Манипулятивные политические технологии

В литературе сложилось множество подходов к оценке роли манипулятивных технологий. Один из основоположников паблик рилейшнз Эдвард Бернейс считал, что манипуляция массами — необходимый и весьма эффективный инструмент для достижения «общественно приемлемых целей». Именно манипуляция позволяет преодолеть инерцию общества, дав возможность для изменений, развития, действий^[1].

Взгляды Э. Бернейса оказались по душе не всем. Один из критиков вышеуказанного подхода Майкл Паренти, доктор философии Йельского университета, критически оценивает манипулятивную сущность современных демократий. Наихудшими формами тирании, по его мнению, являются «наиболее укоренившиеся, настолько тонко контролирующие человека формы воздействия, что они даже не воспринимаются сознанием как таковые»^[2]. Ему вторит еще один известный исследователь, профессор Массачусетского технологического института Ноам Хомски, который считает целью использования манипулятивных приемов приведение общества к принятию того, чего оно не желает, посредством новых техник пропаганды. Это, по мнению Хомски, является признаком тоталитарной культуры^[3]. Но, как бы ни смотрели на манипуляцию обществом гуманисты и критики, нужно признать, что без управления не может существовать ни одно общество, а, по справедливому наблюдению Э. Бернейса, свобода мнений, как правило, означает свободу для различных форм пропаганды. Свобода пропаганды является свойством демократических обществ, подобного плюрализма нет в автократиях. Человек в случае манипуляции сом осуществляет свой выбор, пусть даже под давлением специально подобранной информации. Манипуляция, по мнению Э. Бернейса, «является разновидностью образования хотя бы потому, что представляетдля изучения и рассмотрения публики новые идеи, оставляя ей право принять или отвергнуть их»^[4]. Более того, в демократических обществах право использовать манипулятивные технологии дано любому гражданину.

В любом случае при учете всей критики манипулирование выглядит гораздо более гуманно, чем прямое принуждение. При манипулировании нельзя не учитывать изначальные настроения общества или мнения личности, иначе успех воздействия может быть поставлен под сомнение. Вместе с тем отметим, что манипулятивное влияние на поведение человека имеет скрытую форму: под воздействием различных техник убеждения, коммуникативных приемов объект принимает нужную точку зрения и действует так, как было нужно лицам, управляющим этими процессами. При этом человек не всегда понимает, что точка зрения, которой он придерживается, была ему фактически навязана.

Известный российский исследователь манипуляций Е. Доценко предлагает следующее определение рассматриваемого явления: «Манипуляция — это вид психологического воздействия, искусное исполнение которого ведет к скрытому возбуждению у другого человека намерений, не совпадающих с его актуально существующими желаниями»^[5]. Манипулятор при помощи использования скрытых технологий управления стремится достичь реализации собственных интересов через осуществление необходимых действий манипулируемым объектом. Манипулятор неявно управляет его политическим сознанием и поведением.

Очевидно, что данное определение напоминает нашу трактовку термина «политические технологии». Неслучайно некоторые исследователи ставят знак равенства между «политическими манипуляциями» и «политическими технологиями». Вместе с тем думаем, что такое сравнение было бы не вполне корректным. Манипуляторы используют скрытые технологии воздействия, нередко нарушающие нормы морали, нравственности. Манипуляция имеет ярко выраженную антигуманную, нечестную, циничную природу. Политические технологии используют более широкий арсенал приемов, среди которых важное место занимают те, которые ведут к рациональной, интеллектуальной переработке информации. Если рассмотреть сквозь призму изучения природы манипуляции четыре механизма психологического воздействия (убеждение, внушение, заражение и подражание), то неманипулятивным механизмом воздействия будет только убеждение, которое предполагает ознакомление получателя информации с доводами, аргументами отправителя, что подчеркивает открытость убеждения как приема. В то же время и внушение, и заражение, и подражание можно смело отнести к механизмам манипулятивного характера.

Сам термин «манипуляция» рассматривают в научной и публицистической литературе не только в значении психологической технологии. Нередко под политической манипуляцией, помимо широкого спектра приемов, способных изменить сознание и поведение объекта воздействия, понимается и самый пространный набор махинаций, подтасовок, фальсификаций, влияющих на ход политической кампании и ее результат. В данном параграфе мы рассмотрим психологические аспекты манипулятивного воздействия, а об остальных поговорим в последующих главах.

Манипуляции как вид психологического воздействия принято делить на две категории: межличностные и массовые.

Российские ученые Георгий Грачев и Игорь Мельник^[6] выделяют три группы межличностных манипулятивных приемов, которые часто можно увидеть в процессе организации работы совещаний, «круглых столов», проведения дебатов, парламентских заседаний, встреч с избирателями, а также в эфире телеканалов во время разнообразных дискуссионных передач:

1) организационно-процедурные уловки (приемы, связанные с созданием определенных условий, предварительной организацией и специфическим осуществлением процедуры межличностного взаимодействия, которые затрудняют процесс обсуждения для манипулируемых объектов и, соответственно, облегчают ситуацию для манипуляторов).

Например, дозирование исходной информационной базы (непредоставление полного комплекта документов, «потеря» самых важных бумаг) затрудняет подготовку к обсуждению вопроса вашим оппонентом. Аналогичный эффект имеет уловка с использованием избыточного информирования: предлагается очень большой объем материалов, который в сжатые сроки невозможно обработать и проанализировать («В этом списке литературы из 200 наименований вы сможете найти ответы для подготовки к завтрашнему экзамену»).

Часто манипуляторы формируют нужное мнение через целенаправленный подбор выступающих (сначала слово предоставляется тому оратору, чье мнение благоприятно для манипулятора, а заканчивается обсуждение на тех выступающих, позиция которых желательна), двойной стандарт в нормах оценивания поведения участников дискуссий (нежелательных выступающих жестко ограничивают во времени, делают замечания или лишают слова в случае нарушении правил, другим позволяют все), «маневрирование» повесткой обсуждения (сначала ставят малозначимые вопросы, на которых «выпускается пар», а затем, когда все уже устали, выносится вопрос, который хотелось бы обсудить без критики).

Управление процессом обсуждения (объявление перерыва в нужный момент, переход к следующему вопросу) также нередко приводит к желаемому для манипулятора эффекту. Еще один пример манипулятивной уловки мы можем видеть, когда слово предоставляется наиболее агрессивным представителям оппозиции, которые накаляют обстановку, допускают взаимные оскорбления, чем дискредитируют саму тему обсуждения. Обратите внимание на то, что в политических передачах на центральных каналах российского телевидения в определенные моменты все чаще в качестве ораторов выступают радикальные политики (В. Жириновский, А. Проханов, В. Новодворская, В. Анпилов и т. д.), дебаты с которыми для более умеренных политиков непродуктивны, так как обычно они превращаются в фарс и скандал.

Обход нежелательных фактов, вопросов, доводов; непредоставление слова участникам, которые могут своими высказываниями привести к нежелательным изменениям хода обсуждения, реферирование (краткое переформулирование вопросов, предложений, доводов, в процессе которого происходит смещение акцентов в желаемую сторону), произвольное резюмирование — также весьма распространенные манипулятивные уловки;

2) личностные, или психологические, уловки (приемы, основанные на раздражении оппонента, использовании чувства стыда, невнимательности, унижении личных качеств, лести, игре на самолюбии и других индивидуально-психологических особенностях человека)¹:

К таковым относится, например, собственное возвышение или самовосхваление («Я, как человек опытный, ответственно заявляю…», «Мне, как руководителю с 20-летним стажем,…» и т. п.).

Использование незнакомых для оппонента слов, теорий и терминов. Кстати, данная манипулятивная уловка не всегда действует в пользу человека, употребляющего сложные словесные конструкции.

^хТам же.

Одним из самых популярных героев баек на эту тему в 1990;е гг. был известный экономист, «отец» российской «шоковой терапии» Егор Гайдар, который любил наукообразные термины, что сказывалось не лучшим образом на восприятии его заявлений. Так, на вопрос о его религиозности Гайдар как-то ответил следующим образом: «Я агностик», вызвав массу едких комментариев. А на выборах депутатов Государственной думы ФС РФ в 2007 г. оппоненты «Союза правых сил» распространяли «черные» листовки, выполненные в стилистике СПС, с цитатой Егора Гайдара «Никита Белых — гомогенизирующий лидер», которая для рядовых граждан звучала совсем не как комплимент в адрес нового лидера предвыборного списка.

«Подмазывание» аргументов («Вы, как человек очень умный и интеллигентный, конечно, с нами должны согласиться…»).

Срыв обсуждения или уход от него («Не вижу смысла обсуждать что-либо с таким человеком, как вы…»). Обратите внимание на то, что ни Б. Ельцин, ни В. Путин, ни Д. Медведев в своих президентских предвыборных кампаниях не участвовали в дебатах с оппонентами, аргументируя свою позицию тем, что с «этими людьми» им нечего обсуждать.

«Механические уловки» (прерывание; перебивание; повышение голоса; демонстративные акты поведения, показывающие нежелание слушать и неуважение к оппоненту и т. д.).

Прием «палочные доводы» — отсылка к «высшим интересам» (национальное достояние, безопасность, интересы Родины), навешивание ярлыков. Американский политик и мыслитель Патрик Бьюкенен однажды сказал, что, если вы назвали своего оппонента фашистом, у вас уже нет необходимости опровергать его доводы^[7].

Прием «чтение в сердцах» («Вы так говорите, потому что боитесь сказать правду и потерять работу.», «Вы посмотрите вокруг: люди вас не поддерживают» и т. д.);

Патрик Джозеф Бьюкенен (род. в 1938 г.) — американский политик и писатель. Был идеологом правого крыла республиканской партии США во второй половине XX в. Баллотировался в кандидаты в президенты США в 1992,1996 и 2000 гг. Известен своими статьями и комментариями по основным проблемам внутренней и внешней политики США. Ключевые работы — «Смерть Запада», «На краю гибели» и «Республика, не империя».

3) логико-психологические уловки (нарушение законов логики или, наоборот, использование формальной логики в целях манипуляции недостаточно искушенным объектом).

К ним относятся, например, софизмы — вопросы, в которых уже заложен смысл вне зависимости от ответа («Перестал ли ты бить своего отца?», «Вы все пишете на меня доносы?», «Вы перестали пить как сапожник?» и т. д.). Интересные примеры использования этой уловки можно было увидеть в кампании по выборам губернатора Брянской области в 2000 г., когда одному из оппонентов действующего губернатора предложили ответить «без уверток, открыто и честно» на 21 вопрос, в том числе: «Был ли ваш дедушка или кто-либо из родственников полицаем во время фашистской оккупации Брянской области?», «Имели ли вы судимости (пусть даже они сегодня погашены, но о них все равно нужно сообщить народу)?», «Учились ли вы в одном классе с криминальным авторитетом Кравцовым? В каких отношениях вы с ним находитесь сегодня и что вы делали вместе на съезде птицеводов в прошлом месяце?», «Лечились ли вы в ЛТП от алкоголизма?» ит.д.

Сознательная неопределенность выдвигаемого тезиса или ответа на поставленный вопрос, когда мысль формулируется нечетко, неопределенно, что позволяет ее интерпретировать по-разному. Особенно показателен в этом плане стиль высказываний М. С. Горбачева, который часто давал такие формулировки или двусмысленные ответы, используя обороты типа «…с одной стороны, это так, но с другой…» или «…да, конечно, но вместе с тем…».

Порочный круг в доказательстве, когда какая-либо мысль доказывается с помощью ее же самой, только высказанной другими словами (известное выражение Антона Чехова, которое любит время от времени повторять Анатолий Чубайс, — «Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда»).

Приписывание или изменение акцентов в высказываниях — то, что оппонент сказал относительно частного случая, опровергается как общая закономерность. Обратная уловка: рассуждениям общего характера противопоставляются один-два факта, которые на деле могут быть исключениями или нетипичными примерами.

Неполное опровержение: из выдвинутых оппонентом в свою защиту положений и доводов выбирают наиболее уязвимый, разбивают его в резкой форме и делают вид, что остальные доводы даже внимания не заслуживают. Примерно по этой схеме действовали противники Федерального закона «О защите детей от вредной информации», который вступил в действие 1 сентября 2012 г. В качестве главного аргумента они использовали ссылку на то, что по новым правилам детям до 18 лет нельзя будет смотреть мультфильм «Ну, погоди!», так как волк курит и хулиганит, а соответственно, пропагандирует данные образцы поведения. Нужно отметить, что этот пример не имел никакого отношения к требованиям обсуждаемого закона.

Кампания против принятия Федерального закона «О защите детей от вредной информации».

Навязанное следствие или приписывание: после прослушивания доводов оппонента делается собственный вывод, совершенно не следующий из его рассуждений.

Постулирование истины: утверждение делается безо всякого доказательства, как само собой разумеющееся.

Неправомерные аналогии: для доказательства используют аналогии с какими-то событиями и явлениями, несоизмеримыми с рассматриваемыми; доводы оппонента сводятся к абсурду путем чрезмерного преувеличения высказанных им положений с последующим осмеянием этого смоделированного заключения; обсуждая выдвинутые оппонентом положения, используют другие слова и термины или те же, но вкладывают в них иной смысл и за счет этого вносят искажения в первоначальную идею^[8].

Как мы видим, спектр приемов межличностных манипуляций достаточно широк. Но не менее масштабным является и перечень технологий массовых манипуляций, большинство из которых реализуются при помощи СМИ. Что можно сделать с информацией? Автандил Цуладзе так отвечает на данный вопрос:

• — сфабриковать, выдавая ее за подлинную;
• — исказить путем неполной, односторонней ее подачи;
• — отредактировать, добавив различные домыслы;
• — интерпретировать факты в выгодном для манипулятора свете;
• —утаить важную информацию, какие-либо существенные детали;
• —проявлять избирательное внимание к фантам в соответствии со своей позицией;
• —сопроводить материал заголовком, не соответствующим содержанию;
• —приписать кому-либо заявления, которых он никогда не делал;
• —опубликовать правдивую информацию, когда она потеряла свою актуальность;
• —неточно цитировать, когда приводится часть фразы или выступления, которая в отрыве от контекста приобретает другой, подчас противоположный, смысл^[9].

Повсеместно в политической практике используются следующие приемы манипулятивного воздействия:

1) уловки с социологией. Множество манипуляций связано с использованием всевозможных данных социологических исследований, рейтингов политиков. Об одной из технологий — «спирали молчания» — мы уже говорили. Но ею перечень возможных манипулятивных уловок не исчерпывается.

Обратим внимание на требования российского законодательства относительно публикации данных социологических исследований во время предвыборной кампании. Российский законодатель предусмотрел необходимость при публикации результатов опросов общественного мнения указывать целый ряд параметров, уточняющих обстоятельства проведения исследования (п. 2, ст. 46 ФЗ «Об основных гарантиях избирательных прав…»):

• • организацию, проводившую опрос;
• • время его проведения;
• • число опрошенных (выборку);
• • метод сбора информации;
• • регион, где проводился опрос;
• • точную формулировку вопроса;
• • статистическую оценку возможной погрешности;
• • сведения о лице (лицах), заказавшем (заказавших) проведение опроса и оплатившем (оплативших) данную публикацию.

Такое количество дополнительной информации необходимо для того, чтобы противодействовать всевозможным ухищрениям. Ведь для доказательства нужной точки зрения манипулятор мог бы маневрировать результатами опросов, проведенных в разное время (например, показывать рейтинги политиков по состоянию не на сегодняшнюю дату, а несколькими месяцами ранее), давать данные с тех территорий, где политик популярен или, наоборот, неизвестен. Метод сбора информации также значительно влияет на получаемый в итоге результат. Кроме того, известно, что от формулировки вопроса тоже многое зависит. Очевидно, что на вопросы «Проголосуете ли вы за Медведева на выборах в ближайшее воскресенье?», «Доверяете ли вы Медведеву?», «Симпатичен ли вам Медведев?», «Вышли бы вы замуж за Медведева?», «Смогли бы вы оставить своего ребенка на вечер вместе с Медведевым?» получатся неодинаковые ответы и результаты, которыми также может воспользоваться манипулятор. Поэтому вполне обоснованным представляется такое внимательное отношение к публикации опросов общественного мнения, так как они нередко являются инструментом манипулирования. Неслучайно в России запрещено обнародование таких данных в течение пяти дней до дня голосования, а также в день выборов.

Однако такого рода ограничения вступают в силу только в предвыборный период, а это значит, что в остальное время открывается простор для манипуляций с социологическими данными и их интерпретацией:

• 2) замалчивание одних фактов и выпячивание других. Классическим приемом данной манипулятивной технологии является «сияющее обобщение» (противоположный прием — метод «забрасывание грязью»), которое предполагает использование при описании конкретной личности политика или его идеи только положительно окрашенных символов, эмоций, фактов при одновременном сокрытии отрицательных сторон. Для того чтобы понять, как это работает, достаточно внимательно посмотреть информационные сообщения ангажированных телеканалов при описании личностей и инициатив политиков или государственных (муниципальных) чиновников;
• 3) избирательное использование визуальных средств, т. е. подбор соответствующего видеоряда, ракурса или фотографий, моделирование ситуации, в которой берется интервью, выбор личности комментатора события или интервьюируемого (очевидно, что бомж, который будет говорить о своих политических симпатиях, взглядах, и молодая беременная женщина рядом с благообразным супругом будут производить разные эффекты);
• 4) применение лексических образов, словесных клише и эвфемизмов. Заметьте разницу между следующими терминами: «антитеррористическая операция на юго-востоке Украины» и «наступление карателей на силы народного ополчения»; «представитель незаконных бандформирований на территории Чеченской Республики», «чеченский бандит», «чеченский партизан» и «борец за национальное освобожение Чечни»; «советский воин-освободитель» и «советский оккупант»; «народовластие» и «дерьмократия»; «гуманитарная операция», «принуждение к миру» и «война». А ведь используются эти словосочетания для обозначения одних и тех же реалий. Одна из вариаций данной технологии в литературе нередко именуется как «наклеивание ярлыков», т. е. использование эмоционально окрашенных определений для сознательной компрометации каких-то лиц («фашист», «красно-коричневый», «американская марионетка» и т. д.);
• 5) манипуляции, связанные с отбором содержания сообщения или его трансформацией (определение для дебатов выгодной / невыгодной темы, демонстрация в медиа политических оппонентов с неудачными высказываниями, при обсуждении исключительно непопулярных или периферийных тем). Часто в СМИ используется прием, называемый «перенос», или «трансфер». Суть его в следующем: преподносимое явление связывается с чем-то абсолютно бесспорным, положительным, чем вызываются позитивные ассоциации.

«Фургон с оркестром» — еще один распространенный манипулятивный прием СМИ. В этом случае информация подается с исключительно положительной, мажорной интонацией, позитивные моменты многократно подчеркиваются, повторяются. Это создает впечатление процветания, благополучия, радости, успеха, положительной динамики.

Прием «перетасовки» или «усеченной правды» предполагает тенденциозную демонстрацию того или иного явления в черно-белом исполнении. Часто для этого из общего содержания выхватывается какая-либо фраза и начинает обыгрываться, представляться как квинтэссенция, главное. Обратной стороной данного приема является технология «информационной перегрузки» (или метод фрагментации)¹. Ее смысл — дать избыточную информацию, массив разноплановых сообщений с разными комментариями и интерпретациями, что снижает возможность уловить тенденции, понять их важность. Татьяна Евгеньева пишет: «Максимальным выражением метода фрагментации служит прием „белый шум“ — снижение восприятия фактов подачей такого количества новостей, когда становится невозможным сделать их сортировку. „Шум“ может создаваться обилием разноречивых комментариев, обилием противоречивых мнений, не опирающихся на какие-либо точные и проверяемые факты. „Шум“ может создаваться через оснащение фактов сложными теоретическими выкладками, заумными комментариями».

Не менее популярным приемом являются «информационные сэндвичи» — помещение выигрышного для политика сообщения в контекст, полярно меняющий его суть. Существуют два главных вида таких «сэндвичей»: «ядовитые» и «сахарные»². В первом случае.

^инюшкин В. Технологии работы со СМИ в политических кампаниях. М., 1997. ² Там же.

положительная информация прячется между негативной вводной частью и негативным заключением, во втором — наоборот.

Для отвлечения внимания от важной, но невыгодной манипулятору информации пропагандистами используется метод отвлечения («копченая селедка»). Для этого параллельно с неугодной информацией создается («раздувается») сенсация («псевдособытие»), уводящая интерес аудитории в другое русло. Обратите внимание, что в период проведения сочинской Олимпиады, события, способного существенно изменить российскую «мягкую силу» в мировом масштабе, были предприняты беспрецедентные попытки расшатать ситуацию в соседнем государстве —? на Украине. Аналогичную ситуацию можно было увидеть и в период проведения Олимпиады в Пекине в 2008 г., когда одновременно с ней вспыхнул грузино-югоосетинский конфликт, инициированный проамериканским ставленником М. Саакашвили.

Манипулятивные технологии особенно важны в тот период, когда происходят важные политические события, способные вывести ситуацию из-под контроля, нарушить статус-кво, а также являющиеся следствием кризисных явлений и ошибочных действий руководства. В этом случае востребованы специалисты по изменению восприятия событий — спиндокторы. В известном американском фильме «Хвост виляет собакой», чтобы отвлечь внимание публики от сексуального скандала с участием президента США, срочно нанятый спиндоктор организовал медиакампанию по освещению несуществующей в реальности войны в Албании, добившись таким образом своей цели. Если внимательно посмотреть любой выпуск новостной передачи на телевидении, то несложно увидеть ключевые направления работы спиндокторов:

• • пре-спин (информационная подготовка перед событием);
• • пост-спин (наведение порядка после события);
• • торнадо-спин (перевод интереса аудитории в другую область);
• • контроль кризиса (управление событиями, выходящими изпод контроля);
• • уменьшение потерь (работа с событиями, находящимися вне контроля, для предотвращения возникновения дальнейшего ущерба)^[10].

Манипулирование — неотъемлемая часть политики, вне зависимости от типа политического режима. Широта спектра приемов манипулятивного воздействия лишь подтверждает масштаб их применения. Большая часть сообщений в политической и коммерческой коммуникации является различными формами манипуляций. А самыми лучшими технологиями противодействия манипуляциям являются размышление над той информацией, которую мы получаем при помощи СМИ, и расширение своего кругозора, интеллектуального уровня.

• [1] Бернейс Э. Манипуляция общественным мнением: как и почему //ПОЛИС. — 2012. —№ 4. — С. 149−159.
• [2] Паренти М. Демократия для избранных. Настольная книга о политических играх США.М.: Поколение, 2006. С. 49.
• [3] Белоусов А. Б. Эдвард Бернейс: от манипуляции общественным мнением к инженериисогласия //ПОЛИС. — 2012. — № 4. — С. 148.
• [4] Бернейс Э. Указ. соч. С. 150.
• [5] Доценко Е. Л. Психология манипуляции: феномены, механизмы и защита. М.: ЧеРо;МГУ, 1997. С. 59.
• [6] Грачев Г. В., Мельник И. К. Манипулирование личностью: организация, способы и технологии информационно-психологического воздействия. М.: ИФ РАН, 1999. С. 174.
• [7] Бьюкенен П. Смерть Запада. М.: ACT, 2004.
• [8] Грачев Г. В., Мельник И. К. Указ. соч.
• [9] Цуладзе А. М. Указ. соч.
• [10] Почепцов Г. Г. Психологические войны. С. 150.