Абстрактность и анонимность власти и государства

Государство призвано обеспечить предсказуемость поведения как своих граждан, так и общественных и политических институтов, освобождение людей от страха за свою жизнь, благоприятные условия для безопасности и взаимодействия людей как граждан единого государства и т. д. С данной точки зрения основополагающими характеристиками современного государства являются его абстрактность, безличность и анонимность.

Значительную часть истории человечества государство носило персонифицированный характер, т. е. отождествлялось с личностью определенного правителя или династией, которой принадлежала власть в данном государстве. В Древнем Вавилоне это, например, государство Саргонидов, в Персии — империи Ахеменидов и Сасанидов, в Средневековой Европе — королевства каролингов и меровингов и т. д. Нередко империи или царства, созданные той или иной выдающейся личностью, прекращали существование со смертью своего основателя. Такая участь постигла империи Александра Македонского и Наполеона Бонапарта.

Подобное положение вещей радикально изменилось с возникновением национального правового государства, в котором абстрактность и безличность достигли завершенной формы и проявляются, в частности, в суверенитете, правовом характере и монополии на законное насилие, предполагающие единый, обязательный для всех правовой порядок, уничтожение неравенства и разнообразия прав, зависящих от социального, наследственного или иного статуса конкретного члена общества. Утверждаются равносущность всех граждан и принцип равного обеспечения их прав.

В современном демократическом государстве государственный аппарат отделен от работающих в нем чиновников и служащих, правительство как таковое — от его членов, при условии, что государство и правительство, государственный аппарат не являются собственностью тех, кто обеспечивает их функционирование. Политики, чиновники, должностные лица являются наемными работниками, нанятыми государством для выполнения определенных функций; их мировоззренческие и иные позиции должны быть отодвинуты на второй план, приоритет отдается критериям профессионализма.

Религия и идеология, которые при всех их различиях в методологическом плане представляют собой однопорядковые явления, отделены от государства. Парламентская демократия с ее этнокультурной, социальной, социокультурной и иными формами плюрализма не приемлет ни государственной религии, ни государственной идеологии. А в тех демократических странах, где формально декларируется государственный статус той или иной религии, все верования (за исключением экстремистских сект) пользуются равными правами с так называемой государственной религией.

Признав плюрализм интересов и партий, религиозных, этнокультурных, социально-экономических и иных различий, нельзя не признать в каждой отдельной стране плюрализм идеологий или идеологических течений, позиции которых по ряду важнейших вопросов совпадают, особенно в области системообразующих аспектов. Такое положение вещей и создает основу «единства в многообразии», консенсуса по основополагающим вопросам государственно-политического устройства.