В. Значение обычая, традиции и закона в государственном управлении

В жизни русского общества XVI—XVII вв. обычное и писаное право играли большую роль. Но значение обычая было больше, чем значение закона. Идея правотворчества еще не признавалась, нерушимость старины была ру ководящей идеей для всех. Воля государей, какой бы обширной и сильной она ни была, находилась под защитой обычая. Сами государи свой авторитет ставили ниже старины и признавали, что по своему усмотрению они не могут творить право. При последовательном проведении точки зрения, что обычай, старина, традиция не может никто отменить, не возникло бы само Московское государство, не произошло бы никаких социальных изменений. Выход из противоречия был найден в том, что государи не издавали никаких общих уставов для определения государственного быта на новых началах, а переделывали старый быт постепенно, длинным путем отдельных мер, правительственной практикой. Посредством этой практики постепенно складывались новые обычаи, с течением времени закрепляемые в законодательстве. При этом новые явления жизни подводились под старые формулы, а в оправдание нововведений в государственном быту ссылались не на действительную, а на вымышленную, фиктивную старину. Людям казалось, что ничего не меняется; между тем жизнь и регулировавшее ее право изменялись.

Вследствие того что воля московских государей была ограничена традицией и учреждениями, им не удалось осуществить идеальный вариант самодержавия, хотя их реальная власть казалась иностранным наблюдателям выше власти всех монархов Европы. Но могущество власти русских царей сказывалось в отношении к лицам, а не к существующему порядку. Порядок, учреждения стояли под защитой старины, старых обычаев и считались неприкосновенными ни для чьей воли. Местничество, например, во многих отношениях было вредно для интересов государственной службы и ставило пределы власти государей даже над отдельными людьми. Тем не менее московские государи в течение двух веков подчинялись правилам местнических счетов вплоть до официальной отмены Земским собором института местничества в 1682 г.

Таким образом, в России XVII в. существовала специфическая форма государственности. Субъектами государственного управления выступали государь, Боярская дума, патриарх с Освященным собором. Земский собор и, что важно, общество, которое чаще всего представляли духовенство, служилые люди и посадские, а провинцию — Москва. Отношения между субъектами власти не имели договорной юридической основы, а строились на обычае, традиции — в зависимости от обстоятельств и носили фактический характер, вытекавший из реального соотношения общественных сил. Для легитимности важнейших государственных решений требовалось их одобрение Боярской думой, Освященным собором, земскими соборами, народом, хотя и не всегда всех вместе. Государство имело теократический характер, потому что, во-первых, государь считался представителем Бога, а его власть проистекала из воли Божьей и имела божественный характер, во-вторых, церковь как институт была одним из субъектов публичной власти, в-третьих, русское государство считало своей важнейшей задачей содействовать церкви в руководстве подданных к вечному спасению. Тип русской государственности, существовавший в XVI—XVII вв., можно назвать народной, или патриархальной, монархией. Государь осуществлял традиционно-харизматическое господство: традиционным, потому что основывалось на вере в законность и священность издревле существующих порядков, харизматическим, потому что покоилось на вере в мудрость, святость и могущество самого государя.

Среди четырех важнейших политических функций: извлечение налогов, распределение благ и услуг, регулирование поведения и символические процедуры — больше всего усилий и внимания государство уделяло извлечению средств в форме прямых и косвенных налогов, натуральных повинностей, разного рода сборов, монетной, соляной и прочих регалий, затем — «символической политике»: пиры, празднества, церемонии, религиозные обряды, хождение царя и царицы по монастырям, церквам, богадельням, тюрьмам, прощение преступников и раздача милостыни, денег, подарков, которые сопровождали все важные события в общественной жизни и на которые уходили огромные средства из государевой казны. На третьем месте стояло распределение благ (земли, денег), на четвертом — регулирование поведения посредством политического контроля за поведением отдельных членов и групп обществ через санкции, материальные или финансовые стимулы, используя методы убеждения, принуждения, а также путем воздействия на систему жизненных ценностей. Главной целью политического процесса являлось поддержание социального порядка, стабильности, общественной безопасности, справедливости. Этим ценностям в жертву приносились свобода, экономическое благосостояние, качество жизни, личная безопасность.

В Московской Руси верховная власть при проведении государственной политики принимала во внимание, кроме мнения бюрократии и армии, мнение тех, кто имел право участвовать в земских соборах: боярства, духовенства, дворянства, посадских людей; в 1678 г. на их долю приходилось около 8% всего населения. Это были реальные или потенциальные участники политического процесса в мирное время. Остальная часть население либо пассивно подчинялась коронной администрации, обычаям и законам, не вовлекаясь в политическую жизнь, либо вообще имела весьма смутное представление о правительстве и политике. Однако в периоды кризисов участниками политического процесса становилось большинство взрослого мужского населения.