Итоги коллективизации для сельского хозяйства

За исключением небывало урожайного 1930 г., валовой сбор зерна после коллективизации лишь в 1935 г. превысил уровень конца нэпа (1928 г.), что способствовало отмене карточной системы во второй пятилетке. В третьей пятилетке среднегодовые сборы зерна еще повысились (78 млн г), но подушевое производство зерна осталось ниже, чем в 1928 и 1913 гг.

Гораздо более ощутимым было падение производства мяса и молока, что закономерно, учитывая сокращение поголовья скота от его забоя крестьянами в период коллективизации: крупного рогатого скота — почти вдвое (с 60 до 33 млн), свиней, овец и коз — еще больше. Превысить доколхозный уровень поголовья скота удалось лишь в 1958 г. по основным видам. Кризис животноводства (табл. 18.1) был вынужден признать даже Сталин на 17 съезде ВКП (б).

Таблица 18.1

Среднегодовое производство мяса (в убойном весе) и молока в СССР^[1]

Это, однако, не был лишь количественный кризис: он навсегда обрек российское сельское хозяйство на деформированную структуру. Коллективизация, оторвав подчиненное задаче экспорта зерновых земледелие от животноводства, разрушила возможность эволюционного взаимостимулирующего развития этих отраслей, являвшегося (как показал репрессированный по процессу ТКП В. П. Огановский) необходимым условием сбалансированного экономического роста.

Разгромленная организационно-производственная школа русских экономистов-аграрников с начала XX в. выясняла условия органичного внедрения в крестьянский быт усовершенствованных технологий (молотилок, сепараторов), но при коллективизации как раз применение этих орудий в рачительном личном хозяйстве было подведено под признак «кулачества» с вытекающими отсюда репрессиями. Механизация была сведена к работам, выполняемым на колхозных полях бригадами МТС (за 1933−1937 гг. доля тракторного сева яровых и озимых выросла с 7 до 42,5−45%; зерна, убираемого комбайнами, — с 1 до 37%).

Очевидное неблагополучие в земледелии и животноводстве после коллективизации наводило коммунистическое руководство на поиски каких-то универсальных средств подъема сельского хозяйства, которые стали предлагать претенденты на роль «великих преобразователей» аграрной науки. Главными из них были В. Р. Вильямс и выдвиженец с Украины Т. Лысенко, сумевший создать себе ореол новатора не только практики, но и теории («агробиология»), Вильямс обосновал новую многопольную систему севооборотов с различными травами, рекомендованную к применению повсеместно и без химических удобрений. Лысенко выдавал себя за верного последователя тамбовского селекционера-подвижника И. В. Мичурина, на склоне лет привлекшего благосклонное внимание Сталина. Научные противники Вильямса и Лысенко подверглись репрессиям.

Коллективизация и формирование системы ГУЛАГа

Созданный посредством коллективизации механизм перекачки ресурсов из аграрного сектора в индустриальный включал в себя две основные категории: продовольствие и рабочую силу. Продовольственные ресурсы распределялись двояко: на экспорт ради валютной выручки для закупки импортного оборудования и на пропитание населения промышленных городов. Людские ресурсы из деревни вливались, главным образом, в ряды молодого рабочего класса, возросшего только за первую пятилетку на 8 млн, а за три пятилетки — на 15 млн человек, т. е. почти втрое. Но деревня в многочисленных лицах раскулаченных стала поставщиком рабочей силы для спецпоселений и лагерей.

После принятия Совнаркомом Положения об исправительнотрудовых лагерях (ИТЛ) и использовании в отдаленных местностях труда лиц, осужденных на лишение свободы, было образовано (апрель 1930 г.) Главное управление лагерей и мест заключения (ГУЛаг). Оно закрепило решение руководства ВКП (б) и СССР о развертывании «в максимальной степени» системы принудительных работ и дало название этой системе (ГУЛАГ), которой управляло. В разгар коллективизации началось прорытие Беломорско-Балтийского канала им. Сталина (Беломорканала), освоение золотоносных площадей в верхнем течении Колымы и Индигирки, создание угольно-металлургической базы в районе Казахского мелкосопочника, сооружение Амурского судостроительного завода в нижнем течении Амура и т. д. Комбинаты особого типа для добычи и переработки минеральных ресурсов и создания транспортных узлов в малопригодных для жизни районах требовали обеспечения не только рабочей силой, но и собственной продовольственной базой. Для этого было проведено массовое переселение семей раскулаченных на Урал (540 тыс.), в Казахстан и Сибирь (свыше 565 тыс. человек), на Крайний Север (свыше 130 тыс.). Меньшая их часть была направлена на продовольственное обслуживание комбинатов; большинство было вовлечено в работы на лесоповале, в горнодобывающей промышленности, при строительстве городов (Караганда, Комсомольск-на-Амуре), железных дорог (Караганда-Актюбинск, Байкало-Амурская магистраль — БАМ) и т. д.

Применением труда спсцпосслснцсв и направляемых в отдаленные места заключенных руководили подчиненные ОГПУ (с 1934 г. — НКВД) Белбалтлаг, «Дальстрой» (Государственный трест по дорожному и промышленному строительству в районе Верхней Колымы), Карлаг, Амурлаг и т. д.

Крупнейшим подразделением ГУЛага к концу первой пятилетки стал Дмитровлаг (1,2 млн человек), координировавший применение труда заключенных при сооружении волжских ГЭС (Рыбинская, Угличская), канала Москва — Волга, водохранилищ вокруг г. Москвы.

Во второй и третьей пятилетках возросла роль лагерей в цветной металлургии. На второе место в мире по добыче золота (после Южной Африки) вывела СССР разработка «Дальстроем» месторождений в бассейне Колымы; там же были обнаружены запасы олова. В Казахстане заключенные добывали медь, в Хабаровском крае — необходимый для легированных сталей молибден; за Полярным кругом, где возникли новые ресурсные города Мончегорск и Норильск, — никель.

На ГУЛаг опиралось проведение Северного морского пути (судостроительный завод в Двинской губе Белого моря, порт Дудинка в низовьях Енисея), строительство самой северной в мире ГЭС (Нижнетуломская близ Мурманска).

Во время «ежовщины» происходили массовые расстрелы заключенных. После назначения наркомом внутренних дел Л. Берия внутри ГУЛага были выделены специализированные производственные управления, но отраслевой координации принудительного труда. В 1940—1941 гг. было сформировано девять специализированных главных управлений гидротехнического, железнодорожного, шоссейно-дорожного, промышленного строительства, строительства по Дальнему Северу, строительства куйбышевских заводов; горно-металлургических предприятий, топливной и лесной промышленности. К концу третьей пятилетки ГУЛаг состоял из более 70 лагерей и свыше 400 исправительнотрудовых колоний с общим числом около 2 млн заключенных.

• [1] Гордон Л. Λ., Клопов Э. В. Что это было? М.: Политиздат, 1989. С. 75.