Причины неудач дореволюционного либерализма

В силу комплекса факторов уникальный шанс практической реализации либеральных идей, представленный в результате революции 1905−1907 гг. и деятельности Государственной думы, не удалось реализовать. В тот период перед наиболее передовой частью российского общества действительно открылись более или менее реальные возможности перевода процессов и тенденций развития событий, происходивших в стране, в русло легальной законодательной деятельности.

Успех в этом деле позволил бы разрешить основные социально-экономические и политические проблемы, стоявшие перед Россией, без тех революционных потрясений, которые охватили страну во втором десятилетии XX в. Слабость и колебания русского либерализма, неспособность — вернее, нежелание царизма делиться властью и осуществлять необходимые реформы — во многом предопределили революционные катаклизмы, обрушившиеся на Российскую империю в начале XX столетия.

Позже лидер кадетов ?. Н. Милюков именно в нежелании царизма решиться на кардинальные политические преобразования усматривал истоки углублявшегося раскола на «Россию официальную и всю остальную Россию»^[1]. Рассуждая в том же духе, П. Б. Струве обвинял царизм в создании «в душе, помыслах и навыках русских образованных людей психологии и традиции государственного отщепенства»^[2].

И действительно: царизм, несмотря на радикальные изменения, происшедшие в стране после Великих реформ Александра II, а также в результате ускорения процессов формирования капиталистических отношений в экономике, никак не хотел уступить требованиям наиболее продвинутой части общества, которая была лишена возможности реально влиять на политику государства. Следует отметить, что на рубеже XIX—XX вв. монархический идеал продолжал преобладать в массовом сознании, особенно в сознании крестьянства — самого многочисленного слоя.

Тем не менее идеал или образ царя-батюшки, который служил персонифицированным воплощением самодержавной монархии, постепенно начал тускнеть и абстрагироваться от конкретного носителя верховной власти. Новые реалии подпитывали процесс дискредитации монархической идеи в ее самодержавной ипостаси. Образ царя и его власть неуклонно теряли сакральность, хотя в сознании значительной части народа иллюзии на этот счет сохранялись. Все большее число людей выказывали недоверие к институтам власти, которые в народном сознании уже не воспринимались в качестве универсальных системообразующих скрепов формы государственного устройства.

В то же время нет сомнений в том, что в неудаче либерального проекта свою роль сыграла также политика ряда членов Государственной думы, неспособных и не желавших идти на компромисс и по отношению друг к другу, и к правительству.

Зачастую у руководителей как либеральных партий, так и партий иной ориентации идеологические, узкопартийные и даже узкоэгоистические интересы и аргументы брали верх над целями трансформации российской государственности на путях конституционализма и парламентаризма. По-видимому, одна из активных участниц событий тех лег А. В. ТырковаВильямс была права, утверждая, что «может быть… благодаря некоторым особенностям русской интеллигенции, она была похожа на своеобразный рыцарский орден, ревностно исполнявший раз данную присягу»^[3].

Либералы нс смогли создать сколько-нибудь спаянную единую политическую организацию, способную сплотить разнородные группы своих сторонников на основе единой платформы, устраивающей достаточно широкие слои населения, заинтересованные в далеко идущих преобразованиях на путях либерализации и демократизации общества и государственной власти. Особо важное значение с рассматриваемой точки зрения имел тот факт, что либералы не пользовались должной поддержкой среди крестьянства. Значительная часть имущих слоев, разочарованная экономическими трудностями реформ, занимала консервативные позиции.

Особенность России по сравнению с западноевропейскими странами состояла в слабости инфраструктуры, необходимой для буржуазных преобразований. На Западе такой инфраструктурой выступал прежде всего город, который, как отмечал С. М. Соловьев, разбогател и освободил село. Хотя в России в отдельные исторические периоды роль городов была достаточно велика (Киевская Русь, Северо-Восточная Русь, Псков, Новгород), но они не стали магистральным путем социального и экономического развития России^[4].

В этом плане немаловажное значение имели феодальная раздробленность и золотоордынское господство. При этом города складывались не только как центры ремесла и торговли, но и прежде всего как опорные пункты власти.

В итоге, если развитие западного либерализма стимулировалось широким классом собственников, то в России этот класс только формировался. В отличие от Запада, где предприниматели в большинстве своем выступали сторонниками либеральных ценностей и принципов, в России конца XIX в. они самостоятельной роли не играли.

В целом о позициях большинства ведущих деятелей российского либерализма по данному вопросу можно судить на основе аргументов одного из основателей партии кадетов ?. Н. Милюкова. Поставив вопрос об отличиях России от Запада, он пришел к выводу о несовпадении их социальной и политической организации, но такое отличие он усматривал не в типе, а в степени или уровне развития.

Соответственно, специфика российской ситуации, по его мнению, была обусловлена фактором запоздалого развития России, которое определялось историческими условиями, такими как колонизация обширных неосвоенных земель и необходимость строительства сильного государства для зашиты от внешних врагов. При этом Милюков был убежден в том, что российская история следовала универсальным закономерностям, по которым развивались страны Запада.

В среде российской интеллигенции, да и общества в целом были сильны антикапиталистические установки, что способствовало укоренению представлений о промышленниках и предпринимателях как об эксплуататорах, о предпринимательской деятельности как эксплуатации народа, паразитическом обогащении за счет большинства народа. В результате стало типичным отношение к предпринимателям и промышленникам как к «толстосумам» и «буржуям» .

В силу этих и комплекса других связанных с ними факторов либеральное мировоззрение нс было укоренено в сознании достаточно широких слоев населения России, оно нс смогло побудить к защите социальных и экономических свобод сколько-нибудь значительную часть российского общества.

• [1] Милюков П. Н. История второй русской революции. София, 1921. Т. I. Вып. 1. С. 17−19.
• [2] Струве П. Б. Оздоровление власти // Русская мысль. 1914. Кн. 1. С. 148−158; Его же. Исторический смысл русской революции и национальные задачи // Из глубины. М., 1990. С. 237−239.
• [3] Тыркова-Вильямс А. На путях к свободе. 2-е изд. Лондон, 1990. С. 402.
• [4] Филатов В. П. Особенности либерализации и модернизации России во второй половине XIX — начале XX в. в контексте европейского развития. URL: ecsocman.hse.ru/ text/16 207 777