Проблема направленности эволюции

Существуют реальные трудности понимания того, как из ненаправленных и обратимых микроэволюционных процессов вырастают направленные и необратимые процессы макроэволюции. С середины XIX в. известна аналогичная проблема в физике, по поводу которой сломан не один десяток копий, — соотношение между обратимостью движения каждой отдельно взятой молекулы и необратимостью поведения их больших совокупностей. В биологии эти трудности часто трансформируются в попытку доказать математическую невероятность возникновения упорядоченного макроскопического организма путем случайного перебора возможных комбинаций его микроскопических составляющих (генов, молекул).

Например, выдающийся отечественный эколог Н. Ф. Реймерс указывал, что геном человека является лишь одной из 10¹⁰⁰⁰ возможных (с учетом некоторых физико-химических ограничений) комбинаций входящих в него нуклеотидов (п. 4.3.3.1)^[1]. Если это число разделить на число всех особей всех видов, когда-либо живших на Земле, то получается, что для отыскания данного человеческого генома каждый ранее существовавший организм, начиная с первых одноклеточных, должен был бы в течение своей жизни перебрать 10⁹⁰⁰ (единица с девятьюстами нулями!) вариантов генома, что, конечно, абсурдно. Отсюда делается вывод, что эволюционный процесс в целом является предельно узконаправленныу и, если развивать эту логику до конца, по-иному идти не мог.

Слабое место таких рассуждений заключается в фактическом навязывании эволюции — задним числом — предельно узкой цели: создать именно человека с его уникальным геномом. Вероятность случайного попадания в такую крохотную мишень с расстояния в четыре миллиарда лет и в самом деле ничтожно мала. Однако человеческий геном не является единственной комбинацией нуклеотидов, соответствующей целесообразно устроенному организму сравнимого уровня сложности. Поэтому задача эволюционного процесса, если бы кто-то мог задать ее Природе, заключается не в том, чтобы попасть именно в эту мишень, а в том, чтобы попасть в любую из большого множества мишеней, что уже существенно проще. Впрочем, поскольку все равно нет разумного способа определить долю «целесообразных» геномов среди возможных, все рассуждения такого рода остаются чисто спекулятивными и не обладают убедительной силой.

• [1] Реймерс //. Ф. Популярный биологический словарь. М.: Наука. 1991. С. 285.