Право СМИ на критику власти. 
Трудности реализации

В годы советской власти на публикацию журналистских материалов, содержащих критическую оценку действий властей, реагировать было необходимо. Делали это партийные органы, а по их прямому указанию и все остальные власти.

В новой России также была практика, обязывающая власти реагировать на публичную медийную критику их действий или бездействия. В 1996 г. указ о введении такой практики был издан Президентом России Б. Н. Ельциным, а в 2000 г. обновлен Президентом В. В. Путиным^[1].

В соответствии с этим Указом руководители федеральных министерств и ведомств и главы исполнительной власти субъектов Российской Федерации должны были в трехдневный срок рассматривать сообщения, распространенные в средствах массовой информации, о нарушениях подчиненными федеральных законов и указов Президента РФ либо о неисполнении или ненадлежащем исполнении соответствующими государственными служащими таких законов, указов и вступивших в законную силу решений судов. По результатам рассмотрения критических материалов СМИ они были обязаны в течение двух недель с момента опубликования направлять в редакции отчеты по итогам рассмотрения с копией в Главное контрольное управление Президента РФ. В случаях выявления по результатам рассмотрения тяжких последствий, а также преднамеренного характера нарушения, неисполнения или ненадлежащего исполнения федеральных законов, указов президента и решений судов руководители были обязаны направлять материалы в органы прокуратуры.

В последующие после принятия этого указа месяцы в рамках кампании по укреплению исполнительской дисциплины он был продублирован различными министерствами и ведомствами. Кроме того, президентский указ побудил также большинство губернаторов инициировать принятие местных нормативных актов, устанавливающих обязанность чиновников на местах реагировать на публикации в СМИ. Эта обязанность была закреплена в законодательстве целого ряда субъектов Российской Федерации. Затем были приняты постановления муниципальных органов, обязывающие руководителей органов местного самоуправления в определенные сроки рассматривать сообщения в СМИ.

Однако в июне 2005 г. президентский указ 1996 г. был неожиданно отменен и практика реагирования власти на критические выступления в СМИ вновь вернулась в русло чиновничьего усмотрения. Отметим, что попытки вернуться к нормативно-правовому регулированию столь важных для эффективного функционирования механизма отправления любой публичной власти общественных отношений происходят. Эта тема периодически попадает в зону внимания российской общественности и властей. Так, в 2008 г. в правительственной «Российской газете» появилось интервью с В. Васильевым, тогдашним председателем Комитета Госдумы по безопасности, ныне лидером фракции «Единой России» в Госдуме, который сказал, что они планируют оформить предложение по поводу возвращения такого рода регуляций в виде законопроекта и в ближайшее время внести в Госдуму^[2].

Как представляется, рано или поздно этот вопрос будет решен положительно и тогда будет полезен учет опыта реализации практики права СМИ на критику власти 90-х гг. XX в. Оптимальным вариантом презентации и сохранения этого опыта являются РЕКОМЕНДАЦИИ по итогам слушаний 12 февраля 1997 г. «СМИ: критика власти и власть критики», подготовленные Судебной палатой по информационным спорам при Президенте РФ, Главным контрольным управлением Президента РФ, Союзом журналистов России.

Пример из практики.

РЕКОМЕНДАЦИИ по итогам слушаний 12 февраля 1997 года «СМИ: критика власти и власть критики» (подготовлены Судебной палатой по информационным спорам при Президенте Российской Федерации, Главным контрольным управлением Президента Российской Федерации, Союзом журналистов России).

• 1. Участники слушаний высказали единое мнение, что Указ Президента Российской Федерации «О мерах по укреплению дисциплины в системе государственной службы» № 810 от 6 июня 1996 года, в части, направленной на создание новых отношений между государственными органами власти и прессой при публикации критических материалов, выполняется неудовлетворительно. Несмотря на неоднократные случаи полного игнорирования руководителями этих органов критических выступлений прессы, безразличия к обнародованным в средствах массовой информации фактам нарушения законов, неудовлетворения справедливых и правомерных жалоб граждан, за восемь месяцев со времени принятия Указа ни один руководитель, нарушающий требования Указа, не был привлечен к установленной ответственности.
• 2. На слушаниях также отмечалось, что нередко и средства массовой информации под видом критических выступлений распространяют недостоверную информацию, безосновательно порочащую честь, достоинство и деловую репутацию руководителей. Огульно дискредитируются молодые государственные институты демократической России. Непрофессионально, без знания дела освещаются сложные социальные, экономические, политические и иные проблемы жизни российского общества. Имеют место и публикации так называемых «компроматов», основанных на незаконно добытых или сфальсифицированных материалах. В этих ситуациях средства массовой информации становятся разменной монетой в столкновении чьих-то корпоративных интересов, используются для «убийства репутации» оппонентов, в иных неблаговидных целях. Продолжается и неправомерное вмешательство прессы в частную жизнь граждан.
• 3. Участники слушаний были едины во мнении, что надо незамедлительно принять ряд организационных и правовых мер, усилить просветительскую деятельность, чтобы наладить принципиально новые отношения руководителей органов власти и прессы, выступающей с критическими материалами.

Механизм исполнения Указа № 810 и, прежде всего, установленной им ответственности, должен заработать во всю силу, обеспечивая необходимое взаимодействие власти и прессы в наведении порядка, укреплении дисциплины в системе государственной службы.

4. Помочь делу может практика, при которой средства массовой информации при публикациях о нарушении прав и свобод граждан, несоблюдении законов будут конкретно указывать тех руководителей, кому адресуются критические материалы, от кого ждут ответа, оповещать об этом общественность. Безадресные публикации приводят к положению, при котором многие ведомства, их руководители делают вид, что их это не касается, что это относится к другим органам власти.

В прессе следовало бы публиковать полученные ответы, информацию о принятии конкретных мер по устранению нарушений закона, исправлению ошибок. В случаях же волокиты, нарушения установленных Указом сроков, необходимо сообщать о таких фактах в Главное контрольное управление Президента РФ, органы прокуратуры.

Весьма полезен был бы в этой области и общественный контроль, представителям которого следовало бы предоставлять место на страницах изданий, на телеэкране.

5. Без внимания руководителей органов государственной власти не должен оставаться ни один материал, освещающий факты нарушения Конституции РФ, федеральных законов, Указов Президента РФ.

В этой связи особая роль возлагается на пресс-службы органов исполнительной власти, которые должны брать на учет критические выступления, готовить в срок материалы для руководителей, контролировать направление ответов в СМИ.

Учитывая важное значение пресс-служб министерств и ведомств в исполнении Указа № 810, было бы полезным приступить к централизованной подготовке инструктивных материалов о работе пресс-служб с тем, чтобы эти структуры выступали не барьером на пути журналистов к информации, а настоящим посредником между прессой и властью.

Целесообразно было бы организовать подготовку соответствующей инструкции Департаменту по культуре и информации Правительства РФ, с широким участием представителей самих пресс-служб, с перспективой подготовки в дальнейшем Кодекса практических правил для пресс-службы.

• 6. На слушаниях обращалось внимание на то, что для журналистов, прежде всего руководителей средств массовой информации, стадо проблемой дозвониться до руководителей органов государственной власти. Сложилось положение, при котором коммуникации контролируются исключительно секретарями, референтами, не допускающими контактов со своим «начальником» даже по специальным телефонным сетям, несмотря на имеющееся положение об использовании этих сетей непосредственно руководителем государственного органа.
• 7. Необходимо обратить особое внимание журналистов, что информация, которая распространяется в прессе, может иметь характер либо сведений (фактов, обстоятельств), либо мнений (оценки, суждения, анализ и т. п.). При том, разумеется, что в конкретной публикации могут содержаться и сведения, и мнения. В соответствии со ст. 49 Закона о СМИ журналист перед публикацией должен проверять достоверность распространяемой информации и несет ответственность за распространение недостоверных сведений, унижающих честь, достоинство и деловую репутацию гражданина, организаций, а также за публикации, представляющие неправомерное вмешательство в частную жизнь. Исключения составляют только случаи, перечисленные в ст. 57 Закона о СМИ — если сведения получены от информационных агентств, если они являются дословным воспроизведением фрагментов официальных выступлений должностных лиц государственных органов, организаций и общественных объединений и т. п.

Никакие иные ссылки, в том числе на слухи, «хорошо информированные источники», предположения, полученные письма, добытые незаконным путем «компроматы», высокий статус авторов сведений, не освобождают журналистов, прежде всего главных редакторов от ответственности за распространение недостоверных сведений (фактов, обстоятельств), унижающих честь, достоинство и деловую репутацию гражданина или организации.

Следует иметь в виду, что интервью, которое представляет собой одну из форм распространения информации, также не освобождает журналиста от требований, установленных статьями 49, 57 Закона о СМИ. В то же время участники слушаний отмечали, что действующая статья 57 Закона о СМИ, охватывает не все случаи, встречающиеся на практике, и может быть использована как барьер для распространения объективной информации.

Распространение мнений, оценок, суждений даже самого нелицеприятного свойства, но не содержащих по своей форме нарушений правовых и этических норм, представляет собой реализацию установленной Конституцией РФ свободы мысли и слова и не может быть поставлено в вину журналисту, в том числе главному редактору издания.

Рекомендовать главным редакторам средств массовой информации в спорных конкретных ситуациях получать квалифицированную юридическую помощь с целью предотвращения гражданских исков, взаимных претензий с властными структурами и появление иных нежелательных социальных конфликтов.

• 8. Учитывая непонимание, а значит, и неисполнение многими журналистами и руководителями СМИ ряда принципиальных положений Закона РФ «О средствах массовой информации», в частности, закрепленных в ст. 49, 51, 57, а также общую потребность журналистского сообщества в четкой регламентации его профессиональной деятельности, следовало бы приступить к подготовке Кодексов практических правил в сфере телевидения, газетного дела, других областях СМИ, с учетом имеющегося Кодекса профессиональной этики российских журналистов, для чего создать рабочую группу на базе факультета журналистики МГУ. После подготовки к i июня 1997 г. проектов таких Кодексов обсудить их в журналистских коллективах и рекомендовать их принятие и исполнение всеми редакциями СМИ.
• 9. В Кодексе практических правил в прессе реализовать нормы профессиональной этики журналиста, в том числе недопустимость использования в публикациях ненормативной лексики, огульного и вульгарного осмеивания армии и органов внутренних дел (милиции), унижения женщин, нарушения нравственных интересов детства и юношества, игнорирование принципа равноправия мужчин и женщин, пренебрежительного отношения к национальному равноправию, публикации непрофессионально проведенных социологических опросов, ненаучно сформированных рейтингов, прегрешений против культуры, смакования фактов из частной жизни и т. п.
• 10. Большим злом в отношениях «критики власти» и «власти критики» стали выступления в СМИ так называемых «телеадвокатов», когда без разрешения следователя адвокаты, защищающие обвиняемых по конкретным уголовным делам, излагают конкретные материалы дела, давая им свои оценки с целью положительно настроить общественное мнение в отношении своих подзащитных, оказать давление на правосудие.

Кроме нарушения правовых и этических норм, такими адвокатами формируется еще и односторонняя оценка данного дела, поскольку следователи лишены на этапе предварительного следствия возможности высказывать свои оценки и считают недопустимым публичное обсуждение результатов еще не оконченного расследования.

Конкретные материалы расследуемых уголовных дел могут разглашаться и распространяться журналистами, иными лицами при соблюдении требований закона, в установленных случаях лишь с разрешения соответствующих прокуроров и следователей, и в определенных ими объемах.

• 11. Участники слушаний пришли к выводу, что повышение правовой культуры журналистов стало одним из условий дальнейшего развития российского общества, так как на практике властные структуры нередко сталкиваются с незнанием журналистами элементарных правовых требований, регулирующих отношение власти и прессы, с неграмотными запросами информации и т. п.
• 12. Следует весьма критически отнестись к погоне многих изданий, под предлогом экономически бедственного положения, за коммерческим успехом за счет качества, профессионализма изданий.

Участники слушаний не разделяют позицию высказанную некоторыми журналистами, что тяжелое экономическое положение прессы оправдывает снижение нравственных требований при подготовке к публикации материалов. Практика заказных статей, в тех случаях, когда эти статьи служат недобросовестной конкуренции, лоббистским интересам и т. п., заслуживает осуждения.

13. В слушаниях были обсуждены далеко не все проблемы, которые возникают при исполнении Указа № 810. В частности, была высказана необходимость корректировки в Указе сроков реагирования органов власти на критические выступления, выдвигались предложения о некоторых дополнениях и изменениях в законодательстве о СМИ, по-прежнему подчеркивалась необходимость разработать четкий механизм реализации Закона «О государственной поддержке СМИ и книгоиздания Российской Федерации» и ряд других.

Вместе с тем выражалась надежда, что настоящие Рекомендации, которые аккумулируют мнения участников слушаний, помогут в решении некоторых конкретных вопросов, послужат делу продвижения России к столь необходимым цивилизованным отношениям прессы и власти в современных условиях.

Пример из практики. Отношения прессы и власти неоднократно освещались в СМИ. Одним из таких примеров может служить статья в газете «Известия» от 04.02.2013 г.

" Свобода СМИ лучше, чем несвобода СМИ"

Пресс-секретарь главы правительства Наталья Тимакова, видимо, думает иначе. На прошлой неделе госпожа Тимакова заявила на одном из заседаний в Белом доме в присутствии многочисленных государственных служащих, что немедленно инициирует проверку с привлечением спецслужб фактов доступа журналистов газеты «Известия» к служебной переписке чиновников.

Якобы в правительстве недовольны случаями, когда информация из переписки между различными министерствами и ведомствами с администрацией президента и премьер-министра становится достоянием общественности в виде публикаций в нашем издании.

— В последнее время газета «Известия» демонстрирует подозрительную осведомленность именно в служебной переписке. Возмущает не факт работы журналистов, не источники, возмущает конкретно то, что рабочие документы, которые адресованы президенту, премьер-министру, вице-премьерам, оказываются в газете зачастую раньше, чем у них на столах, — пояснила свою позицию Наталья Тимакова.

Наверняка каждое уважающее себя издание посчитает за честь столь лестную оценку своей деятельности. И претензии Натальи Тимаковой, точнее, опасения тоже очевидны. «Свобода лучше, чем несвобода», как справедливо заметил однажды нынешний глава кабинета министров, и вполне возможно, утечка информации в обход официальных каналов задевает профессиональные качества госслужащих из пресс-службы правительства. Вместе с тем Дмитрий Медведев наверняка не станет оспаривать и другую непреложную истину, что правда лучше, чем неправда.

" Известия" - не глянцевая или бульварная пресса; они никогда не вмешиваются в частную жизнь госчиновников, если, конечно, это не касается их потаенных коррупционных взаимоотношений.

Но производственный процесс министерств и ведомств не может быть секретом, если, разумеется, это не информация, составляющая государственную тайну. Или инсайд, публикация которого может отрицательно сказаться на экономике страны.

Наверняка многие публикации «Известий» не по нраву премьерминистру, вице-премьерам и другим членам правительства. Но в них нет заказной хулы. Как нет и преданных заискиваний, восторженных лобызаний, которые (судя по другим нашумевшим словам Дмитрия Медведева о своем уважении независимой прессы, так как она «никогда ничего никому не лижет») ненавистны главе правительства.

Что же касается справедливого аудита творчества любого издания, существует лишь один критерий: правда в нем или ложь. Если в газете опубликована правда, не так важно, как журналисты ее добыли. Правде не нужен штамп канцелярии. Со штампом канцелярии правда — ложь. Даже если это канцелярия Открытого правительства.

Суть не в том, что Наталья Тимакова вместо внутреннего расследования обещает привлечь для этого спецслужбы. Хотя весьма животрепещуще выглядела бы со стороны сцена, как силовики в масках выворачивают наизнанку шкафы со скелетами чиновников или изучают пронзительное содержимое их аккаунтов в социальных сетях. Суть в том, что пресс-секретарь требует расследования публикаций именно в «Известиях», в то время как практически все общественно-политические и деловые издания страны работают с информацией из источников в кабинете министров. А это похоже уже на расправу с неугодными. На заговор против правды.

Не один год СМИ публикуют статьи по данным «источников в правительстве», но до сих пор ни один из таких эксклюзивов почему-то не вызывал неприятия у госпожи Тимаковой. Что же случилось? Нынешние ее эскапады — забота о государстве или какая-то личная неприязнь? Или помощь дружественным изданиям в конкурентной борьбе с нами?

" Известия" выходят уже почти век. Судьба издания неразрывно связана с историей страны. На своем долгом веку оно повидало много. И многих. Мудрых редакторов, талантливых журналистов. Ретивых и не очень чиновников. Одних уж нет, а те далече. А в газете по-прежнему из новостей делают «Известия» .

Редакция

Авторское право на интервью с представителем власти. Как известно, авторское право возникает вследствие создания и использования произведений науки, литературы и искусства. Тот текст, который выходит из-под пера журналиста или сотрудника пиар-службы органа власти (прессрелиз), в авторско-правовом смысле приобретает значение авторского произведения.

С одной стороны, сотрудник PR-службы или журналист, являясь автором своих произведений, в силу этого получает определенные права, закрепленные в ст. 1255 ГК РФ.

Наряду с этим ряд прав возникает и у органа власти и редакции СМИ, где они работают. В частности таковые закреплены в ст. 1295 ГК РФ «Служебное произведение». С другой — за исключением ряда случаев, орган власти, сотрудник его PR-службы, журналист, редакция СМИ, не вправе использовать произведение другого лица без его разрешения.

В этом контексте немаловажное значение приобретает вопрос: кому должно принадлежать авторское право на интервью с представителем власти? С одной стороны, интервью обычно читают не потому, что интервьюером был, пусть даже именитый журналист, а потому, что на вопросы отвечал, например, член областного правительства или мэр города, где живут читатели данного издания. Однако при этом автором такого материала считается только журналист. Подобная традиция сложилась не только в российском праве, но и в зарубежном. Объясняется она тем, что работа журналиста над интервью носит творческий характер: он придумывает и продумывает вопросы, обрабатывает ответы интервьюируемого. Поэтому авторские права должны принадлежать журналисту или редакции СМИ (в случае служебного произведения). Только журналист может рассчитывать на гонорар или иное вознаграждение за публикацию интервью. Из этого следует и то, что интервьюируемый нс вправе ограничивать каким бы то ни было образом распространение этого интервью в СМИ, не имеет права на его отзыв из публикации. Журналисту же такого рода права предоставлены. В частности, журналист может, пользуясь нормой ч. 1 ст. 42 Закона о СМИ, снять свою подпись под интервью, содержание которого, по его мнению, было искажено в процессе редакционной подготовки, либо запретить или иным образом оговорить условия и характер его использования.

Это объясняется тем, что журналист несет ответственность собственным именем и репутацией за соответствие действительности любого сообщения и справедливость всякого суждения при условии, что они были распространены за его подписью, под его псевдонимом или анонимно, но с его ведома и согласия.

Соглашаясь на интервью, сотрудник органа власти и управления вправе попросить об «авторизации» своих высказываний, если в них сообщается нечто ранее публике неизвестное. Журналист обязан эту просьбу удовлетворить (п. 3 ст. 49 Закона о СМИ), т. е. дать на сверку текст интервью перед его публикацией. Кроме того, журналист обязан сохранять конфиденциальность полученной в ходе интервью определенной служебной информации (п. 4 ст. 49 Закона о СМИ), но просьба о запрете на распространение такой информации, очевидно, должна поступать одновременно с получением самой информации, а не в последующем. При этом получения согласия па публикацию или изменения ответов на случай, если интервьюируемый вдруг изменит свою точку зрения или захочет по-другому изложить свою позицию, со стороны журналиста не требуется. Другое дело, если интервьюер внесет в текст ответов свои мысли. Если в результате будет нанесен вред чести, достоинству, деловой репутации сотрудника органа власти и управления, он вправе предъявить претензии журналисту и редакции СМИ.

Препятствование профессиональной деятельности журналиста. Создание помех осуществлению законных прав журналиста образует собой отдельный состав преступления. Уголовный кодекс РФ (ст. 144) говорит об ответственности за «воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналистов путем принуждения их к распространению либо к отказу от распространения информации». Судебная практика показывает, что в 2009 г. по ст. 144 УК было осуждено всего три, а в 2010 г. — ни одного человека. Одна из причин этого в том, что преступления в отношении журналистов трудно раскрывать. Даже в случае задержания подозреваемого очень сложно бывает доказать, что преступление совершено им именно в связи с профессиональной деятельностью журналиста. Как результат, в большинстве таких случаев уголовные дела возбуждаются по более общим статьям о преступлениях против личности (ст. 105−119 УК), а не по ст. 144 УК РФ.

Однако исключения из такого рода практики все-таки случаются. Например, в 2006 г. именно по ст. 144 УК РФ был осужден к 10 месяцам лишения свободы условно и лишению права занимать государственные должности в течение одного года тогдашний председатель Комитета по информационной и национальной политике Республики Алтай г-н К. Дело было возбуждено прокуратурой по обращению главных редакторов государственных газет «Звезда Алтая» и «Алтайдын Чолмоны» к своим учредителям — Государственному собранию и Правительству Республики Алтай. Они просили пресечь попытки председателя Комитета ввести цензуру в этих изданиях. В частности, им запрещалось публиковать материалы о деятельности ряда депутатов республики, от них требовали размещать исключительно положительные материалы о деятельности бывшего в то время главой Республики Алтай М. Лапшина. Если редакторы отказывались исполнять эти указания, К. шантажировал изменениями условий заключенных с ними трудовых договоров. Горно-Алтайский городской суд признал К. виновным в воспрепятствовании законной профессиональной деятельности журналистов с использованием служебного положения (ч. 2 ст. 144 УК РФ). Приговор был обжалован в Верховном суде Республики Алтай, который оставил жалобу без удовлетворения. Решение вступило в законную силу.

Для того, чтобы журналисты, работающие в СМИ, имели возможность свободно собирать и распространять информацию, их профессиональные права не должны ущемляться. Под ущемлением свободы массовой информации понимается воспрепятствование со стороны граждан, должностных лиц или государственных органов и организаций, общественных объединений законной деятельности учредителей редакций, издателей, распространителей продукции СМИ, а также журналистов (ст. 58 Закона о СМИ). В Законе о СМИ перечислены некоторые формы ущемления свободы массовой информации: осуществление цензуры, вмешательство в деятельность и нарушение профессиональной самостоятельности редакции, нарушение прав журналиста, установление ограничений па контакты с журналистом и передачу ему информации и т. п. За нарушение прав журналистов предусмотрена дисциплинарная, административная или уголовная ответственность. Самая опасная форма ущемления прав журналистов — принуждение к распространению или отказу от распространения информации — влечет ответственность по уже упомянутой ст. 144 УК РФ.

Федеральный закон от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ дополнил ст. 144 УК частью третьей, предусматривающей ответственность за воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналистов путем принуждения их к распространению либо отказу от распространения информации, если указанные действия соединены с насилием над журналистом или его близкими либо с повреждением или уничтожением их имущества, а равно с угрозой применения насилия.

Данное дополнение закона было инициировано Советом при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека, Президент данную инициативу поддержал и это стало законом. А именно, ч. 3 ст. 144 УК, которая перевела воспрепятствование законной деятельности журналистов в разряд тяжких преступлений, их теперь расследует Следственный комитет, за это предусмотрено жесткое наказание — до шести лет тюрьмы^[3].

В основном составе этого преступления (ч. 1), который остался неизменным, говорится о воспрепятствовании законной профессиональной деятельности журналиста путем его принуждения к распространению либо к отказу от распространения информации. Обязательным признаком объективной стороны является способ совершения преступления, который состоит в принуждении журналиста. Принуждение в данном случае состоит в физическом или психическом воздействии на журналиста с целью изменить его поведение.

Правовое регулирование рекламной деятельности. В соответствии со ст. 36 Закона о СМИ «Распространение рекламы в средствах массовой информации осуществляется в порядке, установленном законодательством Российской Федерации о рекламе». Основным в этом ряду является Федеральный закон от 13 марта 2006 г. № 38-?3 «О рекламе» (Закон о рекламе). Реклама в нем определяется как «информация, распространенная любым способом, в любой форме и с использованием любых средств, адресованная неопределенному кругу лиц и направленная на привлечение внимания к объекту рекламирования, формирование или поддержание интереса к нему и его продвижение на рынке» (ст. 2).

Несколько упрощая, можно сказать, что предмет Закона о рекламе образуют отношения по поводу рекламы, носящей предпринимательский характер. В него, например, не входят отношения по поводу «сообщений органов государственной власти, иных государственных органов, сообщений органов местного самоуправления, сообщений муниципальных органов, которые не входят в структуру органов местного самоуправления, если такие сообщения не содержат сведений рекламного характера и нс являются социальной рекламой» (п. 4 ч. 2 ст. 2). Отношения по поводу распространения в СМИ политической рекламы, в том числе предвыборной агитации и агитацию по вопросам референдума, Закон о рекламе также нс регулирует.

Основными субъектами (участниками) рекламной деятельности, согласно Закона о рекламе, являются:

• • рекламодатель — изготовитель или продавец товара либо иное определившее объект рекламирования и (или) содержание рекламы лицо;
• • рекламопроизводитель — лицо, осуществляющее полностью или частично приведение информации в готовую для распространения в виде рекламы форму;
• • рекламораспространитель — лицо, осуществляющее распространение рекламы любым способом, в любой форме и с использованием любых средств;
• • потребители рекламы — лица, на привлечение внимания которых к объекту рекламирования направлена реклама;
• • антимонопольный орган — федеральный антимонопольный орган и его территориальные органы.

Важно подчеркнуть, что в соответствии со ст. 38 Закона о рекламе, ответственность рекламодателя, рекламопроизводителя и рекламораспространителя, в частности, перед потребителями рекламы четко разграничена по критерию вины за содеянное. Ответственность рекламораспространителя (в частности, СМИ) предусмотрена за нарушение требований норм Закона о рекламе, перечисленных в п. 7 ст. 38 Закона о рекламе. В основном эти нормы касаются времени, места и средств размещения рекламы.

Ответственность субъектов рекламной деятельности обычно возникает по поводу так называемой ненадлежащей рекламы, т. е. такой, в которой допущены нарушения установленных законодательством требований к ее содержанию, времени, месту и способу распространения (недобросовестная, недостоверная).

Недобросовестной, например, признается реклама, которая порочит честь, достоинство или деловую репутацию лица, в том числе конкурента.

Недостоверной признается реклама, которая, как пример, содержит не соответствующие действительности сведения о правах на использование официальных государственных символов (флагов, гербов, гимнов) и символов международных организаций или об официальном или общественном признании, о получении медалей, призов, дипломов или иных наград.

В соответствии с нормой п. 4 ст. 5 Закона о рекламе реклама не должна побуждать к совершению противоправных действий, а также призывать к насилию и жестокости.

Также в рекламе не допускается указание на то, что объект рекламирования одобряется органами государственной власти или органами местного самоуправления либо их должностными лицами. Кроме того в рекламе не допускается использование бранных слов, непристойных и оскорбительных образов, сравнений и выражений, в том числе в отношении пола, расы, национальности, профессии, социальной категории, возраста, языка человека и гражданина, официальных государственных символов (флагов, гербов, гимнов), религиозных символов, объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации, а также объектов культурного наследия, включенных в Список всемирного наследия.

Не допускается размещение рекламы информационной продукции, подлежащей классификации в соответствии с требованиями Федерального закона от 29 декабря 2010 г. № 436-?3 «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию», без указания категории данной информационной продукции.

Важным видом рекламы является социальная реклама, представляющая собой «информацию, распространяемую любым способом, в любой форме и с использованием любых средств, адресованную неопределенному кругу лиц и направленную на достижение благотворительных и иных общественно полезных целей, а также обеспечение интересов государства» (?. 11 ст. 3).

Закон о рекламе дифференцирует правовой режим рекламной информации в зависимости от тех или иных форм ее распространения. Установив определенные «правила игры» на российском рекламном пространстве, российское законодательство закрепляет порядок и систему органов, призванных осуществлять государственный контроль и саморегулирование рекламной деятельности.

От лица государства контроль за соблюдением законодательства РФ о рекламе в настоящее время осуществляют в пределах своей компетенции антимонопольный орган — Федеральная антимонопольная служба (ФАС РФ) и ее территориальные подразделения.

В соответствии со ст. 33 Закона о рекламе ФАС РФ осуществляет в пределах своих полномочий государственный надзор за соблюдением законодательства РФ о рекламе, в том числе предупреждает, выявляет и пресекает нарушения физическими или юридическими лицами законодательства РФ о рекламе, а также возбуждает и рассматривает дела по признакам нарушения законодательства РФ о рекламе.

Закон о рекламе (ст. 32) закрепляет также отдельные правомочия органов саморегулирования рекламной деятельности.

В декабре 2002 г. крупнейшие журналистские объединения, а также ассоциации рекламных агентств и рекламодателей России подписали совместный документ — Российский рекламный кодекс. В нем они установили для себя ряд ограничений и обязательств в связи с тем, что в обществе усиливается недовольство навязчивостью и качеством рекламы. Кодекс направлен на формирование цивилизованного рынка рекламы и развитие здоровой конкуренции. Он создан на базе Международного Кодекса рекламной деятельности с учетом этических норм и культурно-исторических традиций России.

На базе этого Кодекса Совет Ассоциаций Медийной Индустрии (САМИ) в марте 2004 г. сформировал из представителей основных организаций, объединяющих рекламное сообщество России (Ассоциация коммуникационных агентств России, Ассоциация рекламодателей; РосБренд), медиаиндустрии (НЛТ, МедиаСоюз), общества потребителей и других Общественную комиссию по этике и добросовестности в рекламе.

Целью Комиссии стало создание возможности для выработки индустриальных норм в области рекламной этики и добросовестности, создание общей площадки для взаимного согласования интересов всех участников рынка рекламы и ее потребителей. Общественная комиссия по этике и добросовестности в рекламе в течение ряда лет успешно выполняла функции санитара «рекламного леса». 12 марта 2012 г. состоялось подписание российского Кодекса практики рекламы и маркетинговых коммуникаций, инициаторами подготовки которого выступили Некоммерческое партнерство Содружество производителей фирменных торговых марок «РусБренд» и Ассоциация коммуникационных агентств России (АКАР).

Целью данного Кодекса является формирование высоких этических стандартов рекламной деятельности и их соблюдение всеми участниками рекламного процесса. По словам президента АКАР С. Коптева, Кодекс станет основополагающим документом при формировании эффективной системы саморегулирования рекламной отрасли и стимулом для принятия необходимых самоограничений ее участниками.

• [1] Указ Президента РФ «О мерах по укреплению дисциплины в системе государственной службы» от 6 июня 1996 года (см.: Собрание законодательства Российской Федерации, 1996, № 24, ст. 2868). Редакция данного Указа от 27.06.2000 № 1192 не публиковалась (!).
• [2] См. об этом: Козлова Н. После прочтения не сжигать! Прокуроров обяжут изучать критические статьи. И принимать меры // Российская газета. 2008. 10 окт.; Глисков А. Реакция власти на критику в прессе: право или обязанность // Законодательство и практика СМИ. 1999. № 4.
• [3] Президент подписал закон об уголовной ответственности за насилие над журналистами. URL: asozd2.duma.gov.ru (дата обращения: 24.04.2013).