Международная и региональная торговля и торговая политика евросоюза

Европа — отечество современного капитализма

В странах Западной Европы зарождались хозяйственные отношения капитализма, здесь происходили великие и многолетние войны, отсюда мореплаватели отправлялись в кругосветные путешествия и присоединяли к своим странам целые континенты. Здесь совершались самые кровавые революции и контрреволюции, здесь появились первые уличные менялы — предтечи будущих банкиров, а затем и первые банки, трудились лавочники и купцы, которых ныне сменили менеджеры. Современный капитализм как определенная система отношений — это продукт эволюции социально-экономического и политического развития прежде всего западноевропейского региона. Открытие Америки, жестокие войны и столкновения правящих элит в главных европейских странах после открытия Нового Света способствовали перенесению отношений нарождающегося капитализма из Европы в Америку и формированию определенной специфики американского капитализма. Великие географические открытия и колониальные войны, которые вели европейские державы с целью захвата новых стран и присоединения их к своим империям, в конечном счете привели к тому, что к концу XIX — началу XX в. все страны мира в организационно-экономическом плане были объединены в систему мирового хозяйства, адекватную уровню международных факторов производства.

Экономическая эволюция ведущих европейских государств выступала той идейной платформой, на которой произросли различные теории, отражающие отношения этих государств с другими странами. Первые теоретики капитализма XVI—XVII вв. (меркантилисты) требовали жестко определять правила торговли для колоний исключительно с метрополиями, добиваться превышения экспорта над импортом, стремиться иметь в государственной казне лишь драгоценные металлы и т. д. По мере того как с начала XVIII в. европейские государства окрепли и особое могущество приобрели частные компании, а некоторые из них (Ост-Индская и Вест-Индская компании и др.) в колониальных странах, по сути, заменили собой государства, доминирующая экономическая мысль той эпохи требовала ограничить вмешательство государства в экономическую сферу. В частности, физиократы Ф. Кенэ и А. Р. Ж. Тюрго исходили из некоего естественного порядка, базирующегося на естественном праве (natural law), отвергали государственное регулирование промышленности, признавая только налог на землю. Их идеи оказали огромное влияние на формирование классической экономической теории (А. Смит, Д. Рикардо, Дж. С. Милль, Т. Р. Мальтус, К. Маркс, А. Маршалл и др.). При этом сформировалось несколько направлений классической экономической теории. Учения этих классиков оказали и оказывают ныне большое влияние на экономические теории и школы в мире. Такое же, если не большее, воздействие на современную экономическую мысль оказывают теоретические разработки экономиста и государственного деятеля Великобритании Дж. М. Кейнса и американского экономиста М. Фридмена. Оба они являются основоположниками двух направлений экономической мысли, во многом диаметрально противоположных по самой методологии и, соответственно, по способам воздействия на экономические процессы со стороны политики.

Закономерно то обстоятельство, что первые экономические школы, исследующие отдельные проблемы мирового хозяйства, возникли в Западной Европе (Великобритания, Франция, Германия, Австрия, Италия, Швейцария, Швеция). Позже, в XIX в., стали возникать экономические школы в США — в Гарвардском, Чикагском, Колумбийском, Йельском университетах и т. д. Со второй половины XX в. экономические школы формируются в других странах (Япония, Австралия, Финляндия и др.). Отметим при этом, что не существует ни единой теории мировой экономики, ни единой теории международных экономических отношений, ни единой теории международной торговли. Разные школы и исследовательские центры получили всемирную известность благодаря тому, что отдельные ученые добились выдающихся результатов в изучении конкретных вопросов, так или иначе связанных с мировой экономикой и процессами, в пей происходящими (движение мирового цикла, инвестиционная политика, торговля и финансы и т. д.).

Теоретически допускалось, что более или менее единому подходу в исследованиях процессов мировой экономики препятствует существование двух глобальных социальных систем — капитализма и социализма. Однако за последние 20 лет, когда, по сути, в мире действует единый глобальный капитализм (имея в виду, что и Китай с его 1,3 млрд населения находится в общей системе глобальных капиталистических экономических отношений), в мировом научном экономическом сообществе не просматриваются сдвиги в направлении общих подходов к пониманию и исследованию мировой экономики как единой целостной системы. Соответственно, не существует предпосылок для формирования определенных базовых конструкций и построения более или менее единой теории мировой экономики и международных экономических отношений. В этом смысле большая определенность достигнута в проведении глобальной экономической политики. Эта политика (отдельные ее элементы раскрываются в последующих главах), как было показано, покоится на новой трактовке либеральной экономической мысли, идеи которой восходят еще к досмитовской теории (физиократы XVIII в.), в русле «денежного» (монетарного) направления Р. Лукаса и М. Фридмена (чикагская школа), Р. Бара (школа Гарвардского университета) и др. Через расширительную трактовку специалистами МВФ и ВБ это направление именуется общим термином «международный монетаризм». Таким образом, через искусственное соединение либеральной торгово-экономической концепции восходящего капитализма XVIII в. и идей денежного регулирования самой крупной современной державы мира (США середины XX в.) выведена теория и разработана платформа глобальной экономической политики, которая повсюду внедряется в практику национальными правительствами как некое новое универсальное средство, способное обеспечить устойчивый экономический рост и процветание общества в самых разных странах. При этом доминирование международного неолиберального монетаризма происходило через вытеснение в экономической политике развитых стран кейнсианских подходов, которые утвердились в послевоенные десятилетия (до конца 1970;х гг.).

Для наступления глобального монетаризма имелись определенные объективные основания. Нарушенное мировое экономическое равновесие, проявляющееся в разных формах, но в основном в пределах национальных экономик или в региональных финансовых потрясениях, которое становилось очевидным с середины 1970;х гг., не могло быть уже объектом эффективного регулирования неокейнсианскими методами, поскольку в рамках последних новые проблемы мирового экономического развития оказались принципиально нерешаемыми. В этом и состоял кризис кейнсианского учения, которое не было адекватным новому качеству мировой экономики. Однако кейнсианство нуждалось не в опровержениях и опрокидываниях — как это произошло, — а в модернизации, расширении арсенала регулирующих механизмов, синтезе с инструментариями монетарного направления экономической теории и политики. Вместо этого началось массированное наступление глобального монетаризма на универсальное кейнсианство и неокейнсианство.

Современное мировое экономическое развитие показывает, что школа неолиберального международного монетаризма, несмотря на мощную поддержку со стороны крупнейших корпораций и банков, международных учреждений, не оправдала надежды, возлагавшиеся на нее. События последних лет (2008−2011) свидетельствуют о полном крахе этой концепции — ее методологии и основанной на ней экономической политики.

Отсюда — попытки найти выход из кризисной ситуации через возвращение к кейнсианству (в том числе через усиление роли государства, инструмент национализации и т. д.); одновременно в научных и политических сообществах этих стран усиливается внимание к леворадикальным экономическим идеям, которые используются для выработки новых подходов в экономической политике в синтезе с другими концепциями. В целом очевидно, что нужны стратегические идеи, адекватные состоянию мировой экономики XXI в., другая парадигма глобальной экономической политики. Она возможна лишь на базе синтетического подхода к мировой экономике, состоящей из сложных национальных хозяйственно-финансовых подсистем, в которых действуют не только универсальные тенденции, но и специфические, свойственные лишь конкретной стране. Это в первую очередь относится к торговым системам стран, входящим в единую мировую торговую систему со своими специфическими особенностями и инструментариями регулирования. Но прежде всего необходимо выявить общее состояние и динамику международной торговли Евросоюза как наиболее выдающейся части всей глобальной торговой системы.