Психологические защиты и интеллект гейм-аддиктов

Исследование выполнено на группе старшеклассников в возрасте от 15 до 17 лет одной из школ Санкт-Петербурга. Все учащиеся вошли в две различные выборки: контрольная группа была составлена теми подростками, которые были постоянными посетителями Интернет-клуба, в котором они проводили не только все свободное время, но часть и учебного также. В этой группе было 25 мальчиков и 7 девочек. Контрольная группа старшеклассников включала 56 человек, из них: 18 мальчиков и 31 девочка. Для экспертизы формирования гейм-аддикции использовался широко известный опросник К. С. Янг. Решение о начале формирования гейм-аддикции принималось, если по опроснику К. С. Янг подросток набирает пять и более положительных ответов. Оказалось, что эти критерии отмечены у 20 мальчиков и 7 девочек, посещающих Интернет-клуб. Средние значения баллов по шкале К. С. Янг у мальчиков-геймеров 5,1 ±3,3 балла. Различия между баллами по шкале К. С. Янг у мальчиков-геймеров и мальчиков контрольной группы высоко достоверны (Р = 0,01). Очевидно, что не только стабильное посещение Интернет-клуба, но и тестирование на наличие признаков формирования этой формы зависимости свидетельствует о высоком риске дальнейшего развития Интернет-аддикций.

Различия в баллах между девочками контрольной группы и девочками, постоянно посещающими Интернет-клуб, не случайны и менее выразительны: 0,97±1,38 балла при Р = 0,05. В литературе и общественном мнении существует представление о том, что Интернет-зависимость в разных ее вариантах — это скорее проблема юношей и мужчин всех возрастов, чем женщин и девушек. Материалы этого обследования подтвердили это мнение. Так оказалось, что среди всех обследованных подростков мужского пола признаки гейм-аддикции выражены у 58% учащихся, тогда как только у 2% девушек отмечены те или иные признаки гейм-аддикций.

Подростки-мальчики с формирующейся гейм-аддикцией различаются по степени развития общего и невербального интеллекта, измеренного по тесту «Прогрессивные матрицы Дж. Равена». Меньшая часть группы (семь подростков) отличается высокими баллами по этому тесту (134± 10), тогда как основная часть имеет средний и средне-низкий уровень развития общего и невербального интеллекта (99±17 баллов). Сопоставление эффективности выполнения этого теста на оценку интеллекта условными гейм-аддиктами и подростками мужского пола контрольной группы подтверждает форму бимодального распределения баллов у гейм-аддиктов, так как в контрольной группе численное выражение развития невербального и общего интеллекта равно 111 ±12.

Интересными оказались характерные особенности иерархической системы психологических защит у подростков в зави;

юз симости от степени вовлеченности в гейм-занятия и степени развития общего и невербального интеллекта. Система защит имеет общие признаки у всех мальчиков и подростков, связанные с полоспецифическими характеристиками подростков. Во всех трех выборках подростков мужского пола на первой и второй позиции — проекция и рационализация как типичные мужские защиты. Группа подростков с гейм-аддикцией отличается еще относительно частым применением отрицания, которое обеспечивает им относительную эмоциональную стабильность за счет недостаточно развитой рефлексии. В контрольной группе на третьей позиции с высокой частотой использования располагается высшая защита — компенсация. Это позволяет рассматривать систему психологических защит подростков без склонности к гейм-аддикциям как нормативную и соответствующую полу подростков, что находит свое подтверждение и в последних позициях вытеснения (одной из примитивных защит, определяющих в значительной степени развитие неврозов) и типично женской защиты — гиперкомпенсации (реактивного образования) (табл. 4.1).

Различия касаются частотности использования эго-защитных механизмов, занимающих первые позиции в системе. У подростков, активно посещающих Интернет-клуб (геймаддиктов), и подростков контрольной группы проекция и рационализация относительно одинаково часто используются в сложных жизненных ситуациях и в конфликтных отношениях. Гейм-аддикты со средне-низким интеллектуальным развитием на 20% чаще используют весьма злокачественную для личностного роста психологическую защиту в виде проекции по сравнению с высшей защитой — рационализацией. Различия частотности применения проекции и рационализации у этих подростков достоверны на хорошем уровне значимости (при Р = 0,01).Такая структура системы психологических защит может явиться причиной формирования акцентуаций эксплозивного или истероидного типов, т. е. стать основой для девиантного развития личности подростка гейм-аддикцией и низким интеллектом.

В табл. 4.1 приведены структуры системы психологических защит, в которых на первых позициях находятся наиболее часто используемые эго-защитные механизмы, остальные психологические защиты располагаются по принципу от максимума к минимуму частотности. Следовательно, на последних местах находятся психологические защиты, реже всего применяемые.

Таблица 4.7.

Структура системы психологических защит у аддиктов с высоким, со средневысоким интеллектом и подростками контрольной группы.

Обращает на себя внимание достоверно различная величина ОНЗ — средней частоты использования всех психологических защит как меры психоэмоционального благополучия подростков. Нормативными значениями общая напряженность защит характеризуется у подростков контрольной группы и геймаддиктов с высоким интеллектом. Различия между показателями этих групп не достоверны. Вместе с тем значение ОНЗ (44,4) у подростков с гейм-зависимостью, имеющими средненизкий и средний уровень развития общего и невербального интеллекта, не случайным образом превышает аналогичное значение ОНЗ подростков с гейм-зависимостью и высоким интеллектом. Другими словами, высокий интеллект является протектором частого использования психологических защит вообще и в частности — проекции. Но при этом самая низкая частота применения компенсации интеллектуально развитыми подростками с гейм-зависимостью может явиться причиной формирования высоко акцентуированного типа личности, не склонного к социальным взаимодействиям и общению в социуме. Это наиболее яркий вариант развития личности, у которой все проблемы и неурядицы, несмотря на интеллектуальный ресурс, не решаются в реальной жизни. Жизнь в целом становится виртуальной и не связанной с социальными обязанностями и отношениями. Возможно, что именно эти подростки могут стать со временем теми хакерами, которые наносят огромный материальный ущерб государству и отдельным людям.

Психологическими маркерами этого пути личностного развития является высокий общий и невербальный интеллект, частое использование рационализации, способной оправдать все свои антисоциальные склонности, проекции, переносящей ответственность за личные неудачи и проблемы на близких, а также неспособность применять компенсацию как эффективное средство переключения активности на иные сферы жизни в ситуации проигрыша и поражения в процессе реализации определенной и значимой деятельности (в семейной жизни, в освоении образовательных программ, в профессии и т. д.).

Таким образом, психологическое обследование подростков с явными проявлениями гейм-аддикции в сопоставлении с их нормативными сверстниками, подтвердило представление о том, что игровая и Интернет-зависимости развиваются преимущественно у юношей, система психологических защит которых имеет как типичные полоспецифические признаки, так и характеристики, связанные с интеллектуальным развитием как выражением специфики этой формы аддикций. Новым и интересным фактом является обнаружение роли интеллекта в формировании системы психологических защит у геймаддиктов, недостаточное интеллектуальное развитие побуждает подростка чаще прибегать к использованию проекции как наиболее социально конфликтной психологической защиты.