Психология террористов. 
Социальная психология толпы

Психология людей, осуществляющих террористические акты, для научной психологии проблема довольно новая. Эмпирические исследования личности террористов не проводились, и не только из-за трудности подобной работы, но из-за отсутствия социального заказа.

Однако с проблемой терроризма человечество сталкивалось на протяжении всей своей истории. Д. В. Ольшанский рассматривает в качестве примера первых террористических актов те жуткие кары, которые Создатель наслал на Египет. Из Библии известно, что «более двух с половиной тысяч лет назад на территории Египта в течение почти трех месяцев было последовательно осуществлено десять террористических акций, именуемых как „Казни Египетские“. В них были применены биологические, бактериологические, экологические, химические и другие средства массового поражения. Делалось это для устрашения фараона, державшего в рабстве еврейский этнос, но огромные жертвы понес народ Египта» (Ольшанский, 2002, с. 28). Таким образом, наглядный пример устрашающего воздействия на массовое сознание преподал сам Господь Бог. Согласно Ветхому Завету, объектами «Казней Египетских» стали все жители и все природные ресурсы страны — вода, растительность, урожай сельскохозяйственных культур, животные. Люди и скот в массовых количествах гибли от отравления водой, превращенной «в кровь», страдали от нашествия жаб, мошек, песьих мух. В результате насланной на страну «моровой язвы» произошел массовый падеж скота. Поражение людей, животных, травы и деревьев градом и огнем довершила саранча. Последней десятой казнью стало массовое уничтожение «ангелом-истребителем» всех первенцев в земле Египетской (по: Ольшанский, 2002, с. 29). Подобного террористического акта человечество не знало ни до, ни после этой насильственной акции.

Террористические акты случались и позже, причем совершали их не отдельные люди, а толпа. О. Кабанес и Л. Насс отмечают, что толпой может овладеть «садическое безумие», и тогда толпа является не жертвой террора, а сама выступает в качестве самых жестоких убийц и насильников. При резне прокаженных, в Сицилийскую Вечерню, в Варфоломеевскую ночь, при армянской резне и еврейских погромах, с одинаковой жестокостью и кровожадностью у людей в толпе пробуждался животный инстинкт. Избиения в Варфоломеевскую ночь характеризовались случаями осквернения и уродования трупов, изнасилованием и истязанием жертв, были и случаи людоедства. Жуткими примерами массовых террористических актов полна история Франции. «Тотчас вслед за убийством Генриха IV тело Равальяка было растерзано народом на куски, который тут же съел его мясо. Когда придворная интрига лишила власти маршала де Анкр и повергла его мертвым у подножия Луврской лестницы, то на следующий день после его похорон толпа ринулась на свежую могилу, вырыла труп, волочила его по грязи, повесила, а затем, сорвав с виселицы, приволокла останки напоказ юному королю Людовику XIII. Опьяненный чувством мести, он приказывает изжарить его сердце на угольях и съедает его» (Кабанес, Насс, 1998, с. 270). О. Кабанес и Л. Насс приводят примеры подобного терроризма толпы из истории Италии, Англии, Китая, России, Казахстана и других стран мира.

Д. В. Ольшанский называет основные сферы терроризма.

Первая сфера — это политический террор, имеющий целью оказать влияние на политических лидеров, представителей власти, вынудить принять те или иные решения и совершить определенные действия. Целью политического террора часто является устранение неугодных политических деятелей ради изменения политического строя. Главный метод подобного террора — захват заложников, жизни которых предлагаются в обмен на уступки со стороны властей.

Вторая сфера — информационный террор, проявляющийся в прямом воздействии на психику и сознание людей в целях формирования необходимого общественного мнения. Методом террора является распространение слухов («слухи-пугало» и «слухи-агрессии»).

Третья сфера — экономический террор, заключающийся в различных дискриминационных экономических действиях, имеющих целью оказать давление на экономических конкурентов (фирмы, государства). Методы террора такого типа могут быть самыми разнообразными — игра на понижение стоимости акций конкурента или доведения до банкротства.

Четвертая сфера — социальный (бытовой) терроризм. Сюда можно отнести любые акты запугивания и причинения вреда на бытовом уровне (Ольшанский, 2002, с. 19−23). Формула террора: выдвижение требований террористами — угроза насилия — отказ властных структур выполнить требования террористов — осуществление террористами насильственной акции — приведение в состояние ужаса населения страны — неадекватные действия правоохранительных органов — новые волны страха — новые террористические акции (Ольшанский, 2002, с. 29−30).

Изучение личности террориста — дело крайне трудное. Террористы практически недоступны исследователям. Они готовы встречаться с журналистами с целью пропаганды своих взглядов, но контакт с психологами для них нежелателен. Описывая мотивацию террористической деятельности, Д. В. Ольшанский выделяет семь типов мотивов:

• 1. Меркантильные мотивы. Для определенного числа людей занятие террором — это способ заработать деньги.
• 2. Идеологические мотивы. Такой мотив возникает как результат вступления человека в некую общность, имеющую идейно-политическую направленность.
• 3. Мотивы преобразования и активного изменения мира. Эти мотивы связаны с переживанием несправедливости в существующем устройстве мира и желанием его преобразования на основе субъективного понимания справедливости.
• 4. Мотив власти над людьми. Через насилие террорист утверждает себя и свою личность. Вселяя страх в людей, он укрепляет свою власть.
• 5. Мотив интереса и привлекательности террора как сферы деятельности. Террористов может привлекать связанный с террором риск, разработка планов, специфика осуществления террористических актов.
• 6. Товарищеские мотивы эмоциональной привязанности в террористической группе. Такими мотивами могут быть: мотив мести за погибших товарищей, мотивы традиционного участия в терроре, потому что им занимался кто-то из родственников.
• 7. Мотив самореализации. Это парадоксальный мотив. С одной стороны, самореализация — удел сильных духом людей. С другой стороны, подобная самореализация — признание ограниченности возможностей, констатация несостоятельности человека, не находящего иных способов воздействия на мир, кроме насилия (Ольшанский, 2002, с. 118−119).

«Терроризм, — отмечает А. Кара-Мурза, — это действия, направленные на уравнение шансов… С точки зрения самих террористов, их действия — это форма восстановления попранной справедливости» (по: Дробижева, Пайн, 2003, с. 37). Терроризм представляет собой извращенные представления о справедливости в мире, но всегда является неадекватным ответом слабой стороны на действия сильного.

Основные качества личности террориста описаны в литературе как требования к членам террористических организаций. В уставе Боевой организации партии социалистов-революционеров, который составлял известный в начале XX века террорист Б. Савинков, записаны эти требования. Спустя столетие, в конце XX века, исламское движение «Хамаз» приводит практически аналогичные требования. Бойцы террористических организаций, таким образом, должны обладать следующими качествами:

• 1. Преданность своему делу (террору) и своей организации. Б. Савинков писал: «Член боевой организации должен быть человеком, обладающим безграничной преданностью делу организации, доходящей до готовности пожертвовать своей жизнью в каждую данную минуту».
• 2. Готовность к самопожертвованию. «Воин Аллаха, — записано в уставе движения „Хамаз“, — готов стать шахэдом и в любую минуту отдать свою жизнь ради победы».
• 3. Выдержанность, дисциплинированность, способность контролировать свои эмоции, порывы, инстинкты.
• 4. Умение соблюдать конспирацию, регулировать удовлетворение своих потребностей.
• 5. Повиновение, безоговорочное подчинение лидеру. «Послушание старших — святая обязанность воина Аллаха».
• 6. Коллективизм — способность поддерживать хорошие отношения со всеми членами боевой группы. Современный терроризм является групповым действием. Для обеспечения его эффективности, в подготовку и осуществления террористического акта должны быть вовлечены несколько человек (Ольшанский, 2002, с. 124−125).

Для личности террориста характерно то, что весь мир замыкается на своей группе, своей организации, на целях своей деятельности. Поэтому организация накладывает жесткие требования на индивидуальность человека, ограничивая свободу его выбора. Д. В. Ольшанский отмечает, что личность террориста отличает психологическая ущербность, дефицит чего-либо в жизни, корни которого прослеживаются с самого детства. Такая ущербность приводит к потребности гиперкомпенсации в первую очередь за счет других людей. В психике террориста эмоции занимают больше места, чем рациональное мышление. «Об искаженной логике террористов, — пишет Д. В. Ольшанский, — свидетельствует такой интересный факт. Они практически не могут работать в режиме диалога… Известно, что повсеместно почти любые предложения компромиссов вызывают у террористов неадекватную, искаженную реакцию. В подавляющем большинстве случаев они жестко и категорично отвергаются на основе своеобразных рассуждений: „Их предложения — хитроумная ловушка. Они хотят расправиться с нами. Они вынуждают нас продолжить борьбу“» (Ольшанский, 2002, с. 138). Террористы — особый тип людей, у которых рациональные компоненты в поведении и характере почти отсутствуют, а эмоциональные компоненты преобладают до такой степени, что становятся аффективными. В этом отношении психика террористов приближается к психике человека толпы. Низкий уровень культуры и искаженные представления об окружающем мире, о том, что только насилие и угрозы являются наиболее эффективными способами преобразования мира, делают личность террориста особым социокультурным феноменом. Примеры подобного проявления личности мы наблюдали у террористов М. Бараева, захвативших заложников в культурном центре на Дубровке в Москве.

По степени выраженности эмоций различаются два типа террористов. Первый тип характеризуется предельным хладнокровием. «Отсутствие очень сильных эмоций, подчеркнутое хладнокровие считается качеством, повышающим эффективность террористической деятельности и снижающим степень риска для террориста», — отмечает Д. В. Ольшанский. Второму типу террористов свойственна глубокая эмоциональная жизнь. Повышенный темперамент ведет к гиперактивности и сверхэмоциональности. Как правило, при выполнении террористического акта такой человек собран и сдержан, но в обыденной жизни он не способен сдерживать свои эмоции, порывы, аффекты, агрессию.

Серьезные моральные проблемы присущи только «идейным» террористам, с достаточно высоким уровнем образования и интеллектуального развития, способным отрефлексировать свои поступки. Для большинства же террористов характерно наличие примитивных синдромов, препятствующих разрешению сложных этических и моральных проблем. Д. В. Ольшанский называет три таких синдрома:

• 1. «Синдром Зомби» проявляется в постоянной естественной сверхбоеготовности, активной враждебности по отношению к реальному или виртуальному врагу, устремленности на сложные боевые действия. Это «синдром бойца». Такие люди постоянно живут в условиях войны, они всячески избегают ситуаций мира и покоя, блестяще владеют оружием.
• 2. «Синдром Рембо» выражается в невротической структуре личности, раздираемой конфликтом между стремлением к острым ощущениям и переживаниями тревоги, вины, стыда, отвращения за свое участие в них. Для подобных людей характерно осознание добровольно возложенной на себя «миссии» спасения мира, мысль о благородных альтруистических обязанностях, позволяющих реализовать агрессивные стремления. Это «синдром миссионера».
• 3. «Синдром камикадзе-шахэда» свойствен террористам-смертникам, уничтожающим себя вместе со своими жертвами в ходе террористического акта. К основным психологическим характеристикам таких людей относится экстремальная готовность к самопожертвованию. Террорист-«камикадзе» счастлив возможности отдать свою жизнь и унести на тот свет с собой как можно больше врагов. Для этого он должен как минимум преодолеть страх собственной смерти. Многочисленные свидетельства говорят, что террористы боятся не самой смерти, а связанных с нею обстоятельств: ранений, беспомощности, вероятности попадания в руки милиции, пыток, издевательств. Вот почему террористы скорее готовы к самоубийству, чем к самосохранению. Поскольку реально они присваивают себе право распоряжаться чужими жизнями (жизнями своих жертв), то право распоряжаться собственной жизнью подразумевается автоматически (Ольшанский, 2002, с. 145−154).

Психолог Тель-Авивского университета Ариэль Мерари считает, что в мире достаточно религиозных фанатиков, но в реальности немногие из них готовы пожертвовать собой. Десять лет назад А. Мерари взял интервью у члена террористической организации «Хамаз», друг которого погиб сознательно при совершении террористического акта. Опрашиваемый выразил надежду, что его другу хорошо в раю. Однако он сам не хотел бы погибнуть подобным образом. А. Мерари отмечает, что этот человек выражает мнение многих террористов.

Террористические группы — это военизированные подразделения боевых организаций. Роли в группах распределены таким образом: инициаторы, организаторы и исполнители террористических актов. В тени за пределами группы стоят заказчики и финансисты террористических актов. Преступные группы характеризуются следующими чертами: 1) разделением ролей, выполняемых членами группы; 2) наличием лидера; 3) общностью цели и совместной деятельности; 4) устойчивыми межличностными отношениями и сплоченностью группы; 5) психологическим единством группы, выражающимся в субъективном понятии «мы». Слабым звеном в организации преступной, в том числе и террористической группы, — отмечает В. П. Илларионов, — является обязательное наличие в ней индивида, уступающего лидеру в силе характера, степени агрессивности, отличающегося трусостью, а также наличием чувств взаимного недоверия и подозрительности, усугубленных экстремальностью ситуации. Лидер группы обычно испытывает особую подозрительность к соучастникам, которые могут «предать» (Илларионов, 1993, с. 93−94). Поэтому он должен постоянно контролировать своих соучастников. В группах, где высока взаимная подозрительность, частота конфликтов обычно превышает обычный средний уровень конфликтности. Психологические особенности террористической группы важно знать при проведении их захвата или ведения переговоров по освобождению заложников.