Типология предложения, синтаксическая семантика и модальность
Таким образом, номинативные и вокативные предложения, являясь своеобразными и самостоятельными конструктивными типами предложений в современном русском литературном языке, связанными с настоящим временем и служащими для живописания или непосредственного обращения, будучи включенными в соответствующие контексты, реализуют такие потенции, которые как бы противоречат их актуальному синтаксическому… Читать ещё >
Типология предложения, синтаксическая семантика и модальность (реферат, курсовая, диплом, контрольная)
Тип предложения как синтаксическая модель содержателен сам по себе. Его собственный синтаксический смысл непередаваем другим типом. С точки зрения реализации структурно-грамматической семантики, включающейся в совокупное содержание высказывания, разные типы предложения всегда находятся между собой в отношении дополнительной дистрибуции. Они складываются исторически и на соответствующей системно заданной стадии языковой динамики. Поэтому в принципе некорректно квалифицировать разные типы предложения как трансформы какой-то ядерной конструкции, как это нередко имеет место, хотя с учетом объединяющего их частичного изосемантизма они вполне поддаются некоторому гнездованию.
Следовательно, тип предложения как таковой, как абстрактная синтаксическая модель, требует отдельного рассмотрения и оценки в плане выявления его содержательной нагрузки, миссии в действующей языковой системе и соотнесенности с этнической культурой и мировосприятием.
Если иметь в виду, что язык, с одной стороны, универсально и достаточно полно отражает мир, окружающий человека, и вместе с тем, с другой стороны, предопределяет в известной мере и линии его собственного поведения в этом мире, то подобная задача при всей ее сложности не может считаться лишенной смысла или далекой от удовлетворения внутренних потребностей синтаксиса как науки. Опыты в указанном направлении, хотя и в совершенно ином видении, уже предпринимались.
Начнем с примера — поэтического шедевра А. Фета, вызывающего восхищение не только гением, поэтическим даром его создателя, но и тем материалом, языковой материей, из которой он соткан:
Шепот, робкое дыханье, Трели соловья, Серебро и колыханье Сонного ручья, Свет ночной, ночные тени, Тени без конца, Ряд волшебных изменений Милого лица.
В дымных тучках пурпур розы, Отблеск янтаря И лобзания, и слезы, И заря, заря!..
Весь этот текст построен без единого глагола — непременного компонента высказывания в других языках.
Но, как это ни кажется парадоксальным с точки зрения организации высказывания, отсутствие глагольных слов не только не ощущается, но оно единственно и позволяет создать то настроение, ту поэтическую картину, которую несет нам стихотворение: легкость, граничащую с воздушностью, удивительную полноту и конкретность описания, пространственную и временную перспективу, преодолевающую поэтическую статику.
Статичность описания зиждется на цепочке номинативных конструкций, с помощью которых как бы легкими акварельными мазками выписывается кружево слуховых и зрительных полутонов, своим чередованием актуализирующих эффект динамизма.
Хотя весь текст состоит из однотипных синтаксических структур, нет впечатления навязчивой монотонности и однообразия.
Финально-разрешающей функцией в каждой из поэтических фраз наделена аккордно звучащая форма генитива с определительно-квалифицирующим назначением. Перед нами, таким образом, — ярчайший пример, иллюстрирующий внутреннюю модально-семантическую потенцию русского номинативного предложения, а через него — изобразительно-выразительную мощь русского языка в целом.
Еще один пример — стихотворение А. К. Толстого:
То было раннею весной, Трава едва всходила, Ручьи текли, не парил зной, И зелень рощ сквозила;
Труба пастушья поутру Еще не пела звонко, И в завитках еще в бору Был папоротник тонкий.
То было раннею весной, В тени берез то было, Когда с улыбкой предо мной Ты очи опустила.
То на любовь мою в ответ Ты опустила вежды —.
О жизнь! о лес! о солнца свет!
О юность! о надежды!
И плакал я перед тобою, На лик твой глядя милый, — То было раннею весной В тени берез то было!
То было в утро наших лет —.
О счастье! о слезы!
О лес! о жизнь! о солнца свет!
О свежий дух березы!
В стихотворении, посвященном утру жизни — юности лирического героя, естественно, доминирует план прошлого, представленный исключительно формами глаголов прошедшего времени.
Однако на общем фоне заметно выделяются четвертое и шестое четверостишия, свободные от глагольных форм соответственно наполовину и на три четверти. В них глагольные и все иные предопределяемые ими синтаксические позиции замещены поэтическими вокативамивосклицаниями, которые эмоционально сгущают лирическое повествование и одновременно переводят его в план обобщающего времени, близкого к панхронии. Словом, вокативные конструкции (вокативные предложения), помимо обычной для них поэтической функции, выполняют в стихотворении также функцию средства, инструмента обобщения повествования.
Таким образом, номинативные и вокативные предложения, являясь своеобразными и самостоятельными конструктивными типами предложений в современном русском литературном языке, связанными с настоящим временем и служащими для живописания или непосредственного обращения, будучи включенными в соответствующие контексты, реализуют такие потенции, которые как бы противоречат их актуальному синтаксическому статусу: конструкции конкретного чувственного восприятия принимают на себя функции катализатора обобщения.
Рассмотренные конструкции безглагольны[1] и не требуют глагольных форм. Если попытаться представить простые предложения в современном русском языке как ряд с убывающим признаком глагольности, без которой в абсолютном большинстве языков, как известно, предложение вообще немыслимо, то приведенные выше займут место в начале этого ряда: они абсолютно субстантивны и абсолютно безглагольны.
Полярно противоположны им безличные предложения типа Смеркается, абсолютно глагольные и полностью лишенные субстанциональности: они реализуют признак, оторванный от субстанции, как самоценность.
На односоставные предложения, по терминологии А. А. Шахматова, приходятся крайние позиции в реестре синтаксических типов простых предложений в современном русском языке с точки зрения участия в них основополагающих в конструктивном плане классов слов — имени существительного и глагола.
Между упомянутыми полярными позициями располагается большое разнообразие предложений, тяготеющих к той или иной стороне либо поддерживающих равновесие между ними. В любом случае каждый тип, по соответствующему признаку противопоставляясь другим, актуализирует лишь ему свойственную коннотацию.
При этом различия конструктивного плана, наиболее кардинальным из которых считается отнесенность синтаксической конструкции к односоставному или двусоставному предложению, как бы отступают на вторые роли: связь между составом предложения и возможными сферами употребления не является однозначно-обязательной[2].