Эмпирические и прикладные исследования в США. 
Основные этапы и направления

Уже в конце XIX в. центр прикладной социологии, т. е. практического менеджмента, перемещается из Англии в Америку. Деятельность ранних научных менеджеров отражала эпоху классического капитализма — господство средних и мелких предприятий, свободу рыночной конкуренции, университетские идеалы науки. На смену ему приходит неклассический, или монополистический, капитализм, для которого характерны господство крупных корпораций, монополия на рынке, превращение науки в непосредственную производительную силу.

Развитие социологической науки подразделяется многими историками на три главных периода^[1]. В первый период — с конца XIX до 20-х гг. XX в. — доминировал интерес к социальным реформам. Эмпирических знаний о реальных процессах в обществе явно недоставало. Поэтому тс, кто задумывался о каких-то инновациях, социальных проектах, преобразовании практических отношений людей, вынуждены были ориентироваться скорее на теоретические построения и здравый смысл. Да и теория тогда понималась либо как совокупность социально-философских суждений, либо как философская дискуссия о различиях между должным и реальным. Напомним, что это был период увлечения так называемыми социальными исследованиями, цель которых заключалась в социальном диагнозе злободневных проблем общества, привлечении к ним внимания со стороны прессы и разработке практических рекомендаций.

Под прикладной социологией в ранний период понималась не специальная система мероприятий с собственной процедурой и налаженным механизмом внедрения, как это принято сейчас, а подвижнический акт выдающейся личности.

Научный менеджмент конца XIX — начала XX в. являл собой именно такой подвижнический акт выдающихся социальных инженеров — Ф. Тейлора, Г. Эмерсона, Г. Тауна, С. Томпсона. Не пренебрегали практической деятельностью и академические социологи: А. Смолл служил в Гражданской федерации Чикаго, У. Томас — в Вице-комиссии Чикаго, Р. Парк — в городской Лиге Чикаго. Чикаго появился па социологической карте Америки не случайно. Именно с Чикагской школой связывают расцвет эмпирической, а во многом и прикладной социологии (исследования урбанизации, экологии, трудовых отношений) в ранний период.

Впервые вопрос о прикладной социологии в США возник в 1895 г. Обществоведы активно обсуждали предназначение социологии и роль в ней научной теории. Что является конечной целью социологии: создавать новое знание или помогать решать конкретные социальные проблемы? Окончательного решения так и не было найдено, ибо с того времени берут начало две основные ориентации социологии: базисная социология, ориентированная на профессионалов и получение нового знания, и прикладная социология, ориентированная на клиента (заказчика) и решение практических задач.

Яркими выразителями прикладного направления явились представители американского движения «научный менеджмент». Несомненным лидером был Фридерик Уинслоу Тейлор (1856−1915). Его называли автором самой эффективной в мире системы научной организации труда (ПОТ). Свои основные эксперименты он провел в 90-х гг. XIX в. Система Тейлора имеет комплексный характер — она перестраивает не только структуру управления предприятием, но и самые элементарные повседневные трудовые приемы человека. Ни до, ни после никто уже не претендовал на подобный универсализм.

Тейлору приписывают открытие модели экономического человека, который якобы не видит в работе иного смысла, как только получить больше денег. Тем не менее, как показывает более детальный анализ его высказываний, Тейлор не считал деньги ни главным, ни единственным мотиватором. Он полагал, что прибавка к зарплате «съедается» плохой организацией труда и произволом администрации. Стоит рабочему сегодня выработать больше, как завтра ему снизят расценки и принудят трудиться больше за те же деньги. Рабочие, прекрасно осведомленные об этом, придумали контроружие — сознательное ограничение нормы выработки. В его основе — механизм группового давления и блокирования формальных норм при помощи неформальных. Сегодня феномен работы с прохладцей называется рестрикционизмом (restriction — ограничение) и является одним из центральных вопросов социологии труда. Долгое время честь его открытия, как и группового фактора, приписывали теоретикам «человеческих отношений» (30-е гг. XX в.). Однако первооткрывателем был все-таки Тейлор.

Рабочие… придумали контроружие — сознательное ограничение нормы выработки^[2]

Тейлор подробно изучил социально-экономическую организацию предприятия и пришел к выводу, что техникоорганизационные нововведения не должны быть самоцелью. Он разработал и внедрил сложную систему организационных мер — хронометраж, инструкционные карточки, методы переобучения рабочих, плановое бюро, сбор социальной информации, новая структура функционального администрирования, которые не по отдельности, а вместе способны гарантировать рабочему, что повышение им производительности труда не будет произвольно уничтожено администрацией через понижение расценок. Сначала администрация должна научиться управлять по-новому, а затем уже может требовать добросовестного труда. Немалое значение Тейлор придавал стилю руководства, правильной системе дисциплинарных санкций и стимулированию труда. Его дифференциальная система оплаты — успевающий дополнительно вознаграждается, а лодырь депремируется — предполагала, что в научно организованном производстве человек нс может получить незаработанные деньги.

Социологический практикум

Найдите дополнительные сведения по истории менеджмента и составьте очерк о творчестве Ф. Тейлора и его вкладе в развитие прикладной социологии^[3].

В теории организации труда ведущее место занимали человеческое поведение и мотивация, а вовсе не технические факторы. Иначе говоря, предмет исследования имел иерархический вид и подчинялся определенной логике. Изучение технического устройства станка несравненно легче, нежели исследование работы за этим станком, т. е. трудового поведения человека. Еще более сложным является изучение мотивов, ибо психологические закономерности допускают гораздо больше отклонений, чем законы материального мира. Различные области прикладного исследования, таким образом, выстраиваются по степени сложности их предмета от движения машин (уровень технического занятия) через действие человека (уровень физико-физиологического знания) к поведению и мотивам (уровень социально-психологического знания).

Ф. Тейлор является лидером научного менеджмента, в который, кроме него, входили Г. Эмерсон, Ф. Джилбретт, Г. Таун, С. Томпсон и др. В свою очередь научный менеджмент составлял лишь одно из направлений — американское — в так называемой классической школе менеджмента. К ней причисляют немца М. Вебера, француза А. Файоля, англичан Л. Урвика и Л. Гьюлика (они разработали синтетическую теорию управления, которая формализует и обобщает подходы Тейлора, Вебера, Файоля).

Самой ранней формой эмпирических исследований надо считать социальные обследования, возникшие вначале в Англии, а затем получившие массовое распространение (начало XX в.) в США. Об этом мы поговорим в главе о социальных исследованиях. Одно из первых в Америке социальных обследований было проведено В. Дюбуа в 1899 г. Оно называлось «Филадельфийский негр» и было посвящено проблемам нищеты среди негритянского населения Америки. В течение 15 месяцев Дюбуа, негр по происхождению, опросил 9 тыс. человек и собрал уникальные сведения о жилищных условиях, работе, доходах и образовании негритянского меньшинства Филадельфии. В дальнейшем расовая проблема получила широкое развитие в работах чикагских социологов. Так, в 1919—1922 гг. Чарльз Джонсон провел обследование «Чикагский негр», посвященное расовым стереотипам и предрассудкам. Оно строилось на анализе личных документов, материалов интервью (автор провел 274 двухчасовые интервью) и анкетирования (опрошены 865 служащих-пегров), газетных публикаций. Еще большую известность получила работа Пауля Келлога «Питтсбургской обследование. 1909−1914 гг.». Изучались занятость населения и доходы, состояние здоровья, санитарные условия труда и быта, жилище, уровень образования, налоги, преступность и правопорядок, рекреация. К 1928 г. в США было проведено 154 общих обследования и 2621 специализированное^[4].

В первой четверти XX в. США становятся уже мировым лидером в развитии эмпирической социологии. Уже к 1910 г. в стране было проведено около 3 тыс. эмпирических исследований с использованием новейшей статистической техники. Уже в первой методологической программе — физикализме — Дж. Ландбергом (1930;е гг.) заявлены центральные принципы количественной методологии: операционализм, квантификация и бихевиоризм. Благодаря усилиям П. Лазарсфельда, Г. Блейлока, П. Бриджмена, У. Огборна, Р. Мертона, Г. Зеттерберга закладывается математико-статистический и методико-методологический фундамент эмпирической социологии. Проникновение математики в социологию обогатило ее кластерным, факторным, корреляционным, лонгитюдным и другими методами анализа данных, а взаимодействие с психологией привело к развитию точных методов измерения явлений: тестов, шкал, социометрии, прожективных, психодиагностических процедур и т. д. Статистические методы в инструментарии социологических исследований окончательно возобладали в 1940;е гг. В 1941 г. вышел первый учебник статистики для социологов^[5], большое значение стало придаваться и оценке рен резентативности данных.

По мнению А. Гоулднера, даже Э. Дюркгейма следует квалифицировать как прикладного социолога. В доказательство он ссылается и на главу «Практические следствия» в книге Дюркгейма «Самоубийство» и на его рекомендации в работе «О разделении общественного труда». В книге «Правила социологического метода» Дюркгейм указывает на то, что социальная наука обязана давать правила действий на будущее^[6].

После Первой мировой войны требования к профессорам социологии в колледжах росли быстрее, чем число хорошо подготовленных преподавателей. В результате в социологию пришло много неквалифицированных людей, бесчисленное множество студентов, не закончив всего обучения, зачислялось в профессорско-преподавательский состав. Как следствие стали сильно различаться исследовательская и преподавательская деятельность. Первая мировая война закончилась 20-летним бумом высшего образования и ухудшением рынка труда для социологов. Тот же 20-летний бум наблюдался после Второй мировой войны, когда расширился прием абитуриентов и пополнялись преподавательские кадры^[7].

Второй период (1920 1959) характеризуется небывалым развитием количественной методологии, проникновением математики в социологию, появлением новых методов и техник исследования (тестов, шкал, социометрии, прожективных, психодиагностических процедур и т. д.). Из экономики приходят моделирование, эксперимент и эконометрические методы. Уже к 1940−1950;м гг. была завершена разработка всех наиболее известных тестов, применяемых ныне в прикладной социологии, в частности шестнадцатифакторного опросника личности Кэттела, теста тематической апперцепции, шкалы измерения интеллекта Векслера.

В 1920—1930;е гг. в становление эмпирической социологии в США огромный вклад внесла Чикагская школа.

Среди лидеров Чикагской школы обычно называют А. Смолла, Дж. Винсента, Ч. Хендерсона, У. Томаса. Свой вклад внесли в ее становление также Л. Уорд, У. Самнер, Ф. Гиддингс, Э. Росс, Ч. Кули. В рамках школы сформировалось несколько поколений исследователей: первое ;

А. Смолл, У. Томас, Ф. Знанецкий, Э. Гиддингс, Ч. Кули; второе — Р. Парк, Э. Берджесс; третье — У. Огборн, С. Стауффер, Э. Шилз; четвертое — Г. Блумер, М. Яновиц и др.^[8]

В период с 1940;х по 1960;е гг. чикагцы придумали особую технику эмпирического исследования (включенное наблюдение) и успешно ею пользовались. Хотя правильнее было бы говорить о том, что чикагские социологи позаимствовали свойственные антропологии приемы наблюдения и удачно перенесли их на свою почву. В основе чикагского варианта включенного наблюдения лежали три принципа:

1) изучать людей в естественном окружении или конкретной жизненной ситуации; 2) обследовать людей методом прямого взаимодействия с ними; 3) достигать аутентичного с ними уровня понимания социального мира, делая теоретические заключения в терминах мировоззрения членов изучаемой группы. По существу, чикагцы выступили прародителями качественной социологии, если понимать ее не как совокупность теоретических деклараций, а как работающую методологию.

Однако после Второй мировой войны и вплоть до 1970;х гг. качественную социологию серьезно потеснила традиционная количественная методология с ее неизменными атрибутами — формализованным интервью, математической статистикой, жесткой исследовательской программой. В 1980;е гг. в деятельности Чикагской школы отмечается очередной виток, связанный с ренессансом качественных методов и увлечением социологов непрофильными для себя дисциплинами — когнитивной психологией, культурной антропологией, фольклором и лингвистикой^[9].

Характерны объекты исследовательского интереса чикагских социологов. Это жизнеописание польского эмигранта (У. Томас и Ф. Знанецкий), ставшее классическим образцом «истории жизни»; положение негров в Чикаго (Ч. Джонсон); бродяги — сезонные рабочие, мигрирующие на Запад (Н. Андерсен); дезорганизация семьи (Э. Маурер); молодежные группировки и банды (Ф. Трешер); самоубийства (Р. Кейвен); еврейское гетто (Л. Вирт); социально-территориальная стратификация города — «Золотой берег и трущобы» (X. Зорбау); платные танцзалы (П. Кресси); внутренняя жизнь гостиниц (Н. Хайнер); организованная преступность в Чикаго (Дж. Ландсско); история жизни преступника — «Джек-роллер» (К. Шау); забастовка (Э. Хиллер); община русских молокан (П. Юнг)^[10].

Одной из центральных тем Чикагской школы являлась социология города, разрабатывавшаяся Р. Парком и Э. Берджесом в рамках социально-экологической теории (инвайронментальной социологии). Городские исследования, проводившиеся в духе социального реформизма, были нацелены на установление социального контроля и консенсуса. Оба лидера Чикагской школы трактовали город как гигантскую лабораторию, в которой осуществляется естественное экспериментирование над человеческим поведением. В 1916 г. Р. Парк составил программу социального исследования города Чикаго. Он, а затем и его последователи, широко применяли качественные методы: включенное наблюдение, неструктурированное интервью, личные документы и т. п.

Среди методических новшеств, числящихся за Чикагской школой, историки называют особый жанр — детальное изучение реальных жизненных ситуаций, получившее название case study (исследование случая). Чикагцы первыми использовали его при описании городского сообщества. Case study напоминало сенсационное журналистское расследование.

Для чикагцев социолог-эмпирик чем-то похож на дотошного репортера, который черпает свои сведения из первых рук — личных наблюдений, непринужденных бесед на улице, в баре либо в холле дорогой гостиницы. Бывший редактор провинциальной газеты Р. Парк был убежден в том, что социолог — это очень аккуратный, ответственный и научно подготовленный репортер. Именно поэтому на ранних этапах у чикагских социологов тесно переплетались две, казалось бы, несовместимые парадигмы — журналистская и антропологическая модели исследования.

Первая половина и середина XX в. в США проходят под знаком расцвета академической социологии, престиж которой в тот период был неизмеримо выше, чем прикладной. Социология изо всех сил стремилась заявить о себе как точная и рафинированная дисциплина. Удержаться в ней удавалось не каждому. Неудачники становились прикладниками в частном бизнесе и правительственных органах. Несмотря на доминирование эмпирической социологии, ее младшая сестра — прикладная социология также активно развивалась. Некоторые крупные исследовательские проекты, например всемирно известное исследование С. Стауффера «Американский солдат» (1949), первоначально задумывались именно как прикладные. Но результаты исследования С. Стауффера оказались столь значительными, что оно получило известность прежде всего как базисное. Прикладными были также знаменитые Хоторнские исследования, проведенные в конце 1920;х — начале 1930;х гг. группой гарвардских ученых под руководством Э. Мэйо на промышленном предприятии. Но и они внесли значительный вклад в фундаментальную науку и превратились в базисное исследование.

В 1927—1932 гг. группа гарвардских ученых под руководством Э. Мэйо (1880−1948) проводит знаменитые Хоторнские эксперименты, с которых принято начинать развитие собственной индустриальной социологии. Эксперимент в «Вестерн электрик компани» близ Чикаго проводился в четыре этапа. На первом изучалась роль освещения. Результаты показали, что в обеих группах — экспериментальной и контрольной — производительность увеличилась почти одинаково. Стало быть, на снижение выработки, полагали социологи, освещение не влияет. Не оправдались предположения ученых и на втором этапе. Они ввели ряд инноваций — паузы для отдыха, второй завтрак за счет компании, а затем укороченный рабочий день раз в неделю. Когда же они были отменены, производительность не упала. Ученые были обескуражены, так как весь известный тогда арсенал средств повышения выработки они исчерпали. Осталось предположить, что виноваты какие-то скрытые факторы типа улучшения стиля руководства и межличностных отношений.

Для подтверждения своей гипотезы на третьем этапе была разработана широкая научная программа, потребовавшая проведения 20 тыс. интервью. Что самое удивительное, Э. Мэйо, один из ярких представителей Гарвардской школы социологии, пригласивший в свою команду бывшего антрополога У. Уайта, использовал не традиционную количественную методологию, а открытую Чикагской школой так называемую софт-методологию и главный ее инструмент — неструктурированное интервью. Правда, мягкие техники применялись на первой стадии интервьюирования, а затем широко использовалась анкета, занимавшая у респондента около двух часов рабочего времени.

Собрав обширный эмпирический материал об отношении людей к труду, ученые выяснили, что норма выработки рабочего определяется не его добросовестностью или физическими способностями, а давлением группы, которая диктует собственные требования и правила проведения.

С целью более глубокого изучения данной закономерности и была проведена последняя, четвертая, стадия эксперимента. Здесь Мэйо вновь вернулся от массового опроса к опытам с небольшой (14 рабочих-сборщиков) группой. Кропотливый анализ показал, что любая группа рабочих внутри себя разделяется на подгруппы (клики), но не по профессиональным, а по личным признакам. Выделялись аутсайдеры, лидеры и независимые. Каждая подгруппа придерживалась особых правил поведения. Неформальные нормы распространялись и на трудовую деятельность. Мэйо (до пего это сделал Тейлор) обнаружил явление, называемое теперь рестрикционизмом — сознательное ограничение нормы выработки, которое было своеобразным протестом против произвольного занижения администрацией расценок и одновременно — формой защиты своих интересов. Поскольку нормы были чрезвычайно высоки и с ними справлялись только единицы, то большинству рабочих, если бы они не выполняли задание, грозило увольнение. Опасность вполне реальная, если учесть, что безработица на момент проведения экспериментов в США была особенно высока, ведь разразился «великий экономический кризис» начала 30-х гг. (Отметим, что спустя 30 лет этот факт позволил критикам усомниться в открытии Мэйо. Они полагали, что человеческий фактор оказал гораздо меньше влияния на производительность, нежели страх перед безработицей и голодом.).

По своему научному уровню и методической культуре Хоторнские эксперименты являются этапными. За пять лет неустанной работы накоплен огромный массив данных. Так, Р. Франке и Дж. Каул, предпринявшие в конце 1970;х гг. статистическую перепроверку результатов, обнаружили 17 ящиков записей хода эксперимента и микрофильмы, хранящиеся в архиве библиотеки Гарвардского университета, а также несколько томов вахтенных журналов компании. Один только пилотаж программы интервьюирования длился шесть месяцев и проводился семью высококвалифицированными специалистами. На время беседы (ее продолжительность от 30 мин до 1 ч 30 мин) компания освобождала рабочих с сохранением зарплаты.

Социологический практикум

Познакомьтесь поближе с хронографией и содержанием Хоторнских экспериментов по источнику^[11]. Составьте развернутый пересказ хода проведения экспериментов.

Третий период — с начала 50-х гг. и по настоящее время — характеризуется доминированием теории. Произошло это благодаря тому, что окончательно оформился и стал господствовать в академической социологии структурно-функциональный подход Т. Парсонса, определивший методологический характер общей теории, и в огромном числе стали разрабатываться среднеранговые, или специальные, социологические теории, особенно теории обмена, ролей, конфликта. Многие из них напоминали некое архитектурно совершенное творение: строгая формализация, четкость логических выводов, обоснованность, безупречность прогноза. К частным теориям следует отнести классические концепции мотивации, возникшие в 1950—1960;е гг.: это иерархическая теория потребностей А. Маслоу (впервые опубликованная в 1943 г., но получившая признание в 1950- 1960;е гг.), двухфакторная теория мотивации Ф. Херцберга и теория X и У стилей руководства Д. Макгрегора. Постепенно на их основе создаются чисто прикладные проекты гуманизации труда: обогащение труда, расширение функций, ротация, социотехнические проекты, автономные группы, партисипативный менеджмент.

В 1950—1960;е гг. — период относительно устойчивого экономического подъема США, когда темпы роста производительности труда были высокими, а темпы инфляции низкими, — в американской социологии преобладали оптимистические прогнозы. Теоретической платформой для них выступила доктрина человеческих отношений. В ту пору своеобразным научным авангардом послужили разработанные Э. Мэйо, Л. Маслоу, Ф. Херцбергом и Д. Макгрегором концепции трудовой мотивации. Их отличительная черта — призыв к гуманистическому пониманию человеческой природы и перестройке производства на принципах обогащения труда. Поворот к социоинжеиерной деятельности и прикладным методам был не только объективно закономерен, но и психологически приемлем для большинства деловых людей Америки.

Новый скачок в развитии прикладных исследований отмечался в 1970;е и особенно в 1980;е гг., хотя темпы экономического роста к этому моменту снизились, а, но уровню жизни США передвинулись с первого места в мире на пятое. Темпы инфляции в конце 1970;х гг. впервые в истории Америки были выше, чем в других промышленно развитых странах. Еще сложнее объяснить рост публикаций по прикладной проблематике сейчас, когда специалисты с тревогой говорят о сокращении ассигнований на социальные программы и развитие наук обществоведческого профиля. Тем не менее прикладные исследования и конструкторские разработки (наряду с долгосрочными фундаментальными исследованиями) все еще остаются приоритетным направлением, обеспечивая корпорациям лучшую, чем у конкурентов, инновационную стратегию. Финансирование идет главным образом через частный, а не государственный сектор. Если в государственном секторе ассигнования временно могут снижаться, то в частном они устойчиво растут. В результате развитие прикладных разработок в шесть раз опережает рост фундаментальных.

• [1] См.: Applied sociology: roles and activities of sociologists in diverse settings / ed. by Η. E. Freeman, R. R. Dynes, P. H. Rossi and W. F. Whyte. San Francisco: Jossey-Bass Publischers, 1983. P. 34−36.
• [2] Добренькое В. И., Кравченко А. И. Фундаментальная социология: в 15 т. Т. 2. С. 194.
• [3] В качестве источника информации можно использовать: Кравченко А. И. История менеджмента. М., 2010.
• [4] См.: Bulmer М. The Chicago Sociology: Institutionalisation, diversity and the rise. N. Y.: Henry Helt, 1941; Aronouici K. The social survey. Philadelphia: The Harper Press, 1916. P. I.
• [5] См.: Hagood М. Statistics for sociologists. Ν. Y.: Henry Belt, 1941.
• [6] См.: Applied sociology: roles and activities of sociologists in diverse settings / ed. by Η. E. Freeman, R. R. Dynes, P. H. Rossi and W. F. Whyte. San Francisco: Jossey-Bass Publischers, 1983. P. 70.
• [7] Cm.: Applied sociology: roles and activities of sociologists in diverse settings / ed. by Η. E. Freeman, R. R. Dvnes, P. H. Rossi and W. F. Whyte. P. 430−431.
• [8] См.: Smith D. The Chicago school. N. Y., 1988; Лапин Н. И. Предмет и методология социологии // Социологические исследования. 2002. № 8. С. 106−119.
• [9] См.: Ньюман Л. Полевое исследование // Социологические исследования. 1999. № 4.
• [10] См.: Батыгин Г. С. Лекции по методологии социологических исследований: учебник для вузов. М.: Аспект Пресс, 1995. С. 18.
• [11] См.: Кравченко А. И. Методология и методы социологических исследований., 2014.