали в области политики, а вовсе не искусства. Испанцы как герои, показанные благородными и смелыми людьми, не устраивали французов во время войны с Испанией. Для кардинала Ришелье, очевидно, был неуместен такой сюжет. Он вел борьбу с Испанией за влияние в Европе, поэтому не хотел видеть пьесу, которая показывает соперников в позитивном ключе. Вызвал опасения и непокорный характер Родриго. Однако публика приняла произведение настолько увлеченно, что даже появилось выражение «прекрасно, как „Сид“». 2.

2. Современный взгляд на полемику «Сида» Стойкость, мужество, достоинство, уважение к старшим, преданность в любви, великодушие даже по отношению к врагам — эти и многие другие высокие этические принципы, прославленные Пьером Корнелем, являются законами простой нравственности, рожденной многовековым жизненным опытом человечества. Корнель-классицист преподносит свои уроки, приподнимая идеальное. В его образах всегда присутствует четкость нравственных критериев. Сохраняется эта четкость и в изображении поступков героев. Отсюда в финале важнее всего моральная победа, обнадеживающая уже величием «доброго дела», даже если герой гибнет. Козлова Н. П. в своей статье «Классицизм Пьера Корнеля» отмечает: «Пьер Корнель — один из выдающихся строителей великого здания французской словесности — принадлежит не только своему народу. Созданная им театральная система имела существенное значение для формирования мировой драматургии, в том числе и для драматургии русской… Пример

Корнеля служит нашему великому поэту подтверждением права писателя быть свободным: «Истинные гении трагедии заботились всегда исключительно о правдоподобии характеров и положений. Посмотрите, как смело Корнель поступил в „Сиде“: „А вам угодно соблюдать правило о двадцати четырех часах? Извольте“. И тут же нагромождает событий на четыре месяца» [6, с. 375]. Пушкин писал об этом в наброске предисловия к «Борису Годунову». Трудно представить себе, что автор «Бориса Годунова» пренебрег опытом драматургии Корнеля, изображая внутренний мир человека, который достиг высшей власти ценой кровавых преступлений. Также Козлова Н. П. в своей статье пишет: «Надо сделать усилие, чтобы войти в созданный гением Корнеля мир, но, проникнув в него, мы найдем там кладезь красоты, уроки мудрости и необходимое каждому из нас прославление идеального, доброго начала в человеке"[6]. Жак Шерер в своей статье «Ссора из-за «Сида""полагает, что «уСида есть изъяны, он не уважает «правила», религия которых начинает устанавливаться, но он сияет блеском, возможно, иррациональным, что уверяет его в успехе. Это то, о чем говорят три современных текста совершенно разных истоков. Анонимное решение Сида, составленное Парижской буржуазией, его приход заявляет, что предмет Сида «приятен только в своей причудливости и своей экстравагантности»: другие нерегулярные фигуры «неизбежно будут выполняться в основном из людей, которые любят все, что странно и необычно, не беспокоясь о правилах Аристотеля.

Наивность и страсть его страстей, сила и деликатность многих его мыслей и необъяснимое одобрение, которое переплетается во всех его недостатках, приобрели значительный ранг в литературе современности"[15]. Настойчивый призыв к подвигу во имя разрешения больших общественных задач, героическая гражданственность, идейность, человечность Корнеля придают вечную молодость произведениям великого французского поэта, делают его близким и понятным советскому человеку. Это ярко проявляется в восторженном интересе, с которым принимается «Сид» во время современных театральных фестивалей [6]. Считаем необходимым отметить, что сам Корнель называл «Сида» «трагикомедией», рассказывая о его счастливом финале.

Произведение «Сид» написано в 1636 году, во время пребывания Пьера Корнеля в Руане. Главным героем данной пьесы стал Родриго Диас — герой Реконкисты в Кастилии XI века. Он также был известен под именем Сида Кампеадора. Само прозвище «Сид» («господин»)дано побежденными Родриго Диасом угнетателями Испании. В основе «Сида» Корнеля лежит конфликт между долгом перед семьей и чувством любви: Родриго всей душой любит Химену, но все же вызывает на поединок и убивает ее отца — графа Гормаса, который нанес тяжелое и незаслуженное оскорбление — дал пощечину его отцу, дону Диего; в свою очередь Химена, продолжающая и после дуэли любить Родриго, считает своим долгом требовать его смерти. Герои Корнеля выше обыкновенных людей, они люди с присущими чувствами, страстями и страданиями, но они, прежде всего, — люди большой воли. Он до предела упростил схему сюжета, свел действующих лиц до минимума, вынес за пределы сцены все события и оставил только чувства героев. Трагикомедия «Сид» была настолько содержательней «правильных» пьес с точки зрения трех единств, насколько жизнь была богаче схем, а насущные интересы Франции богаче планов и идей Ришелье. Французская Академия по распоряжению кардинала занялась критикой «Сида», выискивая, в какой мере Корнель отступил от «правил» классицизма. Но на самом деле именно «Сид» положил начало драматургии классицизма как жизненно необходимому для страны искусству.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Предпосылками возникновения абсолютизма (формы правления в государстве, при которой вся власть может принадлежать только одному лицу (императору, королю или царю) во Франции можно назвать ослабление политической роли крупных феодалов, которое планомерно воплощал в жизни кардинал Ришелье на посту первого министра Франции. С первых дней пребывания Ришелье на посту министра короля Людовика XIII, современники стали называть его «архитектором абсолютизма». Ришелье сознательно проводил и политику идеологического переворота в сознании французов.

Система абсолютизма насаждалась им свыше через систему образования и «управления сознанием» образованных людей. Поддержка кардиналом наук и искусств имели для него государственное значение, и именно для этого он основал Французскую академию. Классицизм — стиль и направление в литературе и искусстве 17-го — начала 19 вв., обратившиеся к античному наследию как к норме и идеальному образцу. Наибольшую известность как теоретик классицизма получил Николя Буало (1636−1711). Свою теорию он изложил в стихотворном трактате «Поэтическое искусство» (1674 год), хотя основные принципы классицизма были высказаны еще раньше Декартом. Корнель был одним из основоположников нового направления во французском искусстве XVII века — классицизма. Начало подлинно национальному театру во Франции положила великая трагедия Корнеля «Сид» (1636), нанесшая жестокий удар по позициям догматиков, уверенных, что драма должна развиваться в соответствии с заранее придуманной ими мелочной диспозицией и по взлелеянным Ришелье планам превращения театра в орудие придворной политики. Пьер Корнель называл «Сида» «трагикомедией», тем самым подчеркивая его счастливый финал, который в трагедии невозможен. Пьеса «Сид» написана в 1636 году, во время нахождения Корнеля в Руане.

Главным героем произведения стал Родриго Диас — герой Реконкисты в Кастилии XI века. Он также был известен под именем Сида Кампеадора. Само прозвище «Сид» («господин») дано побежденными Родриго Диасом угнетателями Испании — мавританскими королями. Корнель раскрывает новый конфликт — борьбу между чувством и долгом — через систему более конкретных конфликтов. Первый из них — конфликт между личными стремлениями и чувствами героев и долгом перед феодальной семьей, или фамильным долгом. Второй — конфликт между чувствами героя и долгом перед государством, перед своим королем. Третий — конфликт фамильного долга и долга перед государством. Эти конфликты раскрываются в определенной последовательности: сначала через образы Родриго и его возлюбленной Химены — первый, затем через образ инфанты (дочери короля), подавляющей свою любовь к Родриго во имя государственных интересов, — второй, и наконец, через образ короля Испании Фернандо — третий. Герои Корнеля выше обыкновенных людей, они люди с присущими чувствами, страстями и страданиями, но они, прежде всего, — люди большой воли. Он до предела упростил схему сюжета, свел действующих лиц до минимума, вынес за пределы сцены все события и оставил только чувства героев. Трагикомедия «Сид» была настолько содержательней «правильных» пьес с точки зрения трех единств, насколько жизнь была богаче схем, а насущные интересы Франции богаче планов и идей Ришелье.

Французская Академия по распоряжению кардинала занялась критикой «Сида», выискивая, в какой мере Корнель отступил от «правил» классицизма. Но на самом деле именно «Сид» положил начало драматургии классицизма как жизненно необходимому для страны искусству.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Андреев Л.Г., Козлова Н. П., Косиков Г. К. История французской литературы-М.: Высшая школа, 1987. — 542 с. Адан А. Корнель Пьер, Расин Жан. Театр французского Классицизма. — М.: Художественная литература, 1970.

— 602 с. — (Библиотека всемирной литературы. Серия первая. Том 43). Перевод с французского. Вступ.

статья Антуана.

АданаБалашов Н. И. Пьер Корнель-М., Знание, 1956. — 315 с. Дживелегов А., Бояджиев Г. История Западноевропейского театра от возникновения до 1789 года. -.

М., 1993. — 386 с. Кабанова И. В. Жанры классицистической драматургии. Классицистическая трагедия: «Сид» П. Корнеля. Классицистическая комедия: «Тартюф» Мольера // Зарубежная литература. Пособие для учащихся старших классов и студентов гуманитарных специальностей.

— Лицей, 2002., 289 с. Козлова Н. П. Классицизм Пьера Корнеля[Электронный ресурс]. Режим доступа:

http://lib.ru/INOOLD/KORNEL/kornel0₁.txt_with-big-pictures.html (Дата обращения — 19.

05.2018).Корнель // Литературная энциклопедия: в 11 т. — [ М.], 1929−1939.-115 с. Корнель П. Сид // Библиотека всемирной литературы. Театр французского классицизма. М., 1970 — 160 с. Пахсарьян Н. Т. Границы трагического пространства в классицистической трагедии П. Корнеля. М., 2003.

— 59 с. Корнель П. Сид // Пьесы / (пер. М. Лозинского).

— М.: Московский рабочий, 1984. — 318 с. Сигал Н. А. Пьер Корнель.

1606−1684. М., 1957. — 156 с. Шаплен Ж.

Мнение Французской Академии по поводу трагикомедии «Сид». Перевод Г. К. Косикова // Литературные манифесты западноевропейских классицистов. — М.: Изд-во МГУ, 1980. -.

С. 273−298.Эткинд Е. Г. Божественный глагол: Пушкин, прочитанный в России и во Франции. Языки русской культуры, 1999. — R ussianliterature. — 598 с. Ярхо Б. И. Комедии и трагедии Корнеля., М., Знание, 2010. -.

210 с. Scherer Jacques: La querelle du Cid: Richelieus’enmêleetfaittrancher la toute nouvelle Académie Française. [ Электронный ресурс]. Режим доступа:

http://archithea.over-blog.com/article-11 938 181.html (Дата обращения — 19.

05.2018).