Моральная идентичность, моральный характер и представления о справедливости

У старших подростков появляется характерная для взрослых позиция в моральных суждениях делать выводы о поведении окружающих на основании собственной личностной позиции. Так, в исследовании Д. Нарваез, Д. Лепсли, С. Хагель, Б. Ласки было показано, что подростки, демонстрирующие стабильные моральные суждения высокого уровня, склонны интерпретировать поведение других людей в терминах морали и воспринимать личность другого человека в контексте его личностных качеств, в частности связанных с нравственностью [101]. «Моральный характер» откладывает отпечаток на обработку информации, особенно социального толка. Это влияние происходит непроизвольно и автоматически. Старшие подростки, обладающие моральными чертами характера, опирающиеся на предпочтение в индивидах моральных черт, принимали решения и формулировали оценки героев историй в гипотетических дилеммах в несколько раз быстрее, чем субъекты, у которых моральная позиция не выражена. Моральная позиция позволяет быстро активизировать определенные когнитивные схемы для анализа и интерпретации социальных ситуаций, обеспечивает принятие моральной ответственности независимо от ситуации. Закономерности в отношении темпа анализа ситуации и принятия адекватного решения сохраняются и в задачах, не связанных с социальными дилеммами, например, в математико-логических или лингвистических.

«Моральный характер» — это не нечто отдельное от морального знания, но сложный конструкт, включающий в себя знания и особенности личности, действующей на основании разума, представлений о правде и желания подтвердить себя в качестве человека, обладающего определенными личностными качествами [104]. Моральная идентичность появляется как раз в то самое время, когда моральные категории существенны, центральны и важны для самопонимания подростка, утверждал Дж. Блази [88]. У каждого подростка начинает проявляться моральная индивидуальность, когда самость строится вокруг моральных обязательств. Исследование моральных характеров показало, что люди, которые следуют в жизни моральным обязательствам, имеют тенденцию выравнивать самоцели по отношению к моральным идеалам [87]. Существенные, центральные и важные для идентичности моральные категории (схемы, нормы, опыт) служат основанием для понимания и интерпретации социального ландшафта.

Становление идентичности как системной, целостной структуры личности в подростковом возрасте включает в себя формирование и моральной идентичности, морального компонента Я. Моральная идентичность подростка формируется как комплексное представление о себе как носителе определенных моральных принципов, ценностей и схем. Эти схемы приняты субъектом осознанно и определяют для него личностный смысл поступка. Для некоторых подростков моральные категории становятся смыслообразующим звеном Я-концепции и определяют отношения с окружением. При этом предпочтение моральных ценностей осуществляется при минимальном уровне сознательного контроля [88].

По мнению Дж. Блази, моральная идентичность вытекает из психологической потребности совершать действия в соответствии с собственным идеалом, а источником моральных действий является внутренняя непротиворечивость «образа Я». Предложенная Блази модель морального функционирования включает три компонента: моральные суждения, сопряженные с ответственностью, моральную идентичность, определяемую индивидуальностью и личностными смыслами, и внутреннюю непротиворечивость Я, как стремление жить в согласии с самим собой и иметь целостные представления о себе. Таким образом, структура моральной идентичности формируется в следующей последовательности. Моральные суждения проходят через оценку ответственности и необходимости морального действия для субъекта, далее в зависимости от индивидуальных различий суждениям присваивается личностный смысл, подкрепляющий стремление к действию в направлении отсутствия противоречий с самим собой [881.

«Образ Я» в контексте морального развития задается следующими положениями:

• 1) основным психологическим фактором моральной саморегуляции является самосознание;
• 2) моральное поведение определяется той формой самосознания, которая характеризуется расслоением целостного «образа Я» на Я-реалыюе и Я-потенциалыюе;
• 3) мотив, побуждающий человека соблюдать социальные нормы, — это стремление сохранить исходный положительный образ себя.

Образ себя определяет моральное поведение ребенка, если имеет структуру, содержащую Я-реалыюе и Я-иотенциальное, при которой компонентом Я-реального является одобряемое ребенком соблюдение определенной нормы, а нарушение этой нормы входит в содержание Я-иотенциального негативного.

Высокий уровень моральной идентичности предсказывает более высокий уровень соблюдения принципа добровольности, положительно связан с перцептивной и рефлексивной «моральной внимательностью», сочувствием и другими формами просоциального поведения. Высокое мнение о себе как о моральной личности служит надежным предиктором низкого уровня агрессии, меньшего количества неэтичных проявлений поведения, таких как ложь и умалчивание, и низких показателей тенденции преследовать не входящих в группу [85].

Другие концепции, объясняющие присвоение моральной позиции подростками, — это теории справедливости (М. Лернер, К. Дальберт, И. Липкус, М. Шмитт), экспериментально обнаружившие такие персонологические характеристики, как стремление победить хаос благодаря вере в справедливый мир, упорядоченность и разумность мироустройства, имманентную потребность жить в предсказуемом, безопасном, справедливом окружении [521.

Многочисленные исследования, выполненные в разнообразных моделях, показывают, что вера в справедливый мир и чувствительность к справедливости выполняют целый ряд адаптивных функций: регуляцию собственного поведения субъекта; ожидание от окружения справедливого функционирования и создание интерпретационных рамок мира как упорядоченного и осмысленного. Такая позиция ведет к следующим практическим поведенческим следствиям: подростки с высокой чувствительностью к справедливости реже переживают одиночество и депрессию, они более дружелюбны, оптимистичны и хорошо социализированы, чаще демонстрируют просоциальное поведение и готовность к альтруистическим поступкам [52].

Исследование подростков, проведенное Д. Харт, С. Феглей, обнаружило высокий уровень добровольной общественной активности, проявляющейся в заботе о других. Исследованные подростки участвовали в молодежных общественных организациях и работали в приютах для бездомных. Эти подростки и подростки контрольной группы были опрошены на предмет описания себя как:

• 1) личности в настоящий момент времени;
• 2) какими они были в прошлом;
• 3) личности, которой бы они боялись стать;
• 4) идеальной личности.

Результаты показали, что в случае, если Я-реальное включает в себя целый ряд характеристик Я-идеалыюго, это в значительной степени способствует реализации целей Я-идеалыюго. У тех подростков, у которых Я-реалыюе и Я-идеалыюе не связаны, реализация целей ограничена или затруднена. Почти у 70% подростков, активно включенных в общественную деятельность, обнаруживается синхронизация Я-реалыюго и Я-идеалыюго, тогда как у подростков контрольной группы подобная структура Я встречается менее чем у 1/3 испытуемых [92].

Моральное развитие подростка тесно связано с процессами социализации. Так, Э. Дюркгейм настаивал, что «единственным источником морали является одобрение со стороны общества», а Ж. Пиаже разделял эту точку зрения, подчеркивая социальный смысл нравственности. Подростки, вступая в новые общественные отношения и расширяя социальные связи, получают возможность нравственно расти, становясь самостоятельнее и обогащая личный опыт человеческих отношений. Развитие реальных социальных отношений, признание прав и потребностей других людей формируют уважение к этическим законам. Так, Р. М. Хенри показал, что стиль моральных суждений индивида зависит от источников нравственных предписаний, которые определяет общество. Это может быть общинное установление, логическое правило, система санкций или религиозное правило. Тем самым центр тяжести в проблеме формирования нравственности переносится с когнитивного развития на социальное и определяется макрои м и к р о с о ц и ал ь н ы м и условиями развития индивида [ 621.

Моральное развитие подростков определяет развитие такой важной характеристики личности, как психологическое расстояние. Психологическое расстояние задает сравнительную ориентацию социальных объектов по отношению друг к другу в психологическом пространстве личности. Эта ориентация руководит реакциями субъекта на социальные объекты и определяет отношение к ним [89]. Формирование психологического расстояния происходит в процессе социализации и под влиянием восприятия психологического расстояния других людей, а также через развитие моральной идентичности. По мнению ряда авторов, психологическое расстояние является одним из важнейших факторов различных вариантов антиобщественного поведения [98].

Психологическое расстояние подростка понимается как сравнительная ориентация в значимости различных социальных объектов по отношению друг к другу и задается в первую очередь психологическими границами группы, межгрупповой враждебностью и конфликтами. Увеличение психологического расстояния ведет к снижению субъективного ощущения общности с другими людьми, распространению антиобщественного поведения, в том числе и агрессии. Уменьшение психологического расстояния ведет к росту просоциального поведения, увеличению морального отношения к другим людям. Психологическое расстояние включает в себя «круг морального отношения» и ориентацию на социальное доминирование. Круг морального отношения понимается как ограниченное включение людей и групп в пространство моральных отношений, т. е. выделение социальных объектов, в отношении которых человек готов проявлять моральное беспокойство. Эта граница может колебаться в промежутке от сосредоточенности на собственных потребностях до включения в значимый круг всего человечества. Ориентация на социальное доминирование или господство связана с представлением о неравенстве между отдельными социальными группами и признанием преимущественных прав некоторых из них.

Подростки с более высокой моральной идентичностью ощущают людей, не входящих в значимую для них группу, как менее психологически отдаленных и выражают меньше социального доминирования в отношении этих людей, так как у подростков с высокой моральной идентичностью психологическое расстояние задается ценностью равенства и справедливости. Такие подростки обладают существенно более широким кругом морального отношения. Высокий уровень моральной идентичности строится на интернализированных универсальных моральных принципах и не предполагает их индивидуальной интерпретации. Когда справедливость и забота становятся личностно определяемыми, т. е. трактуемыми индивидуально, целостность моральной идентичности оказывается под угрозой, а социальная ориентация снижается [85].

Круг морального отношения и ориентация на социальное доминирование как характеристики психологического расстояния хорошо корреспондируют с базовыми измерениями этики — справедливостью и заботой. Уровень заботы (помощи, жертвенности) очевидно связан со степенью расширения беспокойства о потребностях и благополучии меньшего или большего сегмента человечества. В свою очередь, ориентация на социальное доминирование как предпочтение неравенства среди социальных групп свидетельствует о недостаточном понимании и принятии принципа справедливости (морального принципа правосудия и равенства). Моральная идентичность как самосхема моральных отношений, критериев поведения и моральных целей регулирует связи между моральными целями и поведением, между принципами и действиями.