Сущность предвидения. 
Социальное прогнозирование и проектирование

• 1. Понятие предвидения.
• 2. Виды и способы предвидения.

Понятие предвидения.

В футурологической литературе общепринято подразделять предвидение на предсказание будущего и предсказание существующих явлений, уже имеющих место в настоящем, но еще не известных. Так, Г. А. Геворкян приходит к выводу, что различать следует не отражение будущего от отражения действительности, а знание, поддающееся непосредственной проверке, от знания, не поддающегося такой проверке. А. И. Ракитов считает, что предвидение в широком смысле слова — это получение информации о некоторых неизвестных, но возможно существующих феноменах безотносительно к их пространственно-временной локализации. Подобной же точки зрения (с небольшими вариациями) придерживаются В. Г. Виноградов, В. А. Лисичкин, А. Бауэр и В. Эйхорн и др.

Выделение предсказания в качестве особой разновидности предвидения настоящего неточно с этимологической точки зрения. Оно затрудняет решение ряда гносеологических и логических вопросов истинности предвидения, внося в них ненужную путаницу, затушевывая специфику предвосхищающего знания. Поэтому нам представляется необходимым подчеркнуть, что предвидение во всех своих разновидностях является отражением будущего, знанием о грядущих процессах развития. При рассмотрении оказывается, что не только в первом, но и во втором случае мы имеем дело с отражением будущего. Но здесь уже речь идет не о предсказании существующих в настоящем объективных явлений (которые нам пока неизвестны), а о предсказании, относящемся к дальнейшему развитию наших знаний о них.

Адекватное отражение социального мира требует постоянного развития наших знаний. Изменение материального мира во времени, его будущие эволюции служат объектом прогнозирующего отражения. Однако последнее распространяется и на дальнейшее развитие самого человеческого познания. Именно к этому процессу и относится нередко выделяемое в нашей литературе предсказание «существующих, но неизвестных» явлений, которое на самом деле оказывается предсказанием будущих открытий существования этих явлений или их свойств. Так, Менделеев, строго говоря, не предсказал существование определенных свойств ряда неизвестных в то время химических элементов (нельзя предсказывать то, что уже существует), а выдвинул гипотезу об их существовании, на основании которой предсказал возможность открытия в будущем элементов, обладающих данными свойствами. Это предвидение явилось в определенной мере обоснованием гипотезы, относящейся к наличной действительности. Точно так же геологи на основе изучения особенностей строения массивов горных пород, закономерностей их формирования не предсказывают районы залегания определенных полезных ископаемых, а на основе гипотез об их расположении прогнозируют возможность открытий новых месторождений.

В свете вышеизложенного представляется неправомерным различение видов предвидения по временному критерию (предсказание будущего и предсказание неизвестного настоящего). Кстати, отправляясь от точки зрения, отождествляющей предвидение будущего с гипотетическим познанием неизвестных явлений в настоящем, выходящих за рамки нынешних возможностей наблюдения, можно было бы говорить также и о предсказании явлений, существовавших в прошлом: каких-то еще не обнаруженных переходных звеньев от животных к человеку и т. п. Подлинное разграничение разновидностей предвидения здесь, однако, происходит не по временному признаку, а по объекту прогнозирования. В одних случаях мы имеем дело с предсказанием будущего развития действительности, а в других — с предсказанием будущего прогресса самого познания, исследующего уже существующую в настоящем (или существовавшую в прошлом) действительность.

Понятие предвидения всегда относится к отражению будущего в человеческом сознании, как бы ни были своеобразны формы этого отражения.

Е. Г1. Никитин, например, обращает внимание на интересный случай, когда совершается переход от информации о более отдаленном будущем к информации о менее отдаленном будущем. По форме и применяемым методам исследования этот процесс аналогичен познанию прошлого (ретросказанию). Но по своему результату, содержанию получаемого знания он является предсказанием, отражением будущего. Что касается временного критерия как основания классификации предвидения, то он, очевидно, применим лишь с целью определения долгосрочности прогноза, о чем пойдет речь ниже. Нас же интересует пока содержание предвидения как особого типа отражения социального развития, ибо независимо от его долгосрочности именно характер заключающегося в нем знания имеет непосредственное отношение к гносеологическим вопросам, связанным с объективностью, вероятностью критериями его истинности и взаимоотношением с целью.

В последнее время пытаются уточнить термины, обозначающие познание будущего, — предвидение и прогноз. Мы рассматриваем лишь термины, относящиеся к научному исследованию предстоящего развития, и не касаемся понятий, выражающих мистический или просто необоснованный подход к грядущему (пророчество, предвосхищение, предчувствие, предугадывание и т. п.). Какоголибо четкого разграничения этих понятий пока еще нет. Так, В. В. Косолапов под прогнозированием подразумевает познание будущего, а предсказание трактует как получение информации о некоторых неизвестных, но, возможно, существующих явлениях.

Ю. Ф. Морозов, А. П. Сапожников и Б. Н. Тардов считают, что предсказание — это описание с заданной точностью состояния объекта в момент времени, следующий после момента предсказания. Предсказание превращается в прогноз по прошествии того момента времени, для которого оно составлялось. Иначе говоря, согласно мнению указанных авторов, прогноз — это фактически ретроспективное знание об объекте, так сказать, бывшее предсказание.

Более приемлемой представляется точка зрения тех, кто предлагает использовать понятие предсказание для выражения качественного уровня описания будущего, понятие прогноз — для обозначения количественных параметров предсказываемых явлений, а понятие предвидение — в качестве родового понятия для первых двух. Правда, попытки некоторых авторов слишком резко отграничить прогноз от предсказания, предъявив к нему ряд жестких требований (обязательное указание временного интервала, внутри которого должно произойти прогнозируемое явление, и т. п.), представляются нам необоснованными. Дело в том, что, как свидетельствует практика прогнозирования, само различие между количественным и качественным уровнями предвидения весьма относительно и зависит в значительной степени от характера объекта опережающего отражения. Кроме того, и качественное описание будущего (предсказание), и количественная его характеристика (прогноз), как разновидности предвидения, вероятностны по своей природе. Поэтому какая бы то ни было строгая априорная регламентация по отношению к ним неправомерна.

Имеет смысл лишь соотносительное употребление данных понятий в практике прогнозирования и планирования с целью выражения большей или меньшей степени точности, детализации знания о будущем, достигаемого на различных этапах. Что касается гносеологических и социологических аспектов опережающего отражения социальной действительности, которые нас преимущественно интересуют, то в этой сфере, очевидно, допустимо использовать термины предвидение, предсказание и прогноз как синонимы, обладающие указанными выше специфическими смысловыми оттенками.

Наконец, следует сказать о двузначности понятия предвидения. Термин «предвидение» применяется для обозначения как процесса прогностического исследования, так и полученного итогового знания о будущем. В понятиях, выражающих различные модификации предвидения, указанные два аспекта могут оттеняться с помощью таких терминов, как предсказание и предсказывание, прогноз и прогнозирование.

В качестве наиболее общего понятия, выражающего постижение будущего, выступает категория опережающего отражения. В качестве его информационного (описательно-познавательного) аспекта, как нам представляется, выступает предвидение а в качестве предсказательного (алгоритмического, программирующе-императивного) — целеполагание в различных его конкретных формах (планирование, программирование, проектирование, решение). При этом конкретными видами научного предвидения являются предсказание и прогноз.

Характеризуя предвидение во временном плане как постижение еще не возникшего, становящегося будущего, следует выделить некоторые весьма своеобразные его разновидности. Одной из них является ретроспективное предвидение, когда прогнозирующее мышление движется от более отдаленного прошлого к менее отдаленному или от прошлого к настоящему. Здесь, очевидно, правомерно говорить о предвидении в том случае, если субъект познания условно ставит себя в ситуацию, существовавшую в момент прогноза, и пытается воссоздать постфактум возможные в прошлом пути дальнейшего развития в соответствии с теми реальными возможностями, которые тогда существовали, в соответствии с теми решениями и методами действий, которые потенциально в тех условиях могли быть приняты и претворены в жизнь. Конечно, было бы безнадежным занятием гадать, «что было бы, если бы…», в смысле детального предсказания возможных социальных последствий различных решений, действий, альтернативных вариантов развития в прошлом. Однако подобное ретроспективное предвидение, реконструирующее возможные ранее пути истории, в принципе возможно и имеет, как нам представляется, научно-теоретическое, а также воспитательное значение. Данная проблема, в которой пересекаются «поля интересов» прогностики и исторической науки, заслуживает специального исследования.

Предвидение, осуществляемое от какого-то момента в прошлом к настоящему, так называемый постпрогноз может применяться и для практической проверки эффективности современных методов прогнозирования путем сопоставления полученных результатов с показателями действительного хода развития. Подобная апробация методов прогностического исследования на материале развития в прошлом и его результатов в настоящем позволяет повысить степень вероятности, надежности предвидения будущего.

Разновидностью предвидения правомерно считать и переход от информации о более отдаленном будущем к информации о менее отдаленном будущем, а также от будущего к настоящему. Последнее имеет место при нормативном прогнозировании. Здесь прогнозирующее мышление, в отличие от традиционных поисковых прогнозов (экстраполирующих действующие тенденции из прошлого через настоящее в будущее), движется как бы в обратном направлении — от будущего к настоящему. Отправной точкой при этом выступают конечные пункты развития социальной системы — удовлетворение определенных общественных потребностей и выполнение возможных целей. От этого конечного будущего состояния нормативный прогноз последовательно, шаг за шагом «идет» к настоящему, фиксируя возможные промежуточные этапы и одновременно определяя круг возможных целей, способов деятельности, выбор и осуществление которых необходимы для достижения прогнозируемого конечного результата, отвечающего заданным на основе социальных идеалов критериям и нормативам. Хотя в обоих случаях мыслительные операции совершаются во временном интервале в направлении, противоположном реальным процессам развития, речь идет именно о предвидении, поскольку объектом отражения являются перспективы будущего хода событий, будущих направлений и результатов деятельности.