Понятие и предмет гражданского процессуального права

Гражданское процессуальное право относится к базовым отраслям российского права.

Отрасли права — это наиболее крупные звенья структуры права, представляющие собой совокупность правовых норм, охватывающих качественно особые виды общественных отношений^[1].

Первоначально отличие одной отрасли права от другой проводилось по предмету правового регулирования. Значительно позже признаками, характеризующими своеобразие отраслей, были названы еще и метод правого регулирования, а также источники права.

Под предметом отрасли права в теории права принято понимать круг тех общественных отношений, которые этой отраслью регулируются. Отличительная особенность отраслей заключается в том, что они охватывают такие виды общественных отношений, которые по своему глубинному содержанию требуют особенного правового регулирования^[2]. Поэтому понять, что собой представляет гражданское процессуальное право, можно, только определив, какие отношения составляют его предмет.

А. Подход к определению предмета отрасли гражданского процессуального права как общественным отношениям, возникающим между судом и участниками процесса при возбуждении, рассмотрении, разрешении гражданских дел, пересмотре судебных актов, а также отношения, складывающиеся в порядке принудительного исполнения таких актов, был принят многими процессуалистами^[3]. Однако в науке можно встретить утверждение, что предмет этой отрасли наряду с общественными отношениями составляет также и процессуальная деятельность^[4].

В действительности правильным является первый подход. Предметом любой отрасли права, и в том числе гражданского процессуального права, являются общественные отношения. Именно их регулируют нормы права. Тот факт, что в процессуальных отраслях процессуальной деятельности, складывающейся при осуществлении правосудия (т.е. процессу), придается особое значение, еще не свидетельствует о том, что она составляет самостоятельный предмет отрасли. Такая деятельность является не чем иным, как результатом реализации прав и осуществления обязанностей, которые в результате воздействия правовых норм на общественные отношения возникают у участников процесса.

Б. Также дискуссионным является вопрос о том, какие именно отношения составляют предмет гражданского процессуального права. Представители традиционного, «узкого» подхода исходят из того, что предметом этой отрасли являются отношения, возникающие при рассмотрении гражданских дел судами^[5].

Однако в науке был предложен и иной подход к предмету гражданского процессуального права, который нередко называют «широким». Так, в 1962 г. вышла публикация профессора Н. Б. Зейдера «Предмет и система советского гражданского процессуального права», в которой автор предложил включать в гражданское процессуальное право кроме норм, регулирующих отношения, возникающие при рассмотрении гражданских дел в судах, еще и нормы, регулирующие отношения по рассмотрению дел государственным арбитражем, административными (в том числе нотариальными), а также общественными органами. По мнению ученого, основанием для подобного расширенного подхода к предмету этой отрасли является единство целей, а также предмета деятельности органов, разрешающих спор о праве^[6].

Концепция широкого подхода к предмету гражданского процессуального права нашла как своих сторонников (среди них, например, В. Н. Щеглов^[7], И. А. Жеруолис^[8], Г. Л. Осокина^[9]), так и противников (например, М. С. Шакарян^[10], Н. А. Чечина^[11], А. А. Мельников^[12], А. Т. Боннер^[13]).

Думается, что правы ученые, которые придерживаются традиционного «узкого» подхода к предмету данной отрасли права. Тот факт, что различные органы нередко рассматривают одинаковые правовые вопросы, совсем не исключает того, что общественные отношения, складывающиеся с их участием, имеют сущностную специфику и абсолютно самостоятельны, а следовательно, составлять предмет одной отрасли права не могут. Так, например, только судебная деятельность осуществляется в рамках процессуальной формы (о процессуальной форме см. 1.3.5.).

В. В литературе можно встретить попытку обосновать существование кроме традиционных также и других процессуальных отраслей. Например, некоторые авторы считают, что в предмет гражданского процессуального права не входят отношения по рассмотрению трудовых дел судами или даже несудебными органами. Такие отношения, по их мнению, составляют предмет трудового процессуального права^[14]. Однако в данном случае полагаем ошибочным выделение отрасли права на основе специфики рассматриваемого дела.

Как известно, единственным подходящим критерием для отграничения одной отрасли права от другой является специфика общественных отношений, которые этой отраслью регулируются. Когда речь идет о рассмотрении трудовых дел в судах — характер дела не меняет специфики отношений между судом и иными участниками процесса, — они остаются гражданскими процессуальными. В свою очередь, когда трудовые споры рассматриваются, например, в комиссии по трудовым спорам — отношения по их рассмотрению являются процедурными, а не процессуальными, поскольку они не имеют сущностных признаков последних (суда, процессуальной формы) и входят в предмет трудового права.

Не менее дискуссионным является вопрос о соотношении гражданского процесса и административного и их отраслевой принадлежности. Так, некоторые ученые считают, что административным процессуальным правом следует считать совокупность правовых норм, регулирующих отношения, складывающиеся при рассмотрении в судах дел, возникающих из административных (властных) правоотношений. По их мнению, такие споры имеют мало общего с делами, рассматриваемыми в гражданском судопроизводстве, а следовательно, нормы, регулирующие их рассмотрение, не могут составлять отрасль гражданского процессуального права.

Кроме того, наличие самостоятельного административного процесса обосновывают ссылкой на ст. 118 Конституции, в которой наряду с конституционным, гражданским и уголовным судопроизводством выделяется также и административное судопроизводство. Сторонники такого подхода ратуют за создание самостоятельных административных судов и самостоятельного административного процессуального кодекса. Другие авторы идут еще дальше и называют административно-процессуальными кроме вышеуказанных еще и отношения, возникающие при рассмотрении административных дел несудебными органами или даже все отношения по реализации норм административного права.

По нашему мнению, в связи с тем что в настоящее время большинство дел, возникающих из публичных (административных) правоотношений рассматривается по правилам ГПК и АПК, то нормы, по которым происходит их рассмотрение, являются гражданскими процессуальными. Думается, что подобное решение вопроса в целом обоснованно, поскольку рассмотрение таких дел, даже несмотря на то что в их основе лежит элемент власти и подчинения, с определенными особенностями возможно в процессе цивилистического, а не уголовного типа^[15]. В свою очередь отношения, складывающиеся при рассмотрении административных дел несудебными органами, а тем более любые другие отношения по реализации норм административного права не являются процессуальными, поскольку в них отсутствуют признаки таковых^[16].

Следовательно, выделение новых процессуальных отраслей мы находим нецелесообразным и считаем, что прав М. К. Треушников, который пишет, что гражданское процессуальное право универсально. Оно устанавливает порядок рассмотрения и разрешения гражданских дел в широком понимании этого термина. Частные нормы, относящиеся к порядку разрешения трудовых, семейных, административных споров, содержатся в источниках материального права и применяются с учетом более общих норм гражданского процессуального права. Изъятие из ГПК целых институтов в другие процессуальные акты, а также их дублирование способно существенно навредить всему процессуальному законодательству^[17].

Г. В науке также существует спор о том, входят ли в предмет гражданского процессуального права отношения, возникающие при рассмотрении гражданских дел арбитражными судами. Как известно, арбитражные суды рассматривают гражданские дела, возникающие из предпринимательской и иной экономической деятельности, по общему правилу, по спорам между индивидуальными предпринимателями и (или) юридическими лицами.

Некоторые ученые (например, М. К. Треушников, В. В. Ярков, В. В. Блажеев) считают, что такие отношения в предмет гражданского процессуального права не входят, а нормы, определяющие порядок рассмотрения дел в арбитражных судах, составляют самостоятельную отрасль — арбитражное процессуальное право. Подобный подход в частности обосновывают следующими доводами: для граждан и юридических лиц, когда они вступают в отношения в связи с осуществлением ими предпринимательской деятельности, законодательством предусмотрен особый правовой режим. При принудительной реализации субъективного права особенности материального права оказывают известное влияние на сам процесс (процедуру) судопроизводства, поэтому порядок судопроизводства в арбитражных судах с учетом специфического правового режима предпринимательской деятельности должен быть иным, отличающимся от порядка судопроизводства в общих судах^[18].

Другие полагают, что отношения по рассмотрению дел в арбитражных судах составляют предмет дублирующей по отношению к гражданскому процессуальному праву отрасли российского права. Данная позиция впервые была предложена Д. А. Фурсовым^[19].

И наконец, третьи (например, И. М. Зайцев, М. С. Шакарян, Д. М. Чечот) включают отношения, складывающиеся при рассмотрении дел в арбитражных судах, в предмет гражданского процессуального права^[20]. Такой подход, по нашему мнению, правилен. Как известно, разницу в отраслях права нужно искать в природе тех отношений, которые регулируются правовыми нормами. В данном случае очевидно, что вне зависимости от того, о каких судах (общей юрисдикции или арбитражных) идет речь, отношения, складывающиеся с их участием, по сути одинаковые — это отношения по рассмотрению, разрешению, пересмотру гражданских дел в судах, т. е. гражданские процессуальные отношения. В обоих случаях возникает цивилистический процесс, который имеет единую задачу — защиту нарушенных прав и интересов. «Различие только в объеме сферы действия судебной защиты: для общих судов она всеобъемлющая, для арбитражных судов — специальная»^[21]. Более того, единым также является и метод правового регулирования, а также (за некоторыми исключениями) принципы процесса.

Иначе говоря, несмотря на то что отношения в сфере предпринимательской деятельности действительно обладают некоторой спецификой, в то же время такая специфика не предопределяет природную сущность тех отношений, которые складываются при рассмотрении дел судами^[22].

Кроме того, в России в отличие от некоторых европейских стран, нет деления на гражданское и торговое законодательство, каждое из которых имеет свои особенности в регулировании гражданско-правовых отношений с участием физических лиц и организаций, что в таких странах является одним из факторов появления специальных торговых судов^[23].

Все вышесказанное в опровержение позиции о самостоятельности отрасли арбитражного процессуального права является контраргументом против позиции тех авторов, которые говорят о том, что арбитражное процессуальное право — это «отрасль дубль». Кроме того, как нередко подчеркивается в юридической литературе, понятие «отрасли дубля» не соответствует теории права и не вписывается в систему права.

Д. Неоднозначно решается и вопрос о природе отношений, возникающих при принудительном исполнении актов юрисдикционных органов.

Представители классического подхода (М. С. Шакарян, А. Т. Боннер, А. К. Сергун) считают, что такие отношения составляют предмет гражданского процессуального права.

Однако в 1970;х гг. М. К. Юков предложил рассматривать совокупность норм, регулирующих исполнительное производство вторичным образованием гражданского процессуального права.

Подобная позиция стала отправной точкой для того, чтобы многие последующие исследователи пришли к выводу о существовании самостоятельной отрасли права — исполнительного права (так считают, например, В. В. Ярков, В. М. Шерстюк, Г. Д. Улетова)^[24].

Как известно, изначально исполнительное производство было предназначено исключительно для исполнения актов судов. Значительно позже в его рамки было отдано и исполнение актов различных внесудебных органов. В советское время порядок исполнения регламентировался ГПК, а субъекты, осуществляющие исполнение, были при судах.

Однако в 1997 г. были приняты Федеральный закон «Об исполнительном производстве», который предусмотрел самостоятельный регламент порядка принудительного исполнения актов судебных и несудебных органов, а также Федеральный закон «О судебных приставах», обусловивший создание федеральной службы судебных приставов в системе Минюста России.

Во многом именно данные обстоятельства привели ряд исследователей к выводу о том, что исполнительное производство заслуживает совершенно самостоятельного отраслевого регулирования^[25]. В настоящее время стало модным предлагать новые доводы в поддержку самостоятельности исполнительного права, так, например, пишут, что у этой «отрасли» якобы имеется самостоятельная система принципов.

На первый взгляд может показаться, что сторонники нового подхода правы, поскольку очевидно наличие самостоятельного закона (в настоящее время Федерального закона от 02.10.2007 № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве»), в котором действительно закреплены некие принципы. Однако возникает вопрос: достаточно ли этого для выделения самостоятельной отрасли права? По нашему мнению, следует согласиться с теми правоведами, которые полагают, что выделение самостоятельного законодательства, регулирующего исполнительное производство, не было обусловлено действительной необходимостью, а принципы исполнительного права, зачастую выделяемые в нормативных источниках, на самом деле таковыми не являются^[26].

Исключение из рамок отрасли гражданского процессуального права отношений по принудительному исполнению актов судов нарушает его логическую целостность. Дело в том, что основная задача возникающего на основе процессуальных отношений гражданского процесса — защита прав, которую вряд ли можно считать достигнутой без приведения решения в исполнение. В то же время сложно будет назвать стадией процесса исполнительное производство, если нормы, его регулирующие, считать самостоятельной отраслью права.

Единым представляется и метод правового регулирования, применяемый при регулировании отношений по рассмотрению гражданских дел в судах и при принудительном исполнении актов юрисдикционных органов. За некоторыми исключениями, в исполнительном производстве действуют принципы гражданского процесса.

Весьма значительна и роль суда в исполнительном производстве: так, ряд важных действий может совершать исключительно он. Другие же действия осуществляются под контролем суда. Не опровергает сказанного и то обстоятельство, что в некоторых случаях в отношениях, возникающих в рамках исполнительного производства, суд не принимает участия. Схожим образом в предмет уголовно-процессуального права входят отношения как с участием суда, так и с участием органов, производящих предварительное расследование.

Многие вопросы, связанные с принудительным исполнением, регулируются ГПК, поэтому сложно отрицать процессуальный характер таких отношений. Кроме того, важно, чтобы исполнительные действия совершались в рамках процессуальной формы, что предопределяет ряд существенных гарантий для заинтересованных лиц.

Однако сказанное не исключает и того, что в рамках исполнительного производства могут возникать отношения, имеющие не гражданскую процессуальную природу. Например, отношения, возникающие при обжаловании действий судебного пристава вышестоящему приставу, имеют административно-правовую природу.

Е. Исходя из вышесказанного, предмет гражданского процессуального права составляют общественные отношения, возникающие между судами (общими и арбитражными) и иными участниками процесса при возбуждении, рассмотрении, разрешении гражданских дел, пересмотре судебных актов по таким делам, а также складывающиеся при принудительном исполнении актов судебных и несудебных органов. В свою очередь, отрасль гражданского процессуального права составляют правовые нормы, которые эти отношения регулируют.

• [1] Алексеев С. С. Общая теория права. Т. I. М., 1981. С. 244.
• [2] Там же. С. 248.
• [3] Советский гражданский процесс / под ред. А. А. Добровольского и А. Ф. Клейнмана М., 1970. С. 11.
• [4] Гражданский процесс / под ред. К. С. Юдельсона. М., 1972. С. 9.
• [5] Именно к такому выводу приходили как дореволюционные, так и советские ученые (см., например: Васьковский Е. В. Курс гражданского процесса Т. I. М., 1913. С. 646; Советский гражданский процесс / под ред. М. А. Гурвица. М., 1967. С. 8).
• [6] Зейдер Н. Б. Предмет и система советского гражданского процессуального права // Правоведение. 1962. № 3. С. 69−82.
• [7] Щеглов В. Н. Гражданское процессуальное правоотношение. М., 1966. С. 148.
• [8] Жеруолис И. А. Сущность советского гражданского процесса // Российский ежегодник гражданского и арбитражного процесса. 2006. № 5. С. 474.
• [9] Осокина Г. Л. Гражданский процесс. Общая часть. М., 2003. С. 22−24.
• [10] Шакарян М. С. Соотношение судебной формы (гражданского процесса) с иными формами защиты субъективных прав // Юридические гарантии применения права и режим социалистической законности в СССР. Ярославль, 1997. С. 102.
• [11] Чечина Н. А. Основные направления развития науки советского гражданского процессуального права // Избранные труды по гражданскому процессу. СПб., 2004. С. 455.
• [12] Мельников А. А. Советский гражданский процессуальный закон. М., 1973. С. 81.
• [13] Боннер А. Т. Существует ли «юридический процесс» // Труды ВЮЗИ. М., 1980. С. 51−61.
• [14] См., например: Скобелкин В. Н. и др. Трудовое процедурно-процессуальное право / под ред. В. Н. Скобелкина. Воронеж, 2002.
• [15] Исключением являются лишь дела об административных правонарушениях, рассмотрение которых в процессе цивилистического типа вряд ли целесообразно.
• [16] Проблема выделения новых процессуальных отраслей была основательно проанализирована Н. А. Громошиной. Она же привела весомые аргументы против таких «новшеств» (подробнее об этом см.: Громошина Н. А. Дифференциация, унификация и упрощение в гражданском судопроизводстве. М., 2010).
• [17] Треушников М. К. Развитие гражданского процессуального права России // Теоретические и практические проблемы гражданского, арбитражного процесса и исполнительного производства. Краснодар; СПб., 2005. С. 33.
• [18] Рожкова М. А. Актуальные вопросы арбитражного процессуального права: соотношение гражданского и арбитражного процесса, понятие гражданского дела, диспозитивность в арбитражном процессе // Законодательство. 2001. № 10. С. 49−59.
• [19] Фурсов Д. А. Предмет, система и основные принципы арбитражного процессуального права (проблемы теории и практики). М., 1998. С. 23−38.
• [20] Г. Л. Осокина полагает, что включение общественных отношений с участием арбитражного суда в предмет гражданского процессуального права свидетельствует о принятии широкого подхода к предмету этой отрасли права, предложенного Н. Б. Зейдером (см.: Осокина Г. Л. Гражданский процесс. Общая часть. 2003. С. 22−24). С таким взглядом согласиться сложно. Дело в том, что, когда Н. Б. Зейдер предложил широкий подход к пониманию отрасли гражданского процессуального права, Госарбитраж не являлся судебным органом, его деятельность не была подчинена процессуальной форме, в которой должно осуществляться правосудие. В свою очередь, арбитражные суды, прообразом которых является государственный арбитраж, — это государственные суды, рассматривающие гражданские дела в рамках процессуальной формы, а следовательно, они осуществляют правосудие.
• [21] Громошина Н. А. Дифференциация, унификация и упрощение в гражданском судопроизводстве. М., 2010. С. 64.
• [22] Полагаем, что следует поддержать идею о том, что возможно объединение судов общей юрисдикции и арбитражных судов в одну систему во главе с единым высшим судом. При этом каждая из подсистем будет сохранять известную самостоятельность, а гражданское судопроизводство в них будет осуществляться с необходимыми особенностями.
• [23] И. М. Зайцев считал, что в основе деления на процессы лежат три разновидности неправомерного поведения — преступление, проступок, спор о праве. Спор о праве рассматривается как в гражданском процессе, так и в арбитражном, что предопределяет их родство. Отличия в арбитражном и гражданском процессах не исключают того, что арбитражная процессуальная форма — разновидность гражданской процессуальной (см.: Зайцев И. М. Процессуальные формы исковой защиты права // Вестник Саратовской государственной академии права. Саратов, 1996. С. 35−36).
• [24] Существует также оригинальная и, по нашему мнению, ошибочная позиция, согласно которой исполнительное производство рассматривается в качестве института административного права (так считают, например, В. И. Добровольский, В. М. Оганесян).
• [25] Подробнее об этом см.: Свирин Ю. А. Исполнительное производство и трансгрессия исполнительного права. М., 2009.
• [26] Боннер А. Т. Нужно ли принимать исполнительный кодекс? / Заметки о современном гражданском и арбитражном процессуальном праве / под ред. М. К. Треушникова М., 2004. С. 296.