Современная семья: кризис или развитие?

Неоднозначные в социальном смысле социальные изменения для каждого отдельного индивида могли быть связаны с накоплением позитивных результатов. Так, У. Бек отмечает: «…если в 50-е и 60-е годы на вопрос: „Какую цель Вы преследуете в жизни?“ — люди четко и ясно отвечали в категориях „счастливой семейной жизни“: построить собственный домик, купить автомобиль, дать детям хорошее образование, то к началу 90-х гг. многие заговорили на другом языке — по необходимости неопределенном — о „самоосуществлении“, „поисках идентичности“, „развитии личных способностей“» [Бек, 2000].

На наш взгляд, говорить о кризисе современной российской семьи по крайней мере безосновательно. Во-первых, подобные процессы происходят во всех развитых странах мира, а если говорить о снижении рождаемости и быстром старении населения, то и в среднеразвитых и развивающихся. Во-вторых, если негативные изменения связывать с либерализацией, или, как любят это называть моралисты, кризисом и падением нравов, то статистика не дает для этого достаточных оснований. Например, динамика браков и разводов в последние пятьшесть лет выглядит скорее обнадеживающе. Браков становится больше, разводов то меньше, то больше, как видно из приведенной таблицы 1. Конечно, разводы могут носить латентный характер, оформляться не сразу. Да и рост брачности в первое десятилетие этого века может быть как следствием последнего всплеска рождаемости начала-середины 1980;х гг., так и показателем вторичной брачности. Но тем не менее…

Таблица 1

Динамика браков и разводов в России в 2002—2014 гг.

URL: http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/ rosstat/ru/ statistics/population/demography/#.

Тем не менее рождаемость падает, и падает уже давно. Однако предметом общественного интереса и дискуссии этот процесс стал сравнительно недавно, в начале 1990;х гг. Причины же его совсем иные, нежели социально-экономические перемены, «позволившие увидеть» демографические проблемы страны. Они связаны с изменением мотивации родительства, уменьшением роли детей в обеспечении родителей в старости, высокой потребительской ориентацией посткоммунистического общества и т. д. Длительность процесса снижения рождаемости отражают данные таблицы 2.

Таблица 2

Показатели рождаемости населения России (www.gks.ru) (на 1,0 тыс. человек населения), величина изменения

Эта таблица, на наш взгляд, достаточно очевидно показывает, что нет никакой прямой зависимости между уровнем жизни и уровнем рождаемости в России. В других странах также эта зависимость, скорее, обратная. В богатых странах Западной Европы рождаемость еще ниже, чем в России, а в бедных странах Африки или не менее бедных странах мусульманского Востока — намного выше. Можно согласиться с российским исследователем И. В. Плющ: «По мере изменения социальных условий традиционные социальные модели и нормы становятся неэффективными. Возникает новая система ценностей, определяющая и модификацию поведения. В случае принятия существенной частью общества новых моделей поведения, возникает ситуация несоответствия реализуемых моделей традиционным нормам и ценностям. Это несоответствие и воспринимается как социокультурный кризис. Но фактически социальный кризис на этом этапе уже разрешается (общество выработало новые формы жизнедеятельности для новых условий), осознается лишь кризис формирования / принятия новых норм. Например, репродуктивная модель поведения в технологически развитых государствах уже изменилась, но признание этого на уровне социальных норм происходит лишь сейчас. На уровне же законодательных актов — большей частью запаздывает или отсутствует» [Плющ, 2008].

В условиях социально-экономической трансформации / кризиса последних лет семьи оказались под двойным прессом. До этого времени специалисты очень мало писали о том, что рождение и воспитание ребенка — чрезвычайно затратное явление (в 1980 г. известный писатель Ю. Рюриков написал нашумевшую статью о «цене ребенка». И это все!). Но в 1990;е гг. вопрос цены и затрат стал вполне понятным. Многие ресурсы, использованные при рождении и воспитании ребенка, можно смело отнести к «невозобновимым» — здоровье, личное время, независимость, для женщин часто — даже сама возможность карьеры. Да и в чисто экономическом отношении ребенок потребляет значительную и все растущую долю доходов семьи. Фиксирование социальной нормы на уровне одного-двух детей в семье становится неизбежным.

Мы уже не раз писали о рассогласовании решений, принимаемых на разных уровнях социальной политики. И. В. Плющ называет эту ситуацию «несовпадением приоритетов семьи и государства». Она пишет, что «реализация любой потребности происходит за счет каких-либо ресурсов, и создание любого капитала/ресурса требует определенных затрат.

На сегодняшний день использование человеческого капитала осуществляется на двух уровнях — семейном/межличностном и государственном. В то время как затраты на создание человеческого капитала осуществляются преимущественно на одном уровне — семейном. В случае рождения ребенка используются ресурсы семьи, которая несет основную нагрузку на содержание и развитие ребенка. С ростом уровня самоконтроля за репродуктивным поведением семьи становится невозможным безвозмездное использование ее ресурсов. Часть ресурсов принадлежит исключительно семье или личности" [Плющ, 2008], и, добавим, люди склонны все больше ценить именно эти ресурсы. Растущее число взрослых обоего пола, никогда не вступавших в брак, и немалое число сознательно бездетных супружеских пар, нам кажется, подтверждают эту мысль^[1].

Проведенный в советской России крупномасштабный социальный эксперимент по замене семейной социализации внесемейными формами (другими социальными институтами) давно получил свою оценку, впрочем, неоднозначную. Но два поколения советских людей выросли в таких условиях и считали их нормальными/привычными.

Однако ситуация в обществе резко изменилась, и это привело, как было отмечено выше, к появлению большого числа безнадзорных и беспризорных детей.

• [1] См. полемику на сайте: www.childfree.ru