Законы Maнy — единство светского и религиозного права

Хорошую религию придумали индусы: что мы, отдав концы, не умираем насовсем.

В. Высоцкий, песня о переселении душ

Древнеиндийское право на протяжении веков функционировало, взаимодействуя с другими регулятивными системами — моралью (нравственностью) и религией. Огромную роль играла религия. Своеобразное развитие древнеиндийского социума позволяет выделить существовавшую в нем особую правовую традицию, которую можно назвать религиозной правовой традицией.

Среди источников древнеиндийского права особое место занимают уже упоминавшиеся дхармашастры^[1] и артхашастры — трактаты о политике и праве.

Понятие дхармы многогранно. Это и религиозные предписания, и мораль, и норма поведения, и фиксированные традиции, и свод правил, обязательных для каждого правоверного индуса, регламентирующих различные стороны его жизнедеятельности. Дхарма охватывала то, что мы называем правом. В то же время ее содержание выходило за пределы права. Дхарма основывалась на идеях меры и гармонии, рассматривала личность в ее взаимосвязи с окружающей действительностью и другими людьми, исходила из идеи долга, а не права, содержала в себе не столько совокупность обязательных правил, сколько модель поведения.

Поведение людей определялось не только дхармой. Существовала также артха, регулировавшая область интересов. Она также была близка к тому, что мы называем правом.

В иерархии правовых источников решающую роль играл указ царя (правительственное распоряжение). В одном из трактатов было сказано, что «дхарма основана на истине, судебное разбирательство — на свидетеле, обычай — на общем мнении людей, а указ — это царское распоряжение». Однако царь мог участвовать в суде только со своими советниками — брахманами.

В древнеиндийском праве существовало понятие «пъяя», сходное с европейским понятием закона, однако понятие «дхарма» было более широким и обозначало общепринятую норму поведения, нарушение которой влекло за собой наказание, применяемое государством.

Наиболее древние дхармашастры — Анастамба, Баудхаяна, Васиштха, Гаутама, носившие название дхармасутр (сутра — нить), появились, предположительно, в начале второй половины I тысячелетия до н.э. и на рубеже нашей эры. При большом разнообразии дхармашастр можно увидеть глубокое сходство между ними, их взаимовлияние, взаимозависимость, встречающиеся текстуальные совпадения, а главное — единство религиозно-философских концепций, принципов, на которых они основывались (общее понятие самой дхармы, закрепление неравенства варн, особого значения ритуала, ритуальной чистоты и нечистоты индуса, системы искупления с целью очищения, в том числе и за совершенные преступления).

К этим концепциям относился и традиционный религиозный взгляд на источники права Древней Индии, согласно которому их содержание, границы действия включенных в них норм предопределены Ведами — священными источниками «всех знаний». Отсюда делался вывод о том, что между дхармашастрами не может быть противоречий. Если же они выявлялись (в действительности их было множество), то должны были быть разрешены при помощи соответствующего толкования^[2].

Известнейшим источником древнеиндийского права являются Законы Many, которые представляют собой одну из дхармашастр. Точное время их появления неизвестно. Многие ученые придерживаются точки зрения о том, что они были созданы в период между II в. до н.э. и II в. н.э. Европейцы познакомились с Законами Many в конце XVIII в., когда началось английское владычество в Индии.

Эти законы разработали брахманы. Они названы по имени Ману — одного из мифических прародителей человечества. Предание приписывает Законам Ману божественное происхождение. Легенда гласит, что всевышний бог Брахма посла л Many на землю, дабы навести там порядок и законность. Однако нет сомнения в том, что в систематизации данных законов основную роль выполняли лица, знающие религиозные догматы и юриспруденцию. Законодатель внес в этот свод правила поведения человека, взгляды знаменитых философов, теологов и индийских правителей на управление, право, этику.

Законы Ману содержат 2685 статей и вполне сопоставимы по уровню развития юридических и политических конструкций с образцами законодательных актов более позднего времени. В понимании индийцев это не просто правовой кодекс, а сборник религиозных и гражданских правил, которыми человек должен руководствоваться в быту. Кроме правовых норм, сосредоточенных главным образом в главах VIII и IX, в Законах Ману много религиозных и моральных установлений. Написаны они в форме двустиший, ритмической прозы, что должно было облегчить их запоминание. Непосредственно правовое содержание имеют немногочисленные статьи, содержащиеся в основном в главах VIII и IX (всего в законах 12 глав).

В Законах помещены перечни прав и обязанностей царя, его советников, судей и чиновников различного ранга, различные положения о судопроизводстве, обязательствах, имущественных отношениях и др. (рис. 1.5).

Рис. 1.5. Примерная структура Законов Many.

Главное в Законах Ману — закрепление варнового устройства древнеиндийского общества. В них содержится указание на наследственно-профессиональный принцип формирования варн, определяются назначение каждой варны, ее привилегии. Так, согласно Законам Ману: «Старшинство у брахманов зависит от знания, у кшатриев — от доблести, у вайшиев — от богатства зерном, у шудр — от возраста. Человек является почтенным не потому, что у него седая голова; того, кто изучил Веды, боги считают почтенным, даже если он юн. Гуру (учитель священного писания) в 10 раз почтеннее преподавателя, отец в 100 раз почтеннее учителя, но мать превосходит почтенностью отца в 1000 раз».

Если в ранних источниках права в основном рассматривались деликты — преступления против личности (убийство, прелюбодеяние, оскорбление, воровство, нанесение ущерба, обиды личности), то в более поздних дхармашастрах все большее внимание стало уделяться договорным и имущественным отношениям, ответственности за их нарушение (вопросы неуплаты долга, заклада, границ земельных участков, раздела наследства и пр.). Законы свидетельствуют, с одной стороны, об имущественном расслоении в Древней Индии, а с другой — о довольно строгом сохранении общинных, кастовых, патриархальных, родовых связей. В общинном землевладении находились пастбища, ирригационные сооружения, дороги и пр. Нормы древнеиндийского права охраняли земледельческие права общин, деревень, селений, которые имели почти неограниченное право распоряжения землей: продавать, сдавать в аренду, дарить, в частности — храмам.

Важное место в Законах Ману занимают нормы, касающиеся права собственности: указывается семь возможных способов его возникновения (наследование, получение в виде дара, находка, покупка, завоевание, ростовщичество, исполнение работы, получение милостыни). В Древней Индии был известен и такой способ приобретения права собственности, как давность владения. Приобретать вещь можно было только у собственника. Доказывать право собственности, ссылаясь на добросовестное владение, запрещалось. Если у добросовестного приобретателя обнаруживалась украденная вещь, то она возвращалась прежнему собственнику.

Среди основных видов собственности законы называют землю. Земельный фонд страны составляли земли царские, общинные и земли частных лиц. В Законах Ману говорится, что если несобственник поля засеет чужое поле своими семенами, то он не будет иметь права получать урожай. Лишь сам собственник земли распоряжался своей землей, которую он мог продать, подарить, заложить, сдать в аренду. Законы Ману охраняли и движимое имущество. Наиболее ценным из него считались рабы, скот.

В законах упоминаются споры о границах между общинами, об общинных колодцах, каналах. При их рассмотрении учитывалось мнение родственников и соседей. Они же имели право преимущественного приобретения земли. Таким образом, община, игравшая значительную роль в общественных отношениях, могла ограничить частное землевладение. Так, собственник не мог свободно продавать землю, ибо за родственниками или соседями сохранялось преимущественное право ее покупки, не мог забросить и не обрабатывать принадлежащий ему участок.

Законы свидетельствуют о верховных собственнических правах правителя на землю: он выступает как бы третьей стороной в поземельных отношениях.

Покушение на собственность было отнесено к наихудшему из пороков. В первую очередь закон охранял имущество царя и храмов. Хищение из царских складов, хищение имущества из храма, кража слонов, лошадей, колесниц правителя влекло за собой одно наказание — незамедлительную казнь.

Суровое наказание грозило тем, кто загрязнял водоемы, разрушал плотины. Так, если виновный не мог восстановить разрушенную плотину, он подлежал утоплению. Закон строго охранял границы земельных наделов: виновный в уничтожении межевого знака подвергался обезображивающему телесному наказанию. Незаконное присвоение земельного надела приравнивалось к краже драгоценностей. В законах воспроизводилась древнейшая формула приобретения земли: поле принадлежит тому, кто вырубил лес.

Законы Ману содержат строгое наставление царю по охране прав собственника: «Похищенное грабителями и ненайденное государь должен возместить из своего имущества».

Довольно тщательную разработку получили обязательственные отношения. В основном в Законах Ману урегулированы обязательства, вытекающие из договоров. Наиболее подробно описывается один из древнейших договоров — договор займа. Закон твердо устанавливает нерушимость и преемственность долговых обязательств. Если должник не мог уплатить долг в срок, он должен был его отработать. Кредитору фактически предоставлялись неограниченные возможности для получения задолженности (с помощью хитрости, принуждения, путем осады дома, захвата животных или сыновей должника, а также силы, «когда кредитор, схватив должника, приводит его в свой дом и держит, моря голодом и избивая его, до тех пор, пока тот не заплатит долга»). После уплаты долга с процентами должник становился свободным. В случае смерти должника долг мог перейти на его сына и других родственников.

Значительное внимание уделялось и договору найма. Условия заключения договора зависели от работодателей. Неисполнение договора влекло штраф и неуплату виновному жалованья. Если же причиной такого неисполнения была болезнь и, выздоровев, нанявшийся исполнял работу, он мог получить жалованье даже спустя долгое время.

Также в Законах Many содержались нормы, регулирующие договор купли-продажи. Договор считался действительным, если совершался в присутствии свидетелей и в качестве продавца выступал собственник вещи. Закон устанавливал определенные требования к предмету договора, запрещая продавать товар плохого качества, недостаточный по весу. Расторгнуть договор купли-продажи можно было в тот же день, на второй день — с уплатой неустойки.

Необходимо отмеигь, что ряд ограничений на субъектов договора купли-продажи накладывали кастовые барьеры. Так, заниматься торговлей было недостойно представителей высших каст. Самопродажа и продажа родственников в рабство влекла за собой изгнание из касты.

Подробно рассматривались договоры хранения, товарищества, поручительства. В них предусматривалось освобождение от ответственности хранителя, если вверенное ему имущество было утеряно в результате стихийного бедствия, а также «вмешательства царя, бога или воров».

Законы формулируют и некоторые общие положения. Так, договор считался недействительным, если был заключен пьяным, безумным, ребенком, старым, рабом, неуполномоченным. Недействительной являлась сделка, совершенная с обманом, с принуждением.

Была ограничена дееспособность женщин, несамостоятельных членов больших неразделенных семей (сына, зависящего от отца, отца, зависящего от сына, брата, не имеющего семьи, и др.). Неправомерные сделки не только считались недействительными: их стороны также наказывались штрафом.

Строгие формальности ослаблялись, если сделки были связаны с царским поручением, с охраной государственной тайны или заключались лицами, ведущими бродячий образ жизни: охотниками, пастухами, артистами и пр., для которых совершение формальностей было затруднительным.

Законы Ману содержали и положения о деликтных обязательствах.

В качестве основания для возникновения таких обязательств указывались порча имущества (потрава посевов скотом на огороженном участке, потеря пастухом животного), вред, причиненный движением повозки. При этом виновный должен был возместить пострадавшему причиненный ущерб и уплатить штраф царю.

Законы содержали подробные нормы о семье и браке. Семья находилась под властью ее главы. Муж мог купить жену и продать ее, хотя подобные сделки и осуждались, мог взять другую жену, принудить ее к сожительству с другим мужчиной. Женщины рассматривались как наследуемое имущество. В детстве женщине полагалось быть под властью отца, в молодости — мужа, а после смерти последнего — под властью сыновей.

В сфере семейных отношений наиболее отчетливо проявилось влияние социокультурных традиций, норм обычного права. Об этом свидетельствует указание на восемь форм брака, которые были распространены в Индии. Первые четыре, поощряемые брахманами, сводились в основном к выдаче отцом замуж дочери, «наделенной драгоценностями» (с определенным приданым). Такова, например, форма, носящая название «брахма», которая вместе с тремя последующими («дайва», «арша» и «праджапатья») противопоставляется браку «асура» (покупке невесты), признаваемому, но порицаемому, так же, как браки без согласия отца и матери, с похищением невесты и с насилием над ней^[3]. Все эти формы сводились в результате к покупке невесты, будущей работницы в семье. Не случайно первые четыре формы супружества предписывались брахманам и кшатриям. Вайшиям и шудрам предписывался брачный союз с выкупом невесты. Брак с похищением невесты, заканчивающийся, видимо, тем же выкупом, входящий в прямое противоречие с другими его формами, был явным пережитком первобытного общества.

Главным назначением женщины считалось рождение и воспитание детей, прежде всего сыновей, на которых падала обязанность совершать поминальные обряды по умершим предкам. Потомство, как и скот, признавалось основным видом богатства. В силу этого законным отцом ребенка считался муж матери. Женщина в данном случае приравнивалась к рабыням, потомство которых принадлежало хозяину. Допускалась также, хотя и считалась грехом, продажа жены и детей. Продажа сыновей не влекла, как правило, обращения их в рабов. Подаренные и проданные в крайних обстоятельствах сыновья (видимо, в бездетные семьи) получали все права прямых родственников в новых семьях. Жена считалась не только собственностью мужа, она составляла как бы часть его самого. Не случайно даже проданная жена не освобождалась от мужа, а право на нее в представлении древнего индийца сохранялось и за умершим мужем. Традиционные установки, пережившие века, лежали и в основе запрещения повторных браков вдов и обычая самосожжения вдов на погребении своего мужа (сати).

В случае смерти бездетного мужа жена должна была по требованию его родственников родить сына от деверя или другого близкого человека, хотя эта архаичная норма обычного права также лишь допускалась, но не поощрялась. Не поощрялось и многоженство мужчин, хотя муж мог привести в дом другую жену, если первая не отличалась добродетелью, была привержена к пьянству, злобна или расточительна.

Обязанность жены — слушаться и уважать мужа. Законы Many гласили: «Если жена не рожает детей, может быть взята другая жена на восьмом году, если рожает детей мертвыми — на десятом, если рожает только девочек — на одиннадцатом, но если говорит грубо — немедленно».

Вместе с тем отношение к женщине было двойственным. По ряду норм женщина отнюдь не являлась бесправной. Особо выделялось положение женщины-матери: в некоторых случаях она превозносилась выше, чем учитель (гуру) и отец. Она считалась хранительницей очага, воплощением богини земли. Мораль призывала почитать мать: ей нельзя было причинить вред, с ней нельзя было ссориться, под угрозой штрафа ее нельзя было покидать, оставлять в беспомощном состоянии.

Во многих источниках мужу рекомендовалось обращаться с женщиной нежно, заботиться о ней. Добропорядочный муж должен был ценить жену, доставлять ей радость, удовольствие. Такие советы отличались от других норм законов, в которых женщина была поставлена в явно приниженное положение.

Брак рассматривался как религиозная и нравственная обязанность людей, целью его считалось выполнение религиозного долга, продолжение рода и, наконец, сексуальное наслаждение.

Брачный возраст для мужчин наступал с 20 лет, для девушек — с 12 и даже с восьми. В идеальном браке возраст невесты должен был соответствовать трети возраста жениха. Выбор жениха и невесты зависел от воли родителей, учитывалось положение молодых в варпах и кастах. Мнение будущих супругов, их увлечение друг другом не всегда принималось во внимание.

Отец невесты нес большие расходы на приданое дочери, в результате которых бедняк на всю жизнь мог оставаться в долгах. Отсутствие приданого обрекало девушку на безбрачие, что не раз приводило к трагедиям — самоубийствам¹.

Законы Ману признавали единобрачие. Брак считался нерасторжимым. Жене запрещалось покидать своего мужа, детей. Ей надлежало всегда быть веселой, искусной в домашних делах, экономной в расходах. Даже злой, распутный муж, лишенный добродетелей, должен был ею почитаться, как бог.

Мужу, как мы указывали выше, в некоторых случаях разрешалось привести в дом вторую жену. Жене разрешено было изменить мужу только в одном случае: если он отлучился в дальние края и не оставил ей средств к существованию, «ибо даже добродетельная жена, мучимая недостатком средств существования, может согрешить».

Вдова влачила жалкое существование. Ей предписывалось вести аскетическую жизнь: не есть мясо, питаться раз в день кореньями, плодами или цветами. Она до смерти должна была быть терпеливой, чистой, целомудренной, ей нельзя было произносить имени другого мужчины, кроме имени мужа. Вдове не разрешалось носить украшения, яркую одежду, пользоваться косметикой. Ее уделом оставались поминальные обряды и молитвы. Пытаясь избежать такой участи, вдовы часто совершали обряд сати.

Все имущество семьи считалось общим достоянием, но управлял им глава семьи. После смерти родителей имущество либо делилось между сыновьями, либо оставалось у старшего сына, становившегося опекуном оставшихся в доме младших братьев. Дочери устранялись от наследства, но братья должны были выделить им долю для приданого.

Законы Ману содержат множество статей о преступлениях и наказаниях. Это свидетельствует о наличии острых социальных конфликтов в древнеиндийском обществе: люди страдали от грабежей, насилия, беззакония, воровства и т. д. Законы Ману заполнены статьями о хищении, краже имущества, скота, ограблении, краже людей, убийствах, нанесении тяжких телесных повреждений, клевете, доносах, прелюбодеянии, проституции, мужеложстве, пьянстве и др. Такой «ассортимент» предусмотренных законом преступлений свидетельствует о наличии огромного числа обездоленных людей, изгоев, лишенных средств к существованию.

В перечень преступлений входили государственные преступления, преступления против собственности и личности. Законы Ману предусматривали различные формы вины, рецидив, соучастие.

Тесная связь права с религией и моралью определила главную характерную черту древнеиндийского права, проявившуюся в отсутствии четкой дифференциации преступлений и грехов. В основу их разграничения положен не характер самого правонарушения, а наказание за него. В одном случае им становились штраф, телесное наказание, в другом необходимо было искупление.

Говорить о понятии преступления в древнеиндийском праве можно лишь условно, так как в тот период четких различий между частноправовым правонарушением и преступлением еще не проводилось. При рассмотрении конкретных преступлений Законы Ману исходят из неких общих понятий, принципов: из признания форм вины (умысла или неосторожности), необходимой обороны, рецидива, соучастия, обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание. Убийца освобождался от наказания, если убил, защищая себя, при охране жертвенных даров и при защите женщин и брахманов. При этом не имело значения, был ли убит гуру, ребенок, престарелый или даже брахман. Подстрекатели к грабежу наказывались двойным штрафом. Как смягчающее обстоятельство учитывались отсутствие умысла, состояние преступника, находившегося в опьянении, умопомрачении.

Обстоятельствами, отягчающими ответственность, признавались групповой характер преступления, рецидив и пр. С особой строгостью наказывались преступления, затрагивающие интересы царя и храма.

Выделялись и преступления, носящие характер святотатства, и должностные преступления: мздоимство служащих царя, их злоупотребления, поношение богов и святынь.

Большая группа норм посвящена насильственным преступлениям против личности. Среди них первое место занимает убийство, влекущее за собой казнь преступника. Самым тяжким преступлением считалось убийство брахмана.

Телесные повреждения рассматривались как оскорбление действием. Наказание штрафом в случае их нанесения варьировалось в зависимости от последствий: было ли избиение с кровью, без крови или «почти до смерти», была ли сломана рука или нога, выбиты зубы, отрезаны уши, нос, потерял ли потерпевший способность говорить, двигаться, принимать пищу. В последних случаях наряду со штрафом виновный должен был возместить расходы на лечение.

К оскорблению словом относились «поношение, посрамление и угроза», при этом учитывался прямой и тайный смысл оскорбительного слова.

Наказание зависело от тяжести преступления и социального положения преступника. При вынесении наказания учитывались личный статус преступника и потерпевшего, пол, возраст, варновая принадлежность, родственные связи сторон. Как правило, более высокий варновый статус преступника смягчал его ответственность: лица, принадлежавшие к высшим варпам, несли меньшую ответственность за правонарушения. Чаще всего она ограничивалась покаянием, штрафом. Тяжесть уголовной репрессии падала на шудр, людей из низших каст, обездоленных. Брахман за убийство нес лишь покаяние, в худшем случае в качестве наказания ему брили голову. За убийство шудры брахман платил штраф, равный стоимости лягушки, вороны, собаки.

За правонарушение человек нес наказание в этом мире и в других мирах. Он рисковал судьбой своих близких и последующих поколений. Одна из статей гласила: «Из-за неверности мужу жена в мире снискивает презрение, а после смерти оказывается в чреве шакала и мучается ужасными болезнями».

Прелюбодеяние было одним из первых известных великих грехов и тяжких преступлений. В Законах Ману нормы о прелюбодеянии располагались вслед за нормами, предусматривающими ответственность за убийство. «Людей, домогающихся чужих жен, царю следует изгонять, подвергать наказанию, внушающему трепет» — гласило правило. Все виновные в прелюбодеянии, в качестве которого рассматривались и тайные беседы с чужой женой, услужливость, заигрывания с ней, прикосновения к ее одежде и украшениям, подлежали смертной казни. Характерно, что занятия женой проституцией с согласия мужа не наказывались. Неверную жену, «обнаглевшую вследствие знатности родственников», Законы Ману рекомендовали затравливать собаками, а ее сожителя сжигать на раскаленном железном ложе. Наказывался мужчина и за преступное сожительство со свободной женщиной, при этом учитывалось ее социальное положение. Если шудра сожительствовал с женщиной из высшей варны, он подлежал кастрации.

Значительное внимание уделено в Законах Ману имущественным преступлениям, таким, как кража и грабеж. Они рассматривались как явления одного порядка с преступлениями против личности, клеветой, прелюбодеянием, поскольку имущество в правосознании древнего индуса являлось как бы продолжением личности, было неразрывно связано с нею.

В Законах Ману проводятся четкие различия между грабежом, сопряженным с насильственными действиями, направленными на присвоение вещи, и кражей — тайным хищением, к которой приравнивалось отрицание получения чужой вещи на хранение. Наказание за эти преступления варьировалось в зависимости от стоимости похищенного и варновой принадлежности преступника.

Захват (грабеж) наиболее ценного имущества (крупного рогатого скота, людей, домов, золота) влек за собой крупный штраф. По Законам Ману похищение «родовитых людей, особенно женщин, так же как и лучших драгоценных камней», наказывалось смертной казнью, захват же коров — отсечением половины ноги преступника.

Царю предписывалось обуздывать беззаконие тремя мерами: заточением, заковыванием в цепи и различными видами телесных наказаний. В другом месте в перечень наказаний вошли замечание, выговор, штраф, телесное наказание, смертная казнь. Были предусмотрены и позорящие наказания: клеймение, обритие головы, изгнание из страны, касты¹.

В Законах Ману можно найти нормы, предписывающие применение простой (отрубание головы) и квалифицированной (сажание на кол, утопление и пр.) смертной казни. В ряде случаев квалифицированная смертная казнь могла быть заменена уплатой высшего штрафа, что ставило в неравное положение бедных и богатых преступников. К брахманам смертная казнь не применялась, к ней приравнивалась своеобразная гражданская смерть, связанная с публичным оглашением, клеймением, изгнанием из касты и страны. Клеймение применялось и к представителям других варн, сопровождаясь телесными наказаниями и денежными штрафами. Осужденным на смертную казнь давалась трехдневная отсрочка, чтобы их родственники могли просить местные власти о помиловании и чтобы в случае отказа осужденный мог приготовиться к смерти, раздавая милостыню и соблюдая пост. Функции палачей выполняли чандалы.

Древнеиндийскому праву была известна и амнистия. В дни рождения раджи, во время полнолуния из тюрем выпускали детей, стариков, больных.

По многим составам преступлений предусматривались наказания, превращавшие осужденного в калеку. Объектом наказания считались язык, глаза, уши, нос, руки и ноги, чрево, туловище и даже органы деторождения. Законы Ману отразили оставшиеся пережитки старины, о чем свидетельствует сохранение принципа талиона, ордалий. К легким, щадящим наказаниям можно отнести замечание, покаяние, выговор.

Взгляд законодателя на наказуемые проступки и преступления соответствовал уровню состояния современной ему правовой мысли. Тюрьмы считалось целесообразным располагать «близ главной улицы, где все могут видеть страдающих и обезображенных преступников». Осужденные носили оковы. Тем самым достигалась цель общей профилактики преступности, основанной на принципе устрашения.

В Древней Индии существовали две системы судов: царские и внутриобщинные (кастовые). Суд не был отделен от администрации. Высшей судебной инстанцией был царский суд.

Судебное разбирательство производилось от имени царя. Ему как верховному судье принадлежало право ежегодно объявлять амнистии. Судьей в государстве был и раджа, рассматривавший дела вместе с брахманами и опытными советниками. Вместо себя царь мог поставить в качестве судьи своего главного сановника. Законы Ману советовали царю назначать на это место ученого брахмана, который должен был рассматривать дела вместе с тремя судьями.

Начиная с 10 деревень, во всех административных единицах должна была назначаться судебная коллегия из трех судейских чинов. Уголовные дела разбирали специальные судьи. Большинство дел рассматривали общинные кастовые суды.

В пограничных пунктах, небольших поселениях рассмотрением дел занимались три судебных чиновника. Мелкие дела в деревне рассматривали деревенские старшины. Известен и третейский суд.

Правосудие основывалось на четырех столпах: дхарма; судебное разбирательство; обычай; царский указ. Из них последнему отдавалось преимущество перед другими. Царь мог участвовать в суде только со своими советниками — брахманами.

Судебное дело начиналось с подачи искового заявления и дачи показаний в суде сначала истцом, затем ответчиком. В зависимости от характера дела каждая из сторон выставляла поручителей, гарантирующих исполнение решения суда (в основном, но долговым обязательствам). Ответчик при этом не имел права выдвигать встречный иск (обвинение), за исключением случаев рассмотрения дела о ссорах, кражах, соглашениях торговцев. Рассмотрение прекращалось, если ответчик признавал свою вину, в противном случае ему предоставлялась отсрочка для ответа.

Публичная состязательность как необходимое условие ведения дел усиливалась правом истца и ответчика биться об заклад, который в размере определенной суммы выплачивался проигравшей стороной царю.

Сохранился ряд источников древнеиндийского права, содержащих некоторые характерные правила судопроизводства и одновременно религиозно-этической деятельности с элементами наставлений, касающихся тактики и техники судебного следствия. Указывалось на необходимость иметь в виду предмет иска, свидетелей, место, время и обстоятельства. Значительное внимание уделялось требованиям, предъявляемым к свидетельским показаниям. Действовал общий принцип: свидетель должен быть равным по социальному статусу той стороне в процессе, относительно которой он дает показания.

Только при отсутствии надлежащих свидетелей разрешалось принимать свидетельства ребенка, старика, ученика (в отношении учителя), родственника, раба и женщины. В этот перечень включали больных, лиц, исключенных из каст, неприкасаемых. Лжесвидетельство считалось преступлением, наказываемым штрафом, равным десятикратной сумме иска, или изгнанием из страны.

Различия в процедурах ведения процессов по уголовным и гражданским делам не было. Существовало 18 поводов для начала судебного разбирательства споров и конфликтов: неуплата долга, продажа чужого, неотдача данного, неуплата жалованья, нарушение соглашения, отмена договора купли-продажи, спор хозяина с пастухом, спор о границе, клевета, оскорбление действием, насилие, прелюбодеяние, раздел наследства, игра в кости, битье об заклад и др.

Законы Ману предписывали судьям искать истину, справедливо определять предмет иска, тщательно оценивать показания свидетелей, учитывать конкретные обстоятельства дел. Средства, используемые при решении дела, перечислены в следующей последовательности: «очевидная истина, собственное признание, честное рассмотрение показаний обеих сторон, логика и клятва». Суд основывался на культе наказания. В Законах Ману было сказано: «И да весь мир подчиняется только посредством наказания, ибо трудно найти человека чистого, ведь только из страха наказания весь мир служит пользе».

Первоначально процесс носил обвинительно-состязательный характер. Его основной чертой был формализм. Так, истец при наличии ряда условий проигрывал дело: если он указывал на свидетеля, не бывшего при сделке, отрицал или изменял свои показания, разговаривал со свидетелями в ненадлежащем месте и т. д. Истец, заявивший о наличии у него свидетелей и не приведший их в суд, лишался права на иск. Свидетелей, как правило, должно было быть не менее трех. В случае выявления разногласий в показаниях свидетелей судье надлежало склоняться в сторону тех, которых больше. При равенстве в показаниях свидетелей судья должен был отдать предпочтение тем свидетелям, которые отличались хорошими качествами, при разногласии между свидетелями различных варн решающее значение имели показания брахманов.

Серьезная роль отводилась судейскому усмотрению. Судья должен был оценивать показания сторон и свидетелей по их голосу, цвету лица, движениям, взгляду, жестам. Ложным считалось показание свидетеля, с которым в течение семи дней после суда случилось несчастье (болезнь, пожар или смерть родственника).

Не допускались в качестве свидетелей родственники, лица, заинтересованные в иске, женщины, враги. Возбранялось взятие свидетельских показаний у лиц низшей касты против представителей высшей. Женщины должны были свидетельствовать о женщинах, члены касты о равных себе по статусу. Строго каралось лжесвидетельство.

Большое значение имели клятвы, которые были различны по своему словесному оформлению: брахман клялся своей правдивостью, иначе ему угрожал грех, распространяющийся на последующие поколения; кшатрии клялись сохранностью колесниц и оружия, вайшии — коровами, зерном и золотом, шудры — всеми тяжкими преступлениями. Если не было достаточных вещественных доказательств, то судье необходимо было следить за тем, как отвечают на вопросы обвиняемые — «по выражению лица, по движениям, по походке, жестам, речи» следовало улавливать их сокровенные мысли.

Широко применялись ордалии. Законными их видами были огонь, вода, весы (для женщин, детей и стариков, которых взвешивали по специальной процедуре до и после принесения клятвы). Понимание божьего суда сильно отличалось от истолкования аналогичного понятия в Законах Хаммураии и было ближе к его истолкованию в христианской средневековой Европе. В Древней Индии в случае возникновения необходимости применения ордалий обвиняемого заставляли погрузиться в воду, взять огонь и прикоснуться к головам жены или сыновей в отдельности. Утверждалось, что тот, кого пылающий огонь не обжигает, которого вода не заставит подняться вверх, должен считаться «чистым в клятве».

Допрос мог производиться посредством пытки. Различались полные, отдельные и повторные пытки. Для женщин устанавливались половинная пытка или словесный допрос. Не подвергались пытке старики, дети, больные, умалишенные, беременные женщины, а также сознавшиеся в преступлении. Брахман полностью освобождался от пытки.

Активную роль начинает играть государство и в выявлении и задержании преступников: существовал аппарат чиновников, осуществлявших розыск и преследование преступников. Специальные люди осматривали перекрестки дорог, пустыри, леса, рощи, публичные дома, питейные заведения с целью задержания подозрительных лиц (имеющих раны, обнаруживающих беспокойство и т. д.).

• [1] Сегодня не установлено ни точного числа дхармашастр, писавшихся и распространявшихся в Древней Индии в течение столетий, ни точного времени их появления. Онисодержали материалы разного происхождения и достоверности, следы поздних вставок, многочисленных исправлений. Практически пи одна дхармашастра не может быть датированас точностью, превышающей два-три века.
• [2] См.: История государства и права зарубежных стран. Т. 1 / под ред. II. А. Крашенинниковой, О. А. Жидкова. С. 143.
• [3] См.: История государства и права зарубежных стран. Т. 1 / под ред. II. А. Крашенинниковой, О. А. Жидкова. С. 156.