Взаимодействие органов, осуществляющих ОРД, и субъектов уголовного процесса (должностных лиц) в раскрытии и расследовании преступлений

Человеческая сущность определяется только в общении, в единстве человека с человеком, в единстве, опирающемся на реальность, между Я и ТЫ.

Л. Фейербах

Использование результатов ОРД в раскрытии и расследовании преступлений и розыске скрывшихся преступников объективно обусловливает необходимость взаимодействия сотрудников оперативно-розыскных подразделений и субъектов (должностных лиц) уголовного процесса (орган дознания, дознаватель, следователь, прокурор и судья). Хотя термин «взаимодействие» и его определение ни в уголовно-процессуальном, ни в оперативно-розыскном законах не упоминаются, однако из содержания отдельных норм этих законов очевидно, что соответствующие органы имеют обоюдный интерес в стремлении к единой, по сути дела, цели установлению обстоятельств совершения преступления и причастных к нему лиц с принятием определенных законом мер (п. 4, ч. 2 ст. 38; ст. 89; ч. 4 ст. 157; ч. 2 ст. 163; ч. 7 ст. 164 и другие нормы УПК РФ; ч. 3 ст. 7; ст. 11; ч. 2 ст. 14 и другие нормы Закона об ОРД).

Недавно принятый Закон о Следственном комитете имеет специальную норму, посвященную участию комитета в координации деятельности по обеспечению правопорядка и борьбе с преступностью, который указал, что Следственной комитет РФ при раскрытии и расследовании преступлений взаимодействует с правоохранительными органами, органами предварительного расследования и органами дознания (ч. 2 ст. 9).

Проблеме взаимодействия посвящено немало работ. Специальные научные исследования проводил и автор, отдельные его выводы легли в основу учебника^[1].

Вместе с тем ни в теории, ни на практике до сих пор нет ясного ответа: каким образом оптимально и законно объединить усилия и возможности двух систем, осуществляющих свою деятельность в различных законодательных режимах. Поэтому из всех многочисленных вопросов теории и практики взаимодействия акцентируем внимание на наиболее актуальной, сложной и практически важной стороне — реализации результатов ОРД.

Анализируя определение взаимодействия, нетрудно заметить, что известные ученые-процессуалисты, криминалисты и теоретики ОРД (Р. С. Белкин, В. Г. Бобров, С. В. Бородин, И. Ф. Герасимов, С. И. Гирько, А. Р. Ратинов, В. В. Крылов, В. П. Малков, ?. Р. Яблоков и др.) обращают внимание, прежде всего, на субъекты взаимодействия (органы предварительного следствия и дознания) и цель (раскрытие и расследование преступлений).

Что касается субъектов взаимодействия, то в силу того, что нынешние органы дознания — это и нормативно, и фактически особая форма расследования, к тому же ведомственные нормативные правовые акты (в частности, анализируемая Инструкция) предписывают результаты ОРД представлять наряду с иными органами предварительного расследования дознавателю и органам дознания, называть органы дознания как взаимодействующего субъекта со следователем, по меньшей мере, некорректно. Поэтому будет более точным называть одного из субъектов взаимодействия — органом, осуществляющим ОРД, и соответственно должностными лицами этих органов или оперативными работниками.

В отношении цели вполне можно было бы согласиться, если бы существовало законодательное определение раскрытия и расследования преступлений, а указанные и другие, не менее известные современные ученые, имели бы более или менее единодушное мнение об этих понятиях.

О соотношении данных понятий было уже сказано при раскрытии задач ОРД.

В дополнение следует привести замечательные слова профессора Р. С. Фсльдштейна, сказанные еще по поводу действия Устава уголовного судопроизводства: «Как бы ни изменялись формы процесса в различные эпохи, конечная цель его всегда остается неизменной. Он предназначается для раскрытия истины…, он стремится к раскрытию истины в смысле установления факта преступления и вместе с тем к определению вытекающих из него последствий. Эта цель постоянна и неизменна»^[2].

В Законе об ОРД раскрытие преступления нормативно закреплено в качестве одной из главных задач (ч. 1 ст. 2). В связи с этим, не вдаваясь в анализ многочисленных точек зрения о «раскрытии» и «расследовании» преступлений, подчеркнем, что имеет право на существование оперативнорозыскное понятие раскрытия преступления. Примечательно, что на это обращал внимание известный ученый И. И. Карпец задолго до принятия Закона об ОРД.

" Оперативно-розыскное понятие раскрытия, — пишет профессор И. И. Карпец, — означает обнаружение преступника, а все остальное скорее характеризует стадии расследования преступления, чем раскрытие его, ибо оно уже раскрыто (преступник найден)"^[3]. Схожие мысли высказаны и группой современных ученых^[4]. Вместе с тем следует осторожно относиться к определению оперативно-розыскного понятия раскрытия, которое неразрывно с понятием расследования преступления.

Не может содержание расследования преступлений обойтись без понятия раскрытия так же, как последнее не имеет юридической полноты без понятия процессуального расследования. Ведь известно, что если в ходе расследования не установлено лицо, подлежащее привлечению в качестве обвиняемого, то предварительное следствие приостанавливается (п. 1 ч. 1 ст. 208 УПК РФ). Таким образом, эти понятия взаимосвязаны и взаимообусловлены. Раскрытие преступлений — это взаимная, согласованная деятельность субъектов расследования и ОРД. Это еще раз свидетельствует об органической взаимосвязи органов, осуществляющих ОРД, но раскрытию преступлений, и органов, проводящих расследование тех же преступлений.

Результаты исследования оперативно-розыскной и процессуальной теории и практики взаимодействия органов, осуществляющих ОРД и предварительное расследование, позволяют сформулировать соответствующее определение: это основанная на законных и подзаконных актах взаимная, согласованная по цели и задачам деятельность с использованием особых полномочий, методов и форм, присущих каждой из взаимодействующих сторон в системе, имеющей главным направлением деятельности выявление лица, совершившего преступление, и достоверное установление его виновности для решения судом вопроса о его справедливом наказании.

Правовая основа взаимодействия представляет собой совокупность законодательных и подзаконных нормативных актов. К их числу следует отнести: Конституцию РФ; международные договоры РФ по вопросам взаимодействия правоохранительных органов в сфере борьбы с преступностью; уголовное и уголовно-процессуальное законодательство; законодательство по ОРД; межведомственные и ведомственные нормативные правовые акты, регулирующие вопросы взаимодействия, в числе которых указанная уже нами Инструкция о порядке передачи результатов ОРД органам дознания и следствия, прокурору или в суд, а также Положение об организации взаимодействия подразделений органов внутренних дел, утв. приказом МВД России от 26.03.2008 № 280.

К наиболее важным и необходимым свойствам взаимодействия можно отнести следующее:

• — единство объекта воздействия (преступность);
• — единство цели и общность задач в раскрытии и расследовании преступлений;
• — практическая потребность во взаимодействии;
• — взаимная заинтересованность в достижении целей;
• — согласованность или совместность действий;
• — самостоятельность субъектов в выборе сил и средств;
• — оказание взаимной помощи и содействия;
• — взаимное информирование о ходе и результатах взаимодействия;
• — совместная ответственность за установленные правила и результаты взаимодействия.

Успех взаимодействия во многом обусловливается правильным определением задач и принципов согласованной совместной деятельности.

Задачами взаимодействия являются:

• — защита прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, а также личности от незаконного и необоснованного обвинения, ограничения ее прав и свобод. Ее решение обеспечивается своевременным предотвращением и пресечением преступлений, быстрым и полным раскрытием и расследованием противоправных деяний, возмещением ущерба, причиненного физическим и юридическим лицам преступными действиями виновных;
• — обеспечение согласованного выполнения следственных действий, оперативно-розыскных, организационных мероприятий при поступлении сообщений о преступлении в целях изобличения и привлечения к ответственности в возможно короткие сроки лиц, причастных к его совершению;
• — эффективное осуществление мероприятий по розыску скрывшихся подозреваемых, обвиняемых.

Несмотря на всеобщее признание важности и значимости взаимодействия следователей и органов, осуществляющих ОРД, исходные положения (принципы) этой деятельности пока еще недостаточно разработаны и определены. Во многих случаях они толкуются противоречиво. Нередко происходит смешение понятий «принципы», «требования», «условия», «способ» или «средство» обеспечения взаимодействия.

В теории права правовые принципы рассматриваются как основополагающие или выражающие сущность права, которые служат ориентиром правотворческой деятельности, обусловливают нормативное регулирование и развитие правовой системы, а также правоприменительной практики^[5].

Содержание взаимодействия (взаимодействующих субъектов) в основе своей предопределено уголовно-процессуальной и ОРД и соответствующей системой правового регулирования. Поэтому принципы взаимодействия органически взаимосвязаны и отражают указанные виды деятельности, вытекают из их сущности, обусловлены их закономерностями.

Профессор В. Т. Томин, разрабатывая систему уголовнопроцессуальных принципов, отмечал: «Принципы — это элементы мировоззрения, принципы вырабатываются не законодателем. Законодатель получает их в готовом виде. Принципы вырабатываются наукой. Абстрагирование общих положений из объективной реальности — это формула научного мышления»^[6].

Таким образом, с учетом общепризнанных положений о принципах, специфики объективной действительности их проявления, а также научных мнений ученых ОРД и процессуалистов, можно сформулировать следующие принципы взаимодействия субъектов расследования и органов (должностных лиц), осуществляющих ОРД^[7].

• 1. Принцип законности. Он является общим по отношению ко всем остальным принципам, постоянно присутствующим в указанных видах деятельности. Предполагает объективную необходимость соблюдения и исполнения законодательных и подзаконных актов. Находит прямое отражение в ст. 7 УПК РФ и ст. 3 Закона об ОРД. Конкретно выражается в социальном и правовом статусе взаимодействующих субъектов, в уровне и порядке правового регулирования взаимодействия, в условиях реализации нормативно-правовых предписаний, в наличии и действенности гарантий обеспечения законности (ведомственный, судебный контроль, прокурорский надзор).
• 2. Принцип организации взаимодействия. Объективно наличествует с момента принятия решения о взаимодействии и предполагает упорядоченность и согласованность действий в соответствии с установленными правилами и процедурами, соотносится с понятием и содержанием раскрытия и расследования преступлений.
• 3. Принцип разграничения компетенций. Реализация взаимодействующими сторонами деятельности, определенной соответствующими правовыми нормами.
• 4. Ведущая (организующая) роль следователя в организации и осуществлении взаимодействия на всех этапах досудебного производства. Хотя инициатором может выступать и сотрудник оперативного аппарата, например, при реализации результатов ОРД по обнаружению замаскированного преступления, но, в любом случае, руководителем процессуальной деятельности должен быть следователь.
• 5. Принцип планирования взаимодействия — один из определяющих в системе организации и управления взаимодействия. Планирование может рассматриваться и как форма взаимодействия.
• 6. Принцип согласованного комплексного использования сил и средств, которыми располагают участники взаимодействия, включая современные научно-технические средства. Реализацию данного принципа могут организовать иные субъекты (подразделения, должностные лица) с присущими им обеспечивающими функциями и, прежде всего, экспертно-криминалистических подразделений.
• 7. Сохранение при необходимости тайны ОРМ и следственных действий (ст. 3, 12, п. 5 ст. 14 Закона об ОРД и ст. 161 УПК РФ), соблюдение принципа конспирации в ОРД и недопустимость разглашения данных предварительного расследования.
• 8. Принцип информационного обеспечения взаимодействия (взаимный регулярный обмен информацией в целях интенсификации совместной и согласованной работы, выбора наиболее оптимального решения и исключения дублирования действий).
• 9. Принцип непрерывности взаимодействия на всех этапах раскрытия и расследования преступлений вплоть до направления уголовного дела в суд.
• 10. Принцип взаимности (поддержание психологической атмосферы доверия, сотрудничества и взаимной помощи в решении вопросов, предусматривающих взаимный интерес).
• 11. Принцип персональной ответственности субъектов взаимодействия.

Указанные принципы действуют не изолированно, не сами по себе, а согласованно, системно.

Анализируя понятие сущности взаимодействия, следует коснуться близкого к нему по смыслу понятия координации. Многие употребляют их как тождественные. Однако это не совсем так. Координация (от лат. со — совместно и ordinate — упорядочение) — взаимосвязь, согласование, приведение в соответствие^[8]. Это одна из существенных сторон взаимодействия. Вместе с тем в этих понятиях следует видеть и различие. Взаимодействие — более широкое, емкое понятие. Координация — это более управленческое воздействие руководителя (координатора), осуществляемое для определения направления деятельности взаимодействующих систем (подразделений, сотрудников) на выполнение общесистемных задач при условии единого руководства и оперативного соподчинения^[9]. Наглядным примером деятельности по координации работы правоохранительных органов в борьбе с преступностью может быть ведущая роль прокурора^[10].

Системно-деятельностный подход к анализу сложной деятельности, а в данном случае — к системе взаимодействия, предполагает, прежде всего, обнаружение закономерностей функционирования оперативно-розыскной информации^[11]. Взаимодействие характеризуется, главным образом, постоянным обменом, циркуляцией информации между взаимодействующими субъектами.

В этой связи взаимодействие уголовного процесса и ОРД, как справедливо замечает профессор ?. П. Поляков, «представляет собой информационное взаимодействие и осуществляется на основе присущих этому взаимодействию принципов»^[12].

С учетом сформулированных принципов взаимодействия можно вывести функции информации результатов ОРД, которые сводятся к тому, что информация:

• — определяет необходимость взаимодействия и выполняет роль нормативно-правового и организационного средства общения между субъектами взаимодействия;
• — выступает основой принятия процессуального (по информации ОРД) или оперативно-розыскного (по информации — поручению следователя или указанию прокурора) решения;
• — определяет содержание, формы и методы взаимодействия;
• — служит основой контроля за реализацией принятых решений и их содержательно-правовой оценки.

Для того чтобы информация надлежащим образом выполняла свои функции при взаимодействии, результаты ОРД, как минимум, должны отвечать следующим требованиям:

• — соответствие оперативной информации компетенции субъектов взаимодействия;
• — полнота, достаточная для решения проблемы;
• — достоверность (необходимая точность для выработки процессуальных и оперативно-розыскных решений);
• — своевременность (повышает ее актуальность и ценность в решении задач)^[13];
• — систематичность поступления;
• — коммуникативность (доступность восприятия, непротиворечивость, унификация по форме, возможность для электронной обработки).

Ведомственными нормативными правовыми актами, в частности упомянутой Инструкцией, сформулированы требования, предъявляемые к результатам ОРД, представляемым дознавателю, органу дознания, следователю, прокурору или в суд.

Результаты ОРД, представляемые для решения вопроса о возбуждении уголовного дела, должны содержать достаточные данные, указывающие на признаки преступления, а именно: сведения о том, где, когда, какие признаки и какого именно преступления обнаружены; при каких обстоятельствах имело место их обнаружение; сведения о лице (лицах), его совершившем (если оно известно) и очевидцах преступления (если они известны); о местонахождении предметов и документов, которые могут стать вещественными доказательствами; о любых других фактах и обстоятельствах, имеющих значение для решения вопроса о возбуждении уголовного дела.

Указанные требования существенны и представляют значительный практический интерес, поэтому и приведены близко к тексту нормативного документа. Однако трудно согласиться с теми положениями, которые выделены в скобках. Если их учитывать, а они на то и даны, то результаты ОРД на возбуждение уголовного дела можно направлять лишь по факту общественно опасного деяния без установления лиц, совершивших преступление. Иначе говоря, направлять следователю материалы на нераскрытое преступление, но ведь это противоречит основной задаче органов, осуществляющих ОРД по выявлению и раскрытию преступлений, а также выявлению и установлению лиц, их подготавливающих, совершающих или совершивших (ст. 2 Закона об ОРД). В данной части инструктивные рекомендации должны быть, несомненно, поправлены.

Если преступления очевидны с точки зрения ясности самого факта общественно опасного деяния, то орган дознания, следователь и без результатов ОРД возбудит уголовное дело, а если выявлено замаскированное (неочевидное) преступление, и по результатам ОРД надо решать вопрос о возбуждении уголовного дела, а по смыслу нормативного предписания и. 19 Инструкции так оно и есть, то направлять результаты указанным субъектам уголовного процесса необходимо только со сведениями о выявленном лице (лицах), причастном к совершению данного деяния^[14].

Результаты ОРД, представляемые для подготовки и осуществления следственных и судебных действий, должны содержать сведения о местонахождении лиц, скрывающихся от органов предварительного расследования и суда; о лицах, которым известны обстоятельства и факты, имеющие значение для уголовного дела; о возможных источниках доказательств, о местонахождении предметов, перечисленных в ч. 1 ст. 81 УПК РФ; о других фактах и обстоятельствах, позволяющих определить объем и последовательность проведения процессуальных действий, выбрать наиболее эффективную тактику их производства, выработать оптимальную методику расследования по конкретному уголовному делу.

Взаимодействие — это сложная динамичная социальная система юридического свойства с множеством ее взаимосвязанных и взаимообусловленных элементов. Имея в виду ее специфику и, прежде всего, самостоятельность образующих подсистем (органы, осуществляющие ОРД, и органы предварительного следствия), отметим ее основные аспекты: правовые, организационные, тактические и, в определенной мере, сугубо управленческие.

Для выяснения правовой сущности взаимодействия необходимо, в первую очередь, коснуться правовых полномочий взаимодействующих субъектов.

В отношении следователя в рамках предмета исследования можно удовлетвориться его полномочиями в данной сфере как участника уголовного судопроизводства (ст. 38 УПК РФ).

Что же касается другого субъекта — органа, осуществляющего ОРД, то его права и обязанности, хотя и довольно четко прописаны, но в ином федеральном законе (ст. 14, 15 Закона об ОРД), и недостаточно соотносятся с процессуальными полномочиями взаимодействующего с ним субъекта.

Иными словами, корреляция их прав и обязанностей, определенных законом, по решению фактически общих задач в раскрытии и расследовании преступлений имеет серьезные изъяны.

Многие процессуалисты и теоретики ОРД до недавнего времени не видели в этом большой проблемы и рассматривали вопросы взаимодействия между следователем и органом дознания, имея в виду под этим органом, в основе своей, органы, осуществляющие ОРД. Большинство научных идей, а следовательно, и практических рекомендаций, отражали состояние взаимодействия между указанными субъектами исходя из основных положений прежнего законодательства.

Однако и действующее уголовно-процессуальное законодательство не привнесло ясности в правовой статус субъектов.

В связи с этим, руководствуясь научным принципом обучения, кратко обоснуем идею совершенствования такого статуса.

Статья 40 УПК РФ с поправками, внесенными Федеральным законом от 22.07.2010 № 158-ФЗ, по-прежнему относит к органам дознания теперь уже все подразделения системы ОВД и иные органы исполнительной власти, наделенные в соответствии с федеральным законом полномочиями по осуществлению ОРД. Но дальше констатации факта, что эти органы являются органами дознания, законодатель не счел нужным давать никаких пояснений, что оставляет двусмысленность их понимания. Более того, в прилагаемой справке государственного правового управления к федеральному закону о внесении указанных поправок относительно органов внутренних дел сказано, что изменения направлены на устранение пробелов именно в процессуальной деятельности органов дознания.

Если же обратиться к Закону об ОРД, на который ссылается ст. 40 УПК РФ и в соответствии с которым органы дознания наделены «полномочиями по осуществлению ОРД», то это представлено в следующем виде. В ст. 1 Закона об ОРД четко определено, что ОРД — это вид деятельности, осуществляемый гласно и негласно оперативными подразделениями органов, уполномоченных на то федеральным законом посредством проведения ОРМ. В ст. 13 Закона об ОРД определены органы, осуществляющие ОРД, и их общая компетенция, которая естественно никаких дознавательских полномочий для оперативных подразделений нс предусматривает.

Сегодня, можно сказать, единодушно признается, что ОРД — это самостоятельная правовая отрасль и даже занимает свое отдельное место в научной классификации. Более того, в действующем УПК РФ в ч. 2 ст. 41 имеется предупреждение о недопустимости смешения процессуальной и ОРД. Все определения, относящиеся к органу дознания (п. 7 и 8 ст. 5, ч. 1 ст. 40, ст. 40.1, ч. 2 ст. 41 УПК РФ), и их процессуальные полномочия (ст. 223−226 УПК РФ) никакого правового отношения к оперативно-розыскным функциям подразделений органов, осуществляющих ОРД, не имеют.

Действительно, в Законе об ОРД значится орган дознания, но как раз как уголовно-процессуальный субъект.

Часть 3 ст. 7 Закона поясняет, что поручение органа дознания, наряду с поручением следователя и определением суда, является основанием для проведения ОРМ, а в п. 2 ст. 14 указано на обязанность органов, осуществляющих ОРД, «выполнять в пределах своих полномочий поручения в письменной форме органа дознания…» и на основании ч. 2 ст. 11 этого же закона полученные результаты ОРД «представлять в орган дознания, следователю или в суд, в производстве которого находится уголовное дело» .

Если при этом иметь в виду, что согласно ч. 1 ст. 40 УПК РФ органы, осуществляющие ОРД, и есть органы дознания, то представленная ситуация в практическом и правовом отношении, мяг ко говоря, выглядит странной и с трудом воспринимаемой правоприменителем.

По сути своей дознание представлено в действующем УПК лишь как отдельная, самостоятельная форма расследования, а не как орган, осуществляющий ОРД. Дознаватель — это не оперативный работник, а должностное лицо, обладающее сугубо процессуальными функциями, как и следователь. Подобный вывод, но с разных позиций, делают известные ученые-процессуалисты: E. Н. Арестова, Б. Т. Безлеггкигг, Л. В. Головко, К. Ф. Гуценко, Ю. В. Деришев, А. С. Есина, Б. Л. Филимонов и др. Любопытное в этом отношении мнение высказывает и французский процессуалист Жан Пардель, который, сравнивая российский уголовный процесс с уголовным процессом иных европейских государств, задает воггрос: «Зачем нужны дублирующие друг друга дознание и предварительное следствие?»^[15]

В правовом смысле органы и должностные лица, осуществляющие ОРД, не включены в действующий уголовный процесс в отличие от его участников со стороны обвинения. Это имеет принципиальное значение для оказания правовой помощи и содействия данными органами в решении задач уголовного судопроизводства и, прежде всего, в доказывании.

Уголовно процессуальный законодатель так и не определился окончательно в правовых понятиях органа дознания и органа, осуществляющего ОРД. Иначе ничем не объясняется разнобой даже в нормативных выражениях ряда статей. В одних случаях процессуальный закон определяет участников в качестве сотрудников органов, осуществляющих ОРД (ч. 2 ст. 163; ч. 7 ст. 164 УПК РФ), в других поручает органу дознания проведение ОРМ (п. 4 ч. 2 ст. 38, п. 1 ч. 1 ст. 210 УПК РФ). И это уже не говоря о полном отсутствии толкования использования сведений оперативно-розыскного характера. К тому же при подготовке проекта УПК при существовании федерального закона об ОРД нс были скорректированы даже отдельные положения, раскрывающие одинаковые явления.

Конструкция действующих процессуальных норм о дознании и полномочиях органов дознания не позволяет юридически ясно определить статус, показать направления использования их возможностей в уголовном процессе. Попытки процессуального законодателя объединить все органы дознания общими нормативными предписаниями, свести их под общую «крышу» привело лишь к серьезным трудностям их правопонимания и правоприменения. Необходимость разрешения данной проблемы очевидна, и этого можно достичь, на наш взгляд, без нарушения существующей правовой системы.

Представляется, что назрела необходимость рассмотреть вопрос о выделении самостоятельной нормы об оперативно-розыскных органах, наделенных правом особого вида дознания, иначе говоря, процессуально легализовать органы, осуществляющие ОРД.

Речь идет не о процессуальном регулировании ОРД, у нее достаточно развитая собственная законодательная база, а о правовом обеспечении использования возможностей субъекта ОРД на стадиях досудебного производства.

Предлагаемая норма будет указывать на участника уголовного процесса, которым он, обладая индивидуальной правосубъектностью, собственно уже и является, но в представленной норме ему будет отведена законом специальная роль и назначение.

Такой подход не противоречит, на наш взгляд, и действующим предписаниям процессуального закона. В пункте 58 ст. 5 УПК РФ участник уголовного судопроизводства определяется как лицо, принимающее участие в уголовном процессе. Причем па сегодня уже имеются все очевидные признаки его как участника процесса: указание в законе на данный орган и должностное лицо; наличие у него юридических прав и обязанностей; фактически он осуществляет уголовно-процессуальную деятельность, вступая в соответствующие процессуальные отношения (ст. 157, ч. 7 ст. 164 УПК РФ и др.).

В самостоятельной норме должны быть определены уголовно-процессуальные функции, связанные с движением уголовного дела, и основные обязанности органа по обеспечению уголовного судопроизводства.

К ним, прежде всего, следует отнести:

• — рассмотрение заявлений и сообщений о преступлениях, проведение проверочной деятельности с последующим принятием процессуальных решений;
• — производство неотложных следственных действий по делам, по которым производство предварительного следствия обязательно;
• — представление результатов ОРД, полученных в соответствии с Законом об ОРД для использования их в качестве доказательств;
• — оперативно-розыскное обеспечение расследования преступлений;
• — осуществление розыска подозреваемых и обвиняемых;
• — установление лица, совершившего преступление;
• — участие в проведении следственных действий под руководством следователя;
• — участие в работе следственных и оперативно-следственных групп;
• — исполнение отдельных поручений и указаний прокурора, следователя и дознавателя;
• — оказание помощи и содействия следователю при осуществлении следственных действий;
• — оперативно-розыскное обеспечение безопасности участников уголовного процесса.

Предлагаемый вариант разрешит многие правовые и организационно-тактические проблемы. В частности, открывается перспектива процессуальной упорядоченности полицейской доследственной проверки сообщений о преступлении при наличии поводов к возбуждению уголовного дела и установления наличия (отсутствия) к тому достаточных оснований; способствование правильному разрешению многих вопросов до начала производства по уголовному делу; создание благоприятных условий для начала и всего хода расследования путем отыскания, собирания и обеспечения сохранности вещественных, а также иных доказательств и другой информации для использования в доказывании, в организации и тактике расследования.

При этом должно присутствовать разграничение компетенции между следователем и оперативными аппаратами, участие последних в раскрытии и расследовании преступлений присущими им оперативно-розыскными средствами и методами. Участие же в следственных и иных процессуальных действиях должно быть строго оговорено в соответствующих правовых нормах. Необходимо нормативно-правовое сочетание этих видов деятельности в целях существенного повышения эффективности борьбы с преступностью.

Максимальная «прозрачность» присутствия оперативнорозыскных органов и улучшение нормативного регулирования участия в уголовном процессе, несомненно, повысит уровень обеспечения законности.

Такой подход с неизбежностью повлечет за собой не только сближение этих видов государственной деятельности, но и оптимальное объективно-необходимое соотношение процессуального и оперативно-розыскного законодательства.

Рассмотрим ныне действующие правовые формы взаимодействия. Наиболее распространенными из них являются отдельные письменные поручения (п. 4 ч. 2 ст. 38 и ч. 1 ст. 144 УПК РФ).

Поручения следователя, обязательные для исполнения оперативно-розыскным органом, различаются по своему характеру на поручения: о проведении ОРМ; о производстве отдельных следственных действий; об исполнении постановлений о задержании, приводе, об аресте, о производстве иных процессуальных действий; о производстве розыска подозреваемых и обвиняемых.

В обеспечении выполнения указанных поручений органы, осуществляющие ОРД, руководствуются как процессуальным законом, так и Законом об ОРД. В последнем случае именно поручения следователя являются одним из оснований проведения ОРМ (ч. 1 и 3 ст. 7 Закона об ОРД), а выполнение их — обязанностью для данных органов (ч. 2 ст. 14 Закона об ОРД).

Нередко перечень поставленных перед органом проблем в ходе их разрешения существенно расширяется, и оперативная работа по поручению идет параллельно расследованию.

Такой процесс сотрудничества предполагает неоднократные личные встречи, обмен информацией, способствующей как проведению следственных действий, так и ОРМ в достижении решения конкретных задач раскрытия и расследования преступлений.

Большое значение принадлежит формулировке содержания поручения. Оно должно ставить перед сотрудниками органа ясные вопросы по разрешению задач обеспечения расследования. При этом следует иметь в виду, что в поручении не должны предлагаться конкретные ОРМ с определением организации и тактики их проведения. Это исключительная компетенция оперативного подразделения.

Поручения могут быть и четко целенаправленны, например, о производстве розыска подозреваемых и обвиняемых. Такая задача может быть поставлена как во время предварительного следствия, так и одновременно с его приостановлением (ч. 5 ст. 208, ч. 2 ст. 209 и ст. 210 УПК РФ).

Посредством поручения должна осуществляться деятельность органа по оказанию помощи и содействия следственной группе (ч. 2 ст. 163 УПК РФ), а также необходимость проведения ОРМ с подозреваемыми, содержащимися под стражей (ч. 2 ст. 95 УПК РФ). В последнем случае оперативная работа имеет целенаправленный характер, подчиненный интересам расследования. Она зачастую дает положительный результат: дополнительные сведения об источниках доказательств; о соучастниках, оставшихся на свободе; о нераскрытых и иных преступлениях и эпизодах расследуемого дела; о местах сокрытия похищенного; об избранной линии поведения на следствии подозреваемых и обвиняемых; о способах введения в заблуждение следователя, дознавателя, об их дезинформации и т. п.

Добытые оперативно-розыскным путем сведения по выполнению поручений должны быть рассмотрены (проверены и оценены) следователем в соответствии с процессуальными требованиями.

В этой связи Конституционный Суд РФ в и. 2 Определения от 01.12.1999 № 211−0 «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Барковского Константина Олеговича на нарушение его конституционных прав частью четвертой статьи 127 УПК РСФСР, пунктом 1 части первой статьи 6 и пунктом 3 части первой статьи 7 Федерального закона „Об оперативно-розыскной деятельности“» указывает, что «проведение ОРМ, сопровождающих производство предварительного расследования по уголовному делу, не может подменять процессуальные действия, предусмотренные уголовно-процессуальным законом» .

Имеет свои правовые обязанности и взаимодействие следователя и органов, осуществляющих ОРД, на основе выполнения последними отдельного поручения о производстве следственных действий.

Процессуальный закон предусматривает несколько правовых ситуаций дачи поручения следователем:

• — поручение органу дознания по месту производства предварительного следствия (п. 4 ч. 2 ст. 38 УПК РФ);
• — поручение органу дознания или другому следователю вне места производства предварительного следствия (ч. 1 ст. 152 УПК РФ);
• — после направления дела руководителю следственного органа орган дознания может производить по нему следственные действия только по поручению следователя (ч. 4 ст. 157 УПК РФ).

Особого внимания заслуживает правовое регулирование взаимодействия, осуществляемого в форме следственной и следственно-оперативной группы (СОГ).

В процессуальной норме (ч. 2 ст. 163 УПК РФ) указано: «К работе следственной группы могут быть привлечены должностные лица органов, осуществляющих оперативнорозыскную деятельность». Однако законодатель не устанавливает их полномочия и не регламентирует их отношения со следователями — членами следственной группы.

Согласно этой же нормы «руководитель следственной группы принимает уголовное дело к своему производству, организует работу следственной группы, руководит действиями других следователей…» Как видим, оперативный работник просто «выпадает» из регулирования его правоотношений как участника этой группы и из-под влияния руководителя группы.

Исходи из предназначения и смысла нормы, сложившейся практики ее применения, очевидно, что оперативные работники занимаются активной ОРД, согласовывая с руководителем общие направления работы по выполнению задач, определенных в согласованном плане следственных действий и ОРМ.

Необходимо отметить, что, несмотря на процессуальное название «следственная группа», на практике ее часто именуют «следственно-оперативной группой» .

Следует ли данные формы отождествлять по признаку наличия в той и другой одинаковых взаимодействующих субъектов: следователей и оперативных работников? Вопрос считаем принципиальным и не только лишь по формальному признаку наименования, хотя и это важно. Б. Т. Безлепкин полагает, что группы в таком составе именно так и надо называть: следственно-оперативными^[16].

Однако вряд ли следует безоговорочно разделить эту позицию. Существует реальная сложность правового понимания феномена следственной группы с привлечением оперативных работников. В сложившейся ситуации наличествуют теперь уже явные различия по правовой природе создания следственной и следственно-оперативной групп и по характеру их деятельности.

Следственная группа в соответствии с процессуальной нормой создается для производства предварительного следствия по уголовному делу в случае его сложности или большого объема (ч. 1 ст. 163 УПК РФ). Решение о производстве предварительного следствия следственной группой, об изменении ее состава принимает руководитель следственного органа с вынесением соответствующего процессуального документа — постановления.

Решение о создании и функционировании СОГ оформляется приказом руководителя органов внутренних дел различного уровня управления и направлено на совершенствование оперативно-служебной деятельности в области проверки сообщений о преступлениях и принятия мер по их раскрытию и расследованию.

С учетом характера, объема решаемых задач и продолжительности деятельности СОГ подразделяются на дежурные и специализированные.

Дежурная СОГ создается для обеспечения производства неотложных следственных действий и ОРМ непосредственно после поступления сообщения о преступлении, формируется из числа сотрудников, осуществляющих дежурство в составе суточного наряда. В нее входит следователь, сотрудники оперативно-розыскных, экспертно-криминалистических и иных подразделений, при необходимости — инспектор-кинолог.

Специализированная СОГ создастся приказом начальника органов внутренних дел по предложению руководителя следственного органа, начальников криминальной полиции либо по собственной инициативе для обеспечения эффективного взаимодействия органов и подразделений в процессе производства расследования по уголовному делу, по отдельным категориям преступлений: тяжким и особо тяжким; прошлых лет, серийным и другим, в том числе тем, по которым лица, их совершившие, не установлены.

Впервые в уголовно-процессуальном законодательстве появилась правовая возможность взаимодействия следователя и оперативного работника при совместном проведении следственных действий. В ст. 164 УПК РФ, посвященной общим правилам производства следственных действий, в ч. 7 сказано: «Следователь вправе привлечь к участию в следственном действии должностное лицо органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность, о чем делается соответствующая отметка в протоколе» .

Изучение этого вопроса показывает, что следователи и оперативные работники дают положительную оценку этому предписанию. Вместе с тем следователи в большинстве своем (78,3% от числа опрошенных) испытывают различные трудности в законодательном применении этой нормы. И вновь видим отсутствие законодательного определения полномочий одного из участников следственных действий — органа, осуществляющего ОРД, и его должностных лиц.

Подчеркнем, что закон не только допускает возможность их присутствия, но и предоставляет следователю право привлечения оперативного работника к непосредственному участию в процессуальном действии^[17]. Поскольку закон не оговаривает, к каким именно действиям, надо понимать, к любым.

Обращаем внимание, что именно должностное лицо, осуществляющее ОРД, является фактическим участником процесса, а нс дознаватель и не орган дознания. Привлекаемый участник — оперативный работник совершенно четко отграничивается от любого субъекта уголовного процесса. Однако и здесь имеются законодательные нестыковки.

Привлекая к следственному действию любого участника уголовного судопроизводства, следователь обязан разъяснить ему права, ответственность, а также порядок производства соответствующего действия (ч. 5 ст. 164 УПК РФ). Сотрудник органа, осуществляющего ОРД, не должен быть исключением, однако в отношении него никаких указаний законодатель не дает.

Ценность его участия неоспорима, особенно в тех случаях, когда оперативный работник хорошо знаком с механизмом совершения данного преступления и с лицами, причастными к нему (имеет необходимую оперативнорозыскную информацию), а поэтому может и должен эффективно способствовать проведению конкретного следственного действия. На вопросах организации и тактике такой формы взаимодействия мы остановились в работе особо.

Заслуживает серьезного внимания и правовое регулирование взаимодействия следователя и органов, осуществляющих ОРД по розыску преступников. В различные социально-исторические периоды наблюдалось, да и сейчас наблюдается, далеко не однозначная правовая интерпретация понятий «розыск», «розыскные действия», «розыскные меры», «поисковое мероприятие», «оперативно-розыскные меры». «Розыск в широком значении термина — пишут И. Ф. Крылов и А. И. Бастрыкин, — это розыскная деятельность, направленная па установление предметов, индивидуально-определенные признаки которых в данный момент неизвестны (розыск неизвестного преступника, следов преступления на месте происшествия и т. д.)»^[18].

Ученые в области теории ОРД проводят четкую грань между установлением места нахождения известных разыскиваемых лиц и сбором сведений о причастности отдельных лиц к совершению преступлений^[19].

В уголовно-процессуальном законе есть понятие «розыскные меры». Это «меры, принимаемы дознавателем, следователем, а также органом дознания по поручению дознавателя или следователя для установления лица, подозреваемого в совершении преступления» (п. 38 ст. 5 УПК РФ). В законе говорится о «розыскных действиях в другом месте» в ходе расследования (ч. 1 ст. 152 УПК РФ), орган дознания «обязан принимать розыскные и оперативнорозыскные меры для установления лица, совершившего преступление, уведомляя следователя о результатах» (ч. 4 ст. 157 УПК РФ).

Анализируемое определение находит свою интерпретацию в нормах, регламентирующих приостановление и возобновление предварительного следствия (ст. 208−211 УПК РФ). Прежде всего, интересны первые два основания приостановления предварительного расследования, указанные в п. 1 и 2 ст. 208 УПК РФ.

Суть первого основания заключается в том, что следователь имеет в производстве уголовное дело, в котором доказан сам факт преступления, но нет сведений, указывающих на то, кто его совершил, и получить такие доказательства следственным путем не представляется возможным. Преступление пока остается нераскрытым.

Суть второго основания сводится к тому, что следователь располагает достаточными доказательствами для предъявления обвинения в преступлении конкретному лицу, но не знает, где оно находится. Наиболее распространенная причина — обвиняемый скрылся от следствия.

После приостановления предварительного следствия, в случае неустановления лица, подлежащего привлечению в качестве подозреваемого и обвиняемого (п. 1 ч. 2 ст. 209 УПК РФ), закон предписывает следователю выявлять, устанавливать таких лиц (раскрывать преступление), хотя возможности его весьма ограничены, производство следственных действий уже не допускается (ч. 3 ст. 209 УПК РФ).

Что же касается розыска известных подозреваемых и обвиняемых, то он в силу указаний закона должен быть поручен органам дознания (органам, осуществляющим ОРД) и «объявлен как во время производства предварительного следствия, так и одновременно с его приостановлением» (ч. 2 ст. 210 УПК РФ).

Такой подход обусловливает своевременность взаимодействия следователей и оперативных подразделений по розыску преступников.

Таким образом, рассматривая взаимодействие между органами, осуществляющими ОРД и предварительное расследование (равно как и дознание) на различных этапах работы по использованию оперативно-розыскных результатов, можно выделить следующие его организационные и правовые формы.

Предварительный совместный анализ оперативных материалов на этапе активного оперативно-розыскного документирования преступных действий проверяемых (инициатором является сотрудник оперативного подразделения; оказание помощи следователем в правовой оценке имеющейся оперативной информации; определение степени готовности материалов для их официального представления для решения вопроса о возбуждении уголовного дела).

Взаимодействие на этапе процессуальной проверки представленных оперативных материалов в соответствии с требованиями ч. 1 ст. 144 и принятие решений на основании ст. 145 УПК РФ.

Возможность совместного, согласованного планирования следственных действий и ОРМ по возбужденному уголовному делу (по делам о тяжких и особо тяжких преступлениях такой план составляется в обязательном порядке и утверждается руководителями следственного и оперативно-розыскного органов; определяются сроки организации ОРМ и первоначальных следственных действий; расчет сил и средств, меры, но ресурсному обеспечению и т. п.).

Взаимодействие на стадии расследования преступления (осуществляется непрерывное оперативно-розыскное сопровождение уголовного дела; все ОРМ подчинены интересам решения задач уголовного судопроизводства; совместные планы расследования уточняются и корректируются; организуются совместные обсуждения просчетов и перспектив расследования).

Взаимодействие на основе отдельных письменных поручений в соответствии с п. 4 ч. 2 ст. 38 и ч. 1 ст. 44 УПК РФ (согласование содержания поручения, сроков выполнения; принятие к производству (ч. 3 ст. 7 п. 2 ст. 14 Закона об ОРД), систематическое информирование о выполнении, согласование и уточнение задания; представление результатов о выполнении поручения (ч. 2 ст. 11 Закона об ОРД).

Взаимодействие в рамках созданной следователем следственной группы с привлечением к ее работе должностного лица, осуществляющего ОРД на основании ч. 2 ст. 163 УПК РФ (работа под руководством следователя, добывание оперативно-розыскной информации, поддающейся проверке следственным путем; наличие оперативного работника в следственной группе (подозреваемому, обвиняемому об этом может не объявляться); следственные действия сотрудником оперативного подразделения могут выполняться только по письменному поручению следователя).

Совместные следственные действия следователя и оперативного работника на основании предписания ч. 7 ст. 164 УПК РФ, согласно которому следователь вправе привлечь к участию в следственном действии сотрудника органа, осуществляющего ОРД (участие этих лиц обязательно отмечается в протоколе; форма привлечения в соответствии с п. 4 ч. 2 ст. 38 УПК РФ).

Взаимодействие в специализированной СОГ, созданной по отдельным категориям преступлений (бригады по раскрытию тяжких и особо тяжких преступлений; работа по серийным и нераскрытым преступлениям прошлых лет, а также по преступлениям, вызвавших особый общественный резонанс).

Взаимодействие в дежурной СОГ (формирование группы; выезд на место происшествия; согласованная работа по обнаружению следов содеянного; возможная организация раскрытия «по горячим следам», ОРМ по поручению следователя и т. п.).

Согласованная работа по раскрытию неочевидных преступлений на стадии предварительного расследования и после приостановления уголовного дела на основании п. 1 ч. 1 ст. 208 УПК РФ, когда «лицо, подлежащее привлечению в качестве обвиняемого, не установлено» (заведение дела оперативного учета — оперативно-поискового дела; взаимное информирование о получении сведений, представляющих обоюдный интерес по установлению подозреваемого).

Взаимодействие следователя и оперативного работника на этапе возобновления приостановленного предварительного следствия в соответствии с ч. 1 ст. 211 УПК РФ, когда оперативным путем получены результаты ОРД, которые устраняют основания приостановления уголовного дела по и. 1 ч. 1 ст. 208 УПК РФ.

Взаимодействие при розыске подозреваемых и обвиняемых в соответствии со ст. 210 УПК РФ (вынесение постановления об объявлении розыска; совместное изучение имеющейся информации по уголовному оперативно-поисковому делам; совместная подготовка материалов на объявление местного, федерального и международного розыска; взаимное информирование о ходе розыскной работы).

Взаимодействие в процессе содержания подозреваемых под стражей в соответствии с ч. 2 ст. 95 УГ1К (обоснование необходимости оперативной работы с подозреваемым и получение письменного разрешения следователя; согласованность ОРМ и следственных действий по характеру, месту, времени; использование результатов ОРД в организации и тактике противодействия расследованию).

• [1] Маркушип А. Г., Аменицкая Н. А. Правовые и организационно-тактические основы взаимодействия органов предварительного расследования и оперативно-розыскной деятельности в борьбе с преступностью. Н. Новгород, 2007.
• [2] Фельдштейн Р. С. Лекции по уголовному судопроизводству. М., 1915. С. 8.
• [3] Карпец И. И. Проблемы преступности. С. 152.
• [4] Гущин А. Я., Громов Н. А., Царева Η. П. Оперативно-розыскная деятельность: совершенствование форм вхождения ее результатов в уголовный процесс. М., 2003. С. 13.
• [5] Карташов В. Н. Принципы права (некоторые аспекты понимания и классификации) / под ред. В. Н. Карташова, Л. Л. Кругликова, В. В. Брутнева // Юридические записки Ярославского государственного университета им. П. Г. Демидова. Ярославль, 1999. Вып. 3. С. 319.
• [6] Томин В. Т. Избр. тр. С. 33−34.
• [7] При систематизации принципов взаимодействия были учтены мнения ученых уголовного процесса, ОРД, криминалистики, психологии и управления, в частности Н. В. Бахирева, В. И. Быкова, В. Н. Гуценко, В. П. Малкова, Μ. П. Полякова, А. П. Попова, В. Т. Томина и др.
• [8] Философский энциклопедический словарь. С. 122−123.
• [9] Маркушин А. Г. Управление в органах внутренних дел. Н. Новгород, 2012. С. 126.
• [10] См.: Королев Г. Н. Учение об уголовно-процессуальной деятельности прокурора. Н. Новгород, 2005. Кн. 2. С. 67−69.
• [11] Необходимо отметить особые заслуги в разработке теоретических основ оперативно-розыскной информации профессора С. С. Овчинского, научные труды которого имеют ограниченный гриф доступа.
• [12] Поляков Μ. П. Уголовно-процессуальная интерпретация результатов оперативно-розыскной деятельности. Н. Новгород, 2001. С. 79.
• [13] Требование своевременности применительно к результатам ОРД имеет весьма важное значение. Своевременность получения — это предупреждение, пресечение преступлений, возможность предотвращения тяжких последствий. С одной стороны, своевременность реализации — это выбор момента, от которого зависит начало расследования: тактика, внезапность задержания, допросы, обыски и другие процессуальные меры. С другой — поспешность — это неполнота, упущение в документировании, которые порой очень трудно компенсировать следственными действиями. Данные вопросы в работе еще будут подробно рассматриваться.
• [14] В соответствии с действующим процессуальным законодательством может возникнуть ситуация, когда орган дознания передаст следователю уголовное дело (а не результаты ОРД) без выявленного лица, его совершившего, т. е. нераскрытым. Это только в том случае, когда в соответствии со ст. 157 УПК РФ («Производство неотложных следственных действий») при наличии признаков преступления, по которому производство предварительного следствия обязательно, орган дознания в порядке, установленном ст. 146 УПК РФ, возбуждает уголовное дело и производит неотложные следственные действия. После их производства (но не позднее 10 суток) направляет уголовное дело руководителю следственного органа и без установления лица, а сам обязан принять розыскные и оперативно-розыскные меры для установления подозреваемого, уведомляя следователя о результатах. Но эта ситуация не тождественна той, которую предусматривает Инструкция, так как уголовное дело еще не возникло.
• [15] Цит. по: Головко Л. В. Дознание и предварительное следствие в уголовном процессе Франции. М., 1995. С. 53. Автор в данном произведении, анализируя дознание Франции и России, убедительно доказывает, что они сильно отличаются, и прежде всего тем, что дознание во Франции содержит элементы как ОРД, так и собственно уголовного процесса, тогда как у нас дознание — это форма предварительного расследования. Именно поэтому автор делает вывод о высокой роли дознания полиции. Замечу, что такое благое, на наш взгляд, сочетание существовало и в нашем законодательстве в период реформ 1864 г. с применением Устава уголовного судопроизводства. См.: Квачевский А. Об уголовном преследовании, дознании и предварительном исследовании преступлений по судебным уставам 1864 года. Ч. 2. С. 108.
• [16] Безлепкин Б. Т. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации. М., 2002. С. 208.
• [17] «Участие» и русском языке толкуется как: 1. Деятельность, но совместному выполнению чего-нибудь. 2. Деятельное участие в чем-нибудь. См.: Ожегов С. И. Словарь русского языка. С. 734.
• [18] Крылов И. Ф., Бастрыкин А. И. Розыск, дознание, следствие: учеб. пособие. Л., 1984. С. 153−154.
• [19] Атмажитов В. М. К вопросу о стратегии развития розыскной работы органов внутренних дел в современных условиях // Правовые, научные и организационно-тактические проблемы оперативно-розыскной деятельности в современных условиях. М., 1997. С. 61−64.