Процессы суждения и умозаключения

В психологии мышления до последнего времени боролись, да и теперь еще борются между собой два больших течения. Одно течение, тесно связанное с ассоциативной психологией, утверждает, что мыслительные процессы, и, в частности, процессы суждени я и умозаключения, всецело сводятся к различного рода ассоциациям представлений, к тем или иным комбинациям конкретных образов. Другое направление, наоборот, указывает, что мыслительные процессы в своей основе своеобразны и не могут быть сведены к представлениям и их комбинациям. Когда я высказываю, например, суждение: «этот стол черен», то можно ли сказать, что это суждение и восприятие черного стола представляет собой два одинаковых процесса? Очевидно, нет. Для того чтобы высказать только что приведенное мной суждение, я должен прежде всего проанализировать впечатление, полученное от этого стола, т. е. выделить из него некоторые элементы. Впечатление это сложно. Оно включает в себя такие составные части, как четырехугольная форма (представляющая из себя, в сущности, также сложный комплекс ощущений и представлений), черный цвет поверхности, известные мускульные ощущения и ощущения давления, ощущение несколько пониженной температуры от холодной крышки стола и т. д. В данном случае из всего этого комплекса впечатлений, соединенных в общем восприятии стола, я сознательно и произвольно выделяю признак черноты стола; противопоставляю этот признак всем остальным элементам, соединенным в одно целое, и утверждаю, что этот стол черен. Такое утверждение будет уже не простой ассоциацией. Здесь есть налицо уже нечто новое, присоединенное мной к данному впечатлению, и это новое состоит в том, что я относительно стола утверждаю нечто: я утверждаю, что этот стол имеет признак черноты, и это утверждение, это сознательное связывание данного элемента со всеми другими сторонами и есть то новое, что присоединилось благодаря процессу суждения.

Суждение всегда заключает в себе утверждение чего-то действительно существующего. Когда представления связываются у меня по ассоциации, то в этих связях могут получиться такие элементы, которые являются совершенно фантастическими, и я знаю, что они совершенно фантастичны и такой связи не существует в окружающей жизни. Но когда я высказываю суждение, касающееся хотя бы даже и такого фантастического комплекса (например, утверждаю, что дракон представляется мне всегда с пламенем, вылетающим изо рта), то в нем я уже констатирую ту связь между отдельными элементами данного представления, которая действительно существует в моем воображении.

Представления и ассоциации необходимо входят в процесс суждения как его материал. Человек, у которого нет достаточного запаса представлений, восприятий и ассоциаций, не способен был бы мыслить. Но его мышление состоит не из одних только перечисленных сейчас элементов, а включает в себя также еще и нечто новое, добавочное.

В тех случаях, когда два или несколько суждений, имеющих общие элементы, сопоставляются нами для получения конечного вывода, процесс носит название умозаключения. Излагать состав и различные формулы умозаключения, точно так же, как и вдаваться в разбор различных форм суждения, мы здесь не будем, так как это составляет уже задачу логики, а не психологии. Вообще следует точно различать задачи обеих этих наук. В процессах мышления задача логики состоит в том, чтобы указать те способы и приемы мышления, при которых мы можем с наименьшей затратой сил достигнуть точного познания. Логика пересматривает различные сознательные процессы и выбирает те из них, которые являются наиболее пригодными для тех или иных познавательных целей, для той или иной отрасли науки, для решения тех или иных вопросов. Затем логика рассматривает ошибки мышления, устанавливает причины их возникновения и способы исправления. У психологии совершенно другие задачи. Она исследует мыслительные процессы как психологические процессы. Для нее совершенно одинаково интересны как правильные, так и неправильные умозаключения; она исследует их состав, устанавливает ту или иную зависимость между входящими в них элементами, пытается так или иначе объяснить эту зависимость и т. д. Конечно, задачи логики и психологии соприкасаются, но по существу они различны.

Далее, необходимо отличать грамматическую форму суждения от психологической основы суждения. С грамматической точки зрения в состав суждения обычно входят подлежащее, сказуемое и иногда связка. Психологически же суждения, как я уже говорил, могут быть выражены даже без помощи слов, причем это относится не только к простым, единичным суждениям, но также и к очень сложным их комбинациям. Иногда отдельные суждения могут быть выражены мимикой, простым жестом, знаком, кивком головы и т. п. «Нравится ли вам эта картина?» — киваю головой и этого достаточно: суждение высказано.

Следует еще обратить ваше внимание на то, что суждение не есть акт чисто интеллектуальный. Суждение не состоит из одних только представлений и их комбинаций, а содержит в себе всегда также еще и некоторые волевые элементы. Для того чтобы проанализировать данное впечатление, отвлечь некоторые признаки его и сопоставить их с другими, я должен, во-первых, сосредоточиться на этом впечатлении и его отдельных сторонах, а во-вторых, употребить некоторое усилие, волевое напряжение. Процессы суждения, а тем более умозаключения всегда включают в себя волевое усилие. Это обстоятельство также является характерной чертой, отличающей мыслительные процессы от ассоциативных, протекающих всегда более или менее пассивно.