Субъективные признаки легализации (отмывания) денег или иного имущества, приобретенных преступным путем по российскому законодательству

Российский уголовный закон не называет каких-либо особенных признаков применительно к субъекту легализации (отмывания) денег или иного имущества, приобретенных в результате совершения преступления. Таким образом, руководствуясь российским уголовным законодательством, можно сделать вывод, что субъектом рассматриваемого преступления является физическое, вменяемое лицо, достигшее возраста 16 лет.

Виды легализации преступных доходов подразделяются в зависимости от субъекта преступления, исходя из того, отмываются доходы, полученные в результате совершения преступления другими лицами (ст. 174 УК РФ) или самим лицом в результате совершения преступления (ст. 174.1 УК РФ). В этой связи субъекты рассматриваемых видов легализации разные.

Касательно субъекта легализации (отмывания) денег или иного имущества, полученного в результате совершения преступления, необходимо обратить внимание на такой квалифицирующий признак легализации преступных доходов, как совершение рассматриваемого деяния с использованием лицом служебного положения. Рассматриваемый квалифицированный вид легализации предусмотрен как в ст. 174, так и в ст. 174.1 УК РФ.

Согласно Постановлению использование своих служебных полномочий государственным регистратором или лицом, в должностные обязанности которого входит совершение операций, связанных с учетом прав на ценные бумаги, при осуществлении юридически значимых действий, необходимых для совершения финансовой операции или сделки, заведомо для него направленных на легализацию (отмывание) денежных средств или иного имущества, а равно использование нотариусом своих служебных полномочий для удостоверения сделки, заведомо для него направленной на легализацию (отмывание) денежных средств или иного имущества, квалифицируются как пособничество по ч. 5 ст. 33 УК РФ и по ст. 174 или ст. 174.1 УК РФ соответственно, а при наличии к тому оснований — по ст. 170, 185.2, 202 УК РФ соответственно.

Конструкция ст. 174 и ст. 174.1 УК РФ не представляет возможности усомниться в умышленном характере совершенного преступления. При этом, ввиду формальной конструкции состава легализации денег или иного имущества, полученных в результате совершения преступления, вид умысла в данном случае может быть только прямым. Таким образом, содержательным моментом прямого умысла применительно к легализации преступных доходов согласно российскому уголовному законодательству будет являться осознание лицом общественной опасности своих действий по легализации преступных доходов и желание совершить данные действия.

Согласно п. 11 Постановления о направленности умысла на легализацию денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем (в результате совершения преступления), не свидетельствует распоряжение ими в целях личного потребления (приобретение продуктов питания, товаров первой необходимости, получение бытовых услуг и т. п.).

В зависимости от конкретных обстоятельств дела совершение таких действий может быть квалифицировано по ст. 175 УК РФ или охватываться статьей Особенной части УК РФ, предусматривающей ответственность за основное преступление.

Приведем пример ошибочного установления умысла на легализацию преступных доходов.

К. Л. признана виновной в легализации денежных средств, приобретенных ею в результате совершения преступления, выразившейся в перечислении денежных средств, направленных на погашение долга по ипотечному кредиту, полученных в результате незаконного сбыта наркотических средств. Указанные действия К. Л. суд квалифицировал поч. 1 ст. 174.1 УК РФ как совершение сделки с денежными средствами, приобретенными в результате совершения сю преступления.

Между тем ст. 174.1 УК РФ предусматривает ответственность за легализацию (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных лицом в результате совершения им преступления, т. е. за совершение финансовых операций и других сделок с денежными средствами или иным имуществом, приобретенным преступным путем, либо использование указанных средств или иного имущества для осуществления предпринимательской или иной экономической деятельности.

Для квалификации действий, но ст. 174.1 УК РФ необходимо установить, что названные финансовые операции и другие сделки с денежными средствами или иным имуществом совершены в целях придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению указанными денежными средствами или иным имуществом.

Как установлено судом в приговоре, К. Л. при покушении на незаконный сбыт наркотических средств в крупном размере получила деньги, из которых N руб. перечислила на погашение долга по ипотечному кредиту. Однако по делу не установлено, что при совершении вышеуказанных действий К. Л. преследовала цель отмывания денежных средств, полученных ею в результате совершения преступления, и имела умысел на их легализацию. По делу установлено, что она лишь потратила часть денег, полученных в результате совершенного ею преступления. С учетом изложенного, выводы суда о доказанности вины К. Л. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 174.1 УК РФ, президиум находит ошибочными^[1].

Обязательным признаком субъективной стороны легализации преступных доходов является наличие специальной цели — придание правомерного вида владению, пользованию и распоряжению указанными денежными средствами и иным имуществом. Согласно п. 10 Постановления цель придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению денежными средствами или иным имуществом, приобретенными преступным путем (в результате совершения преступления), как обязательный признак составов преступлений, предусмотренных ст. 174 и 174.1 УК РФ, может быть установлена на основании фактических обстоятельств дела, указывающих на характер совершенных финансовых операций или сделок, а также иных сопряженных с ними действий виновного лица и его соучастников, направленных на сокрытие факта преступного приобретения имущества и обеспечение возможности его свободного оборота. Такая цель может проявляться, в частности:

• а) в приобретении недвижимого имущества, произведений искусства, предметов роскоши и т. п. при условии осознания и сокрытия виновным преступного происхождения денежных средств, за счет которых такое имущество приобретено;
• б) совершении сделок по отчуждению имущества, приобретенного преступным путем (в результате совершения преступления), при отсутствии реальных расчетов или экономической целесообразности в таких сделках;
• в) фальсификации оснований возникновения прав на денежные средства или иное имущество, приобретенные преступным путем (в результате совершения преступления), в том числе гражданскоправовых договоров, первичных учетных документов и т. п.;
• г) совершении финансовых операций или сделок по обналичиванию денежных средств, приобретенных преступным путем (в результате совершения преступления), в том числе с использованием расчетных счетов фирм-однодневок или счетов физических лиц, не осведомленных о преступном происхождении соответствующих денежных средств;
• д) совершении финансовых операций или сделок с участием подставных лиц, не осведомленных о том, что задействованные в соответствующих финансовых операциях и сделках денежные средства и иное имущество приобретены преступным путем (в результате совершения преступления);
• е) совершении внешнеэкономических финансовых операций или сделок с денежными средствами и иным имуществом, приобретенными преступным путем (в результате совершения преступления), осуществляемых при участии контрагентов, зарегистрированных в офшорных зонах;
• ж) совершении финансовых операций или сделок с использованием электронных средств платежа, в том числе неперсонифицированных или персонифицированных, но принадлежащих лицам, не осведомленным о преступном происхождении электронных денежных средств.

При этом совершение указанных финансовых операций или сделок само по себе не может предрешать выводы суда о виновности лица в легализации (отмывании) денежных ередств или иного имущества, приобретенных преступным путем (в результате совершения преступления). В каждом конкретном случае необходимо с учетом всех обстоятельств дела установить, что лицо заведомо совершило финансовую операцию или сделку с целью придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению указанными денежными средствами или иным имуществом.

Ввиду важности и проблемности в судебной практике данного вопроса, приведем несколько примеров ошибочной квалификации при установлении этого признака.

Верховный суд РФ указал, что в действиях лица отсутствует состав преступления, предусмотренный ч. 1 ст. 174.1 УК РФ, — совершение финансовых операций и других сделок с денежными средствами, приобретенными лицом в результате совершения им преступления. Согласно ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма» под легализацией доходов, полученных преступным путем, понимается придание правомерного вида владению, пользованию и распоряжению денежными средствами или иным имуществом, полученным в результате совершения преступления, т. е. совершение действий с доходами, полученными от незаконной деятельности, таким образом, чтобы источники этих доходов казались законными, а равно действий, направленных на сокрытие незаконного происхождения таких доходов.

Но смыслу закона, для решения вопроса о наличии состава преступления необходимо установить, что лицо совершило указанные финансовые операции и другие сделки с денежными средствами в целях придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению указанными денежными средствами.

Действия А. были направлены на приобретение имущества, он не имел цели придания правомерности владению деньгами, полученными в результате совершения преступления, поэтому в его действиях состав преступления, предусмотренный ч. 1 ст. 174.1 УК РФ, отсутствует^[2].

Иным примером являются действия А., который, используя денежные средства в сумме 1200 руб., полученные от продажи наркотиков, приобрел в ювелирном магазине золотое кольцо. Эти действия осужденного были квалифицированы судом по ч. 1 ст. 174.1 УК РФ.

Исходя из требований ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступных путем, и финансированию терроризма», до приобретения золотого кольца А. должен был совершить действия по приданию деньгам, полученным от сбыта марихуаны, вида законного дохода. Однако это нс было установлено ни органами предварительного следствия, ни судом и в вину ему не вменялось.

Напротив, установлено, что денежные средства осужденный использовал для личных целей — приобретения золотого украшения для сожительницы.

Судебная коллегия по уголовным делам ВС РФ отметила в определении, что действия А. были направлены на приобретение имущества и не имели цели придания правомерности владения деньгам, полученным в результате совершения преступления, поэтому в его действиях отсутствует состав преступления, предусмотренный ч. 1 ст. 174.1 УК РФ, и дело в этой части прекратила на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ^[2].

В определении судебной коллегии по уголовным делам Верховный суд РФ указал следующее: по приговору Ишимбайского городского суда Республики Башкортостан от 19.07.2005 г. осужден по п. «б» ч. 2 ст. 228.1 УК РФ к пяти годам лишения свободы, по ч. 1 ст. 174.1 УК РФ — к штрафу в размере 5000 руб. На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ окончательно ему назначено пять лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима со штрафом в размере 5000 руб.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РФ изменила состоявшиеся судебные решения по следующим основаниям. Как следует из материалов дела, Г. признан виновным в легализации денежных средств, приобретенных им при совершении преступления, выразившейся в передаче части денег в сумме 1000 руб., полученных от Д. в результате незаконного сбыта ему наркотических средств, своему знакомому X. в счет погашения имеющегося перед ним долга.

Указанные действия Г. суд квалифицировал по ч. 1 ст. 174.1 УК РФ как совершение сделки с денежными средствами, приобретенными в результате совершения им преступления. Между тем ст. 174.1 УК РФ предусматривает ответственность за легализацию (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных лицом в результате совершения им преступления, т. е. за совершение финансовых операций и других сделок с денежными средствами или иным имуществом, приобретенным преступным путем, либо использование указанных средств или иного имущества для осуществления предпринимательской или иной экономической деятельности.

При этом под финансовыми операциями и другими сделками, указанными в ст. 174 и 174.1 УК РФ, понимаются действия с денежными средствами, ценными бумагами и иным имуществом, направленные на установление, изменение или прекращение связанных с ними гражданских прав или обязанностей.

Для квалификации действий виновного по ст. 174.1 УК РФ необходимо установить, что названные финансовые операции и другие сделки с денежными средствами или иным имуществом совершены в целях придания правомерности вида владению, пользованию и распоряжению указанными денежными средствами или иным имуществом. Из материалов дела следует, и это отражено судом в приговоре, что Г. при покушении на незаконный сбыт наркотических средств в крупном размере получил деньги, из которых 1000 руб. отдал X. в счет погашения долга. Однако по делу не установлено, что при совершении указанных действий Г. преследовал цель отмывания денежных средств, полученных им в результате совершения преступления, и имел умысел на их легализацию. При таких обстоятельствах осуждение Г. но ч. 1 ст. 174.1 УК РФ является необоснованным, и на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ судебные решения в этой части подлежат отмене в связи с отсутствием в действиях Г. состава преступления, а дело в этой части — прекращению.

Признавая У. виновным в совершении преступления, предусмотренного п. «а» ч. 4 ст. 174.1 УК РФ, суд указал в приговоре, что осужденные по данному делу К. и Г., действуя в составе организованной группы, для осуществления своей деятельности по систематическому сбыту наркотических средств и легализации (отмывания) денежных средств, полученных в результате совершения вышеуказанных преступлений, использовали ряд специально открытых для указанных целей счетов электронной платежной системы (Q/117-кошельков), на которые покупателями наркотических средств зачислялись денежные средства в качестве платы за приобретаемые ими наркотические средства. Поступившие на счет денежные средства У., К. и Г. с целью придания денежным средствам правомерного вида, путем использования интернет-ресурсов, переводили на другие счета электронной платежной системы QIWI, а затем поступившие денежные средства зачислялись на банковские счета, оформленные в банках АО «ОТП Банк» и ОАО «Сбербанк России» на имена иных лиц, не посвященных в преступную деятельность, использовавшиеся указанными лицами в ходе осуществления преступной деятельности. При этом суд установил, что организованной группой были легализованы денежные средства в сумме 1 554 959 руб.

Между тем обязательными признаками состава преступления, предусмотренного ст. 174.1 УК РФ, являются совершение финансовых операций с денежными средствами, приобретенными лицом в результате совершения им преступления, в целях придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению этими денежными средствами.

В соответствии со ст. 3 ФЗ РФ от 07.08.2001 «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма» под финансовыми операциями и другими сделками, указанными в ст. 174 УК РФ, следует понимать действия с денежными средствами, направленные па установление, изменение или прекращение связанных с ними гражданских прав и обязанностей. То есть совершение действий с доходами, полученными от незаконной деятельности, таким образом, чтобы источники этих доходов казались законными, а равно действий, направленных на сокрытие незаконного происхождения таких доходов.

Вместе с тем в приговоре отсутствует описание конкретных обстоятельств, свидетельствующих о том, что перечисление денежных средств с электронных счетов на счета в банке, а также последующее расходование этих денежных средств производилось с целью придания правомерного вида владения, пользования и распоряжения ими. При этом приговор нс содержит сведений о сделках с денежными средствами, приобретенными преступным путем, а также информации о том, каким образом использовались полученные денежные средства.

Кроме того, исходя из установленных судом фактических обстоятельств, электронные счета QIWI, а также счета в банках осужденными были открыты с целью перечисления приобретателями на эти счета денежных средств в качестве оплаты за приобретенные наркотики.

При таких обстоятельствах президиум полагает, что приговор в части осуждения У., К. по п. «а» ч. 4 ст. 174.1 УК РФ подлежит отмене с прекращением уголовного преследования в этой части на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ за отсутствием в деянии состава преступления^[4].

Применительно к легализации преступных доходов, ответственность за которую предусмотрена в ст. 174 УК РФ, виновному лицу должно быть заведомо известно о преступном происхождении имущества, с оно которым совершало финансовые операции и другие сделки, а также действия по приобретению или сбыту. При этом, по смыслу закона, лицо может быть не осведомлено о конкретных обстоятельствах основного преступления.

В этой связи интерес представляет ряд возможных казусов.

Во-первых, лицо предполагало, что совершает финансовые операции или иные сделки с имуществом, приобретенным преступным путем, но на самом деле данное имущество не являлось добытым преступным путем. В данном случае имеет место фактическая ошибка в объекте посягательства, следовательно, ответственность должна наступать за покушение на легализацию (отмывание) денег или иного имущества, полученных в результате совершения преступления.

Не изменится квалификация в том случае, если лицо ошибается относительно характера преступной деятельности, так как действующее российское уголовное законодательство не предусматривает зависимости характера и степени общественной опасности легализации преступных доходов от предикатного преступления.

Во-вторых, лицо считало, что совершает финансовые операции или иные сделки с имуществом, приобретенным законным путем, а на самом деле данное имущество добыто в результате совершения преступления. В данном случае уголовная ответственность не должна наступать, так как отсутствует признак заведомости применительно к знанию преступного происхождения имущества.

• [1] Постановление Президиума Астраханского областного суда от 13.09.2016№ 44у-69/2016.
• [2] Вопросы уголовного права и уголовного процесса в практике Верховногосуда РФ. М., 2011. С. 315.
• [3] Вопросы уголовного права и уголовного процесса в практике Верховногосуда РФ. М., 2011. С. 315.
• [4] Постановление президиума Омского областного суда от 10.10.2016№ 44У-85/2016.