Маленький школьник как член общества

Наши дети учатся в советской школе. Многие из них — октябрята и пионеры. Через школу и отряд они втягиваются в общественную жизнь, притом нс только лучше разбираясь в этой жизни благодаря получаемому ими образованию, но и активно участвуя в ней в качестве маленьких общественных работников. Общественная работа школьника должна быть дозирована. Нормы нагрузки школьников всеми видами учебно-производственной и общественной работы, разработанные Наркомпросом и Наркомздравом, устанавливают, что «общая нагрузка всеми видами общественной работы (выполнения всевозможных общественных заданий, собрания, заседания, пионерсборы) в школе, пионеротряде, на предприятиях и в общественных учреждениях и организациях не должна превышать в декаду: для детей 8—10 лет (I и II классы) — 4 часа; для детей 11— 13 лет (III и IV классы) — 6 часов; для детей 14—16 лет (V, VI, VII классы) — 8 часов: длительность общественной работы в один день не должна превышать: для детей 8—10 лет (I и II классы) — 1 час; для детей 11 —13 лет (III и IV классы) — 1,5 часа; для детей 14—16 лет (V, VI и VII классы) — 2 часа. При этом «каждый школьник может иметь (в каждый данный отрезок времени) не более одной выборной (постоянной) нагрузки или в школе, или в пионеротряде».

«Количество детских заседаний и собраний должно быть доведено до минимума с тем, чтобы каждому учащемуся приходилось участвовать не больше чем в двух собраниях на протяжении декады. Характер детских собраний должен быть следующий: детские собрания должны протекать в виде живых бесед с участием в обсуждении выдвигаемых вопросов всех присутствующих, в доступной и занимательной для детей форме. Каждое детское собрание должно быть строго регламентировано во времени и не должно превышать: для детей 8—9 лет (I класс) — 30, минут; для детей 10—11 лет (II класс) — 1 час; для детей 12—13 лет (III и IV классы) — 1,5 часа; для детей 14—16 лет (V, VI и VII классы) — 2 часа».

В педологии еще слабо разработано, какие виды общественной работы какому возрасту более всего соответствуют. Более изучено участие детей в школьных организациях. По наблюдениям Загоровского, первоклассники не всегда улавливают суть того, что обсуждалось на общем собрании, и голосование интересует их скорее как процесс. «В первых классах при голосовании чаще отмечается единогласие, чем в старших классах; детям голосовать «за» легче, чем голосовать «против». Далеко не всегда, а только в определенных очень ясных случаях можно добиться у первоклассников мотивировки голосования. Дети с большой охотой идут на различные общественные должности в классе и работают в маленьких негромоздких детских организациях.

У второклассников, по наблюдениям Загоровского, растет инициативность детей как в постановке самостоятельных вопросов, так и в проведении определенных задач. Школьник голосует активно и сознательно. Дети могут сравнивать свой класс с другими, могут выполнять самостоятельные задания организации. «Характерно для школьников 2-го и 3-го года обучения разделение труда в коллективе, т. е. проведение тем или иным учеником определенной работы и сведение в целое результатов в группе». В III—IV классах ученики уже неплохо проводят собрания, разрабатывают его повестку, отчитываются в работе и т. д.

В буржуазной педагогике, поставившей школу на службу буржуазии, тем не менее иногда встречается утверждение, что ребенок аполитичен. В действительности же уж? маленький школьник имеет известную политическую направленность, хотя бы потому, что он — ребенок и воспитанник определенной семьи определенного общественного класса.

Если семья религиозна, она неизбежно будет стараться сделать религиозным своего ребенка, причем так как в семье религиозны в большинстве случаев женщины, а девочка больше находится под влиянием семьи и матери, то религиозных девочек значительно больше, чем мальчиков.

Основная причина религиозности или нерелигиозности первоклассников — влияние среды, внушение и пример авторитетных для ребенка лиц. Когда ребенок узнает, что учительница нс религиозна, то если она для него авторитет, подрывается и его вера. Представления о боге антропоморфны: бог — старик, он живет на небе и т. п. Религиозные дети — большей частью менее развитые в умственном отношении дети, но бывают и исключения.

Религиозных детей сейчас уже немного, да и те, которые поступают в школу религиозными, большей частью под влиянием проводимого школой антирелигиозного воспитания становятся довольно скоро неверующими. Пример учительницы или неверующих товарищей; создающееся под влиянием обучения отношение к религии, что «это все враки», иногда неисполнение молитвы ребенка — вот наиболее частые причины, делающие маленького школьника нерелигиозным. Однако еще в IV классе имеются религиозные дети, причем в подавляющем большинстве это — девочки. Но если религиозных здесь меньше количественно, зато они более определенные, более упорные. Чаще всего встречаются два типа религиозных. Один менее упорный — привлекается к религии больше показной стороной ее (пение, освещение и т. п.). Обычно такие дети из очень серой среды. Кино, театр могут по отношению к ним сыграть роль конкурентов церкви. Второй — очень упорный — тип не так увлекается церковью и молитвами, как скорее религиозными догматами. Обыкновенно эти дети очень недоверчиво, иногда даже враждебно относятся к антирелигиозной пропаганде школы. Нередко семья их — с антисоветским настроением. Превращение этих детей в нерелигиозных чаще всего происходит так: сначала изменяются их антисоветские настроения, а затем уже исчезает их вера. Из них могут в таких случаях выходить горячие антирелигиозники.

Старый быт, сохранившийся по инерции в кое-каких семьях, и активный классовый враг, мечтающий вооружить ребенка цротив советской власти и социалистического строительства, делают ребенка религиозным. Школа, проводящая антирелигиозное воспитание, пионеротряд, все советское окружение делают ребенка атеистом.

Точно так же иногда семья наделяет ребенка шовинизмом и национализмом. Педологический кабинет Центрального педагогического института национальностей произвел обследование этих настроений у ряда детей соприкасающихся друг с другом национальностей. Выяснилось, что основой этих настроений являются внушения среды, которая истолковывает ребенку в этрм освещении отдельные факты из быта другой национальности. Так, например, русскому ребенку, живущему в культурноотсталой области, где только что происходит переход от кочевой жизни к индустрии, иногда внушают, что местные жители глупы, любят грязь, лентяи и т. п. Со своей стороны, местному ребенку иногда его семья внушает, что все русские эксплуататоры, мошенники и т. д. В таких случаях нередко очень помогают разъяснения учителя, например, такого характера: работники данной национальности только что переходят к индустрии, и если бывают порою срывы в их работе, то это легко объясняется трудностью этого перехода; если они некультурны и если, с другой стороны, у некоторых русских имеются великодержавные замашки, — то это еще неизжитые остатки наследия проклятого прошлого. Но иногда подобные настроения маскируют антисоветские установки, и, например, антисемитизм является обыкновенно только следствием их. Тогда вопрос стоит об общем политическом воспитании.

Маленький школьник далеко и далеко не аполитичен. Но он мыслит конкретно и наглядно, и для его мысли самые убедительные аргументы — эмоционально действующие примеры. Так он мыслит и в политике. Ребенка с его сильными техническими интересами увлекают доступные его пониманию наши технические достижения. В нем возбуждает энтузиазм то строительство, которое он видит. Его симпатии к советской власти растут, когда он видит конкретные факты се политики, направленной на поднятие благосостояния рабочего класса и колхозников. В общем, наши дети — советские дети. Но мы нс можем останавливаться на этом. Задача педагога — дать коммунистическое воспитание и на все 100% искоренить религию, шовинизм, национализм, остаточные влияния старой реакционной среды и еще недобитого совсем и окончательно классового врага.