Дух единения общественного и государственного начал

Миропониманию античного человека было чуждо представление о конституции и конституционных ограничениях, налагаемых на государственную власть, а также идее права, предшествующего государству и стоящего над государством.

Говоря о «конституции государства», Аристотель имел в виду прежде всего его структуру, остов, скелет. В аналогичном духе говорилось о «конституции человека». В таком широком смысле любое государство имеет свою «конституцию». У древних греков конституция (politea) означала форму правления, следовательно, считалось, что все шесть форм правления (монархия, аристократия, олигархия, тирания, полития и демократия), которые выделял Аристотель, имели конституции.

Не знала античная демократия и такие основополагающие атрибуты современной демократии, как политический и идеологический плюрализм, принцип представительства, четкое разделение власти, закона и права и т. д.

При этом признавалась обязательность законов, независимо от того, откуда они пришли. Раз законы существуют, отдельному человеку остается только беспрекословно следовать им. Как сказано в «Законах» Платона, религия и мораль должны существовать не потому, что существуют боги, а потому, что они предписаны законом.

В крайних своих выражениях такие требования предусматривали исключение какого бы то ни было инакомыслия в вопросах религии и морали. Например, требуя беспрекословного повиновения законам, в том числе от поэтов и художников, он предписывал им придерживаться в своем творчестве одних и тех же неизменных форм и построений.

Так устами Афинянина Платон учил: «Поэт не должен творить ничего вопреки обычаям государства, вопреки справедливости, красоте и благу» .

Еще при Перикле (правда, когда он стал стареть) в демократических Афинах был принят закон, позволяющий привлекать к суду всех тех, кто не исповедовал религию и проповедовал теории, противоречащие общепринятым. По этому закону, в частности, преследованиям подвергался философ Анаксагор, которому вменялось в вину то, что он считал солнце и луну не живыми богами, а первое — раскаленным камнем, а вторую — подобной земле. Анаксагор вместе с знаменитым скульптором Фидием были обвинены в безбожии.

Дух единения государственного и общественного начал, подчинения интересов индивида благу общества наиболее ярко выражал распространенный в древнегреческих городахгосударствах институт остракизма. Суть его заключалась в том, что гражданина полиса, обвиненного в совершении какого-либо проступка или преступления, в зависимости от тяжести вины наказывали изгнанием из города-государства на определенный срок или навсегда.

Причем, для того чтобы подвергнуть человека такому наказанию, не требовалось предъявления ему конкретного обвинения, доказательства вины и уж тем более не предусматривалось право на защиту и обжалование приговора. Подвергавшиеся остракизму лица зачастую обрекались на изгнание просто потому, что сограждане пожелали избавиться от них. Сам институт остракизма символизировал неограниченную власть общины над жизнью индивида, отсутствие у гражданина права выступать против воли единого сообщества.

Когда суд приговорил, например, великого мыслителя древности Сократа к смерти за то, что он будто поклонялся богам, не признанным государством и пытался ввести других богов, тем самым развращая молодежь, философ не только не пытался оспорить приговор, но и отказался совершить подготовленный друзьями побег. Приняв чашу с цикутой (смертельным ядом), Сократ исполнил свой нравственный и гражданский долг, полагая недопустимым нс подчиняться закону, не следовать воле афинского народа. Показательно, что он был осужден на смерть именно при правлении демократов, которые пришли на смену тирании тридцати.

Что касается мыслителей аристократического склада, как, например, Гераклит, Платон и др., то они откровенно высказывались за введение того, что мы в наши дни назвали бы духовной цензурой. Так, Гераклит утверждал, что «Гомер заслуживает того, чтобы быть изгнанным из общественных мест и быть высеченным розгами» за его труды.

Конфликт между отдельным индивидом и государством еще не проявляется в то время именно потому, что даже не было мысли противопоставить их друг другу. Хотя это отнюдь не говорило о гармоничности жизни или отсутствии в ней противоречий и конфликтов.

Период упадка Греции и восхождения Рима характеризовался целым рядом общественно-исторических трансформаций, суть которых состояла в упадке полисной организации общества, превращении Рима в единую мировую державу имперского типа с новыми формами единоличной власти. Ее юрисдикция распространялась на всю территорию империи, которая характеризовалась более высоким уровнем развития частнособственнических отношений, дальнейшим развитие частного и публичного права, составивших основу римского права.

В период Империи императоры начали приобретать законодательные полномочия, а со времени императора Диоклетиана — с 284 по 305 г. н.э. — уже неограниченную законодательную власть.

Очевидно, что понятия «полис» у древних греков и «республика» (res publica, т. е. дело народа) у древних римлян, которые, как правило, в русском переводе передаются термином «государство», никоим образом не предполагают противопоставление государства и общества. Такое разграничение чуждо античной философской мысли. Показательно, что римское право называлось гражданским правом. Здесь само общество, все его сферы пронизаны политическим, государственным началом.

Можно утверждать, что у античных мыслителей речь, по сути дела, идет об обществе-государстве как единой целостности. Современным эквивалентом понятий «полис» и «республика» корректнее считать не «государство», а «страна», «сообщество» или какое-либо иное понятие, адекватно выражающее реальное содержание этого исторического феномена.