Мировые финансы — катализатор глобального экономического кризиса

Высокая динамика мирового экономического развития в последнюю предкризисную четверть века, практически совпавшая по времени с его глобализацией, в 2007 г. сменилась глубоким кризисным спадом. Он длится к моменту написания учебника уже 7 лет и перспективы его завершения пока остаются неопределенными.

В литературе, и особенно в публицистике, этот первый глобальный экономический кризис часто отождествляется с мировым финансовым кризисом. Они стали почти синонимами. Это не случайно и вряд ли стоит здесь искать, что вернее. Действительно, это уникальный по своим проявлениям финансовый кризис, который многолик и включает в себя понятия банковского, валютного, долгового кризиса и т. д. Но все же мировой кризис первого десятилетия XXI в. войдет в историю как кризис не только и даже не столько финансовый, сколько экономический. С таких позиций кризис традиционно является системным, узнаваемым экономическим кризисом, хоть и имеющим своеобразие в финансовой сфере. Кризис охватил всю мировую систему воспроизводства и распределения, и это проявилось в падении объемов производства, появлении незанятых мощностей, трудностей сбыта, безработицы, падении спроса на сырье. Это типичный кризис перепроизводства, вполне согласующийся с цикличным характером экономического развития и периодической сменяемостью стадий делового цикла, определяемых обновлением капитала и технологическими переходами.

Ретроспективный взгляд на эту четверть века показывает, что экономическое процветание в этот период, наряду с известными новыми технологиями, в значительной мере было обязано динамично развивающейся мировой финансовой сфере. Она была в известном смысле катализатором роста мировой экономики. Но при этом в ней происходили серьезные перемены, которые охватывали все ее сегменты — денежный, валютный, биржевой, банковский и другие сектора. Эти изменения породили неустойчивость и масштабные внутренние противоречия финансовой системы, в результате чего она же стала причиной, началом и катализатором кризиса и реального сектора глобальной мировой экономики.

К этим изменениями можно отнести следующие.

• 1. Изменение природы денежного рынка. С переходом в середине 1970;х гг. от Бреттон-Вудской денежной системы к системе равновесных рыночных (плавающих) курсов валют, деньги окончательно оторвались от своей материальной основы — золота. Международные резервы стали номинироваться в долларах, больше не привязанных к золоту, и их эмиссия была монополизирована страной, быстро снявшей с себя ответственность за равновесие счета капитальных операций, т. е. здоровье долларовой массы, значительная часть которой оказалась в конечном итоге за пределами страны. Мировая экономика попала в зависимость от состояния экономики страны, эмитирующей долларовые резервы с размытыми границами с собственной денежной системой. Это, как хорошо известно, породило у страны-эмитента соблазн «жизни не по средствам» и обрастание долгами, совокупный размер которых (суверенных, у фирм и домохозяйств) составляет сегодня порядка 70 трлн долл., т. е. сумму, сопоставимую с мировым ВВП. Бумажный, непрерывно «разбавляемый водою», т. е. дополнительными эмиссиями, доллар все меньше подходит для измерения стоимости и покупательной силы денег других стран, в результате чего денежные рынки одних стран находятся в состоянии зависимости от других, а мировой валютный рынок крайне волатилен и неустойчив. Островки устойчивости в нем при кризисном состоянии на других сегментах мировой финансовой системы могут быстро исчезнуть, а сам он — порождать дестабилизирующий эффект быстрого перемещения потоков «горячих денег».
• 2. Широкое распространение квази-, или фиктивных денег, порождаемых появлением массы разнообразных финансовых инструментов. Из истории денег хорошо известно, что в денежном обороте они могли заменяться векселями, закладными, акциями и другими ценными бумагами. Их арсенал в прошлом веке пополнился форвардами и фьючерсами, которые фиксировали объемы, цены и сроки поставки товаров, валюты или обеспеченных ценных бумаг. С появлением опционов и свопов происходит дальнейший отрыв этих инструментов от материальных активов, часть их становится производными от первых, что и закреплено названием «деривативы». Однако революционные изменения начинают происходить, когда на рынке появляются изощренные деривативы, обеспеченные долговыми обязательствами, ипотечными бумагами или закладными, облигациями, векселями и прочими первичными ценными бумагами. Появился рынок дефолтных свопов, т. е. ценных бумаг, гарантирующих инвесторов от невозврата кредита. Все большая часть сделок по операциям с этими инструментами стала производиться за пределами фондовых бирж и превращаться в так называемые забалансовые финансовые инструменты, попадая таким образом в серую, непрозрачную часть финансовой сферы. Все эти финансовые инструменты, по сути, были инструментами комбинирования и перераспределения рисков. Фактически это был рынок азартной торговли рисками, вершиной которой стали операции по секьюритизации активов. В основе ее были искусственно создаваемые возможности переоценки и перераспределения рисков, а сущность заключалась в превращении изначально неликвидных активов в ликвидные.

Расширение сферы применения деривативов создавало иллюзию, что именно они формируют ликвидность. Сама ликвидность благодаря широкому размаху этих операций стала восприниматься не как обеспечение и подушка безопасности финансовых сделок, а как символ бесконечного успеха финансовых рынков. На деле это привело к образованию огромных финансовых пузырей. По сути, зона мирового финансового рынка стала большим пузырем, сделки которого стали конкурировать с реальной экономикой за имеющийся ресурс ликвидности и капитала, подрывая ее рост.

• 3. Растущая доля изощренных финансовых инструментов в денежных потоках сама по себе означала широкое распространение фиктивного капитала еще по одной причине: сделки с ними производились в виде электронной записи. Денежные потоки в этих условиях все чаще становились потоками информации, некоей виртуальной субстанцией. Технически хорошо организованное громадное число онлайновых сделок с ценными бумагами и деривативами заняло более 80% мирового финансового пространства, превратив его в виртуальную экономику. Кроме того, техническая легкость и скорость осуществления онлайновых сделок с финансовыми инструментами, не обеспеченными материальными активами, обеспечивали им преимущество в издержках по отношению к финансовым транзакциям по обслуживанию движения реальных активов, т. е. стали более доходными и легкими.
• 4. Утрата денежной монополии национальных государств. Мотором всех изменений в сфере финансов были частные банки, биржи и другие негосударственные институты, и это постепенно привело к нарушению денежной монополии национальных государств и потере контроля государств над большей частью денежного оборота. Этот эффект усиливался указанной в гл. 25 и 29 тенденцией распространения еврорынков валюты, где, но определению существовала ограниченность национальной юрисдикции.
• 5. Сочетание технической легкости быстро выросших в объемах и высокодоходных сделок с виртуальными деньгами и слабость национальных систем контроля, неспособность последних к выработке адекватных норм и правил регулирования привели к тому, что виртуальная экономика стала расти быстрее реальной и к началу кризиса на 1—2 порядка превысила объемы реальной экономики, измеряемой показателем глобального ВВП. Понятно, что неустойчивость виртуальной экономики напрямую влияла и на реальный сектор мировой глобальной экономики.
• 6. Ощутимая трансформация характера деятельности банков. С появлением высокодоходных операций с деривативами банки получают возможность заимствовать на финансовых рынках и все более охотно выделяют ресурсы под сделки с этими инструментами. Инвестиции в реальный сектор у многих из них отходят на задний план и судьба их все меньше зависит от привлечения депозитов. Возникают специализированные банки, например по сделкам с ипотечными бумагами, и др. Банки, сделавшие ставку на секьюритизированные продукты, и отражая большую часть из них на забалансовых счетах, не считали себя обязанными поддерживать ликвидность этих продуктов. Более того, они все меньше со временем уделяли внимание оценке рисков по сделкам с ними, переложив их на плечи рейтинговых агентств. Результат известен — как только риски сложных структурированных продуктов хотя бы одного из сегментов финансирования рынка — в случае с кризисом, начавшимся в 2007 г., это был рынок ипотечных сделок — начинают оцениваться как чрезмерные, утрата доверия быстро охватывает весь финансовый рынок. Невозможность оплаты накопленных обязательств многими крупными банками привела их к дефолту, ставшему частью мирового финансового кризиса.

Известно, что правительства развитых стран для погашения острой фазы кризиса суммарно бросили на рынок порядка 1 трлн долл. В результате многие разрушительные последствия первой волны были предотвращены. Но в целом они мало изменили ситуацию. Вызвав быстрый рост бюджетных дефицитов и рост государственного долга, огромные бюджетные вливания осели на рынке финансовых активов, финансовая система не стала более прозрачной, токсичные активы остались, бесконтрольный рост деривативной массы хоть и замедлился, но не прекратился. На рынки возвращаются прежние дисбалансы. Объем регулируемой части финансового рынка достиг докризисного уровня в 212 трлн долл., превысив на 10 трлн максимум 2007 г. и на 35 трлн долл, уровень 2008 г. Очевидны признаки разбухания и второй, серой, зоны этого рынка. Сегодня надуты пузыри на рынках топлива, продовольствия, металлов, цены на которые в 2013 г. выросли, соответственно, на 14, 22 и 29%. Инфляция держится на уровне 5%, фондовые индексы за 2011 г. оказались в минусах (Греция — 53%, Германия — 15, Франция — 18, Япония и Бразилия — 21, Китай и Италия — 26%). Дефицит текущего счета США растет, как и профицит его у КНР, ФРГ и Японии. За этот же год глобальный совокупный долг вырос на 5,5 трлн долл., из которых 80% приходится на суверенный долг. При этом дальнейший рост государственного долга этой группы стран практически гарантирован, если учесть, что Федеральная резервная система США осенью 2012 г. начала 3-й раунд «количественного смягчения» в виде скупки ипотечных облигаций на сумму в 85 млрд долл, ежемесячно. Другими словами, США продолжают практику замещения частного долга наращиванием долга государственного путем вбрасывания новой порции напечатанных бумажных денег.

В обстановке нарастающих пузырей и государственного долга мировые финансовые рынки продолжают порождать негативные ожидания. Увеличившаяся во многих странах благодаря фискальным и кредитным вливаниям ликвидность банков не находит частного спроса и все чаще побуждает банки к более рисковым операциям, вследствие чего вырастает кредитное плечо и падает качество балансов. Опережение роста денежной массы над темпами увеличения ВВП чревато рисками скачков процентной ставки, волатильности курсов обмена, быстрых межстрановых перемещений капитала в погоне за более высокой доходностью с возможными обрушениями рынков. Тревожные ожидания с рынков долгосрочных государственных долговых обязательств европейских стран также не способствуют стабилизации финансовых рынков. Состояние неопределенности и непредсказуемости поведения этих рынков сегодня определяет атмосферу, в которой пребывают банкиры, инвесторы и другие участники. МВФ считает, что мировая экономика вползает в рецессию, которая и определяет нынешнюю стадию кризиса.

Все это дает основания для утверждения, что мир еще не извлек уроков из последнего кризиса и беспомощно дрейфует к новому финансовому и экономическому спаду. Задача наведения порядка и контроля за финансовой системой не решена, и это чревато затягиванием выхода из кризиса и его новыми проявлениями. Кризис обнажил причины финансового коллапса: безответственность, злоупотребление доверием, искусственное создание источников дешевых денег, привычку жить в долг, жадность и многое другое. Этот коллапс принес вполне материальные разрушительные последствия для реального производства, и поэтому восстановление равновесия между материальной и финансовой экономиками является сегодня одной из важнейших задач структурной перестройки мировой экономики.

Вопросы и задания для самоконтроля

• 1. Назовите признаки и особенности глобального кризиса мировой финансовой системы и ее отдельных сегментов.
• 2. Какие изменения происходили в мировой финансовой системе в предкризисные десятилетия?
• 3. В чем состоит опасность неконтролируемого роста мирового рынка деривативов?
• 4. Почему неравномерное развитие мировых и локальных рынков, известное как «надувание пузырей», таит в себе риски обрушения финансовой системы? Приведите примеры формирования и последствия пузырей на рынках отдельных стран.
• 5. Как вы полагаете, является ли экономическая динамика периода 2012—2013 гг. свидетельством продолжения, но в более мягкой форме, острой фазы глобального финансово-экономического кризиса 2008—2009 гг. У вас есть основания утверждать, что страны мировой экономики в целом преодолели кризисный этап?
• 6. Какие меры возможны для исправления перекосов, сложившихся в мировой финансовой системе?

Рекомендуемая литература

Несветайяова, А. За пределами политэкономии Мински: ликвидность и финансовые инновации в контексте глобального кредитного кризиса / А. Песветайлова // Вопросы экономике. — 2011. — № 6.

Стшлиц, Дж. Крутое нике. Америка и новый экономический порядок / Дж. Стиглиц. — М.: ЭКСМО, 2011.

Суэтип, К. А. О причинах современного финансового кризиса / К. А. Суэтин // Вопросы экономики. — 2009. — № 1.

Чибриков, Г. Г. Содержание и арифметика финансового кризиса / Г. Г. Чибриков // Банковское дело. — 2008. — № 12.