Третья. 
Основные этапы развития литературно-критической мысли

Литературная мысль в античности

Литературоведение как особая и развитая наука возникло сравнительно недавно. Первые профессиональные литературоведы и критики появляются в Европе только в начале XIX века (Ш. О. Сент-Бёв, В. Белинский). До этого литературоведение было составной частью общей филологии (в эпоху эллинизма) или чаще философии (от Платона до Гегеля). Вместе с тем история развития литературно-критической мысли исчисляется тысячелетиями, хотя она и короче истории развития словесного художественного творчества. Последнее берет свое начало в древнейшей мифологии. Создатели мифов не осознавали себя их авторами, творчество было бессознательным, точнее — неосознанным. Авторы мифов как бы растворяли себя в своих повествованиях, а значит, и не могли анализировать их, ибо анализ предполагает взгляд со стороны. Позже, в гомеровскую и даже в догомеровскую эпоху, появились оценочные суждения о словесном творчестве. Аэды и еще в большей степени рапсоды не были «бессознательными» творцами произведений, подобно авторам мифов. Аэды — певцы-импровизаторы эпических песен, — сознательно отбирая и передавая своим ученикам художественный материал, не могли не оценивать его. Тем более это делали рапсоды (чтецы-декламаторы), читавшие не только свои, но и чужие произведения.

Уже в глубокой древности проводились и состязания поэтов, на которых критически оценивались достоинства их произведений. Так, Гесиод, живший в VIII—VII вв.еках до н. э., в дидактической поэме «Труды и дни» вспоминает, как он получил свою первую награду на поэтических состязаниях в честь героя Амфидаманта.

В качестве одного из первых записанных образцов критического суждения о словесном художественном творчестве можно привести слова героя гомеровской «Одиссеи» царя Алкиноя. Выслушав рассказ несчастного Одиссея о его мытарствах и приключениях, царь заключил:

Повесть прекрасна твоя; как разумный певец, рассказал ты Нам об ахейских вождях и о собственных бедствиях…

И противопоставил Одиссея как рассказчика:

Многим бродягам, которые землю обходят, повсюду Ложь рассевая в нелепых рассказах о виденном ими.

" Разумное" повествование противопоставлено здесь «нелепому» .

Очевидно, что Алкиной в данном случае выражает взгляды самого Гомера. Гениальное композиционное построение поэм последнего, их явная обдуманность, спланированность свидетельствуют о том, что Гомер был не только величайшим художником слова, но и был наделен критическим даром, способностью оценить художественное произведение. Критическое суждение предполагало наличие высоко развитого интеллекта, выражающегося, в частности, в способности к сравнительному анализу произведений, равно как и в способности к обобщениям.

Для всех древних эпох в развитии словесного творчества характерно благоговейное отношение к слову. Герои Гомера не просто говорят- они «бросают крылатое слово» даже тогда, когда они рассуждают о самых обыденных, прозаических вещах. Что же касается поэзии, то она была для древних порождением не смертных, хотя и «богоподобных», как называет их Гомер, поэтов, а самих богов. Уста певцов использовались богами лишь как инструменты. Мысли же и слова диктовались им свыше.

Современные читатели не обращают особого внимания на первые строки великих гомеровских поэм, считая, что в этих строках выражена не более чем своеобразная вежливость по отношению к музам. Напомним, что «Илиада» начинается словами: «Гнев, богиня воспой Ахиллеса, Пелеева сына». А «Одиссея»: «Муза, скажи мне о том многоопытном муже…» Обращение к богиням не является у Гомера ни данью вежливости, ни художественным приемом или условностью. Гомер, как и другие древние певцы, был уверен, что поэзию творят боги. Музы, а поэты лишь «озвучивают» то, что уже вложено в их голову и сердце. Таким образом, древнейшие суждения о поэзии сводились к тому, что она является делом боговдохновенным, богоданным. Так считал Гомер и его современники. Характерно, что к такому пониманию поэзии близки и многие выдающиеся ученые XX века. Например, в книге «Чёт и нечёт» Вяч. В. Иванов проводит мысль о том, что гениальным поэтам мысли диктуются из космоса. Почти то же говорит и выдающийся психолог XX века К. Юнг. Это свидетельствует о живучести и преемственности литературно-критических идей, чему будут приведены еще многие свидетельства в дальнейшем.