Различение Гиддингсом объективной и субъективной сторон общественного процесса

Подобно своему соотечественнику Уорду, Гиддингс исходит из того положения, что «спенсеровская социология вообще, формулирована ли она самим Спенсером или писателями, испытавшими на себе его влияние, есть прежде всего физическая философия общества». Чисто «физическое объяснение» Гиддингс считает недостаточным, требуя, чтобы это «объективное объяснение» было дополнено «объяснением субъективным». По его словам, социология должна объяснять свой предмет, с одной стороны, фактами сознания, с другой — некоторым физическим принципом. «Субъективный и объективный процессы должны явиться неразлучными, так как каждый из них всегда подчинен другому». Гиддингс, впрочем, оговаривается, что это положение не должно быть понимаемо в смысле философского дуализма. «Идеалист, — говорит он, — сведет физический процесс на функцию мысли, материалист, если это ему удастся, сведет субъективный процесс на функцию энергии», но для науки это безразлично. Он готов согласиться, что физический процесс, подлежащий объективному объяснению, один и тот же и в обществе, и в мире небесных светил — это эволюция формы чрез уравновешение энергии. В другом месте мы уже видели, что элементарным и самобытным субъективным фактом общества Гйддингс считает «сознание рода»: «Наше поведение с теми, — говорит он, — с кем мы чувствуем большее сходство, инстинктивно и рационально отличается от нашего поведения по отношению к тем, кого мы считаем более отличными от нас». Выработать полное субъективное объяснение общества значит изучить реальное значение «сознания рода» во всех его общественных проявлениях. Между обоими процессами или, как выражается в одном месте Гиддингс, между физическими силами и психическими мотивами существует постоянное взаимодействие, коим только мы и можем объяснить общественный процесс как таковой. Вообще, идея взаимодействия играет роль в социологической теории Гиддингса, в частности идея взаимодействия между отдельными личностями в обществе, имеющего, по его мнению, двоякий характер. Физической основой естественного общества он признает агрегацию индивидуумов как результат действия чисто внешних физических причин, но это только простая основа: истинная ассоциация есть процесс психический, в коем играет роль взаимодействие между индивидуумами. Факторами социальной интеграции индивидуальных верований и желаний Гиддингс считает подражание и симпатию. Начало настоящего человеческого общества он относит к тому моменту, когда созданный этими факторами общественные сознания и традиции достигают уже такого развития, что начинают существовать не только объективно как привычные явления общества, но и субъективно — в мыслях, чувствах и намерениях отдельных членов, общества. «Когда, — замечает Гиддингс, — общество существует в идеях, как и в привычных фактах, идея начинает оказывать свое воздействие на все объективные отношения. Идея общества, которая была сначала простым восприятием или представлением, становится идеалом, который общежитие и стремится осуществить. С этого момента формы самой ассоциации и ассоциированной деятельности, определенные отчасти непосредственною физическою причинностью, отчасти определяются и общественным духом». Подобно русским субъективистам, американский социолог полагает большой интерес в научном вопросе «об отношениях между субъективным развитием индивидуума и изменениями в структуре и деятельностях общества». Не входя в подробности, отметим только, что, по представлению Гиддингса, общество стремится к «этическому типу» как наиболее высокой и прочной форме. Соответственно с этим прогресс определяется у него двояко — и с объективной, и с субъективной точек зрения. На каждом шагу он считает задачу социолога тоже двоякою: социолог должен следить за тем, как, с одной стороны, развивались общественные отношения и какое, с другой стороны, воздействие оказывали эти отношения на развитие личности. Между индивидуумом и обществом происходит постоянное взаимодействие, в коем не все роли, какие играются отдельными личностями, одинаковы.

Изложенные взгляды Гиддингса весьма сильно напоминают русскую «субъективную социологию» с ее психологическими и этическими соображениями, с ее интересом к человеческой личности, который, наоборот, столь слаб у представителей всякой объективной социологии. К сторонникам последних причисляют себя, между прочим, русские представители теории экономического материализма: они могли бы найти кое-что для себя поучительное в «Принципах социологии» Гиддингса. Американский социолог признает, что во времени объективный процесс с его чисто материальными причинами и экономическими отношениями действительно предшествует процессу субъективному и тем самым извне его обусловливает: это могло бы служить в пользу экономическому материализму, если бы Гиддингс не доказывал, кроме того, что одним объективным процессом нельзя объяснить всю общественную жизнь. С другой стороны, своим основным принципом «сознания рода» Гиддингс объясняет ту внутреннюю связь, которая существует между людьми во всех тех случаях, когда они чувствуют и сознают себя похожими друг на друга, но это сходство может быть результатом и чисто внешних причин, и того психического взаимодействия, которое имеет в своей основе подражание и симпатию. Таких соединений с сознанием внутренней связи может быть великое множество, начиная с первобытной орды и кончая всем человечеством.

(Прибавим, что этическое отношение к человеческой личности может быть сведено к признанию в других людях существ одного с нами рода.) Именно «сознание рода» обнаруживается в национальном чувстве, в крепкой связи, существующей между лицами, по убеждению принадлежащими к одному и тому же вероисповеданию, в сословных предрассудках и т. д., и т. д. К категории этого же рода явлений относится и то, что экономические материалисты кладут в основу своей историологии: классовое самосознание есть только одна из многих форм, в коих обнаруживается это «сознание рода», т. е. сознание большого своего сходства с одними людьми, нежели с другими. Сами экономические материалисты, говоря о классовом самосознании, тем самым прибегают к «субъективному объяснению» в смысле Гиддингса. Вся ошибка их в том, что классовое сознание для них единственная форма проявления «сознания рода» и что эту форму они ставят в зависимость исключительно от внешнего экономического процесса, как будто бы здесь не было еще психического процесса подражания и симпатии, создающих всякое общественное сознание.