Международное сотрудничество в сфере защиты прав и свобод личности

В результате изучения материала данной главы студент должен:

знать

• • международные стандарты в сфере защиты прав человека;
• • порядок формирования, полномочия и принципы функционирования международных правозащитных органов;

уметь

• профессионально толковать и использовать существующие международно-правовые документы применительно к конкретным практическим ситуациям;

владеть

• навыками обращения в международные организации с целью защиты прав и свобод человека.

Соотношение международных стандартов в сфере защиты прав человека и внутренней политики государства.

С момента принятия Всеобщей декларации прав человека, ознаменовавшей начало провозглашения прав человека в глобальном масштабе, прошло более 60 лет. Декларация разрабатывалась и принималась в условиях, когда сотрудничество по правам человека только начиналось. Защита прав человека рассматривалась государствами как сугубо внутреннее дело, и международное право, за некоторыми исключениями, не вторгалось в эту сферу. Принятие Декларации стало отправной точкой для развития отдельного направления в международном сотрудничестве, формирования самостоятельной отрасли международного права.

С тех пор в мире произошел существенный прогресс, отражением чего служат разработка и принятие государствами свыше 300 международных договоров по вопросам прав человека^[1]. Таким образом, рекомендательный документ, каковым была Декларация, обрел конкретизацию своих положений в договорах и конвенциях, содержащих юридические обязательства государств и предусматривающих органы контроля и мониторинга за соблюдением прав человека.

После нескольких десятилетий успешного установления стандартов основной задачей в сфере прав человека стала реализация взятых на себя обязательств. По словам Кофи Аннана, «для международного сообщества завершилась эпоха взятия на себя обязательств. Сейчас ему необходимо вступить в эпоху их реализации, в которой оно мобилизует волю и ресурсы, необходимые для исполнения данных обещаний»^[2]. Актуализирует проблему реализации и то, что ситуацию с правами человека в действительности нельзя назвать идеальной. Более того, она характеризуется некоторыми авторами как катастрофическая. По оценке специалистов, государства, многие из которых принимали участие в разработке «международного билля о правах» и подписали его, не соблюдают принятые обязательства. В этих условиях особое значение приобретает предотвращение нарушений прав человека, в частности, структурными мерами, например, национальными институтами или путем включения измерения прав человека в миротворческие миссии^[3].

Далее рассмотрим вопросы, связанные с понятием реализации прав человека и отдельных факторов и условий, влияющих на эффективность защиты прав человека.

1. Понятие реализации (осуществления) нрав человека. Права человека, закрепленные в конвенциях и других международных соглашениях и документах, реализуются прежде всего на национальном уровне государств. В преамбуле Всеобщей декларации по этому поводу говорится: «необходимо, чтобы права человека охранялись властью закона». С самого начала цель сотрудничества государства в области прав человека определялась как принятие внутригосударственных мер, формирование национальных правовых механизмов, деятельность компетентных государственных органов по реализации положений законодательства.

Однако на пути внутригосударственной реализации могут возникнуть препятствия для эффективного осуществления прав человека, такие как отсутствие «добросовестного управления», т. е. коррупция и неэффективное государственное управление или судебная власть. Для обеспечения исполнения государством своих обязанностей большинством международных конвенций по правам человека был введен международный мониторинг деятельности государства. Этот мониторинг (или контроль) может осуществляться в разных формах и различными способами, например, путем введения системы отчетов, когда государства через определенные промежутки времени обязаны предоставлять отчет о защите прав человека.

Содержание понятия реализации (осуществления) прав человека включает в себя обязанности государства уважать, защищать и реализовывать права человека. Во многих случаях реализация означает то, что государства и их органы власти должны уважать принятые права, например, право на личную жизнь или право на выражение мнения. Это в особенности относится к гражданским и политическим правам, в то время как в отношении экономических, социальных и культурных прав реализация означает подлинную деятельность государства, т. е. предоставление определенных услуг, таких как обучение и здравоохранение, обеспечение определенных минимальных стандартов. В этой ситуации принимаются во внимание возможности каждого конкретного государства. Например, ст. 13 Международного пакта экономических, социальных и культурных прав, признавая право каждого человека на образование, уточняет, что только начальное образование должно быть бесплатным для всех. Что касается среднего и высшего образования, оно должно быть открытым и доступным для всех, но бесплатное образование может вводиться постепенно. Концепция постепенного достижения соответственно возможностям касается нескольких экономических, социальных и культурных прав.

Обязанность защищать требует от государства предотвращать насилие и иные нарушения прав человека среди людей на своей территории. Здесь особое значение придается предотвращению нарушений прав человека структурными мерами, например, национальными институтами. На это обратила внимание Генеральная Ассамблея ООН, которая утвердила резолюцией от 20.12.1993 «Принципы, касающиеся статуса национальных учреждений, занимающихся поощрением и защитой прав человека (Парижские принципы)», предусматривающие создание национальных учреждений для поощрения и защиты прав человека, таких как омбудсмен или национальные комиссии по правам человека, а также рекомендацию о некоторых принципах относительно их компетенции, обязанностей, плюрализма и методов деятельности.

Одной из важных целей предотвращения насилия является обеспечение безопасности человека, изучению которой сегодня требуется придать приоритетное значение. Существует тесная взаимосвязь между правами человека и безопасностью личности, так как поощрение и реализация прав человека являются неотъемлемой частью безопасности человека. Нарушения прав человека угрожают его безопасности. Большинство угроз безопасности человека прямо или косвенно указывают на аспекты прав человека^[4]. Поэтому они могут использоваться в качестве индикаторов в механизмах раннего предупреждения для предотвращения конфликтов. Следовательно, права человека являются существенным инструментом в предотвращении конфликтов, а также в разрешении и трансформации конфликтов.

2. Причины, влияющие на уровень эффективности норм и механизмов защиты прав человека. Несмотря на прогресс, достигнутый в сфере кодификации норм по правам человека, и то, что были приняты многочисленные документы, пакты, конвенции, а также различные программы, направленные на защиту прав человека на международном и национальном уровнях, ситуацию с правами человека в разных странах нельзя назвать идеальной. Более того, она характеризуется некоторыми авторами как катастрофическая. По оценке специалистов, государства, многие из которых принимали участие в разработке «международного билля о правах» и подписали его, не соблюдают принятые обязательства. В докладе Генерального секретаря Amnesty International говорилось: «Несправедливость, неравенство и безнаказанность — явления, типичные для современного мира. Правительства должны действовать немедленно и преодолеть зияющий разрыв между обещаниями и действительностью. Спустя 60 лет после принятия ООН Всеобщей декларации прав человека люди по-прежнему подвергаются пыткам и жестокому обращению не менее чем в 81 стране мира, несправедливые судебные разбирательства проводятся по меньшей мере в 54 странах, и как минимум в 77 странах гражданам не позволяют свободно высказываться»^[5].

Проблема реализации норм о правах человека, эффективности правовой защиты стоит остро и в нашей стране.

Демократический правовой путь развития был оформлен в России принятием Конституции 1993 г., которая закрепила принцип приоритета прав человека и обозначила переход от тоталитарной системы к правовому государству и демократии. С полным основанием можно утверждать, что права и свободы человека, закрепленные в Конституции, полностью соответствуют положениям Всеобщей декларации прав человека. Однако их практическое воплощение в жизнь пока оставляет желать лучшего. Общечеловеческие ценности и достижения демократии нелегко прививаются в стране, где долгие годы господствовал авторитарный режим. Причины такой ситуации следует искать в правовой, социально-политической и других сферах жизни Российского государства. Остановимся на некоторых из них подробней.

Среди причин недостаточной эффективности защиты прав человека в России необходимо отметить слабость отечественных правовых механизмов в сфере прав человека. Далеко не все обязательства могут быть выполнены в нынешних условиях. Российское законодательство и практика его применения крайне медленно приводятся в соответствие с европейскими стандартами. Это относится прежде всего к отраслевому законодательству. Отсутствуют существенные сдвиги в защите прав граждан судебными и административными органами. Нарушаются правовые нормы, связанные со свободой передвижения, условиями содержания под стражей арестованных или задержанных лиц, не обеспечены права внутренних мигрантов, права детей, инвалидов. К этому следует добавить и сроки содержания под стражей лиц до судебного разбирательства. Все это связано с неотлаженностью механизма защиты прав человека и контроля за этим процессом, отсутствием ответственности за нарушение прав человека, безнаказанностью чиновников за бездушное отношение к людям.

Отражением ситуации с правами человека в нашей стране может послужить практика ЕСПЧ. В результате 10-летнего участия России в Европейской конвенции по правам человека мы имеем следующую удручающую статистику: всего поступило 46 685 российских жалоб, а в стадии производства находятся около 20 300 жалоб против России, это 26% от общего числа дел^[6]. При этом следует отметить, что ратификация Россией Конвенции о защите прав человека за это время так и остается в сознании и граждан, и государства лишь правом обращения в ЕСПЧ, но не обрела в полной мере своего другого смысла — как основания для защиты нарушенных прав в судах России. Между тем это право прямо вытекает из ч. 4 ст. 15 Конституции, устанавливающей приоритет международных договоров над федеральными законами. Таким образом, Европейская конвенция, как и другое международное соглашение в области прав человека, может быть непосредственно применена.

3. Всеобщность прав человека и национальная специфика государств (культурный релятивизм). В преамбуле Всеобщей декларации прав человека говорится: «всеобщее понимание характера этих прав и свобод имеет огромное значение для полного выполнения этого обязательства», т. е. положения о правах человека должны одинаково трактоваться государствами и всеми субъектами. Таким образом, фактическая реализация идеи всеобщности прав человека в практике государств — это одна из предпосылок эффективности норм, содержащихся в Декларации и в других международных актах. И хотя современная концепция прав человека в основном исходит из Европы, надо заметить, что идеи свободы и социальной справедливости, являющиеся фундаментальными для прав человека, присущи всем культурам. Однако концепция всеобщих, универсальных прав человека для всех людей стала приемлемой для всех государств только после Второй мировой войны, когда было достигнуто согласие в отношении Всеобщей декларации прав человека между 48 государствами ООН. Следует отметить, что на практике согласованная концепция всеобщности прав человека время от времени подвергается критике со стороны отдельных государств, включая тех, кто участвовал в ее разработке и выражал поддержку. Некоторые государства используют свои исторические, религиозные и культурные особенности в качестве доводов для обоснования утверждений о том, что права человека не могут применяться к ним так же, как к остальным государствам. «Нелиберальные» страны считают, что права человека отражают лишь западный подход к их оценке и не учитывают национальных традиций и культурных особенностей. Это порождает сомнения в отношении существования общепризнанных представлений о правах человека.

Приверженцы так называемого культурного релятивизма (относительности прав человека) отрицают универсальный характер прав человека исходя из очевидных различий, присущих отдельным локальным культурам, допускают и оправдывают применительно к последним все возможные отступления или ограничения, введение различных оговорок в отношении общепризнанных стандартов по правам человека.

Наиболее определенно идеи культурного релятивизма были высказаны делегацией Китая, Ирана при обсуждении проблем прав человека в рамках ООН и Всемирной конференции по правам человека, которая состоялась в Вене в 1993 г. Так, в заявлении Китая говорилось о том, что концепция прав человека является продуктом исторического развития. Страны на различных этапах развития или с различающимися историческими традициями и культурными ценностями имеют различное понимание и практику в области прав человека. Соответственно нельзя считать, что стандарты и модели прав человека, принятые некоторыми странами, являются единственными. И нельзя требовать, чтобы все страны подчинялись им. Попытки навязывать критерии прав человека, принятые одними странами или регионами, ведут к нарушению суверенитета стран и вмешательству в их внутренние дела. И вывод о том, что принцип невмешательства во внутренние дела неприменим в этой области, есть не что иное, как форма политического давления.

Представитель Ирана в ООН в одном из своих выступлений привел ряд аргументов для обоснования того, почему следует пересмотреть некоторые идеи, получившие отражение во Всеобщей декларации прав человека^[7]. Один из них состоит в том, что имеются существенные различия между доктриной прав человека в Исламской Республике Иран и ценностями, получившими закрепление в Декларации. Всеобщая декларация прав человека не может применяться мусульманами и не соответствует системе ценностей, признанной в Иране. В связи с этим его страна имеет право нарушать ее положения, поскольку она стоит перед выбором нарушения божественного права своей страны и нарушением нерелигиозного документа. Конвенции, резолюции и декларации международных организаций, нарушающие принципы ислама, не имеют силы в Исламской Республике Иран.

В этом контексте необходимо также отметить Каирскую декларацию о правах человека в исламе 1990 г., которая была разработана министрами иностранных дел Организации Исламской конференции, но которую так и не приняли на официальном уровне. Все права, закрепленные в этой Декларации, подчиняются исламскому шариату.

Россия в этой дискуссии тоже не осталась в стороне. В последние годы все чаще в политико-правовой сфере разрабатываются концепции особого пути, отрицающего направления «либерально-правового развития западной цивилизации». Эго обосновывается тем, что демократия и права человека — специфически западные феномены, и они не подходят странам с иной цивилизационной моделью. При этом делаются ссылки на самобытность нашего права и демократии, которая заключается в особом подходе к вопросу о соотношении прав человека с ценностями нравственного, религиозного, национального порядка. В «Основах учения Русской Православной Церкви о достоинстве, свободе и правах человека» говорится: «Разработку и применение концепции прав человека необходимо согласовывать с нормами морали, с нравственным началом, заложенным Богом в природу человека и опознаваемым в голосе совести». Далее также отмечается: «Права человека не могут быть выше ценностей духовного мира. А западная правовая доктрина основывается па признании приоритета прав человека перед другими социальными ценностями. Ведь именно права (т.е. права человека), а не нравственность, религия или идеология, являются, согласно Всеобщей декларации и Пактам о правах, „основой свободы, справедливости и всеобщего мира“»^[8].

Однако подобные представления о том, будто право должно быть моральным, нравственным, являются не бесспорным. Так, по мнению В. С. Нерсесянц, «подобное требование, если оно выходит за рамки правового способа удовлетворения правомерных правопритязаний морали (или нравственности), означает, по сути дела, что право должно быть не правом, а моралью, что содержание закона (позитивного права) должно быть не правовым, а моральным. Такое моральное правопонимание неизбежно деформирует существо не только права, но и морали, поскольку морализация права неизбежно сопровождается юридизацией морали. И в том и в другом случае праву и морали приписывается произвольное содержание и значение. А всякое отклонение от присущего только праву универсального принципа формального равенства в сторону иных нормативных регуляторов (нравственных, религиозных, идеологических и т. п.) неизбежно чревато произволом и насилием над личностью»^[9].

Необходимо отмстить, что споры по поводу приоритетов определенных прав и их всеобщности в противовес культурному релятивизму разгораются время от времени. Они были предметом обсуждения двух международных конференций по правам человека в Тегеране и Вене. Конференция в Тегеране в 1968 г. прояснила, что все права человека являются неделимыми и взаимозависимыми, а на конференции в Вене в 1993 г. участники пришли к следующему консенсусу: «Хотя значение национальной и региональной специфики и различных исторических, культурных и религиозных особенностей необходимо иметь в виду, государства, независимо от их политических, экономических и культурных систем, обязаны поощрять и защищать все права человека и основные свободы»^[10]. Таким образом, Декларация и Программа действий Венской всемирной конференции признали существование различных подходов к реализации прав человека, основанных на факторах истории, религии и культуры, но в то же время еще раз обратили внимание на обязанность государств выполнять все права человека. Поэтому существование культурных или религиозных различий не должно использоваться для оправдания неполного выполнения международных обязательств в области прав человека. Эго означает, что необходимо принимать во внимание культурный контекст. Происходящий в настоящее время в рамках ООН диалог цивилизаций имеет конкретной целью признание несомненной ценности различных цивилизаций без предоставления оправданий для невыполнения своих обязательств. Представляется, что признание и применение государствами в своей практике именно такого подхода к проблеме взаимосвязи универсальности (всеобщности) прав человека и культурного релятивизма в плане выполнения ими международных обязательств будет содействовать успешному решению задачи повышения эффективности защиты прав человека.

• [1] Словарь прав человека и народов / отв. ред. Р. А. Тузмухамедов, В. И. Кузнецов. М., 1993. С. 118.
• [2] Цит. по кн.: Трубников В. Ю. Международное право. М., 2009. С. 34.
• [3] Понимаем права человека. М.: Европейский центр обучения и исследования в области прав человека и демократии, 2005. С. 26.
• [4] Понимаем права человека. С. 17.
• [5] Трубников В. Ю. Указ. соч. С. 126.
• [6] Трубников В. Ю. Указ. соч. С. 127.
• [7] Трубников В. Ю. Указ. соч. С. 129.
• [8] Вера. Человек. Земля. Миссия России в XXI веке // 10-й Всемирный Русский Народный Собор. М., 2012.
• [9] Нерсесянц В. С. Общая теория государства и права. М., 1999. С. 47.
• [10] Параграф 5 Венской декларации и Программы действий 1993 года // Сб. норм. док. М.: ИНФРА-М, 1996. С. 56−58.