«Золотой век» в развитии ораторской прозы Древней Руси

Климент Смолятич — «книжник и философ»

Появление «Слова о полку Игореве» было подготовлено развитием древнерусского красноречия, расцвет которого приходится на XII в. Ораторское искусство середины этого столетия достойно представляет Климент Смолятич — по словам летописца, «книжник и философ», «якоже в Русской земле не бяшеть». Судя по прозвищу, Климент был родом из Смоленской земли. Его, как и митрополита Илариона, возвели на русскую митрополию без санкции константинопольского патриарха. Это решение было принято на соборе русских епископов в 1147 г. при киевском князе Изяславе Мстиславиче, внуке Владимира Мономаха. Из-за феодальной войны за киевский престол в 1140—1150-х гг., которую с переменным успехом вели Изяслав и Юрий (Долгорукий), а также вследствие недовольства Византии, боявшейся утратить контроль над русской церковью, Климент Смолятич занимал митрополичью кафедру недолго. Вскоре после смерти Изяслава Мстиславича (1154) он был смещен присланным из Константинополя митрополитом Константином. Неудачей закончилась и попытка восстановить Климента на митрополии, предпринятая киевским князем Ростиславом Мстиславичей в начале 1160-х гг., — княжеского посла в Константинополь опередил прибывший оттуда новый митрополит Иоанн.

Хотя из летописных источников известно, что Климент Смолятич «много писаниа написав», до нашего времени дошло только одно сочинение, безусловно принадлежащее этому автору, — «Послание пресвитеру Фоме». Текст произведения не сохранился в первоначальном виде, он содержит наслоения более поздних эпох, кроме того, в процессе рукописного бытования «Послания» отдельные фрагменты были перепутаны местами, что существенно затрудняет работу исследователей памятника. Из контекста произведения ясно, что с Фомой до того Климент в переписке не состоял; он адресовал свои послания князю, скорее всего — Ростиславу Мстиславичу Смоленскому, приближенным которого являлся священник Фома. Что-то в посланиях Климента вызвало у смоленского пресвитера обиду и неприязнь, хотя это не входило в планы киевского митрополита: «Аще и писах, но не к теб?, но ко князю… А еже сожалил еси… Богъ св? д?тель, яко не искушаа твоего благоумиа, но яко просто писавъ». Фома, судя по тексту «Послания», упрекал Климента в том, что тот гордится своей ученостью: «Славишися, пиша, философ ся творя». В вину митрополиту ставилось и обращение к «эллинским хитростям», знание Гомера, Аристотеля и Платона. Главное, что вызывало критику со стороны Фомы, — толкование Климентом Священного Писания.

Мнение исследователя

Н. В. Понырко, автор книги «Эпистолярное наследие Древней Руси XI- XIII вв.» (СПб., 1992), отмечает, что уже на заре христианства, с возникновением в Византии александрийской школы богословия, христианская культура начинает разрабатывать аллегорический метод понимания Священной истории. Этот метод заключается в том, что «совершившееся во времени событие понимается как иносказание о смысле, пребывающем вне времени. При таком подходе к тексту Священного Писания всякий библейский рассказ подлежит толкованию в трех значениях: буквальном (или историческом), моральном (или душевном) и мистическом (или духовном)». По мнению исследователя, Климент Смолятич в совершенстве владел аллегорическим методом толкования библейских текстов.

" Послание" имеет двухчастное строение. В первой части произведения автор («окааный Климъ») вступает в мысленный диалог с противником («благоразумным») и отводит одно за другим его обвинения в свой адрес («по-философски пишешь», «тщеславишься» и т. п.). Согласно Клименту Смолятичу, мирское желание славы связано с накоплением земных богатств, когда «прилагают домъ к дому, и села к селомъ»; он же свободен от этого, ибо нуждается лишь в четырех локтях земли для могилы. Главное свое богатство — богатство ума и души — Климент направил на то, чтобы «пытати потонку Божественых Писаний» .

Вторая часть «Послания» соткана из библейских образов, сюжетов и выражений, которым Климент дает толкование. Цитату из Экклезиаста «Плеть треременносплетенная не скоро перервется» он учит понимать не буквально, а иносказательно: ведь не о плети говорится, а о замыслах человека; если он в мыслях тверд и не колеблется, то обязательно достигнет желаемого. Толкуя слова одной из притч Соломона «Премудрость созда себ? храм и утверди седмь столпов», Климент пишет, что «премудрость есть Божество, а храм — человечьство», семь столпов — это семь Вселенских соборов христианской церкви, на которых были выработаны и утверждены основы православного вероучения. «Пиявицы», от которых так трудно уберечься и мирянам, и монахам, означают в Писании такие грехи человеческие, как сластолюбие и славолюбие.

" Послание" Климента содержит каскады риторических вопросов:

Что же ли мн?, брате, Иаковъ и дв? жен? его, Лия и Рахаль!..

Что ми хромота Иаковля!..

Что же ми Зарою и Фаресом!

Их цель — убедить современников в необходимости не просто читать книги Священного Писания, а искать в них сокровенного, духовного смысла. Только такое прочтение библейских текстов, по убеждению древнерусского философа-витии, «з?ло полезно, и добро, и похвално» .

Учительный смысл сочинения Климента Смолятича подчеркивает афористичность стиля, восходящая к библейской традиции: «Гр?ху бо и осуждению посл? дуеть смерть, правд? же и очищению посл? дуеть живот». Писатель растолковывает несведущему символику евангельского текста. Вспоминая чудо исцеления Христом расслабленного у Овчей купели, которая имела пять притворов, Климент Смолятич выявляет сверхсмысл этого действа: купель знаменует крещение, а пять притворов — четыре чувства и разум.

Круг источников произведения выходит за границы книг Священного Писания. Климент Смолятич использует в «Послании» к Фоме «Житие Григория Богослова» и «Шестоднев» Иоанна экзарха Болгарского, «Александрию» и «Физиолог». Древнерусский писатель упоминает о мифическом полете Александра Македонского на грифоне в поднебесье, из «Физиолога» черпает сведения о саламандре, обитавшей в Индии. Это говорит о византийской образованности древнерусского писателя, знавшего греческий язык и сочинения отцов церкви, переводную литературу богослужебного и мирского характера. «Послание к пресвитеру Фоме» — произведение, свидетельствующее о существовании в Древней Руси литературно-богословской полемики, опиравшейся на опыт философии и риторики византийского и античного мира.