Законодательные и иные нормативно-правовые акты

Из законодательства — что нам потребуется? Во-первых, конечно, как я уже говорил, Гражданский кодекс, а в нем седьмая глава «Ценные бумаги». Не так давно… в 2013 году… вступили у нас в силу изменения к этой главе. Раньше она была довольно маленькая — семь статеек в ней всего было, не самого большого объема. Теперь же она стала довольно внушительная — порядка десятка страниц она занимает. Посмотрим с вами, сравним — поймем, что было раньше, что стало теперь, поймем причину этих изменений, то, насколько они оправданы были и насколько они вообще были нужны, и каков результат этих изменений — решили ли они какие-то проблемы или, наоборот, только их создали. О этом мы поговорим специально.

Далее. Есть у нас так называемый Закон о рынке ценных бумаг. Это Федеральный закон от 22 апреля 1996 года. Двадцать второе апреля — видимо, роковая дата в истории нашего Отечества: сначала Владимир Ильич Ленин родился, если вы помните, а потом Закон о рынке ценных бумаг приняли тоже 22 апреля 1996 года № 39-ФЗ. Так называемый 39-й Федеральный закон. Вот этот 39-й Федеральный закон, он хотя и имеет такое, очень широкое название — «О рынке ценных бумаг» — не уточняя, как видите, каких ценных бумаг, отчего вроде как получается, что всех ценных бумаг, — он на самом деле, конечно, не соответствует своему названию. Когда вы к нему обратитесь, вы найдете там… незначительное количество положений, относящихся ко всем ценным бумагам, абсолютно ничтожное, буквально, может быть, в пределах десятка таких положений вам удастся отыскать, а все остальное это будут нормы, регулирующие инвестиционные или эмиссионные ценные бумаги (акции, облигации, опционы эмитента, депозитарные расписки и кое-что еще), плюс некоторые сделки с ценными бумагами; уделяет большое внимание этот Закон также вопросам правосубъектности тех, кто занимается операциями с ценными бумагами. Словом, не соответствует Закон своему наименованию. Да, некоторые общие положения в нем действительно есть, но мы, когда будем разбирать наше законодательство, их тоже назовем и обсудим эти положения.

По отдельным видам ценных бумаг есть небольшие специальные нормативные акты — по векселям, по чекам (назову эти акты позднее), по коносаментам нормы содержатся в Кодексе торгового мореплавания^[1], и по складским свидетельствам — в рамках норм ГК о договоре хранения, второй параграф 47-й главы ГК о хранении. Когда-то, в 1997 году, по горячим следам принятия второй части ГК, существовало такое… очень сильное стремление, некое движение за скорейшее принятие Закона о складских свидетельствах на зерно. Почему на зерно — не знаю, почему не на щебенку или не на картофель — не знаю, не могу сказать, именно на зерно; в итоге даже появилось некоторое количество проектов этого закона, какой-то из них даже в Думу, кажется, внесли, но так до сих пор такого Закона и не появилось. То есть проект можно найти и более подробно посмотреть на попытку урегулирования складских свидетельств, но так все и осталось на уровне проекта.

Кроме того, мы будем обращаться к некоторым актам, которые действовали ранее, чтобы посмотреть, как оно было прежде, было ли оно лучше, хуже, а также попытаться понять, может быть что-то было бы оттуда неплохо позаимствовать в настоящее время, а, может быть, и наоборот, от чего-то следовало бы отказаться. В общем, будем обращаться к некоторым актам дореволюционным, некоторым актам советским — их я, опять же, по ходу изложения буду называть.

Есть у нас еще такая инстанция… вернее, была такая инстанция… раньше, в момент своего возникновения она называлась ФКЦБ России — Федеральная комиссия по рынку ценных бумаг; потом она стала называться ФСФР России — Федеральная служба по финансовым рынкам — а потом она никак не стала называться, потому что ее ликвидировали и слили с Центральным банком Российской Федерации (ЦБ РФ), и теперь она — его внутреннее структурное подразделение. Вроде бы обобщенное такое название — Федеральная комиссия по рынку ценных бумаг вообще — не уточняется, каких; Федеральная служба по финансовым рынкам — еще более широкое название; ну, а ЦБ РФ — это вообще мега-регулятор всего, что так или иначе касается денег, денежного и квази-денежного обращения. А тем не менее, опять же должен сказать, что и ФКЦБ России, и ФСФР России, пока они существовали, и ЦБ РФ нынешний, сейчас существующий, смотрели и смотрят на рынок ценных бумаг с очень каких-то таких… деформированных позиций, в том смысле, что основное внимание они уделяют регулированию выпуска и обращения не всех, а только эмиссионных ценных бумаг и в некоторой, не очень большой степени — регламентации сделок с ценными бумагами; сделок не в смысле обычной купли-продажи, а сделок, которые отличаются некоторыми особенностями, неурегулированными ГК. Например, сделок, скажем, репо, расчетного и поставочного форварда, фьючерсных сделок, опционных, процентных свопов всяких разных и так далее. Вот такая регламентация. В принципе можно найти (если поискать тщательно) — можно найти некоторое количество актов ЦБ РФ, которые касались в свое время, например, тех же самых векселей, а также чеков, но это… скажем так, случайные акты, не образующие ни общей картины, ни системы. И найти какие-то реальные ситуации, когда они применялись бы, довольно трудно, а потому большинство этих актов я даже называть не буду.

Вот, собственно говоря, небольшое число законов — Гражданский кодекс Российской Федерации плюс некоторое количество норм из Закона о рынке ценных бумаг — а что касается подзаконного нормотворчества, то в очень незначительном количестве есть акты этого вроде как специального органа и ЦБ РФ. Найти какие-то правительственные акты, посвященные ценным бумагам, указы Президента о ценных бумагах, к сожалению, или, к счастью, довольно затруднительно, а то и невозможно. Почему «к счастью»? Потому что ценные бумаги это такая область, в которую чем меньше лезут, тем она лучше себя чувствует. А самое главное: ценные бумаги — это такая область, в которую не все способны залезть, потому что прежде чем туда лезть, надо понимать, как это можно грамотно и правильно сделать. Как в рекламе сейчас пишут: «Трюки выполнены профессиональными каскадерами — не пытайтесь повторить!». Или вот… те, кто занимается компьютерами, знают, что на компьютере есть несколько таких файлов, которые ни в коем случае не надо удалять, типа bios, yo. sys и тому подобное. Потому что, если вы их удалите, то компьютер превратится просто в железяку, и если вы не знаете, как его реанимировать, то никогда уже не сможете этого сделать. Так вот: когда вы попытаетесь удалить, скажем, файл bios, она вас спросит: «Вы действительно хотите удалить файл bios?». Вы ответите «да». Она подумает и скажет нечто вроде: «Файл bios является системным файлом и его удаление может привести к затруднениям в работе системы. Вы уверены, что хотите его удалить?». Вы опять говорите: «Да». Она опять думает, потом говорит: «Нет, вы знаете, файл bios, это не просто системный файл, а такой файл, без которого ваш компьютер работать не сможет. Вы по-прежнему уверены, что хотите его удалить?!». И таких четыре или пять предупреждений, а финальное знаете какое? Крик души, вопль раненого бизона: «Не удаляйте bios, если вы не понимаете, что вы делаете!!!».

Также и в нашей материи: не надо лезть в ценные бумаги, если вы не понимаете, куда вы лезете. И как ни странно, получается, что наше Правительство, что Президент Российской Федерации, что тот же самый Минфин России, Минэкономразвития России, Федеральная антимонопольная служба (ФАС России) — все они как-то… я уж не знаю, целенаправленно или инстинктивно, но они как-то сторонятся ценных бумаг. Даже Федеральная комиссия по рынку ценных бумаг (ФКЦБ России) или Федеральная служба по финансовым рынкам (ФСФР России) — они, конечно, занимались, очень много всего издавали, но по акциям и облигациям. Почему именно по ним? А очень просто: это — не совсем ценные бумаги по нынешнему нашему законодательству-то. Это так называемые бездокументарные ценные бумаги — субстанция, похожая на ценные бумаги в некоторых отношениях (например, в названии похожая), — но все-таки отличающаяся от нормальных классических ценных бумаг. И влезать вот в эти нормальные классические ценные бумаги… еще раз говорю, не очень желательно. К тому же, например, в те же самые векселя особенно-то и не влезешь — почему? Потому что Российская Федерация является участницей ряда международных договоров по поводу этих самых векселей, и один из них, так называемая Женевская вексельная конвенция 1930 года — обязывает страныучастницы не просто принять у себя определенное законодательство о векселях, а ввести у себя в действие Единообразный закон о переводных и простых векселях^[2]. Единообразный с точки зрения не только содержания, но и формы изложения и структуры, с точки зрения состава и последовательности статей, которые должны быть в этом законе, он должен быть таким, который предусмотрен Конвенцией, и никаким другим. В 1990;е годы были попытки пересмотра соответствующего вексельного законодательства, но все они разбились о заключение Министерства иностранных дел РФ. МИД России не так, кстати, часто у нас участвует в законотворческом процессе, но в данном случае именно МИД России написало, что, увы, но мы ничего не можем в этой области сделать до тех пор, пока не денонсируем соответствующий международный договор. Мы должны выполнять обязательства, принятые на себя по такому договору. Мы можем принять еще хоть пять, хоть 85 законов о векселях, но этот Единообразный закон мы должны сохранить в неприкосновенности, то есть затрагивать его этими 85-ю законами мы никак не можем. Урегулировать какие-то аспекты, которые Единообразным вексельным законом остались не затронуты, — можем, вопросов нет, но касаться регулирования, введенного самим Единообразным вексельным законом, изменять это регулирование — не можем, этого делать нельзя. И вот, к счастью, ценные бумаги оказываются такой областью, в которой в общем-то не так много действующего законодательства, что, на мой взгляд, очень даже неплохо.

• [1] См.: Кодекс торгового мореплавания Российской Федерации от 30 апреля 1999 г.№ 81-ФЗ.
• [2] См.: приложение № 1 к Конвенции о Единообразном Законе о переводном и простом векселе, заключенной в Женеве 7 июня 1930 г. (далее — Единообразный вексельный закон (ЕВЗ)).