Помощь в написании студенческих работ
Антистрессовый сервис

Теории «культурного шока»

РефератПомощь в написанииУзнать стоимостьмоей работы

Пример Разные направления социальной поддержки могут быть важными для разных людей в различные периоды жизни. Так, мигранты в иную культуру могут вначале больше нуждаться в информационной поддержке, затем — в инструментальной, а затем — в эмоциональной поддержке. Важно определить, каким образом тип социальной поддержки воздействует на их психологическую адаптацию. Психологи установили, что… Читать ещё >

Теории «культурного шока» (реферат, курсовая, диплом, контрольная)

Несмотря на обилие эмпирических исследований в современной западной кросс-культурной психологии, проблема психологической аккультурации мигрантов до сих пор является одной из самых сложных и теоретически многозначных.

Общим положением является мнение, высказываемое большинством ученых, о стрессогенном воздействии новой культуры, с которой сталкиваются мигранты в результате географического передвижения, о том, что контакт с иной культурой вызывает нарушение психического здоровья, более или менее выраженное психическое потрясение, для обозначения которого в кросс-культурной психологии введен термин «культурный шок».

В своей книге, так и озаглавленной «Культурный шок», А. Фэнем и С. Бокнер дают определение данному понятию: «Культурный шок — это шок от нового. Гипотеза культурного шока основана на том, что опыт новой культуры является неприятным или шоковым частью потому, что он неожидан, а частью потому, что он может привести к негативной оценке собственной культуры»{.

Антрополог К. Оберг, первым использовал этот термин, выделив шесть аспектов культурного шока:

  • 1) напряжение, к которому приводят усилия, требуемые для достижения необходимой психологической адаптации;
  • 2) чувство потери или лишения (друзей, статуса, профессии и собственности);
  • 3) чувство отверженности представителями новой культуры или отвержения их;
  • 4) сбой в ролях, ролевых ожиданиях, ценностях, чувствах и самоидентификации;
  • 5) неожиданная тревога, даже отвращение и негодование в результате осознания культурных различий;
  • 6) чувство неполноценности от неспособности «совладать» с новой средой.

К. Оберг пишет, что каждая культура имеет множество символов социального окружения, как вербальных, так и невербальных (жестов, мимики) способов общения, с помощью которых мы ориентируемся и действуем в ситуациях повседневной жизни, и что наш душевный мир зависит от этих сигналов, многие из которых мы даже не осознаем. И когда вся эта незримая система свободной ориентации в мире внезапно становится неадекватной в условиях новой культуры, человек испытывает глубокое нервное потрясение2.

Исследователи, работавшие после Оберга, рассматривали культурный шок как нормальную реакцию, как часть обычного процесса адаптации к культурному стрессу и проявление стремления к более понятной, стабильной и предсказуемой среде. В табл. 6.1 представлены некоторые симптомы культурного шока и их описание.

Симптомы культурного шока3

Таблица 6.1

Симптомы культурного шока.

Описание симптомов.

Культурный шок как ностальгия.

Человек может ощущать тоску по родственникам, друзьям, социальным связям.

Культурный шок как дезориентация и утрата контроля.

Известные правила ожидаемого поведения утрачены. Дезориентация порождает тревогу, депрессию, чувство беспомощности.

  • 1 См.: Fumham A., BechnerS. Culture Shock: Psychologial reaction to unfamiliar environments. L.; N. Y, 1986.
  • 2 Cm.: Oberg K. Cultural shock: Adjustments to new cultural environments // Practical Anthropology. 1960. Vol. 7. P. 177—182.
  • 3 Cm.: Shiraev E., Levi D. Op. cit.

Окончание табл. в. 1

Симптомы культурного шока.

Описание симптомов.

Культурный шок как неудовлетворенность вследствие языковых барьеров.

Трудности в общении могут порождать фрустрацию и чувство изоляции.

Культурный шок как утрата навыков и образа жизни.

Человек нс способен наслаждаться многими прежними видами деятельности, что приводит к тревоге и чувству утраты.

Культурный шок как воспринимаемые различия.

Различия между родной и принимающими культурами обычно преувеличиваются и кажутся трудными для принятия.

Культурный шок как воспринимаемые различия в ценностях.

Различия в ценностях также преувеличиваются, и человеку трудно принять ценности новой культуры.

Большинство исследователей культурного шока стремились в основном установить трудности, с которыми сталкиваются мигранты, и типичные реакции на те или иные ситуации. Меньшее внимание было уделено личностным аспектам культурного шока, типам людей, которые испытывают шок в большей или меньшей степени, детерминантам личностных реакций, продолжительности состояния шока и т. д.

По существу, все люди подвержены культурному шоку в какой-то степени, и он почти всегда ощущается как неприятный или во всяком случае стрессогенный. Это положение нуждается в эмпирической проверке. Теоретически, как пишут А. Фэнем и С. Бокнер, некоторые люди могут не испытывать негативных аспектов культурного шока, более того, они могут находить в нем своеобразное наслаждение.

Некоторые исследователи видят также позитивную сторону культурного шока — либо для тех индивидов, кто «испытывает наслаждение» от разнообразия среды, либо для тех, кого неожиданное расстройство планов побуждает к саморазвитию.

Огромное число исследований по миграции и психическому здоровью можно свести к двум глобальным выводам.

  • 1. Обычно среди мигрантов больше психических заболеваний, чем среди коренных жителей. Есть ряд исключений из этого правила, но в целом результаты многочисленных исследований подтверждают этот вывод.
  • 2. Существуют важные различия между группами мигрантов как в отношении степени, так и в отношении типа психических расстройств, которыми они страдают.

Пример

Например, англичане в Австралии имеют более высокий уровень алкоголизма (по сравнению с коренным населением), в то время как выходцы с запада Индии в Англии имеют высокую частоту случаев заболевания шизофренией. А. Фэнем и С. Бокнер делают вывод, что существуют общие универсальные, специфические субкультурные и индивидуальные факторы, которые, действуя вместе, продуцируют или препятствуют психическим заболеваниям в среде переселенцев.

В кросс-культурной психологии существует ряд концепций, или теорий, так называемых традиционных и современных, которые пытаются объяснить связь между миграцией и психическим здоровьем. Вначале ознакомимся с традиционными теориями.

Первая — выросшая в рамках психоаналитической традиции — это теория страдания (горя) или лишения (утраты), которая рассматривает миграцию как опыт утраты (социальных связей, близких, положения, имущества и т. д.). Страдание — это общая стрессогенная реакция на действительную или воображаемую потерю значимого объекта или роли, которая может быть преодолена в случае установления новой личностной связи или приобретения нового объекта взамен утраченного. Предполагается, что можно провести аналогию между миграцией и потерей, вызывающей реакцию типа горя или страдания.

Однако эта теория имеет заметные ограничения — предполагается, что все мигранты испытывают негативные, подобные страданию, реакции, однако в некоторых случаях миграция — счастливый выход. Во-вторых, данная концепция не отвечает на вопрос, какой тип людей страдает больше или меньше от утраты, как долго и в какой форме страдание будет переживаться. И в-третьих, для страдающих людей необходима психологическая консультация, в то время как мигранты больше нуждаются в адекватной информации. Все эти ограничения делают данную концепцию применимой лишь в небольшом количестве случаев.

Вторая теория, объясняющая связь между миграцией и психическим здоровьем, основана на локусе контроля. Она исходит из постулата, что люди с интернальным локусом контроля, которые считают себя ответственными за все с ними происходящее, адаптируются легче и быстрее, чем люди с фаталистическими наклонностями, которые считают, что все с ними происходящее — результат действия рока или воли других людей. Однако согласно эмпирическим данным, это не всегда так, например, Р. Кочрейн установил, что, хотя индийцы и происходят из «фаталистической» культуры, адаптируются они в Англии обычно хорошо. Есть также соблазн считать, что обычно решение мигрировать принимают люди с интернальным локусом контроля и вследствие этого являются как бы относительно независимыми от культуры страны выхода.

Таким образом, данная теория также имеет ряд серьезных ограничений и неясностей.

Третья теория селективной миграции — одна из наиболее старых и популярных. Неодарвинистская идея селективной миграции — это развитие принципа естественного отбора, по которому все живые организмы, лучше приспосабливающиеся к среде, становятся доминирующим типом. Таким образом, люди, «отобранные» для новой среды, лучше «справятся» с ней, чем другие. У этой теории также есть ряд ограничений — неясно, какие барьеры или препятствия являются «отборочными» для адаптации, и довольно трудно определить настоящую природу адаптивных отборов как в стране выхода, так и в стране нового места жительства.

Эта теория была достаточно популярна и при исследовании миграции в нашей стране, так, например, Ф. Б. Березин считает, что селективные процессы влияют на эффективность популяционной адаптации благодаря тому, что в миграционный поток вовлекаются личности преимущественно определенных типов, в частности обладающие акцентуированными личностными чертами.

Ряд исследователей, в частности Р. Кочрейн, проводят идею о различных группах мигрантов из одной культуры — стабильных, экономически заинтересованных людей, которые едут на новое место по причинам, связанным с работой, и нестабильных, имеющих потенциальные проблемы и переселяющихся скорее в призрачной надежде решить их, чем ради конкретных целей.

Итак, хотя селективность, несомненно, существует как перед миграцией, так и позже — в процессе адаптации к новой среде, но настоящая ее природа и возможные тины, а также ее роль в объяснении связи миграции с психическим здоровьем недостаточно аргументированы, и гипотеза эта не может быть объясняющей теорией.

Четвертой является теория ценности ожиданий, которая утверждает, что адекватность ожиданий мигрантов от жизни в новой стране прямо влияет на их адаптацию. Есть ряд фактов, подтверждающих, что низкие ожидания приводят к лучшему приспособлению.

Пример

Д. Крупиньский отметил, что многие вьетнамские беженцы, прибывшие в США, ожидали более низкого уровня жизни и большей дискриминации, чем они реально встретили; это и обусловило их достаточно удачную адаптацию.

Данный подход также имеет свои проблемы — неясно, например, какие ожидания в каких аспектах жизни в новой стране являются более важными для приспособления, чем другие. Также неясен механизм, посредством которого неисполненные ожидания приводят к плохому приспособлению, например: каким образом и всегда ли неисполненные или необоснованные ожидания приводят к тревоге, депрессии и страху?

Из литературных данных, но этой проблеме также следует, что наличие у мигрантов низких ожиданий лучше для их приспособления, но хуже для социальной мобильности. Такой подход сравнительно нов, и, как считают А. Фэнем и С. Бокнер, многие из проблем в его русле просто не были еще рассмотрены.

Помимо вышеперечисленных традиционных объяснений культурного шока существуют современные теории, которыми в основном пользуются исследователи для интерпретации полученных эмпирических данных.

Как и в предыдущем случае, ни одна из теорий не в состоянии объяснить все или хотя бы большинство различий в адаптации переселенческих групп, но каждая из них базируется на факторах, которые очень важны для понимания связи между переселением в новую среду и культурным шоком. Это теории негативных жизненных событий, ценностных различий и социальной поддержки.

Согласно первой теории, опыт больших перемен в условиях жизни (как негативных, гак и позитивных) приводит к психическим и физическим заболеваниям. Хотя эта теория носит скорее описательный, чем объяснительный характер, она интересна тем, что указывает на значительные культурные расхождения в стрессогенности наиболее значимых жизненных событий; существуют шкалы для разных культур, где одни и те же события воспринимаются и оцениваются по-разному. В пашей стране также проводились подобные исследования.

Теория негативных жизненных событий по своей сути перекликается с теорией ценностных различий, которая объясняет культурный шок столкновением разных систем ценностей. При этом считается, что степень различий в ценностях между страной выхода и страной поселения мигрантов прямо пропорциональна количеству трудностей, переживаемых человеком в процессе адаптации. Данная теория также носит описательный характер. Были попытки составить своеобразную «карту мира» по типам ведущих ценностей.

Пример

В частности, Хофстсд предложил разделить страны мира по типам мотивации и ценностям на четыре группы или «квадранта».

  • 1. США, Великобритания, представителям которых свойственно стремление к личному успеху, благополучию и самоактуализации.
  • 2. Япония, немецкоязычные страны, представителям которых свойственны мотивы личной безопасности, а ведущие ценности — благосостояние и усердная работа.
  • 3. Франция, Испания, Португалия, Югославия, Чили и другие латиноамериканские и азиатские страны, для представителей которых индивидуальное благополучие менее важно, чем групповая солидарность.
  • 4. Страны Северной Европы и Нидерланды, в которых личный успех расценивается как общее достижение и особое значение имеет качество человеческих связей в среде проживания.

Интересным в этой классификации представляется наличие единого типа ведущих ценностей у представителей целого ряда стран, находящихся на разных уровнях экономического и социального развития, расположенных на разных континентах и относящихся к разным типам культур.

Однако как бы ни были интересны и полезны данные описательные исследования, они не объясняют, как, когда и почему различия в ценностях между контактирующими людьми приводят к психическому расстройству. Чтобы преодолеть эти ограничения, австралийский ученый Н. Фазер и его коллеги изучали ассимиляцию мигрантов как функцию ценностных различий.

В этих исследованиях установлено, что взрослые мигранты имеют уже устоявшиеся, сравнительно неизменные системы ценностей и соответствующие им поведенческие репертуары. Более вероятно, что ценности их детей в силу более тесных и частых контактов с представителями иной культуры и неустойчивости их ценностных систем будут больше склоняться к ценностям представителей доминирующей культуры. Эта гипотеза подтвердилась при обследовании украинских и латвийских мигрантов в Австралии.

Культуры также различаются по степени терпимости (толерантности) к людям, ценностные ориентации которых отличаются от господствующих в данном обществе.

Чтобы понять последствия ценностных различий для мигрантов, по мнению А. Фэнема и С. Бокнера, необходимо учитывать влияние трех факторов: качество и количество различий в ведущих ценностях между культурами выхода и поселения; терпимость к разным культурным ценностным системам в обществе страны поселения; индивидуальная когнитивная сложность, способность к изменению своей ценностной системы (т.е. степень «крепости» сложившейся системы ценностей мигранта).

Есть ряд ценностей, которые позволяют адаптироваться лучше, чем другие; так, Кочрейн отмечал, что некоторые ценности, например стоицизм и саморегуляция (как помощь себе), возможно, более адаптивны, чем другие. По ценностям, преобладающим в ценностной системе мигранта, и по тому, характеризуют ли они минорные состояния или отражают способы, которыми можно справиться со стрессом, можно судить о том, как человек преодолевает собственное отчуждение в иной культуре.

Итак, теория ценностных различий, характеризуя ряд важных аспектов культурного шока, не может вскрыть его механизм и научить с ним справляться.

Одна из наиболее интересных и, на наш взгляд, глубоких теорий, пытающихся объяснить механизм культурного шока, — теория социальной поддержки. Суть этой теории заключается в том, что поддержка со стороны других людей препятствует психическим расстройствам и обеспечивает психологический комфорт личности.

Предполагается, что при миграции человек теряет значимые социальные связи, поддерживавшие его в прошлом, и это деструктивно сказывается на его психическом здоровье. Хотя, как пишут Л. Фэнем и С. Бокнер, не существует устоявшейся таксономии вариантов поддержки, ясно, что она может иметь разные направления, содержать эмоциональный, инструментальный (помощь в поведении) и информационный компоненты, каждый из которых имеет особое значение в разные периоды адаптации.

Пример Разные направления социальной поддержки могут быть важными для разных людей в различные периоды жизни. Так, мигранты в иную культуру могут вначале больше нуждаться в информационной поддержке, затем — в инструментальной, а затем — в эмоциональной поддержке. Важно определить, каким образом тип социальной поддержки воздействует на их психологическую адаптацию. Психологи установили, что эмоциональная поддержка, стимулирующая самоуважение и высокую самооценку, более эффективна в качестве буфера на пути различных стрессоров, чем другие виды поддержки. Но очевидно, что один тип поддержки может быть более эффективен в одних вариантах стресса, а другой — в других.

О важности развитой сети социальной поддержки для адаптации мигрантов к новой социально-культурной среде говорят многочисленные исследования, указывающие на связь размера или численности этнической группы, в которую входит мигрант, находящийся в иноэтничной среде.

Кросс-культурные различия

Австралийский психолог Д. Краус выявил высокозначимую негативную корреляцию (-0,67 для мужчин и -0,82 для женщин) между ростом шизофрении и размером определенных групп мигрантов. Эта связь говорит о том, что, если индивид изолирован в новом культурном окружении, психические нарушения у него могут расти драматически и необратимо. Эта же тенденция была вскрыта Д. Круииньским, который исследовал частоту различных психических заболеваний (депрессий, шизофрении, алкоголизма и личностных нарушений) среди групп британских, голландских, немецкоязычных, итальянских, греческих и югославских иммигрантов в Австралии в связи с размером этих этнических групп. Связь между уменьшением частоты психических расстройств и ростом отдельной этнической группы была замечена только у югославской популяции, наименьшей из всех. Крупиньский предположил, что, возможно, это наиболее критический размер этнической группы, требующийся для достижения необходимой поддержки ее членов. Далее он высказал гипотезу, что при численности ниже критического размера иммигранты создают малые этнические гнезда в областях с низкой этнической концентрацией в целях обеспечения себя максимально возможной поддержкой.

Дж. Махлин, используя данные о госпитализации в психиатрических лечебницах людей, рожденных в Ирландии, Германии, Польше, Австрии, Венгрии, России и Италии, проверял гипотезу об обратной связи между численностью этнической группы в обществе и степенью психических заболеваний в группе. Его результаты также строго подтверждают эту гипотезу: связь в первом и втором поколениях ирландцев — 0,33, немцев — 0,46, поляков — 0,34, австрийцев — 0,41, этнических русских — 0,29, итальянцев — 0,40 (все связи высокозначимые).

Некоторые исследователи высказывают идею о том, что, возможно, мигрантам первоначально лучше жить в больших группах соотечественников, а потом, через определенный период времени, их или их детей можно поощрять к более интенсивному социальному, политическому и культурному интегрированию в принимающее общество.

Однако, как отмечают Фэнем и Бокнер, многие службы, связанные с иммигрантами, пытаются запретить им жить в гомогенных национальных группах, так как они убеждены, что эго мешает адаптации и ассимиляции и может даже послужить причиной этнических предубеждений. Для такого мнения есть также довольно веские причины.

Показать весь текст
Заполнить форму текущей работой