Методологические основы историков «старой школы»

В своих работах, созданных после Октябрьской революции, историки «старой школы» стояли на прежних методологических позициях. Они отстаивали представления о ведущей роли государственности в историческом процессе, «закрепощении» и «раскрепощении» созданных государством сословий, бесклассовом характере русского исторического развития, приоритете в истории политических, юридических и нравственно-эстетических факторов. Широкое распространение среди обществоведов получило неокантианство. Эти позиции в объяснении исторического процесса отстаивали Л. П. Карсавин, С. Л. Франк, В. М. Хвостов и др. После революции А. С. Лаппо-Данилевский приступил к подготовке нового издания своей книги «Методология истории», первый том вышел в 1923 г. уже после смерти автора.

Вместе с тем, немарксистские историки вынуждены были реагировать на новые реалии, возникшие в исторической науке России после Октябрьской революции. В результате давления, оказываемого на ученых «старой школы», Р. Ю. Виппер, А. Е. Пресняков, Е. В. Тарле, С. А. Голубцов пришли к выводу о необходимости сочетать идейные и экономические моменты в объяснении исторического развития. Н. И. Кареев призывал историков быть вне борьбы партий и классов, признать марксизм как одно из направлений в современной социологии.

Под влиянием неокантианства историки «старой школы» находились вплоть до конца 1920;х гг. Д. М. Петрушевский в книге «Очерки по экономической истории средневековой Европы» (1928) называл социально-экономические категории, которыми оперировала марксистская методология, субъективными конструкциями.

Проблематика научных исследований

Позиции историков «старой школы» были наиболее сильны в историографии Древней и средневековой России. Многие из них высказывали отношение к проблеме существования феодализма на Руси, поставленной в работах Н. П. Павлова-Сильванского, П. И. Беляева, К. А. Неволина и других дореволюционных историков. Так, С. В. Юшков сначала изучал историю IX—XI вв., исходя из схемы Ключевского о торговом характере Древней Руси, а затем пришел к выводу о феодальном характере социальных отношений этого периода, хотя преуменьшал степень феодализации в домонгольский период. М. М. Богословский в работе о средневековом Пскове писал, что наличие явлений феодализма было замечено уже давно и получило признание в отечественной историографии; однако Псков был большим торговым городом, где «развитая торговля мешала возникновению феодальных отношений» .

Обобщающие работы по истории Древней и средневековой Руси принадлежат Александру Евгеньевичу Преснякову (1870—1929) — члену-корреспонденту Петроградской Академии наук (1920), члену-корреспонденту АП СССР (1925), специалисту в области истории Древнерусского государства и права, землевладения на русском Севере, политической истории и русского революционного движения. В 1893 г. он окончил историко-филологический факультет Петербургского университета. После 1917 г. Пресняков продолжал служить на избранном им научно-педагогическом поприще: участвовал в архивном строительстве, в организации исследовательских учреждений и подготовке научных кадров, был профессором Петроградского университета, деканом археографического факультета Петроградского археологического института, позднее преподавал в Педагогическом институте им. А. И. Герцена, в Институте красной профессуры. А. Е. Пресняков создал оригинальную концепцию истории Древней Руси, внес значительный вклад в изучение крупных проблем российской истории XVII—XX вв., в разработку теории и методологии истории, историографии и источниковедения. Его дореволюционные сочинения «Княжое право в Древней Руси. Очерки, но истории X—XII столетий» (1909), «Правительствующий Сенат в царствование Елисаветы Петровны» (1911), выросшая из университетских лекций монография «Образование Великорусского государства. Очерки по истории XIII—XV столетий» (1918) снискали Преснякову славу талантливого исследователя. В послереволюционные годы он пересмотрел свои историко-философские воззрения, устремился к марксистской социологии и предпринял попытки приложить идеи марксизма к изучению прошлого.

Обращаясь к разработке теоретических вопросов феодализма в России, Пресняков признавал наличие его в Древней Руси и считал, что процесс феодализации начинался не в киевском периоде, а в XIV—XV вв. Великороссия была типичным феодальным государством. Занимаясь изучением проблем восточнославянского этногенеза, ученый сформулировал новый метод комплексного историко-археолого-лингвистического исследования. Работы Преснякова, писал С. В. Чирков, «проникнуты стремлением слить „доисторический“ и „исторический“ периоды в жизни Восточной Европы, представить их историю в виде целостного единого процесса и обнаружить истоки прогрессивного развития культуры ее древних обывателей» .

В 1920;х гг. научные интересы ученого сместились в область изучения новой и новейшей истории России. Он разрабатывал вопросы истории международных отношений XVIII—XIX вв., декабристоведения, первой русской революции, рецензировал документальные публикации о царствовании Николая II, революции и гражданской войне. Особое внимание уделял Пресняков истории исторической науки, в 1923 г. издал книгу «Пестор-летописец: Опыт историколитературной характеристики», создал «историографические портреты» С. М. Соловьева, В. О. Ключевского, II. Г. Виноградова, М. А. Дьяконова, А. С. Лаппо-Данилевского, Н. Д. Чечулина, А. А. Шахматова. В 1928 г. в связи с выдвижением его кандидатуры в действительные члены АН СССР газета «Известия» писала: «Большие научные данные, соединенные с исключительной преданностью делу преподавания, делают А. Е. Преснякова в глазах самой широкой советской общественности одним из наиболее крупных ученых нашего времени» .

Активно разрабатывались в трудах ряда историков «старой школы» вопросы складывания государственной территории Руси в результате колонизационных процессов (С. Ф. Платонов, С. В. Бахрушин, А. А. Введенский, С. В. Рождественский, А. А. Савич и др.). С. Ф. Платонов в работе «Прошлое русского севера: Очерки по истории колонизации Поморья» (1923) утверждал, что ранняя колонизация Поморья была «боярской, промысловой, капиталистической». Историк выделял в этом регионе два этапа колонизации: до середины XV в. — новгородцами, со второй половины XV в. — москвичами. При описании особенностей колонизации Сибири ученый подробно осветил роль Строгановых. М. К. Любавский в работе о колонизации Севера и Северо-Восточных районов Руси XIV—XV вв. писал о «народнохозяйственных и военно-политических факторах совершавшегося объединения». Он положительно оценивал «великорусскую колонизацию» в среде «инородческого населения», не обошел вниманием и колонизационную деятельность монастырей.

Проблему крепостного права С. Ф. Платонов рассматривал на общем фоне «общегосударственной жизни», в том числе в связи с опричниной. В исследованиях С. Б. Веселовского, А. Е. Преснякова и многих других авторов возникновение крепостного права связывалось с историей сеньориального или вотчинного права. Б. Д. Греков при изучении причин возникновения крепостного права выводил их из так называемого экономического кризиса 70—80-х гг. XVI в., связывая его с развитием торгового капитализма.

Политическая история средневековой России разрабатывалась в работах С. Ф. Платонова, А. Е. I Преснякова, Р. Ю. Виппера, Ю. В. Готье. А. Е. Пресняков, исходя из представления о великокняжеской (а затем и царской) власти как о надклассовой силе, ее главную задачу усматривал в объединении всех материальных средств страны для организации самообороны от иноземных вторжений, налаживании внешних торговых путей, «необходимых для развития народнохозяйственной жизни» .

Для Виппера Иван III и Иван IV являлись гениальными организаторами и вождями крупнейшей державы своего времени. С. Ф. Платонов рассматривал Ивана IV как крупного государственного деятеля и объяснял основные линии его поведения тягостными впечатлениями, полученными в детстве, миросозерцанием, стремлением к самодержавному правлению. Опричнину историк считал средством ослабления знати. Продолжая свои исследования по истории Смутного времени, начатые в дореволюционный период, Платонов призывал к «моральной реставрации» образа Бориса Годунова, сумевшего стать российским самодержцем. По его словам, «Борис не служил никакому частному или классовому интересу», ибо чисто «государственный интерес» лежал в основе всех его начинаний.

Ю. В. Готье видел в государстве надклассовый орган, который стоит на страже интересов всего общества. Причины Смуты он объяснял чрезмерным напряжением сил государства, нарастающим недовольством в народных массах, расколом в правящих кругах.

Истории России нового времени посвящены работы М. М. Богословского и С. Ф. Платонова о Петре I, монографии и статьи А. Е. Преснякова об Александре I, Николае I, Александре II и Александре III, сочинение Ю. В. Готье о внутренней политике России второй четверти XIX в. Е. В. Тарле, исследуя историю внешней политики, доказывал агрессивность германского империализма накануне Первой мировой войны и отрицал роль Англии, Франции и России в се развязывании. Б. А. Романов занимался вопросами дальневосточной политики царизма и дипломатической историей русскояпонской войны 1904—1905 гг.

Представители «старой школы» высказывали мнение и по тем проблемам, которые разрабатывали историкимарксисты. Ю. И. Гессен, А. Е. Пресняков, С. В. Бахрушин, К. А. Пажитнов, П. Г. Басенки, В. И. Пичета и другие историки принимали участие в деятельности Комиссии по истории труда в России, публиковали свои исследования, но истории рабочего класса и крестьянства на страницах «Архива истории труда» (1921 — 1925). К. А. Пажитнов, продолжая традиции дореволюционной историографии, в духе работ В. И. Семеновского указывал на неоднородность российского пролетариата как его отличительную черту, акцентировал внимание па его пестром составе, связи определенной части с землей. II. Г. Васенко выпустил работу об условиях жизни промышленных рабочих Русско-Американской компании.

Неонародники изучали развитие крестьянского хозяйства в дореволюционной России и вытеснение им крупного, помещичьего капиталистического хозяйства, отмечали успехи столыпинской аграрной реформы и настаивали па необходимости развития в советской стране крупного частного хозяйства в земледелии.

Историю русского революционного движения в 1920;е гг. изучали В. И. Пичста, Ю. В. Готье, С. В. Бахрушин, С. Н. Ванк и др. Их оценки значительно отличались от тех, которые давали историки-марксисты. Так, Р. В. Иванов-Разумник изложил историю общественной мысли от Радищева до начала XX в. как борьбу индивидуализма с мещанством, которую ведет интеллигенция. Он считал, что революцию 1905 г. совершила интеллигенция.

О декабристах писали Ю. В. Готье, Б. Д. Греков, С. II. Чернов, II. Е. Щеголев и др. При этом они разрабатывали и те аспекты движения, к которым почти не обращались историки-марксисты. А. Е. Пресняков в монографии «14 декабря 1825 г.» рассмотрел социально-экономические основы декабристского движения, «кризис верхов» накануне восстания. В центре внимания Грекова находилась тема, связанная с тамбовским имением М. С. Лунина и хозяйственным состоянием страны накануне выступления декабристов. С. Н. Чернов писал об истоках освободительного движения в России.

П. Е. Щеголева, С. П. Мельгунова занимала проблема деятельности органов политического сыска в конце XIX — начале XX в., провокация как метод борьбы царизма с революционным движением. М. К. Лемке изучал историю царской цензуры.

События, произошедшие в России в октябре 1917 г., историки «старой школы» объясняли через призму действия субъективного фактора. По Р. Ю. Випперу, Октябрьская революция еще раз доказала, что «над миром человеческих отношений» господствуют идеи. II. А. Сорокин рассматривал ее как взрыв, который привел к власти людей, привыкших командовать над другими людьми.

В 1918—1919 гг. вышли сборники статей, подготовленные эсеровскими авторами: «Большевики у власти. Социальноэкономические итоги Октябрьского переворота», «Год русской революции», «Из недавнего прошлого». Авторы статей указывали на отсутствие в такой отсталой стране, как Россия, объективных условий для социалистической революции и диктатуры пролетариата, обвиняли большевиков в разрушении русской государственности, гражданственности и культуры, в голоде и разрухе народного хозяйства, разложении армии. II. В. Святицкий на страницах одного из сборников, основываясь па итогах выборов в Учредительное собрание, доказывал, что большевики не пользовались поддержкой не только среди населения России в целом, но даже вели за собой меньшинство пролетариата.