Ло. Корпоративная социальная ответственность

юшими, которые при оценке компаний учитывают множество аспектов: от характера производимой продукции и влияния на окружающую среду до политики занятости.

Фильтры, используемые СОИ-фондами при отборе бумаг, могут быть самыми различными. В частности, существует целая категория религиозных фондов, созданных специально для тех, кто не желает противоречить канонам своей веры и в вопросах личных финансов. Так, принципы работы фондов семейства ММА Praxis удовлетворяют строгим правилам протестантов-меннонитов, семейства Amana — правоверных мусульман, a Catholic Values — католиков.

Впрочем, у каждого человека свое видение светлого будущего и основных угроз для него, и этим объясняется многогранность социального инвестирования. Одни больше обеспокоены экологическими проблемами, другие — эксплуатацией рабочих на предприятиях развивающихся стран, третьи — пагубными последствиями распространения деструктивных товаров, таких как табак и алкоголь. По статистике, собранной американским Форумом социальных инвестиций (Social Investment Forum), самый частый фильтр при формировании социально ориентированных портфелей не пропускает вложения в производство табака. Такие критерии, как экология, права человека, недискриминационная политика занятости, непричастность к индустрии азартных игр, производству алкоголя и оружия, также используются достаточно часто — более чем в 50% «просеянных» портфелей. В 30−49% СОИ-портфелей применяются фильтры, которые запрещают вложения в предприятия, испытывающие свою продукцию на животных. Более редкие фильтры связаны с уровнем вознаграждения топ-менеджеров и соблюдением международных стандартов труда на предприятиях за пределами своей страны. Таким образом, buy-лист традиционного социально ответственного фонда включает бумаги эмитентов, соблюдающих трудовое законодательство, следящих за экологическими последствиями своей деятельности, выпускающих безопасную, а лучше — полезную для здоровья продукцию и соблюдающих права человека во всех странах своего присутствия.

Наивно полагать, что можно найти совершенные во всех отношениях компании. Какая-нибудь оборонная корпорация может выступать активным сторонником участия рабочих в управлении предприятием, а мебельная компания, использующая в качестве исходного сырья переработанные материалы, — в процессе производства выбрасывать токсичные отходы. Поэтому управляющие СОИ-фондами вынуждены вводить некоторые количественные критерии, своего рода предельно допустимую концентрацию зла. Например, принимаются ограничения на долю доходов от вредной деятельности в общей сумме доходов предприятия. Некоторые фонды применяют строгие критерии отбора компаний, другие снисходительно относятся к тем эмитентам, которые встали на путь очищения своей деловой практики от порочных проявлений.

На конец 2007 г. на американском рынке работало 260 «просеянных» по критериям социальной ответственности или экологической безопасности взаимных, биржевых (exchange-traded fund, ETF), закрытых и прочих фондов коллективных и альтернативных инвестиций, в управлении которых находилось 201,8 млрд долл, (для сравнения: в 1995 г. СОИ-фондов было всего 55, а их активы оценивались в 12 млрд долл.). Сегодня они представлены почти во всех категориях: фонды акций, облигаций, сбалансированные, индексные, денежного рынка, иностранных бумаг. Наиболее известные семейства — Calvert, Parnassus и Domini.

Расширение предложения социально ориентированных инвестиционных продуктов происходит вслед за повышением интереса к этому направлению со стороны институциональных инвесторов, а также вслед за ростом числа проблем, к которым оказываются небезразличны розничные инвесторы. Управляющие СОИ-фондами начинают использовать дополнительные фильтры, отражающие как раз появление новых факторов беспокойства (например, дефицита питьевой воды или гуманитарной катастрофы в Судане) [4].

2. Действия акционеров в защиту общественных интересов (shareholders advocacy) заключаются в вынесении вопросов социальной ответственности бизнеса и корпоративного управления на голосование общего собрания акционеров, диалоге с менеджментом предприятий [116]. Так, в 2005 г. в США акционерами было выдвинуто 348 предложений по темам социальной ответственности, корпоративного управления и смешанным вопросам, процент поддержки составил в среднем 10,3. При этом внесенное предложение может быть отозвано в случае, если менеджмент компании начинает действия по его внедрению в жизнь. В 2005 г. таких отзывов было зарегистрировано 177 [140]. Особое значение в этой стратегии имеют активность институциональных инвесторов, представляющих своих вкладчиков, например, взаимных фондов, их политика и открытость голосования [115].

Все большее число инвесторов использует свой статус совладельцев для того, чтобы поднимать волнующие их вопросы, касающиеся деятельности компании. Делать это можно через непосредственный диалог с топ-менеджерами или через выступления и голосования на собрании акционеров. Инвесторы могут выразить свой протест прежде всего через изъятие капиталовложений. Эти действия представляют собой как бы три уровня оказания давления, но они преследуют одну цель — информировать менеджмент компании о том, как относятся к ее деловой практике и корпоративной политике акционеры и прочие заинтересованные лица — потребители, работники, поставщики.

Обычно механизм shareholder advocacy работает так: инвесторы выдвигают предложения, которые подлежат рассмотрению на общем собрании акционеров. В США среди наиболее популярных требований, выносимых сегодня на обсуждение, — включение в советы директоров большего числа женщин и представителей миноритариев, а также повышение прозрачности корпоративной отчетности, особенно в части спонсирования политических партий. Кроме того, рассматривается большое число вопросов, касающихся проблем изменения климата и содержащих требование установить лимиты на выброс парниковых газов.

Сотни институциональных инвесторов и управляющих взаимными фондами используют свой статус акционеров публичных компаний для поддержки социальных инициатив при голосовании на общих собраниях. И хотя эти инициативы далеко не всегда набирают необходимое число голосов, подобная практика, тем не менее, оказывает давление на руководство компаний. Активность акционеров и скоординированность их действий при решении социальных и экологических вопросов постоянно растет. Часто это привлекает внимание СМИ и через публичную огласку несет «образовательный» эффект для других инвесторов. А громкие прецеденты успешного давления этот эффект закрепляют.

Вот некоторые из них. Ноте Depot, одна из крупнейших розничных сетей США, была вынуждена прекратить закупки мебели из древесины, получаемой в результате вырубки близких к исчезновению экваториальных лесов. Активисты социального инвестирования в Великобритании, используя отрицательную рекламу и опираясь на поддержку неправительственных организаций, заставили крупные фармацевтические компании, в том числе транснациональный гигант GlaxoSmithKline, отказаться от попыток воспрепятствовать некоторым африканским странам импортировать дешевые копии их запатентованных препаратов. Ранее акционеры McDonalds потребовали от менеджмента компании установить для поставщиков кодексы поведения, базирующиеся на международных стандаргах соблюдения прав человека. А акционеры Coca-Cola потребовали от совета директоров компании провести расследование по поводу потенциальных угроз для окружающей среды и здоровья населения, создаваемых ее предприятиями в некоторых областях Индии. Оказалось, что фабрики корпорации производят забор питьевой воды в районах, которые испытывают ее дефицит [4].

3. Инвестиции в местные сообщества (community investing) направлены не на совершенствование корпоративной политики и практики, а на развитие и решение конкретных проблем. Их доля в общем объеме социально ответственных инвестиций в США составляет около 1%, размер активов в 2005 г. оценивается в 19,6 млрд долл., в то время как в 1995 г. их объем составлял только 4 млрд долл. Основными субъектами инвестирования в местные сообщества являются банки развития сообществ (Community Development Banks), предоставляющие общинам с низким и умеренным уровнем дохода обычные возможности финансового сервиса, ранее им недоступные, с активами, оцениваемыми в 10,1 млрд долл.; кредитные союзы развития сообществ (Community Development Credit Unions) с активами в 5,1 млрд долл.; фонды развития сообществ (Community Development Loan Funds) с активами в 3,4 млрд долл, предоставляют программы кредитов и ссуд; венчурные фонды развития сообществ (Community Development Venture Capital Funds) — 870 млн долл.

Инфраструктура системы инвестирования в местные сообщества также включает в себя разнообразные программы и центры поддержки вложений в развитие общин. Например, Центр инвестиций в местные сообщества (www.communityinvest. org) предоставляет возможность доступа к информации, базам данных, основным новостям и событиям, позволяя инвесторам ориентироваться на рынке инвестиций в местные сообщества. Здесь следует упомянуть и Community Development Financial Institutions Assessment and Rating System — проект Opportunity Finance Network; Certificate of Deposit Account Registry Service — программа Promontory Interfinancial Network, и т. д. [140].

Средства, предоставленные инвесторами в рамках этих программ, в виде финансирования под низкий процент направляются малообеспеченным слоям населения, находящимся в неблагоприятных экономических условиях и проживающим в бедных городских и сельских районах США и в отсталых развивающихся странах. Без СОИ эти люди не имели бы возможности получить доступ к заемным средствам, ибо традиционные финансовые институты в кредитовании им отказывают.

Банки местного развития (community development banks) и кредитные союзы направляют деньги своих вкладчиков на займы для финансирования строительства муниципального жилья по доступным ценам, на развитие малого бизнеса, помощь малообеспеченным гражданам и прочие небольшие проекты местного значения, которые в случае своего успешного завершения тем или иным образом улучшат жизнь общества. Существуют специальные фонды взаимопомощи (community development loan funds), которые, являясь некоммерческими организациями, предлагают финансовые ресурсы для аналогичных проектов в районах, население которых имеет доходы ниже среднего уровня. Большинство местных инвестиционных программ способствует снятию социальной напряженности. В то же время community investing не благотворительность, а вложения, которые способны приносить вполне рыночный доход. Только дополнительно они создают еще и положительный социально-экономический эффект. Для многих вкладчиков «социальная прибыль» от инвестирования на местном уровне вполне компенсирует не очень высокие финансовые результаты.

Кстати, community investing — самый быстрорастущий сегмент рынка СОИ в США. Объем средств, вложенных в институты местного развития, увеличился с 19,6 млрд долл, в 2005 г. до 25,8 млрд долл, в 2007 г., т. е. более чем на 32% [4].

Таким образом, возможность социально ответственного инвестирования в США обусловлена уровнем развития финансового рынка и корпоративного управления. Основными критериями отбора компаний для социально ответственного инвестирования (screening) служат так называемые греховные товары (среди которых лидирует табак), отношения с местными сообществами, соблюдение экологических требований и стандартов организации труда и найма персонала, права человека. При этом большинство (64%) взаимных фондов используют более 5 критериев «просеивания», 11% - 2−4 критерия, 25% - один критерий. Активность акционеров в основном затрагивает вопросы корпоративного управления (организация собраний акционеров, дивидендная политика, состав совета директоров), социальной ответственности бизнеса (экология, здоровье, безопасность, стандарты трудовых отношений, открытость политики и практики, равные возможности занятости и т. д.) [140].

Все больше инвесторов убеждаются в том, что концепция триединства («triple bottom line»), состоящая в комбинации финансовых, социальных и экологических параметров при оценке инвестиционного проекта, не сопряжена с дополнительными расходами, т. е. «инвестирование по совести» не означает инвестирования в ущерб своим потенциальным доходам.

В ответственном инвестировании используется ряд инструментов, которые могут дополнять друг друга. Наиболее простым из них является отказ от финансовой поддержки тех компаний, отраслей и даже стран, чья деятельность наносит значительный вред населению и природе (negative screening). Как правило, такие «грешники» причастны к производству и реализации алкоголя, сигарет, фильмов и журналов для взрослых, а также к азартным играм и атомной энергетике. Более сложным инструментом является включение в инвестиционный портфель «хороших» компаний на основе анализа их экономических, социальных и экологических показателей и практик корпоративного управления (positive screening).

В отдельных случаях сознательные инвесторы могут оказывать давление на руководство эмитента, используя свои права акционеров (shareholder activism) с целью изменить ситуацию в компании по тому или иному вопросу. Давление со стороны инвесторов начали чувствовать и фондовые биржи. В феврале 2011 г. группа из 24 институциональных инвесторов, управляющих активами в 1,6 млрд долл., подписала письмо, в котором призвала 30 ведущих фондовых бирж мира включить в правила листинга требование о регулярной публикации отчетов о социальной ответственности.

Российские инвесторы пока редко руководствуются принципами социальной ответственности в принятии решений, хотя в других странах БРИКС фонды устойчивых инвестиций уже успешно функционируют. Между тем российские компании могут привлекать зарубежных инвесторов, правильно «упаковав» свой опыт взаимодействия с сотрудниками, поддержки местных сообществ, внедрения энергоэффективных технологий, развития инфраструктуры и т. д. Среди эмитентов, зарегистрированных на ММВБ, около половины уже выпускают отчеты о социальной ответственности.

Обязательная публикация отчетов о социальной ответственности госкорпорациями и госкомпаниями также будет позитивным сигналом.

Каждое предприятие действует в этой области по-своему, ищет свой путь. На основе анализа развития процесса социального инвестирования А. А. Веревочкиной выделен ряд противоречивых тенденций, сформировавшихся в послереформенном социальном развитии России. Так, в настоящее время парадоксальным образом сочетаются элементы советской компенсационной системы и зародыши образцов западной социально-рыночной модели. В российской экономике до сих пор сохраняется ряд признаков модели планового хозяйства. Можно выделить следующие унаследованные черты от времен плановой экономики [23]:

• • предоставление социальных льгот и услуг, компенсирующих низкий уровень заработной платы;
• • экономический патернализм;
• • сохранение на балансе предприятий объектов муниципальной и региональной социальной инфраструктуры;
• • сохранение формально существующих, но не имеющих реальных полномочий профкомов и профсоюзов.

В то же время в период экономических реформ система социального обеспечения работающего населения приобрела следующие черты нестабильности и неустойчивости:

• • отказ от содержания объектов ведомственной социальной инфраструктуры, передача их на баланс органов муниципального и регионального управления, перевод их на коммерческую основу, а также освобождение от объектов, не связанных с воспроизводством кадрового потенциала;
• • предоставление социальных льгот утрачивает принцип равнодоступности и приобретает более ситуативный и адресный характер;
• • недостаточное развитие критериев и нормативных актов, регулирующих социально-трудовые отношения, в том числе коллективных договоров.

Ассоциация менеджеров России представляет социальную политику корпораций в виде такой последовательности:

• • определение приоритетов социальной политики, закрепляемых в философии организации предприятия, корпоративном кодексе, других внутренних документах, в том числе социальной отчетности;
• • создание специальной структуры в сфере социальной ответственности (например, комитета при совете директоров);
• • проведение обучения сотрудников;
• • реализация социальных программ, в том числе в партнерстве с органами власти, некоммерческими организациями, или передача их в аутсорсинг;
• • оценка эффективности социальных программ и доведение информации до широкого круга пользователей [75].

В мотивации социально ответственного инвестирования большую роль играют влияние инвесторов на компании, их возможность напрямую, через инструменты финансового рынка или в качестве акционеров влиять на стоимость и развитие корпорации, а также важность общественного мнения, информированность акционеров путем публикации социальной отчетности, выводов социального аудита и присвоение рейтинга компании.

Страновые особенности социально ответственного инвестирования определяются моделью соответствующего фондового рынка, а также социокультурными и религиозными факторами и особенностями экономического поведения населения.

Социально ответственное инвестирование получило наибольшее развитие в странах с финансовой системой, основанной на рынке ценных бумаг (США, Великобритания). Для данных стран характерны:

• • высокая доля активов, относящихся к социально ответственному инвестированию (10−20% от активов, находящихся в управлении);
• • доминирование институциональных инвесторов (более 90% активов, относящихся к социально ответственным инвестициям);
• • диверсифицированная структура финансовых инструментов;
• • развитая регулятивная и информационно-аналитическая инфраструктура рынка, значительный уровень прозрачности рынка;
• • широкое применение метода воздействия помимо метода отбора;
• • распространенность негативных этических критериев для населения и позитивных социальных и экологических критериев — для институциональных инвесторов.

В странах с финансовой системой, основанной на банках, социально ответственное инвестирование развито в меньшей степени, чем в англосаксонских странах, но также получило широкое распространение. Доля активов, относящихся к социально ответственным, составляет 1−5% от активов в управлении и быстро растет. Продуктовая структура менее разнообразна, чем в США и Великобритании. Роль институциональных инвесторов ниже, чем в англосаксонских странах. Метод воздействия распространен значительно меньше, основным является метод отбора. Население активно использует этические негативные критерии, а также социальные и экологические критерии (защита окружающей среды, права человека/трудовое законодательство, качество продукции/услуг и др.).

Религиозные критерии развиты в исламских странах и странах, где значительна роль традиций в экономическом поведении и жизни населения. Основные методы — метод отбора и инвестирование в сообщества. Метод воздействия практически не развит [114].

В России основными побудительными мотивами к реализации на практике стратегии социально ответственного инвестирования являются убеждения самих предпринимателей, необходимость выхода на мировой рынок, давление государства, влияние конкурентов и тому подобные факторы.

С учетом растущей значимости социально ответственного инвестирования можно говорить о том, что следование данной тенденции расширяет возможности по привлечению инвестиционных ресурсов, а также снижению их стоимости. В конечном счете это приводит к повышению устойчивости компании, а следовательно, к улучшению показателей ее деятельности в долгосрочном периоде.

Эффективность социально ответственного инвестирования в первую очередь связана с достижением его основной цели — реализацией возможности совмещения получения финансовой прибыли и этических ценностей инвестора. Социальное инвестирование предусматривает следующие эффекты для компании:

• • финансовая эффективность (страхование рисков, повышение эффективности HR, маркетинг и продажи, сокращение операционных расходов и транзакций и др.);
• • нефинансовая эффективность (имидж и репутация бренда, лояльность клиентов и персонала);
• • эффективность влияния на ситуацию на территории присутствия [136].

Глобальный экономический кризис оказал значительное влияние на все сектора экономики, однако европейский рынок социально ответственных инвестиций показал значительную устойчивость вне зависимости от страновых различий.

В начале 2010 г. в США социально ответственные инвестиции под профессиональным (SRI) насчитывали 3,07 трлн долл., тогда как еще в 1995 г. их объем составлял 639 млрд долл. Для сравнения: за тот же период весь объем инвестиций под профессиональным управлением вырос с 7 трлн долл, до 25,2 трлн долл. Интересен тот факт, что в течение мирового финансового кризиса объем всех активов под управлением оставался приблизительно на одном уровне, тогда как SRI-фонды выросли в своих объемах. В последние несколько лет активы в SRI росли быстрее, чем вся инвестиционная отрасль, — увеличился поток средств в уже существующие SRI фонды, появились новые SRI-фонды, также фонды, ранее не занимавшиеся социально ответственным инвестированием, стали предлагать такого рода продукт. Так, за три года — с начала 2007 г. по начало 2010 г. — в период, когда основные фондовые индексы снижались и объем активов под профессиональным управлением вырос мснсс чем на 1%, активы под управлением SRl-фондов выросли на 13% [114].

Тренды и факторы развития рынка SRI в США следующие.

• 1. Профессиональные управляющие компании все чаще включают социальные, экологические и политические факторы в инвестиционный анализ в связи с возросшим спросом на такого рода продукт среди частных и институциональных инвесторов.
• 2. На рынок выходят новые продукты и фонды, предлагающие инвестиции с учетом социальных, экологических и политических факторов, особенно среди торгуемых на бирже фондов, фондов альтернативных инвестиций и фондов ответственных инвестиций.
• 3. Особенную актуальность и спрос получили «зеленые» инвестиции. В особенности велик спрос на вложения в зеленые технологии, альтернативную и возобновляемую электроэнергетику, зеленое строительство и другие экологически дружественные виды бизнеса.
• 4. Ряд принятых в 2009 и 2010 гг. законодательных и нормативных актов повысили стандарты раскрытия информации и корпоративных социальных стратегиях.

Европейский рынок социально ответственного инвестирования также продолжает показывать устойчивый рост. Так, с 2007 г. объем активов под управлением практически удвоился: с 2,7 трлн евро в 2007 г. до 5 трлн евро в начале 2010 г. Если нивелировать влияние увеличения количества стран-участниц ЕС за этот период, ежегодный рост объемов рынка составлял 37%.

Такой заметный рост связан во многом с ростом спроса на социально ответственное инвестирование, в связи с чем крупные управляющие компании стали активнее внедрять учет ESG-факторов, или процесс скрининга, на специфические критерии, например, изменение климата, в свои портфели. Это самое активно развивающиеся направление рынка SRI. Выделяют:

• • Core SRI — социально ответственное инвестирование, основанное на методах позитивного скрининга или негативного скрининга с учетом более трех критериев отбора;
• • Broad SRI — социально ответственное инвестирование, основанное на негативном скрининге с учетом 1−2 факторов; деятельность акционеров по защите интересов и инвестиции в местные сообщества.

Территориальное распределение активов фондов SRI в ЕС неравномерно. Национальные рынки значительно различаются по объему, темпам роста и доле в общем объеме рынка ценных бумаг.

По Core SRI Италия, Франция и Нидерланды показывают высокие темпы роста, а Великобритания, Франция и Нидерланды лидируют по объемам рынка. В Нидерландах рынок Core SRI имеет наибольшую долю в общем объеме рынка ценных бумаг.

Европейский рынок социально ответственного инвестирования неоднороден. В разных странах преобладают различные стратегии финансирования. Культурные различия в странах Европы влияют на структуру и особенности национальных рынков. Например, стратегии Broad SRI широко распространены в Великобритании, Италии и Франции, тогда как швейцарские, австрийские и немецкие управляющие компании наиболее склонны к более узкому пониманию SRI и пользуются преимущественно стратегиями Core SRI. На европейском рынке SRI преимущественно работают институциональные инвесторы, их доля составляет 92% всего рынка. Особенно это характерно для таких стран с развитым SRI-рынком, как Нидерланды, Великобритания, Швейцария, Франция и Скандинавские страны. Преимущественно (на 85%) социально ответственные инвестиции направляются в активы европейских компаний. Особенно это характерно для инвесторов из Нидерландов (91% всех инвестиций направлено в европейские активы), Испании (83%) и Франции (74%).

В дальнейшем прогнозируется рост активов социально ответственного инвестирования. Этому способствуют и тенденции развития нормативно-правовой базы европейских государств. Так, в настоящее время такие страны, как Великобритания, Германия, Швеция, Бельгия, Норвегия, Австрия и Италия имеют специфические требования по размещению активов пенсионных фондов, обязывающие их учитывать ESG-факторы в своих вложениях; еще в ряде государств планируется принятие подобных законов. Кроме того, постоянно растут требования к прозрачности нефинансовой отчетности коммерческих организаций.

[П4].

К сожалению, в России пока нет предпосылок развития социально ответственного инвестирования. Это проявляется, прежде всего, в слабости финансового рынка, неразвитости корпоративного права, низкой информированности населения, полном отсутствии соответствующей инфраструктуры, а также в недоверии потенциальных инвесторов и отсутствии традиций.

Однако есть исключения. Первой ласточкой СОИ на российском рынке можно считать ОПИФ акций «БКС — Фонд «Халяль ««, позволяющий инвесторам-мусульманам вкладывать деньги согласно канонам своей религии.

В состав портфеля могут входить как «голубые фишки», так и акции второго эшелона. Главное условие — они должны фигурировать в «перечне ценных бумаг, согласованных для инвестирования в соответствии с принципами ислама». Данный перечень будет регулярно пересматриваться и утверждаться экспертной организацией «3ам-3ам+», которая на договорной основе контролирует соответствие инвестиционной политики УК БКС по управлению ПИФом нормам мусульманского права.

Среди операций на финансовых рынках, сомнительных или не разрешенных в исламе, выделяются следующие: сделки с облигациями, а также инструментами срочного рынка; сделки с акциями компаний, деятельность которых связана с производством, использованием или реализацией запрещенных исламом пищевых добавок, алкогольной продукции, свиного мяса; операции с использованием заемных средств. Пока нельзя сказать, что исламский фонд пользуется у инвесторов ажиотажным спросом.

В перспективе, по экспертным оценкам, формы социальной активности российского бизнеса будут совершенствоваться, а модельными для российских компаний будут становиться формы, принятые на Западе [29].

Экспертный опрос представителей делового сообщества подтвердил, что российские бизнесмены с вниманием следят за тем, что происходит с социальной активностью бизнеса в странах Запада, и полагают, что приход на российский рынок иностранных компаний станет дополнительным стимулом в развитии социальной активности российского бизнеса [29].

Российская практика свидетельствует о ряде проблем, препятствующих расширению сферы социальной ответственности со стороны бизнес-структур. К их числу относятся: недопонимание владельцами бизнеса и менеджментом той роли, которую играет коллективная социальная ответственность в процессе стратегического развития компаний; недовольство отдельных слоев общества мероприятиями по реализации КСО (например, потребителей, считающих, что именно они оплачивают часть социальных мероприятий, отражающихся в высокой конечной цене на продукцию); нецелевое использование средств, выделяемых на реализацию социальных программ.

Впервые в России признание необходимости развития социального инвестирования компаниями осуществлено по инициативе самих бизнес-структур объединениями предпринимателей, такими как Ассоциация менеджеров России и Торгово-промышленная палата. Так, в ноябре 2004 г. в Москве на XIV съезде Российского союза промышленников и предпринимателей (работодателей) одобрена Социальная хартия российского бизнеса [80]. Этим документом устанавливаются общие этические принципы деятельности российского бизнеса. В качестве ключевых приоритетов бизнеса провозглашены принципы обеспечения здоровья и безопасности труда работников, признания трудовых прав работников, включая право на достойное вознаграждение труда, предотвращения любых форм дискриминации и принудительного труда, поддержки участия работников в решении принципиальных вопросов развития предприятий. Однако, несмотря на наметившиеся изменения, не наблюдается преобладания числа российских компаний, которые осознают факт необходимости добровольного участия в социальной деятельности, так как отсутствуют стимулы со стороны государства к более активному развитию этого процесса как стратегии, нацеленной на повышение капитализации компаний [23].

Рассмотрите пример из практики 3.4 и подумайте, почему от кризиса не пострадали социально ответственные инвестиции в Германии.

Пример из практики 3.4.

В Германии растет число сторонников социально ответственного инвестирования. В 2009 г., по сравнению с 2008;м, инвестиционный портфель ценных бумаг компаний, чья деятельность связана с устойчивым социально-экономическим развитием, увеличился на 68%, составив при этом 13 млрд евро. Растут финансовые показатели немецких банков, кредитующих экологические, образовательные, культурные проекты.

Интерес к инвестициям, направленным на устойчивое общественное развитие, появился в Федеративной Республике Германии в середине 1970;х гг.

В 1974 г. немецкие антропософы — приверженцы религиозно-мистического учения австрийского эзотерика Рудольфа Штайнера — основали в Бохуме GLS Gemeinschaftsbank. В основу его работы были положены этические и экологические принципы.

В 1988 г. во Франкфурте-на-Майне открылся Okobank, который активно выступает против роста вооружений и поддерживает различные проекты в странах третьего мира.

Действуют сейчас в Германии и финансовые институты, чья деятельность сосредоточена на укреплении католических ценностей. Такими, в частности, являются Рах-Вапк в Кельне и Bank fur Kirche und Caritas в Регенсбурге. Кроме социально ориентированных банков и инвестиционных фондов в Германии существуют институты, помогающие отслеживать, работа каких предприятий соответствует социальным, экологическим, этическим критериям, а каких — нет.

Мюнхенское независимое рейтинговое агентство Oekom research было создано в 1993 г. Оно занимается сбором и распространением информации о том, в какой степени деятельность тех или иных компаний перспективна с точки зрения долгосрочного общественного развития. В поле зрения аналитиков агентства находится работа около двух тысяч фирм, базирующихся в разных уголках планеты.

В 90-е гг. прошлого века считалось, что рейтинговому агентству куда перспективнее оценивать компании по традиционными финансовым критериям — прибыли, обороту, доходности собственного капитала — нежели анализировать социальные и экологические аспекты экономической деятельности. Однако в последние годы многое изменилось.

Появляется все больше держателей денежных средств, которые заинтересованы в развитии социальных, образовательных, культурных, экологических проектов. Тот, кто делает долгосрочный вклад, хочет иметь ясную картину, что произойдет с его деньгами в будущем, существуют ли риски и каковы они, в какой степени при размещении инвестиций будут учтены социальные и экологические факторы.

По мнению Роберта Хасслера, руководителя Oekom research, многие деловые люди в Германии заметили, что в бизнесе стали добиваться успеха те предприниматели, которые предпочитают ориентироваться на долгосрочное развитие. Попытки же получить прибыль в наикратчайшие сроки, считает руководитель рейтингового агентства Оекот research, привели к мировому финансовому кризису. Руководители предприятий, стремясь попасть в рейтинги и индексы Оекот research, стали сами приходить и представлять проекты, связанные с социальной сферой, экологией, образованием и культурой. А ведь когда-то все было совершенно иначе: приходилось упрашивать, убеждать директоров фирм поделиться хоть какой-либо информацией о своей работе. Теперь же для многих крупных концернов стало хорошим тоном получать от рейтинговых агентств высокие оценки по критериям, связанным с долгосрочным социально-экономическим развитием.

В рейтинговом агентстве Оекот research работают 25 аналитиков, которые специализируются на различных отраслях экономики. Один из таких сотрудников, Тилль Юнг, занимается проблемами автомобильной промышленности. По словам Т. Юнга, использование принудительного труда не практикуется в Германии, но порой встречается в странах, поставляющих немецкому автопрому детали, оборудование.

По словам Верена Шулера, представителя концерна BMW, обеспечение долгосрочного развития — это один их приоритетов деятельности. В 2000 г. BMW приняла концепцию под названием Efficient Dynamics. В рамках этой стратегии компания BMW начала выпускать максимально эффективные двигатели. Улучшились показатели аэродинамики и система энергосбережения автомобиля. Появились функции регенерации энергии торможения и отключения двигателя при временном простое автомобиля на светофоре. Запущены экологически безопасные процессы утилизации отходов. Благодаря усовершенствованным технологиям снижается потребление материальных ресурсов при производстве автомобилей.

Среди тех, кто вкладывает деньги в проекты, связанные с устойчивым развитием, — различные христианские организации Германии. Одна из них — евангелическая община «Братство Христа», расположенная в баварском городе Зельбиц. В 1949 г. ее основала пасторская супружеская пара Вальтер и Ханна Хюммер. Членам общины важно знать, что их сбережения не инвестированы в проекты, противоречащие этическим ценностям. По словам члена общины «Братство Христа» сестры Мириам, деньги должны служить человеческой жизни, вне зависимости от того, находятся ли они у нас, или лежат в банке, или инвестированы в какое-либо предприятие: «Мы хотим во всех случаях знать, что происходит с нашими вкладами, не ломают ли они чью-то жизнь».

Так же, как сестра Мириам из общины «Братство Христа», рассуждают все больше вкладчиков в Германии. Подтверждением роста интереса граждан ФРГ к проектам, направленным на устойчивое общественное развитие, могут служить показатели деятельности GLS Gemeinschaftsbank — первого в Германии социального экологического банка. В его штате сейчас 254 сотрудника, клиентами являются 80 тысяч человек. Собственный капитал составляет 67,5 млн евро, а денежный оборот — 1,6 млрд евро. В 2009 г. балансовая сумма банка выросла на треть. Три раза в год GLS Gemeinschaftsbank выпускает для клиентов журнал под названием «Вег Bankspiegel», в котором содержится подробная информация, куда направляются деньги вкладчиков. Представлено это финансовое учреждение и в социальных интернет-сетях. Новостной телевизионный канал N-tv и биржевой журнал Borse Online назвали GLS Gemeinschaftsbank банком 2010 г. Руководитель GLS Gemeinschaftsbank Томас Ёрберг говорит, что при выдаче кредитов и размещении денег учитываются не только экономические, но и социальные, экологические критерии. Как и другие банки, GLS Gemeinschaftsbank живет с процентной маржи. И, естественно, банк обращает внимание на то, чтобы она действительно покрывала расходы, а финансовые операции носили стабильный характер. Банк дает кредиты частным школам, учреждениям культуры, а также общественным организациям, которые помогают пожилым людям. Также банк поддерживает строительство энергосберегающего жилья, экологическое сельское хозяйство, регенеративную энергетику. У GLS Gemeinschaftsbank 80 тысяч клиентов, представляющих различные слои населения и регионы Германии, от мелких вкладчиков до тех, кто держит миллионные суммы. Им предлагаются всевозможные формы размещения денег. Это могут быть депозитные сертификаты, срочные вклады, текущие счета. Вкладчики постоянно информируются о том, какие отрасли экономики банк кредитует. Постоянно банк интересуется мнением клиентов, в какую область — социальную, культурную или экологическую — они хотели бы вложить свои деньги. Учитывается мнение вкладчиков банка при последующей выдаче кредитов другим клиентам — это один из основных принципов деятельности.

Как результат — мировой финансовый кризис 2008 г. обошел GLS Gemeinschaftsbank стороной. Вот как это объясняет его руководитель Томас Ёрберг: «Из-за мирового финансового кризиса мы не потеряли ни одного евроцента, потому что вкладываем деньги только в реальную экономику, а именно в сферы, связанные с долгосрочным, устойчивым развитием. Мы не инвестируем средства в абстрактные, малознакомые проекты. Поэтому в портфеле нашего банка нет финансовых продуктов, из-за которых вкладчик мог бы потерять свои деньги».

Судя по успешной деятельности GLS Gemeinschaftsbank, а также других немецких социальных, экологических банков и инвестиционных фондов, в Германии уже почти прошли те времена, когда эффективность предпринимательства рассматривалась исключительно сквозь призму финансовых результатов [94].