Глобализация мира и преступность

Глобальные явления закономерны, но не стихийны. Направление глобализации задают в основном США и другие индустриально развитые страны, которые получают от нее наибольшие выгоды. Провал этой политики в результате международного финансового и экономического кризиса конца 2008 г. может показаться неожиданным и случайным. Но это не так. К такому исходу закономерно вела эгоистическая политика США, стремящихся к однополярному миру, к единоличному господству в мире. Не получилось.

Глобализация противоречива. Она имеет позитивные и негативные, криминогенные и антикриминогенные свойства, причем криминогенность доминирует. Россия, встраиваясь в глобализационные процессы, должна была заблаговременно подготовиться к противодействию ее негативным и криминогенным факторам. И кое-что нам удалось.

Однако в результате экономического кризиса мир получил комплекс многолетних криминогенных обстоятельств: крушение экономик многих стран, неимоверную бедность миллионов людей в мире, неисчислимую безработицу, нищету, разорение предпринимателей, приведшие к массовым погромам даже в благополучной Европе, Америке и на других континентах, взрыву преступности, самоубийствам и другим криминальным последствиям. Все это прогнозировалось в том числе и автором^[1].

В последнее десятилетие о глобализации написано немало книг и статей и в нашей стране, и за рубежом. Она исследуется с различных сторон. Глубокие исследования проводили экономисты, социологи и политологи, анализируя как позитивные, так и негативные аспекты глобализации. Работы юристов чаще всего формальны. Они, как правило, были озабочены лишь возможным сближением правовых систем разных стран, которое позволяло им рассматривать глобализацию как позитивный процесс, по их мнению, допускающий унификацию права. Действительно, глобализирующееся международное сообщество по некоторым транснациональным проблемам вынуждено искать и вырабатывать схожие, и даже единые, подходы к особенно актуальным проблемам и принимать конвенции и другие международные документы, которые могут быть подписаны и ратифицированы разными государствами, что позволяет сблизить ту или иную правовую деятельность, хотя до правового единства в мире чрезвычайно далеко. Но всем хорошо известно, что многие важнейшие правовые установления зачастую существуют только на бумаге. До сих пор в мире господствует не право, а сила, «прикрытая правом». Анализ глобализации с криминологической точки зрения требует многозначного и более сложного подхода.

Криминологи вынуждены изучать не только сугубо уголовноправовые, но и политические, экономические, социологические, социально-психологические и иные реалии глобализации, которые характеризуются высоким уровнем криминогенности, что не дает оснований оценивать глобализацию только в позитивном (или даже в нейтральном) плане. И хотя глобализация в отдельных аспектах имеет антикриминогенный потенциал, ее криминогенные влияния доминируют и практически сводят на нет антикриминогенные возможности. В связи с этим глобализация применительно к юридическим наукам криминального цикла рассматривается в широком социальном контексте и комплексно^[2]. Рассмотрение глобализации в связи с различными мировыми тенденциями преступности в структуре многих криминологических проблем может снижать (затушевывать) глобализационные пороки уголовно-правовых и иных правовых аспектов. Поэтому среди юристов догматического направления уголовного права (в позитивном понимании этого термина), к сожалению, до сих пор нет глубокого осознания отрицательных сторон глобализации, а следовательно, нет и готовности и необходимых знаний для разработки уголовно-правовых проблем в связи с криминогенными аспектами глобализации.

Интенсивная глобализация мира, которая предопределяет и глобализацию преступности, является самой важной тенденцией современности. Глобализацию называют осевой проблемой, выражающей главное направление развития мира, главным противоречием и даже главным мировым конфликтом XXI в. Эта оценка уже ни у кого не вызывает сомнений. Естественно, глобальный конфликт не может не отразиться на всем комплексе жизни и деятельности человеческого сообщества, в том числе и на качественноколичественных характеристиках преступности, а следовательно, и на уголовной политике и уголовном праве каждой страны и мира в целом.

Осевой проблемой прошлого столетия было противостояние двух враждебных мировых систем — капиталистической и социалистической. Их непримиримые противоречия, сдерживаемые от развязывания новой мировой войны относительным ядерным паритетом противоборствующих сторон и реализуемые в изматывающей полувековой холодной войне, существенным образом отразились на состоянии преступности и борьбе с ней. В настоящее время сложилось своеобразное и довольно противоречивое взаимодействие цивилизаций, которое развивается на фоне ускоряющихся процессов политической, экономической, правовой, а также криминальной интеграции и глобализации.

Процесс глобализации идет давно. Некоторые ученые полагают, что она началась с древнейших времен^[3], но автор не разделяет этой позиции. Хотя сближение народов, конечно же, началось с незапамятных времен, но вряд ли это можно назвать даже протоглобализацией. Основные истоки современной интенсификации глобализационных процессов в мире — в исходе Второй мировой войны, и особенно в декларируемом окончании холодной войны между противоборствующими мировыми системами, что завершилось направленным и умелым экономическим и идеологическим разрушением одной из мировых систем с ее недееспособным руководством и утопической идеологией. Это подтолкнуло глобализацию, а также открыло новые возможности для западных победителей в реализации их стремления к однополярному миру, к победе над непокорными народами, особенно российским. И как бы некоторые вестернисты ни пытались доказать, что СССР развалился сам по себе, из-за внутренних противоречий, которые реально существовали, есть слишком много фактов, свидетельствующих о серьезных многолетних и целенаправленных усилиях США и их сподвижников по развалу страны, в том числе и путем разрушения нашей экономики и идеологии. Конечно, нельзя отрицать, что развалу СССР способствовали и пороки системы, а также недальновидное руководство страной.

Не случайно крушение Советского Союза ныне оценивается как «крупнейшая геополитическая катастрофа века»^[4]. За ней последовали кровавое крушение Югославии, Оранжевая революция на Украине и Революция роз в Грузии, насильственное вторжение в Афганистан, кровавая агрессия в Ираке, сопровождавшаяся разрушением древнейшей цивилизации и уничтожением древнего народа, военная угроза Ирану, Сирии и другим странам, которые не подчинились США. И хотя глобализация не идентична однополярности мира, но именно эта характеристика реализуется как доминирующая. Она стимулирует инициаторов ускоренной революционной, а не эволюционной глобализации, которая вносит существенные поправки в мировые и отечественные криминологические и уголовно-правовые проблемы.

На фоне еще сохраняющихся элементов холодной войны^[5] на мировую арену выступила единственная и могучая сверхдержава — США. Они, имея огромные экономические и военные преимущества, настойчиво продвигали глобализационные процессы, реализуя давнюю стратегию однополярного мира и идеологические установки «кто не с нами, тот против нас», насильственную «демократизацию» инакомыслящих стран и народов, неприкрытые притязания на мировое господство с планами полного контроля жизненных ресурсов мира. И хотя народы России, Югославии, Украины, Грузии, Узбекистана, Киргизии, Ирака, Афганистана, Ирана и других стран, подвергшихся американскому давлению, порой оказывают активное сопротивление, силы глобалистов не ослабевают. Однако могучей сверхдержаве не все оказалось под силу.

Збигнев Бжизинский, пропагандирующий в недалеком прошлом однополярный мир во главе с США, теперь стал критически оценивать свои прежние геополитические прогнозы. Он считает, что тогда они касались «новых реалий, возникших с распадом Советского Союза и новой расстановкой сил, в которой США отводилось первое место. Новый элемент в этом уравнении заключается в том, что Америка в качестве державы номер один увязла в кризисах на Ближнем Востоке, Персидском заливе, Афганистане и Пакистане. И это является серьезной проблемой для США и той роли, которую Америка играет в сегодняшнем мире… Влияние США в мире в настоящий момент снижается…»^[6]. И именно в этот момент в США начался финансовый и экономический кризис, охвативший весь мир. Это, однако, не означает, что давняя идея однополярного мира во главе с США в глобализирующемся мире утратила для них свою притягательность.

Глобализация мира — с его целенаправленно отстраиваемой однополярностью со стороны одной из сильнейших стран мира — затрагивает жизнь каждого человека, каждой страны. Эти глобальные процессы давно беспокоят население Земли, поскольку они несут в себе для большинства стран и народов не только и не столько позитивные изменения, сколько многочисленные негативные последствия (геополитические, военные, экономические, демографические, социальные, психологические, а следовательно, и криминологические), пути минимизации которых в нашей стране практически не разрабатывались.

Криминологические причинные проблемы глобализации почти не исследуются. Преступность в мире (кроме ядерного терроризма и некоторых других опасных видов угроз власть имущим) давно воспринимается правящими кругами как неизбежная данность. Богатые вырабатывают относительно надежные возможности защиты от преступных посягательств, а для бедных это их естественная среда обитания. Однако преступность, сопровождающая глобализацию, нарастает. В плане научных проблем криминального цикла особое значение в структуре негативных последствий глобальных изменений представляют криминогенные и иные криминологически значимые последствия глобализации, которые требуют адекватной криминологической и уголовной политики, а также уголовно-правового контроля как новых, так и традиционных форм общественно опасного поведения.

За последние годы в России издано огромное количество книг по проблемам глобализации отечественных и зарубежных авторов^[7]. В них рассматриваются самые разные вопросы: политические, экономические, социальные, экологические, культурные, военные и др. Часть работ касаются проблем государства и права в условиях продолжающейся глобализации. Некоторые отечественные юристы видят в глобализации лишь возможность инкорпорировать и имплементировать «лучшие западные и международные нормы и положения в российское законодательство». В законодательстве западных стран действительно много полезного, но некоторые российские авторы считают, что «там» все лучшее и единообразное. Хотя это совсем не так. В самой «образцовой» стране мира США, например, самый высокий уровень реальной преступности; самое большое среди развитых западных стран население тюрем; в кодексах 38 штатов сохраняется смертная казнь, да еще в самых изощренных формах, и ее применение расширяется. Там практикуются сделки преступника с правосудием; там архаичное и плохо систематизированное уголовное законодательство; там нет предварительного следствия; там существует уголовно-правовая, административно-правовая и гражданско-правовая конфискация имущества; там по многим делам бремя доказывания в уголовном процессе ложится на обвиняемого; там существует институт строгой ответственности, допускающий объективное вменение; там после событий 11 сентября 2001 г. ради безопасности американцев идет серьезное наступление на «Билль о правах»; у чернокожих американцев в 6 раз больше шансов, чем у белых, попасть за решетку за насильственные деяния, в 4 раза — за преступления против собственности и в 30 раз — за употребление наркотиков. Хотя доля чернокожих в структуре населения США не превышает 13%, среди тюремного населения они составляют более половины! В США «персонами года» становятся информаторы (у нас их презрительно называют «стукачами»). Соединенные Штаты Америки игнорируют ООН и международные нормы права, не признают Международный уголовный суд и т. д. Все эти специфические американские особенности и институты с точки зрения российских уголовно-правовых и уголовно-процессуальных традиций являются нонсенсом, и вряд ли Россия должна воспринимать их. Они критикуются и в США, но американские законодательные, судебные и исполнительные власти ориентируются не столько на то, где «кажется» лучше, сколько на свои национальные интересы и исторические особенности и традиции, на безопасность и мнение своего народа, на свои фактические криминальные реалии и возможности. И наконец, на свою давнюю и неизменную политическую стратегию «вашингтонского консенсуса» и «золотого корсета» . Эти важнейшие аргументы нашими реформаторами права, на основе которого осуществляется борьба с преступностью, практически игнорируются.

Реализация же идеи создания на современном этапе единого мирового правового пространства^[8] является пока утопией. Этого нет даже в странах Европейского Союза. Достаточно сопоставить уголовное и уголовно-процессуальное законодательство 25 стран ЕС, которые не могут прийти к консенсунсу даже по элементарным вопросам, чтобы убедиться, как велики имеющиеся различия.

Тем не менее необходимо осознавать, что глобализация неизбежна и в нее надо грамотно и своевременно встраиваться, чтобы не оказаться за бортом мирового развития. Однако это не означает, что в целях минимизации негативных последствий не следует оценивать (особенно применительно к криминологической и уголовно-правовой тематике) ее социально опасные и криминогенные тенденции, возможная печальная реализация которых при условии бездействия властей будет закономерной. Ведь своевременный прогноз даже более фатальных процессов может помочь в заблаговременной подготовке к их негативным последствиям. Л. Н. Гумилев в книге «Древняя Русь и Великая степь» писал: «Управлять землетрясениями или путями циклонов люди не умеют, но сейсмология и метеорология помогают спастись от стихийных бедствий и, наоборот, использовать благоприятные условия с наибольшим эффектом» .

Становление капитализма, например, было закономерным явлением, но он в свое первое столетие достиг беспрецедентной эксплуатации человека человеком, вызвав огромное недовольство эксплуатируемых, которое также закономерно (как один из возможных вариантов) привело к кровавым криминальным революциям.

И только потом, под страхом потери всех своих достижений, капитализм стал более или менее рационально цивилизоваться.

Рыночная экономика в России после дискредитации плановой социалистической системы также была закономерно необходимой, но ее практическая реализация была так извращена недальновидными инициаторами перестройки и рыночных реформ, что экономические, политические, психологические, нравственные и физические потери в общей сложности превысили последствия гитлеровского нашествия. Причем в послевоенные годы страна интенсивно восстанавливалась. В результате же перестроечно-рыночных реформ народ потерял веру и в социализм, и в демократию. Страна осталась разрушенной, разворованной и была отброшена на многие десятилетия назад. И лишь в последние годы, когда она стала проводить собственную, адекватную реалиям политику, Россия медленно поднимается с колен. Естественно, это не радует внешних и внутренних разрушителей страны, и они пытаются все исказить. А как писал Федор Достоевский, нет такой идеи, такого факта, который нельзя было бы опошлить и представить в смешном виде. Тем более при опоре на современные средства информации.

Остаются нерешенными серьезные криминальные проблемы. Заказные убийства, терроризм, организованная преступность, повсеместная коррупция, коррупционный захват государственных функций олигархами, перманентный преступный передел собственности, рейдерство, торговля людьми, наркотизм и другие формы почти неконтролируемого правом «нового» криминала сводят на нет и демократию, и рыночную экономику, и правовое государство, и права человека. Развитие уголовной политики и уголовного права остается ситуативным, неадекватным, лоскутным, пробельным и неэффективным. Оно опирается не на криминальные реалии и надежные криминологические анализ и прогноз, свидетельствующие о том, что страна идет к диктатуре криминала, а на политическую демагогию, на волне которой формировались так называемые реформаторы. А ведь они при прагматичном научном подходе могли бы воспользоваться опытом более чем успешных реформ в Китае, которые проводились намного раньше наших. Китай сейчас вышел на первые позиции в мире, и американские инвесторы не обращают внимания на то, что Китай «красный». Они знают другое: руководству Китая удается поддерживать стабильное развитие общества. А «краснота» проходит со временем, по тем же мировым законам эволюционного развития, без баррикад, революций, разрух, дефолтов и крови. И об этой эволюции свидетельствуют важные изменения, внесенные в Конституцию КНР в 2004 г., допускающие капиталистов в компартию страны, признающие капиталистические формы собственности и другие новеллы рыночного характера^[9].

Выдающийся американский экономист, лауреат Нобелевской премии, бывший главный экономический консультант Президента США Б. Клинтона, а затем главный экономист и вице-президент Мирового банка Джозеф Стиглиц в одной из своих фундаментальных работ, подтверждая этот факт, пишет: «Больший контраст, чем переход к рынку в России, организованный международными экономическими институтами, и переход к рынку в Китае, программа которого была разработана собственными силами (оба фрагмента выделены мной. -В. Л.), трудно себе представить. Если в 1990 г. внутренний валовой продукт Китая составлял 60% от российского, то к концу XX в. соотношение стало обратным. В то время как в России произошел беспрецедентный рост бедности, Китай пережил ее беспрецедентное сокращение»^[10]. Эту же мысль Дж. Стиглиц подтвердил, приняв участие в круглом столе «Итоги приватизации и стратегия развития экономики России» (Москва, 2004 г.). Он сказал: «Я согласен с тем, что приватизация, в том виде, в котором она прошла в вашей стране, несправедлива и сделана плохо. Это вылилось, во-первых, в недостаток законности приватизированных предприятий, а во-вторых, в социальное неравенство, обнищание населения»^[11]. Сейчас мы не пытаемся восстановить эту законность, и данный факт сохранится в памяти народа.

Китай последовательно искореняет бедность. Когда Поднебесная встала на путь реформ, каждый четвертый китаец жил впроголодь, сейчас — лишь 2%. В абсолютных цифрах для Китая это немало, около 24 млн человек. Вместе с постепенной ликвидацией бедности была также поставлена цель: ликвидировать безграмотность среди крестьянской молодежи и людей среднего возраста^[12]. Наша страна этими проблемами тоже озабочена, и они носят антикриминогенный характер, но четких задач их радикального решения пока нет, лишь в последние годы появились некоторые проекты.

Таким образом, глобализация, как и другие социальные процессы, хотя и закономерна, но, как и переход к рынку в Китае или России, может иметь различные последствия. Пути реализации социальных закономерностей всегда многовариантны. Выбор же вариантов существенно зависит от аналитических, прогностических, управленческих способностей и целевых установок руководства международных организаций, стран, их правящей политической, экономической и научной элиты, которая должна изучать свои собственные реальные закономерности и исходить из насущных интересов, конкретных условий и возможностей своих стран и народов.

Именно эти важнейшие принципы управления и реформирования государств легкомысленно или самонадеянно, а может быть, и с косвенным умыслом (прямой умысел я не рассматриваю, хотя в мировой и российской литературе много доказательств к этому) были проигнорированы руководством СССР, а затем и России в процессе непродуманного и непросчитанного реформирования советского общества и перехода России к криминальной рыночной экономике по лекалам американских советников. Даже автор «шоковой терапии» в российском варианте Е. Гайдар в одной из своих книг «Долгое время. Россия в мире: очерки экономической истории» (2005) признает, что нельзя сломать объективные возможности, но их можно реализовать или упустить, что если Россия хочет (в пределах своих объективных исторических шансов) ускорить развитие, ей не надо повторять современные западные политические модели^[13].

Глобализация, почти насильственно продвигаемая заинтересованными кругами, которые, казалось бы, все свои выгоды давно спрогнозировали и просчитали на много лет вперед (хотя и просчитались), а другие народы их вообще не интересовали, ставит перед нами те же аналитические, законотворческие и прогностические проблемы. Интересы стран и народов в условиях сжимающихся мировых и национальных ресурсов разные и, как правило, противоречивые, а нередко антагонистические, хотя есть и общие, например борьба с тем же терроризмом, но и она подчинена известным интересам.

Глобалистские интересы США по завладению энергетическими ресурсами мира четко обрисованы 36. Бжизинским в его последней (2004) книге «The Choice: Global Domination or Global Leadership» (Выбор: мировое господство или лидерство), в которой он цинично оценивает возможности многих стран, в том числе и России, лишь с позиции успешной реализации американских гегемонистских интересов^[14]. Этой стратегии придерживается большинство политической и экономической элиты США. В определенной мере ее разделяют элитарные круги индустриально развитых стран «золотого миллиарда», главным образом ЕС. Навязывая свои ценности, под предлогом борьбы с мировым терроризмом к границам политически и экономически ослабленной России, которой пытаются отвести роль сырьевой базы развитых стран^[15], приближаются американские и натовские войска.

" Глобализация с самого начала используется (и даже управляется) Соединенными Штатами Америки и особо заинтересованными в ней иными странами «золотого миллиарда» (в котором Россия пока не значится, хотя ее последовательное укрепление дает некоторую надежду на это. — В. Л.). Транснациональные компании и наднациональные международные организации исходя только из своих интересов решают проблемы глобализации"^[16], — пишет другой всемирно известный американский ученый Ноам Хомский. Реализация этих интересов влечет для других стран экономические, социальные, криминологические, а следовательно, и уголовно-правовые проблемы. Отрицательная оценка глобализации дается в аналитической работе С. А. Егишянца «Тупик глобализации: торжество прогресса или игрища сатанистов»^[17].

Глобализация многозначна. Существует множество ее определений, но суть ее кратко выражена Международным валютным фондом: глобализация — в возрастающей степени интенсивная интеграция рынков, товаров, услуг и капиталов. Профессор А. И. Уткин, директор Центра международных исследований Института США и Канады РАН, углубляет это определение, рассматривая глобализацию как совокупность трех балансов:

• 1) традиционного геополитического баланса наций, где США являются единственной и доминирующей сверхдержавой, а все другие подчинены им в той или иной степени;
• 2) баланса между нациями-государствами и глобальными рынками с мировыми финансовыми центрами (Уолл-стрит, Лондон, Франкфурт и др.);
• 3) баланса между нациями-государствами и индивидуумами, которые могут действовать на международной арене необычайно эффективно^[18].

Определение А. И. Уткина приемлемо для рассмотрения криминологических проблем, но есть и более детальные характеристики глобализации зарубежных и отечественных авторов, которые позволяют углубить ее криминологический и уголовно-правовой аспекты.

Эти аспекты глобализации не являются ее самостоятельным горизонтальным уровнем, как, например, экономические, политические, социальные, международные и т. д. (хотя и это деление условно). Глобализационные причины преступности связаны с различными составляющими глобализации «по вертикали». Это означает, что и политические, и экономические, и социальные, и экологические, и культурные, и другие «горизонтальные» аспекты глобализации могут быть криминогенными (способствующими преступности, национальной и транснациональной) и антикриминогенными (содействующими предупреждению преступных проявлений). Как очень сложный и противоречивый процесс, глобализация одновременно может быть и криминогенной, и антикриминогенной. Причем криминогенность глобализации намного превышает ее антикриминогенные возможности. И это положение является исходным при ее комплексной криминологической и уголовно-правовой оценке. Например, успешно используют различные возможности глобализации организованная преступность и организованный терроризм. Транснациональный характер этих наиболее опасных видов преступной деятельности является следствием глобализационных процессов. Глобализация предоставляет для транснациональных преступников и международных террористов исключительные возможности. Но криминогенность глобализации этим не исчерпывается^[19].

Анализ соотношения двух разных явлений, или двух разных исторических процессов, новейшего — глобализации мира и очень древнего — криминализации общественных отношений в человеческом обществе, показывает, что криминологический и уголовно-правовой аспекты глобализации очень важны. Необходимо адекватно оценивать, как будет развиваться в обозримом будущем криминализация человеческих отношений и борьба с преступностью в условиях прогрессирующей современной глобализации мира, а также как будет протекать сам процесс глобализации в условиях интенсивно растущей преступности при различных уровнях и формах ее уголовно-правового контроля. Предполагая тенденции, можно заблаговременно выработать действенные меры по минимизации преступности в глобализирующемся мире и по оптимизации уголовно-правового воздействия на различные формы совершаемых преступлений. В отсутствие таких мер трудно прогнозировать соблюдение демократических принципов, прав человека и нормальные экономические, политические, социальные и культурные отношения в мире в целом и его отдельных регионах и странах.

Можно говорить о существенном и специфическом воздействии глобализации по меньшей мере на восемь криминологически значимых аспектов:

• 1) на высокий уровень и своеобразную структуру преступности в мире и его отдельных странах;
• 2) совокупность причин и условий преступности и ее различных видов;
• 3) особенности личности преступников;
• 4) возникновение новых форм и видов общественно опасной деятельности;
• 5) расширение специфической сферы преступного в уголовном законодательстве;
• 6) транснационализацию преступности (особенно организованной и террористической);
• 7) вынужденное расширение международного сотрудничества в борьбе с транснациональной преступностью;
• 8) содержание и организацию предупреждения и пресечения преступности.

Таким образом, можно сказать, что все составные части криминологии в процессе дальнейшей глобализации могут претерпеть и уже претерпевают заметные и значимые изменения. Следует иметь в виду, что эти изменения носят вторичный характер, поскольку они детерминированы первичными политическими, экономическими, социальными и иными «горизонтальными» составляющими процесса глобализации. Поэтому обращение к многочисленным работам по глобализации, в которых подробно рассмотрены эти первичные «горизонтальные» составляющие, помогает понять характер и уровень криминогенности и антикриминогенности различных явлений глобализации.

К чести многочисленных отечественных и зарубежных исследователей глобализации (как правило, экономистов, социологов и политологов), надо заметить, что их работы почти не ангажированы политическими и иными предпочтениями. В них предпринимаются попытки объективно разобраться в осевой проблеме XXI в. Это особенно касается американцев Дж. Стиглица, Дж. Сороса, Н. Хомского и др. Даже 3. Бжизинский, который со свойственной ему прямолинейностью и агрессивностью отстаивал интересы и выгоды США, описывает не только позитивные, но и негативные стороны глобализации. Свой вклад в изучение данной проблемы внесли также немцы У. Бек, Г.-П. Мартин и X. Шуман (редакторы журнала «Шпигель») и россияне А. С. Панарин, А. И. Уткин, М. Г. Делягин, Э. А. Азроянц и многие другие.

Задача состоит в выявлении тех особенностей глобализации, которые способствуют совершению преступлений, в целях их своевременного прогнозирования и возможной минимизации, а также в изучении позитивных ее сторон, которые могут способствовать недопущению или предупреждению криминальных отклонений. В структуре криминогенных особенностей глобализации важное место занимают:

• а) проблема занятости населения;
• б) проблема рынков финансовых спекуляций;
• в) проблема утраты суверенитета национальными государствами, а также другие криминологически значимые процессы.

Первая криминологически значимая проблема — проблема занятости и связанный с ней уровень жизни народа. Глобалистыпрагматики оценивали ее с помощью пары цифр 20: 80 и концепции «титтитейнмента». Суть их в том, что при глобализации мира и использовании всех достижений научно-технического прогресса в XX в. будет достаточно 20% образованного населения, работающего на современном оборудовании, а остальные 80% останутся лишними, без работы и достаточных средств к существованию. И соответственно, они будут иметь колоссальные проблемы криминогенного характера. Эти «лишние» люди должны будут довольствоваться лишь «титтитейнментом» (от англ. tits — сиськи и entertainment — развлечение, термин 3. Бжизинского). Проблема занятости уже сейчас стоит достаточно остро даже в богатых и развитых западноевропейских странах, поскольку бизнесмены закрывают заводы на Западе, где дорогая рабочая сила, и переводят их на Восток. Сотни тысяч европейцев остаются безработными. Бизнесменов не интересуют социальные проблемы тех стран, откуда они уходят, их интересует большая прибыль.

Содержать и удерживать в рамках права до 4 млрд «лишнего» населения планеты титтитейнментом вряд ли окажется возможным.

Как выразился один из участников дискуссии в «Фермонт-отеле» (Сан-Франциско, 1995 г.), возникает дилемма: «либо ты ешь ленч, либо на ленч едят тебя»^[20]. Несомненно, глобализация несет миру свободу, но в ее теперешнем виде это свобода дикой природы: кто сильнее, богаче, конкурентоспособнее, тот и выживет. Глобальная свобода капитала уничтожает свободу личности человека. В докладе ООН «О развитии» (1998) прямо указывается, что «плоды глобализации продаются глобальной элите», хозяевам и управителям глобализации.

По данным ООН, еще в 1960 г. богатство 20% состоятельных граждан мира в 30 раз превосходило имущество 20% бедного населения планеты, а к концу XX в. разрыв увеличился до 80 раз. Состояние трех самых богатых людей превышает доход 600 млн, существующая пропасть между бедностью и богатством неимоверно расширилась. Глобализация еще более интенсифицирует распространение глобального неравенства, а неравенство — преступности.

Профессиональный взгляд на проблему неравенства в процессе глобализации высказывает даже Дж. Сорос: «Во-первых, это все более увеличивающийся разрыв между богатыми и бедными как внутри стран, так и среди стран. По общему признанию, глобализация — не игра с нулевой суммой: выгоды от нее превосходят все затраты, иначе говоря, прирост богатства не просто достаточен для компенсации неравенства и прочих негативных эффектов глобализации, он выше всех затрат. Проблема в том, что победители не собираются выплачивать какие-либо компенсации проигравшим ни внутри стран, ни на уровне государственных отношений. „Государство всеобщего благоденствия“… перестало существовать, а международное перераспределение доходов практически отсутствует. В 2002 г. сумма международной помощи достигла 56,5 млрд долл. Это составляет 0,18% глобального ВВП. В результате разрыв между богатыми и бедными странами продолжает расти. На земле 1% населения, составляющий группу богатейших, получает столько же, сколько приходится на 57% населения, относящегося к группе беднейших. Около 1,2 млрд людей живут менее чем на один доллар в день; 2,8 млрд — менее чем на два доллара; более 1 млрд не имеют доступа к чистой воде; 827 млн страдают от недоедания. Нельзя сказать, что все это результат глобализации, но она практически ничего не сделала для исправления ситуации»^[21], а лишь усугубляет ее.

В этом направлении движется и Россия. По данным отечественных социологов, децильный коэффициент^[22] в нашей стране достигает 30, а по некоторым исследованиям, разрыв между миллионом самых бедных и миллионом самых богатых приближается к 100-кратной величине^[23]. Об этом же свидетельствует и более объективный показатель — коэффициент Джинни^[24]. Он превышает значение 0,5 и свидетельствует об очень высоком уровне неравенства (концентрации) в распределении совокупного дохода. Условия жизни в российской глубинке (которая вернулась к каменному веку) на много порядков ниже, чем в финансово привилегированной Москве. Расширяющаяся пропасть между бедностью и богатством — огромная криминологическая проблема для нашей страны и мира в целом. Нищета, социальная несправедливость и вопиющее социально-экономическое неравенство, отраженные в зеркале беспредельной роскоши и разврата, — наиболее сильные мотиваторы растущей преступности, экстремизма и терроризма в условиях наступающей глобализации. Планетарный финансовый и экономический кризис 2008 г. лишь подтверждает высказанные выводы.

Вторая криминологически значимая проблема — это проблема рынков финансовых спекуляций в глобализирующемся мире. Более 80% финансового капитала находилось в свободном плавании и не имело реального материального наполнения. Это рынок, где деньги делают деньги, т. е. рынок игроков в рулетку. Финансовые рынки глобализированы. Биржевые спекулянты внесли огромный вклад в кризис 2008 г. Благодаря компьютерным технологиям финансовый рынок, львиная доля которого является рынком финансовых спекуляций, железным обручем охватил все страны, подчиняя их воле крупнейших финансовых магнатов стран «золотого миллиарда», что позволяло им исходя из своих интересов ставить те или иные страны на грань финансового краха. И это уже давно практикуется^[25]. «Мир изменился, и войны на уничтожение наций, получившие в последнее время название глобальной конкуренции, ведутся уже не конницей или танками, но преимущественно информационными и финансовыми потоками. В начале 90-х мы на собственном, поистине чудовищном опыте имели возможность в этом убедиться…»^[26]

К такому выводу приходят не только российские авторы, но и выдающийся предприниматель, филантроп и финансовый спекулянт Дж. Сорос. В одной из своих книг «Кризис мирового капитализма» (1999) он приводит слова, сказанные им в Конгрессе США еще в 1998 г. Система мирового капитализма трещит по швам. Спад на фондовых рынках является всего лишь симптомом глубоких проблем, поражающих мировую экономику. «Некоторые фондовые рынки Азии испытали более серьезные спады, чем крах на Уолл-стрит в 1929 г., кроме того, их национальные валюты упали до незначительной доли их стоимости в тот период, когда они были привязаны к американскому доллару… В настоящее время Россия пережила полный финансовый крах. Этот крах… будет иметь неисчислимые человеческие и политические последствия.

Эта инфекция распространилась также и на Латинскую Америку"^[27]. Крах финансовой системы Аргентины, привязанной к доллару, подтвердил его прогноз в 2002 г. В другой своей книге он пишет: «Влияние финансовых кризисов на центр и периферию неодинаково. При возникновении угрозы кризиса международной финансовой системы принимаются меры для ее защиты. Наиболее защищенными оказываются страны, находящиеся в центре. Для тех же, кому не посчастливилось попасть туда, последствия могут быть катастрофическими» (выделено мной. -В. Л.)^[28]. Финансовые потрясения в условиях глобализации провоцируют экономические, социальные и политические кризисы, а последние детерминируют новые серьезные ухудшения криминологической обстановки в мире и отдельных странах. В своей новой книге «Век ошибок» (The Age of Fallibility) Дж. Сорос аргументировано утверждает, что главным препятствием на пути к стабильности и справедливости в мире являются США^[29].

Третья криминологически значимая проблема — проблема существенного снижения возможностей национальных правительств в управлении обществом, в предупреждении преступности и борьбе с ней. В конце 2000 г. Мировой банк выпустил 22-й анализ. Как указывает в своем докладе экс-глава Банка Дж. Вульфенсон, главными проблемами являются глобализация и локализация, которые составляют на сегодняшний день для мирового сообщества два противоречивых мировых вызова^[30].

Глобализация диктует, чтобы национальные правительства стремились к заключению соглашений с другими национальными правительствами, международными организациями (МВФ, ЕС, ВТО, ОПЕК и пр.), в том числе военными (НАТО), неправительственными организациями и многонациональными корпорациями, роль которых чрезвычайно усиливается. Они принимают на себя функции международных субъектов, попирают самостоятельность суверенных государств и диктуют им (вопреки ООН) свою волю^[31].

Рекомендации «вашингтонского консенсуса», условия «золотого корсета», проект «Новый американский век» и другие императивы, принятые американскими магнатами в интересах США, частного бизнеса и транснациональных монополий, требуют передачи значительной части экономической и даже политической власти государств частным и, как правило, транснациональным компаниям. Эти нормы предписывают «один размер для всех» и ставят всех под жесткое давление неумолимого мирового пресса. Интересы транснациональных компаний, которые становятся главными хозяевами жизни, — собственное развитие, прибыль и сверхприбыль. Их вряд ли могут интересовать социальные, жилищные, образовательные, культурные и криминологические проблемы на территориях тех государств, где они действуют, если это не ограничивает их прибыли^[32].

Наглядным примером может служить поведение российских олигархов, которые разными способами (в том числе неправомерными и преступными) сколотив огромные состояния, не содействуют решению отечественных проблем, путем различных мошеннических схем оптимизации не платят налогов, вывозят свой капитал в офшорные зоны, вкладывают огромные деньги в зарубежные футбольные клубы, автомобильные заводы и т. д. Их мало интересует страна, которую они разграбили. Варварски вели себя американские и английские солдаты в бывшей Югославии, а сейчас — в Афганистане и Ираке. В последнем гибнет великое историческое наследие мирового значения, и этим «победители» ничуть не озабочены. Им нужно совсем другое: нефть, иные жизненно важные ресурсы, прибыль и сверхприбыль. Существенное ограничение возможностей национальных правительств и превращение их в марионеток глобального бизнеса приведет к хаосу, а хаос — к безграничной преступности.

Большой интерес в этом плане представляют взгляды (и их трансформация) руководителей ЮКОСа, о которых уже упоминалось ранее. Еще в 1992 г. они уверенно говорили о фактическом и необходимом подчинении государства и права в России интересам «человека с рублем»^[33]. Они игнорировали идеи великого немецкого реформатора Л. Эрхарда, который полагал, что предприниматель должен быть свободен от государственной указки в своей деятельности, он может высказывать свое мнение, но ему противопоказано вмешиваться в политику государства. «Ответственность за хозяйственную политику несет только государство. Нам известно, куда приводит смещение этих двух функций»^[34]. России это тоже стало известно, правда, с большим опозданием и большими потерями. Она до сих пор не освободилась от серьезной зависимости от крупного бизнеса, хотя процесс этот идет.

Можно апеллировать к тому, что книга М. Ходорковского и Л. Невзлина «Человек с рублем» написана более 10 лет тому назад на заре полного бесправия. Но те же мысли, только уже в глобальном масштабе, Ходорковский изложил и в 2002 г.: «Национальные правительства по всему миру еще цепляются за власть, не желая осознать очевидное: пройдет еще 50 лет — и этой власти навсегда придет конец… Нынешняя мировая политическая элита вместе со своими политическими системами и современными государствами обречена. Рождается новое общество, и ему будет соответствовать совсем другая политическая карта мира (выделено мной. — В. Л.). Новая глобальная цивилизация будет основываться на инфосфере и ее законах». Заголовок его статьи «Последний старт на равных» уже о многом говорит^[35].

В ней автор, рассуждая о необходимости глобализации, об утрате государствами национальных суверенитетов и т. д., в точном соответствии с американскими идеологами глобализации уже не видел своего равенства с российской властью. Он видел себя над ней. Однако в 2004 г. в нашумевшей статье из следственного изолятора в «Ведомостях» — «Кризис либерализма в России», которую некоторые назвали «покаянием», он предлагает «оставить в прошлом космополитическое восприятие мира. Постановить, что мы -люди земли, а не воздуха. Признать, что либеральный проект в России может состояться только в контексте национальных интересов»^[36]. Он осудил российских «реформаторов» за то, что они обманули 90% народа, отделили себя от него пропастью, не задумываясь о катастрофических последствиях. Статья породила массу противоречивых откликов. Тогда же некоторые олигархи заговорили о социальной ответственности бизнеса. Скорее всего, со временем эти «разговоры» забудутся, если ослабнет социально-правовой контроль государства и если бизнес-сообщество само не выработает социально ориентированную стратегию своей деятельности.

Вторая часть проблемы —локализация. Она требует, чтобы национальные правительства договаривались («делились») с регионами и городами по вопросам разделения ответственности через субнациональные институты. И здесь уже происходит децентрализация оставшейся власти, а часто и распад стран, который наднациональные военные и экономические образования могут счесть выгодным (например, Косово, Чечня). Ожидается, что через некоторое время на Земле может образоваться до 500 маломощных государств. Тогда в глобальном масштабе окончательно реализуется давний принцип правителей: разделяй и властвуй.

В подтверждение этой «управленческо-грабительской» формулы известный норвежский криминолог Нильс Кристи, недавно побывавший в России с презентацией своей последней книги «Удобное количество преступлений» на русском языке, в главе «Слабое государство» пишет: «В такой ситуации неизбежно появляется новый тип государства. Сильная государственная власть уже не нужна. Мировой рынок становится все сильнее, а роль государства становится все менее значимой. Экономическая ситуация требует удобного слабого государства. Эта формулировка взята из книги Зигмунта Баумана «Глобализация» (1998). Вот что пишет Бауман о новой роли государства: «Чтобы полностью развязать себе руки, а также обеспечить свободу передвижения, мировой финансовый капитал, торговля и информационная индустрия нуждаются в фрагментировании — morcellement (дробление) — власти на мировой политической сцене. Они заинтересованы в существовании слабых государств, которые, тем не менее, остаются государствами. Такие слабые квазигосударства способны исполнять (удобные) функции жандарма на страже интересов мирового капитала, но никогда не смогут ограничивать свободу его действий» ^[37].

Эту же мысль подтвердил и президент РФ В. В. Путин: «Те, кто противостоит нам, не хотят осуществления нашего плана. Потому что у них другие задачи и другие виды на Россию. Им нужно слабое, больное государство. Им нужно дезорганизованное и дезориентированное общество, разделенное общество…»^[38]

Таким образом, и глобализация, и локализация содержат в себе существенные условия для разрастания преступности, в том числе транснациональной, организованной и террористической при интенсивном ослаблении роли государств. Совет национальной безопасности Европейского сообщества полагает, что глобализация бросает вызов управленческим возможностям национальных правительств. Далеко не все они способны справиться с такими реалиями глобализации. Государства с неумелым управлением, слабой экономикой и «прозрачными» границами являются «нерестилищами» для криминала и зоной безопасности для транснациональных сетей организованной преступности^[39]. Глобальная же конкуренция не позволит транснациональным компаниям уделять много внимания социальным, и тем более криминологическим, проблемам в ущерб прибыльности собственных операций^[40].

Об этом можно судить по деятельности американской компании «Сахалин Энерджи» на нефтяных месторождениях «Сахалин-1» и «Сахалин-2», где работали 74% россиян, получая 22% от общих расходов на персонал, и 26% американцев, на оплату труда которых приходилось 78%^[41]. В городах, расположенных рядом с нефтедобычей, нет света и тепла. Разработка месторождений ведется с колоссальным разрушением «чужой» природной среды. Предварительная оценка ущерба — примерно 10 млрд долл. Подругам источникам, называется цифра 50 млрд «зеленых»^[42]. В дополнение к этому бюджет страны в связи с противоправной и кабальной сделкой, заключенной российским правительством в 1992 г., ежегодно недополучал около 2 млрд долл.^[43] Это происходило в ослабленной России ельцинской поры. С укреплением российского государства была поставлена задача восстановления справедливости. В 2006 г. в отношении этих компаний возбуждены уголовные дела. В России и других странах готовились многочисленные иски. В связи с этим «Сахалин-2» был поделен между Газпромом, Shell, Mitsui и Mitsubishi. Газпром получил 50% + 1 акцию за 7 млрд долл.^[44] Грабительскому подходу иностранных компаний пришел конец.

Другие криминологически значимые проблемы глобализации. Книги о проблемах глобализации, к которым обращается автор, написаны разными людьми, но суть их едина. Глобализация мира, активно проталкиваемая транснациональными монопольными финансовыми и промышленными образованиями, политической и экономической элитой Запада главным образом в своих собственных интересах, с одной стороны, позитивна и неизбежна, с другой — несет в себе возможные губительные последствия для мировой цивилизации. Известно, что одни и те же слова из уст разных людей звучат по-разному. Исходя из этого автор приводит здесь некоторые оценки и прогнозы западных исследователей, поскольку их труднее заподозрить в нарочито негативном подходе к глобализации, поскольку она в большей мере приносит блага именно их странам.

Немецкие авторы ?.-?. Мартин и X. Шуман в своем аргументированном исследовании «Западня глобализации. Атака на процветание и демократию» существенно расширяют и обостряют криминологически значимые проблемы глобализации. Особое внимание они обращают на такие негативные (криминогенные) аспекты глобализации, как: общество 20: 80; правители мира на пути к иной цивилизации; глобализация и глобальная дезинтеграция; диктатура с ограниченной ответственностью и игры с миллиардами; волчий закон и кризис рабочих мест; миф о честности глобализации; спасайся, кто может; исчезающий средний класс; несчастные глобальные игроки и оборотная сторона принуждения; кому принадлежит государство, потеря национального суверенитета; опасный мировой жандарм и т. д.^[45]

Дж. Стиглиц озабочен отстранением государств от решения национальных проблем в процессе глобализации, а также несправедливостью международных институтов и развитых стран, которые ими руководят, в отношении стран развивающихся. «Я не был… таким глупцом, чтобы считать, что рынки способны сами решить все социальные проблемы. Неравенство, безработица, загрязнение окружающей среды — все это проблемы, в решении которых государству принадлежит решающая роль… Сегодня стало очевидным лицемерие развитых стран, которые под предлогом помощи вынуждают развивающиеся страны открыть рынки для своих товаров, при этом оставляя собственные рынки закрытыми»^[46].

Дж. Стиглицу вторит другой американец — Ноам Хомский. Он пишет: «Неолиберальные доктрины… подрывают образование и здравоохранение, ведут к росту неравенства и уменьшают долю труда в доходах; это невозможно подвергнуть сомнению». На примерах Японии, Тайваня и других стран Н. Хомский показывает, что они достигли больших успехов потому, что отклонили «неолиберальные идеи американских советников, избрав вместо этого форму индустриальной политики, отводившую преобладающую роль государству» (выделено мной. -В. Л.)^[47].

Дж. Сорос, третий американец, в своей последней книге пишет, что она является развитием его предыдущей работы «Джордж Сорос о глобализации». «Когда я работал над ней, меня больше всего заботили перегибы, допускаемые рыночными фундаменталистами, которые считают неприемлемыми любые ограничения рыночных сил». Далее он сообщает о том, что политика США в мире и Америке «создает выгоды для богатых в ущерб среднему классу и бедным и укрепляет бессовестный альянс между государством и крупным бизнесом»^[48].

Представляя взгляды богатых, известных и хорошо осведомленных о проблеме глобализации зарубежных авторов, которые являются гражданам стран, активно способствующих глобализации и получающих от нее основные выгоды, автор преследует единственную цель: максимально объективировать оценку криминологически значимых сторон глобализации, поскольку этих людей трудно упрекнуть в непрофессионализме или заподозрить в антикапиталистической или антиамериканской пропаганде. Исходя из сказанного можно заключить, что решительные действия антиглобалистов ошибочно рассматривать как хулиганские, скинхедовские, маргинальные, социально незрелые и т. д. На мой взгляд, глобалисты наступают на те же грабли, что и капиталисты XVIII и начала XIX в. Игнорирование массовых и относительно мирных протестов способствует их перерастанию в крайнюю организационную деятельность, расширяет социальную базу преступности, терроризма и создает прецедент для новых кровавых социальных революций.

Перечень криминологических проблем, вытекающих из глобализации, можно было бы продолжить. Процессы глобализации все более обнажают тенденцию к хаотизации традиционной цивилизованной жизни. Цивилизации утрачивают свою первозданную «чистоту», они проникают друг в друга, создавая «смесь» различных культур, разных исторических времен, разных этносов в одном и том же месте в одно и то же время. Эта «смесь» не складывается сама собой в единую смысловую «картинку»^[49]. Она является противоречивой, взрывной и криминогенной. Наряду с этим идут процессы унификации деяний, организованности, вооруженности, защищенности и интернационализации преступности. Все они — реальные признаки глобализации преступности и глобализации мира в целом. Растущий международный терроризм является составной частью глобализации и организованной преступности, следствием и специфическим противодействием общей глобализации мира.

Американский политолог Джеймс Розенау считает, что разрушение существующих национальных суверенитетов и национальных границ в процессе глобализации приведет к возникновению новой формы анархии «в результате ослабления прежней центральной власти, интенсификации транснациональных отношений, уменьшения значимости межнациональных барьеров и укрепления всего, что легко минует государственные границы»^[50]. Соглашаясь с этим прогнозом, А. И. Уткин полагает: «К хаосу будут вести религиозный фундаментализм, национализм и расизм, подрыв авторитета международных организаций, приоритет местного самоуправления, этническая нетерпимость, распространение оружия массового поражения и обычных вооружений, расширение военных блоков, формирование центров международного терроризма и организованной преступности, насильственная реализация принципа самоопределения меньшинств, экономическое неравенство, неуправляемый рост населения, миграционные процессы, крах экологических систем, истощение природных ресурсов. Городские банды и криминальные структуры могут заменить национально-государственные структуры»^[51].

На Петербургском экономическом форуме известным американским философом и политологом Френсисом Фукуямой дана «…неожиданная характеристика современных процессов глобализации. Ученый, который некогда говорил о конце истории и наступлении всеобщей эры либеральной демократии, заявил, что было бы очень недемократичным, если бы глобализация привела к формированию культурного единообразия во всем мире (выделено мной. — В. Л.). Каждая страна будет вынуждена найти свою собственную дорогу в современном мире… В последние годы мы чаще слышали из-за океана иные утверждения большевистского толка — „кто не нами — тот против нас“, „мир по-американски“, сталкивались с навязыванием либеральных ценностей и институтов даже тем странам и народам, где эти ценности и институты входят в конфликт с их культурным и цивилизационным кодом. Естественно, это встречает сопротивление со стороны народов, которые в течение веков формировали свои культурные ценности, менталитет, институциональные системы»^[52].

Э. А. Азроянц обобщил многие отечественные и зарубежные взгляды и систематизировал негативные стороны глобализации, изложив это в единой схеме «Факторы процесса глобализации, ее негативные последствия и ответы на вызовы»^[53]. Приблизив некоторые характеристики этой систематизации к криминологическим проблемам, автор построил следующую таблицу (см. табл. 7.1).

Криминологически значимые проблемы глобализации, систематизированные в таблице, должны анализироваться, прогнозироваться и просчитываться заблаговременно как на уровне национальных мер борьбы с преступностью, так и на уровне международно-правовых мер. Сейчас уже очевидно, что преступность (особенно организованная и террористическая) после мировых войн становится главной угрозой современности. Она постоянно меняется, мимикрирует, мгновенно заполняя неконтролируемые или слабо контролируемые ниши. Практическая ценность наук криминального цикла на современном этапе заключается в том, чтобы профессионально отслеживать протекающие криминогенные тенденции в целях своевременного уточнения уголовной политики, уголовного законодательства и практической организации борьбы с новыми формами преступности.

Таблица 7.1. Факторы процесса глобализации, ее негативные (криминогенные) последствия и реакция общества на негативные (криминогенные) вызовы глобализации.

Криминологические проблемы имеют и позитивные стороны глобализации. Особую форму криминогенности, а следовательно, и необходимости развития особых уголовно-политических подходов, представляют многие в основе своей позитивные изменения в международных отношениях, международной торговле, коммуникативной деятельности, обусловленные интеграционными и глобализиционными процессами в мире.

Подобные глобализационные процессы создают большие возможности для эскалации новых форм и видов транснациональной преступности. При этом следует осознавать, что негативные и позитивные процессы глобализации не идентичны и не равнозначны понятиям «криминогенные» и «антикриминогенные». Негативные экономические, социальные и организационные аспекты глобализации, как правило, способствуют совершению преступлений.

В то же время криминогенностью могут обладать и некоторые в целом позитивные процессы. Это не означает, что позитивный процесс, обладающий некоторой криминогенностью, нежелателен. Речь идет лишь об учете его криминогенности и выработке возможной нейтрализации криминогенных свойств.

С улучшением международных отношений и расширением глобализации после окончания холодной войны транснационализация преступности, особенно организованной, приняла лавинообразный характер. Транснационализация наиболее опасных видов преступной деятельности (незаконный оборот оружия и боеприпасов, незаконный оборот химических и ядерных материалов, незаконный оборот наркотиков, отмывание денег, полученных преступным путем, торговля людьми и человеческими органами и т. д.) является прямым порождением глобализации, материальной и финансовой базой международного терроризма.

Следует осознавать, что глобализация представляет собой исключительную свободу глобального порядка. И эта свобода не избирательна для правомерной или противоправной деятельности. Она является свободой для всех. Выбор осуществляют сами субъекты той или иной деятельности. В силу особой мобильности, криминальных талантов и профессиональных навыков криминалитета глобализация открывает для транснациональных группировок и международной преступности сказочные возможности, которые медленно и далеко не полностью перекрываются правом.

Приведем краткий перечень экономически ПОЗИТИВНЫХ процессов, которые в то же время способствуют разрастанию транснациональной преступности.

¦ Улучшение международных отношений, расширение экономических и социальных связей, повышение «прозрачности» границ, развитие международной торговли, появление новых рынков сбыта, увеличение числа международных перевозок существенно облегчают жизнь людей в международном сообществе, но они же с использованием автоматизированной системы электронных платежей создают возможности для активной деятельности транснациональной преступности, отмывания «грязных» денег, укрытия их в практически недоступных финансовых убежищах^[54].

¦ Развитие международных финансовых сетей, осуществляющих перевод денег электронным путем, с одной стороны, серьезно затрудняет процесс регулирования и контроля денежных потоков государствами, а с другой — облегчает сокрытие денег, полученных преступным путем, и их отмывание в тех странах, где это возможно и безопасно. Даже некоторые цивилизованные страны, типа Великобритании, содержат для этого офшоры.

¦ Усиливающийся процесс миграции населения и образование в различных странах этнических диаспор успешно используются организованными преступниками из других стран для создания национальных группировок, которые отличаются большей сплоченностью и защищенностью от правоохранительных органов. Национальная солидарность, а иногда и родственные связи, языковой и культурный барьеры надежно защищают такие группировки от проникновения в них посторонних лиц, в том числе и агентов спецслужб. Расширение миграционных процессов распахнуло двери для торговли детьми, использования дешевого рабского труда, сексуальной эксплуатации женщин и детей, убийства мигрантов в целях получения донорских органов для трансплантации;

¦ Существенные расхождения в уголовном законодательстве и правосудии различных стран, позволяющие решать свои, национальные проблемы, умело используются преступными сообществами для более безопасного совершения тех или иных операций: отмывания денег в странах, где нет ответственности за эти действия; ухода от налогов в так называемых «налоговых убежищах» (офшоры, свободные зоны) и в странах с низким налоговым бременем; поставок незаконных товаров и услуг в регионы со слабым правовым регулированием данной коммерческой деятельности; устройство базы преступного сообщества на территориях с неразвитым уголовным законодательством в отношении организованной преступности и т. д.

¦ Окончание холодной войны, снятие железного занавеса и разрушение прежнего социального контроля за людьми в постсоциалистических странах открыли возможности не только для честного, но и для преступного предпринимательства. Эти страны широко используются в качестве транзитных территорий и новых рынков сбыта незаконных товаров и услуг, а также как источники поставок различных контрабандных товаров, особенно химических и радиоактивных веществ.

¦ Многонациональные мегаполисы, такие, например, как Москва, являющиеся центрами деловой активности, узловыми элементами мировой экономической системы и играющие важную роль в перемещении товаров и денежных средств, умело используются в качестве мест хранения запрещенных товаров и для финансовых расчетов организованных преступников, проследить деятельность которых на фоне огромных товарных и денежных потоков становится практически невозможно.

¦ Демократические преобразования, происходящие во многих странах и часто связанные с разрушением прежних систем контроля и медленным становлением адекватного демократического регулирования, с суверенизацией и автономизацией регионов, политической и экономической нестабильностью, как правило, коррелируют со значительным ослаблением борьбы с преступностью, тем более транснациональной, что умело используется международными преступниками.

¦ Расширение международных контактов, торговли, коммуникаций, в процессе которых идет приобщение людей к культуре других народов, способствует также распространению «чужих», в том числе и криминальных, стандартов жизни, порочных потребностей, разрушению самобытных многовековых национальных традиций, а затем и созданию новых рынков сбыта незаконных товаров и услуг (наркотики, оружие, азартные игры, секс-бизнес и т. д.), входящих в сферу деятельности преступных организаций.

¦ Стремительный рост числа новых потребительских товаров и услуг, распространение психологии общества потребления и философии жизни одним днем, коммерциализация жизни и «окорыствование» общественных отношений способствуют в странах с низким уровнем жизни формированию комплексов социальной несправедливости и неполноценности, а также продажности государственных служащих, что, в свою очередь, создает условия для выживания транснациональной преступности и социальную базу для организаторов террора.

¦ Либерализация политической и экономической деятельности, расширение прав и свобод граждан, обоснованная и особая забота о правах лиц, попадающих в орбиту системы уголовной юстиции, и прочие демократические гарантии распространяются на всех граждан той или иной страны, включая лиц с криминальным поведением.

Этот перечень позитивных изменений в мире, которые в условиях глобализации без установления необходимых правовых ограничений приобретают исключительную криминогенность, можно было бы продолжить. Элиминировать криминогенные аспекты глобализации невозможно (да и не нужно), но не учитывать их в совершенствующейся уголовной политике, при создании новых форм социально-правового контроля преступности, в стратегии и тактике борьбы преступностью опасно. Это, безусловно, требует серьезного критического мониторинга, анализа, а отчасти пересмотра многих правовых, организационных, таможенных и пограничных установлений.

За последние годы было принято значительное число международных деклараций, конвенций и протоколов, требующих обеспечить повсеместный контроль транснациональной преступности, обусловленной глобализационными процессами в мире. Однако указанные документы не всегда соответствуют декларируемым и уже привычным нормам либеральной демократии.

Эта глава была написана в 2006—2007 гг., за год до наступления мирового финансового и экономического кризиса. Но уже в те годы в ряде работ ученых многих стран, в том числе и российских (включая автора), высказывались предположения о возможности мирового финансового и экономического кризиса. Было очевидно, что финансовые спекулятивные пузыри в один момент могут лопнуть и надежда на рынок (что рынок все исправит) может не оправдаться. «Если правонарушающие и даже криминальные операции на фондовых рынках США десятилетиями определяли мировую финансовую политику, то о каком правовом государстве идет речь? Экономисты говорят, что индексы фондовых рынков и курсов валют, весь „форексный“ рынок — фальшивые. Мошенническими являются основные параметры кризиса»^[55]. В связи с этим возникает вопрос о порочности современной капиталистической спекулятивной системы, о важной роли государства. Председатель Конституционного Суда РФ В. Зорькин пишет: «Весь мир говорит о конце неолиберальной модели, конце англосаксонской модели… Неужели же в России и в этих условиях может найтись голос, требующий минимизации государства? А ведь именно в этом — в уходе от концепции минимального государства — упрекают… политическое руководство России те, кто в 1993 г. аплодировал произволу»^[56].

• [1] Лунеев В. В. Эпоха глобализации и преступность. M., 2007.
• [2] См., например: Лунеев В. В. Преступность XX века … С. 119−142 и другие работы.
• [3] Смирнова E. С. Глобализация как правовое понятие. М., 2007. С. 1−2.
• [4] Путин В. В. Послание Федеральному Собранию Российской Федерации от 25 апреля 2005 г. // Российская газета. 2005. 26 апр.
• [5] Вот некоторые заголовки современных западных СМИ: «Холодная война в буквальном смысле» (The New York Times, 25.10.2006, США); «Права на нефть и газ: оружие новой холодной войны» (The Observer, 16.10.2006); «Видение мира — главный камень преткновения между Россией и Западом» (Le Figaro, 07.11.2006, Франция) и др.
• [6] Интервью З. Бжизинского // Российская газета. 2006. 30 нояб.
• [7] Бжизинский З. Великая шахматная доска: пер. с англ. М., 2000; Сорос Дж. Открытое общество. Реформируя глобальный капитализм: пер. с англ. М., 2001; На пороге XX века. Доклад о мировом развитии 1999 / 2000 года. Всемирный банк. Вашингтон, 2000; Панарин А. С. Искушение глобализмом. М., 2000; Мартин Г. -П, Шуман X. Западня глобализации: атака на процветание и демократию: пер. с нем. М., 2001; Уткин А. И. Глобализация: процесс и осмысление. М., 2002; Хомский Н. Прибыль на людях: пер. с англ. М., 2002; Стиглиц Дж. Глобализация: тревожные тенденции: пер. с англ. М., 2003; Яковец Ю. В. Глобализация и взаимодействие цивилизаций. М., 2003; Азроянц Э. А. Глобализация: катастрофа или путь к развитию? Современные тенденции мирового развития и политические амбиции. М., 2002; Делягин М. Г. Мировой кризис: Общая теория глобализации. М., 2003; Глобализация сопротивления: борьба в мире: пер. с англ. / под ред. С. Амина и Ф. Утара. М., 2004; Многоликая глобализация. Культурное разнообразие в современном мире: пер. с англ. / под ред. П. Бергера, С. Хантингтона. М., 2004; Глобализация, рост и бедность. Потрясения мировой экономики: пер. с англ. М., 2004 и многие другие.
• [8] Даже юристы, относительно объективно исследующие плюсы и минусы глобализации, когда дело касается государства, при анализе права забывают об этих минусах. См., например: Лукашук И. И. Глобализация, государство и право. XXI век. М., 2000; Иванец Г. И., Червонюк В. И. Глобализация, государство, право // Государство и право. 2003. № 8. С. 91−94; Глобализация и развитие законодательства (очерки) / под ред. Ю. А. Тихомирова, А. С. Пиголкина. М., 2004; Поленина С. В., Гаврилов О. А. и др. Воздействие глобализации на правовую систему России // Государство и право. 2004. № 3. С. 5−15 и др.
• [9] Хотя кровь была и в Китае. Вооруженное подавление на площади Тяньаньмэнь в июне 1989 г. антиправительственной демонстрации студентов, требующих политических свобод, остается черным пятном на успешной китайской экономической модернизации, проводимой дальновидным Дэн Сяопином. Но кровь, пролитая китайскими студентами, оказалась (простите за цинизм) каплей в море крови, которая лилась в СССР и льется до сих пор в России, а также на всем постсоветском пространстве. Если бы в Китае реформы начали проводить не с экономики, а, как у нас, с политической демагогии, не под жестким руководством государства, а под «властью» охлократии по горбачевско-яковлевскому образцу, то это стало бы трагедией не только для Китая, но и для всего мира.
• [10] Стиглиц Д. Ю. Глобализация: тревожные тенденции: пер. с англ. М., 2003. С. 24.
• [11] Российская газета. 2004. 19 апр.
• [12] Российская газета. 2006. 15 дек.
• [13] Долгое время Гайдара. Презентация новой книги // Российская газета. 2005. 18 янв.
• [14] Бжизинский 36. Зыбучие пески гегемонии. Отрывок из книги // Россия в глобальной политике. 2004. № 2. С. 187−202.
• [15] Мейджор, будучи премьер-министром Великобритании, полагал, что для сырьевого обеспечения Запада в России достаточно около 100 млн человек населения.
• [16] См.: Хомский Н. Прибыль на людях. Неолиберализм и мировой порядок: пер. с англ. М., 2002. С. 27−59.
• [17] globook.narod.ru.
• [18] Уткин А. И. Указ. соч. С. 10.
• [19] Овчинский В. С. XXI век против мафии. Криминальная глобализация и Конвенция ООН против транснациональной преступности. M., 2001. С. 1−49; Мировое сообщество против глобализации, преступности и терроризма. М., 2002; Лунеев В. В. Глобализация и преступность // Государство и право. 2003. № 6. С. 115- 118; Лунеев В. В., Кудрявцев В. Н., Петрищев В. Е. Терроризм и организованная преступность в условиях глобализации // Борьба с терроризмом / под ред. В. Н. Кудрявцева. М., 2004. С. 5−80; Лунеев В. В. Криминальная глобализация // Государство и право. 2004. № 10. С. 26−41; Его же. Эпоха глобализации и преступность. М., 1997.
• [20] Мартин Γ-П., Шуман X. Указ. соч. С. 21.
• [21] Сорос Дж. Мыльный пузырь американского превосходства: пер. с англ. М., 2004. С. 96−97.
• [22] Деци… (от лат. decem -десять) — приставка к наименованию единицы физической величины; служит для образования наименования дольной единицы, равной 1/10 от исходной единицы. Децильный коэффициент раскрывает соотношение обеспеченности между 10% самых богатых и 10% самых бедных жителей страны.
• [23] Аргументы и факты. 2000. № 1−2.
• [24] Коэффициент Джинни характеризует концентрацию денежных доходов населения в виде степени отклонения фактического распределения доходов от абсолютного их распределения между всеми жителями страны. Чем больше коэффициент, тем выше расслоение среди граждан.
• [25] Аникин А. В. История финансовых потрясений. Российский кризис в свете мирового опыта. М., 2002;
• [26] Делягин М. Г. Россия после Путина. Неизбежна ли в России «оранжево-зеленая» революция? М., 2005. С. 355.
• [27] Сорос Дж. Кризис мирового капитализма: пер. с англ. М., 1999. С. IX.
• [28] Сорос Дж. Мыльный пузырь американского превосходства: пер. с англ. М., 2004. С. 89.
• [29] Это подтверждает и книга Рави Батры «Мошенничество Гринспэна: как два десятилетия его политики подорвали глобальную экономику» (Greenspan's Fraud: How TWo Decades of His Policies Have Undermined the Global Economy, 2005) о деятельности бывшего председателя Совета управляющих Федеральной резервной системы США.
• [30] На пороге XXI века. Доклад о мировом развитии 1999/2000 года. М., 2000. С. IV.
• [31] Убедительным примером может служить многолетний процесс переговоров России с ВТО, которая предъявляет непомерные требования по энергетике, выполнение которых может привести к разрушению ее в России (Российская газета. 2003. 8, 9,16,17 окт.). Тогда как США и другие развитые страны никогда не отменяли государственных субсидий своим компаниям, пока они не становились конкурентно способными на мировом рынке (см.: Стиглиц Дж. Указ соч. С. 24−40; Хомский Н. Указ соч. С. 27−61 и др.).
• [32] Даже в нашей стране банки, получившие огромную помощь от государства во время кризиса, не вкладывают эти деньги в развитие страны, а переводят их за рубеж. Премьер-министр В. В. Путин неоднократно обращал на это внимание и требовал усилить контроль за деятельностью банков, поскольку их личные интересы оказываются выше общенациональных.
• [33] Для того чтобы не быть голословным приведу лишь некоторые пассажи: «Мы шли с упреждением закона. Мы были первопроходцами… Запятую в приговоре „казнить нельзя помиловать“… ставил не Закон, превалировал субъективный фактор»; «Наши отношения с властями? Еще несколько месяцев назад мы бы считали за благо власть, которая бы не мешала нам… теперь предпринимательский класс набрал силу… необходима реализация принципа: кто платит, тот и заказывает музыку»; «…Именно предпринимательское сословие выходит на арену власти, становится правящим…» и т. д. (Ходорковский М., Невзлин Л. Человеке рублем. М., 1992. С. 137, 191, 242).
• [34] Эрхард Л. Благосостояние для всех: пер. с нем. М., 1991. С. 133−135.
• [35] Ходорковский М. Б. Последний старт на равных // Связь времен: сб. Т. 2 / сост. В. А. Зятицкий. М., 2002. С. 642.
• [36] Ходорковский М. Кризис либерализма в России // Ведомости. 2004. 29 мар.
• [37] Нильс К. Удобное количество преступлений: пер. с англ. СПб., 2006. С. 57.
• [38] Российская газета. 2007. 22 нояб.
• [39] Organised Crime Situation Report 2001. Council of Europe. Strasbourg, 2002. P. 10.
• [40] Сорос Дж. Открытое общество. Реформируя глобальный капитализм: пер. с англ. М., 2001. С. 271.
• [41] Болдырев Ю. Похищение Евразии. М., 2003. С. 383−406; Бюллетень Счетной палаты РФ. 2000. № 8.
• [42] Российская газета. 2006. 13 дек.
• [43] Болдырев Ю. Похищение Евразии … С. 383−406; Бюллетень Счетной палаты РФ. 2000. № 8.
• [44] rosbalt.ru/print/279 932.html.
• [45] Мартин Г-Π, Шуман X. Указ. соч. С. 31−296.
• [46] См.: Стиглиц Дж. Указ соч. С. 10−13.
• [47] См.: Хомский Н. Указ соч. С. 45−47.
• [48] Сорос Дж. Мыльный пузырь американского превосходства. С. 10−30. Рыночный фундаментализм он определяет как социальный дарвинизм в экономической сфере (с. 18), т. е. отношения, построенные на силе.
• [49] Скворцов Л. В. Россия: жизнь по истине или перманентная перестройка // Россия и современный мир. 2002. № 2 (35). С. 63.
• [50] Цит. по: Уткин А. И. Указ. соч. С. 125.
• [51] Там же. С. 125−126.
• [52] Цит. по: Мигранян А. О суверенной демократии // Российская газета. 2007. 3 окт.
• [53] Азроянц Э. А. Указ. соч. С. 378−379.
• [54] Финансовые убежища, банковская тайна и отмывание денег: пер. с англ. / ООН. Нью-Йорк, 1999; Коттке К. «Грязные» деньги: пер. с нем. 7-е изд., перераб. М., 1998; Делягин М. Г. Мировой кризис: общая теория глобализации. М., 2003 и другие работы.
• [55] Российская газета. 2009. 10 апр.
• [56] Зорькин В. Кризис доверия и государство // Российская газета. 2009. 10 апр.