Политическая и правовая идеология в немецкой классической философии

Государство и право в контексте моральной философии Иммануила Канта

Философские концепции политики и права были сформулированы в работах представителей немецкой классической философии, которые подвергли критике теорию естественного права как методологии анализа государства и права. Решающая роль в критике естественного права и формулировании новой философской парадигмы в анализе государства и права принадлежит профессору Кенигсбергского университета И. Канту (1724−1804).

Философия критического рационализма Кан га, основанная на ценностном подходе к государству, праву, человеку, стремилась обосновать идеологию либерализма, с помощью которой выражались интересы немецкой буржуазии.

Свою политике-правовую доктрину он сформулировал в ряде работ: «Идея всеобщей истории во всемирно-гражданском плане», «К вечному миру», «Метафизические начала учения о праве»,.

«Метафизика нравов» и др.

Доктринальные основания политико-правового учения. Политико-правовое учение Канта основано на его философской системе, которая выступала в качестве методологии анализа государства и права. Будучи самым значительным мыслителем эпохи Просвещения, Кант критически переосмыслил рационалистические концепции своих предшественников, прежде всего в объяснении разумной природы человека, из которой выводились государство и право. Если философы-просветители считали разум врожденным свойством индивида, то Кант полагал его следствием прогресса культуры, который надлежит рассматривать как всемирно-исторический процесс. Благодаря прогрессу культуры человек преодолевает зависимость от природы и обретает гражданскую свободу. Высшее предназначение природы, по Канту, заключается в том, чтобы подготовить человека к тому, что он сам должен сделать, чтобы стать конечной целью. Природа должна дать человеку возможность самому ставить себе цели. Средством, позволяющим приобрести эту способность к свободе целеполагания, является культура.

Из этого теоретического положения следуют методологически важные для объяснения природы государства и нрава выводы.

1. Несмотря на то что духовным оружием Канта остается строгая формальная логика, присущая философии Просвещения, он обращает ее против механической философии, выделившейся из естественных наук и считавшей все явления причинно обусловленными естественными законами. Предшествующие рационалистические концепции полагали, что все действия человека настолько предопределены природой, что не оставляют места для свободы человеческой воли.

Кант, признавая действие естественных законов, не считал их предопределение абсолютным, не оставляющим свободы выбора индивиду. Он примирил положение об общей причинной связи явлений и процессов, существующей в мире разума, с положением о моральной независимости индивида и его свободной моральной воле как следствии культурного прогресса человечества.

2. Философская система Канта была призвана обосновать возможность достижения обществом справедливого гражданского устройства, способного осуществить главную цель человечества — обеспечение гражданской свободы. Разумный правовой порядок вырастает из признания необходимости оптимального соотнесения эгоистических экономических интересов индивида и стремления каждого в отдельности ко всеобщему благу.

Эгоистические устремления индивидов подчиняются действию естественных законов. В них реализуется «тайный план природы», ее «невидимая рука», которая предопределяет сноптайный порядок обмена и торговли. Согласно Канту, «средство, которым природа пользуется для того, чтобы осуществить развитие всех задатков людей, — это антагонизм их в обществе, поскольку он в конце концов становится причиной их законосообразного порядка». Эгоистические устремления индивидов способствуют достижению обществом состояния равновесия, «обнаруживают устройство, созданное мудрым творцом; и здесь вовсе не причем злой дух, который будто бы вмешивается в великолепное устроение, созданное творцом»^[1]. Антагонизмы и конкуренция, существующие между индивидами, способствуют осуществлению целей природы — развитию культуры, совершенствованию нравственности. Природа побуждает человека даже в условиях отсутствия рационально осмысленных целей искать пути к достижению права и мира.

Стремление индивида ко всеобщему благу является легитимной целью государства. Оно основано на том, что человек, как разумное существо, согласен действовать в соответствии с универсальными моральными законами. Личность становится моральной лишь в том случае, если возвысится до понимания своей ответственности перед другими людьми, человечеством в целом. Поскольку люди равны между собой как представители человеческого рода, постольку каждый индивид обладает для другого абсолютной нравственной ценностью. Поэтому счастье других для индивида выступает как цель и является одновременно обязанностью. По Канту, благо других есть в первую очередь долг, так как каждый индивид надеется на любовь других и тем самым превращает себя в цель для всех остальных. Одновременно он должен сделать других целью своей собственной деятельности. Следовательно, «историю человеческого рода в целом можно рассматривать как выполнение тайного плана природы», суть которого состоит «в достижении всеобщего правового гражданского общества»^[2].

В создании правового состояния общества у Канта в равной мере участвуют и разум, и природа. Разум завершает дело природы. В движении общества к справедливому, разумному состоянию Кант выявляет естественные законы, побуждающие человека к созданию государства, и причинную обусловленность человеческой свободы прогрессом культуры, разумными требованиями воли, которые конституируются в праве.

Таким образом, философская система Канта включает:

• • теоретическую философию, предметом которой являются природные закономерности, познаваемые теоретическим разумом;
• • моральную философию (она же практическая философия), в центре внимания которой учение о должном поведении человека, о нравственных (т.е. личных правилах поведения), задающих смыслы жизни, ориентиры человеческой деятельности, о социальных регуляторах — морали и праве, способных указать всеобщие правила поведения и сделать их общеобязательными.

Для ранних либеральных учений, к каковым относится доктрина И. Канта, характерна тенденция подчинения права, государства, его задач моральным постулатам. По этой причине моральная философия, рассматривающая практические проблемы поведения человека, дает ключ к объяснению природы государства и права, поскольку она обосновывает их назначение в жизни индивида.

Моральная философия Канта основана на тезисе о том, что все человеческие существа наделены разумом и свободны в своем выборе. Основным субъектом как исторического процесса, так и политики выступает автономная личность, наделенная свободной волей и способностью осуществлять выбор, неся ответственность за свои действия. Сущность человека составляет нравственная свобода, требующая внешних условий своей реализации. Если свободной воли, по мнению философа, не существует, то не существует и моральных понятий «плохое» и «хорошее». Мораль начинается там, где есть выбор, т. е. человек имеет возможность поступать наоборот. При этом он должен отвечать за свои поступки.

Источником нравственных и правовых законов, по мнению Канта, является практический разум, или свободная воля людей, а не «чистый разум», теоретические знания. Внешними условиями реализации нравственной свободы выступают государство и право, гарантирующие равный и всеобщий масштаб свободы. Главная идея в политико-правовой доктрине Канта состоит в том, что в осуществлении нравственной свободы человек в силу дуализма (двойственности) своей природы возлагает надежду не только на самого себя, но и на социальные институты и юридические законы.

Прежде всего, человек — существо моральное и свободное. Он есть «венец творения», «единственное существо на земле, которое обладает рассудком, стало быть, способностью произвольно ставить самому себе цели»¹. Все человеческие существа от рождения наделены свободной волей, что предполагает способность индивидов самим определять значимые для них цели, выбирать средства их достижения и соответствующие целям варианты поведения. По этой причине каждый индивид является «господином самому себе» и не нуждается во внешней опеке при осуществлении своего выбора. Свобода индивида определяет и смысл моральной автономии личности, ее способность и право самой устанавливать правила должного поведения.

Согласно Канту, способность и воля личности создавать принципы и правила морального поведения достигаются благодаря разуму. Разум спонтанно творит собственный мыслительный порядок — мир определенных идей, в соответствии с которым преобразовывается существующая реальность. Как разумное существо человек согласовывает свое поведение с универсальными моральными законами. Кант полагал, что действие является моральным, если ему можно придать всеобщий характер. Моральная личность не может руководствоваться гипотетическими (условными) правилами, которые зависят от обстоятельств места и времени. Напротив, она должна следовать требованиям категорического (безусловного) императива, который опирается на общую идею «долга перед лицом человечества» и не содержит указаний на условия его применения, предоставляя индивиду полную свободу выбора. Люди совершают нравственные поступки рационально, согласуя их с «категорическим императивом».

Категорический моральный императив как закон нравственной свободы предписывает каждому индивиду:

• 1) поступай так, чтобы максима твоего поведения могла быть вместе с тем и принципом всеобщего законодательства;
• 2) поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своем лице, и в лице любого другого как к цели и никогда только как средству достижения высших целей.

Для Канта первичным принципом является приоритет априорных морально-нравственных принципов перед принципами политики и права. Однако наряду с тем, что человек существо разумное и моральное, он является неотъемлемой частью природы. В соответствии с этим «природа вовсе не сделала его своим особым любимцем и нисколько не осыпала его своими благодеяниями предпочтительно перед остальными животными». Она не наградила его благоприятными природными качествами, не избавила его от мучений и губительных внешних воздействий. Более того, страдания людей усугублены бедствиями, вызванными ими самими (войнами, угнетением, эксплуатацией). Поэтому далеко не каждый человек использует индивидуальную свободу для реализации правил морального поведения. Поведение человека как части природы подчинено внешней необходимости, сопровождается проявлениями крайнего индивидуализма, его эгоистическими устремлениями, обусловливает состояние, когда индивидуальная свобода перерастает в произвол: либо полное поглощение индивида обществом, либо произвол одного индивида над другим.

Свобода человека для своего осуществления, наряду с культурой как социальной предпосылкой, требует права, равного для всех, а также гражданского устройства.

Правовая теория И. Канта. Наиболее сложная проблема, с которой сталкивается исследователь в определении права, по мнению Канта, связана с трудностью выявления общего критерия, позволяющего отделить справедливое и несправедливое в действиях людей. Критерием права, по Канту, выступает свобода как принцип нравственной автономии.

Учение Канта о праве основано на идее о моральной обоснованности права. Право вырастает из свободного самоопределения практического разума человека. Свободная воля людей посредством категорического императива обязывает индивидов стремиться к утверждению всеобщей свободы. Право выступает внешним условием ее реализации, способом обеспечения равной для всех свободы.

В рамках этики, определяющей внутреннюю свободу индивида, критерием нравственности выступает соответствие субъективных мотивов, переживаний, смыслов жизни требованиям категорического императива. Нормы морали предписывают индивиду руководствоваться во взаимоотношениях с людьми велениями долга. Напротив, критерием правомерности внешних действий индивида становится соответствие внешней свободы индивидуального действия со свободой всех остальных. Принципы внешней свободы определяет право, надежно гарантируя нравственности то пространство, где индивиды беспрепятственно могут реализовать свободу выбора. Для этого индивидуальные поступки и правила должны быть согласованы с всеобщим правилом, всеобщим законом свободы, что может быть повсеместно использовано. По определению Канта, «право есть ограничение свободы каждого условием согласия его со свободой всех других, насколько это возможно по некоторому общему закону»^[3].

Рассматривая право как совокупность условий, при которых произвол одного лица совместим с произволом другого, Кант с точки зрения всеобщего закона свободы к таким условиям относил:

• • наличие принудительно осуществляемых законов;
• • гарантированный статус собственности и личных прав индивида;
• • равенство членов общества перед законом;
• • разрешение споров в судебном порядке.

Природа права конвенциональна, т. е. основана на согласии свободных и независимых друг от друга индивидов, способных по взаимной договоренности урегулировать отношения, возникающие между ними и нуждающиеся лишь в том, чтобы эти отношения получили надежную защиту в лице государства. Дело в том, что во внешнем поведении люди руководствуются не требованиями долга, а соображениями выгоды, эгоистическими устремлениями, страхом наказания, поэтому действие категорического императива в этом случае лишается своей безусловности. Вместе с тем автономность индивида остается масштабом разумности правопорядка в целом. Правопорядок разумен, если он может мыслиться как созданный при согласии всех членов общества. Существует обязанность каждого законодателя «издавать свои законы гак, чтобы они могли исходить от объединенной воли целого народа, и… на каждого подданного, поскольку он желает быть гражданином, следует смотреть так, если бы он наряду с другими дал свое согласие на такую волю. В самом деле, это и есть пробный камень правомерности всякого публичного закона»^[4].

Правовой принцип как принцип всякого первоначального договора, в котором свобода каждого индивида должна быть приведена в соответствие со свободой всех остальных, является априорным (от лат. a priori — из предшествующего, не зависимо от опыта) критерием всякого правопорядка. На этом основании Кант полагал, что право есть высший принцип, из которого должны исходить все максимы, касающиеся общества, и который не ограничен каким-либо другим. В силу своего априорного и формального характера правовой принцип предстает как единственный принцип, который дает всеобщее и потому прочное обоснование законодательству и может принимать во внимание согласие всех.

Право как социальный регулятор противостоит более универсальным правилам — моральным — и является разновидностью (подклассом) всеобщих этических норм. Право и мораль, различаясь по предмету регулирования, вырастают из одного источника — практического разума человека. Право полагает законы для внешних действий, этика задает максимы разумного волеопределения и волеизъявления. При этом понятие долга в обоих случаях, по мнению Канта, внутренне присуще и праву, и морали, исходя из категорического императива.

Однако он различает нормативную природу нравственных и правовых обязанностей. И правовые, и моральные правила являются долгом. Но в этике закон мыслится как закон твоей собственной воли, а не воли вообще, которая могла бы быть и волей других. Если правило поведения было бы отражением всеобщей воли, то в таком случае мы имели бы правовой долг, который не принадлежит к области этики. В этике воля, следуя нравственному закону, свободна в своем решении, обладает правом выбора этого решения. Напротив, право принуждает следовать закону, оно не знает этой свободы. Для Канта моральные обязательства не имеют правовой силы, поскольку их действие не распространяется на всех людей и все ситуации. Они не имеют силы универсального алгоритма, которой может обладать правовая обязанность.

Будучи подклассом всеобщих этических норм, право, по Канту, подразделяется на разновидности в зависимости:

• • от источника происхождения норм;
• • способа обеспечения требований норм.

Естественное право, имеющее своим источником самоочевидные априорные принципы, включало прирожденные субъективные права: свободу нравственного выбора, равенство, право собственности, способность делиться своими мыслями. Естественные права в догосударственном состоянии ничем не обеспечены, кроме физической силы индивида, поэтому являются предварительными.

Естественное право после образования государства подразделяется на частное право и публичное право: первое регулирует отношения, основанные на удовлетворении повседневных интересов отдельных индивидов, собственников, второе определяет взаимоотношения между людьми, объединенными в государство, как гражданами политического сообщества и призвано защищать общезначимые интересы.

По мнению Канта, право, несмотря на общность источника происхождения, отличается от морали набором специфических признаков, относящихся к форме существования и механизму реализации. Главное отличие правовых норм от морали состоит во всеобщем и принудительном характере права. В отличие от морали правовые правила определяются исходя из того, что индивиды с их помощью могут быть принуждаемы другими индивидами. Это позволяет Канту предположить, что «понятие права можно усмотреть непосредственно в возможности сочетать всеобщее взаимное принуждение со свободой каждого».

Задача права состоит в том, чтобы координировать действия индивидов, согласовывать их, побуждая действовать сообразно нравственным законам. С правом всегда связано внешнее принуждение, ограничивающее любые возможности нарушения свободы. Предпосылкой правового принуждения являются ограничения, налагаемые извне, а также всеобщие и свободные от противоречий правила. Всеобщий характер нрава обусловлен формализмом правовой обязанности. Это не материальная цель или моральная установка, а юридические обязательства, определяющие возможность действовать, не ущемляя при этом свободы другого. В отличие от велений долга, свойственных морали, правовая установка заключается не в том, чтобы противозаконное действие одного индивида считать одновременно и целью деятельности другого. Для права важно лишь то, будут ли эти действия согласовываться со свободой всех остальных. Какая конкретно цель лежит в основе той или иной деятельности, с точки зрения права не имеет значения, поскольку для права имеют значение лишь внешние параметры этой деятельности. Внутренние мотивы поступков для права недоступны. Побуждения и мотивы действий не определяются принципами права, они находятся в сфере действия категорического императива, т. е. этики. Принуждая, нельзя сделать моральной ту или иную установку, тот или иной образ жизни. Напротив, принуждение означает, что собственно моральное измерение действия, намерения уничтожено, поскольку нравственность предполагает автономность практического разума, свободу самоопределения. Единственно возможное нравственное принуждение — это само принуждение.

Различие правовых и нравственных обязанностей имеет существенное значение для теории государства Канта. Поскольку лишь правовые принципы поддаются строгой дефиниции и точной формулировке, то государство использует только правовые, но не нравственные принципы. Кант подчеркивал: «Законы республики не этические, а юридические; это не законы величайшего общественного счастья, но законы, определяющие право каждого сопротивляться насилию со стороны любого другого». Если моральные нормы не поддаются однозначному и четкому определению, то их осуществление не может быть возведено в ранг права. Кант замечал: «Всякому долгу соответствует некое право, рассматриваемое как правомочие, но не всякому долгу соответствуют права другого принуждать кого-то; называются они особо правовыми обязанностями»^[5].

Каждый индивид вправе исполнить и потребовать исполнить соблюдение юридических норм другими, а выполнение нравственного долга зависит от моральных качеств личности. Государство может принудить к исполнению правовых обязанностей, но выполнение нравственных обязанностей оно должно передать индивиду, свободному в своем моральном решении.

Доктрина и принципы правового государства И. Канта. Государство Канг рассматривал как правовую общность, а не как моральную ассоциацию индивидов. Его интерпретация государства — формально-логическая, рассудочная, поскольку Канта интересует «государство в идее, такое, каким оно должно быть в соответствии с чистыми принципами права». Это позволяет Канту преодолеть противоречие, которое свойственно теории естественного права, представлявшей государство одновременно и как реальный договор, заключенный индивидами в прошлом, и как модель будущей идеальной организации политической власти.

У Канта государство представляет общественный договор, существование которого он выводит из необходимости права, которое без принудительной силы государства не в состоянии гарантировать свободу и равенство людей. И. Кант замечал, что «этот договор есть всего лишь идея разума, которая, однако, имеет несомненную (практическую) реальность в том смысле, что он налагает на каждого законодателя обязанность издавать свои законы так, чтобы они могли исходить из объединенной воли целого народа».

В отличие от традиции античной философии, которая рассматривала в качестве цели государства достижение всеобщего блага, И. Кант отказывается от этой идеи. Всеобщее благо, с точки зрения И. Канта, не является правовым принципом, поскольку не может быть реализовано повсеместно и для каждого в отдельности. Требование содействовать благу другого нельзя сделать всеобщей правовой нормой, реализуемой в принудительном порядке государством. В этой дефиниции отсутствуют сами предпосылки правового принципа — всеобщность и четкость формулировок. Указанное требование может иметь лишь статус обязанности добродетели.

Право же основывается на строгих принципах. «Ведь свободный индивид, — по мнению Канта, — не удовлетворяется жизненными благами, которые ему перепадают от других (в том числе и от правительства); он будет стремиться к принципам организации общества, в соответствии с которыми он сам в состоянии достигнуть благосостояния. Блага в этом смысле не являются принципом ни для того, кто их принимает, ни для того, кто их распределяет»^[6]. Если счастье не может стать максимой морали, то тем более оно не в состоянии лечь в основу принципов государственного права. Счастье другого — это максима индивидуального действия, обязанность добродетели, но не правовой принцип. В связи с этим Кант замечал, что «в государственном праве принцип общественного устройства определяется не счастьем граждан (ибо каждый сам в состоянии его достичь), но их правом». Дело в том, что все по-разному понимают благосостояние, но никто не имеет права притязать на собственность другого. Если это возможно, значит, право на собственность другого зафиксировано в общественном договоре (или это право взаимно). Всякий передел собственности касается всех, иначе это выходит за рамки права. Отрицая идею «государства всеобщего блага», Кант справедливо полагал, что «суверен не вправе принуждать своих граждан к действиям, способствующим достижению общего блага, но должен применять насилие, чтобы частные цели не мешали всем остальным»^[7].

По мнению Канта, только правовое государство позволяет индивидам объединяться друг с другом и гарантировать каждому гражданскую свободу, а не заботиться о благосостоянии своих граждан: «Если общество создано во имя права, его не интересует благосостояние отдельных граждан». Для понимания смысла кантовской доктрины правового государства принципиальное значение имеет различие морали и права.

Согласно Канту, правовое государство обязывает своих граждан к соблюдению лишь всеобщих правовых норм, но не нравственных постулатов. Поскольку моральный долг исключает принуждение, государство применяет его только в целях выполнения всеобщих юридических правил и установок. Отождествление права и морали, нравственного и гражданского долга является недостатком античной практической философии. «Древние смешивали естественное право и мораль, — замечал Кант. — Государство есть средство перевода велений долга в требования общеобязательных правил поведения»^[8].

Целью государства, по Канту, можно признать лишь одно — упрочение правового, но отнюдь не морального конформизма. С точки зрения государства все его граждане пребывают в «этическом естественном состоянии», их этические запросы и установки не соприкасаются с деятельностью государства. В отношении к морали они находятся в додоговорном, естественном состоянии. Для Канта имеет значение лишь право гражданина не быть принужденным ни к каким определенным моральным установкам. Принуждение к морали не только уничтожает нравственность как разумное целеполагание и самоограничение, но и угрожает стабильности политического строя.

Кант развивал антиэтатистскую традицию в интерпретации государства как охранителя, «ночного сторожа». Он ограничил сферу государственного регулирования лишь функцией правовой защиты интересов граждан, частного собственника, исключив из перечня функций правового государства экономическую, социальную, воспитательную и др. В связи с этим цель правового государства — свобода, а не достижение всеобщего благосостояния. Граждане должны сами добиваться благополучия для себя и во внегосударственных сообществах в соответствии с правовыми нормами, принятыми в этом государстве. По мнению Канта, попытка связать принцип всеобщего благополучия с государственным правом принуждения разрушает главные предпосылки республиканского конституционного строя — всеобщность и равенство прав.

Правопорядок в государстве, по Канту, основан на правовых принципах, обладающих регулятивным воздействием и гарантирующих гражданскую свободу, а именно на принципах:

• • общественного договора;
• • народного суверенитета;
• • верховенства права;
• • разделения властей.

Принцип общественного договора — это принцип, согласно которому государство учреждают побуждаемые к этому нравственным догом, чувством уважения к естественному праву, морально полноценные люди. Идея договора является «безошибочным мерилом» справедливости действий правителей и конкретных законов. По этой причине государственным органам запрещается обращаться с гражданами, как с существами, не ведающими морального закона, которые не могут самостоятельно выбирать линию поведения. Заключая общественный договор в целях взаимной выгоды и в соответствии с категорическим императивом, индивиды отказываются от естественной, необузданной свободы части населения в обмен на подлинную свободу всех в равной мере в правовом состоянии в качестве граждан.

Принцип народного суверенитета — это исключительное право народа устанавливать правопорядок путем принятия конституции, законов, выражающих его волю. Принцип верховенства народа утверждает равенство прав и свобод, автономию и самоценность личности, ее участие в определении политики государства. Однако провозглашенный Кантом демократический принцип народного суверенитета носит умеренный характер и оговаривается рядом условий. Вместо прямого народоправия по Ж.-Ж. Руссо Кант вводит представительство народа в парламенте. Всех граждан он делит на активных и пассивных, понимая нод последними лишенных избирательных прав по причине отсутствия у них имущества. Право отклонять правительственные декреты принадлежит не народу в целом, а лишь депутатам парламента. Вероятно, на учение Канта оказали влияние последствия Французской революции 1789—1794 гг. Следует отметить, что Каит выделяет три разновидности суверенитета. «Из трех форм суверенитета: автократии, аристократии и демократии, — писал он, — при демократии деспотизм неизбежен, ибо она основана на исключительном праве всех граждан принимать решения об одном индивидууме (и даже против него) без его согласия»^[9].

Принцип верховенства права — идея верховенства закона, т. е. связанность государства и граждан в равной степени требованиями права. Э го основа теории правового государства Кан га, хотя он не использовал сам термин «правовое государство». По его мнению, государство, которое уклоняется от обеспечения прав и свобод, не гарантирует охраны позитивных законов, рискует потерять доверие и уважение своих граждан.

Однако Кант отказывает народу в праве на восстание, если правитель нарушает принципы права. Это обусловлено тем, что государь, но отношению к подданным получает только права, а не обязанности. Напротив, каждый индивид должен испытывать чувство долга перед властью, обязан выполнять все ее предписания. В этом проявляется известный конфликт либеральной идеи народного суверенитета и этатистского принципа государственного суверенитета. Кант в этом случае отдает преимущество принципу государственного суверенитета в ущерб верховенству народа. Он полагает, что «каково бы ни было происхождение верховной власти, предшествовал ли ей договор о подчинении или же власть явилась сначала, а затем уже установился закон, — для народа, который находится под владычеством гражданского закона, все это бесцельные и угрожающие опасностью государству рассуждения». Закон, который столь священен, что было бы преступлением хотя бы на мгновение подвергать его сомнению, представляется как бы исходящим не от людей, а от высшего законодателя. Таково именно значение положения: «Всякая власть происходит от Бога». Оно выражает не историческую основу государственного устройства, а идею или практический принцип разума, который гласит: «Существующей законодательной власти следует повиноваться, каково бы ни было ее происхождение».

Принцип разделения властей Кант трактовал не в контексте идеи «контроля и баланса», не допускающей господства одной из ветвей власти. Он понимал разделение властей функционально. Кант выделял в государстве три органа власти:

• 1) парламент, осуществляющий издание законов как выражение суверенной коллективной воли народа;
• 2) правительство во главе с государем, осуществляющие исполнение законов парламента;
• 3) суду реализующий функцию правосудия.

Кант акцентировал внимание на субординации и взаимодействии властей, в зависимости от содержания их функций. Так, различия между законодательной и исполнительной властью для Канта совершенно ясны. Законодательная власть есть выражение всеобщей воли, ее задача — придать законам статус всеобщности и принудить к их исполнению. Исполнительная у или управленческая, власть может преследовать и осуществлять частные цели и задачи, их реализация не обязательно связана с принуждением. В связи с этим Кант противопоставляет государственные институты управлению. Управление ориентировано не на всеобщее право, но на прагматическую полезность, на достижение всеобщего благосостояния. «Правление имеет своей целью справедливость и безопасность, управление — всеобщее благосостояние». Задачей государства, олицетворением которого является суверен, остается соблюдение и осуществление справедливости. Задачей управления, осуществляемого регентом, является достижение и обеспечение благосостояния.

Исходя из теории правового государства, классификация форм правления, по Канту, не имела большого значения. Наиболее важным для обеспечения гражданской свободы является способ властвования, т. е. политический режим. По методам управления народом Кант выделял две формы государства: республиканскую и деспотическую. Различия между ними он видел в режимах взаимодействия властей: «Республиканизм есть государственный принцип отделения исполнительной власти (правительства) от законодательной; деспотизм — принцип самовластного исполнения государственных законов, данных им самим». По его мнению, традиционная классификация форм государства по количеству правящих — монархия, аристократия и демократия — не влияет на эффективность правового обеспечения индивидуальной свободы.

Идеальной формой государства, которая отвечает всем условиям, необходимым для сохранения свободы личности, является парламентская республика. Однако согласно закону свободы реальной возможной формой Канг признавал конституционную монархию.

Достижение величайшей цели человечества — всеобщего правового гражданского состояния — связано с установлением не только правового порядка в границах отдельного государства, но также разумных внешнеполитических отношений, охватывающих весь мир. Кант указывал, что отношение войны и антагонизмов должно в будущем смениться всеобщим миром и правовым порядком, цивилизованными отношениями. Он полагал, что весь трагический и печальный исторический опыт цивилизации призывает к тому, чтобы человечество вышло из состояния беззакония и дикости и вступило в союз народов, где каждое, даже маленькое государство, могло бы ожидать своей безопасности и прав не от своих собственных слабых сил, но исключительно от великого народного союза, от объединенной мощи и от решения согласно законам и объединенной воле. Будущий мировой порядок он представлял в форме мировой конфедерации равноправных правовых республик.

• [1] Кант И. Идея всеобщей истории во всемирно-гражданском плане //Кант И. Соч.: в 6 т. М., 1963;1966. Т. 6. М., 1966. С. 11−12.
• [2] Там же. С. 20.
• [3] Кант И. Метафизика нравов // Кант И. Соч. Т. 4, ч. 2. М., 1965. С. 138.
• [4] Там же. С. 393.
• [5] См.: Кант И. Метафизика нравов. С. 316, 324.
• [6] Кант И. Метафизика нравов. С. 149.
• [7] Там же.
• [8] Кант И. Метафизика нравов. С. 151.
• [9] Кант И. Метафизика нравов. С. 324.