Заключение. 
История, философия и методология социальных наук

В учебнике рассмотрены влиятельные теоретические системы — философия социологии, философия экономики, философия политологии, философия юриспруденции и философия историологии. Каждая из них, насыщенная многочисленными проблемными аспектами, предельно выразительна. Но, разумеется, судьба этих метанаучных систем складывается далеко не одинаково.

Значительным достижением философии социологии является выделение социологических направлений, а также традиция анализа разнообразных социологических теорий. Указанный теоретический акцент заслуживает высокой оценки. Она не исключает нескольких существенных проблемных аспектов социологии. Мы имеем в виду, во-первых, недостаточное метанаучное снаряжение социологии; во-вторых, трудности, связанные с освоением научного плюрализма; в-третьих, спорное позиционирование социологии одновременно как общей теории всех социальных процессов и, вместе с тем, специфической социальной теории.

Философия экономики прошла полуторавековой путь развития в рамках философских систем позитивистской направленности. Она не без труда, освобождаясь от абсолютизации семантического подхода, переходит на позиции прагматики. В этом отношении философия экономики сильно уступает философии других социальных наук. Но, разумеется, в некотором отношении философия экономики является лидером среди всех аксиологических наук. Имеется в виду ее смысловая утонченность. Не счесть рекордов концептуальной утонченности, установленных в философии экономики и связанных, в частности, с изобретением концептов стоимости, ожиданий, вероятности, игры. Кто понимает необходимость концептуальности в аксиологических науках, тот всегда найдет поддержку своих устремлений в понятийном богатстве философии экономики. Достоин упоминания также и такой неординарный факт. Лидеры методологии экономики контактируют с философами значительно реже, чем их коллеги из области других общественных наук. Едва ли достойна одобрения разобщенность экономистов и философов.

Философия политологии на фоне своих влиятельных соперниц — философии социологии и экономики — смотрится не особенно внушительно. Особенно болезненно сказывается недостаточное внимание к философии науки. С большим трудом осваивается теоретический плюрализм. Разумеется, сильной стороной политологии является разработка концепта власти, актуального во всех социальных науках.

Философия юриспруденции никак не разорвет свою связь с субстанциальной философией. На протяжении книги неоднократно подчеркивалось, что развитие той или иной науки предполагает вначале отторжение субстанциальной философии, а затем переход к метанаучной философии. Указанный процесс в области юриспруденции, равно как и политологии, пока не достиг желаемой завершенности. Еще одна беда современной философии юриспруденции состоит в ее недостаточной метанаучности. Многие юристы никак не могут отказаться от догмы, согласно которой юриспруденция относится к области субнаук. Недопонимается, что концепты юриспруденции имеют смысл лишь в контексте содержания соответствующих субтеорий, например экономических или политических.

Сильная сторона философии юриспруденции состоит в ее исконном стремлении достичь этических высот. Этическая тематика проблематизируется в юриспруденции в большей степени, чем, например, в экономике.

В философии историологии имеет место синдром общей науки, управляющей всеми другими науками. Игнорирование их содержания приводит к научной поверхностности. Но историология является не общей наукой, а мезометанаукой. Следовательно, историология неизбежно должна проходить стадию специализации. В этой связи следует обратиться к другим наукам, пытаясь усвоить их концептуальное богатство.

Философия историологии не имеет себе равных в качестве науки о рядах исторических событий, имеющих временной характер. С этих позиций она представляет значительный интерес для любой другой науки. Везде соотношение прошлого, настоящего и будущего имеет исключительно актуальное значение.

Что касается концептуальных акцентов данного учебника, то они были представлены уже в предисловии, а затем неоднократно обсуждались во многих его частях. Очевидно, нет необходимости возвращаться к ним.

Итак, уважаемый читатель, наше концептуальное мероприятие подошло к концу. Действенна лишь та наука, которая зовет к новым свершениям. Если учебник в данном отношении заслуживает хотя бы малейшего одобрения читателя, то, значит, усилия его автора не были напрасными.