Политическая модернизация как переход от традиционных форм политической организации к современным

Возвращение к идеям эволюционизма, характерное для западных социально-политических наук в послевоенные годы, нашло наиболее последовательное воплощение в теории модернизации. Методологической основой этой теории стали социологические концепции О. Конта, Г. Спенсера, К. Маркса, М. Вебера, Э. Дюркгейма (1858—1917), Ф. Тенниса (1855—1936) и их подходы к проблемам общественного развития.

В самом общем виде эти подходы сводятся к следующему. Социальные изменения являются однолинейными и поэтому менее развитые страны должны пройти тот же путь, по которому идут более развитые. Они носят неизбежный и необратимый характер, происходят мирно и постепенно. Социальные изменения осуществляются через последовательные стадии, как правило, ни одна из них не может быть пропущена. Всегда существует возможность общественного прогресса и улучшения социальной жизни.

Вместе с тем теория модернизации появилась в новых исторических условиях и имела практическую направленность. Она должна была дать рекомендации для экономического, социального, культурного и политического становления новых государств в Азии, Африке и Латинской Америке. В отличие от прежнего эволюционизма, исходившего из постулата спонтанного, детерминированного объективными причинами развития, сторонники теории модернизации считали, что оно направляется и контролируется интеллектуальной и политической элитой, которая стремится с помощью планомерных, целенаправленных действий вывести свою страну из состояния отсталости.

Под модернизацией понимается, по словам одного из ее видных теоретиков Ш. Айзенштадта (р. 1923), процесс, ведущий к созданию социальных, экономических и политических систем, сложившихся в Западной Европе и Северной Америке в XVII—XIX вв. и распространившихся затем на другие страны и континенты. Иными словами, модернизация — это переход от традиционного аграрного общества к современному, индустриальному, а в последние десятилетия и постиндустриальному обществу.

" Традиционное общество" и «современное общество» как базовые категории теории модернизации основываются на веберовской типологии социального действия.

Для традиционного общества характерно господство традиционного типа социального действия, т. е. такого действия, которое основано не на рациональном сознании и выборе, а на следовании однажды принятой привычной установке. Традиционное общество — это, прежде всего, аграрное общество. Подавляющая часть его населения проживает в сельской местности и занята примитивным сельскохозяйственным трудом и ремеслом, основанном на простом воспроизводстве. Традиционное общество отличается закрытой социальной структурой, исключающей вертикальную и горизонтальную социальную мобильность, и низким индивидуальным статусом большинства его членов. Религиозное сознание господствует здесь во всех жизненных сферах, а политическая власть носит авторитарный характер. Традиционное общество слабовосприимчиво к инновациям, застойно по самой своей природе.

Современное общество основывается на преобладании целерационального социального действия. Технологической базой современного общества является промышленное производство, что обусловливает быстрое развитие науки и техники. Городское население в современном обществе преобладает над сельским, социальная структура такого общества приобретает открытый характер, появляются возможности для горизонтальной и вертикальной социальной мобильности. Ролевые функции в современном обществе дифференцированы, а основные сферы жизнедеятельности секуляризированы, т. е. освобождены от религиозного влияния. Власть и управление в современном обществе рационализированы. В целом это общество обладает мощным потенциалом саморазвития.

Переход от традиционного общества к современному включает целый ряд взаимосвязанных и взаимообусловленных процессов в экономической, социальной, культурной и политической сферах.

Экономическая модернизация означает развитие и применение технологии, основанной на научном знании, высокоэффективных источников энергии, углубление общественного и технического разделения труда. В процессе экономической модернизации появляются и расширяются вторичный (промышленность и торговля) и третичный (сфера услуг) секторы народного хозяйства, сокращается доля первичного (аграрного) сектора при его технологическом совершенствовании. Трудоемкие производства сменяются капиталоемкими, а затем наукоемкими. Экономическая жизнь общества освобождается от влияния политики и идеологии, а экономический рост становится «самоподдерживающимся» .

В отличие от марксизма, стоявшего на позициях экономического детерминизма, теория модернизации исходит из принципа технологического детерминизма, связывающего структуру общества и его основные характеристики с технологическим способом производства. В соответствии с таким подходом выделяют несколько типов социально-экономической модернизации.

Первый тип (доиндустриальная модернизация) связан с переходом от естественных производительных сил к общественным, т. е. таким, которые используются людьми только сообща, при помощи кооперации и разделения функций в процессе труда. Технологический способ производства, формирующийся в результате такого перехода, олицетворяет мануфактура. Второй тип (раннеиндустриалъная модернизация) технологически детерминирован переходом от ремесленного и мануфактурного производства к фабрично-заводскому. Третий тип (позднеиндустриальная модернизация) характеризуется переходом от фабрично-заводского к поточно-конвейерному производству. Наконец, четвертый тип (постиндустриальная модернизация или постмодернизация) вызван к жизни современной технологической революцией и осуществляется в странах, где идет переход к этапу, который получил название «постиндустриальное общество» .

В начале 1960;х гг. свою типологию этапов экономической модернизации предложил американский экономист У. Ростоу (1916—2003), сформулировавший концепцию пяти стадий роста, через которые должны проходить все страны.

Первая стадия — традиционное общество с преобладанием примитивной аграрной технологии. Вторая стадия — переходное общество, в котором складываются предпосылки для подъема, формируется элита, готовая к осуществлению модернизации, появляются идеи, обосновывающие ее необходимость. Третья — стадия взлета, главным со признаком является начало интенсивной индустриализации, осуществляемой за счет перераспределения национального дохода в пользу накопления. Четвертая — стадия зрелости, когда формируется диверсифицированная структура экономики, в которой представлены все базовые отрасли промышленности. Пятая стадия — общество массового потребления. На этой стадии усиливается роль сферы услуг и отраслей, выпускающих технически сложные потребительские товары длительного пользования, меняется структура потребления. Большинство населения получает доступ к таким материальным благам, которые ранее считались предметами роскоши или вовсе не существовали. Также резко возрастает объем финансовых, материальных и иных ресурсов, направляемых на социальные нужды.

В социальной сфере модернизация означает изменение социально-классовой, демографической и территориальной структуры населения. В процессе социальной модернизации происходит замена отношений иерархической подчиненности и вертикальной зависимости отношениями равноправного партнерства. Усиливается специализация профессиональной деятельности людей, теперь успех в ней зависит не от происхождения, пола и возраста, а от личных качеств человека, его квалификации, уровня образования и усердия. Формируется социальный тип деятельной личности, важнейшей ценностной ориентацией становится индивидуализм.

Модернизация в культурной сфере предполагает секуляризацию образования, наличие идейного и религиозного плюрализма и распространение массовой грамотности. Составной частью социокультурной модернизации является развитие средств массовой коммуникации и появление массовой культуры, а также приобщение все возрастающей части населения к культурному наследию прошлого.

Модернизационный процесс в политической сфере имеет несколько аспектов.

Во-первых, в результате экономических и социокультурных изменений на основе ранее существовавших этнических групп формируются нации. В следствии этого прежние территориальные государства уступают место нациям-государствам. Полиэтнические государства распадаются или преобразуются на федеративных началах. Поэтому период модернизации отличается появлением и ростом национализма и национальных движений.

Во-вторых, начинает перестраиваться государственная власть и управление. Возрастает роль и значение права, происходит разделение власти в соответствии с функциональным назначением на исполнительную, законодательную и судебную. М. Вебер отмечал, что в этот период, наряду с тенденцией к централизации политической власти, действует тенденция развития и совершенствования местного самоуправления, деятельность государственного аппарата перестраивается на принципах рациональной бюрократии.

В-третьих, в процессе политической модернизации расширяется участие широких народных масс в политике и на этой основе меняется тип легитимности и механизм легитимации политической власти.

Модернизационные процессы делятся на два основных вида.

Первый — органичная модернизация, осуществлявшаяся в странах Западной Европы и Северной Америке, т. е. там, где впервые сформировался феномен современного общества. Переход к нему называется в данном случае органичным, потому что он имел характер естественно-исторического процесса.

В странах, которые встали на путь перехода к современному обществу позднее, модернизация имела уже вторичный и, следовательно, неорганичный, догоняющий характер (неорганичная модернизация). Такая модель развития была присуща странам «Третьего мира» и именно она стала главным объектом изучения теории модернизации.

В условиях второго вида модернизации особая роль принадлежит политической элите. Исследователи выделяют четыре основных типа модернизационных элит: традиционную, либеральную, авторитарную и леворадикальную. Каждая из них по-своему понимает цели и задачи модернизации, имеет различное представление о последовательности ее этапов, по-разному относится к демократии западного образца. Так, если для либеральных элит она представляет собой естественный ориентир политического развития, то для других типично сдержанное и даже откровенно негативное отношение к такой демократии.

В своем развитии теория модернизации прошла несколько этапов.

В 1960;е гг., на первом этапе многие западные ученые рассматривали модернизацию как вестернизацию, простое механическое заимствование западного опыта и западных институтов, без достаточного учета фактора социокультурной самобытности отдельных стран. Позднее такая односторонность была преодолена. Но в конце 1970;х гг. исследования в области теории модернизации вступили в полосу глубокого кризиса. Причинами кризиса стало, с одной стороны, разочарование в результатах и перспективах социального и экономического развития в странах «Третьего мира», а, с другой стороны, смена парадигм в самом западном обществоведении: завоевавшие популярность постмодернистские концепции поставили под сомнение прежние представления о развитии, прогрессе, современности. В меньшей степени кризис затронул концепции политической модернизации, многие положения которых подтверждались не только реалиями развивающихся стран, но и историческим опытом государств Западной Европы и Северной Америки. В последние годы в связи с крахом коммунистических режимов эти концепции приобрели еще большую актуальность.

В процессе изучения механизмов и закономерностей модернизации в западной политологии сформировалось два основных направления —либеральное и консервативное.

По мнению политологов либерального направления Г. Алмонда, Р. Даля, Л. Пайя и др., успешное осуществление политической модернизации предполагает широкое вовлечение народа в деятельность институтов представительной демократии и создание условий для свободной конкуренции политических элит. Если такая конкуренция имеет приоритет перед политическим участием рядовых граждан, но уровень участия достаточно высок, складываются оптимальные условия для успеха демократических реформ.

Три других возможных сценария менее благоприятны.

В первом случае на фоне возрастания роли конкуренции элит сохраняется низкая активность основной части населения. В такой ситуации возможно установление авторитарного режима, что, с точки зрения либеральной политологии, нежелательно, поскольку может способствовать торможению начатых преобразований. Второй сценарий предусматривает доминирование политического участия населения над соревнованием свободных элит, что неизбежно ведет к нарастанию охлократических тенденций и также может спровоцировать ужесточение политического режима и замедление модернизационного процесса. При третьем варианте развития событий одновременное падение уровня политического участия масс и понижение степени соревновательности элит может привести к общественному хаосу и дезинтеграции политической системы. В итоге — установление диктатуры становится неизбежным.

Теоретическая концепция, показывающая оптимальный путь политической модернизации развивающихся стран, была предложена американским политологом Р. Далем. Эта концепция основывается на выдвинутой им же теории полиархии.

В отличие от демократии, представляющей собой некий нормативный идеал, полиархия — реальная политическая система, которая одновременно обеспечивает политическое участие широких масс и свободную конкуренцию политических лидеров и элит.

Р. Даль выделил условия создания полиархии. Во-первых, это — определенный уровень социально-экономического развития при существовании субкультурного плюрализма. Во-вторых, это — сильная исполнительная власть, зависящая от демократических институтов. В-третьих, это — интегративная партийная система и безопасность конкурирующих между собой политических групп.

Р. Даль полагал, что политическая модернизация должна осуществляться последовательно, без резких скачкообразных движений, чреватых установлением авторитарной диктатуры. Отрицательное отношение к авторитаризму—одно из существенных отличий либерального направления теории политической модернизации.

Консервативные политологи видят главную опасность для процессов модернизации в политической нестабильности. При таком подходе авторитарный режим, если он обеспечивает экономический рост, не представляется им негативным явлением. Наиболее четко подобную позицию выразил в 1970;е гг. американский ученый Т. Цурутани. Он полагал, что в странах «Третьего мира» приемлемы любые формы политического режима, включая авторитарные, олигархические и даже тоталитарные, лишь бы они обеспечивали порядок и развитие.

Политологи консервативного направления серьезную опасность периода модернизации видят в том, что рост политического участия может обогнать реальный уровень подготовленности масс к такому участию. Поэтому они считают необходимым прежде всего обращать внимание на создание прочных политических институтов, гарантирующих стабильность общества. Вместе с тем ученые консервативной ориентации вовсе не отрицают демократические ценности и придерживаются схожих с либералами взглядов на конечные цели процесса политической модернизации.

Об этом свидетельствует, например, теоретическая концепция наиболее видного представителя консервативного крыла американской политологии С. Хантингтона.

По его мнению, стимулом для начала модернизации традиционного общества может послужить некоторая совокупность внутренних и внешних факторов, побуждающих политическую элиту решиться начать реформы. Преобразования могут затрагивать экономические и социальные институты, но не касаться традиционной политической системы. Следовательно, допускается принципиальная возможность осуществления социально-экономической модернизации «сверху», в рамках старых политических институтов и под руководством традиционной элиты. Однако для того чтобы начавшийся процесс перехода от традиционного общества к современному завершился успешно, необходимо соблюдать целый ряд условий и обеспечить равновесие между изменениями в различных сферах общества. Кроме этого, очень важна готовность правящей элиты на осуществление не только технико-экономической, но и политической модернизации, включающей как процесс приспособления традиционных институтов к изменившимся условиям, так и процесс создания новых, связанных с происходящими переменами.

Политическая модернизация, которую С. Хантингтон понимает как демократизацию политических институтов общества и его политического сознания, обусловлена целым рядом факторов социального характера. Какими бы мотивами ни руководствовалась правящая элита начиная реформы, они неминуемо ведут к определенным и вполне детерминированным переменам. Любые шаги, направленные на индустриализацию, социально-экономический прогресс неизбежно способствуют развитию системы образования, заимствованию передовых технических и естественнонаучных идей. Но если страна поворачивается лицом к внешнему миру, то вместе с научно-технической информацией она впитывает и новые политические и философские идеи, способствующие возникновению сомнений в целесообразности и незыблемости существующего политического режима. А поскольку составной частью модернизационного процесса является эволюция социальной структуры общества, то эти идеи падают на вполне подготовленную почву.

Индустриализация и урбанизация влекут за собой формирование и быстрый рост новых социальных групп. С. Хантингтон особо отмечает значение формирования среднего класса, состоящего из предпринимателей, управляющих, инженерно-технических специалистов, офицеров, гражданских служащих, юристов, учителей. Как видно, наиболее заметное место в структуре среднего класса занимает интеллигенция, которую политолог характеризует как потенциально наиболее оппозиционную силу. Именно интеллигенция первой усваивает новые политические идеи и способствует их распространению в обществе. В результате все большее количество людей и социальных групп, ранее стоявших вне общественной жизни, меняют свои установки. Они начинают осознавать, что политика напрямую касается их частных интересов, что от решений, принимаемых политической властью, зависит их личная судьба. Появляется все более осознанное стремление к участию в политической жизни, поиску механизмов и способов воздействия на принятие государственных решений.

Поскольку традиционные политические институты не обеспечивают возможностей политического участия просыпающейся к активной политической жизни части населения, на них распространяется общественное недовольство. Наступает критическая ситуация. Если не будут приняты меры, направленные на политическую модернизацию и создание институтов, обеспечивающих возможности политического участия стремящихся к этому социальных групп, она может привести к революционному кризису. Если правящая элита не решится на назревшие политические реформы, то возникнут и будут увеличиваться «ножницы» между растущим уровнем политической активности широких социальных слоев и отстающей от него реально достигнутой степенью политической модернизации общества.

В такой ситуации революция является наиболее быстрым и радикальным способом насильственной ликвидации подобных «ножниц». Разрушая старую политическую систему, она создает новые политические институты, правовые и политические нормы, способные гарантировать участие народных масс в политической жизни общества. Одновременно прежняя правящая элита, не сумевшая справиться со стоявшими перед ней задачами, заменяется новой элитой, более динамичной и открытой веяниям времени.

Наряду с отмеченным выше социальным механизмом политическая революция в модернизирующемся обществе имеет и еще один.

В период перехода от традиционного общества к современному значительная часть населения проживает еще в сельской местности. Города и городское население остаются небольшими островками в огромном крестьянском море. До тех пор, пока процесс модернизации не завершен, крестьянство испытывает на себе огромные издержки этого процесса. Объективно оно остается социальным классом традиционного общества и при переходе к современному исчезает «как класс» в своем прежнем виде. Преобладающая часть сельских жителей должна быть вытеснена из деревни в город. Этот процесс вытеснения проявляется в ухудшении общих условий ведения крестьянского хозяйства и снижении уровня благосостояния значительной части мелких сельхозпроизводителей, а в конечном счете в их полном разорении. Положение обостряется неизбежным разрушением такого традиционного социального института, как деревенская община.

Само по себе крестьянство преимущественно консервативно и привержено традициям. Оно слабо восприимчиво к абстрактным политическим лозунгам свободы, равенства и конституционных прав и может примкнуть к антиправительственным действиям только в том случае, если политическая власть не способна удовлетворить его социальные требования. Если это происходит, то городская революция получает мощную поддержку из сельской местности, что практически гарантирует ее успех, но и создает опасность для ее целей и результатов.

Революция носит как бы двойственный характер. С одной стороны, она есть следствие недостаточно быстрого и комплексного осуществления модернизации, а, с другой стороны, в ней выражается протест против самого процесса модернизации и его социальных последствий. Поэтому реальные политические результаты революции могут быть прямо противоположны тем лозунгам, под которыми она начинается. Если же речь идет о задачах социально-экономической модернизации, то революция, как и всякое социально-политическое потрясение, способна хотя бы на время приостановить и затруднить их реализацию.