Методы постклассической политологии

На рубеже тысячелетий в политологии происходит постепенный переход к постклассическим методам исследования в связи с формированием новой, постклассической картины мира политического и появлением нетрадиционных субъектов политики. Стратегическая нестабильность, стохастичность, нелинейность, виртуальность и конфликтность постклассической картины мира потребовали использования принципиально новых методологических приемов политического исследования.

Ситуационный подход. В новой постклассической политической методологии классические методы, описанные выше, получили название жестких за их однозначность, конкретность, последовательный методологический детерминизм и структурализм. Изучение посттрадиционных политических акторов с нестандартными формами политического поведения потребовало перехода к мягкому политическому мышлению и мягким политическим технологиям, рассчитанным на многомерность и пластичность объектов.

Такие категории, как боевики, камикадзе, телекиллеры, мигранты и мафиозные крестные отцы, не поддаются системному анализу, поскольку относятся к внесистемной оппозиции, с большим трудом описываются с помощью бихевиористских методик, поскольку не любят давать интервью и участвовать в социологических опросах, почти не имеют аналогов в политической истории, слабо институализированы и не стремятся к этому, а также не связаны с культурными традициями страны. Для исследования подобных сложных посттрадиционных политических акторов политологи попытались использовать ситуационный анализ, обладающий всеми признаками постмодернистской методологии.

В основе ситуационного анализа лежит идея о том, что для исследования многомерных перманентно меняющихся политических объектов можно одновременно использовать разные политические методологии, которые будут дополнять друг друга. Особенно важно при этом учитывать сильные и слабые стороны каждого метода, чтобы по возможности корректировать недостатки любой выбранной методики с помощью альтернативных подходов. Так, институциональный анализ может успешно сочетаться с социокультурным, компаративным и историческим подходами, а системный анализ может быть дополнен психологическим и антропологическим методами.

Ситуационный подход в политике предполагает, что в процессе исследования закономерно возникают проблемные зоны — точки бифуркации, или раздвоения, политического процесса, что также нацеливает на использование альтернативных методологических приемов. Общие условия стратегической нестабильности позволяют предвидеть инверсию, т. е. развитие обратных (попятных) процессов, когда многие политические показатели резко меняются на альтернативные. Это также требует непрерывной корректировки методологического курса.

Междисциплинарный подход основан на идее объединения методов различных гуманитарных наук для исследования сложных объектов и процессов современной политики. Сегодня политологи часто используют наряду с политологическими и общенаучными методами специфические методологические подходы других наук — экономики, юриспруденции, психологии, культурологии. Например, при изучении политических процессов в условиях мирового экономического кризиса невозможно обойтись без использования современного методологического арсенала экономики. Однако при этом важно опираться на современные правовые акты, регулирующие политические процессы в разных странах мира.

Синергетический подход занимает важное место среди постклассических методов исследования. Синергетика — наука о самоорганизации сложных систем, поэтому применение синергетического метода в политологии подразумевает прежде всего поиск механизмов самоорганизации политической системы. Основы синергетики разработаны Ильей Пригожиным (1917−2003) и Изабеллой Стенгерс, которые утверждали следующее:

" Современная научная картина мира претерпевает радикальные изменения в сторону множественности, темпоральности и сложности… По своему характеру наша Вселенная плюралистична, комплексна. Структуры могут исчезать, но могут и возникать. Одни процессы при существующем уровне знаний допускают описание с помощью детерминированных уровней, другие требуют привлечения вероятностных соображений"^[1].

С позиций синергетики многообразие мира является важным условием его развития, поэтому и при анализе политических феноменов необходимо принимать во внимание все многообразие факторов, влияющих на политику со стороны других сфер жизни: экономики, экологии, культуры, социальной сферы, географии, демографии. В этой связи синергетическая методология рассматривает любое упрощение или снижение многообразия как серьезное искажение в картине научного исследования, что на практике может привести к тяжелым политическим ошибкам. Другими словами, синергетический подход обязывает исследователя при изучении политического процесса исходить не только из анализа его политических составляющих, но обязательно принимать во внимание сложные опосредованные воздействия на политику со стороны других, неполитических факторов. Многие современные ученые считают, что синергетический метод позволяет несколько сблизить естественнонаучный и гуманитарный подходы.

" Важное преимущество синергетики — стирание граней между естественнонаучными и гуманитарными дисциплинами. Этот водораздел, ясно обозначившийся еще во времена Декарта, обусловил методологическое отставание обществоведения, явившееся одной из причин тех социально-политических и экономических кризисов, которыми был так богат XX век. Синергетика позволяет органичным образом навести мосты между обеими ветвями позитивного знания"^[2].

Один из способов практического решения этой задачи в политологии — использование широкого набора регулировочных параметров, которые относятся и к гуманитарным, и к естественнонаучным дисциплинам. Регулировочные параметры развития должны представить все выявленные исследователем влияния на политическую сферу: социокультурные, экологические, демографические, этнические, географические и др.

В известном докладе Римскому клубу «Фактор „четыре“» (1997) справедливо отмечено: главный недостаток современного политического анализа состоит в том, что политологи «часто впадают в ошибку, рассматривая почву как грязь, живые организмы как мертвые, природу как какую-то помеху, опыт, накапливаемый на протяжении миллиардов лет, как не заслуживающий внимания, а будущее как товар, теряющий свою ценность (в соответствии с учетной ставкой, составляющей десять процентов годовых)». Сегодня как никогда важно, чтобы политологи принимали во внимание задачу продуктивного использования тех благ, которые мы берем взаймы у Земли и друг у друга, что даст нам выигрыш во времени для поиска новых эффективных решений проблем человеческого существования в условиях глобального экологического кризиса^[3].

Именно синергетический метод позволяет политологам отказаться от классических дихотомических пар «политика — экономика», «природа — культура», «духовная жизнь общества — материальное производство» и придти к новому научному синтезу. Политическая жизнь в последнее время дает бесчисленное множество примеров, показывающих, насколько безнадежно смешались такие понятия, как создание богатства и стремление к счастью, возможности для получения прибыли и исконные права человека, личный успех и общественные интересы. Синергетический метод в политологии позволяет глубже понять, что политическая эффективность — всего лишь средство, а не самоцель: политика должна быть эффективной, но не самодостаточной, поскольку в политике не находит своего полного отражения цель существования человека, которая отнюдь не сводится к проблеме завоевания власти.

Политическое развитие в рамках синергетики выступает как нелинейный процесс, в котором периоды стабильного развития (аттракторы) сменяются зонами бифуркации или кризисов, после которых возникает целый спектр альтернатив политического развития. Приближаясь к точкам бифуркации, политическая система теряет устойчивость, а затем переходит в новое состояние. Такой переход осуществляется за счет флуктуаций, случайных факторов. Как утверждают Пригожин и Стенгерс, «необратимость и случайность отныне рассматриваются не как исключение, а как общее правило… В наши дни основной акцент научных исследований переместился с субстанции на отношение, связь, время»^[4].

Таким образом, синергетический подход позволяет, с одной стороны, увидеть сложную многовариантность, многовекторность политического процесса, а с другой — подчеркнуть роль и значение политического выбора субъектов политики, ведь выбор политического будущего в значительной степени зависит от политической воли лиц, принимающих решения.

Политическая герменевтика. Помимо синергетики защитой от жестких политических методов стало понимающее знание, ориентированное на интерпретацию сложного ценностного мира современной политики, где пересекается множество конфессиональных, этнических и цивилизационных факторов. К числу постклассической понимающей методологии относится политическая герменевтика, интерпретирующая сложные тексты политической культуры. Метод политической герменевтики позволяет рассматривать феномены политической культуры как продуцированные цивилизацией и развивающиеся в поле цивилизации. В этих целях часто используется метафора картины политического мира как ключевая для политической герменевтики. Использование подобной метафоры с самого начала предполагает вопрос: как разнообразные и часто рассеянные политические процессы собрать вместе, соединить в некий фокус, который поможет нам увидеть за «цветущей сложностью» единое полотно другой политической культуры?

Первое правило политической герменевтики можно сформулировать так: целое следует понимать, исходя из частного, а частное — исходя из целого. Это правило, выработанное античной риторикой, герменевтика перенесла с ораторского искусства на искусство понимания. При такой общей интенции исследования мы сразу же сталкиваемся с проблемой герменевтического круга: если процесс понимания постоянно переходит от целого к части и обратно к целому, то задача исследователя состоит в том, чтобы концентрическими кругами расширять единство понятого смысла.

Метод политической герменевтики можно представить в виде непрерывной разработки все более точных «эскизов» картины политического мира: опираясь на факты, мы должны постоянно осуществлять «набрасывания смысла» (М. Хайдеггер). И как только в картине политического мира начинает проясняться какой-то смысл, мы должны сделать первый предварительный набросок всей картины в целом. Пересмотр предварительного наброска может привести к новому «набрасыванию смысла», к замене предварительных политических понятий более точными и уместными в данной культуре. При этом возможна одновременная разработка соперничающих набросков, пока не установится однозначное единство смысла. Именно это постоянное «набрасывание заново» составляет смысловое движение понимания и истолкования другой политической культуры.

В политике герменевтический круг может быть представлен в виде дихотомии «политические интересы — политические ценности». Прагматичный политик на переговорах концентрируется исключительно на интересах, забывая о ценностях и традициях другой цивилизации. Наконец он успешно подписывает договор и через некоторое время с изумлением узнает, что его политические партнеры в своей стране интерпретируют этот договор совсем в другом смысле, о котором он и не подозревал, будучи незнаком с традициями иной политической культуры. Политическая герменевтика должна непрерывно двигаться от фактических политических интересов сегодняшнего дня, которые всегда на поверхности, всегда могут быть выявлены и прояснены, — к единству древней культурной традиции, к картине политического мира в ее целостности и самости. Если политический диалог остается на уровне интересов, он бесплоден: это грубый торг, который не сближает, а разъединяет. Когда политика выходит на высокий уровень понимания ценностей и культурных традиций в диалоге цивилизаций, можно говорить о формировании гуманитарного политического мышления, которое способно сделать политическое пространство глобального мира по-настоящему единым.

• [1] Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса. Новый диалог человека с природой: пер. с англ. М., 1986. С. 34−37.
• [2] Лесков Л. В. Знание и власть. Синергетическая кратология. М., 2001. С. 31.
• [3] Вайцзеккер Э., Левине Э. Б., Левине Л. X. Фактор «четыре». В два раза больше богатства из половины ресурсов // Новая постиндустриальная волна на Западе. С. 625−628.
• [4] Пригожин И. Указ. соч. С. 53.